Улыбка для Моно Лизы продолжение глава 6

 ***
 Холод мраморного пола внешне напоминающий выцветшую доску, пронизывал тело до костей. Но Лиза не чувствовала ни холода не  своего тела, которое превратилось в камень. Мышцы давно затекли, а руки и ноги налившись свинцовой тяжестью, казались не подъемными. Она больше не плакала и только влажные холодные щеки напоминали о недавних слезах. Женщина чувствовала себя опустошенной и одновременно переполненной до краев.  И содержимое состоящее из обиды, разочарования и даже страха оказалось не подъемной ношей. Она жалела себя, но больше всего, ей хотелось, чтобы кто то пожалел ее, кто то, кто смог бы обнять, прижать к груди, сказать что ни будь такое от чего стало бы чуть легче, ей нужны были слова, теплые, родные, ей необходим был как воздух голос- родной голос, от которого стало бы спокойнее на душе. Вот только имело ли она право на утешение и жалость, ведь все слова сказанные Давидом были правдой, пусть и резкой, колкой, жестокой и хлесткой как пощечины, но они были правдой, той которую она заслужила.
«Я не способна любить. Я не способна любить, и поэтому не имею права ждать от кого- то любви. Я сама во всем виновата. Я так хочу счастья, обыкновенного, женского, но заслужила ли я его. Столько лет  рядом был мужчина, который любил, пусть и по своему, но любил, терпел, ждал, а я не смогла дать ему даже маленькой крошки того, что он заслужил. Я не смогла любить его, не смогла скрыть своей холодности, я была с ним чужой. Но почему?  Неужели я не могу быть обычной, женщиной способной на любовь, на ласку… Может природа с самого начала просто не заложила в меня всего этого. Господи я хочу детей, семью. А что я смогу им дать? Смогу ли я любить их, смогу ли научить  любви, если сама не знаю что это».
- Но почему?! За что?! – Лиза крикнула вопрос в пустоту комнаты, и уставившись в потолок в отчаяние ждала ответа.- За какие грехи, мои или предков, ты, не наградил меня способностью любить! За что?
Ее глаза продолжали сверлить потолок, пока влажная пелена полностью не застелила все вокруг. Она чувствовала, как вложила в этот вопрос, в этот крик души все свои силы, последние силы которые в ней еще оставались. Глаза Лизы были мокрыми, но слезы не скатились по щеке, их просто не осталось, ей очень хотелось плакать, она плакала в душе, ее сердце будто разрывало на тысячи кусочков, но слез, их не было, ни капельки, всего лишь влажные глаза, которые она устало опустила. Она понимала, что должна подняться, что нужно выпить чаю или успокоительного, принять ванну, чтобы согреть тело и разморозить мышцы, понимала, хотела, но не могла, физически не могла. Лиза посмотрела на окно, за стеклом начинались сумерки, а это значило, что вот так она просидела весь день, и не заметила ,как пролетело время.
« Оказывается, не только счастливые, не замечают часов.»
Ее взгляд зацепился за красные, кухонные ухватки в белый горошек, которые висели на ручки дорогущего духового шкафа. Они смотрелись нелепо, и не вписывались в интерьер ее современной кухни. Два кусочка шерстяной материи, скрепленные между собой желтой веревочкой казались чем- то чужим, не правильным, но Лиза их очень любила. Это были мамина ухватки, и она в отличие от нее, от Лиза умела прекрасно готовить. А еще она умела любить. Она была доброй, светлой, и такой заботливой. Ее никто и никогда не смог бы упрекнуть в холодности, в безразличии. Она любила отца, а он просто боготворил ее. Родители были красивой парой, такими любящими, и Лиза с самого детства мечтала о такой семье.
« Я не умею готовить и не умею любить… Это хорошо, что Давид ушел. Он хороший человек, хороший мужчина, а я сделала бы его несчастным. Он не заслуживает такой жизни. Рядом с ним должна быть другая женщина, которая сможет подарить ему семью, и я очень надеюсь и хочу верить, что еще не поздно, и он найдет свое счастье. Просто расставаться вот так я не хотела. Я не хотела его ненависти, его призрения. Он мне дорог, не смотря ни на что он мне очень дорог, может быть только сейчас я поняла на сколько он дорог, и как мне будет не хватать его.»
