На тихой улице... 21. Немецкая медицина и мы

21. Немецкая медицина и мы
      или Трудно быть богом

      Медицинская страховка
      Стоимость и скорость
      «Участковый терапевт»
      Аллергия – здесь и там
      Немецкие клиники
      Ночной кошмар
      Девушка с палочкой
          

МЕДИЦИНСКАЯ СТРАХОВКА

     О медицинском обслуживании в Германии я могла бы рассказать много, потому что нам приходилось обращаться к разным врачам. Не то, чтобы очень часто, но всё же вполне достаточно, чтобы получить представление о том, что такое немецкая медицина.

     По сравнению с нашей тогдашней бедностью, в Билефельде в середине 90-х годов было просто великолепно: предупредительность всего медперсонала, компьютер в кабинете у доктора, никаких бумажных карточек, а потому ничего не теряется. И в то же время минимум обследований, так как медицина платная, а страховка, при том, что она немалая – на нашу семью из четырёх человек, например, она составляла 800 марок в месяц (к счастью, половину суммы оплачивал университет), – должна была каким-то образом балансировать между доходами и расходами страховой кассы.

     Допустим, один человек относительно здоров и не любит ходить по врачам, а другой – хронический больной, и он не только регулярно обследуется, но ещё и лечится. Их взносов в сумме должно хватить на то, чтобы оплатить счета от врачей, которые сначала проверят наличие страховки у пациента, а уже потом будут спасать его драгоценное здоровье.

     Обычно у солидного доктора имеется частная практика, то есть он арендует помещение, закупает оборудование, инструменты, лекарства, нанимает персонал – хотя бы двух человек. Есть более крупные клиники, где работают два врача, две-три медсестры и регистратор. И ещё кто-то должен убирать помещение. Наниматель должен платить сотрудникам приличную зарплату, а также налоги и страховку за свою частную деятельность. Но это лишь то, что на виду, а подробности организации медицинского обслуживания в Германии и все необходимые цифры, очевидно, можно найти в специальной литературе.

     Кроме того, в Билефельде есть больницы и солидное учреждение, где применяют радиационные методы обследования, – туда направляют врачи, не имеющие специального оборудования. Не исключено, что имеются и другие медицинские учреждения.


СТОИМОСТЬ И СКОРОСТЬ

     Сколько стоит приём у того или иного доктора в засисимости от специализации, я, честно говоря, не знаю, но судя по тому, с какой скоростью они работают, их время ценится дорого. У стоматолога, например, до ста марок в час (напомню, что речь идёт о середине 90-х годов, а сейчас это будет как минимум 100 евро).

     Кстати, о скорости лечения. Когда дорогой стоматолог бегает из кабинета в кабинет, от одного пациента к другому, это несколько напрягает. Конечно, у них там и оборудование современное, и материалы лучше, но и апломба предостаточно. Они ведь всегда жили в цивилизованной стране с хорошо развитой стоматологической помощью. И вот теперь избалованным европейским стоматологам пришлось принимать пациентов, приехавших в Германию из казахских посёлков и сибирской глубинки.

     Вы можете представить, что за дивная картина предстала перед очами немецких докторов!  Ведь до деревенских жителей стоматология до сих пор так и не добралась, а у них не так много времени, чтобы ездить в город. Естественно, качество лечения или протезирования тех, кто всё-таки ходил на родине к зубным врачам, приводило правильных немцев в ужас. С их точки зрения это дикость, каменный век. Но люди же не виноваты, что их там плохо лечили или у них вообще не было возможности лечиться.

     Однако и в Германии не всё так прекрасно. Спешка, как вы понимаете, полезна не всегда. Тонкая ручная работа не может делаться безупречно на большой скорости. По мне, всё-таки лучше, если врач не будет спешить зарабатывать деньги, а посидит, отдохнёт, пока на пациента подействует обезболивающий укол или затвердеет пломба. У нас теперь есть врачи, которые работают медленно, но более аккуратно.

     Правда, и стоимость лечения растёт с каждым годом, причём в долларовом эквиваленте. Хозяева наших клиник и маленьких «центров стоматологии» не хотят ждать, пока повысятся доходы населения, а страховки у нас нет, поскольку есть бесплатная медицина. А там уж точно – как повезёт...


«УЧАСТКОВЫЙ ТЕРАПЕВТ»

     «Участковый терапевт», или просто доктор, спокойный мужчина лет сорока, принимавший поблизости от нашего дома, меня полностью устраивал. Он лечил и детей, и взрослых. Сама я обращалась к нему сравнительно редко, а вот дети иногда нуждались в лечении – то банальная простуда, то ветрянка у младшего сына – от неё ведь нигде не спрячешься.

