.Никогда не знаешь, когда тебя настигнет неудача. Обычно это бывает, когда рассчитываешь на что-то хорошее, ну например на поездку в Таиланд. И вот, когда у тебя в кармане билет на чартерный рейс, и красочный буклет с отелем, в котором ты якобы будешь жить, ты идешь по улице, и на тебя падает фонарный столб.
Я пришел в себя от холода. Казалось, все мышцы тела не могут разогнуться, настолько они занемели и продрогли. От крупной дрожи тряслась даже голова. Открыв глаза, я увидел перед собой еловую ветку, иголки которой залазили мне почти в рот. Когда я поднял глаза еще выше то среди высоких елей и сосен, угрожающе склонившихся надо мной , увидел кусочек голубого неба. Неожиданно резкая щипучая боль в правой руке, заставила меня перевести глаза туда. На моем предплечье сидел крупный муравей и с упоением прыскал кислотой на прокушенную им же ранку. Смахнув муравья, я резко вскочил.
Я стоял голый среди мрачного елового леса. Ноги утопали почти по колено во мху. Над головой звенели комары. Утренний свежий ветерок заставлял еще больше ежиться от холода. Мыслей никаких не было. Неожиданный переход от буквально только, что произошедшего происшествия к побудке посреди дикого леса, привел меня в полный ступор.
Но шорох, справа от меня заставил посмотреть в ту сторону. На меня смотрел крупный волк. Его янтарные глаза смотрели на меня, не отрываясь., а щеки морщась, поднимались вверх, обнажая огромные клыки.
Я инстинктивно нагнулся и схватил огромный сосновый сук, валявшийся рядом. Волк исчез, а мое движение, как будто пробудило лес вокруг, стало слышны; щебетанье проснувшихся птиц, шум леса.
И тут на меня навалилась тяжесть ситуации. Я один в лесу, где, понятия не имею, голый, без единого предмета.
В моей долгой изобилующей приключениями жизни бывало всякое. Но вот такого я не припоминал.
Ну что же раздумывать некогда, надо искать людей, если они здесь есть, и для этого верный путь к воде. Пока я раздумывал, солнце еще немного поднялось и уже проглядывало сквозь деревья и я, избрав своей целью южное направление, тем более, казалось, что туда земля идет под уклон, бодро отправился в путь. Минут через десять я набрел на огромный выворотень, большая ель упала и на ее корнях осыпалась масса камней, я, выбрав самый слоистый, ударил по нему более тяжелым камнем, и на землю упало несколько достаточно острых осколков, пару из которых я взял в руки. Имея такое оружие, я почувствовал себя на йоту увереннее.
Постепенно местность все понижалась, и вскоре под ногами захлюпало, а впереди появился просвет. Я этим не обольщался, всего лишь болото. Когда я начал его обходить, собирая уже краснеющие ягоды брусники, наконец, нащел, то к чему стремился , небольшой ручеек выбивался из-под мха и журча по камням устремлялся в неведомые дали. Лес немного изменился, и в нем появились березы. Внезапная идея заставила меня остановиться. Подойдя к березе, я с силой подрезал камнем кору и его помощью стал винтом снимать узкую полосу бересты шириной сантиметра три.
Через час в моем распоряжении был пук берестяной полоски, и я добрым словом вспомнил своего деревенского соседа деда Рожина. Когда я, лет десять назад , обратился к нему с просьбой научить плести вещи из бересты, он не кочевряжился и сразу согласился. Вот только в лес мне его пришлось увезти на машине, потому, что ходить он совсем не мог.
Дед сидел на пеньке и слезящимися глазами оглядывал все вокруг и глубоко вдыхал лесной воздух, напоенный ароматом цветущего шиповника.
-Да, паря, наверно последний раз вижу эту благодать.- Сказал он. – Спасибо тебе, что времени не пожалел.
Дед показал мне, как кленовым колышком можно снимать витки бересты и сворачивать их в гигантские шары, которые потом можно годам хранить для различных поделок. А когда необходимо положить такой шар в теплую воду и рабочий материал готов.
Вот и сейчас я уселся голым задом на гладкую теплую поверхность осинового ствола и принялся плести лапти. Надо сказать, что это только, кажется легко. Но с третьей попытки, вспомнив наставления Рожина, я все-таки сплел подходящие лапти и набив их слегка подсушенным мхом одел на ноги. Кроме того, на широкую ленту бересты, скрепленную деревянной щепкой на поясе, я сплел кармашек для камней. Уже прошло изрядно времени и солнце клонилось на вторую половину дня, когда я снова отправился в путь. Сейчас, когда я мог уже более спокойно воспринимать окружающее, то обратил внимание, что почему-то очень неплохо вижу, а ведь еще вчера мое старческое зрение требовало очки в три диоптрии. Да кожа на руках была посвежее, чем обычно.
Я прошел вдоль ручья около двух часов, когда он начал потихоньку расширяться и становиться глубже, появились небольшие заводи, в которых плескалась крупная рыба. Мой живот давно уже играли траурные марши, а когда я увидел, как из воды выскочила крупная форель в погоне за мухой, желудок чуть не свернулся в трубочку.
Побродив по окружающим зарослям я обнаружил тонкую сушину, подходящую для моих целей и потом час пытался заострить ее конец своими камнями.
И вот я уселся на камень посреди потока и стал внимательно всматриваться в воду. Когда я уже почти потерял надежду на добычу после десятка промахов, мой очередной удар прижал рыбу ко дну. Не снимая свою самодельную острогу, я спрыгнул в воду и схватил холодную бьющуюся рыбину. Когда я выбрался на берег то был мокрый с головы до ног , но еще достаточно яркое солнце быстро высушило меня. Я вычистил внутренности форели и, содрав шкуру, съел ее почти полностью. После не очень вкусного, но достаточно приличного перекуса, меня потянуло в сон. И я, плюнув на все опасности, окружающие меня растянулся голышом на мху и заснул. Когда вечером я проснулся, мне так хорошо уже не было, вокруг стоял комариный звон, от свежего ветерка с ручья знобило. Размышлял, что делать я не долго. Если залезу на дерево то, скорее всего, замерзну до смерти, если буду ночевать внизу, то могу быть съеденным кем угодно. Поэтому я решил ночевать под упавшим еловым стволом, натаскал туда кучу мха посуше и забив проход к себе еловыми ветками быстро согрелся в куче мха и заснул. Утро наступило быстро, но вылезать из нагретой за ночь постели не хотелось. Я подождал, когда солнце поднимется повыше над горизонтом, и побрел потихоньку вдоль ручья, периодически обходя лесные завалы или места впадения более мелких протоков. К середине дня я шел уже вдоль настоящей реки шириной метров двадцать, но признаков жилья или деятельности человека не было. За все это время я не услышал ни самолета, ни звуков валки леса, ничего, что обычно слышно в наших лесах. К вечеру я вышел к большому тихом плесу. Я подошел к берегу и, усевшись на камень, посмотрел в воду. Оттуда на меня смотрел молодой здоровый парень с бугрящимися мышцами на руках, и каштановыми вьющимися волосами.
