Непонятно что или сон, навеянный картинами Дали

Это история произошла давным-давно, а может быть, и не было вовсе.  Некому сейчас подтвердить или опровергнуть эти события, которые то ли изменили, то ли нет судьбу многих людей.
Дело было так. Стоял сентябрь на дворе. В самом разгаре было бабье лето и, ни какое ни будь дождливое и холодное, а самое настоящее – теплое, солнечное. Деревья потихоньку стали менять свой наряд, доцветали последние осенние цветы и птицы готовились к дальнему полету в теплые края, а некоторые уже улетели. Хотя странно, почему в теплые края, дело же происходило на юге нашей страны. Птиц по идее, должно было становиться больше, а происходило все наоборот. С каждым днем их было все меньше и меньше. Остались только воробьи, голуби и вороны, которые сидели на верхушках деревьев, иногда оглушая всех своим криком. Наверно хотели сказать: «Скоро морозы».
Все это будет потом, а пока я все же решила посетить школу. Учителя и одноклассники успели наверно соскучиться по мне. Я их осчастливила своим присутствием только два раза за этот месяц – это торжественное событие было первого сентября. Грех было не пойти в такой день в школу. Надела, как положено, коричневое платье и белый передник с крылышками, заплела косички, нацепила на концы белые банты, взяла букет роз, они росли у нас в саду, и пошла на праздник. Потом был еще один день, когда я сидела за партой, но только через неделю и все, на этом закончилось мое движение в сторону школы.  Нет, учиться я люблю, и училась, но только дома, выполняла все домашние задания, тетрадки для проверки передавала через своего друга Сашку. Обязательно приходила на все контрольные работы и когда в классе писали сочинение или проводили лабораторные работы. У меня не было ни одной тройки, я была почти отличница. Наверно поэтому все терпели мое отсутствие в школе и выходки, которые я позволяла себя, сидя на уроке.  Когда мне становилось скучно на уроке, я доставала книгу и начинала ее читать, а там, где преподаватели не любили, когда ученики отвлекались, то книга оказывалась на коленках и  я читала в щелочку, которая образовывалась между крышкой  и самой партой. В щелочку было видно две или три строчки. Учитель думал, что я прилежно читаю учебник, который лежал рядом или внимательно слушаю, а я в это время переживала за судьбу какого-нибудь героя или героини, наслаждалась описаниями природы, поражалась поэтичностью стихов своего любимого поэта.
Иногда я, конечно, попадалась, у меня отбирали книгу, писали замечание в дневник, вызывали родителей в школу, когда терпение их заканчивалось. И еще обещали показать мне на экзаменах в конце учебного года «почем фунт лиха». Мне было все равно, завалить они меня не могли. Некоторые правда пытались, но училась я очень хорошо и знала весь материал, который нам преподносили, вбивали в головы, как гвозди. Забыла сказать, ведь мы экзамены сдавали каждый год, начиная с четвертого. Экзамены проходили, а почем «фунт лиха», я до сих пор не знаю. Не сдержали учителя свое обещание.
И вот, дальнейшие события начались в тот момент, когда я переступила порог класса. Хочу заметить, что я очень часто опаздывала на первый урок. Каюсь, стыдно. Мне всегда было трудно утром подняться, но все к этому давно привыкли и на вопрос: «Можно войти?», всегда отвечали: «Заходи, раз пришла». Или язвили: «что, мол, солнышко наконец-то взошло над горизонтом». Сегодня я тоже опоздала. Был урок истории. Вела его наша классная – Светлана Алексеевна. Когда она к нам пришла в школу, мы всем своим дружным коллективом перешли в четвертый класс. А ей, как молодому специалисту нас отдали, подсунули под ее крылышко - бери, воспитывай. Она взяла и лихо развернулась. Вначале мне она жутко не понравилась. Особенно когда она заставляла вслух читать свои дурацкие главы из учебника. Ей показалось, что проучившись три года в школе, мы не умеем читать, но это полбеды – самое главное не понимаем смысла, прочитанного. Для меня и я думаю для всех остальных, было это все унизительно, но ничего поделать мы не могли, тупо, друг за другом читали строчку за строчкой, а она иногда вносила свои замечания. Потом я поняла, что она знающий учитель и очень любит свой предмет. И влюбилась в нее, как влюбляются ученицы в своих первых учительниц. Я боготворила ее, хотелось радовать своими знаниями по ее предмету. Я бы наверно и дальше бы ее любила, если не эти события.
Хорошо, все по порядку. Я вошла в класс, вся такая красивая и сияющая, как медный самовар, которого только, что начистили.
- Здравствуйте, можно войти.
- Проходи, соня. Садись за первую парту с Сашей.
Саша сидел один напротив учительского стола. Светлана Алексеевна знала, что я терпеть не могла сидеть за первой партой, мне по душе была камчатка. Но камчатка не светила в этот раз и, пришлось садиться рядом с Сашком. Шел обыкновенный урок, все слушали, что говорила учительница, но ее объяснение прервал стук в дверь, после которого сразу же в класс влетела как метеор Евгеша. Евгеша – это наш завуч школы. Мерзкая тетка, с громадным бюстом. Ходила вечно в одном и том же наряде, в другом я по крайне мере не видела – это была коричневая шерстяная юбка и такого же цвета кофта и брызгала ядом во все стороны. Она подошла к нашей классной и что-то сказала ей, потом показала какой-то лист. А когда говорила, то все время зло смотрела на меня, как будто я была ее личным врагом. Честно, вот тогда мне стало не по себе. Особенно совсем страшно, после того как на меня посмотрела наша классная. У нее глаза были полны ужаса и сострадания. Она тихо чего-то сказала Евгеше, мотнула головой в знак согласия и, они разошлись. Классная немного помедлила, а потом сказала, обращаясь только ко мне:
- Ксюша, тебя вызывает к себе директор. Иди, и вещи свои возьми с собой.
- Светлана Алексеевна, скажите, что случилось? Я вроде бы ничего не успела сделать плохого. Кабинет химии целый и невредимый. Взрывов в этом году еще не было. Урок биологии, я к великой радости биологички, не посещала и неудобных вопросов не задавала, а все остальные на меня не жаловались.
