Стык

 Странное, тревожное сочетание порой мельчайших событий. Порой они совпадают во времени, ещё больше отражая возникшую напряженность. Вчера все хором начали сообщать нам о двух загадочных, связанных с Майданом, смертях.

 В киевском СИЗО, накануне экстрадиции в Москву, повесился известный новгородский авторитет.  В родном городе он, имея солидные доли в перспективном бизнесе, был весьма уважаемым человеком. Иные новгородцы, за его отзывчивость к нуждам простых людей, сравнивали Колю Беса с Робин Гудом.

 С уходом губернатора Прусака круто изменилась и жизнь Николая Владимировича. Не найдя подходов к новому руководству и не в силах повлиять на очередной экономический передел, Кравченко подается к украинским родственникам. На следующий  день после подачи заявления о предоставлении статуса беженца, Кравченко был задержан.

 В суде Николай Владимирович успевает рассказать корреспонденту одного издания о причине своего нынешнего положения.

 "Они (чиновники и милиция.—"Ъ") делают все, чтобы разрушить мой бизнес и мою семью. Они придумывают уголовные дела. Они забрали у меня предприятия, гостиницы, землю, они терроризируют и мою дочь, требуя отдать то, что еще осталось. Это страшные люди, они не остановятся ни перед чем".

 Очевидно, что издание оговорилось, путая органы двух стран. Хотя, думаю, принципиальной разницы, как и во многом другом, не замечается. Но вернемся к истокам трагедии бизнесмена (или, как чаще сейчас крестят, авторитета). В той беседе Николай Владимирович упомянул имя своего главного гонителя из бизнеса-первого заместителя губернатора Шалмуева. Сейчас Арнольд Александрович совмещает свою должность со статусом подозреваемого.

 На фоне всех этих страстей смерть селянина из украинской глубинки выглядит повседневно. Если бы не связывающие трагедии факторы. Дело в том, что перед смертью Николай Владимирович успел благословить в своей последней записке активистов Майдана. Что это, несбывшаяся надежда, что-то иное?

А вот второй повешенный почти ничего не оставил после себя. Приехав на Майдан, он с первого дня был в гуще разворачивающихся событий. И такое нелогичное (или закономерное) завершение жизненного пути. Вчера на главной елке Киева был обнаружен повешенный (или повесившийся). Журналистам с трудом удалось установить личность очередной жертвы этого страшного стыка общих событий и маленьких судеб. Это житель села Голишив Луцкого района Волынской области Владимир Хомяк. По годам сходен с нашим авторитетом, но недвижимости большой так и не заработал. Но в отличии от Николая Владимировича,перед уходом в мир иной не оставил активист Майдана предсмертной записки. Его сподвижники не знают даже, когда Владимир свел счеты с жизнью. Или ему, как и в случае с уважаемым новгородцем, помогли?

 Цинично звучит, но эти маленькие трагедии безвозвратно растворятся в гуще нынешних, объединяющих (вернее, разделяющих) наши страны событий. Но эти судьбы незримыми нашим потомкам реперными точками объединяют нечто большее, чем даже притязания наших политиков. Что же останется в единой (или нет?) истории от майдановских страстей?

 Об этом шла речь в довольно странной внешне передаче "Монгайт.  Представьте себе (если видели) некое отражение иллюстрации последней трапезы Иисуса и ближайших активистов его движения.  Автор самой картины изобразил всех учеников. А вот исследователи вплоть до конца XIX века идентифицировали только Иуду, Петра и Иоанна. Так и с нынешними гостями Монгайт, которая, став внезапно блондинкой, все так же занимает за столом почетное место Христа.

 На сей раз "носительница истины" пригласила на вечерю трех, не менее прообразов узнаваемых, личностей. По десницу от хозяйки сидели недавно назначенный на великий пост Леоньтев и недавно вышедший из не менее известных мест Фарбер. Извиняюсь за забытое слово, видя в посадке персоналий некий скрытый символизм. Правая рука, как более у большинства функциональная, ярче выражена и в истории. Не даром же говорят про десницу правосудия. Вот и здесь получилось, что её олицетворяли знаковые фигуры. Тем более, что у большинства народов, в частности, у иудеев, почетных гостей сажают по правую руку от хозяина.

 В стык им, по левую руку от Монгайт сидели Сванидзе и менее публичный Кацва. Маленькая справка по крайнему, с шуйцы от Монгай, вечеряющему. Леонид Александрович довольно известный учитель истории, автор ряда соответствующих учебников и пособий. А в позапрошлом году его урок посетила даже председатель Совета Федерации. Не знаю, что уж для себя вынесла тогда Валентина Ивановна, но проблема единой концепции преподавания предмета так и осталась. Или, как мне думается, идеологизация, в угоду ныне живущим бизнесменам, хорошего предмета.

