Спермотоксикоз

Этот манящий жест, призывающий к действию, разбудил во мне зверя. Интересно чего она добивается? Может быть, хочет, чтобы я, как дикий зверь накинулся на нее и порвал всю одежду на клочки? Или, может,  чтобы безупречными движениями я медленно стягивал одну вещь за другой, пока между нами не останется тканевых преград, которые сковывают ласковые движения наших рук. И, вообще, какого черта она на меня так смотрит. Голодная человеческая самка, готовая дорваться до плоти юнца. И уж, по моему скромному мнению, дай ей волю, я бы месяц лежал в больнице в одной лишь тазобедренной повязке из гипса. Осталось только решить непосильную задачу. Это ее действие, которое стерло преграды между нами. Которое стерло грань между фантазией и реальностью.  И так…. Зачем она придержала дверь лифта для меня? Да и какая нормальная девушка, в твердом уме и памяти станет приглашать в лифт незнакомого человека. Мне нужно было остудить голову. Улыбнувшись, я сказал, что поеду на следующем. Девушка недоуменно пожала плечами и уехала на выбранный ею ранее этаж. Вместе с лифтом поднялись вверх все мои надежды и мечты… и кое-что, наконец, опустилось.  На морозной улице мой разум стал трезвым и сердце охладело.  Сигареты заканчивались как патроны у американских морпехов. И кто бы мог подумать, что обычная прогулка до работы могла бы обернуться таким кошмаром. Я одержим.  Мною повелевает один из самых страшных смертных грехов. И я, как безумный доктор, пытаюсь найти панацею от этой болезни.  Немного статистики -   вот прямо сейчас, в эту самую минуту, 14.000 человек занимаются сексом, 25.000 человек целуются, еще 50.000 человек просто обнимаются. Статистику из моей жизни? Вот прямо сейчас я, как дурак, скурил пол пачки сигарет из-за того, девушка придержала мне дверцу в лифте, потом я поднимусь на нужный этаж, отработаю свой доход, пойду домой, поем, поплачу и лягу спать.  Даже сейчас, стоя на улице, я стараюсь не смотреть в глаза проходящим мимо девушкам. Вдруг в их взгляде окажется призыв. «Не надо никакого цветочно-конфетного периода. Я хочу быть только с тобой, мой малыш».  И как нередко бывало, укутавшись в эти светлые мысли, как  в теплое одело  морозной ночью,  я обильно пускаю слюну на пуховик, чем и пугаю прохожих. Все еще находясь, где то в своем подсознании, я сумел-таки зайти в здание, подняться в пустом лифте на нужный этаж и зайти в офис. На радость или на злобу мне, в нашем офисе очень мало девушек, поэтому я, всецело, могу  отдаться работе. Отдаться… работе. Но если все же, какая нибудь чертовка прошмыгнет мимо меня, я швыряю в сторону всю бумажную писанину и начинаю размышление о том, какие на ней были трусики. Иногда я отвратителен сам себе. Многие мои коллеги – успешные женатые люди, вторые половинки, которых, неописуемые красотки. В эти моменты меня захлебывает волна зависти, и  начинаю грызть карандаши, до тех пор, пока графит не окрасит мои зубы в черный. Конец рабочего дня.  Я сохраняю на компьютере всю недоделанную работу и стремительными рывками мчусь  до лифта, дабы не повторять ошибок утра. Свежий воздух и прекрасное ночное небо в отблесках луны.  Погода, как бы, намекает, «Хватай первую попавшуюся красивую незнакомку и тащи ее к себе домой. У тебя нет времени на раздумья. Правильный тон я уже задала, в остальном дело за тобой». И опять слюна обильно пропитывает пуховик. И какой-то мальчик говорит своей маме громким шепотом на пол улицы: «Мама! А этот дядя даун?».  Мамочка шлепает сорванца по губам и отводит за ближайший угол. Ведь выгляжу я именно так, как и описал ребенок.  С полнейшим ощущением внутренней пустоты я добираюсь до дома. Холостяцкая хибара. Мои шаги эхом отзываются по всем комнатам.  Даже в туалете. Телевизор смотреть нельзя, в интернет выходить опасно. Я иду курить на балкон, надеясь, что под ним стоит принцесса, поющая серенады  и мечтающая увезти меня в далекие дали. Или «невинная овечка» на которую нападет толпа отморозков и я спрыгну с балкона пятого этажа, разнесу их банду в клочья и занесу красавицу в теплый подъезд. Слюна капает изо рта и тушит сигарету. Принимая ванну,  я не редко смотрю на себя в зеркало. Вроде бы не урод. Вроде бы мужского пола. Вроде бы не дурак.  И почему только общение с девушками заканчивается, едва успев начаться. Ванная согревает меня и плохие мысли улетучиваются прочь, оставляя на душе неприятные осадок .  Выхожу из ванной , когда вода почти остывает. Разогреваю на ужин то, что успел приготовить днем ранее.  Моей квартире не хватает горничной, которая бы убирала мой беспорядок, готовила еду и называла меня «хозяином».  К слову, мне отвратительна мысль об онанизме, поскольку ничто не заменит тепло женского тела. Да и если серьезно задумался бы, то наверняка умер в расцвете юности от сексуального истощения. Отсюда табу на телевизор и интернет.  Покончив с ужином я ложусь спать. Тяжелый однообразный день, ровно такой же, как будет завтра и был вчера. Изменяются детали, суть остается. Вероятно, мне никогда не понять, что со мной не так. Приходится принимать как факт.  И постепенно я начинаю погружаться в мир снов, где я могу почувствовать себя полноценным. Не странным, не извращенным. Нормальным. Где мечты и желания исполняются. И просыпаюсь я в обслюняленной подушке с мокрыми трусами. Порой я сам себе отвратителен. Я болен. И как безумный доктор, пытаюсь найти лекарство от этой болезни.