Вечерние сумерки уступали место темноте, и в помещение уже практически совсем не осталось света. Темнота уверенно заполняла комнату. Лиза продолжала смотреть на ухватки матери, пока они полностью не растворились в черноте.
« И к Ринату мне нельзя подходить. Нужно держаться подальше от этого мальчишки. Он совсем еще молод  и я не имею права ломать жизнь парню. У него все впереди, а я могу все испортить. Я могу сломать, так что никто не починит.»
Последняя мысль прозвучала в голове голосом Давида, и от этого казалось более весомой, будто судебный вердикт в последней инстанции, не подлежащей обжалованию.
Раздался звук, легкое жужжание, но Лиза не обратила внимания на это, продолжая сидеть в полной темноте на полу, который уже не казался таким холодным.
Противное жужжание не прекращалось, заставляя обратить на себя внимание, звук стал навязчивым, будто проникал в мозг дергал за нервы, и одновременно с этим  звуком под боком, что- то противно зашевелилось, ей не хотелось ни каких движений, но настойчивое дребезжание все таки взяло вверх. Рука нащупала телефон в кармане брюк и от увиденного номера, сердце просто свернулось и медленно скатилось в область желудка.
«Не отвечай! Не смей. Ты уже все решила, ты не имеешь права ни кому причинять боль.
Господи, как же хочется услышать его голос… Нет Лиза, нет! Ты не должна делать больно кому то, только потому, что тебе нестерпимо больно.»
Внутренней диалог с совестью был мучительным, и пальцы, которые сжимали телефон наверно просто не слышали его. Она и сама не поняла как, но телефон перестал издавать неприятные звуки, а рука плавно поднесла его к уху.
- Привет. Я тут подумал, может, прогуляемся. Погода, правда, не для прогулок...- От теплого и похоже уже успевшего стать родным голоса, Лиза сжалась в комок, в тот комок который подступил к ее горлу. Эти такие обыденные слова, вдруг разом вернули все воспоминания сегодняшнего утра. Она была счастлива. Это именно было счастье. Ей хотелось петь, кричать прыгать на подушках своего дивана. Она чувствовала себя невесомой, легкой. Но все это теперь казалось ей таким не реальным, будто кто то там на верху по ошибки подарил именно ей эти минуты, эти ощущения, открыл для нее двери в мир, который был предназначен не для нее, а потом просто вырвал из рук, забрал грубо, как конфетку у беспомощного ребенка.
  - Алло? Лиза, ты меня слушаешь? Алло, Лиза?
«Ну же ответь ему, скажи, что ни будь. Прокричи, как тебе больно, попроси о помощи, втяни его в свой мир холодный пустой, в мир откуда он потом  может и не сможет выбраться».
Но слова костью застряли в горле. А вот слезы, которые казались иссякли, брызнули из глаз. Как будто где то внутри нее наполнился резервуар, и теперь она снова могла плакать. Вместе со слезами и вместо слов, из груди вырвался крик, отчаянный крик. А последние силы были собраны для того, чтобы отшвырнуть телефон, аппарат просто ударился об стену и упав на мраморный пол разлетелся на мелкие кусочки.
Сил не осталось, совсем не на истерику, не на возможность мыслить, она  чуть сползла на бок, и теперь ее уже не просто влажное, а мокрое лицо от слез, которые катились по щекам, коснулось каменного пола.
«Наверно именно так люди сходят с ума, лишаются рассудка, когда ты понимаешь, что просто не можешь больше выдерживать всей боли и отчаяния, ты просто отключаешь мозг.»
Эти ужасные, тягучие как смола мысли были последними, перед тем как Лиза  провалилась в пустоту.

-Лиза! Лиза! Очнись! Ну же давай!