- Иди, Ксюша, и ничего не бойся. Все будет хорошо, я не верю тому, что мне сказала Евгения Исааковна.
- А что вам она сказала?
- Ксения, иди не задерживай урок. Потом с тобой поговорим.
Я встала, собрала свои вещи и пошла к директору. Выходя обернулась и встретилась с глазами классной. В них была неподдельная боль за меня. Я отвернулась и вышла из класса. Дошла до кабинета директора и постучалась в дверь. Оттуда раздалось:
- Войдите.
Я, конечно, вошла и остановилась у дверей:
- Здравствуйте Ахмед Алиевич, вызывали?
Ахмед Алиевич посмотрел на меня и сразу приступил к делу. Стал много говорить, обвинять меня и ничего не желая слушать в ответ.
- Ксения, - сразу обратился он ко мне,-  за то, что систематически пропускаешь уроки, за твое поведение, и еще - нам стало известно, что ты состоишь в тайной организации целью, которой - подрыв нашего строя. За все за это, ты отчисляешься из школы. Как ты могла. Ты, комсомолка. Идешь на серебряную медаль. Не ожидал от тебя. В то время, как в стране все делается для вас, ты решила пойти против всех. Не думал, что ты окажешься врагом. В стране и так трудно, а ты еще хуже делаете. Иди, я все сказал. Да, вот возьми повестку. Тебе завтра нужно будет в восемь утра быть по этому адресу. Прошу не опаздывать.  Уходи, документы получишь завтра после обеда у секретаря.
И он картинно углубился в работу.
- Ахмед Алиевич, это какое-то недоразумение. Быть такого не может, какая тайная организация. Вы, что, все с ума сошли. Ничего не понимаю. – Стала оправдываться, но директор и слушать ничего не хотел.
- Иди, я все сказал. У меня много работы.
Неожиданно я так разозлилась на всех. Чего стою и оправдываюсь. Я ничего такого не совершала. Что за тупизм. Вышла и со всей силы захлопнула дверь. Стук распространился по всему второму этажу и эхом отразился от стен. Как только стекла напротив кабинета и в самом кабинете не вылетели из рамы.
Спустилась по лестнице и вышла во двор школы. Как назло, погода была замечательная. На небе не было ни одного облака, дул теплый ветер, клен шелестел своими ветками с красными и желтыми листьями, которые и не думали еще падать на землю, ярко горело солнце. Прошла через двор к скамейкам-качелям, села на одну из них и расплакалась от непонимания ситуации и своей беспомощности. Слова директора как молото об наковальню били по голове. Хотя если быть честными, в стране действительно было трудно жить. По крайне мере в нашем поселке. Ксюша сама много раз чуть ли не по целым дням стояла в очереди за хлебом или мясом. Бывало, конечно, и такое, что хлеб вообще не привозили, а мяса на всех не хватало. Колбасу и сыр вообще не продавали, их можно было увидеть только на картинке или в кино. Сыр Ксюша ела только когда приезжала в деревню к дядя.  Колбасу, когда гостила у бабушки в другом городе, поближе к Москве.
Что случилось, ничего не могу понять. Когда слезы закончились и больше не лили из глаз, наступило небольшое спокойствие, и пришла уверенность, что все это просто страшный сон, а он скоро пройдет и все встанет на свои места.
Уроки смели один другой. На переменах во дворе носились девочки и мальчики из младших классах. Старшеклассницы чинно гуляли парами. Они нарезали круги по двору. Но в этот раз они сторонились Ксюшу и даже не смотрели в ее сторону. Мальчишки обходили стороной, только преданный Сашка, подошел и спросил, что случилось. Сашка – это друг детства. Они подружились еще в детском саду. Всегда были вместе – играли в игрушки, дрались с другими мальчишками.  Их кровати стояли рядышком и в тихий час они всегда разговаривали друг с другом. Были неразлучной парой.  Потом оказались в одной школе и в одном классе.   Ходили вместе в школу и со школы, Саша всегда носил ее портфель, выходные проводили почти всегда вместе, а когда играли со всеми в «казаки-разбойники», «вышибалу» или в какую-нибудь другую игру, то были в одной команде. Сашка защищал ее от мальчишек. Ходили в гости друг к другу, и их родители совершенно спокойно относились к такой дружбе. Все остальные считали их женихом и невестой, сочиняли стишки разные, но они их не трогали совсем. Они же были самыми верными друзьями, которым было очень интересно друг с другом и совершенно не скучно.  Рассказывали секреты, делились своими первыми любовными переживаниями. Вот и теперь Ксюша, конечно, все рассказала Сашке. От услышанного у него уши бантиком завязались или свернулись в трубочку, он опешил, а потом сказал:
- Чушь собачья. Какие глупости, какой ты враг. Что за тайная организация. Я на большой перемене пойду к директору и поговорю с ним, объясню все. Он же не дурак и должен все понять.
- Не ходи, Саша, только хуже себе сделаешь. Ты же знаешь, что в стране твориться на самом деле, сколько людей пропадает, сколько врагов кругом. Лучше я завтра схожу по этому адресу и, все сразу станет ясно. Только я не знаю, как маме с папой сказать про все это. Они расстроятся. А вдруг и им достанется. Хотя я не понимаю - в чем виновата. Ладно, иди, Сашка, уже был звонок. Сейчас литература. Евгеша взбеситься, если ты опоздаешь.
- Ксюша, ты домой пойдешь или здесь посидишь?
- Не пойду домой. Сейчас схожу в столовую, а потом в том дворе, посижу. Приходи туда, на наше место. Я тебя там буду ждать. Беги уже.
- Приду обязательно и к директору схожу. Не унывай, все обойдется. – Сказал и убежал.