     Интересно, что старший сын болел ветрянкой один из класса (правда, это было ещё дома, в Минске) и младший сын болел один из группы в своём детском саду – по крайней мере, мне так сказали. Возможно, кто-то болел в другой группе или, что вполне вероятно, вирус прицепился к сыну «из воздуха».

     На дом нашего врача мы почему-то никогда не вызывали. Знакомые нам объяснили, что это не принято делать, так как стоит очень дорого.

     – Страховка-то не резиновая! – сказал мне уже взрослый сын, когда я недавно спросила, не помнит ли он, как в Германии обстояли дела со скорой помощью. – А вообще там было всё. В больнице был даже вертолёт, который забирал больных, нуждавшихся в экстренной помощи.

     – Разве не проще довезти их на машине? – спросила я.

     – Машина в городе должна останавливаться на светофорах и выбирать дорогу, а вертолёт летит быстро и по прямой. Я часто видел, как он садился на лужайку перед магазином или на футбольное поле.

     Я и сама видела, как на газоне в парке или на соседней улице приземлялся вертолёт. Детям, конечно, интересно посмотреть вблизи на такую мощную «птицу», но от страшного шума закладывает уши, а воздушной волной от пропеллеров сносит кепки.

     Хорошо, что у нас не было таких случаев, чтобы «прилетел вдруг волшебник в голубом вертолёте». А что касается вызова врача на дом – мы просто недостаточно знали свои права и не догадались уточнить, что делать, если, к примеру, у кого-то высокая температура или что-то болит, и он никак не может добраться самостоятельно.

     Я, например, думала, что вызывать врача можно только в самых тяжёлых случаях, а если положение не слишком серьёзное, мы будем должны оплатить вызов самостоятельно, что могло составить приличную сумму. Так ли это было на самом деле, теперь спросить не у кого, а все ненужные и не прочитанные вовремя бумаги нашей страховой компании выброшены ещё при отъезде – в макулатуру.


     Несколько раз в Германии у меня подолгу, по нескольку дней, болела голова, причём так, что не помогал наш анальгин, тогда ещё не опороченный и потому весьма популярный. Я жаловалась доктору, но он ничего серьёзного не находил. Не помню, мерил ли он мне давление, но если и мерил, то в день посещения оно могло быть в норме. Но так, чтобы опытный доктор (лет примерно сорока) даже не предположил, что у его пациентки есть вообще хоть какое-то давление и что оно может периодически вызывать головную боль – это немного странно даже для дилетанта.

     Вот сейчас я точно знаю, что когда у человека болит голова, надо измерить давление. Если у кого-то в доме до сих пор нет тонометра, нужно приходить туда, где он есть, и мерить давление в течение недели, чтобы выяснить, не является ли причиной головной боли повышенное или пониженное давление. Жаль, конечно, что тогда мне никто не посоветовал следить за давлением – всё-таки мне уже исполнилось сорок лет, и диагноз «артериальная гипертензия» мог поставить любой человек, лично столкнувшийся с подобной проблемой.

     Скажу честно, что отдельные непривычные для нас детали не могли испортить общую благостную картину немецкого медицинского обслуживания.


АЛЛЕРГИЯ – ЗДЕСЬ И ТАМ

     У нас, к сожалению, тоже бывает по-разному. Например, в октябре 2011 года у меня неожиданно проявилась сильная аллергия на мёд. Отёк гортани не позволял нормально дышать, но я как-то перетерпела до утра. Мне потом сказали в поликлинике, что нужно было обязательно вызвать скорую помощь, потому что это опасно для жизни.

     Диагноз «пищевая аллергия» был очевиден – не только мне, но и врачу. Мне выписали таблетки и сделали рентген, чтобы с этим снимком я сходила к аллергологу. Но не тут-то было! Аллерголог принимает в другой поликлинике, талоны выдаются нашей поликлинике раз в месяц, и их уже нет. Но когда они появятся, мне позвонят.

     К сожалению, медсестра, занятая бесконечной писаниной и вклеиванием бумажек в карточки, обо мне благополучно забыла, а участковый врач тем более не могла помнить о каком-то талончике, поскольку это вообще не входит в её обязанности.

