Тимур

20 квартирный 3-х этажный дом № 45 по ул. Маркуса в г. Орджоникидзе Северо-Осетинской АССР в котором я появился в качестве постоянного жителя через несколько дней после своего рождения, как член кооператива, строил мой дед - Балашов Филипп Степанович. Все правильно Маркуса, а не Маркса, это не ошибка, улица названа в честь Якова Львовича Маркуса, уроженца Владикавказа, народного комиссара просвещения Терской Советской Республики, преемницы Терской области Российской империи, включавшей в себя почти всю территорию северного Кавказа. В это доме я провел всю свою жизнь вплоть до отъезда в Москву, в связи с поступлением в 1967 в МАрхИ, т.е. до 18 лет.

Дед (1884 г.р.) был слесарем-столяром Владикавказских железнодорожных мастерских, принятых в эксплуатацию в 1913 году Министерством путей сообщения России (ныне Владикавказский вагоноремонтный завод им. С. М. Кирова, которому в прошлом году исполнилось 100 лет), и, возможно, участником строительства Ростово-Владикавказской железной дороги. Дом был заселен примерно в 1934 году. А в связи с тем, что дед был, как было сказано на стендах городского музея "Кирова и Орджоникидзе", где висел его фотопортрет, активным участником революционных событий на Кавказе, лично знавшим С.М.Кирова и С.Орджоникидзе, имел во дворе дома мастерскую - кирпичный домик 4х2,5 м.
В ней он, уже будучи пенсионером, изготавливал пользовавшийся очень большим спросом разнообразный столярно-слесарный инструмент: ножовки, пилы, молотки, пассатижи, рубанки, тиски, зубила  и т.п., которые продавались им на станции Беслан.

Двор был огражден кирпичным забором со стороны улиц Революции и Красивая (ныне генерала Масленникова) на которую выходили ворота и калитка, запиравшиеся на ночь на висячий замок. Параллельно ул. Революции во дворе было два ряда хозяйственных сараев, образуя улицу с двумя проходами в нее. В них помимо хранения запасов еще водилась живность: утки, куры, поросята. Между сараями и тремя входами в секции дома росли исключительно фруктовые деревья, кроме одной огромной акации, у забора по ул. Революции. Вовка Ивлиев, одногодок с нашего двора, при мне, полез на это дерево и сорвался метров с трех, упав на крышу соседнего сарая, ушибся сильно, но слава богу без больших последствий.
Осенью, когда созревали фрукты, во дворе собирались представители всех 20 квартир. Под деревья укладывались простыни или ковры, деревья трясли и весь урожай яблок, груш, слив оказывался на ткани. Потом под руководством управдома  их делили на равные части-горки, которые довольные жители или их дети в корзинках, тазах или в подоле уносили по своим квартирам.
Отец, по окончании войны, уже в чине майора, работая в отделе НКВД, отвечающем за гражданскую оборону в городе, несколько раз, проводил учения в нашем дворе. И тогда желающие крутили ручку сирены, поджигали костер, а  потом гасили его огнетушителем.

В квартире № 1 нашего дома жила семья Шанаевых, с тремя мальчиками: старший Заур (Заурбек), средний - Тимур (Тимурбек), младший - Русик (Руслан).
С Тимуром мы пару раз лазили на стрельбище сельхозинститута в другом конце ул. Красивой и приносили оттуда полные карманы стреляных патронов, а порой находили и целые с пулей. Такая находка была очень ценной, и в дальнейшем могла быть подложена на трамвайные рельсы со всеми отсюда вытекающими последствиями, и тогда мы ходили через детский парк на ул. Кирова и подкладывали свою добычу на трамвайные пути.

Но вот, однажды, привычный уклад двора резко изменился: исчезли фруктовые деревья, сараи, напротив дома был отрыт большой котлован, а затем начато строительство нового жилого дома.

Однажды, когда строительство дома было в завершающей стадии - смонтирован 5 этаж и сделана кровля, по одной из лестниц мы с Тимуром залезли на крышу. Зачем? Ну кто это сейчас объяснит? Факт состоял в том, что когда мы уже были там наверху, на крышу через тоже слуховое окно вылез сторож и заорал, призывая, видимо, нас видимо к порядку. Надо сказать, что крыша была уже крыта жестью, а по всему периметру здания у свеса кровли установлен металлический заборчик, сваренный из стальной полосы, сантиметров 110 высотой. Со стороны детского парка стоял подъемный кран, который ходил по рельсам. С крыши на него вела какая-то хлипкая конструкция.

Так вот, когда сторож заорал, Тимур поступил настолько смело, неадекватно и рисково, что я остолбенел, а сторож перекрестился в испуге и попятившись через тоже слуховое окно ушел с крыши. Что же это был за поступок - он сделал стойку на вытянутых руках на перилах ограждения (такая полоса железа 4-5 см. шириной) ...