Что же это происходит? Мало того, что просыпаюсь голый, неизвестно где, так еще и в возрасте двадцати лет.
Я сидел и постепенно догадка начала появляться в моей голове. Если до этого я думал, что это, кто-то так жестоко подшутил надо мной, то возвращенная молодость это уже серьезно. Я прочитал немало книг о попаданцах, и понял, что скорее все со мной произошла такая же история. Вот только они в основном попадали в другие миры, вооруженные чем то более существенным чем я, но молодость это тоже очень хорошая плюшка. И мне не остается ничего другого, как отправляться дальше в поисках человеческого жилья, ну а уж если такового здесь не будет, то переходить на существование Робинзона и как-то пытаться устроится в этой жизни.
Ловить рыбу в этом плесе было бесполезно и я, отыскав такую же упавшую елку, устроился под ней поудобней, и заснул, несмотря на бульканье в моем животе.
Утром снова начался все тот же путь уже по берегу широкой реки, плавно несущей свои воды на запад. Периодически на моем пути встречались пороги, в которых ревела вода, и торчали большие серые скалы. Потому мысли о плоте меня не особо посещали. После одного из порогов, когда я шел вдоль берега, мне показалось, что иду по тропке. Сначала я подумал , что это просто звериная тропка, протоптанная к водопою, но тропа становилась все шире и затем я внезапно вышел на небольшую поляну. На поляне, похоже был пожар, но, присмотревшись, я заметил что все горелые деревья срублены, а с одного края уже выкорчевано несколько пней, а под дальними торчит несколько ваг.
Это что же подсечное земледелие? Куда же меня и кто занес?
Я обошел поляну , но ничего полезного не нашел и уже почти по натоптанной дороге пошел дальше. Еще час ходьбы привел меня к полю, на котором колосилась, по-видимому, тощая рожь или ячмень, больших познаний в агрономии у меня не было. А за полем виднелся забор сделанный из целиковых стволов, вплотную вкопанных друг к другу и заканчивающихся заостренными обугленными концами. В заборе виднелись небольшие ворота, по-видимому заложенные чем-то изнутри. Запахло дымом и каким-то варевом, на что мой желудок отреагировал болезненной судорогой.
Я подошел к воротам и аккуратно постучал. Во дворе кто-то ойкнул, и началась беготня. Над тыном появилась лохматая голова и оглядев меня, что-то крикнула, но я не понял ничего. Внезапно створка ворот распахнулась, и на меня, держа деревянные вилы в руках ,пошел низенький мужик, ростом он был наверно мне чуть повыше пупка. Все-таки мои два метра десять сантиметров и в мое время вызывали немалое уважение. Я отступил на шаг и поднял руки вверх, показывая, что там ничего нет. Потом знаками показал, что кидаю вилами сено, а потом показал на рот. Мужик попался сообразительный и согласно закивал головой, а потом вытащив из-за пояса приличный килорез слегка оцарапал мне запястье, и увидев кровь , что- то прокричал во двор.
Когда я зашел туда все домочадцы уже выскочили на улицу и оживленно переговаривались, язык этот мне, что-то напоминал, и я спросил:
-Вы вепсы?. Услышав знакомое слово хозяин закивал головой и вновь разразился целой речью, показывая на меня и неоднократно повторяя :
-Нурманн.
-Я не нурманн!- громко сказа я делая отрицательный знак рукой.
-Я славянин.
Хозяева переглянулись и, не поняв ничего, пригласили меня в избу. Высокий рубленный дом, крытый дранкой выглядел неплохо. Мы поднялись по высокому крыльцу на второй этаж, с первого слышалось мычание коровы и блеяние овец. На втором этаже потолок был ниже моего роста, поэтому пришлось идти нагнувшись. В конце единственной комнаты был сложен очаг из камней над которым висел небольшой железный клепанный котел. Все стены в комнате пропахли дымом, видимо при растопке, большая часть дыма оставалась в доме, прежде чем дым начинало вытягивать через деревянную трубу в потолке. Посреди комнаты стоял грубо сделанный стол из рубленных топором досок и вдоль него стояли лавки. Другую часть комнаты занимал огромный ткацкий станок на котором было видно начатое полотно. Там же около торчавшей из стены потушенной недогоревшей лучины лежало веретено и стойка с куделью.
На мою наготу особого внимания никто не обращал, хотя две девицы пересмеивались, глядя на мое, скукоженное от холода, достоинство.
Хозяин, открыв крышку лавки, стоявшей у стены достал оттуда старые латаные порты и сунул мне в руки и попытался похлопать по плечу, но не достал. Я быстро натянул эту страшноту и хотел перевязать ее все той же березовой лентой, но хозяин протянул мне плетеную льняную веревку, и проблема удержания штанов была решена.
В скором времени все сели за стол, и в его центре появился огромный горшок с пареной репой, все с аппетитом начали ее поедать. Мне была выделена ложка, по-видимому, произведение кого-то из детей, потому, что такой ложкой зачерпнуть было невозможно. Но я попросив нож быстро сделал конус из бересты и защепив его палочкой начал хлебать репу вместе со всеми.
После ужина быстро темнело. В женском углу зажглась лучина, и под хиханье и хаханье девушек и их мамащи началось прядение шерсти и ткание полотна. Продолжалось это еще около двух часов, затем из-под лавок были раскатаны грубые льняные перины, набитые утиным пухом и такие же замызганные покрывала. Мне было предложено место немного в стороне от остальных, которые вообще спали плечо к плечу.
Лучина была задута и наступила темнота, буквально через пару минут ее нарушило сосредоточенное сопение хозяина, и легкое постанывание его жены. Еще через пять минут они оба, облегченно вздохнув, захрапели.
Я уже начинал засыпать, когда у меня подмышкой кто-то завозился и обнаружил, что рядом со мной лежит голой одна из хихикавших девчонок. Она быстро нащупала рукой мой орган и я услышал ее восхищенный вздох, не успел я ничего предпринять, как она уже вовсю прыгала на нем, повизгивая от восторга. Тут я вновь почувствовал что рядом со мной опять кто-то шевелится - это конечно была уже вторая девчонка, которая, что-то говорила недовольным голосом своей сестре. И, похоже, еле дождалась своей очереди. После того, как меня изнасиловали две голодные вепки, я заснул мертвецким сном.
Утро началось тем, что с меня бесцеремонно стащили покрывало. Все уже встали и занимались делами. Хозяин, которого, как я понял, звали Вейкко, одарил меня длинной льняной ношеной переношенной рубахой с многочисленными дырками. Мы доели холодные остатки репы и попили кислого до ужаса кваса с краюхой черного хлеба и вместе с с тремя пацанами отправились на пал.
Парни сразу начали сгребать недогоревшие остатки стволов, сучья в кучи и разжигать их снова с помощью еще тлеющих углей. Мне с Вейкко пришлось заниматься более тяжелой работой, корчевкой пней. Вейкко обрубал корни, а я периодически проверял вагой корни на крепость, Работа спорилась, потому, что я был наверно раза в четыре тяжелее и выдирал пни гораздо легче, чем мой хозяин.
К концу для я уже знал несколько слов вепсского языка и все они, похоже, были нецензурными.