 И вроде всех рассадила блондинка Монгайт, но не даром же говорится:  да не ведает твоя шуйца, что творит  десница. К слову, "левак" Кацва как-то быстро захотел "слинять" с вечери. Слушал, слушал напористый и скрипучий баритон Леонтьева и как скучающий до этого ученик, завозился на скамейке. Даже привстал, но Монгайт удержала. А может и зря. Общение с иными не приносит радости сердцу и ума голове. Так, привычный треп, ставшего ещё более крутой, а фактически, думаю, довольно серой личности. Но это мое личное, оценочное мнение и я имею право поделиться им с собеседником.

 Но вернемся к той странной передаче. Речь в ней зашла о нынешнем стыке двух стран. Войдет ли Майдан, в его современном, довольно непрезентабельном виде в российские учебники истории? Леонтьев, как менее интеллигентный ( я так считаю), сразу взял быка за рога. Вспомнив ешкина кота, он заявил, что Украина-вообще не государство, а часть нашей страны. И началось. Лишь недавно освободившийся Фарбер, поглядывая из-за плеча согнутой фигуры Леонтьева на его "рукотворчество", благоразумно молчал. Но потом не стерпел и тоже поддел соседа. Возможно, что и замечание бывшего "зека" вывело из себя уважаемого в газпроме человека, но после очередной рекламы зрители вдруг не увидели приближенного (на время передачи) Монгайт. Его место занял Фарбер.

 И я не досмотрел ту передачу. К "плазме" подтянулась жена с кухни и пришлось наблюдать страдания героини актрисы Раппопорт. Тоже история, более давняя, но так её сейчас препарируют искусники от соответствующих контор, что случай с исчезновением многотонного монумента на "Невском пятачке" выглядит сущей безделицей.

 А вопрос о вхождении Майдана в новейшую историю России так и повис в воздухе. Если позволите (и пока позволительно), выскажу собственное мнение. Есть, кроме личных трагедий, связавших судьбы бизнесмена из Великого Новгорода и крестьянина из украинского села Голишив, нечто подобное и в судьбах стран. И вновь реперные точки, вдруг пересекающиеся незримо в истории, писанной самими маленькими людьми.

 Давайте вспомним предыдущую "нашу" Олимпиаду. По историческому раскладу она была уникальна. Первые игры такого уровня, проводимые на территории Восточной Европы. Тогда это была совсем другая геополитическая структура, созданная по замыслу автора красного плана перманентной революции и воплощенная его последователем. Первая Олимпиада в стране окончательно победившего социализма. Это ли не повод к великорусской гордости. Но...все это запомнилось и нам, и миру другим. Параллельно с подготовкой к играм руководство нашей страны вело не менее захватывающую игру, завершившуюся вводом советских войск на территорию Афганистана. Вот этот стык, а не великие достижения мировых атлетов, остались в памяти большинства.

 Странно, почему гости Монгайт не увидели схожести ситуации. Нет, конечно, речь не идет о вводе танков в Крым. Но согласитесь, когда у соседа пожар, меньше обращаешь внимания на собственные потешки. Усилим картину. Представим два добротных, вместе выстроенных дома. Недавно соседи поставили между ними заборчик, так пустяковина, перешагнешь, особенно в отпускную пору. Сейчас одни готовятся к мероприятию "Папа, мама, я-спортивная семья." Папа, естественно, взяв всю семейную заначку, начинает творить невообразимое. Типа, из надувного бассейна сделать зимний аттракцион. Фонарики, флаги, игрушки, конфеты. Вот-вот торжественное открытие празднеств, у всех слюнки уже текут. И тут у соседей начинается черт знает что. Крики, ругань, даже выстрелы и мордобой. И скажите мне, положив десницу на роскошные (и не очень) перси, на что обратит внимание прохожий? Или как пел сто лет назад один чувак:оглянись, незнакомый прохожий.

 Так вот и нашим потомкам вся эта ситуация запомнится не потешками, а скандалом у соседей. И увы, историческим стыком, временнЫм совпадением событий. Тогда в восьмидесятом многие запомнили и личную трагедию, ставшую для них личным горем. И вновь реально исторический стык. Во время Олимпиады уходит из жизни бард, озвучивающий неформальную историю страны. Что же будет сейчас?

 А у этих, ныне ушедших, ещё полных сил мужиков, остались в этой жизни дочери. Что они передадут своим, разделенных ещё маленьким заборчиком, детям? Сомневаюсь, что истории из единого учебника. Хотя, все возможно и все было.