Дикий

Он пришел ко мне ранним январским утром – измученный, исхудавший так, что кости выпирали сквозь плотную шкуру. Зимняя вьюга завывала на все лады до самого рассвета, снег взвивался вверх, бросался в лицо колкими комками, а ветер так и норовил выстудить все вокруг, забираясь под плотный овчинный тулуп.

Он стоял и смотрел на меня своими желтыми глазами и не двигался с места. Из широких ноздрей вырывался пар, а само животное съеживалось от каждого порывистого дуновения ледяного цунами. Он был крупнее всех диких кошек, что я видал в своей жизни – когда-то мощное, тело было ослаблено, светло-оранжевая шкура поблекла, а в некоторых местах стерлась, обнажая посеревшую от морозов кожу. Он был слаб. Сильнейший из хищников сейчас стоял передо мной и взглядом молил о спасении. Я сделал шаг к нему, и в ответ раздалось отчаянное шипение. Даже не рычание. Обессиленный, припадая на одну лапу, он двинулся ко мне навстречу, не переставая рычать, словно большая домашняя кошка. Всем своим нутром я понимал, что если сделаю хоть один неверный шаг, это чудовище разорвет меня на части, даже пребывая в таком плачевном состоянии.

Я рассматривал его и поражался тому, что видел. Он действительно был огромен, рядом с ним даже самый крупный тигр выглядел котенком. Я подходил к нему ближе, стараясь смотреть в бездонные желтые глаза, которые слезились из-за снежного хаоса, творившегося вокруг. Зверь тяжело дышал, ему было трудно стоять, я видел это по тому, как низко опускал он свою мощную голову, чтобы передохнуть. Уже подойдя ближе, я увидел длинный кровавый след, что тянулся следом за ним из самого леса. У хищника была повреждена грудная клетка. Стоя рядом с ним, я слышал сиплое дыхание и свист в легких, по видимости пробитых сломанными ребрами. Когда же тигр поднял голову, я изумился. Нет, я был поражен до глубины души. Увиденное потрясло меня настолько, что я даже забыл, как дышать.

У зверя имелись верхние клыки, которые внушали ужас одним своим видом – невероятно длинные, покрытые желтым налетом, «убийственные» орудия могли запросто разделить меня пополам одним лишь смыканием челюсти при желании их обладателя. Хищник был одного роста со мной. Тяжело выдохнув, тигр сделал шаг вперед и уткнулся мохнатым лбом в мое плечо. Я почувствовал, как у меня подкосились ноги. Я старался не шевелиться, чтобы не дай бог не разозлить раненое животное, но зверь не подавал признаков агрессии. Напротив, он слегка боднул меня, заставив сделать шаг назад, к дому. На улице стоял невыносимый холод, но, признаться честно, я его совсем не ощущал. Страх и адреналин разогнали мою кровь до такой степени, что мне казалось, будто она сейчас вскипит. Дыхание вырывалось из приоткрытой пасти зверя огромными клубами, отчего снег, попадавший на мою одежду, моментально таял. Он толкал меня к дому, время от времени останавливаясь, окуная морду в снег и щурясь от того, что холодные капли попадали в глаза.

Оказавшись около двери, я, повинуясь какому-то первобытному чувству, протянул руку и коснулся его головы. Густая шерсть скаталась от грязи и замерзла клочками, но я явственно ощущал всю ее мягкость. Осторожно потрогав животное за большое ухо, я почувствовал, как страх отпустил меня.

Тигр стоял напротив, закрыв глаза, и тихо урчал.

Но вдруг хищник зашипел, зарычал, заваливаясь на снег, который тут же начал темнеть под ним. Бурое кровавое пятно расползалось по белоснежному ковру и тут же застывало, покрываясь коркой и белесой пеленой зимней стужи. Тигр громко вздыхал через раз и смотрел на меня с мольбой. Видит бог, я читал это в его глазах – он молил, кричал о помощи.

Едва не споткнувшись о порог, я бросился в дом.

- Отец! Отец! Ты должен! Должен это видеть! Ты должен помочь мне! Ему! – я задыхался, расталкивая еще спящего отца.

Так рано я сам оказался на улице только лишь потому, что собирался проверить наш питомник. Мы держали небольшой собачий приют на территории заповедника. Собаки требовались нам для охраны, для поисков погибших животных и многих других дел. Зима в этом году выдалась очень суровая, и я беспокоился о том, смогли ли наши подопечные пережить эту ночь.

Уже вдвоем мы выбежали на улицу, где лежал хищник и смотрел на нас обоих мученическим взглядом. Он таял на глазах.

- О, господи! – воскликнул отец, падая на колени рядом с животным. – Да это же Machairodontinae*! Самый настоящий Sm;lod;n**! Боже, этого не может быть! – впервые в жизни я видел отца таким возбужденным, что его руки тряслись, когда он пытался приподнять голову зверя, чтобы подложить под нее подстилку.

Приглядевшись, я увидел, что тигр действительно не являлся таковым. Вместо черных полос на его шкуре красовались темные пятна, которые сливались в немногочисленные полоски.

