Весталка 05

28 июня, 73 год до н.э.

Лициния сидела на мягкой шелковой подушке резного табурета, глядя на свое отражение в зеркале, а рабыня тем временем расчесывала ей волосы узорчатым острозубым гребнем, украшенным драгоценными камнями. Разделив пышные локоны на шесть прядей, она принялась заплетать каждую в отдельности, перевязывая их красной лентой.
«Сегодня, сегодня это свершиться! – в который раз повторяла про себя весталка одни и те же слова, словно заученную наизусть молитву. - Я не могу ждать более... Не могу сопротивляться! О, боги, за что вы обрекаете нас на страдания…»
Оторвавшись от созерцания самой себя, девушка перевела взгляд на Эирин. Только сейчас она заметила, что рабыня совсем притихла и полностью погрузилась в собственные мысли. Такой серьезной Лициния ее ни разу не видела. Ее будто подменили! Вместо улыбающейся веселой Эирин стояла хмурая незнакомка.
- Что случилось, Эирин? – спросила весталка. – Ты сегодня сама не своя.
Ответа не последовало.
- Эирин! – Лициния повысила голос.
Встрепенувшись, молодая гречанка посмотрела в зеркало и встретилась с удивленным взглядом госпожи.
- Ах, ничего… - пролепетала рабыня. – Ничего. – И опустила глаза.
- Эирин, ты же знаешь, я не люблю, когда мне лгут. Особенно когда лгут мне в лицо.
Поднявшись с табурета, Лициния взяла рабыню за подбородок и заставила посмотреть на себя.
- Рассказывай! – приказала она.
- Ах, госпожа… Дакуса сегодня казнят… -  голос Эирин дрогнул, а по щекам побежали слезы.
- Дакуса? – переспросила весталка, отпустив рабыню. – Не он ли вырастил тебя?
- О, госпожа! Вы помните!..
- Конечно помню, - улыбнулась Лициния. – Ведь ты с таким теплом отзывалась о нем, вспоминая свое детство. Дакус, по сути, заменил тебе мать и отца.
- Да, госпожа, - кивнула рабыня, вытирая слезы.
- За что же его собираются казнить?
- За убийство, - чуть слышно прошептала Эирин и, приложив руки  к груди, добавила: - Но эта клевета! Дакус честный человек, простой торговец! Он никому никогда не желал зла!.. Его оклеветали...
- Но по какой причине?
- Не знаю, госпожа… Быть может из-за его ремесла…
- Изготовления оливкового масла?.. – удивилась весталка, вскинув брови.
- Да, госпожа! Ведь в последние годы он значительно преуспел в этом деле, расширил свое имение и увеличил количество выращиваемых деревьев, купил новых рабов. В столь короткий срок достиг таких высот… А он всего лишь вольноотпущенник… - замолчав на минуту, о чем-то раздумывая, она продолжила неуверенно: - Или же всему виной его глупые задумки… Он постоянно возится с чем-то у себя дома, что-то мастерит, творит, надеясь сделать какое-нибудь великое открытие… Но какой из него изобретатель?! – воскликнула Эирин, сокрушенно покачав головой. – Видно насолил кому… Я знаю лишь одно – он невиновен.
- Что ж, я верю тебе, Эирин, - произнесла Лициния. – В котором часу его собираются казнить? – задумчиво спросила она.
- В полдень его поведут через Виа Сакра*…
- Кто-нибудь знает о вашей близости, кроме меня?
- Нет, госпожа…
- Принеси мне кубок мульсума**! - неожиданно велела весталка.
Рабыне просьба госпожи показалась более чем странной, но она не посмела озвучить свое мнение вслух и, поклонившись, вышла из комнаты. А уже через пару минут вернулась, держа в руках серебряный поднос, на котором стоял кубок с двумя ручками. Девушка поднесла напиток весталке, но та сказала:
- Это не для меня, Эирин, а для тебя.
- Для меня, госпожа? – растерялась рабыня.
- Да. Для храбрости, чтобы не выдать себя.
Эирин непонимающе уставилась на хозяйку.
- В полдень мы отправимся на рынок, - начала объяснять Лициния. - По пути нам случайно может повстречаться ведомый на казнь преступник***. И если случайность эта произойдет, я не хотела бы, чтобы эмоции овладели тобой. Мульсум поможет сохранить хладнокровие.
От волнения Эирин чуть не выронила поднос.
- Вы… вы сделаете это ради меня?.. – рабыня смотрела на госпожу глазами полными надежды.
- Ты служила мне верой и правдой почти десять лет. Твоя преданность вызывает восхищение и уважение. И в знак благодарности, я хочу помочь тебе и твоему отцу.
- Ах, госпожа! – Рабыня поставил поднос на стол и, упав на колени, обхватила ноги весталки. – Благодарю вас! Вы настоящая богиня! Благодарю вас! Благодарю!!!
- Полно тебе! – ответила Лициния, помогая девушке подняться. – Меня еще рано благодарить. Выпей мульсум и приготовь корзину для закупок, нам скоро выходить.

* * *

- Клянешься ли ты, что данная встреча произошла случайно и непреднамеренно с твоей стороны? – вопрошал грозный страж.
Оскорбленная подобным вопросом, весталка вздернула голову и ответила с нотками стали в голосе:
- Клянусь!
От пристального взгляда Лицинии страж почувствовал себя неловко и поспешил отвести глаза. Помедлив немного, он потянулся за ключом от кандалов. Вскоре звякнули открываемые замки, и железные кольца освободили ноги и руки пожилого преступника.
Весталка, удостоверившись в том, что Дакуса действительно помиловали, направилась к рынку, а ее личная рабыня, не удостоив преступника и каплей внимания, последовала за ней. Эирин стоило огромных усилий, чтобы не вскричать слова благодарности. Но она прекрасно осознавала, что бы за этим последовало. «Отблагодарю, как только мы окажемся наедине, - пообещала себе рабыня. – О, боги, спасибо вам за такую чудесную госпожу!»
Не успели они пройти и нескольких шагов, как за спиной услышали насмешливый шепот:
- Ну и спектакль ты разыграла!



* Виа Сакра (Священная дорога) – главная дорога Римского форума, соединявшая Палатинский холм с Капитолием
** мульсум – древнеримский винный напиток с медом
*** если весталке на пути встречался ведомый на казнь преступник, она имела право помиловать его, если клялась, что встреча эта произошла случайно