Закономерность круга 2. Окончание

- Дэн! Дэн!  Сделай что-нибудь! – орал Игорь, удерживаемый Владом. – Так не должно быть, вы слышите меня, не должно!
Эд схватил парня за плечи, пытаясь вывести из комнаты и дать  брату и другу сделать необходимое, но тот упорно вырывался. Влад отошел от них, боясь смотреть Игорю в глаза, принялся собирать аппаратуру. Дэн, как не тяжело было признать смерть девочки, зафиксировал время и, прежде чем вызвать скорую, подошел к жене, пытаясь привести ее в чувство.  За стеной закапризничали дети, разбуженные стонами и криками. Галина, заглянув к ним, понеслась их успокаивать. Вел отправилась за ней, утирая слезы и сдерживая всхлипы. Виен  подозрительно тихо стояла у кровати, ни кому не мешая делать свое дело, но и не отходя ни на миллиметр, опустив голову набок. О ней все забыли, не трогали, не просили удалиться. Жан молчал, серел и злился.
- Может еще не все потеряно? – снова вернулась Вел и надрывно теребила рукав рубашки Влада. – Может массаж сердца?
- Делали! – Ответил  Влад. – Можешь попробовать сама, если не веришь.
- Но как, как такое могло случиться? И где тогда Вера? Это же ее будущее!
- Вера? – Повернулся к ней Жан.
- Вы что, уже не помните? Она же сама сказала! – Вел замолчала и пошла к накрытому телу Валерии. Протянула руку, но так и не смогла дотронуться.  Виен, все так же никого и ничего не замечая, кроме звучащих в голове голосов, резко сорвала простыню и, девочка открыла глаза.  Вел, в испуге, отскочила и зажала рукой рот, чтобы от крика не разрушить дом, зацепила стул, тот с грохотом упал.  Все повернулись к ним и замерли.
Лера лежала, неподвижно, словно манекен и смотрела стеклянными глазами в потолок. Минута, вторая… Тишина нарушалась их тяжелым дыханием и стуком настенных часов в большом холле второго этажа.  Игорь оттолкнул Эдгара, но с места не смог сдвинуться, Влад наклонился вперед, протер глаза, проверяя, не мерещится ли это ему. Дэн замер, разливая на пол нашатырь. Лера открыла рот, ее руки потянулись к горлу, она захрипела, побежала пена, затем она закашлялась и села:
- Что вы тут все столпились? – Спросила просто, словно проснулась, после крепкого сна. – Мне дышать нечем!
Следующая минута их молчания длилась вечно. Девочка, продолжая кашлять, переводила взгляд с одного на другого.
- Вот! – наконец прервала тишину Виен. – Я же говорила, а мне никто не верил! И почему вы все считаете меня старой дурочкой? Ев! Ев! Ну, приди в себя! Ты сделала, сделала это! Ты все сделала, девочка моя.  –  она подбежала к не, принялась шлепать по  бледным щекам младшей дочери, требуя пробуждения.
Игорь, не стесняясь, заплакал, но уже от счастья, усевшись на пол и боясь подходить. Влад, первым опомнившись, принялся  обследовать Леру. Она срывала с себя оставшиеся проводки и повязки, отталкивала его, капризничая:
- Да что это творится?! Не успела открыть глаза, а тут такое! Что вообще происходит?
- Ты, ты самая лучшая. – Говорил Игорь.
- Ничего себе! Сутки назад была любимая, а теперь только лучшая?
- Юмор вернулся. – Вытер слезу Жан. – Расходимся! Утром, все обсудим утром.
- Игорь! – Сказал Дэн, унося, так и не пришедшую в сознание  жену. – Пять минут. Влад, ты на дежурстве. Лера, спать!
- Да не хочу я, спать! Вы что, издеваетесь? Я же только проснулась. – Дэн глянул на Игоря и кивнул, разрешая остаться с ней.
- Как у младенца! – Скрутил тонометр Влад. – Чудеса! Я вряд ли засну, так что, буди если что.  – Еще раз усмехнулся, глядя на девчонку, хлопнул парня по плечу и ушел.
- Это он о чем? И вообще, что тут было? – уже более спокойно заговорила Валерия.
- Ты действительно ничего не помнишь?
- Игорь, не уходи от ответа.
- Ты была в коме.
- Я?! В коме? И долго?
- Очень. Лучше ляг, а то мало ли.
- Не хочу! И так все ломит. – Боль постепенно возвращалась, предъявляя свои права первой, по списку Жизни. Но Валерия еще не понимала, что это и чего ждать дальше. Ей казалось, что занемело тело от долгого и не удобного лежания.  – Значит, я была в коме? – Задумалась, потирая косточки рук. – А почему?
- Тебя ранили. Лерик, скажи, что ты помнишь?
- Ливень за окном. Да, его хорошо помню. Мне кажется, Ев меня все время куда-то тащила, из сада…. Я была в чьем-то чужом саду….  Или это было во сне…? Ага! Помню, как мы с Жаннетт смотрели в шар и она, увидев там нечто неожиданное или тревожащее, понеслась к выходу, я за ней. Вспышка. Мне показалось, что Агния мелькнула впереди, но это точно была не она, глаза постарше... Опять вспышка…. И все. – она посмотрела на Игоря и опустила глаза. – Еще помню, как издевалась над тобой. Как обижала семью…. Зачем? Странно, причины не нахожу. Вела себе как… Господи! Как же мне хорошо и больно. – Она положила руку на грудь. – Тут болит. Я, пожалуй, лягу, послушаюсь тебя.
