Цветы и камни

Нас определяют только наши поступки.
То, что мы в итоге выбираем.
То, чему мы сопротивляемся.
То, за что мы готовы отдать жизнь.
(Карен Мари Монинг, «Любовная горячка»)
 

27 января. День памяти жертв Холокоста и День снятия блокады Ленинграда.   

Радость от снятия блокады была омрачена огромным количеством  погибших ленинградцев. По разным данным, блокада унесла жизни от четырехсот тысяч до полутора миллионов человек,  а всей страшной правды о тех трагических днях нам, пожалуй, узнать так никогда и не удастся. Больше знают, наверное, ученые историки, имевшие возможность изучать подлинные документы в архивах. Те же материалы, что доступны широкой публике,  вызывают острую душевную боль и ком в горле, но по-прежнему  не дают ответов на все вопросы. Память включает свой телеграф:  в который раз проплывают перед глазами жуткие фотографии тех лет,  кусочек хлеба весом в 125 граммов за стеклом музейной витрины, дневники жителей блокадного города, Пискаревское кладбище с его длинными рядами братских могил...

Скорбь на лицах участников мероприятий, посвященных поминовению жертв Холокоста. Согласно только официально утвержденным протоколам Нюрнбергского трибунала жертвами Шоа признаны шесть миллионов уничтоженых  европейских евреев, сколько же их на самом деле - мы этого, наверное, тоже никогда не узнаем. Их поименный список  постоянно расширяется И снова в памяти всплывает все прочитанное в книгах и увиденное на фото и в кино: многочисленные гетто и концлагеря, пытки, бесчеловечные опыты доктора Менгеле, массовые казни. Страшные и чудовищные преступления национал-социализма. В музее Яд ва-Шем собрано множество материалов свидетельств и фотографий тех, кто погиб от рук убийц только потому, что родились евреями. Много детских фотографий.  Среди собирающихся почтить память жертв Холокоста  - цыган, славян, евреев - есть и потомки тех, кто, рискуя своими жизнями, спасал чужие, скрывая у себя беглецов. Праведники мира. Имена всех их, к сожалению, неизвестны. Но всем им огромная благодарность за их невероятное мужество. Тогда, когда другие без зазрения совести совершали преступления против человечества, они проявляли истинную человечность.

Для моего поколения оба памятных события -  важная и незабываемая часть истории. Однако, в силу того, что, к счастью, их не довелось переживать лично, они воспринимаются сознанием отстраненно. Невозможно себе представить, что трагические события тех далеких военных лет могут страшным эхом отзываться в наши дни. И что еще страшнее -   что в двадцать первом столетии дети и внуки тех, чьими героическими подвигами они гордятся, могут позволить себе варварское, а порой просто бесчеловечное поведение по отношению к своим же согражданам.

Весь мир облетели видеозаписи издевательств здоровенных амбалов - солдат спецназа -  над гордым и мужественным казаком, которого они на десятиградусном морозе раздели, голым прогнали сквозь строй, избивали, отрезали чуб, а затем, крайне довольные собой, фотографировались с ним, как с трофеем, раздавая пинки и  тумаки, вставляя пальцы в раны от резиновых пуль и требуя, чтобы он кричал: «Я люблю «Беркут!». Достойное поведение офицеров, нечего сказать. Правда, сравнимо оно только со зверствованиями национал-социалистов во время войны и с героизмом не имеет ничего общего, скорее  - с тяжким преступлением.

