Эндорфины

Интересно осознавать изменения в собственной жизни и перестановке приоритетов. Ты смотришь на себя в зеркало, видишь человека, знакомого тебе всю жизнь. Но вдруг, тут же, осознаешь, что познакомился с ним несколько минут назад. То, что когда-то казалось тебе, немыслимо далеким стало реальностью, совершенно неожиданно накрывшей тебя. Даже те несколько минут назад, до знакомства с этим новым человеком, что ты видишь в зеркале, ты совершенно не подозревал о существовании этой реальности.
Именно в этот момент, насколько бы странным это не казалось, вспоминается кот Шредингера1. Ты понимаешь, что ты двусторонний участник этого эксперимента по квантовой механики. Во-первых, ты являешься наблюдателем, а во-вторых, его непосредственным участником, т.е. котом Шредингера. Ты находишься в этом «размытом» состоянии и пока не откроешь коробку, то и не можешь знать какой из вариантов действительно верный. Тебя может это смущать, но в конечном итоге, ты вынужден согласиться, что сейчас находишься в подобном состоянии.
Ты закрываешь глаза, набираешь полную грудь воздуха и с шумом выдыхаешь. Снова открываешь глаза и приглядываешься к своему отражению. – Нет. Ничего не изменилось. И все стало совершенно иначе, – думаешь ты. Ничего не остается, ты приводишь нового себя к виду похожему на себя привычного. Подходишь к окну, открываешь и впускаешь в комнату прохладный, осенний воздух, наполнивший это утро. На долю секунды ты погружаешься в него и смотришь в предательски синее небо, с редкими облаками. Такое небо подходило бы для жаркого июля, но никак для пронизывающей осени.
Осень, - думаешь ты – только осень способна на такое.  Она пронизывает твою душу холодными ветрами, она оплакивает ее частым дождем, она раздевает ее опавшей листвой. Поздняя осень – зыбкое существование реальности в обледенелых лужах.
Ты идешь по тихой узкой улочке, разглядываешь витрины магазинов и газетные ларьки. Газеты – один из атавизмов современности. В век современных технологий кажется совершенно ненужной. Но их читают такие же атавизмы общества, которые не могут освоить эти самые технологии. Что такое атавизм? Если коротко то, что есть, но фактически не нужно. Мы бы много без чего могли вполне обойтись, не так ли? Яркий пример атавизма – аппендицит – маленькая бомба, замедленного действия, что может детонировать, может нет. Вещь абсолютно бесполезная, но способная доставить массу хлопот. Иногда и вся жизнь, кажется, выливается в нечто подобное. Ты живешь, а твой организм отсчитывает время, ты даже можешь слышать таймер, обратный отсчет. Достаточно лишь прислушаться к стуку собственного сердца, когда-нибудь оно остановится, и весь механизм жизнеобеспечения тоже.
Ты удивляешься собственным мыслям, подходя к набережной, пустынной, как всегда в будничное утро. От воды веет пронизывающим холодом. Он разрезает кожу, словно острым ножом и проникает внутрь глубоко в душу. Ты вздрагиваешь, оглядываешься по сторонам: никого. Слишком тихое утро, слишком одинокой осени.
На горизонте сквозь густой туман, поднимающийся от реки, побивалась темная фигура. Чуть позже ты сможешь приглядеться, и рассмотреть тучного человека с кофейным лотком. И ты так же сможешь различить его одинокий голос, расхваливающий свой товар для никого. Ты можешь улыбнуться ему, хотя, ты знаешь, что он этого не увидит. Да и не зачем ему обращать внимания на подобные глупости.
Глупости? Разве можно считать чью-либо человеческую жизнь глупостью? Глупо ли жить? Если так, то тогда зачем все это до сих продолжается? С любым абсурдом можно покончить в любой момент. Но бывает так, что этот абсурд настолько интересен, что кончать с ним еще больший абсурд. – Тут же пронеслась в твоей голове немыслимая игра слов. Ты улыбаешься своим мыслям и медленно идешь дальше, к тому, что тебя там непременно ждет. И ждет ли? Ведь опять же часто бывает так, что самые немыслимые вещи случаются тогда, когда ты этого совсем не ожидаешь. Но ожидают ли они тебя в этот момент чтобы с тобой случиться? – Ты кутаешься плотнее в шарф и улыбаешься собственным рассуждениям. – Может быть, может нет. Разве это имеет принципиальное значение?
Ты замечаешь как постепенно оживают холодные улицы ноября. Тебя настигает шум двигателей, проезжающих мимо автомобилей. Почти во всех окнах без исключения загорается свет. И словно пробудившись ото сна, лениво потягиваясь, просыпаются магазинчики, лавочки и сонно зевают супермаркеты. Ты бродишь по еще сонным улицам, улыбаясь. Ветер пронзил твою грудь холодом, оставив отпечатки в твоей душе. И ты смотришь немигающим взглядом в вечность. Этот мир, этот город, что были противны тебе ночь назад, снова стали родными, вернувшимися к жизни. Ведь вместе с ними вернулся к жизни и ты. Ты вдыхаешь полной грудью знакомый и родной воздух. И вместо пустоты в твоей душе – эндорфины.