19. взаимоотношения

     19. ВЗАИМОТНОШЕНИЯ

     Рассказывая о резидентуре «Рамзай», о ее руководителе Зорге и его соратниках нельзя обойти такой важный момент как отношения в коллективе тем более, что у  читателей книги естественно может возникнуть удивление и вопрос как эта горстка людей различной нацио-нальности, не знавших до этого друг друга, с разными характерами, воспитанием, привычка-ми, не имевших ни специального разведывательного образования, ни опыта работы в этой области, сумела в течение восьми лет  под руководством Зорге успешно работать в стране, опутанной густой сетью секретной агентуры полиции и контрразведки, где шпиономания среди населения приобрела тотальный характер и где каждый иностранец изначально  рас-сматривался как потенциальный шпион. Это следует сделать еще и потому, что  и  в этом во-просе существуют выдумки,  искажении и даже клевета.
      Отношения ведущих  членов резидентуры «Рамзай» (Зорге, Одзаки, Клаузен, Вукелич, Мияги), являвшихся  командой единомышленников, крепко спаяных коммунистической иде-ей, преданностью порученному заданию, сознательным исполнением долга, работой на доб-ровольной основе, готовых пожертвовать жизнью во имя прекрасных идеалов, пламенных антифашистов, подчинивших всю свою жизнь идее борьбы за мир, несмотря на постоянную угрозу гибели. характеризовались не только высокой самодисциплиной, но и взаимным ува-жением, товарищеской помощью и взаимовыручкой. Они были идейными борцами, рыцаря-ми без страха и упрека, и в этом величие их подвига. Именно такое сочетание качеств обес-печивало высокую эффективность деятельности разведывательной сети и ее защищенность.      
Ни пытки и голод, ни одиночное заключение в японских застенках не сломили их мужества.
     Соратники Зорге были талантливыми людьми, находчивыми, изобретательными, смелы-ми, бескорыстными. Это относится не только к самому Зорге, но и к Одзаки, Максу и Анне Клаузенам, Мияги,  Бранко Вукеличу и Штайну. Они были разными людьми по, характеру, семейному положению, жизненному опыту, образованию, но каждый из них  внёс сущест-венную лепту в общее дело. Даже Эдит, которую можно понять, как  мать, пересиливала свои страхи и вносила посильную лепту в общее дело
     Вместе они составили организацию, которой до сих пор не перестают удивляться  и вос-хищаться. Вот именно поэтому проходит десятилетие за десятилетием, но интерес в мире к Зорге и его команде  не ослабевает
    Чтобы не писали враги и недоброжелатели Зорге, пытаясь опорочить его,  он был для со-ратников по общей борьбе образцом. Особо надо выделить ту огромную ответственность, которая легла на его плечи за судьбы преданных делу, но еще мало известных или вообще до этого неизвестных ему людей, к тому же не имеющих опыта разведывательной работы.  По-этому, особенно в начале,  появлялись сомнения, неуверенность в отношении способности отдельных своих товарищей вести разведывательную работу. В этом плане характерен при-мер с Вукеличем. 
     Великолепный  лингвист,  журналист, фотограф – Вукелич, стойкий коммунист. Он легко находил общий язык с людьми. Нравился женщинам. Его ласковое прозвище было «Вуки», а вербовщик или Центр, явно не подумав, по внешнему поведению дал ему не очень приятный оперативный псевдоним «Жиголо». Зорге  не сразу оценил Вукелича по достоинству. Уста-новив в конце 1933 года связь с Бранко, в письме в Центр от 7.01.1934 г. Зорге дал ему сле-дующую начальную нелестную характеристику: «Жиголо, к сожалению, очень большая за-гвоздка. Он очень мягкий, слабосильный, интеллигентный, без какого-либо твердого стерж-ня. Его единственное значение  состоит в том, что мы его квартиру, которую мы ему дос-тали, начинаем использовать как мастерскую».  Только через некоторое время Зорге понял насколько он ошибался и признал это. В письме с просьбой об отпуске он считал возможным
часть оперативноцй работы поручить Вукеличу. Более того, после ареста Бранко проявил се-бя самым стойким бойцом из всей команды Зорге и погиб как герой.
     Можно легко представить те сомнения, котороые одолевали Зорге, когда он, в конечном итоге, поручил  Мияги, художнику, никогда не имевшего отношения к разведке, задание по добыванию информации о вооруженных силах Японии. И как Зорге умел разбираться в лю-дях, что он и здесь не ошибся, поручив такой важный и крайне опасный участок работы Мияги, который полностью оправдал доверие и надежды.