Темнота, а точнее бездна в которую она летела, и похоже летела очень долго, полностью приняло ее в свои владения. Окутав тишиной и спокойствием,  избавляла от тяжелых мыслей, и обещало свободу, полную свободу от себя сомой. Но чувство полной нирваны длилось совсем не долго, в пустое сознание ворвался голос, он как ураган как безумный смерч в абсолютном вакууме в безмолвной тишине сотрясал темный воздух. Лиза почувствовала, как ее тело трясется, точнее его трясут, а щеки обжигают чьи-то ладони.
- Лиза! Господи, ты меня слышишь, Лиза?!
Она смогла открыть глаза, но понять происходящее, осмыслить ситуацию, пока не получалось.
- Да ты же ледяная!- Ринат увидел ее взгляд, стеклянный будто лишь на мгновения вернувшийся с того света и испугался больше, чем когда нашел Лизу без сознания. Ее холодное тело, синие губы и почти не слышное дыхание выбивали почву у него из под ног. Он схватил ее на руки прижал к своему телу, ему хотелось согреть ее, вернуть бледному лицу румянец, но он понимал что одних объятий пусть и самых сильных недостаточно. 
- Тебе нужна горячая ванна- Ринат продолжая удерживать ее на руках вышел в коридор.- Где у тебя ванная комната?
Лиза все еще плохо понимала происходящее, воспоминания возвращались медленно, но на вопрос она просто машинально лишь одним взглядом указала в направлении ванной.
Комната такая же просторная, как и все в этой квартире встретила своих гостей приятными ароматами и ярким светом. Это наверно было единственное помещение в квартире, где на потолке были установлены неоновые лампочки.
Ринат усадил Лизу на край белой керамической ванны и открыл горячую воду. Шум воды вместе с легким паром начали заполнять помещение. Он продолжал прижимать  ее к себе, ему хотелось задать столько вопрос. Как только он увидел ее на полу кухни, то  подумал, что она мертва. И этот страх, этот испуг за ее жизнь засели в его мыслях. Он осмотрел ее тело и увечий, или каких бы то не было ран, не нашел. Потом его посетила мысль, может она сама наглоталось какой- то дряни. Когда по телефону он услышал ее крик, у него просто остановилось сердце, и  страх который растет в нем все больше и больше, закрался в него именно в тот момент. 
Они оба молчали. Лиза была похожа на куклу, ее взгляд по прежнему говорил о том, что она хоть и открыла глаза, но не понимает происходящего. «Взгляд умалишенной».
Последняя мысль промчавшись, как олимпийский бегун в голове Рината ему очень не понравилась.
Но шум воды и тепло исходившее  от ванны и тела Рината постепенно возвращали Лизу к жизни. Она начала узнавать свою квартиру, свои белые полотенца на крючке у раковины, и даже маленькие тюбики, которые разместились на стеклянной полочке, были ей хорошо знакомы.
- Я знал, я чувствовал, что  что- то случиться.  Я так не хотел, чтобы ты уходила сегодня утром.
Ринат все сильнее прижимал Лизу к себе. Его последние слова окончательно помогли, а точнее заставили ее все вспомнить. И сегодняшнее утро, и приход Давида, и ее мысли, которые просто вымотали,  и мозг не выдержав нагрузки, отключился.
- Как ты сюда вошел?- Она лишь слегка головой повернула в его сторону.
- Слава Богу! Ты приходишь в себя- Он поцеловал ее в макушку и сильно прижал к себе. После того как я услышал твой плачь в трубке и потом отбойные гудки я перезвонил, но телефон не отвечал, я позвонил на работу, но там сказали что с утра ты не появлялась и что они тоже не могут тебя найти. Я понял, произошло что- то ужасное.
Лиза слушала его голос и смотрела на ванну, которое почти набралась. Горячая вода манила к себе, но  отрываться от тела Рината ей не хотелось.
- Я приехал к тебе, парнишка, что сегодня дежурит в охране дома, оказался мой знакомый он назвал мне номер квартиры, я поднялся и стал звонить, но мне никто не ответил. Тогда в отчаяние я взялся за ручку двери ,и к моему счастью она оказалось не запертой.
