Снежинки

Вечер был тих. Комната ещё в обед опустела. Соседки разъехались на каникулы.
Зимняя сессия закончилась. Это хорошая новость. Плохих было несколько:

- Ухать домой не получилось, потому что на праздники посетителей в кафе больше всего, а терять подработку, где чаевые дают возможность не тянуть из родителей - непозволительная роскошь.
- С Андреем всё кончено. Козёл. И с кем? С Танькой. И все знали. Сволочи.
- Сигарет не осталось.

Аня критично осмотрела морозную пустоту на полках, и с силой толкнула дверцу. Старый холодильник с расстроенным лязгом закрылся. Еды тоже нет.

Нахмурилась.
Праздники грозили занять первое место в рейтинге самых отвратительных дней, соперничая с ангиной в седьмом классе. Тогда все поехали на каток, а она полоскала содой горло, представляя себе, как Вовка катается с Катькой держась за руки. Так всё и было. Верка рассказала. И то был первый раз, когда она подумала, что никогда не будет счастлива.

- Ненавижу зиму, - прошипела девушка.

Надо было идти за покупками, пока не совсем поздно. До маркета топать не много. Сначала по дорожке к старым осевшим домишкам за оградой, потом до конца небольшой улицы с ободряющим названием - "Перспективная", затем налево и метров через пятьдесят, упрешься лбом в разрывающую темноту вывеску маркета "Рай". Минут пятнадцать.

Зима врала. Вместо холода и снега - слякоть и дождь. Ане пришлось заставить себя надеть курточку, малиновую вязаную шапочку и выпереться за дверь.

"Ни подруг, ни парня, работа на праздники... Почему я?"

Она медленно спускалась по лестнице. Один пролет, два, три, четыре... Ни одной живой души. Звуки шагов гулко разносятся вокруг, и возвращаются мрачным  мерзким эхом. Ей стало не по себе. Но лестница наконец закончилась, и она вышла в холл.

У турникета Васильевна на стуле читает журнал.

- Ты куда собралась?
- В магазин.
- А чего не уехала? Не сдала небось чего-то?
- Сдала. С работы не отпустили, - сказала девушка и выпорхнула в темноту.
- Ага, давай рассказывай...дура, - догнал девушку, сделанный для себя вывод, когда дверь уже почти захлопнулась.

Аня остановилась, потом сделала несколько шагов вперед и замерла. Дыхание перехватило. Сердце бешено колотилось. Хотелось вернуться, сказать что это неправда, что Васильевна злая несправедливая ведьма, сказать что всё  ещё будет хорошо, но на глаза наворачивались слезы. И в этот момент, когда первая уже готова была вырваться на свободу,  вместо моросящего дождя на землю просыпался мешок чистых пушистых снежинок.

Аня высунула язычок, и забыв обо всем, стояла и слушала, как они падают на него, и тают. И смеялась.