В такой работе прошли две недели, становилось все холоднее, по-видимому, уже был сентябрь. Я довольно сносно научился говорить, тем, более, что словарный запас у лесных жителей был не очень большой. Мне было интересно, почему Вейкко с семьей не живет, как обычно вепсы в небольшом селе, а на отшибе в глубине леса, постеснялся задавать такие вопросы. Вскоре выпал первый снег. У нас все было хорошо. Рожь и ячмень были убраны, сено, накошенное на узких лесных прогалинах, ждало вывозки, дров для очага было завались. В общем, живи и радуйся. Однако семья была вся на нервах, а жена Вейкко часто по вечерам плакала. Когда я начал выяснять в чем дело, то узнал, что Вейкко ушел из деревни несколько лет назад, и не платил несколько лет пошлины Белозерскому князю, считавшемуся хозяином этих мест. А зимой по рекам, так и разъезжают в поисках таких одиночек мытники, которые рады раздеть и разуть любого встреченного на пути. И если на них наткнуться этой зимой, что очень даже возможно, они могут оказаться у разбитого корыта.
И действительно , когда уже установились морозы и выпал толстый слой снега в ворота громко и требовательно застучали, и когда Вейкко открыл во двор въехало трое человек, один, одетый побогаче видом и был мытник да два холопа его помощники. За ними въехал санный обоз из пяти саней. Разговор сразу пошел на повышенных тонах, Вейкко валялся в ногах у мытника, но тот только давал распоряжения выгрести одну клеть за другой. Неожиданно он показал пальцем на меня и что-то сказал. Вейко перевел мне, что тот требует сказать, чей я человек и почему здесь нахожусь, и что меня сейчас закуют в железо и увезут в Белоозеро на правило. Я и до этого с трудом выносил, все, что тут происходит, но сейчас меня обуяла слепая ярость я поднял руку, как бы желаю показать, куда надо идти мытнику с его желаниями, как вдруг с моей руки сорвалась молния и в мгновение все трое лежали на земле черными безжизненными трупами, а над лесом разносился настоящий летний гром, и раздалось ржание испуганных лошадей.
-Когда я оторвал глаза от безжизненных тел, то увидел, что все обитатели лежат на земле передо мной и хором славословят:
-Перуну слава, Перуну слава.
С большим трудом, мне удалось уговорить всех встать и заняться неотложными делами. Нужно было сделать так, что бы никто не догадался, куда исчез санный поезд Белозерского князя. Вейкко расставался с каждой вещью, как с родным ребенком, долго ее вертел в руках, чуть ли не обнюхивал, а потом кидал в костер. Пришлось также зарезать коней и сжечь сани, но всю мелочевку и еду скупой хозяин припрятал. Меня, с того дня, они боялись еще больше князя, а две девчонки, раньше каждый день спорившие, кто будет сегодня ночевать со мной, даже не вспоминали об этом.
Однажды Вейкко завел разговор, что мне нужно поехать к волхву Яровиду, который живет в двухстах километрах от него и только зимой, пока болота, замерзшие, к нему можно проехать. И хотя не всем это удается, но у такого колдуна, как я это получится без труда.
И вот снова я в лесу, но теперь уже вдвоем с Вейкко. Одеты мы с ним были уже совсем по другому, на нас теплые волчьи куртки, на ногах меховые штаны из овчины, унты из собачьих шкур с загнутыми носами, которые очень удобно вставлять в ременные крепления широких лыж, подбитых камусом. На голове рыжие лисьи малахаи. Только сейчас до меня дошло, что семья вепса не только крестьянская но и охота его стихия. Небольшой лук Вейкко с деревянными стрелами ловко сбивал на землю тетеревов, которых тут же подбирали две небольшие рыжие лайки.
Вечером у костра мы уже вполне свободно разговаривали с ним на бытовые темы, но вот описать то место, откуда я пришел, просто не хватало слов, и он меня абсолютно не понимал. Но это его интересовало в последнюю очередь. А вот молнии, которые вылетели у меня из руки, его просто ужасали, и он старался не спрашивать меня об этом, да и что я мог ему сказать, сам не понимал ничего. Помню только, что два дня после этого события еле шевелил ногами.
Снег уже был достаточно плотный, и мы спокойно без труда шли по двадцать- тридцать километров за короткий световой день, и скоро вступили на территорию волхва Яровида. Со слов Вейкко, волхв жил здесь уже лет семьдесят и завоевал репутацию очень своеобразного человека. Так, например он мог просто так вылечить бедняцкого ребенка и повернуться спиной к князю. Но трогать его боялись, потому, что тех, кто специально или по незнанию обижал его, долго не жили и умирали страшной смертью. Все монахи, которые периодически появлялись для того, чтобы изгнать идолопоклонника исчезали бесследно и последние годы почти не появлялись в этих местах.
Вейкко, как раз рассказывал мне про все это, когда за его спиной появилась фигура высокого старца с длинной седой бородой, через фигуру просвечивали контуры деревьев, и вообще она даже немножко плыла в воздухе. Лайки, лежавшие у костра, даже не повернули голов в ту сторону.
Вейкко, увидев мой взгляд, обернулся, но старик, подмигнув мне, исчез.
-Что там увидел?- спросил он меня.
-Ты знаешь Вейкко, за твоей спиной стоял сейчас высокий старец, а когда ты обернулся, он исчез.
-Это он, Яровид!- воскликнул Вейкко.- Он любит так пугать. Ты молодец, если бы закричал или побежал, ничего хорошего бы не было. А так это хороший знак, если бы он не хотел, то ты бы его никогда не увидел.
На следующий день к вечеру характер окружающего леса изменился, вместо смешанного прозрачного леса в котором было легко и радостно скользить на лыжах, появились высокие ели, застилающие, и так тусклый, свет зимнего дня. Откуда-то раздавалось уханье филина. Вейкко извлек из под ворота куртки деревянный оберег, похоже, смазанный кровью и держал его в руке. Мы шли по такому лесу практически до темноты, когда неожиданно ели разошлись в сторону, и на небольшой поляне стоял приземистый домик, из трубы которого курилась тонкая струйка дыма.
Никакого тына не было и в помине.
-Вейкко, а почему у Яровида вокруг дома даже оградки нет?
Тот посмотрел на меня, как на умственно отсталого.
-А зачем ему ограда, кто его здесь тронет? С ним никто не связывается. Старики говорили, что когда-то князь Белозерский сюда с воями пошел. Так после пришлось нового князя кликать, да воев набирать. Никто не знает, что с ними случилось.
И тут перед нами появился сам Яровид. Вот только что на этом месте была пустота и вдруг завихрение воздуха, и из неясного туманного образования сформировалась фигура крепкого длиннобородого старика в хламиде, чем-то напоминающей монашескую рясу и в теплом лисьем колпаке.
-Ну здравствуйте гости дорогие.- Неожиданно звонким голосом произнес он.- Что ты ученик так запаздываешь, почти полгода до своего учителя добираешься?- укоризненно произнес он, как показалось мне на чистейшем современном русском языке.