Все же хорошо, что у нее есть такой друг как Сашка. С ним ничего не страшно. Ладно, пойду в столовую, встала и пошла. Чтобы попасть в столовую, нужно было обойти здание школы вокруг и попасть в еще один двор. Столовая находилась в другом крыле школы. Эти две части школы соединяло одноэтажное длинное здание, похожее на коридор. Вдоль стен этого коридора одно за другим, вряд стояли окна, а посередине напротив друг друга две двери. Вторая дверь вела во двор, который плавно переходил в громадное пространство с футбольным полем, беговыми дорожками. Там мы физруку сдавали нормы ГТО и проводились соревнования на открытом воздухе. Налево по коридору располагалось здание с учебными классами, направо – столовая, спорт зал с раздевалками для девочек и мальчиков, большой холл с двумя теннисными столами.
Ксюша шла не посередине двора, а между стеной и кустами, которые росли по периметру второго двора. На первом этаже располагались младшие классы. Было жарко и в некоторых классах окна были раскрыты. Из одного класса слышно было, как учительница кого-то спрашивает, а ученик никак не может найти ответ. Голос, принадлежал ее первой учительницы Зое Максимовне. Я ее не выносила совсем и, на это у меня были причины, но и   она терпеть не могла меня, я ее раздражала. Почему так происходила – это я сейчас понимаю, а тогда мне было очень обидно. Она все время пыталась занизить оценку, и у нее это получалось. Как же я ее ненавидела в тот момент. Иду дальше, а в этом классе тишина. Наверное, пишут контрольную работу. Бедные детки, мне вас жалко.  Следующее окно принадлежало завучу школы. Царство Евгеши. Странно, она сейчас на уроке, а окно открыто и слышны голоса. Говорит мужчина и женщина. Это была Светлана Алексеевна и Ахмед Алиевич.
- Ахмед Алиевич, что за ерунду вы говорите.  Ксения сложный ребенок, я с этим согласна. Непредсказуемая, бывает раздраженная, часто отвлекается на уроках, прогуливает их. Скажите мне, кто не прогуливает у нас? Но в душе она славный и замечательный человек.  Учиться очень хорошо, вы, наверное, забыли, что она у нас на серебряную медаль идет, а могла бы на золотую, если бы ее нелюбовь к свободе мысли и нелюбви рано вставать.  Какая тайная организация у нас в школе. Да, в стране не спокойно. Но какое это имеет отношение к Ксении, не могу понять. Если она и виновата в чем-то, то в этом надо, прежде всего, разобраться, а не выгонять девочку сразу из школы.  Так нельзя. Вам еще будет стыдно ей в глаза смотреть.
- Послушайте, Светлана Алексеевна, директор я и, решать мне, что делать в данной ситуации. Еще не хватала позорного пятна на всю школу. И еще, я вас очень прощу не вмешиваться не в свои дела. Идите и лучше занимайтесь своим делом. Да, вот что я вам хочу сказать, если вы не угомонитесь, я вас сам угомоню, и вам придется написать заявление на увольнение, но это будет уже по моему желанию. Тогда вы останетесь вообще без работы. Так что выбирайте работа или это девчонка.
- Сколько в вас злости и ненависти. Я все поняла, но у меня есть способ защиты.  Вспомните, как получил медаль в прошлом году ваш любимчик Измаилов, да и откуда у директора такая машина стоит в гараже? Вы думаете, я ничего не знаю? Ошибаетесь, я в курсе всех событий, которые происходят в школе.
- Угомонитесь, ваше рыльце тоже в пушку с этим Измаиловым. Вы тоже приложили руку к его золотой медали, так что тоже испачканы.
- Я поняла. Девочку жалко, вы ее сломаете, и заодно ее родителей. Потом простучали каблуки, слышно было, как закрылась дверь и наступила тишина.
Ксюша была поражена. Она не думала, что в ее родной школе деньги стали многое решать, и что ее любимая учительница берет взятки за оценки, за медали. На душе стало мерзко и гадко. У нее даже пропало желание кушать, но она все равно пошла в столовую. Там почти никого не было. Буфетчица тетя Маша, что считала, стоя у прилавка. Ксюша попросила сардельку, кусочек хлеба и стакан чая. Сказала спасибо и пошла за стол. Не успела Ксюша приступить к еде, как к ней подлетел неизвестно откуда взявшийся парень. Она сразу его не узнала, а потом поняла, что перед ней стоит мальчишка из параллельного «а» класса. Он так быстро говорил, что разобрать было весьма сложно.
- Ты не мог бы говорить помедленнее, я тебя не понимаю.
- Хорошо. Ведь твоя фамилия Кузнецова. У тебя я знаю проблемы. С тобой хочет поговорить один человек.
- Господи, что за человек. Откуда ты знаешь, что у меня проблемы? Оставьте все меня в покои. Завтра все встанет на свои места. А пока слушай, отстань.
- Я в восхищении, ты -  герой, действительно так жить дальше нельзя. Кругом обман, взятки, коррупция. С этим нужно что-то делать. Я все знаю.
- Вы, что - все с ума сошли сегодня. Я – это я. Ничего больше не знаю и никуда не встреваю, я просто живу. Уйди.
- Я видел, что вы слушали разговор, о чем они там разговаривали?
- Не твое дело. Уйди, пожалуйста, иначе я за себя не ручаюсь. – Ксюша разозлилась и испугалась. Вскочила со стула и убежала. Парень сначала хотел пойти за ней, но потом передумал. Пошел своей дорогой, а Ксюша убежала на задний двор школы, где они обычно с Сашкой прятались от всех, и стала его ждать. Ведь следующей была большая перемена.
Тем временем прозвенел звонок, и Саша сразу пошел к директору. Постучал в дверь, не дожидаясь ответа, просунул свою голову и сказал:
- Ахмед Алиевич, можно к вам.
За столом сидел директор и чего-то там писал, поднял голову и сказал:
-  Заходи Саша, чего хочешь?
- Ахмед Алиевич, я хотел бы поговорить на счет Ксении Кузнецовой. Здесь какое-то недоразумение.