Ринат осторожно, будто боялся спугнуть маленького ребенка, доверившегося ему, отстранил от себя Лизу и посмотрел на нее.
- Ты мне расскажешь, что произошло?
Но от его вопроса глаза Лизы стали влажными. Он испугался, что она сейчас заплачет, что у нее может снова начаться истерика и не дожидаясь ответа снова сильно прижал к своему телу.
От него приятно пахло. Знакомым уже Лизе одеколоном и еще чем то, что было присуще только ему.
- Тебе нужно лечь в ванну. Я не хочу, чтобы ты заболела.
Лизе все- таки пришлось разрешить ему встать и тем самым немного отстранить ее от себя, хотя ей очень этого не хотелось.
-Давай я помогу тебя.-Он очень нежно помог ей снять тонкую блузку. Лиза не сопротивлялась и не испытывала чувство не ловкости или стыда. Она и сама себе не смогла бы объяснить, почему чувствует его таким родным.
После того, как она избавилась от одежды, ее тело коснулось горячей воды.
- Я могу ненадолго оставить тебя?- Ринат сидел на краешке ванной, его рука держала ее ладонь. Он увидел, как беспокойство появилось в ее глазах.
- Просто заварю тебе чаю. Горячее питье  не помешает.
Лиза не хотела его отпускать, но и выглядеть испуганной ей тоже не хотелось. Он беспокоился за нее, и за это она чувствовала себя виноватой. В ответ она только кивнула, отпустила его руку и закрыла глаза. Для разговоров сил все еще не было.
Оставшись одной в горячей воде, к ней вернулось осознание всего произошедшего.
« И что же мне теперь делать? Поддаться своему желанию, пусть и не надолго и не смотря какой ценой, но испытать еще раз все то, что я испытывала еще утром. Или снова стать прежней Лизой. Холодной, расчетливой. Уйти в работу, в свое одиночество и никого никогда не подпускать близко.» Размышления были прерваны теплой рукой коснувшись ее плеча.
- Ты спишь?- В голосе вновь чувствовалось беспокойство.
Лиза открыла глаза и посмотрев на Рината, заставила себя улыбнуться.
- Нет. Мне кажется, я уже вполне согрелась.
- Вот я принес чаю.- Он протянул большую белую чашку и Лиза чуть приподнявшись взяла горячую кружку в руки.
- Я знаю, у тебя накопились вопросы. Со стороны я наверно выгляжу очень глупо. Я все расскажу, но только позже.
- Ты вовсе не выглядишь глупой.  Ты просто не представляешь, как я рад видеть, что твои щеки вновь покрылись румянцем, губы больше не синие и что ты просто говоришь со мной.
- Спасибо тебе…
- Я хочу …- Но Ринат не стал продолжать, он просто нагнулся и притянув Лизу к себе нежно очень нежно будто в первый раз, поцеловал ее.
- Может, мне уже стоить отсюда вылезть?- Лиза, которую до это не смущало, что Ринат видит ее голой, вдруг почему то почувствовала себя неловко, от того, что придется при нем выйти из воды.
Ринат снял с крючка белый махровый халат, и протянув руку,  помог ей выйти и укататься в мягкую ткань. Он стоял позади нее, пока она завязывала пояс халата. Расстояние между ними сократилось, и прижавшись к ее спине он обнял ее за плечи. Его ладони чуть сжав уверенно и по хозяйски развернули ее тело, и когда их глаза встретились ,его мягкие, теплые губы требовательно накрыли ее рот . Но в этот раз страсть, именно  та страсть которую они испытали на кануне ночью вновь взяла над ними вверх. Лиза вдруг почувствовала, как его руки уже развязав не замысловатый узел ее халата ,нежно и одновременно уверенно обнимают ее за бедра. Она чувствовала его дыхание у себя на шеи, и его поцелуи которые щекотали ухо и все ниже и ниже спускались вниз, достигнув желаемой цели.  Лиза больше не могла сдерживаться, ей вновь захотелось крикнуть, но не от отчаяния, а от счастья, от удовольствия, которое накрыло ее с головой.