Так вот оказывается, кто виноват в моих приключениях! - Этот недоделанный Яровид, которому ученик понадобился.
-Спокойнее, спокойнее ученик.- Снова прозвучало у меня в голове.- Если бы не я, то тебя уже давно бы похоронили. Ведь тебе фонарный столб вовсе не приснился.
Пока мы разговаривали, Вейкко рядом со мной стоял, как в трансе.
-Что ты сделал с моим другом?- Возмутился я.
-Да ничего страшного, нечего ему этот наш тобой разговор слушать. Сейчас все в порядке будет.
И действительно Вейкко захлопал глазами и повалился в ноги Яровиду.
Тот недовольно поморщился и сам поднял мелкого вепса на ноги.
- Проходите в дом. Предложил он.- Посидим, выпьем взвару, поговорим о делах наших скорбных.
В доме у волхва было неожиданно чисто и просторно, когда я с недоумением смотрел по сторонам на большую комнату с камином с высокими потолками, меня не оставляло чувство, что эта комната больше всего дома, который мы только, что видели. Кроме того, в комнате было еще две двери, которые вели неизвестно куда. В комнате пахло смолой и сухими травами, запах которых вызывал легкую сонливость и спокойствие.
-Садитесь за стол гости дорогие, в ногах правды нет.- Радушно произнес хозяин.
Вейкко, который с самого начала встречи не произнес ни слова, бухнулся на табуретку, которая , как и круглый деревянный стол, казалась, была сделана из одного куска дерева, и продолжал поедать глазами Яровида.
Я последовал его примеру и присел на невесомый табурет с ажурно изогнутыми ножками.
Волхв провел рукой, и на столе появилась еда. На оловянной посуде лежал, дымясь горячий окорок кабана, и стоял здоровенный глиняный штоф с брусничным морсом. Когда я его попробовал, то оказалось, что подслащен он медом.
Сначала мы немного стеснялись, но уже через несколько минут, при виде еды, вепс пришел в себя и показал, как надо расправляться с мясом. Чавканье стояло на всю комнату. Я же ел спокойнее, мне было неудобно перед хозяином, продолжавшим с улыбкой смотреть на меня.
Когда мы наелись, Вейкко устало отрыгнул встал и, поклонившись Яровиду, что-то быстро заговорил по вепсски, так, что я не понял ни слова. Яровид только махнул рукой, распахнулась дверь, за которой оказался сеновал, и Вейкко отправился туда и, рухнув на ароматное сено, захрапел.
Когда мы остались вдвоем, Яровид поднял, бровь и на столе появилась бутылка Токайского и тонкие высокие бокалы.
-Ну а сейчас мой друг, мы обговорим твое будущее.
-Погодите, уважаемый Яровид, а почему вы хотите решать за меня мою судьбу, вы, похоже, не спросясь, вытащили меня в этот мир, а теперь будете указывать, что мне делать?
Тут я увидел, что скрывается за маской доброго лесного старичка.
Его лицо побагровело, брови сдвинулись, а глаза казалось, метали молнии.
- Ты, щенок! Да знаешь ли ты, сколько сил я потратил, чтобы вытащить тебя сюда из-под твоего столба? Ты думаешь, почему ты очнулся в лесу у черта на куличках? Да потому, что я от слабости потерял контроль над переносом из твоей реальности.
Но я по роду своей работы не раз видел таких людей, иногда потрясавших у меня над головой тротиловой шашкой, и поэтому, стараясь выглядеть спокойным, сказал:
-Уважаемый Яровид, но если вы так старались, то наверно это очень было нужно не только мне, но и вам.
Лицо волхва мгновенно изменилось, и вновь на его лице появилась усмешка, и я понял, что его возмущение было просто игрой:
-Константин, ведь тебя так зовут? Я пока придержу при себе причины, по которым я тебя сюда притащил. Но чем ты будешь заниматься в ближайшие годы, я скажу. Ты будешь учиться магии и это обсуждению не подлежит, ну, а так, как ты теперь будешь жить в этом мире, то неплохо будет тебе узнать о нем побольше.
Молнии пока, что у тебя получаться не будут. Это очень удачно получилось со сборщиками дани. Ты всю энергию, которая на тебе висела, после переноса скинул. А сейчас поживи ка воином, а я посмотрю, что ты за человек, и можно ли тебе мои знания в какой то мере передать. Я то ведь тебя пока только, как возможно будущего мага знаю, а как человек ты еще для меня не очень понятен. Ты ведь и в своем мире воином был? Ну, вот и здесь этому придется подучиться.
Так, что давай по бокалу вина и на боковую. Завтра у тебя начинается новая жизнь.
На все мои попытки задать вопросы, Яровид лишь усмехался, а когда мои вопросы ему надоели, он только движением брови заткнул мой язык.
Утром, когда я видел очень хороший сон, в котором обнимал свою последнюю женщину и уже устремился к сокровенному, но был разбужен приличным пинком в бок. Мгновенно вскочив, я принял боевую стойку и увидел перед собой огромного седоусого воина, ростом он все-таки уступал мне сантиметров двадцать, но в плечах был в полтора раза шире. Тот стоял, и, глядя на меня, довольно усмехался:
-Ну, ты паря здоров спать, только пинками и разбудишь.
Я озирался в недоумении, вроде бы вчера заснул в сене рядом с, активно пердящим во сне, Вейкко, а тут было какое-то длинное помещение с рядом топчанов, и несколькими узенькими окошками, затянутыми непонятно чем, через широко открытую дверь задувал морозный воздух, выдувая ночную вонь.
-Это что?- Удивленно, озираясь вокруг, спросил я.
-Это? Это место, где из таких увальней, как ты, воинов делают. А за тебя сам Яровид попросил, уж для него я постараюсь.
И с этими словами он, кулаком, одетым в латную рукавицу, ловко ткнул мне под ложечку.
Я упал, скрючившись, и широко открытым ртом пытался вдохнуть воздух, который никак не шел в мои легкие.
Горестно покачав головой, старик сказал:
-Чтобы сейчас же был во дворе.- И вышел. Я потихоньку, кряхтя, поднимался с пола. В голове была сумятица. Проснуться после хорошего ужина в какой-то казарме, сразу получить в поддых, да еще каким то чудом понимать древнерусский язык и говорить на нем.
Дааа, без магии здесь не обошлось.
Когда я, покачиваясь и держась за живот, вышел во двор, то меня встретил дружный хохот двух десятков здоровых парней, одетых в кожаные куртки и штаны, на ногах у них были легкие поршни.
-Десять кругов вокруг града!- Рявкнул дядька или, кто он там был, и все ринулись к воротам небольшой крепостицы, стоявшей на берегу широкой реки. Снег около деревянной крепостной стены был хорошо утоптан, было видно, что бегают тут много и долго. Я бежал вместе со всеми по скрипящему снегу, вдыхая свежий морозный воздух и у меня появилось давно забытое ощущение, как когда-то в молодости. Когда также бежал марш-бросок на тридцать километров и такое же ощущение бездумья, потому что знаешь, что когда достигнешь цели, тебе поставят задачу, и уже тогда ты включишь свою соображалку и будешь думать, как с меньшими потерями и большей удачей ее выполнить. А пока тебе командуют, беги и ни о чем не размышляй.
