Ноонавт

Странное приключение случилось со мной сегодня. Вернее, довелось мне встретиться со странным человеком. Уже прошло несколько часов после той встречи, а я все никак не могу понять – что же это было? Кто он, этот случайный знакомый? Может быть, он просто талантливый актер, что вышел «в народ» проверить качество своего вживания в роль в каком-то новом фильме? Или я оказался участником некой новой игры или чьего-то розыгрыша? А вдруг все то, что я услышал – правда?!
 Сегодняшний выходной день, один из последних погожих дней этой осени, я решил использовать рационально – выбрался в городской парк, чтобы отключиться, отдохнуть от ежедневных проблем. Я брел по аллее мимо влюбленной парочки,  сидевшей на скамейке молча, взявшись за руки и заткнув уши наушниками; мимо молодых мам и бабушек с детьми в колясках и с такими, что уже осваивали просторы парка на своих двоих; мимо пенсионеров, что обсуждали глобальные проблемы, международное положение, моральное обличие современной молодежи, преимущества рыбалки над охотой или наоборот и преимущества того и другого лет сорок тому назад над современными. Мимо меня пробегали стайки девчонок, щебетавших о мальчишках,  переписках,  моде и видеороликах, табунки мальчишек, громко обсуждавших мотоциклы, машины, девчонок, сайты, марки гаджетов и видеоролики. В мое сознание врывались обрывки фраз и разговоров на разнообразные, иногда совсем неожиданные темы, создавая ажурную вязь интеллектуального фона, на котором так уютно было собирать мозаику из своих мыслей.
  Погруженный в свой внутренний мир, я не сразу понял, почему уже несколько минут не отрываю взгляд от фигуры высокого мужчины, медленно бредущего впереди меня. А когда он вдруг остановился и стал оседать на землю, положив руку на грудь, я в инстинктивном рывке вперед уже знал, что эти несколько минут краем сознания отмечал его неуверенную, качающуюся походку. Я все-таки успел его подхватить и подвел к ближайшей скамье, с которой быстро вскочили и убежали две девицы с сигаретами. Посадил его, облокотил на спинку скамьи, ослабил ему галстук, а он все это время слабо  отстранялся от меня и со страдальческим выражением лица сдавленно бормотал: «Не надо, оставьте меня, прошу, оставьте меня». Я нащупал в нагрудном кармане его серого пиджака цилиндрик с валидолом, достал одну таблетку и подал ему. Он взял ее,  положил под язык, сказал «спасибо» и закрыл глаза. Я присел рядом, глядя на него. Мужчине на вид было лет под сорок, волнистые каштанового цвета волосы слегка серебрились на висках. Высокий ясный лоб говорил о возможном глубоком интеллекте, совершенные черты лица – о гармоничности души, выразительные носогубные складки – о пережитых глубоких потрясениях. Минуты через две-три мой «пациент» глянул на меня уже прояснившимся взглядом, окрепшим голосом вновь сказал «спасибо», еще с минуту помолчал, глядя на меня, и вдруг сказал: «А, все равно уже…» с таким отчаянием в голосе и на лице, что я испугался повторения приступа. Он заметил мою тревогу и отрицательно покачал ладонью: «Не беспокойтесь, я в порядке». И его бледное лицо, действительно, понемногу розовело и прояснялось. Но глаза этого человека удивляли меня все больше. Немного раскосые, (я подумал, что кто-то из его далеких предков наверняка носился на коне по степям в рядах воинов хана Батыя), его глаза вначале показались мне серыми, но теперь они стремительно темнели, в них появилась глубина и там, в этой глубине, замерцал огонь, он завораживал и притягивал к себе. «Гипнотизер!!» - мелькнула у меня мысль. Он еле заметно усмехнулся и протянул мне руку: «Сергей Леонидович». Я назвал себя. Его рукопожатие было на удивление крепким, я не ожидал такого от человека, у которого только что был сердечный приступ.
 - Это Вы мне помогли, - снова улыбнулся мой новый знакомый, и я удивился тому, как точно эта реплика соответствовала моим мыслям. В его глазах мелькнула печаль, и он устало проговорил:
- Нет, я не гипнотизер и не телепат, я – ноонавт.
- Ноонавт? – удивленно повторил я, вдумываясь в термин, - «ноо» - «разум», «навт» - с греческого – «мореплаватель». Как это понимать? «Человек, путешествующий в мире разума?» Так?
- Приблизительно так, - ответил Сергей Леонидович. – Правда, мы все живем в ноосфере, «сфере разума». Идею о ее существовании выдвинул еще в 1880 – 90 г. наш великий ученый В.И.Вернадский. А сам термин «ноосфера» придумали в 20-ые годы ХХ-го столетия французские ученые Пьер Тейяр де Шарден и Пьер Леруа, и означает он «оболочку земного шара, где происходит взаимодействие природы и человеческого общества». Мысли, чувства, ощущения каждого человека генерируют энергетические волны, расходящиеся в пространстве, что и создает ноосферу. А по закону сохранения энергии и равновесия между всеми процессами в космосе, если есть излучатели психической энергии, то есть и ее приемники, причем и те, и другие могут иметь разные мощности. Например, самые знаменитые и талантливые актеры всех времен были сильнейшими излучателями. Выдающиеся ораторы и полководцы – тоже. А самые чувствительные приемники  - экстрасенсы. Все эти люди и есть ноонавты. В принципе, каждый человек в некоторой мере ноонавт. Это как наличие музыкального слуха у людей  – в теории как бы есть у каждого, но Бахи и Моцарты рождаются ой, как нечасто.
