И я топил твой образ в стакане с виски...

И я топил твой образ в стакане с виски. Просил бармена налить мне еще и еще. Какой это стакан по счету? Я не помню. Уже давно я потерянный…

От алкоголя сильно жжет горло. Пора прекращать эту утопию, но я слишком слаб морально, чтобы бросить сейчас.

Запах. Запах мяты. От твоих черных волос всегда пахло мятой. Небо. Ночное небо. Темно-синего глубокого цвета с россыпью серебряных точек-звездочек. Твои глаза были такого же цвета, как это небо. С твоих вечно красных, да, ты до безумия любила сдержанного красного цвета помаду и постоянно пользовалась ей, губ, никогда не сходила легкая улыбка. Ты много смеялась…
Я любил твой смех.

Такой звонкий, как перезвон маленьких колокольчиков. Тогда, я просил тебя больше смеяться, тебе шла улыбка и твой детский по звучанию, не смотря на взрослый возраст смех.

Ты будила меня по утрам нежным поцелуем пухлых губ в щеку, а на кухне меня всегда ждал утренний горячий кофе. « Три ложки сахара, одна ложка кофе, я все помню, капитан!»: а за тем следовал твой заливистый смех. Я улыбался в ответ, знаешь, тогда я действительно был счастлив.

До самого вечера мы разбегались по делам. Помниться, ты говорила, что для тебя расставание со мной даже на пару часов это настоящая мука. Я верил. Беспрекословно.

Поздняя осень… Вечером после обильных дождей город окутывал густой туман. Я искал взглядом твой образ сквозь него, пытался уловить до боли любимый запах мяты и синеву милых мне глаз. Стоишь возле одинокого, сгорбившегося фонарного столба. Черные локоны растрепано, но как будто с какой-то нарочитой небрежностью разбросаны по плечам и полукольцами спадают чуть ниже. Сверху на платье ты надела свое любимое, короткое черное пальто. Улыбаешься мне, я улыбаюсь в ответ. Мы забываем, что устали за день, усталости больше нет. И меня больше нет. И тебя больше нет. Есть мы. Гуляем по ночному парку. Вдыхаю немного подмороженный первыми заморозками воздух, чувствую оттенок до боли дорогого запаха мяты. О чем мы тогда с тобой говорили? Не помню. Кажется, нам было бы и о чем помолчать. Крепко сжимаю твою теплую ладонь, и не хочу отпускать. Так я думал, чем сильнее буду держать тебя, тем меньше шансов, что ты исчезнешь.

Все люди имеют право на ошибку.

Начинает моросить… Маленькие ледяные капельки, неприятной частой дробью бьют по лицу, нужно уходить домой как можно быстрее. Беру тебя на руки, ты словно невесома, такая легкая и снова этот звонкий детский смех эхом проносится по тишине парка. Дождь усиливается. Мы не успеем добежать до дома сухими в любом случае. Сбавляю бег на шаг, ты не против.

Промокли до нитки. Твои волосы выпрямлены дождем. Мы озябли, ты заметно побледнела, но в глазах я вижу живой задор. Тебе нравится так жить.
Сейчас четыре утра, а мы только засыпаем. Чувствую, как ты тихо сопишь мне над ухом, быстро уснула. В такие моменты мне кажется, что от жизни мне больше ничего и не надо. Я познал счастье. Больше я ничего и не хочу…

***

Первый крик.

Такое случается.

Первый скандал.

Ты хочешь, чтобы мы уехали отсюда. Зачем? Не понимаю. Припоминаю, ты и раньше горела желанием переехать в другой город, маленькие размеры этого города, его спокойный ритм жизни тебя угнетали, но я считал, что дальше разговоров это не пойдет. Говоришь, что ты устала так жить. Улыбка слетела с твоих губ, рукой ты стираешь с них помаду, небрежно размазывая по коже. В глазах нет прежнего огонька. В твоих глазах лишь немая мольба. Обнимаю тебя, говорю, что у тебя это пройдет, отталкиваешь меня всем своим хрупким телом.
Смотришь мне в лицо с отчаянной злостью, сменяющейся жалостью. Хлопаешь дверкой. Остынешь и вернешься. Мы же счастливы? Не важно, где мы, главное, что вместе.


Только ты можешь заполнить пустоту в моей квартире.
Тогда, я пришел с работы.

Входная дверь слишком громко захлопнулась за мной. Шаги по квартире слишком гулко разносились. Запах мяты пропал. И я все понял. Я понял всю свою эгоистичную сущность.

Не могу винить тебя. Ты не виновата. Я не умел слушать, я не умел прислушиваться к тебе. Так и не узнал, куда ты уехала. Но знаю одно точно, без моей эгоистичности тебе будет лучше. Приподнимаю голову, лежащую на руках:

- Бармен, еще виски.