Яровид хорошо постарался над моим телом, я бежал вместе с моими товарищами нисколько не отставая, дыхание не сбивалось, и даже захотелось прибавить темп и прибежать первым. Что я и сделал, обошел размеренно бежавших парней и чуть ли не на круг обошел их на последних минутах.
-Что бегать умеешь?- Нахмуря брови сказал наставник.- Это хорошо, убежать сможешь, если, что, а вот чтобы догнать придется тебе еще десять кругов пробежать.
-А ну тихо!- Прикрикнул он на вновь заржавших парней.- Сейчас еще и вы сбегаете.
Я вздохнул и отправился на новую пробежку.
Когда я, высунув язык, прибежал во двор казармы, там вовсю шли бои на деревянных мечах. Мне тоже был выдан меч и напротив меня встал щупловатый паренек, который в несколько минут показал чего я стою в этом деле.
-Стой, стой!- Завопил Ратибор, которого уже несколько раз при мне так назвали. - Все с тобой ясно. Я то думал, Яровид такого неумеху не пришлет, но видно правду сказал, с самого начала, надо тебя учить.
Но тут раздался звон колокола, оказывается к обеду и все нестройной толпой отправились в казарму, у всех там уже были и деревянные миски и ложки, и угрюмая бабка быстро из котла наложила полные миски кулеша. У меня же ничего не было, и я озирался по сторонам, пока Ратибор не ткнул меня носом под топчан, где лежал заплечный мешок. В мешке лежали какие то припасы, в том числе и миска и ложка, которые тут же пошли у меня в дело. В ходе обеда, я пытался переговорить со своими товарищами, но те на контакт не шли и быстро сворачивали разговор, не отвечая на вопросы.
Подошедший Ратибор прояснил ситуацию:
Они тебя Костяй еще долго дичиться будут. Ты ведь не просто так пришел. За тебя сам Яровид просил. Такого сроду не бывало. Вот смотрю на тебя и думаю, чо в тебе такого? Ну, дубина здоровенная, и все, ни умений воинских, ни ухваток.
-Это как это ухваток никаких, а давай Ратибор на ножах с тобой сразимся.- Обиделся я.
-Хо,хо, да ты обидчивый, а ведь на сердитых воду возят.- Засмеялся Ратибор.- Согласен, может чем и удивишь старого вояку. Вот часок передохнем, и покажешь свою удаль молодецкую.
-Ратибор, уж раз начали разговор, то хоть объясни, где я нахожусь, что это за место?
Тот выпучил на меня глаза:
Да что же тебе Яровид даже не сказал, куда отправил?
-Ратибор, ты лаптем, тоже не прикидывайся, сам наверно видел, как я здесь очутился.
Старик улыбнулся себе в усы:
-Да, велик волхв Яровид. Наши монаси в бессильной злобе на него ходят, а сделать не могут ничего.
А сейчас ты в Аладъёки находишься, только не в самой крепости, а в малой крепостице для новиков. Чтобы пока они сноровку военную получают, никто их до смерти не довел, а то народ разный у нас бродит.
Я слушал и прикидывал, Аладъёки, это что же старая Ладога? А река наверно Волхов.
-Ратибор а год то ныне какой?
Тот опять с удивлением посмотрел на меня:
И где тебя такого Яровид откопал, говоришь, как каши в рот набрал, меч держишь, как пастух, и даже годины не знаешь.
А ныне год от сотворения мира 6624.
Снова я сидел и соображал, где-то в уголке моей памяти оставалось, что надо отнимать толи 5550 то ли 5500 лет, чтобы перевести эту дату в современное летоисчисление. Но в любом случае забросил меня Яровид далековато.
Небольшой перерыв после обеда я потратил на разборку своего мешка, который, как я понимал, был подарком Яровида. Ничего особенного там не было. Смена одежды из хорошо выделанной кожи, а на самом верху лежал амулет - серебряная фигурка женщины на волосяном шнурке. Когда я взял его в руки, то неожиданно для себя решительным движением одел на шею и спрятал под кожаную рубашку. В этот момент меня, как будто тряхнул слабый удар электричества, тело окатило ледяной волной и через секунду все прошло. Под сменой одежды лежал нож. Я медленно вытащил его из ножен. Да это был Нож, не нож в понимании моих современников, а нож, которым можно делать все, от убийства и выстругивания свистка до рубки дров. Яровид, как знал, что у меня уже сегодня будет испытание. Я взялся за рукоятку и проверил баланс. И нож слился с моей рукой, как будто являлся ее продолжением. Я вскочил с топчана и махнул ножом перед собой, проверяя дистанцию и вспоминая давно забытые в суете жизни навыки ножевого боя. Молодое тело упруго отзывалось на команды, и мои движения все убыстрялись.
-Ого!- Послышался сзади возглас Ратибора.- Ты что-то действительно можешь!
И вот мы с Ратибором стоим напротив друг друга, а вокруг нас возбужденные новики, рассуждают за сколько ударов сердца я буду повержен.
Но Ратибор в этом уже так не уверен. Я стою перед ним в своей любимой стойке. Даже пригнувшись, я смотрю прямо ему в глаза, моя правая рука, держащая нож прямым хватом находится в районе бедра, а левой я могу, используя разницу в длине рук имитировать удары в голову. Ратибор наверно давно уже не пользовался ножом в бою и, несмотря на попытки спрятать руку с ножом, она все равно идет у него вперед, как будто он хочет нанести мечом рубящий удар. Несколько секунд мы смотрим друг другу в глаза, как бы проверяя противника на слабину. И затем я бросаюсь вперед, отбиваю локтем левой руки, его неосторожно вытянутую руку с ножом и продолжаю движение раскрытой ладонью к его глазам. Ратибор непроизвольно отшатывается и в этот момент моя правая рука с ножом вылетает от бедра и упирается ему в левое подреберье.
Новики вокруг разочарованно загудели, послышалось звяканье мелких монеток, видимо, кто-то все-таки рискнул поставить на меня пару медяков.
Ратибор, между тем нисколько не расстроился.
-Это так, забава для детей.- Объяснил он.- Главное, что ты не ссыкун оказался, ведь я больше это проверял. А теперь все развлечения закончились, все за работу.
Потянулись дни, наполненные упражнениями, бегом, наш наставник особо нас не жалел и давал все по максимуму. И вскоре я почувствовал изменения в себе, меч и щит перестали быть лишними предметами у меня в руках, а с моим соперником , который размазал меня в первой схватке, я уже сражался на равных. Единственное, что огорчало Ратибора, не получалось у меня биться в строю. Все-таки разница в росте была настолько велика, что парни рядом со мной выглядели, как дети и инстинктивно увеличивали дистанцию, когда я начинал работать оружием, и разрывали этим строй. Да, к тому же стали они побаиваться меня в оружейных схватках, и теперь Ратибор был вынужден лично заниматься со мной, чему я был только рад, потому, что многому мог научиться у этого воина прошедшего огонь воду и медные трубы.