     Зорге осуществлял регулярные встречи с членами резидентуры для приема устных сооб-щений и документальных материалов, для постановки конкретных заданий, для уточнения обстановки вокруг  них и просто для дружеских бесед, чтобы знать их жизнь, подбодрить, помочь советом, дать рекомендации, поддержать морально, физически и материально. При этом вряд ли он собирал их вместе, как это показывается в некоторых произведениях.Чтобы не происходило во взаимоотношениях с  членами резидентуры, как бы он не был сердит или растроен он умел сохранять выдержку, понимая что руганью делу не поможешь. Естественно из его обращения были исключены какие-либо формы давления, приказания. Но там где бы-ло необходимо по работе, особенно в вопросах конспирации и обеспечения безопасности, он был тверд. Так был решен вопрос о замене радиста.
     Уже сам факт привлечения к активной разведывательной работе Одзаки и Мияги говорит о том обаянии, которым обладал Зорге и воздействовал на людей. Со всеми он себя вел на равных, не подчеркивал свои обширные знания. В случае необходимости умел убеждать в том, что нужно  сделать,  а  исходя из своего большого опыта подсказывал как нужно сде-лать. Не жесткая дисциплина, а опыт, дружеские отношения, требовательность, обучение – вот залог отношений Зорге с соратниками. Например, Зорге пришлось по ходу встреч с Од-заки в вежливой формае направлять его на более четкое изложение полученной информации и на критическое отношение к ней. Он крайне отрицательно отнесся к возможной встрече Одзаки с Агнес Смедли, так как в новых обстоятельствах это могло привлечь внимание японской контрразведки и Одзаки с этой рекомендацией согласился.
     Наряду с этим Зорге не гнушался мнением своих соратников, особенно там, где обстанов-ку они знали лучше. Большое внимание Зорге уделял подробным распросам о тех японцах, которых привлекали к работе Одзаки и Мияги, давал рекомендации по вербовочной работе. В случае крайней необходимости, когда от Мияги поступило предложение привлечь к актив-ной работе Косиро Иосинобу, унтер-офицера японской армии. Зорге лично встретился с кан-дидатом на вербовку и только после беседы  с ним дал добро и послал в Центр предложение о включении  Косиро («Мики») в состав резидентуры.
     Особая роль в разведывательной организации принадлежала Ходзуми Одзаки, дружба и особые отношения с которым у Зорге начали складываться еще в Шанхае. Одзаки не состоял ни в одной партии, но на своем жизненном пути он осознал необходимость борьбы с мили-таризмом и фашизмом во имя счастья своего народа и всего человечества. 
     Зорге и Одзаки – эти два необыкновенных человека на протяжении всех лет питали к друг другу огромное уважение и были настоящими друзьями. «Зорге, - писал в тюрьме  Одзаки, - всегда был сердечным и добрым другом и продолжал оставаться таковым до самого конца. Со своей стороны, я только потому мог сотрудничать с ним, что испытывал к нему полное доверие».
     Зорге высоко ценил Мияги не только как своего верного помощника, но и как глубоко эрудированного  человека.
     «Я изучал Японию не только по книгам и журнальным статьям. Многое дали мне беседы с Одзаки и Мияги…Благодаря этим двум моим друзьям и соратникам я получил ясное пред-ставление о своеобразной  роли военной верхушки в управлении государством, равно как о природе «Гэнро» - тайного совета при императоре, существование которого невозможно объяснить юридически…..Благодаря моим друзьям я мог обозреть  проблему в  целом и  со-ставить о ней широкое представление….Наконец, без Мияги я никогда не смог бы  понять японское искусства. Наши встречи часто проходили на выставках и в музеях…»
      Докладывая о Мияги в Центр,  Зорге писал о нем,  как о прекрасном парне, который, если потребуется,  не задумываясь отдаст жизнь. Болеет чахоткой; посланный мной на месяц ле-читься, удрал с курорта, вернулся в Токио работать Так оно и произошло. И действительно, Мияги не раздумывая отдал свою жизнь в борьбе за интересы  трудового народа Японии, стремясь оградить его от кровавых жертв, разоблачая планы агрессивной войны.
     Зорге старался полноценно использовать личные встречи с соратниками не только для решения оперативных задач. Он высоко ценил Мияги как своего верного и мужественного помощника и как  талантливого художника, эрудированного человека.
     В свою очередь Одзаки и Мияги преклонялись перед  умом Зорге, его эрудицией, умени-ем легко разбираться в самых запутанных вопросах внешней и внутренней политики госу-дарств, перед его бесстрашием и убежденностью. По их мнению, перед непреклонной логи-кой Зорге был бессилен самый изощренный ум; Зорге умел воспитывать ненавязчиво, без риторики и громких фраз; он заставлял думать и неизбежно приходить к тем выводам, к ка-ким раньше пришел сам, анализируя обстановку. Но и Зорге с большим интересом встречал-ся с ними и многое подчерпнул для пополнения своих знаний.
     С приездом Клаузенов основной состав резидентуры принял законченные формы.