- Еще один заступник. Ничего не хочу слышать про нее. Разговор окончен. – Возмутился директор
- Нет, послушайте меня – упорствовал Саша,- Ксюша хороший человек, добрая. И какая тайная организация. У нее на уме только книги и учеба. Она ведь после окончания школы собралась поступать в университет на юридический факультет. Она и мухи не обидит. Ксюша даже телевизор не смотрит, только программу новостей и клуб кинопутешественников. Ксюша хоть и   большая фантазерка, но ей не до глупостей. Учеба – вот главное для нее
-  Это она тебе рассказала? Слушай, Саша, ты же знаешь, что на ровном месте не рождаются слухи и сплетни.
- Да, мы с ней друзья. Но она не болтушка, больше никому она все равно не скажет, ей можно верить. Помогите ей лучше, а не выгоняйте из школы.
- Иди, Саша, время покажет и, ты увидишь сам, что ошибался, а я был прав.
Пришлось Саше уходить, не соло нахлебавшись. Но он не отчаивался, надеялся, что правда восторжествует. Пошел к Ксюше на задний двор.
Она сидела, обхватив руками колени и о чем-то думала.
- Ксюша, вот и я. Ходил я к директору, но он не хочет разговаривать. Но я уверен, все встанет на свои места.
- Саша со мной происходят невероятные вещи. Сегодня ко мне в столовой пристал парень из параллельного класса, знаешь такой высокий и кучерявый, на Блока похожий. Он стал говорить такую чушь. Как будто я чуть ли не предводитель организации. Что происходит вокруг. Я не знаю.
- Я сам не понимаю, что они к тебе все пристали. Ладно, пошли ко мне домой. Ну, их эти уроки. А я завтра тебя провожу на эту чертову встречу.
- Пошли. – Согласилась Ксюша
Со спокойной совестью они ушли домой. Ведь сейчас не было ничего важнее проблемы, которая свалилась на одного из них. И нужно в трудную минуту быть вместе. Они так и сделали. Саша старался развлечь Ксюшу и отвлечь от дурных мыслей.
Она шла вместе с ним по дороге, впереди была полная неизвестность, скорее всего, которая могла в любой момент превратиться в разруху, как после артобстрела или бомбардировки. Позади, оставались - радость, веселый смех, яркие краски, там, на дерево взобралось ее детство и машет ей платочком. Оно прощается с Ксюшей, но она этого еще не видит, только чувствует, что грядут изменения.
- Здравствуй, Ксюша. – Поздоровалась с Ксюшей Анна Михайловна, мама Сашки. – Ты чего такая серьезная сегодня, что-то случилось у тебя?
- Здравствуйте, тетя Аня, - поздоровалась Ксюша, - нет, ничего не случилось. Просто думаю.
- Хорошо, если ничего не случилось. О чем думаешь, если не секрет?
- Да, так. Ерунда лезет в голову. – Ответила Ксюша. Ей совсем не хотелось делиться своими переживаниями с мамой Саши. Она была замечательным человеком, добрым и очень душевным. Анна Михайловна, когда Ксюша была маленькая, часто забирала ее из садика, и она у них дома ждала свою маму. Мои родители часто были заняты по вечерам и не успевали за мной прийти. Но так, как дружили не только мы с Сашей, но и наши мамы, а папы часто ходили вместе на рыбалку, в свободное время играли в футбол с такими же мужчинами, у которых в душе играло детство. Так что  семья Саши, по сути, была и моей второй семьей. Если бы я ей сказала, тот она бы испугалась, что было бы потом неизвестно. Могла меня просто выгнать из дому и запретить Саши дружить со мной. И была бы наверно права. Я почти враг всему народу. Хотя не понимаю, когда успела сделаться ею.  И поэтому я просто сказала, что стала сочинять стихи, и они не дают мне последнее время покоя.
- Стихи – это замечательно. – Обрадовалась Анна Михайловна, - а есть уже готовые, может, почитаешь их?
- Простите, но они еще сырые. С рифмой мучаюсь. Потом.
- Договорились, значит потом. Саша, - обратилась она к сыну, - накрывай на стол, сейчас обедать будем.
- Я уже. Скоро все будет готово – с кухни донёсся голос Саши. – Идите сюда.
Мы пошли на кухню, я села рядом с Сашей, а Анна Михайловна стала разливать суп по тарелкам, потом было второе – мое любимое пюре с котлетами, а в завершении пили чай с вареньем. Оно тоже оказалось моим любимым. Вели мирные разговоры, и я стала успокаиваться, расслабилась и даже попробовала шутить.
- Спасибо, Анна Михайловна, все было очень вкусно. Давайте мы с Сашей помоем посуду, а вы отдыхайте.
- Спасибо за помощь. Помойте, если хотите. Я хоть и не устала, но пойду другими делами заниматься. Хозяйничайте. – Сказала и ушла.
Мы с Сашей остались вдвоем, посмотрели друг на друга, тяжело вздохнули и приступили к мытью посуды. Просто ни он, ни я не любили этим заниматься. Помыв последнюю чашку и вытерев полотенцем последнюю вилку, пошли к Сашке в комнату. Он стал показывать мне новые модели танков. Сашка был помешен на военной технике.
- Ксюша, а ты вправду стала писать стихи, - поинтересовался Сашка.
- Да, а что тебя это так удивляет. Только у меня получается пока не очень хорошо.
- Прочитай, чего-нибудь, если можно.
- Можно, только ты не смейся. Договорились?
- Ты чего, какой может быть смех? Я внимательно слушаю.
И я прочитала ему свое последнее стихотворение:
«Что со мною происходит? Стало сложно понимать.
Может что-то изменилось, но себя мне не узнать.
Вроде все стоит на месте, кот разлегся под столом.
В небе ярко солнце светит, ветер бродит за окном.
На одном конце вселенной зарождается звезда,
А на этом все, как прежде – то покой, то суета.
Ладно, бог с ней со вселенной, посмотрела на себя.
Все при всем и все на месте, только грустные глаза.
Потускнели мои глазки, и желания ушли.
Нет, не те, что пишут в сказках, а которые в душе.
Не нужна мне рыбка в море, не поможет волшебство.
Бабья доля - все же доля, а не целое число»
- Вот. Как тебе?
- По-моему здорово, Мне кажется стихотворение достойное. Только почему у тебя глаза грустные?