Сегодняшний вечер ничем не отличался от всех остальных, вот только легла на сердце какая- то тоска и печаль. Новики еще переговаривались о чем-то, вспоминая беззаботную жизнь в деревне, а я лег на топчан и закрыл глаза. Наверно я заснул, потому что неожиданно перед моими глазами возникло встревоженное лицо Яровида, и он прошептал:
-Костяй, просыпайся, только тихо.
Я не пошевелившись, приоткрыл глаза. В почти полной темноте, чуть-чуть просветленной лучами Луны, проходящими через замерзший бычий пузырь в окошке, было видно какое-то шевеление. Я, стараясь не двигаться, нащупал рукой свой нож лежащий под постилкой топчана с правой стороны и крепко сжал рукоятку. Слева, где спал мой пока единственный приятель Ефимка, который смог преодолеть страх перед посланцем Яровида послышался небольшой шум, а потом на пол начала капать жидкость.
-Перерезали горло.- Пронеслось в голове. И тут надо мной наклонилась бородатая голова в шлеме, пахнущая рыбьим жиром, и я со всей силы вогнал ей нож прямо в приоткрытый рот, труп убийцы молча мягко упал на меня, я как мог, старался принять его тише, но это плохо получилось, и с другой стороны послышался шепот:
-Свенсон, ну что ты там шумишь, бей в ухо, чтобы кровь не лилась.
Слегка удивившись, что понимаю свеев, я нырнул между топчанами и резким взмахом ножа ударил туда, где по моим предположением находилась нога второго душегуба, попал я удачно и сразу перерезал сухожилие. Раздался громкий крик, и тяжелое тело упало около меня. Этот крик, разбудил всех оставшихся в живых, и в помещении началась жуткая давка. Распахнулись двери и внутрь кинули горящий факел. Где-то ударили в набат. Раздались крики:
Свеи ! свеи войной пришли! Новиков всех перерезали!
Я быстро оделся, кашляя от дыма, разъедающего глаза и горло, и надев свой сидор за плечи и схватив в одну руку нож в другую меч, выскочил на улицу, по пути расшвыривая всех, как котят. Выскочив из освещенного горящим факелом помещения, я почти ничего не видел и только чудом увернулся от свистнувшего рядом меча. Ткнув противника ножом в печень, я скользнул за него и попытался сориентироваться в происходящем. А дела были не уха. Почти весь двор крепостицы был заполнен здоровыми, бородатыми свеями, дорубавшими нашу молодежь и только в дальнем углу, где в каморке жил Ратибор слышалось ругань и удары мечей.
-Крикнув во весь голос:
-Ратибор я иду к тебе.- Я рванул в ту сторону. Здоровые для наших ребят свеи, были для меня почти подростками и разлетались в стороны, как кегли. Когда я уже приближался к нему, Ратибор что-то крикнул мне, я не понял и продолжал пробиваться к нему. Когда я был почти рядом с ним он снова крикнул мне:
-Придурок, где кольчуга, или берсерком себя возомнил!?
И ловко метнул нож мне за спину. Обернувшись, я увидел свея с арбалетом в руках, который медленно падал вперед прямо на свое оружие.
Ратибор крикнул мне:
- Прикрывай спину сейчас пойдем косить!- И выхватил второй меч, и работая двумя мечами устремился вперед, Я, в меру своих сил, старался уберечь его от ударов с флангов, и пока мы обходили двор, остатки новиков становились справа и слева от меня и с Ратибором на острие атаки мы вырвались из крепости, чуть не ставшей нашей ловушкой.
За нами, в общем, никто не гнался. В крепости начался пожар, и свеи стремились, как можно больше набрать добра, пока все оно не превратилось в пепел. Мы остановились сразу, как только вошли в лес и скрылись за большими елями. Нас было всего семь человек. У большинства были мелкие поверхностные раны и синяки. Я к моему удивлению не получил ни царапины. Но новики таращились на меня в ужасе, пока Ратибор не предложил мне вытереть лицо снегом. Оказывается, все оно было покрыто кровью, вытекшей из зарезанного мной ночного татя.
Мы молча смотрели, как усиливается пожар, и скоро из ворот потянулась вереница свеев нагруженных добром. Из-под высокого берега показался санный обоз, и они со смехом и шуточками начали скидывать добычу на сани.
В свете Луны было хорошо видно, как все было погружено, и пеший отряд быстрым шагом направился в сторону Аладъёки, а обоз пока оставался на месте.
Ратибор, даже затаил дыхание, подсчитывая количество обозников:
-Вот гады, нас даже за людей не считают, думают, мы уже к Аладъёки подбегаем. А мы сейчас этот обоз и оприходуем. Вот смотрите, там десять саней, остальной обоз уже ушел с главными силами. Значит десять возчиков, раненых, по-моему, они дорезали, никого в сани не принесли. Эх, Ефимку кончили, хороший лучник был. Ну, ничего и мы не лыком шиты. Давайте хлопцы, за мной.
И мы тихо, как могли, начали спускаться с высокого берега к Волхову.
Санный след ушедшего вперед другого обоза был хорошо виден, и мы бежали по нему за Ратибором, когда он резко остановился, то мы в горячке налетели на него.
-Стойте! Здесь их перенимать будем.
Место действительно было хорошее, Волхов делал крутой изгиб и нависшие над берегом ели при повороте скрывали идущие впереди сани.
-Так первых всех режем, с последним надо поговорить.- Скомандовал Ратибор.
Укрывшись за елками, мы молча ждали. Уже начало светать, когда мы услышали скрип упряжи и негромкие голоса возчиков. Сидящий на первых санях напевал что-то типа
Один дал нам сегодня добычу
Надо нам ее пропить.
Услышав эту песню Ратибор, тихо выругался:
-Костяй, сможешь напеть это, когда я кончу этого певуна.
-Я попробую, может, получиться?
-Надо, чтобы получилось!
И действительно, когда первые сани повернули за ели, мы с Ратибором одновременно прыгнули в них, и Ратибор одним взмахом ножа перехватил глотку пожилого свея, и спрыгнул, а я, схватив вожжи, продолжил напевать про Одина и пропой добычи, повел сани к берегу. Сзади меня слышались негромкие звуки и, наконец, раздался чей-то истошный крик, видимо один из новиков с первого раза не смог зарезать своего врага.
Когда я обернулся, позади стояло восемь саней. В последних, Ратибор держал за шкирку молодого парня, А десятые сани, сделав крутой поворот по речному льду, быстро удалялись в обратную сторону.
Когда я спросил, почему бы нам не догнать и эти сани, Ратибор махнул рукой:
-Пущай едет, далеко все равно не уйдет. А у нас сейчас будут дела поважней. Надо будет разузнать, что за гости такие к нам пожаловали. Эй ребятки! Давайте костер быстро запалите!
Через двадцать минут у нас горел хороший костерок, на котором грелся докрасна, нож, отобранный у последнего возчика. Тот сидел связанный у дерева и насмешливо глядел на нас.
-Смотри, смотри.- Пробурчал Ратибор.- Сколько таких смотрело, а потом, как соловьи заливались.