Важное место в работе резидентуры, естественно,  занимали  отношения Зорге с Максом  Клаузеном,  с которым он должен был поддерживать постоянную и частую  связь для пере-дачи через него в Центр различной информации. Однако существовала крайне важная и сложная проблема, связанная  не только с легализацией Клаузенов в японской столице, но  и встречами с Зорге.   Перед отъездом в Токио Макс беседовала  в Москве с прибывшим ради-стом Бруно, который рассказал о трудностях в организации бизнеса, об обстановке в столи-це, о строгом контрразведывательном режиме. По приезде в Японию, Макс, имея уже неко-торый опыт по работе в Китае, открыл небольшую фирму «Клаузен К°» по продаже немец-ких мотоциклов, а  Зорге проявил к ним неподдельный интерес и это служило поводом для контактов с Максом. Последующее приобретение у фирмы мотоцикла  укрепило их внешне официальные отношения,  затем перешедшие в дружеские. Зорге и Клаузена иногда видели сидящих вместе за кружкуой пива в Немецком клубе, но удивлялись, что могло быть общего у блестящего журналиста, интеллектуала с грубоватым бизнесменом с плохими манерами. Макс сам называл себя человеком, не входящим в круг, в котором вращался Зорге. Их друж-ба таких разных людей («интеллектуала с мужланом») вызывала  некоторое удивление, но не более. Немцы - большие любители выпить и поесть,  с пониманием относились к одинокому Зорге, котороый  нашел у Клаузенов  семейный уют  и вкусную еду. И действительно, только у Клаузенов Зорге мог по настоящему расслабиться хотя бы  на несколько часов. Когда в 1938 году Зорге попал в мотоциклетную аварию с тяжелой травмой Клаузен проявил о нем настоящую заботу. Об их отношениях коротко, но ясно написано в книге Л. Млечина «Осо-бая папка» на стр. 509. Приводится  рассказ переводчицы ГРУ Галины Ерофеевой о Клаузе-нах, доставленных  после прибытия в 1946 г. из Токио в Москву, в военную разведку на кон-спиративную квартиру,  о том, что «Чету Клаузенов попросили вспомнить  все – совместную работу с Зорге, поведение каждого из членов группы, вероятные причины провала, ход след-ствия. Клаузен с утра до вечера добросовестно печатал свой рассказ на принесенной ему пишущей машинке». Вместе с одним сотрудником она разбирала напечатанное Максом, пе-реводила на русский язык  и передавала начальству.
     «- Я уже не помню, - говорит Галина Ерофеева, - взяли с меня подписку  или просто мне сказали, что я должна молчать о Зорге. Но я через все эти  годы в душе пронесла исклю-чительный образ Зорге, каким его изобразил Клаузен. Это , конечно, был совершенно не-обыкновенный, исключительный человек  (выделено – Ю.К.)…».

     В тоже время великое желание  зарубежных противников нашей страны опорочить успехи советской разведки в лице резидентуры «Рамзай» привели к тому,что в дополненеие  к кле-вете и фантазиям в отношении Зорге были рождены мифы и фальсификации о его соратни-ках, причем наиболее злостные выпады были сделаны в адрес Макса и Анны Клаузенов. Прежде всего, постарались развенчать Макса как коммуниста и добросовестного работника.
Более того, некоторые авторы пишут о том, что Макс за время работы в Японии сильно из-менился. Перестал быть романтиком, якобы стал недобросовестно относиться к своим обя-занностям, в некоторых шифровках произвольно сокращал текст. То, что Макс менялся за время работы в Японии, это нормально. Новые страна, люди, правила жизни, изменение со-циального статуса, постоянная практически непредсказуемая опасность – всё это накладыва-ло свой отпечаток на поведение, образ жизни, То, что у Клаузена стало плохо со здоровьем – естественно, так как он из всех членов резидентуры испытывал постоянный  стресс, связан-ный с частыми радиосеансами, переездами с радиоаппаратурой в вечернее время, возможно-стью остановки и проверки  полицией  автомашины, обнаружения его передач радиопеленга-торами. И вместе с тем Макс продолжал оставаться до конца своей деятельности преданным, добросовестным исполнителем порученного ему важного  дела. И в этом играло главную роль не столько национальная пунктуальность и самодисциплина, не то, что Зорге мог про-верить качество его работы,  сколько твердая вера в светлое будущее, в необходимость за-щищать Советский Союз. Не успокоившись клеветой в адрес Макса, враги создали очеред-ной очернительный миф в отношении Анны, превратив ее в ярую антисоветчицу, которая якобы только из-за любви к  Максу  терпела Зорге и опасную  разведывтельную деятель-ность.