- А чему радоваться. Вон как все непонятно и страшно вокруг. Я в какую-то историю вляпалась, а в какую сама не знаю.
- Так ты его сегодня сочинила? – удивился Саша.
- Да, когда сидела и ждала тебя. Слова сами в голову пришли и в рифму сложились. Хотя я прекрасно понимаю, что это не Маяковский.  Но мне нравиться писать стихи, а еще я последнее время пишу рассказы.
- И ты скрывала от меня. А еще другом называешься, - обиделся Сашка.
- Сашка не сердись, просто это проба пера. Я тебе потом все покажу. Ты первый, который узнал об этом. И вообще, ты мой самый настоящий, дорогой и единственный друг.
- Прекрати так говорить. У меня создается впечатление, что ты прощаешься со мной.
- Знаешь, Саша, а ведь неизвестно, что может быть завтра. Вдруг мы больше никогда не увидимся.
- Глупости. Я тебя никому не отдам, я тебя всегда защищал, и буду защищать.
- Я знаю, -  улыбнулась Ксюша, - ты мой друг. Пошли друг делать уроки.
- Пошли, а потом пойдем гулять.
Они так и сделали. Потом долго гуляли вокруг дома Ксюши.
- Саша, уже поздно. Я пойду домой. И тебе пора
- Ксюша, но твои еще не пришли домой, а ты не любишь быть одна дома.
- Саша, я уже привыкла, что у папы вечный аврал на работе, а у мамы внеочередное дежурство в больнице или внеплановая операция. Иди домой, я уже не боюсь находиться одна дома.
- Давай я тебя провожу до дверей.
- Проводи, - согласилась Ксюша.
Потом, стоя на лестничной площадке, держались за руки и смотрели друг другу в глаза. Во взгляде было что-то новое, совсем неизвестное, но очень доброе и нежное. Оно так долго пряталось внутри каждого из них и вдруг выскочило наружу, отразившись во взгляде. Не было ни объятий, ни поцелуев, а тем более объяснений, но этот взгляд был больше, чем все это вместе взятое.
- Я пойду, Саша. Пока.
- До свидания, Ксюша, до завтра. Я завтра пойду вместе с тобой на эту встречу.
- А может не надо? – попыталась отказаться Ксюша.
- Нет, пойдем вместе, как и договаривались, я в семь часов буду тебя ждать внизу у подъезда. Спокойной ночи, Ксюша.
Они разошлись в разные стороны. Сашка поскакал по лестнице, перепрыгивая через две ступени, а Ксения открыла дверь квартиры и вошла, включила свет по всей квартире, потом решила, что такая иллюминация слишком и, оставила свет гореть только в своей комнате и на кухне. Открыла холодильник, посмотрела, что там внутри и поняла -  все в порядке и готовить на скорую руку ничего не нужно. Родители придут и, им будет что поесть. Пошла в свою комнату, легла на диван и стала читать. Но ей совсем не читалась в этот вечер. Она не стала насиловать себя, почистила зубы, помылась. Вернулась в комнату, выключила свет и залегла под одеяло, укрылась с головой и стала похожа на медведя в берлоге. Хотя нет, как черепаха, только нос торчал из-под одеяла, как мордочка черепахи из–под панциря-домика и сразу уснула. Она не слышала, когда пришел папа. Мама в эту ночь, оказывается, работала.
Наступило утро, прозвенел будильник. Ксения встала, спокойно позавтракала, оделась и вышла из дому. Внизу ее уже ждал Саша.
- Доброе утро, Ксюша.
- Привет, Саша, ну что – пошли?
- Да, нужно идти, а то опоздаем. Ты не волнуйся самое главное, там люди не глупые – разберутся.
- Пошли. Было бы, в чем разбираться.
Они шли по пустой улице. Прохожих почти не было. Им на встречу попадались только те, кому по долгу службы нужно было вставать рано или просто работа начиналась в это время. Воробьи чирикали, сидя на ветках, голуби ворковали под крышами домов, иногда каркали вороны, а солнце медленно поднималась по небу, как по лестнице, обещая, что и сегодня день будет замечательный. Саша и Ксюша шли молча, да и что они могли сейчас сказать друг другу. Было достаточно, что они были вместе и вот так, просто шли рядом, держась за руки.
Ровно в восемь часов она стояла перед высоким домом, на дверях которого ничего не было написано.
- Саша, подожди меня, но не очень долго. Если я задержусь, не жди меня иди в школу или возвращайся домой. Вечером все будет ясно. До встречи. - Она помахала ему рукой и смело вошла в дом.
Войдя в дом, она оказалась в просторном холле. Посередине холла лестница, которая вела на следующие этажи. Все стены были одеты в мрамор, темно вишнёвого цвета. Вдоль стен стояли стулья и мягкие кресла, на стенах висели портреты неизвестных людей в штатском и военной форме. Вокруг был приятный полумрак. У входа и около лестницы стояла охрана. Ксюша растерялась и не знала, что ей делать. Вдруг она услышала голос. Справа от нее открылась дверь и, вышел мужчина.
- Давайте вашу повестку и следуйте за мной.
Они поднялись по лестнице на второй этаж. Там было все по-другому. Длинные, бесконечные коридоры расходились от лестницы в разные стороны. Здесь было холодно и нелюдимо. Они пошли прямо по коридору вдоль бесконечных дверей. Из которых иногда выходили люди, а проходя мимо Ксюши, сверлили ее своим взглядом. Как будто хотели сказать, что мы про тебя все знаем, ничего от нас не скроешь. И она от их взглядов становилась совсем незащищенной и слабой, и ей стало казаться, что она и вправду совершила, что-то такое, за что нужно понести наказание.
Наконец-то нужная дверь.  Человек, который сопровождал Ксюшу, открыл и пропустил вперед. Сам не вошел, а остался в коридоре. Ксюша робко прошла вперед и осмотрелась. Комната была небольшая, светлая. Там было еще две двери. Куда они вели было неизвестно. У стены стоял стол и стул. За столом сидел мужчина в военной форме. Ужасно большой, и не менее ужасно страшный и противный.
