Ступени глава 3

Она была не собой. Она была мужчиной сорока пяти лет по имени Хенкель Гувер. Он был на борту своего "Эир 2". Самолет сейчас находился на земле, так как официальной тревоги пока поднято не было, хотя он-то знал, что ожидать ее следует в ближайшие часы.
- Сэр, к Вам с донесением по радиосвязи.
Мужчина направился в рубку радиосвязи воздушного судна.
- Генерал Хенкель, мы только что получили сообщение о нападении на нашу научно-исследовательскую станцию на Каллисто. Прибывшие на помощь патрули передают, что заблокировали нападающих внутри, бандиты пытаются связаться с патрульными кораблями, сообщают о каком-то задании...
- Мы никогда не вступаем в переговоры с террористами, они просто пытаются запутать наших патрульных. Но хуже всего, если сообщение об этом просочится в в общественные каналы связи, так они смогут запутать общественность. Чья форма на нападавших и опознавательные знаки на корабле?
- Хотя корабль весьма сильно поврежден, определенно по конструкции и опознавательным знакам он принадлежит Лиге Полумесяца.
- Проклятые средневековые дикари, они за это поплатятся. Уничтожьте их, всех до единого. Пленных не брать, в переговоры не вступать. Через 4 часа начинаем карательную операцию против Лиги, так как это можно считать объявлением войны. А сейчас оставьте меня и дайте связь с президентом. В это время передайте нашим потенциальным союзникам, что мы ждем от них помощи и понимания.
Генерала проводили в комнату президентской связи и оставили в одиночестве.
- Господин президент, операция прошла успешно. Национальные герои будут вознаграждены посмертно. Карательная операция начнется через 4 часа. Настоятельно советую Вам как можно скорее подняться на борт "Эир 1", мы сейчас ждем ответа от остальных конфедераций.
- Вы молодец, генерал. Когда эта война будет успешно закончена народ Вас щедро вознаградит, ведь вы начали возрождение великой империи. Еще увидимся, сейчас у меня много других дел.
Генерал вышел в свой кабинет и углубился в чтение бумаг.
Через пару часов в дверь постучали. Прибыл адьютант её величества с посланием от Европейского канцлера и был немедленно приглашен в кабинет. Это был молодой человек в старинной парадной армейской форме.
- Канцлер европы и ее величество выражают соболезнования семьям погибших ученых и выражают искреннее почтение Вам, Генерал.
- А что Вы скажете о помощи в операции по обезвреживанию гнезд межпланетного терроризма?
- Боюсь, что в этом вопросе наш ответ будет отрицательным, так как у Европы сейчас нет средств для проведения столь крупномасштабной операции. Однако окончательное решение по данному вопросу должен будет принять парламент на очередном заседании. А сейчас простите, но я вынужден откланяться, - молодой человек поклонился и вышел.
- Бюрократы! - прокричал генерал закрывшейся двери. Он знал, что звукоизоляция кабинета не позволит услышать этих слов никому, кроме электронных жучков.
Посланник Срединной Империи не удостоил генерала личным посещением и выслал телеграмму, в которой в весьма двусмысленных выражениях намекал, что у Империи достаточно своих источников информации, чтобы знать кто и что сделал на Каллисто и просил не предпринимать никаких действий против союзников Империи, в противном случае придется усмирять буйные головы. Союз островов Тихого океана выражал соболезнования и заявлял о нейтралитете в начавшемся конфликте. Содружество Евро-азиатских государств присоединилось к соболезнованиям, выраженным послом Срединной Империи и выражало надежду, что дословно: "Это не станет очередной "вашей борьбой" с терроризмом, в которой погибнут сотни невинных".
- Предатели, они все нас бросили. Ладно, мы справимся и сами, а затем им придется ответить за свое предательство. Лицо генерала исказила гримаса злости.
Затем Мария осознала, что он - это не она, и проснулась. В комнате было темно. Ей вдруг стало страшно и горько, захотелось молить о помощи, захотелось сесть у окна и смотреть на мирно светящиеся окна соседнего дома. Она встала - и поняла, что нет для нее сейчас ни окна, ни соседнего дома - что она вообще не знает, где она. В голове крутилось "Каллисто", кажется она когда-то там бывала, но не могла вспомнить когда и зачем. От бессилия она уткнулась в подушку и заплакала.