Нелегкая это штука, скажу я Вам – жить, постоянно чувствуя все возмущения в ноосфере. Это кошмарное ощущение, будто нервные системы твоих друзей, твоих врагов, твоих знакомых и малознакомых – продолжение твоей собственной нервной системы. Сам себе иногда кажешься этаким фантастическим пауком, раскинувшим сеть своих нервов далеко за пределы собственного тела. Когда у окружающих людей мысли, поведение, эмоции в норме, то все хорошо. Иногда чувствуешь себя, будто в невесомости – это в пространстве рядом идет мощный поток чьих-то наилучших мыслей или чувств. К сожалению, такое случается нечасто. Но если рядом кто-то творит зло или имеет недобрые намерения – о, какая это ноша для ноонавта! Тогда невидимые паутинки-связи натягиваются, тянут за собой нервы и ты чувствуешь себя так, как будто висишь над пропастью на этом нерве, или, еще хуже, держишь  над ней кого-то, тебе дорогого. И, если не удержишь, то увидишь, как гибнет твой друг. Это страшная штука, иногда сверхтяжкая, когда теряешь друга. И нет разницы – физически или духовно теряешь. Это очень больно – рвать связи, оборванные нервы не восстанавливаются.
 Сергей Леонидович замолчал и устремил взгляд вдаль, в глубину желтой аллеи. Там с деревьев с тихим шелестом планировали к земле желтые, коричневые, красные листья, как десантники осени. Казалось, парк что-то шептал небу.
 Я ждал, что мой странный собеседник продолжит свой монолог, но он молчал. Тогда я осторожно спросил:
- А сегодня у Вас что-то случилось?
Он повернул ко мне голову, и я снова завис над колодезной глубиной его глаз.
- Да, - тихо промолвил он, - да…Сегодня мой друг…Хотя зачем это Вам? От Вас идет мощная волна доброты и готовности помочь, Вы очень поддержали меня сейчас, спасибо большое. Но того, что Вы сделали, вполне достаточно, я не могу скидывать на Вас свои заботы. Я и так отдохнул в Вашей ауре.
 Его лицо осветила добрая улыбка. Я растерянно молчал, не зная, как продолжить беседу.
Парк зашелестел тревожнее, свинцового цвета тучи выглянули из-за горизонта и полезли на небо. Появившийся холодный ветер поднял и начал гонять между деревьями беззащитные шепчущие листья.
- Что-то погода портится, - я не придумал более умной реплики.
- О, простите, - быстро ответил Сергей Леонидович, - это сейчас пройдет, минут через 30.
- Почему «простите»? – удивился я. Ноонавт бросил на меня невнимательный взгляд, его лицо стало сосредоточенным, будто он прислушивался к чему-то. Прошло с полминуты, прежде чем я услышал его негромкий ответ:
- Ноосфера – оболочка земного шарика, где происходит взаимодействие природы и человека. В некоторых случаях ноонавт генерирует такое  мощное поле, что возмущает пространство на расстояние сотен километров. Есть сведения, что это расстояние может быть и больше. Я это обнаружил впервые лет 20 тому назад, когда однажды в конце марта поссорился со своей девушкой, теперь моей женой. Настроение у меня тогда было такое,…сами понимаете. И на протяжении трех часов на город падала карусель из дождя, солнца, снега, солнца, града и снова солнца. Со временем мои друзья стали, когда в шутку, а когда и всерьез заказывать мне погоду.
 Он замолчал и снова, похоже, к чему-то прислушался, затем чуть слышно проворчал: «Вот чертила, нашел-таки!» Посмотрел на меня и пояснил:
- Мой друг. Минуты через три притопает.
- А Вы не пробовали…- я замялся, не зная, какой термин употребить.
- …Лечиться? – насмешливо закончил он. И уже серьезным, даже усталым голосом продолжил:
- Пробовал. Ничего не получается. Это как пробовать не дышать. Правда, знаю несколько случаев, когда молодые ноонавты, обнаружив свои способности, пугались и старались избавиться от них, в основном методом нездорового образа жизни. У некоторых получилось, но потом они превратились в жалкое подобие человека – способности сошли «на нет», а дурные привычки остались, и еще добавилось горькое сожаление об утраченных возможностях. Были также случаи, когда такие молодые-глупые пробовали использовать свой талант в корыстных целях, но это также плохо кончалось – дар быстро угасал. Но кто проходит период смятения и принимает свой талант, постепенно учится взаимодействовать с ноосферой. Тут есть и свои радости, и трудности. А в особо тяжелых случаях выручает музыка – одно из самых чудесных порождений ноосферы. С ее помощью можно и полечиться, и настроиться на нужную волну в работе.
 Сергей Леонидович замолчал и обернулся назад. Я тоже оглянулся. По боковой аллее к нам подходил темноволосый мужчина среднего роста, светлая спортивная куртка выгодно подчеркивала его атлетическую фигуру. Он подошел к нам, остановился и обменялся внимательным взглядом с Сергеем Леонидовичем, затем глянул на меня. Несколько секунд его зеленые глаза будто вбирали меня в себя, потом он улыбнулся и протянул мне руку:
- Владимир Георгиевич. Спасибо Вам.
Он сел рядом со своим другом и несколько минут мы сидели молча. Я понимал, что не имею права вклиниваться в их неслышный разговор. Наконец Владимир Георгиевич негромко сказал:
- Пошли?
Они поднялись со скамьи, оба сказали мне «До свидания» и пошли – плечо к плечу – по аллее, на которой укладывались покинутые исчезнувшим ветром листья, а сверху снова тихо летели к земле в лучах солнечного света их разноцветные собратья, десантники осени.

1998г.