- Проходите, садитесь.
И не мешкая приступил к разговору.
- Вас зовут Ксения Владимировна Кузнецова. Вы учитесь в десятом классе в 89 школе. Я слушаю вас.
- Простите, я не совсем вас понимаю, что я должна говорить? – удивилась Ксюша.
- Не юлите, нам все известно. Вы состоите в тайной организации и принимали участие в недавних событиях, которые произошли у нас в поселке.
Ксюша знала, что была попытка убийства их председателя поселка. Но там вроде всех поймали, и был даже процесс по их делу, а председатель отделался легким испугом. Но она была так далека от всего этого. Да, она была патриотом своей Родины, но не до такой степени. Да и какое она имела к этому отношение.
- Я, правда, не понимаю, что я должна сказать.
- Хорошо, я вам помогу. Нам стало известно, что вы имеете самое непосредственное отношение к событиям по устранению некоторых значимых для нашей республики людей. Что вы являетесь связывающим звеном внутри организации, вы доставляете материалы, планы. Мы знаем о ваших способностях организатора. Вы хоть и малы еще, но имеете вес в своей организации. И у нас есть доказательства.
- Вы несете ерунду и говорите глупости. Мне только 16 лет, я учусь, собираюсь поступать на юридический факультет. У меня и мыслях никогда не было встревать в политику, она меня не интересует вообще. Я, конечно, не всегда поступаю правильно, но я не дура, чтобы лезть не в свои дела. Согласна я с тем, что происходит вокруг или нет.
- Значит, все же, вы не согласны с тем, что происходит вокруг. И заявление, которое на вас поступило, имеет под собой основу. Я вас правильно понял? Признаетесь в этом?
-  Какое заявление, от кого? Вы, что. Я такого не говорила. Отпустите меня домой. Я ни в чем не виновата.
- Хорошо, не думаете о себе, подумайте о своих родителях, какая участь ждет их. Я не говорю о позоре. Их жизнь в ваших руках. Так, что подумайте, хорошенько и напишите все, что знаете. А мы посмотрим, насколько вы поняли всю тяжесть вашего положения.
- Мне не в чем признаваться, и мама с папой тоже ни при чем.
Так длилось очень долго. Потом он стал спрашивать, где я была и с кем встречалась, и называл числа, дни недели и месяцы. Ксюша ничего не могла сказать в свое оправдание. Она порой не помнила, что было несколько дней тому назад. Она никогда не следила за временем. Её все время обвиняли в каких-то злодеяниях. Как будто она была преступница, предательница и вообще по их словам, не достойна не только дышать, но даже жить на земле.
Ксюша очень устала, ей хотелось спать, пить. Её тошнило, ей было страшно. Потом раздался телефонный звонок. Его резкий звук напугал ее.
- Да, я вас слушаю. Хорошо, все понял. Нет, все в порядке, но я думаю, что следует ее проучить.
На другом конце провода, что-то ответили.
- Ладно, постараюсь сделать это мягко. – Сказал человек в форме и обратился потом к Ксюше. – Вставай, пойдешь со мной, все стало ясно и понятно. Теперь посмотрим, как ты будешь стараться убедить меня в своей честности.
Они прошли через одну из дверей в коридор. Он был узкий и темный. Его освещали одинокие лампочки, ввинченные в потолок. Лампочек было совсем мало. В конце коридора оказалась дверь с охраной с двух сторон. С боку стоял стол, а за ним сидел мужчина. При виде нас он подскочил с места и отдал честь.
- Все как всегда, - только эти слова сказал военный. И тут же мужчина отошел от стола и как будто по волшебству из-за пазухи достал металлический шлем с дыркой посередине. Надел его на голову Ксении. Потом открыл перед ними дверь, и вытолкнул Ксюшу во двор. Следом вышел военный. Странно, хотя они не спускались по лестнице, но оказались на первом этаже, или на втором они тоже сделали внутренний двор. Картина, которая открылась перед глазами Ксюши, была ужасна. Это не двор, а место исполнения приговора. Стояли виселицы, на которых были повешены люди. Некоторых видимо повесили только что. Они дергались в предсмертных судорогах. Другие просто висели и не трепыхались. Вдали возвышалась стена из красного камня. У стены стояло пять человек, пять мужчин с завязанными глазами. Раздался сигнал: «Пли», и вот они уже медленно стали сползать вниз. Из них тел текла кровь, а Ксюша увидела, что вся стена была в брызгах от крови, а земля у стены вся побурела. Сколько же крови она впитала в себя? От увиденного ей стало плохо. Она готова была упасть в обморок. Не уже ли ее сейчас убьют, вот так просто, без суда и следствия. Не разобравшись ни в чем. Или это страшный сон, и ей все сниться. Нужно просто ущипнуть себя и все пройдет, закончится. Но это был не сон, а реальность.
- Ну что, Ксения, теперь слово за вами будет.
Ввели еще двух людей. Двоих мужчин. Вернее, молодого парня, который был чуть старше Ксюши и второго, без определенного возраста. Видимо его пытали, он выглядел очень старым, морщинистым человеком. Хотя возможно это было не так. Просто горе и безысходность теперешнего его положения раньше времени состарило, сгорбило, и оставила на лице печать безразличия от происходящего. Или он смирился со своей судьбой. На них тоже были надеты железные шлемы с дыркой посередине. Позади них стоял здоровый мужчина, метра под два. В одной руке у него была такая большая штука, которая напоминала молоток, а в другой он держал металлический гвоздь, который наверно используют для закрепления рельс к шпалам. Военный сказал ему.
- Начинай.
Старый мужчина, вначале напрягся, а потом оцепенел. Он понял, что сейчас будет происходить.
Громила взял гвоздь, вставил его в дырку и одним точным ударом забил его в голову мужчине. Было слышно, как треснул череп, и наверно он раскололся пополам и развалился бы на две части. Шлем не давал этому произойти. Мужчина упал и забился в конвульсиях. Потом стих, только кровь медленно вытекала из-под шлема.