     Факты, которые имеются, не дают никаких оснований считать ее антисоветчицей, а что касается Зорге, Анна не могла питать  враждебные чувства к нему. Он не только одобрил их брак,  но и добился у Москвы согласие на  ее привлечение к активной помощи в разведыва-тельной работе  в Китае. По ходатайству Зорге с согласия Центра Клаузенам  был предостав-лен  двухнедельный отпуск на Циндао. Зорге им верил и  ценил преданность работе. Поэто-му настоял на их приезде  в Японию. Анна знала, что, когда  Макс стал разоряться  с мото-циклетным бизнесом, Зорге добился от Центра дополнительного финансирования и это по-зволило Максу  стать совладельцем, а затем владельцем процветающей фирмы «М. Клаузен сокаи» по изготовлению множительной техники. Это позволило Клаузенам выдвинуться  в иностранной колонии в число состоятельных людей. Они купили автомашину, приобрели домик на морском берегу, который использовался  в оперативных целях.  Анна прекрасно понимала, что ее благополучная жизнь тесно связана с Зорге.  Отношения между Анной и Зорге  были дружескими, сердечными. Но при этом, вполне возможно, что  как  любая жена, она возражала против  совместного распития мужчинами алкогольных напитков, тем более, что у  Макса появились проблемы с сердцем.
     Добрые отношения сложились между Одзаки и Мияги. Начались они в связи с решением оперативных задач, но со временем на  почве взаимного уважения они превратились в дру-жеские.
     В силу доброго, открытого жизнерадостного характера Бранко у него сложились теплые отношения практически со всеми основными членами резидентуры. При этом , кроме Зорге и Мияги, никто не был лично знаком с Одзаки.    
     Совершенно естественно, что весь основной состав резидентуры был единой командой в течение  всего периода деятельности вплоть до арестов, сплоченной общей идеей и чувством постоянной опасности. Конечно, наряду со сложными профессиональными проблемами в оперативной работе как в каждом нормальном коллективе в процессе деятельности возника-ли малые и большие личные и бытовые проблемы. Так практически с самого начала прибы-тия в Токио Зорге пришлось решать вопрос с финансированием семьи Вукеличей, затем воз-никли трудности с переездом Бруно и Эммы из Йокогамы и их размещением в Токио С при-ездом Клаузена и мерами по его  легализации в сфере бизнеса на первом этапе возникли не-предвиденные финансовые осложнения, в решении которых Зорге пришлось принять актив-ное участие. Но в конечном итоге совместными усилиями все удалось удачно наладить.В дальнейшем сам Зорге попал в серьезную  автоаварию. На почве стресса стал болеть Макс Клаузен, а «Вуки» влюбился в японку и всё шло к его разводу с женой. На этой почве  летом 1938 года  возникла серьезная проблема с Эдит, которая из-за  ревности своими необдуман-ными действиями могла поставить под удар резидентуру.  Попытки  уговорить Бранко и Эдит  не разрушать семью результата не дали. Зорге пришлось принять самое деятельное
участи в решении проблемы бытового устройства  Эдит. Зорге все сделал, чтобы облегчить жизнь Эдит после развода с Бранко. Выделил деньги на аренду дома и на достойное прожи-вание. Но при этом была достигнута договоренность об использовании Клаузеном ее дома для проведения радиосеансов.  Такое решение не только давало еще одну точку для проведе-ния сеансов радиосвязи,  оправдывало расходы перед Центром, но и в определенной степени держать ситуацию под контролем. Не исключено, что отъезд Эдит из Токио в Австралию к сестре совпал не только с окончанием сложной процедуры ее развода с Бранко, так как брак был оформлен в Париже, причем Эдит имела датское гражданство, а Бранко – югославское, трудности удалось преодолеть в конце 1939 года. но и с намерением Зорге вывести ее из опасной зоны. Знаменательно, что Эдит выехала из Токио в сентябре 1941 года, то есть. при-мерно за месяц до арестов. Трудно сказать, то ли Эдит просто повезло и она своевременно уехала, то ли Зорге уже чувствовал какие-то  настораживающие необычные моменты и спо-собствовал ее отъезду.
     Говоря о взаимоотношениях в таком разнородном коллективе, учитывая частые стресовые ситуации можно вполне понять, что в коллективе не все было гладко и  предположить, что были какие-то недовольства, обиды, раздражения, но они не выходили за рамки нормальных человеческих отношений. Конечно, ни о каком «барском» отношении Зорге к Клаузену и Вукеличу не могло быть и речи и это тоже миф.
    Еще раз следует подчеркнуть, что  соратники Зорге были талантливыми людьми, находчи-выми, изобретательными, смелыми, бескорыстными. Вместе они составили организацию, которой до сих пор не перестают удивляться  и восхищаться. Вот именно поэтому проходит десятилетие за десятилетием, но интерес в мире к Зорге и его команде  не ослабевает.