Шторм. отрывок из романа Ники

С утра началось пекло, даже море не приносило ощутимой прохлады. Солнце превратилось в огромный раскаленный шар, слепящий, не дающий взглянуть ввысь. Море блестит, как зеркало, сливаясь на горизонте с небом в единое марево. Штиль! Хочется окунуться в морскую воду. Хоть бы ветерок подул!
В полдень откуда-то сбоку на небо стало надвигаться маленькое темно-серое пятнышко, а за ним как-то незаметно поползли штрихами облачка, застилая даль, расплываясь над морской притихшей гладью, закрывая солнце. Стало темнеть, темнеть, и наступил почти вечерний сумрак. От горизонта катятся один за другим белесые барашки волн, все выше и выше их очертания, обычное шлепанье о берег превратилось в сердитое буханье, словно желающее поколотить прибрежный песок. Прилив наступал, поглощая пляж темными волнами, злыми и грозными. Посыпался дождь, превращенный налетевшим ветром в косые ливневые полосы. Холодно!
Немногочисленные посетители спешно покинули таверну в надежде скорее вернуться домой. А мы торопились спрятать стулья и столы в металлическую кладовую, оставляя на открытой площадке только вазоны с цветами, да автомобиль хозяин отогнал на две улицы выше.
Разыгравшаяся непогода загнала нас в закрытый зал. Неожиданный холод, сменивший знойный день, пронизывал до костей, пришлось зажечь камин. Ждать кого-либо из туристов или завсегдатаев бесполезно, в такую погоду никто даже собаку из дома не выгонит, а уж отправиться в таверну ради чашечки кофе или бокала вина вряд ли кто захочет. Набросив на плечи куртки, принимаемся за ранний ужин. Телевизор помигал и отключился, наверно, антенна сломалась от ветра. Радио послушно исполняло свои обязанности, из динамиков звучала музыка, но потом стала хрипеть, и мы поставили диск, чтобы веселее сиделось за столом.
За окном бушевал дождь, слышались шумные удары волн о прибрежные обломки скал – значит, пляжный песок скрылся под водой.
Хозяева таверны пугали меня жуткими историями штормовых происшествий, как злое море уносило от берега не только лодки и катера, но и корабли, прибрежные дома, разрушенные волнами в десять метров и выше, и гибель людей, по неосторожности оказавшихся поблизости. Сердце сжималось от страха перед стихией. В таком состоянии отправляюсь спать. Укрываюсь с головой, чтобы согреться и не слышать гулких звуков бушующей пучины.
Под утро проснулась от страшных ударов совсем рядом с домом. В темноте ничего не видно, рама оконная дребезжит, вот-вот треснет стекло! Дом не качается, но бухает прямо за стеной. С неимоверным усилием вскакиваю на кровати, боясь опустить ноги на пол. Дрожь по телу, зубы стучат от холода. А мозг твердит молитву: спаси и сохрани, господи! Оттягиваю штору от стекла и чуть ни ору от ужаса: всего в трех метрах от окна огромные волны набрасываются на пристройку, будто вгрызаются в нее. И не могу ни закричать, ни звука произнести!
Неожиданно хозяйка схватила меня за руку и скомандовала
- Быстрее одевайся, уходим на гору!
Накидываю на себя все самое теплое из одежды, сверху куртку.
В хозяйской комнате уже открыто окно, и через него мы выбираемся на склон горы, и поднимаемся на несколько метров вверх. Хмурый дождливый рассвет только-только осветлил окружающий пейзаж, но разгул стихии заметен: море подобралось вплотную к таверне, затопив не только пляж и дорогу вдоль него, и открытые площадки вместе с вазонами с цветами, но и к верхнему уровню, то есть, к двери закрытого зала и кухни. Жилая часть предусмотрительно построена этажом выше, потому вода не смогла туда проникнуть, но в любой момент это может случиться. Море было повсюду, а мы, как птицы, сидящие в гнезде почти на вершине, печально взирали на безбрежно раскинувшуюся бурлящую пропасть черных волн, скрывших в своей пучине все строения и деревья улицы, находящейся ниже уровня таверны. И ни одного огонька поблизости, даже на верхнем переулке уличные фонари отключены. Ветер бушевал сильнее, чем вечером, волны превратились в громадины с трехэтажные дома, вздымающиеся над морской пучиной и бросающиеся на берег, и вся эта мощь гремела и бурлила, и неслась на гору, желая поглотить то, что еще осталось. Страшная картина!
Приютило нас небольшое помещение, вырытое в горе еще отцом хозяина много лет назад, и оборудованное именно для того, чтобы скрыться от разбушевавшейся стихии и переждать в нем, пока море снова вернется в свои берега.    
Грохот продолжался, но уровень воды уже не поднимался. Хозяин несколько раз спускался к дому, чтобы проверить, забрались волны в жилую часть или нет. И мы с Ники пошли туда. Вода была только на пороге между открытыми площадками и внутренним залом, но бушующие волны стучались в закрытые двери. Дом, конечно, не мог бы пострадать, так как всей своей задней частью он был в вырубленной нише в горе, и зацементирован, став частью горы.

Стихия бушевала еще два дня, приучив нас к своим дико рычащим звукам. Постепенно отступала вода, высота волн становилась ниже. Мы перебрались в дом, вконец уставшие от неудобств и непогоды.
Проснувшись на третий день, удивились тишине. Выйдя из дома, увидели печальную картину разрушений: нижняя улица превратилась в пустырь, валялись обломки скал.
Ласковое солнце радовало нас. И море шепталось волнами совсем рядом. Поднимаю небольшой камешек с дыркой посередине – куриный бог, называется. На счастье!