Потом, военный показал на парня. Громила подошел к нему сзади. Мальчишка заплакал и совсем не мог пошевелиться, страх приковал его к земле. Военный злобно улыбнулся и сказал:
-  С предателями Родины так будут поступать всегда.
Один только взмах и, мальчик с окровавленным лицом лежал на земле. Его смерть разбила на две части. Ни крика, ни движений в теле, ничего. Он умер наверно от страха, раньше, чем ему вогнали гвоздь в голову. В голову, которая еще совсем недавно думала, глаза смотрели и радовались жизни.
От увиденного, Ксюшу, тошнило, ей было плохо. Сердце разрывалось на части, душа плакала, страх, тисками сжал тело. Она готова была упасть в обморок. Военный обратился к ней
- Ты согласна с тем, что происходит здесь. Они враги, а врагам смерть – это благо, милость с нашей стороны.
Она посмотрела на военного. У него где должно быть лицо оказался череп, а вместо глаз – пустые глазницы, в которых горел огонь ада, а на лице оскал смерти. Он продолжал вещать:
- Я научу тебя любить свою страну и жить во блага людей. И запомни, если хотя бы маленькая, ничтожная мысль зародиться в твоей умной голове, и которая будет нести вред государству, всем нам и каждому в отдельности, если не дай бог, ты предашь интересы партии и правительства, та же самая участь ждет тебя. Так ты разделяешь наши действия, ты согласна с тем, что происходит здесь?
Ксюша смогла еле прошептать. Она почуяла, что ей нужно именно так ответить:
-  Я согласна, - сказала и упала в обморок.
Толчок, сильный выдох и Ксюша открыла глаза. На улице смеркалось, а на небе стали зажигаться первые звезды, а она лежит на диване, как бревно в поленнице. Она подскочила с дивана, как ужаленная ядовитой змеей.
- Что это было? Сон или явь? Не понимаю.
Осмотрелась вокруг, все стояло на своих местах, стол, стулья, сервант, два кресла. На стене висит ее детская фотография. Дверь на балкон открыта, занавески от ветра шевелятся. Кот преспокойно спит у батареи. Ничего вокруг не изменилось, только внутри у нее что-то стало происходить. В голове пульсировала непонятно откуда взявшаяся боль. Она вытекала из центра головы и растекалась горячим потоком к вискам, как магма из жерла вулкана. Что-то стало происходить с глазами. Куда бы она ни посмотрела, везде видела картины из чужой жизни. Грязный оборванный человек шел по размытой дождем дороге. Падал и поднимался, и снова подал. Каждый раз, когда он оказывался в луже или грязи, откуда то из облаков, появлялся приклад автомата и больно ударял человек. Он скрючивался от боли и если не поднимался сразу, то удар следовал за ударом, каждый из которых мог привести к смерти. Человек собирал всю свою волю, боль в кулак, поднимался, и спотыкаясь, шёл дальше. Над его головой нависли свинцовые тучи, в небе сверкала молния, где-то вдали грохотал гром. Может это был не гром, а выстрелы эхом распространялись вокруг. Звук, не найдя преграды, растворялся в воздухе, оседал на земле и проникал в тело человека. От соприкосновения со звуком, человек вздрагивал и сжимался, иногда падал на колени, упираясь руками в землю.
Вдоль дороги возвышаются кресты, на каждом из которых распяты тела. Человеку казалось, что он попал во времена Иисуса Христа или еще раньше, когда распятие было обыденным способом казни преступника. Но человек не был виноват, он ка Иисус безвинно понес наказание, терпит боль и унижение. Человек пока жив, но скоро его жизненный путь прервется, конец близок.
Один момент из жизни молча сменял другой, как будто в комнате был включен диапроектор. Не звучало музыкальное сопровождение тапёра, внизу кадров не было никаких поясняющих надписей, но все было понятно и без слов. На них показана жизнь и борьба со смертью, раскрашенная тремя цветами – красным, черным и серым.
Ксюша, как загипнотизированная смотрела на это, слышала молчаливые крики человека и его мольбу:
- Люди, помогите, я ни в чем не виноват. Здесь ошибка.
Ксюша оторвала свой взгляд от фильма и увидела, что вокруг нее бродят чьи-то тени – белый дым, который приобрел очертания мужчин, женщин, детей. Тишина и всхлипы, шарканье ног, взмахи крыльев и легкое парение. Стены шептали, за тем шепот переходил в бормотание, но все равно их было не понять, что они пытались или не пытались сказать. Воздух стал более плотным, превратился в извивающиеся ленты, расслоился. Предметы потеряли свою форму и стали превращаться в бесформенную массу. Пол пошел волной и превратился море, а она сидела в лодке без весел посередине этой безбрежности. Её судьба было отдана на усмотрение морю. Теперь оно решала – жить ей или нет. Хотя солнце, голод, отсутствие воды, холодный ночной воздух раньше моря примут это решение. Прямо на лодку несся смерч, он втягивал, всасывал в себя все, что попадалось на его пути. Ксюша была захвачена в этот плен.  Внутренняя сила смерча, втянуло тело Ксюши в себя. Все закрутилось, завертелось, как будто она каталась на каруселях. Голова кружилась, в глазах вспыхивали серебряные, и красные огоньки. Бесконечное движение, в котором нет ни начала и ни конца.  Вот он «Перпетуум Мобиле».
Это все обман иллюзия. Нет ничего вечного на земле. Все имеет свое начало и конец. Бесконечность всегда устремлена к своему завершению, сворачиванию, чтобы превратиться ни во что, в пустоту и быть отданной Всевышнему.
Движение прекратилось, Ксюша открыла глаза, снова комната, вокруг тишина и покой. С улицы доносились голоса соседей. Они как всегда сидели на лавочке, напротив дома и о чем-то мирно вели беседу.
Вдруг раздался звонок в дверь. От неожиданности она чуть не упала с дивана, сердца от испуга бешено заколотилось в груди. Ксюша резко вскочила и помчалась открывать дверь. Открыла, а за ними стоял друг Сашка.
