Пути к свободе

Пути к свободе.

С раннего детства родители хотели приучить меня к физическому труду. Мой отец был часовщиком, а я целыми днями просиживал в его лавочке и следил за тем, чтобы ни одна шестерёнка не закатилась под плинтус. Занятие, скажу я вам, скучное до тошноты, поэтому отвращение к наручным часам чувствую до сих пор.
Пока отец ковырялся с часами, я развлекал себя, чем только мог. Ловил мух, гонял по комнате кошек или прыгал на мягком диване. Отец называл меня «идиотом» и пророчил мне нищенское существование, ибо, по его мнению, на кусок хлеба можно было заработать исключительно физическим трудом. Я в свою очередь, считал совершенно иначе.

Не знаю, сколько бы я ещё совершил прыжков на диване, если бы однажды к отцу не зашёл его старый друг по кличке Мангуст. Вообще-то его зовут дядя Лёша, но все знакомые называли его именно так. Интересное прозвище он получил в тюрьме, где мотал срок за какие-то финансовые махинации. Отец встретил старого товарища не очень-то приветливо:
- Ну, здравствуй, Мангуст,- сказал отец, не вынимая сигарету изо рта, - зачем пришёл?
- А просто так, проходил мимо, решил проведать.
-Спасибо, за заботу. Я живу тихо - мирно, никого не трогаю. Пытаюсь, сделать из своего оболтуса нормального человека.
Мангуст перевёл плотоядный прищур на меня и улыбнулся:
- Эй, Санёк, - усмехнулся он, - и долго ты так собираешься скакать, как газель? Иди сюда, я покажу тебе кое-что интересное.
Мангуст достал из кармана джинсовой куртки колоду карт и спросил:
- Знаешь, что это?
- Знаю, - ответил я, -всего лишь на всего игральная колода карт. Ничего интересного.
- Ты ошибаешься, мой юный друг, я хочу научить тебя игре в покер. Слышал что-нибудь об этом?

Отец отложил работу и злобно прохрипел:
- Убери карты, Мангуст, он ведь ещё ребёнок, не к чему ему это.
- Да ладно, успокойся, я всего лишь немного развлеку твоего пацана, поиграем на спички. На деньги мы играть не собираемся.
Отец пробурчал что-то невнятное и пошёл в магазин за куревом, а Мангуст с неподдельным энтузиазмом принялся обучать меня покеру.

Через неделю я выучил наизусть все комбинации, и даже несколько раз обыграл своего учителя. Мы играли на конфеты и спички, что мне приносило огромное удовольствие. Со временем, я настолько увлёкся игрой в покер, что стал обучать карточной забаве мальчишек со двора. За это мне сильно влетело от отца, так, как стали поступать жалобы от соседей. В итоге, я сам себе «подмочил» репутацию хорошего мальчика.

Но играть я не бросил. Карьеру игрока я продолжил уже в старших классах. После того, как вирус техасского холдема проник в здание моей школы, там началась покерная эпидемия. А вот с этого момента, мы уже стали играть на деньги во время большой перемены и после уроков. Но получилось так, что какой-то Иуда из восьмого класса сдал меня директору  и меня чуть не исключили из школы. Собрали экстренный пед.совет, на котором отец чувствовал себя по крайней мере неловко. Мечта о том, что его единственный сын станет порядочным человеком, рассыпалась у него на глазах. Он до последнего момента верил, что я окончу институт и получу высокооплачиваемую специальность, но вместо этого его сын стал профессиональным картёжником. После данного происшествия отец до конца дней своих проклинал Мангуста, ведь именно он поставил меня на рельсы азартных игр, махнул флажком и гаркнул: «Поехали!».  И я поехал… Вернее, стремительно покатился по наклонной. Впрочем, в этом Мангуст уж точно не виноват.

Дальнейшая ретроспектива оставляет скверное послевкусие. Я связался с плохой кампанией и вёл полукриминальный образ жизни. Но были и хорошие моменты. В один из тёплых майских вечеров я познакомился с очаровательной девушкой по имени Женя. Наш роман развивался стремительно. Цветочной-конфетный период закончился через две недели, и мы перешли в стадию серьёзных отношений: что-то среднее между гражданским браком и романтическими свиданиями. Однако, счастье продлилось недолго. По своей дури я «загремел» в тюрьму за разбойное ограбление продуктового магазина. На суде я публично раскаялся, но извинения не возымели никакого эффекта, и я получил в подарок от судьи восемь с половиной лет лишения свободы. Что тут добавить: жизнь я сломал себе окончательно, даже не успев осознать, что значит это прекрасное слово.

Я последовал совету Мангуста, а потому отсидел срок без шума и пыли. Читал книги, ходил в спортзал и не принимал участия в азартных играх. Я наотрез отказывался от любой игры, хотя сокамерники каким-то волшебным образом пронюхали, что на воле я играл в карты более, чем великолепно. Но я не поддавался ни на какие уговоры: с картами я решил завязать всерьёз и надолго. Конечно, надо было отдать должное Мангусту, благодаря его авторитету в определённых кругах, меня никто не трогал. Иногда он привозил мне сигареты, чай и приветы от отца, который за все восемь с половиной лет так ни разу и не приехал на долгожданное свидание. Отец меня возненавидел вместе с Мангустом. От одиночества он запил, забросил часовой бизнес и превратился в «овоща». Спустя два года он умер от инфаркта.

Женя приезжала, наверное, раза четыре. Она плакала, говорила, что любит и ждёт, а я молчал. При виде её слёз у меня пропадал дар речи. Я пытался что-то выдавить из себя, но в итоге, выходило нечто несуразное и нечленораздельное. Я предлагал ей, забыть меня и найти себе хорошего толкового парня, у которого на плечах находится голова, а не колода карт, и попытаться заново построить жизнь. Но Женя ничего не хотела слышать, ведь она меня любила по-настоящему, самоотверженно и предельно глубоко.