Нам срочно надо было перенести животное в теплое место, но он был так велик, что вдвоем мы ни за что не смогли бы его поднять.

- Давай попробуем затянуть его на брезентовый тент, а потом втащим домой. Ему сейчас нельзя оставаться на улице, даже в питомнике! – взволнованно твердил отец, пока мы перетаскивали тяжелую тушу на покрытие, стараясь не причинить боли раненому. – Подумать только, он настоящий! Живой!

Кое-как, взмокнув до самых костей, мы все же смогли перенести несчастного зверя в дом. Ему сразу же выделили место в просторном коридоре под лестницей. Мать уже была тут как тут, с кипятком, бинтами и прочими медицинскими принадлежностями. Отец суетился над животным, промывая глаза тигру, очищая его уши, зубы и когти от грязи. Самое удивительно было в том, что гигантский монстр даже не сопротивлялся, покорно вынося все действия над собой. Он лишь лежал на боку и смотрел на меня благодарными глазами. Не шелохнулся он и тогда, когда отец принялся промывать рваную рану на его груди. Лишь изредка подергивая лапами, видимо от совсем нестерпимой боли, тигр дремал из-за обезболивающего, которое отец вколол ему в удвоенной дозе.

- Нам необходимо срочно связаться с городом. Мы не сможем его выходить. Зверь слишком истощен и… ранен. У него пробита грудная клетка, возможно, повреждены легкие. К тому же, - отец устало потер переносицу, - это кажется невероятным, но этот монстр… он же… он же древний как наша планета! Ему же миллионы лет! Это невероятнейшее чудо, что мы обнаружили его, что он вышел к людям. Он ведь мог умереть там, в лесной глуши, и никто бы никогда не узнал, как выглядели доисторические животные. Настоящий саблезубый тигр! Это невероятно.

Целый вечер отец ходил из угла в угол, пытаясь поверить в то, что у него в доме находился ископаемый вид фауны нашей планеты. И не просто ископаемый, а один из серьезных хищников, который мог одной лишь лапой уничтожить своих спасителей.

Мы выхаживали его две недели. Все это время ни один вертолет, ни одна машина не могли добраться до нашего дома, спрятанного в глубине заповедника, из-за разошедшейся не на шутку снежной бури. Вьюга завывала на все лады, ломая верхушки деревьев, замораживая на лету мелких птиц и пытаясь пробраться сквозь печную трубу в наш дом. За это время выпало немало осадков, и все дороги оказались погребенными под толстым слоем снега.

Я приходил к нему, менял повязки, кормил и подолгу сидел рядом с гигантским животным. Я гладил его мощные лапы и чесал за мохнатыми ушами, ничуть не боясь агрессии. Я знал, что хищник не тронет нас, ведь мы облегчили его страдания. Иногда он мужественно поднимал голову, оглядывая дом, принюхивался к запахам и снова ложился, тяжело вздыхая. Медленно, но зверь шел на поправку.

На исходе третьей недели должен был прилететь вертолет, чтобы забрать бесценную находку. Я собирался лететь вместе с ним. Я должен был это сделать, ведь именно я встретил его первый, со мной он начал «общаться» и продолжал это «общение» до сих пор.

Рано утром я спустился вниз, решив первым делом проведать своего нового друга. Большие мохнатые лапы были мягкими на ощупь. Шерсть слабо поблескивала, а сам хищник лежал с закрытыми глазами. Я потрепал его за ухо, ожидая обычного тихого урчания, но зверь не шевелился. Более того, он даже ухом не повел, когда я погладил его широкую морду. Мне стало не по себе. Я подвинулся ближе к тигру, слегка приподнимая его лапу. Она оказалась слишком холодной на ощупь и слишком безвольно упала на пол, когда я осознал, что случилось. Оттянув верхнее веко, я вгляделся в остекленевший зрачок. Не надеясь ни на что, цепляясь за последнюю соломинку, я лихорадочно приложил ладонь к его шее, пытаясь нащупать хоть что-то похожее на сердцебиение, но все было тщетно.

Хищник был мертв.

Единственное уцелевшее животное, которое свидетельствовало о существовании древнего мира, лежало на полу бездыханное, измученное болью, голодом и временем. Впервые в жизни я плакал, не скрывая собственных слез. Отец утешал меня, уверяя, что с такими ранами этот зверь долго не протянул бы, но мне уже было все равно.

Тигра забрали зоологи, ссылаясь на его уникальность и пользу, которую он принесет науке.

++++

Спустя неделю я вышел рано утром на улицу с целью навестить своих питомцев. В небе ярко светило зимнее солнце, и не было видно ни одного облачка.

Каково же было мое удивление, когда на снегу я обнаружил трех пятнистых котят с длинными острыми верхними клыками. Малыши жались друг к другу и взирали на меня своими ярко-желтыми глазами.




--------------------

*Machairodontinae - саблезубая кошка (лат.)
**Smilodon - смилодон (лат.), вымерший род саблезубых кошек.