- Как я рад опять слышать твой голос! – поправив подушки и укрыв ее, Игорь, боясь обнять, опасаясь, что откроется рана, целовал ее руки, тем самым стараясь согреть их.
- Ну, что-что,  а это я тебе могу обеспечить, часов на двадцать в день!
- Двадцать? Нет, давай восемнадцать, оставим немного время для сна.
- Боишься что быстро надоем?
- Что устанешь. -  Ему очень хотелось прижать ее к себе, расцеловать, но… Он боялся и не верил! Не верил собственным ушам, глазам. Лампа на потолке замигала, грозя сгореть и он поднялся, решив, что и так света много, для чудом ожившей, потянулся к ночнику и замер.  Огромные крылья отражались на стене, противоположной окну. Они сомкнулись и опять расправились. Игорь быстро повернулся к окну, но заметил лишь нечто белое,  взлетевшее ввысь. – Спасибо! – Сказал он тихо, но искренне, от всей души. Присел в свое дежурное кресло, провел рукой по ее лицу, видя, как глаза ее слипаются. Теперь он не сомневался - это лишь сон после обезболивающего укола. Наклонился вперед и нежно целовал ее прохладную щеку.
****   
- Ну, вот и все! – Неожиданно сказала Ольга, повернувшись к мужу.
- Что значит твое заключение? Ты не хочешь, чтобы я остался, или не хочешь, чтобы я вернулся к детям? – Она смотрела на него и сваленные в кучу чемоданы. Он прекрасно видел, как ее тянет закурить, но,  Ольга никогда не делала того, от чего отказалась. – Постой! – Николя похолодел. Ее не долгое молчание привело к мысли, что в доме произошло не поправимое. Он испугался. – Дети! – прохрипел и сел на один из чемоданов. – Лера! Я тебя правильно понял? Зачем, зачем ты решила ехать в столь трудный для них период? Боже мой! – Мужчина подскочил, начал искать свою походную сумку, приводя комнату в еще больший беспорядок. – Боже мой! Что же ты такая холодная? Столько в разъездах, столько гостинец поменяли. Зачем? Если ты знала, что вернешься в этот дом?! Зачем надо было бросать их? Ты же мать! Ты бабушка! Да, что говорить, она твоя правнучка! А ты стоишь тут, с мраморным лицом, хочешь курить, от чего все тебе не мило, и меня делаешь таким же. Невнимательным и даже, бессердечным!  Да где же мой телефон?!
- Вот, дорогой!  - Ольга протянула ему трубку, на лице промелькнула улыбка. – Только, может быть ты подождешь звонка, все-таки ночь на дворе…
- Ждать! Вечно что-то ждать! Как они там, бедные? Это же так тяжело терять ребенка… - он, обессилив, сел в кресло, так и не нажав нужную кнопку. Заплакал, скупо, по старчески, утирая глаза.
- А ты знаешь, как это терять детей? – Зачем-то задала она вопрос. Поставила на стол зеркало, взяла баульчик с кремами и прочей мишурой, отнесла в ванную, затем открыла одну из сумок и достала домашнее платье. – Разбери лучше вещи. И перестань на меня орать.
- Да тебя… - Николя не смог договорить, она развернулась, влепила пощечину и замерла, смотря на него и теплея:
- Прости! Я только что сделала самую большую глупость в жизни. Ты прав, со мной невыносимо находиться. Но позволь я скажу тебе еще пару фраз. Первое – я, наконец, увидела, что ты меня любишь. Ведь только любя можно так возненавидеть. Второе - мне нравится, что ты так поменялся. Ты можешь меня оставить и ехать к детям. А я…. Я буду тебя ждать. Столько сколько тебе понадобится. Прости еще раз и дождись звонка. – она ушла в ванную, закрыла плотно дверь и оперлась на нее, слушала, как колотится сердце, пытаясь выскочить их груди.
- Эд! – Услышала она голос мужа. – Что ты говоришь? Это правда?! Господи! Как же я счастлив! Конечно, спокойной ночи! Оленька!...

Пролог:
            Жизнь непредсказуема. Жизнь – это такой подарок, который даже на смертном ложе, не дает  четкого осмысления, самого ее смысла. Да и нужен ли Жизни смысл,какой-нибудь другой, кроме Любви. Вечной Любви мужчины и женщины, родителей и детей, родных и близких... 
            Как сложится дальнейшая судьба Валерии, не сможет сказать даже Ольга, имея огромный багаж опыта, прожив долгий, насыщенны век.  Не ответит на этот вопрос и Вилен – ее дар еще настолько мал, что она еще не научилась, слушая долетающие мысли, или разгадывая собственные сны, знать будущее. Не подскажет Вел, как бы она не была начитана и как бы ее способность трансформации не забрасывала в желаемые места. Не поведает и Ев, ибо ее ясновидение безболезненно в прошлом.А будущее... будущее можно покорить, вторгнуться, но надо ли?
Не откроет завесу тайны Жаннетт – побережет ли свой любимый, хрустальный глаз, или просто не рискнет нарушить правил, установленных давно, главою рода бессмертных, той самой Ольгой, "всевидящей О", матери Жана.
Даже Игорь, как бы ему не хотелось узнать об их с Лерой совместном будущем, не переступит вложенного в него воспитания, не опустится до ворожбы или волхвования. Впрочем, как и все мужчины семьи Гаев.
Что же касается их семейки, то прожитое запрячется в зеркала, а их жизнь, побежит рекой, забурлит, закружив водоворотами, оттесняя все пережитые волнения, вовлекая в новую, непростую, но вполне счастливую жизнь. Полную Вечной Любви, бурной, страстной, умопомрачительной. Но в то же время -ласковой и нежной, как ВеЛюр.