Больно резанули слова одной жительницы Донецка, вышедшей на митинг собранный Партией регионов и собравшейся дать решительный отпор «этим бандеровским бандитам на Майдане»,  бессовестно нарушающим дорогие ее сердцу «покой и стабильность в стране». Правда, судя по высказываниям этой особы, страна, в ее понимании, расположена в пределах границ донецкой области, а насчет политической ситуации ее перед митингом просвятил  нанятый специально для таких целей агитатор, умеющий очень четко расставлять акценты и все раскладывать по полочкам в головах таких вот идейных дам. За какую именно идею дама мерзнет на митинге, она не особо в курсе. Ее задача -  откричать заученные фразы насчет «бендеровских» (именно так: ей что Бандера, что Бендеры -  разницы нет) бандитов, устроивших хаос в стране и желающих не работать, а только  митинги устраивать и сидеть на шее у трудолюбивых жителей Восточной Украины.  Сама дама при этом сильно уработанной не выглядит, а на митинг явилась, как то позабыв про  свою работу, если у нее таковая вообще есть. Но это  - не главное. Главное  - это  те 100-200 гривен, что платят за такую поддержку. Они являются весомым вкладом в ее личный бюджет. Чем чаще митинг, тем больше капает денежек в кошелек, тем сильнее ее вера в обещанную президентом и правительством стабильность. И вот эта пожилая,  политически подкованная во всех отношениях дама, слегка смущенная, но явно довольная тем, что ее снимает телевидение, глядя телекамеру и переминаясь с ноги на ногу, заявила такое, от чего у  меня мороз пошел по коже: «Блокаду им (протестантам) устроить надо такую вон, как мы в войну в Ленинграде фашистам устроили. Перекрыть им все, чтоб ни продуктов, ни воды, ничего не было. Сразу разбегутся!» То, что эта дама не то что фашистов, а, похоже, и Ленинград только в кино и на открытках видела, ее не смущает. Главное, она точно знает, что это фашисты были в блокаде в Ленинграде. Поразила, однако, не столько ее невежественность, сколько та искренняя ненависть, которую эта радетельница за стабильность в стране обрушила на таких же, как она, украинцев, не задумываясь о том, что говорит она это о своих соотечественниках: о студентах, о детях, о  своих ровесницах и более пожилых людях, среди которых между прочим много жителей Луганска, Донецка, Запорожья, Херсона, Николаева, Одессы, Кировограда, даже не вникнув, почему и за что они протестуют. И только, наверное, заметив недоуменный взгляд журналистки, она слегка смутилась и отвернулась. О таких в народе говорят, что у них вместо сердца камень. Это -  чудовищно!

Еще страшнее стало от слов другого уроженца Донецка. Мужчина средних лет, не совсем трезвого вида, растянув в улыбкой свое помятое  лицо, сказал об участниках акций протеста буквально следующее: «Да убивать их надо!». Но, взглянув на журналистов, тут же поправился: «Ну, не убивать... Ну, объяснить, что к чему». «Сердечность, только с отрицательным показателем», - как заметил бы Ремарк. Этот мужчина, наверняка, никакой не убийца, но для него слова «убивать» и «объяснять» - почти синонимы. И это тоже чудовищно!

На Евромайдане о сторонниках Партии регионов говорят без злобы. Подкармливали их, когда те, вырвавшись от своих организаторов, державших их часами за высоким забором в Мариинском парке,  тайком приходили посмотреть на Майдан. Некоторым «майдановцы» даже собирали деньги на обратный путь домой,  потому что тем не заплатили обещанный за учатие в «прорегиональном» митинге заработок. Один раз даже играли в футбол - команда Майдана против команды Антимайдана. Обе стороны уговаривают друг друга, что украинцы всегда сумеют договориться. В день, когда вспоминают жертв самых страшных преступлений против человечества, люди, которым выпало счатье жить в мирное время, не колеблясь, готовы оправдывать убийства других людей идеологией. На Майдане же в этот поминали жертв Холокоста и говорили о том, как важно, чтобы больше не проливалась кровь невинных людей. 

И нещадно зверски избивающие безоружных людей беркутовцы, и запытавшие до смерти ученого Вербицкого сотрудники таинственных структур, и крошащие битами черепа протестантов так называемые «титушки», и покровительствующие и потворствующие им в этом представители власти,без зазрения совести отдающие на растерзание участников акций протеста, и продажные судьи вместе с едва успевшими получить дипломы юными прокурорами-фальсификаторами очень отличаются от украинцев, вышедших защищать свою свободу и будущее своей страны.

Вышедшие на Майдан люди  - иные. Смелые, отважные, неравнодушные, ответственные за себя, за своих близких, за свою Украину. У них светлые, открытые лица. Они улыбаются и весело шутят даже в самые тяжелые моменты. Они яркие, как цветы. Они играют классическую музыку на желто- синем пианино у здания Горадминистрации и на трубе на баррикадах. Они поют народные песни, рок, поп, панк, рэп. Они создают библиотеку Майдана и читают лекции в открытом университете Майдана рисуют, творят. Они трогательно заботятся друг о друге и о своем городе. Приводят в порядок обезображенный сторонниками Партии регионов Мариинский парк намывают и начищают до блеска Украинский Дом после солдат внутренних войск Главным словом на Майдане является слово «Извините». Уже расхожей стала шутка о том, что если в кафе на Крещатике заходит человек в каске и маске, то у него, как правило, отличный английский язык и два высших образования. Эти люди борются за свободу, за свои права и за жизнь. 

Убивают только те, кто не умеет быть счастливыми.

 


Рецензии