     Проходит месяц, другой. Всё это время я держу в голове, что вроде бы надо сходить к аллергологу, и напоминаю участковому терапевту о талоне. Разумеется, мне не отказывают, но сначала я должна сдать анализы, сделать УЗИ и пройти гастроскопию. Я-то, конечно, не против, но почему же раньше мне не сказали об этом ни слова?

     Я записываюсь на обследование, прохожу эту ужасную, поистине садистскую гастроскопию, лечу мирно дремавший гастрит – какими-то ядохимикатами, от которых у меня – всерьёз и надолго – начинает болеть желудок. Да что же это за лечение, от которого становится так плохо?! Ну не болело же у меня ничего столько лет!

     Проходит ещё месяц, и вот все бумаги собраны, но талонов к аллергологу уже (или ещё) нет. Наконец появляются талоны, и в начале мая (то есть через семь месяцев!) я попадаю к аллергологу. Милая пожилая женщина внимательно выслушала меня, дала листок с перечнем продуктов, которые мне нельзя употреблять (это примерно половина того, что я обычно ем, причём без всяких последствий), и сказала, что сейчас, в период цветения, пробы на аллергены делать опасно и нецелесообразно, и я должна прийти в сентябре-октябре, когда всё уже отцветёт.

     Но в октябре у нас появились другие, более серьёзные проблемы – с престарелой свекровью, – и посещение аллерголога отодвинулось на дальний план.

     Я помнила о незавершённом обследовании, но год выдался сложным, я устала и несколько раз болела какими-то ОРВИ, а во время болезни пробы на аллергены делать тем более нельзя. Наконец я позвонила аллергологу, чтобы узнать, когда можно прийти на приём. Оказалось, что для этого нужно снова сдать анализы, причём они должны быть не более чем недельной давности. Весна в разгаре, вот-вот начнут цвести деревья и кустарники, а мне ещё надо взять направление у участкового терапевта, дождаться результатов, взять выписку...

     Я чувствовала, что вряд ли успею управиться до появления пыльцы, к тому же я неожиданно заболела – думаю, что это опять была вирусная инфекция, потому что в первых числах мая простудиться можно только намеренно, при большом желании.

     В октябре исполнилось ровно два года с тех пор, как я съела две чайных ложки нового для меня ивового мёда (я вообще не люблю мёд, и зачем я только его купила, поддавшись рекламе и уговорам продавца!).

     Если я доведу дело до конца, то аллерголог абсолютно точно, на основании проведённых проб, скажет, что мёд мне есть нельзя, но это я и сама поняла в тот же злополучный вечер! Тогда зачем я два года должна помнить про аллерголога и предпринимать какие-то действия? Стоило ли вообще затевать эту канитель? На этот вопрос, наверно, могут ответить лишь опытные доктора, но эпопея пока не завершена...

     А не проще ли нашим медицинским чиновникам подумать о том, как оказывать человеку врачебную и информационную помощь по свежим следам, когда он обращается в поликлинику со своей проблемой? Помощь ведь нужна своевременная, а не запоздалая. А иногда, как говорили древние, «промедление смерти подобно» (Piriculum in mora (лат.). Далеко не каждый пациент может дождаться заветного талончика к специалисту. Если больному уже много лет, талончик может вообще не понадобиться...


     В Билефельде, когда мне стало трудно дышать носом, доктор выписал мне капли от насморка, хотя насморка у меня не было. По прошествии некоторого времени я поняла, что капли помогают ненадолго, а дышать мне всё-таки хочется, и тогда доктор догадался направить меня к аллергологу, после чего выяснилось, что моему организму очень не нравятся пылевые клещи, живущие практически везде, и от этого у меня отекает носоглотка.

     Когда я свернула большой шерстяной ковёр в комнате, где проводила большую часть времени, и начала принимать таблетки от аллергии, мне стало лучше. То есть как только наш доктор заподозрил аллергию, проблема была решена довольно быстро.

     Врач-аллерголог, к какому я попала без всяких проблем и ожидания, сделал около сорока тестов на разные аллергены и выдал мне распечатку, откуда я узнала о себе много интересного. Разумеется, при этом обследовании использовался одноразовый инструмент, так же, как и у хирурга, который удалял небольшие родинки прямо в кабинете, не мудрствуя лукаво и не вырезая ничего под родинкой. И, представьте себе, всё обошлось. Наверное, этот метод у них давно отработан. А у нас до сих пор усердствуют, удаляя маленькую папиллому «с корнем». Может, так и вправду полезнее, не знаю.


Продолжение:
http://www.proza.ru/2014/02/02/1931