- Ксюша, ты чего такая испуганная, чего-нибудь случилось. И чего так запыхалась, за тобой по квартире кто-то гонялся.
- Нет, все в порядке.  Заходи.  Чего пришел? – она взяла себя в руки и пошла в комнату вместе с Сашкой.
- Ксюша, помоги с русским. Не могу понять, чего тут нужно делать. Какое-то дурацкое упражнение.
- Давай. Открыла учебник и прочитала задание. Чего тут сложного. Нужно к основному предложению, оно как вступление к стихотворению выбрать рифмованный текст из двух колонок, который подходил бы по смыслу и логично переходил из одного двустишие в другое, не теряя свой смысл. Потом озаглавить, сделать разбор предложений. Все просто.
Ксюша прочитала первую строчку:
- «Взмахнул кузнец, ударил молот …».  Что это?  - Подумала Ксюша, стала читать дальше, «чернеет гарью наковальня и кровь струится по стене». Все поплыло как в тумане. Мебель, кот, Сашка, сам дом поднялись в воздух, выстроились, образовав косяк и улетели. Черное пространство в виде круга, магнитом притягивало в себя. Наступило безвременье в звенящей пустоте.
Снова толчок. Кругом серо и холодно, за окном зима, завывает вьюга, снег кружится над землей, падает на землю и тут же сдувается ветром, превращаясь в снежные дорожки. Дорожки в своем движении вперед спотыкаются о фонарные столбы, скамейки, деревья, кусты и разные преграды, соединяются и образуют высокие сугробы. Люди спешат домой. Под натиском ветра их тела согнулись, шапки натянуты на лоб, шарфы закрывают половину лица. С каждой минутой становиться все холодней и холодней.
- Где я нахожусь, какой год. С ума можно сойти.
Ксюша посмотрела на себя и удивилась. Она стояла посередине Малой Садовой в летнем платье. Люди проходили мимо и не обращали на нее никакого внимания, а ей было совсем не холодно, наоборот, у нее изнутри исходило тепло, которое постепенно стало согревать все вокруг. Ветер стал стихать, снег, который успел лечь на землю, таял и превращался в журчащие ручьи. Зеленая трава пробивается, показались подснежники. Хотя странно, откуда в городе подснежники. Ксюша подняла голову, на небе горело солнце, тучи исчезли, наступила весна.
Ксюша не верила своим глазам. Она оказалась в другом мире – светлом, теплом и радостном, где все живет и радуется новому дню. Где-то там далеко от нее так же идет снег, мороз, вьюга прижимает тела людей к земле, а небо своей тяжестью давит на них сверху. Что это? Игра воображения, сон или нет? Как могут одновременно существовать два состояния, две противоположности. Не уже ли это и есть равновесие, та гармония, о которой все мечтаю, к чему стремятся, но никак не могут достигнуть. Да и не возможно этого сделать. Ведь гармония – это тонкая черта между двумя противоположностями, которые всегда разрывали человека в своих устремлениях и желания. А по черте балансировать очень трудно, один неверный шаг и безумство овладевает душой.
Женщина стоит у окна и смотрит на улицу. Один раз в году она не отходит от окна. Женщина кого-то ждет. За окно в небе ярко светит солнце, своим сиянием озаряя все вокруг. Листья осыпаются с деревьев и, в ритме вальса, румба кружатся над землей, стелются на землю, образуя разноцветный ковёр. На душе у женщины светло и радостно, в ней царит покой.
Раздался звонок в дверь. Женщина совсем не удивилась, она ждала его всегда, а не только в этот день. Женщина пошла открывать дверь. На площадке с букетом ее любимых желтых хризантем стоял мужчина. Высокий, красивый, легкая седина коснулась висков, на носу сидели очки в тонкой оправе. Сквозь стекла на нее смотрели серые глаза. Мягкая улыбка играла на таком знакомом и дорогом лице. Это был ее добрый и верный друг родом из такого далекого детства. Детство ушло, но уходя, навечно остается в нашей памяти, в друзьях, которые были и есть, во всем том хорошем, что берегло и охраняло, а в трудные минуты становилось опорой и стержнем, чтобы не сломаться и не упасть духом.
- Здравствуй, Саша. Как долго я тебя ждала.
- Я знаю, прости. Просто была бесконечная зима, с заносами и метелями, потом наступила полноводная весна, и все затопила вокруг. Лето долгого странствия по просторам нашей страны. Осень привела меня к тебе -  с последними теплыми лучами солнца, листопадом, с дождем, первыми заморозками, с криком журавлей. Я пришел к той, к которой стремился всю свою жизнь.
 Все эти слова они молча произнесли друг другу.  Для настоящих друзей не надо слов, им достаточно просто взгляда, улыбки.
- Здравствуй, Саша, проходи, - сказала Ксюша и пропустила его в прихожую.
- Здравствуй, Ксюша. Как долго я тебя не видел. Но теперь я никуда не уйду.
- Я знаю, Саша. Я все эти годы ждала тебя.
- Ксюша – это твои любимые цветы,- Саша протянул громадный букет желтых хризантем, - я помню.
- Спасибо тебе мой родной, пошли в комнату.
- Ксюша, подожди. – Саша сунул руку в карман и достал оттуда коробочку, открыл ее, а там лежал кулон в виде сердечка, который висел на золотой цепочке
- Это тебе Ксюша. Сегодня день нашего знакомства. Помнишь, как я тебя увидел в первый раз в детском саду. Ты стояла в желтом платье. Две смешные тонкие косички с бантиками на конце. Ты была как маленькое солнышко. Ксюша, посмотри, что там внутри.
Она взяла подарок. Осторожно открыла кулон, а там с одной стороны была ее детская фотография. Она была в желтом платье, с косичками на концах, которых были белые бантики, а с другой стороны кулона – фотография Саши. Ксюша, растрогалась его подарку, а потом слезы тихо покатились у нее по щекам. Она прижалась к нему не в силах ничего больше говорить. Саша обнял ее и стал гладить по голове, как маленькую девочку.
Так они долго стояли, постепенно превращаясь в тени, потом слились с темнотой и исчезли навсегда.