Но пытать парня не пришлось, когда желто - красный кончик ножа остановился у его глаза, который держал раскрытым один из новиков, возчик действительно запел, как соловей.
А ничего интересного он и не рассказал. Это не была война, как подумал Ратибор. Еще осенью, шведские купцы узнали, что в Аладъёки будет строится новая каменная крепость. Новгородский посадник Павел, предчувствуя неприятности, решил сделать город неприступным. И старая деревянная крепость уже разбиралась. Никто не рассчитывал, что шведские отморозки зимой попрутся через Ладогу, узнав, что город беззащитен. рискуя своими жизнями, чтобы неизвестно, что получить в результате. Ведь зимой торговли почти не было. Сам возчик тоже был еще тот прохиндей, но ему не повезло, во время перехода он повредил ногу, и его посадили в обоз. Возглавлял всю эту шайку из примерно ста пятидесяти человек, мелкий ярл то ли Кнудсен,то ли Крудсен, парень от страха так заикался и хрипел, что понять его было временами трудно. Нашу крепостицу они сначала даже не заметили, но потом решили все-таки захватить. Им удалось тихо снять часовых и начать тихо убивать новиков, но потом дело не заладилось. Потеряли свеи на этом около десяти человек. Но полученный результат таких потерь не оправдал.
Допросив возчика, Ратибор вытащил свой нож и спокойно, как будто это буханка хлеба, его прирезал .
-В другой бы раз в холопы продали, а сейчас недосуг с ним возится. - Коротко объяснил он нам.
Выкинув тело за ближайшие деревья, мы начали генеральный шмон по всем саням. Особо ценного там ничего не было, в основном одежда, продукты, Оружия, которое нам было так необходимо, не было.
Быстро перекусив, обнаруженными в санях припасами, мы уселись в них и с комфортом отправились в сторону города, до которого было всего несколько километров.
Когда спереди стали доноситься звуки боя, Ратибор скомандовал завести обоз в лес и замаскировать. После этого мы начали выдвигаться к городку.
Похоже, что у потомков викингов штурм Аладъёки не задался. Старая крепость была еще практически цела, и ее защитники успешно лили кипяток и кипящую смолу на немногочисленных свеев, штурмующих крепостные стены.
Ратибор, глядя на такое дело, даже просветлел лицом:
-Эх, засады на обратном пути у нас нет. Всех бы там положили.
В это время в нашу сторону со стороны городка быстро направились сани, запряженные тройкой лошадей.
-Веревку через дорогу натянуть, быстро!- скомандовал Ратибор.
И через несколько минут, подсеченные веревкой, кони валялись в снегу, а из перевернутых саней с руганью выбирались два свея. Двумя ударами наш наставник положил обоих. Но там еще кто-то шевелился. Когда мы начали разбирать рухлядь, накиданную в сани, то обнаружили женщину, завернутую в медвежью шкуру. Когда мы развернули ее то в утреннем свете увидели молодую девушку, испуганно глядящую на нас:
-Евдокия, ты как сюда попала?- воскликнул Ратибор.
-Ой, дядька Ратибор!- Обрадовано ответила девица.- Так отец, когда все началось, думал свеи войной пошли, решил меня отправить в Новогород, а эти уроды нас на выезде перехватили. Допытались, что я дочь посадника и решили увезти. Потом наверно выкуп требовать хотели. Слава господу, вы навстречу попали.
И она любопытным взглядом посмотрела на нас. Когда она запрокинула голову, чтобы взглянуть на меня в ее восхищенных глазах мелькнула искра интереса.
-Дядька Ратибор, а кто этот вой, я таких здоровых у нас не припомню?
-А вот это Дуня, не твоего ума дело.- Кратко ответствовал наставник.
Эх, Ратибор в битве ты конечно опытен, а вот так отвечать девушке, только разжечь ее любопытство. Теперь от новиков не отстанет, пока всю подноготную не выпытает.
Между тем битва у стен Аладъёки заканчивалась. Незадачливые грабители, нестройной толпой устремились к реке, по которой они еще ночью шли в надежде на хорошую добычу. Ратибор с сомнением посмотрел на нас и махнул рукой.
-Нет. Не пойдем, и так не знаю, каким чудом выбрались из заварухи, ничего еще не умеете. Пусть дружина дело заканчивает, если догонит.- Высказал он свое мнение.
-А мы еще немного подождем и поедем, благословясь, в город. Думаю, посадник нас за свою дочь отблагодарит.
Пока любопытная Дуня расспрашивала новиков обо мне, а те краснели и бледнели перед дочерью посадника, Ратибор отвел меня в сторону, лицо его стало озабоченным:
-Костяй, у тебя я видел, крестик на шее висит правда с оберегом, но ведь тебя Яровид прислал, а он вере нашей древней предан. Я думал до весны тебя подучить, а дальше Яровид решит, а вишь, как получилось. Придется тебе теперь в дружину городскую идти. Так ты смотри, чтобы про Яровида там молчал.
-Ратибор, так ведь Евдокия уже наверно все у наших парней выпытала, они все знают.
-Что они знают, ничего! Скажи, Яровид тебя в лесу больного нашел, память ты потерял, только имя и помнил. А имя то у тебя кесарское, простых, то так не называют. Император ромейский так звался. Ты главное креститься не забывай, и в церковь, как все ходи, молитвы, то хоть знаешь?
Еще бы, молитвы я знал. Когда побегаешь два десятка лет по горам и пустыням за моджахедами и от них, посидишь без воды неделю в обрушившейся пещере, то выучишь все молитвы, потому что есть ситуации, когда надеяться больше не на что.
-Знаешь и хорошо. На исповедь не забывай ходить. Тебе легче, раз ничего не помнишь, то и грехов пока нет.- И, развеселившийся Ратибор, подмигнул мне.
-Похоже мой наставник не очень усерден в вере Христа.- Подумал я. – Видно долгое общение с Яровидом дает себя знать.
Наш обоз из девяти саней , въезжающий в Аладъёки, особого внимания не привлек. Все были заняты ликвидацией последствий налета свеев. Еще кое-где догорали пожары и люди поливали окружающие дома и забрасывали их снегом, чтобы не дать загореться окружающим постройкам. Специальные команды собирали трупы местных жителей и отдельно бандитов, которых, как я понял, просто сожгут. Но когда мы подъехали к дому посадника, то у высоких ворот стояла охрана. Однако суровое выражение лица старшего исчезло, когда он увидел Ратибора.
-Дядька, ты живой! я то, грешным делом, когда с вашей крепостцы прибежали, думал, все, пропал Ратибор.
А ты еще и дуван взял! А что там у тебя за девица сидит? Не возил бы ты ее сейчас во двор. Посадник лютует. Дочка у него пропала.
-А ты Ратша посмотри получше то, кого я привез.
-Быть не может, Евдокия! Ну Ратибор, и всегда ты успеешь, на глаза попасть!
Давайте, проезжайте, сейчас посадника то обрадуем. А то он уже считает, сколько гривен, отдать выкупом придется.