Выйдя из тюрьмы, я внезапно осознал острую социальную неполноценность. Повсюду кипела жизнь, в дорогих автомобилях сидели самовлюблённые коммерсанты, а я стоял около тюремных ворот с огромной спортивной сумкой в руке и сладко вдыхал городской воздух, наполовину состоящий из выхлопных газов. Спустя минуту, за мной приехали Женя и Мангуст.

А дальше… нужно было как-то жить и приспосабливаться к жестоким реалиям. Мангуст помог нам с Женей снять недорогую уютную квартирку в спальном районе, и мы даже позволили себе небольшую дерзость: стали строить планы на светлое будущее, которое включает в себя пышную свадьбу и двоих детишек. Вот только бывшему зеку не так уж легко устроиться на приличную работу. В грузчики идти я не хотел, весь день стоять в форме охранника в каком-нибудь торговом центре мне тоже не хотелось. А сидеть на шее у Жени, которая задыхалась на двух работах, я не мог, как физически, так и эмоционально: чувство стыда меня пожирало большими порциями.

Мангуст попытался пристроить меня в какую-то конторку, которая занималась грузоперевозками. Слава Богу, баранку крутить я научился ещё до тюрьмы. Но после первого разговора с директором, я понял, что на кого-то работать я не могу, и эта черта досталась мне по наследству от отца. Он всегда был гордым, независимым и абсолютно недипломатичным. Вот и я терпеть не люблю чьи-то приказы, крики и офисную субординацию. А директор, буквально, с первых секунд диалога попытался надо мной доминировать и возвести в ранг ничтожества. Я его молча выслушал, сказал «пока» и ушёл, даже не пожав на прощание жирную волосатую лапу.

От невесёлого стечения обстоятельств я погрузился в тоску. Обзванивать потенциальных работодателей мне надоело, и я целыми днями бессмысленно бродил по осточертевшему городу. Доходов мне хватало только на бесплатные выставки в музеях и на перекусы в социальных столовых. У Жени денег я не брал принципиально.
Под наплывом воспоминаний я забрёл в отцовскую мастерскую. Старенький гараж отсырел и покрылся толстым слоем паутины. Повсюду валялись шестерёнки, винтики и расколотые циферблаты, как будто напоминая о том, что жизнь быстротечна и назад уже ничего не вернёшь. И тут на глаза мне попалась пыльная колода карт, та самая колода, с которой когда-то в мастерскую зашёл Мангуст. У меня перед глазами пролетела вся моя бурная молодость: покер, знакомство с Женей, тюрьма… А заодно и те суммы, которые я когда-то выигрывал. Делать ничего не оставалось, как снова начать играть, хотя бы на небольшие суммы. И я позвонил Мангусту.

Мангуст отнёсся к моей инициативе с пониманием. Он организовал у себя на дому несколько игр, в результате которых мои финансы сменили пластинку и вместо романсов запели мажорные песни. Жене я соврал, сказал, что устроился курьером и развожу почту по различным организациям. Удивительно, как она мне поверила? В её ангельских глазах я всегда выглядел гордым и независимым айсбергом, который ни за, что и никогда не станет на кого-то работать, а тут – курьер… С моим психологическим портретом данная работёнка никак не сочеталась. Однако, как говорится, голод не тётка.

В общей сложности, Мангуст организовал около двадцати игр. И всё исключительно ради меня, с этих рискованных мероприятий он не поимел ни копейки, но я с ним щедро делился выигрышами. Всё-таки не чужой он мне человек, да и не такая уж я сволочь, чтобы забирать себе всё до последнего рубля. Вообще, Мангуст заменил мне отца и друзей, которые после того, как меня заключили под стражу, испарились в воздухе и не подавали никаких опознавательных знаков. Да и чёрт с ними, возвращаться к ним я не хочу. Что было, то было, и ворошить прошлое, не имеет никакого смысла. Поэтому всех своих дружков я стёр из памяти навсегда.

В виду того, что я не собирался всю оставшуюся жизнь зарабатывать за счёт покера, я решил продолжить дело отца, всё-таки кое-чему он меня научил. Принцип работы механизма часов я знал не хуже, чем принцип действия автомобильного карбюратора. Я привёл в порядок мастерскую, разместил в нескольких газетах объявления об оказании ремонтных услуг и стал ждать клиентов. Вот только в первый день работы мастерской вместо ожидаемого клиента пришёл Мангуст:
- Здравствуй, коммерсант, - улыбнулся Мангуст,-дела идут?
- Пока никого. Но я верю в лучшее.
- Это правильно, верь. Я, собственно, вот почему зашёл: у меня к тебе предложение.
- Опять хочешь поиграть со мной в покер?
- Нет. Я хочу открыть сеть ювелирных салонов и взять тебя в долю. Парень ты умный, благодаря покеру ты обзавёлся солидным капиталом, но самое главное то, что знаю я тебя с детства. Кого-то другого в партнёры я брать не хочу, сам понимаешь, время такое, что доверять никому нельзя.
- У меня есть время подумать?
- Саша, ты случайно мозги в тюрьме не забыл? Что тут думать? Твои часики не принесут тебе нормального дохода, а я предлагаю тебе бесплатную путёвку в сытую жизнь. В общем, так. Ты посиди тут, всё взвесь, а вечером я позвоню. Пока.
-Пока, Мангуст. Только можешь вечером не звонить: я согласен.
Мангуст улыбнулся, сказал, что зайдёт к нам с Женей вечерком и вышел из мастерской. А я закурил, достал свежую газету и стал дожидаться клиентов.