Дневники сына Марины Цветаевой

Прежде чем рассматривать содержание наделавших "шороху" Дневников Георгия Эфрона проясним для себя, чего мы от этой публикации ждем: Удовлетворить естественный интерес к литературным возможностям сына Марины Цветаевой (она звала его Мур) или нас интересует также, какую ценность представляют свидетельства современника о тяжелых временах, которые пришлось пережить нашим согражданам в предвоенные и военные годы.

Если мы ждем от Дневников исторически значимых свидетельств, тогда прежде всего нужно  ответить на вопрос, как и когда появились эти Дневники, можно ли их назвать своеобразным историческим документом, действительно созданным в указанное время, действительно Георгием Эфроном (Муром), а не опытным литератором (или литераторами)нашего времени.

В таком подходе нет ни грана придирки, предвзятости. Это обычный подход к любому документу, который обнаружился с большим разрывом между временем его  создания и временем появления в печати.

К сожалению, на наших глазах слишком часто появляются сенсационные дневники. Сразу после войны, например, на весь мир прогремел "Дневник Анны Франк" несчастной девочки из еврейской семьи, которая  рассказала о переживаниях и трудностях жизни во время оккупации Голландии фашистской Германией, о концлагере. Но через какое-то время выяснилось. что подлинный дневник Анны и появившаяся книга имели между собой мало общего. Дневник был написан опытным писателем за большой гонорар и не может считаться достоверным документом.
 
В свое время в нашей стране зачитывались книгой Владимира Успенского «ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК ВОЖДЯ», которая оказалось чисто литературным, то есть выдуманным произведением.  Книжка только напустила туман в наивные головы многих читателей. "Тайный советник вождя" оказался обыкновенным фальсификатом.

 Такое же произведение типа "фэнтези" –  Дневники Берии, изданные в 1992году.
Немало сознательного искажения истории, лукавого умолчания, неточной и ловкой интерпретации фактов в современных радио и телепредачах на исторические темы.
 
Заодно напомним, что исторических фальсификаций в мире великое множество. На одну из них "купился" наш великий Пушкин, приняв за подлинник книгу "Гузла, или избранные иллирийские стихотворения..." Он даже написал на их основе 11 стихотворений из 16, которые вошли в его цикл  "Песни западных славян". Но автором  "Гузлы", этой талантливой литературной мистификации, оказался французский писатель Проспер Мериме.

Поэтому приходится особенно тщательно обращать внимание на то, как соблюдаются публикаторами элементарные правила подготовки к выпуску в свет новых документов и материалов, которые внезапно вдруг появляются в издательствах спустя полвека или даже больше времени или неизвестно откуда или из архивных фондов, которые неоднократно проверялись, но остались почему-то незамеченными.

В данном случае нигде не сообщается, как и кем осуществлялась научная критика Дневников Георгия Эфрона, как нового исторического источника. Что из себя представляет автограф произведения, как он соотносится с опубликованным вариантом, какая правка внесена была  инициаторами публикации и редакторами издательства. Практически не  освещается история рукописи.
 
В материале Анны Немзер («В архиве то же, что на улицах».  "Российская газета", от 2 августа 2013 г.  интернет) объясняется отсутствие ряда материалов Дневника и приводятся слова директора РГАЛИ (Российский государственный архив литературы и искусства, прежде ЦГАЛИ) Татьяны Горяевой: "Мы разыскивали дневники Георгия Эфрона, когда публиковали двухтомник с издательством «Вагриус». Известно, что во время обыска в Болшево часть рукописей была изъята, мы разыскивали эти дневники — к сожалению, они не сохранились".

РГАЛИ получил право, начиная с 2000 года, распоряжаться архивом Марины Цветаевой, который был передан туда на хранение. Сообщается, что там и была обнаружена рукопись ее сына (Интервью: Владимир Козлов, руководитель Федерального архивного агентства "Российская газета" - Федеральный выпуск №3693).

Дневники  Георгия Эфрона опубликованы  издательством "Вагриус" в двух томах. Они охватывают период с 1940 по 1943 год. Георгий Эфрон в 1944 году был призван в армию, был ранен в бою и умер. Составители с первых слов начинают повествование о семье Цветаевых, о становлении характера Мура, цитируют Дневники.

Но сразу возникают вопросы:
Кому в руки попали рукописи Дневников, когда его призвали в армию и отправили на фронт? Кто держал их у себя дома или какая организация хранила их в своем архиве? Кто и когда их соединил с архивом Марины Цветаевой? Кто и когда передал архив Цветаевой в РГАЛИ? Сколько листов составляли все принятые архивом рукописи? Почему нигде нет фотографий рукописных текстов Дневников? Была ли проведена графологическая экспертиза текстов в сравнении с текстами писем Мура?

Наконец, почему о Дневниках ничего не пишет сама Марина, которая контролировала буквально каждый шаг любимого сына. К тому же, они жили в крайне стесненных жилищных условиях, у них все вещи, в том числе чемодан  с рукописями Марины и портфель ее сына, были на виду, откуда в Ташкенте  какая-то девочка будто бы украла часть Дневника.

Почему впервые о Дневниках узнал только в начале 21 века Дмитрий Сеземан, о котором как о своем друге Георгий в Дневниках упоминает более двухсот раз, называя его Митькой?
 
Квартирная хозяйка Цветаевых в Елабуге, Анастасия Бродельщикова, в доме которой погибла Марина Цветаева, вспоминает, что в отсутствие Марины "приходят эти, с Набережной, рассматривают её бумаги, когда её нет".  Эти, с Набережной, так называли в городе здание НКВД.

 И что же, эти агенты после смерти Марины все осмотрев, не забрали Дневники Георгия, или не нашли их? Или часть забрали, а часть оставили? В такое отношение к документам сына преступника, обвиненного в шпионаже и приговоренного к расстрелу, верится с трудом.

 К тому же его сестра, Ариадна (Аля), уже находилась в заключении и тоже по обвинению в шпионаже. И она ничего не знала о Дневнике брата. Ариадна умерла в 1975 году, успев подготовить к изданию сочинения матери. Была хранительницей её архива, оставила воспоминания. Как же она не разглядела в архиве матери Дневники брата? Тем более, что первый Дневник Георгия не сохранился, потому что его изъяли сотрудники "органов", как тогда говорили, вместе с бумагами сестры, Ариадны Эфрон, в день ее ареста 27 августа 1939 года.

 Выходит, что Дневники попали в архив ее матери после смерти Ариадны. Но когда и откуда они взялись?

Как видим, вопросов выше крыши.
Два вопроса я поместил под публикацией Дневников в интернете, помещенной писателем В. Шахиджаняном. Он и организует обсуждение Дневников. Вот один из вопросов: Производилась ли графологическая экспертиза почерка Дневников в сравнении с письмами Г.Эфрона?
 Модераторы заблокировали публикацию моих вопросов.
 
Начинаю искать ответы на вопросы, связанные с именами Марины Цветаевой и ее сына. Буду рад ощибиться в своих сомнениях.