33. домой

     33. ДОМОЙ

     Тему «Зорге и возвращение домой» приходится несколько развить только потому, что некотороые авторы, в частности Суворов (Резун),  в своих произведениях даже эту абсолют-но ясную позицию, неоднократно изложенную Зорге в письмах в Центр и жене Кате, извра-щают с тем, чтобы сделать его «невозвращенцем», которые в советское время приравнива-лись к предателям или «в лучшем случае» к  лицам, не внушающим доверия. Но его неук-лонное стремление вернуться на родину легко проиллюстрировать на многочисленных фак-тах.
     Еще в 1935 году, будучи в Москве, Зорге получил от начальника  Управления Урицкого обещание, что, наладив работу резидентуры, он через два года вернется домой. Такая прось-ба была с его стороны вполне обоснованной, так как задача по созданию работоспособной резидентуры шла успешно, а к этому времени он находился бы без нормального отпуска около 8 лет. Поэтому и шифрограмму из Центра  в конце 1937 года о вызове в Москву Зорге воспринял совершенно спокойно и пообещал завершить все дела к апрелю.
     В начале 1938 года он написал  жене Кате о том, что по его расчетам они проведут отпуск  летом и даже начал строить планы. 26 апреля 1938 г. Зорге пишет начальнику Разведуправ-ления о том, что наступило время ему возвращаться домой. Но в течение длительного перио-да времени от Центра не поступало никакого ответа. Зорге не знал в чём было дело, хотя за-держка с ответом была естественной из-за обстановки в Управлении. В момент  разгрома центрального аппарата Разведуправления  Гендину надо было получить подтверждение в от-ношении Зорге от «самого верха». В той атмосфере, которая существовала, вопрос об отпус-ке или об отзыве резидента был очень деликатным и мог для инициатора аукнуться самым неожиданным образом. Требовалось время даже для  наркома  Ворошилова, чтобы в благо-приятный момент  от Сталина получить решение. Поэтому только в конце лета из Центра пришел ответ, в котором новый и.о. начальника Управления Орлов ответил отрицательно на эту просьбу, объясняя такое решение обстановкой  в Европе и на Дальнем Востоке. Более того, Центр просил его остаться.  7 октября 1938 г. Зорге сообщил, что он, несмотря на то, что пребывание в Японии  надоело и все устали он с пониманием относится к отрицательно-му решению  Центра. Наряду с этим он пишет в письме Кате, что в связи с изменением об-стоятельств он расчитывает на приезд домой не позднее февраля 1939 г.                               
     В 1939 году в письме от 4 июня Зорге  просит замену, но начальник Разведуправления генерал И.И. Проскуров дал указание: «Основательно продумать, как компенсировать от-зыв Рамзая; Составить телеграмму и письмо Рамзаю с извинениями за задержку с заменой и изложением причин, по котороым ему необходимо еще поработать в Токио ; Рамзаю и другим членам его организации выдать единовременную денежную премию».
          В  начале января 1940 года Зорге направил начальнику Управления («Директору») письмо, в котором интересными являются следующие места: «Получил Ваше указание – ос-таться здесь приблизительно еще на год. Как бы сильно мы не стремились отсюда домой, мы, конечно выполним Ваше указание и будем продолжать здесь работу.
     В книге Р. Уайманта «Шпион Сталина» на странице 119 приводится письмо Зорге от  4 октября 1940 г. на имя «Директора», в котором он просит подтвердить срок окончания ко-мандировки и о планах его дальнейшего использования.
     В воспоминаниях генерала М. Иванова отмечается, что «Примерно в середине декабря 1940 года мы получили от Зорге телеграмму с просьбой разрешить  ему приехать в Москву «в связи с физической и нервной  усталостью», а также для проведения операции и лечения старой травмы в стационарных условиях. (Конечно, он хотел использовать поездку и для встречи с женой, котрую не видел уже  пять лет). При этом он ссылался на то, что с 1935 года вообще не был в отпуске, в 1938 году попал в автомобильную катастрофу и нуждает-ся в квалифицированной медицинской помощи в Союзе. Попутно  Зорге сообщил, что в от-дыхе и лечении  нуждаются также активные члены группы «Рамзай» Макс Клаузен и Бран-ко Вукелич».
     Содержание письма Зорге  Центру от 26.03.41 г.  четко и ясно подводит итог:    «….Если Вы не найдете  возможным согласиться  ни с одним из этих предложений, я вынужден буду просить Вас отозвать меня домой. Вы знаете, что я просил об этом уже несколько раз. Пробыв здесь 7 лет и став физически слабым, я считаю это единственным выходом  из этих трудностей».
     Из материалов допросов Люшкова, из открытого письма Ф. Раскольникова Сталину, опуб-ликованного в западной прессе 17 августа 1939 г..  Зорге мог знать о репрессиях в стране, ему были известны политические процессы над троцкстами, бухаринцами и зиновьвцами, но он не знал об арестах в разведке. В любом случае Зорге это не пугало, так как его совесть была чиста.
     Приведенные факты наглядно говорят о том, что Зорге ни минуты не сомневался в воз-вращении домой в Москву. Более того, он все время проявлял настойчивость. Поэтому миф о невозвращенстве можно считать исчерпанным.