Когда мы всей толпой заехали в ворота, то даже широкий двор посадника, показался маленьким. Встревоженный шумом, сам посадник, дородный высокий мужчина в собольей шубе вышел на крыльцо. Наша Дуня тут же кинулась к нему на шею с радостным криком. Смурное лицо посадника осветилось:
-Ты, что ли Ратибор мне такую радость доставил. Совсем я у тебя в долгу.
Эй, кто-нибудь быстро чашу меда славному вою, да всем его помощникам.
Ратибор, а что это у тебя за детина такой? Я таких, и не видывал никогда. Тут, Евдокия прильнула к его уху, и что-то быстро заговорила. Лицо Павла опять потемнело, но он на Дунины слова ничего не сказал.
-Ратибор, пройдем в терем, поговорим, я смотрю, ты большую добычу взял. Все выкупаю.
Пока Ратибор с Павлом обсуждали какие-то проблемы, новиков уже растащили по слушателям и с оханьем и аханьем слушали их рассказы.
Между тем в тереме шел серьезный разговор, касающийся меня.
-Так, что же Ратибор, ты опять с Яровидом снюхался, учеников от него берешь?
-Так посадник, ты сам рассуди, вот если к тебе сейчас сам Яровид явится и попросит чего, что ты сделаешь?
-
-Свят, свят, боже сохрани, ты Ратибор скажешь тоже.
-То-то и оно, никуда мы не денемся, все, что он скажет, сделаем. Сам знаешь, что с теми было, кто против него шел. Вот и меня попросил он отрока, которого он в лесу нашел, и от смерти неминучей спас, боевому делу подучить. Память потерял болезный, кроме крещеного имени Константин, ничего не помнит.
-Константин говоришь?- посадник остро взглянул на Ратибора.- Это же где его крестили, не в Царьграде ли?
-Этого мне Яровид не говорил. А парень старательный и учится быстро, думаю, в твоей дружине лишним не будет. Есть у него хватка командирская.
-Вот это и интересно, откуда у него замашки командирские.- Задумчиво протянул посадник.- Очень непонятное дело, и Яровид так просто ничего не делает.
Ну да ладно пусть в дружину идет, тем более, что ты поручился.
Началась моя жизнь в дружине посадника. Мои товарищи по учебе также были здесь. Не очень понятное отношение ко мне, вскоре после нескольких хороших попоек быстро улучшилось. Тем более, что я во всю пользовался советом Ратибора и к месту и не к месту осенял себя крестным знамением. Аккуратно ходил в церковь и на исповедь, где на все вопросы попа Василия о грехах только и отвечал:
-Грешен батюшка, грешен, вчера опять молодуха какая-то приснилась, так ее только прижал и сон кончился, да вот с Митяем и Прошкой опять вчера меду упились.
А на его вопросы по поводу Яровида отвечал, что и не помню почти ничего, только, как около меня кто-то ходил, а память, так и не возвращается.
Пришла весна, тихо прошел ледоход по Волхову и вскоре в наш городок начали прибывать первые купеческие лодьи, кто с юга, пройдя из Днепра по волокам в Ильмень, а кто, наоборот из Балтийского моря. Из Свири также спускались лодки вепсов и карелов везущие рыбу и пушнину. Купеческие дворы, которые остались целыми после зимнего нападения, уже были оживленными и полными различного люда, а вот те которые сгорели, срочно восстанавливались плотницкими артелями из Новгорода.
И скоро нам стало уже не питья медов. Множество гостей в граде много и проблем. Приходилось ходить по харчевням, открывшимся с приходом купцов и разнимать не в меру драчливых конкурентов, или просто лихих людей.
Посадник внимательно наблюдал за мной и, я как не старался скрыть свои навыки, но командирство из меня так и перло, и вскоре я при всех своих не очень хороших навыках с оружием стал десятником. Надо сказать, что мои подчиненные быстро просекли, что со мной им гораздо лучше, потому, что, как правило, только один мой вид в боевом облачении прекращал начинающиеся разборки. И недавние враги, боязливо косясь на мрачного меня, упирающегося шишаком шлема в потолок быстро разбегались в разные стороны. Но иногда, наоборот мой вид вызывал у особо мощных индивидуумов желание подраться, вот таких мы быстро упаковывали и доставляли в холодную, а эта комната полностью оправдывала свое название, потому, что была пристроена рядом с посадским ледником, в котором хранились продукты. И пребывание в этой комнатушке очень быстро приводило в себя самые горячие головы.
Шло время, от Яровида не было слуха и духа, и я начинал думать, что пора устраиваться в этом мире основательней. Мои боевые навыки росли, опытные дружинники с удовольствием занимались со мной, но вот большинство из них были слишком мелковаты, один только Ратибор мог выдержать мои тяжелые удары учебным оружием.
Отношения с посадником были неплохие, и я рассчитывал, что с его поддержкой могу неплохо устроиться в здешней жизни.
Но все, как всегда, испортила женщина. Евдокия, стала появляться везде, где только можно, чтобы увидеть меня, в начале моим парням было смешно, и они частенько проходились по этому поводу, но постепенно всем стало не до смеха. И даже Ратибор потихоньку предупредил меня, чтобы я вел себя поосторожней. Да я и сам все понимал, зачем посаднику, занимающему немалое положение в Новгороде, в зятьях безродный бродяга, без гроша за душой, хоть и здоровый, как лось.
А Евдокия между тем не унималась и похоже, что Павлу об этом стало известно, потому, что он стал косовато поглядывать на меня. Пришлось обратиться к нему и прямо высказать свое мнение о ситуации, мол, в зятья не рвусь, свое место знаю, а вот уехать на время куда-нибудь было бы неплохо, ведь правильно говорят с глаз долой из сердца вон.
Посадник, довольный таким правильным осознанием мной своего места, быстро договорился с киевским купцом Никандром , чтобы тот взял меня в охрану на обратную дорогу. Так, как я, как знаток опасных мест, волоков и всего прочего, ничего собой не представлял, то наняли меня, как рядового охранника, вот только восхищенный моими габаритами, купец надбавил мне на одну резану более остальных.
Сборы для меня не представляли трудностей, так, как все, что у меня было, я носил с собой. Одежда и доспехи у меня были свои, купленные на деньги, полученные от продажи взятого зимой хабара.
Ладья у купца была не очень большая метров двенадцать в длину и пять в ширину, Трюмные помещения были забиты товарами, купленными в Аладъёки, сам купец, ютился в крохотной каютке на корме. Ну, а экипаж и охрана по-простому расположились на палубе, где имелся только навес для укрытия на случай дождя.
Насколько я понял, путешествие предстояло не очень опасное, по крайней мере, перед отправкой все мои попутчики были веселы, и никакой тревоги в их лицах не было.
Стояло знойное лето, ветра почти не было, и скоро весь экипаж сидел за веслами, выгребая против течения Волхова. Уже смеркалось, когда мы остановились на стоянку. Пока наш кашевар готовил поесть, наш старший Егорий, потрепанный жизнью воин со шрамами на лице, быстро осмотрел место стоянки и распределил очередь в охрану. Мне, как всегда, досталась самое нелюбимое время в последней трети ночи, когда вечернее тепло уже исчезает становиться зябко и сыро и хочется забиться в тепло и спать.
Далее наше путешествие шло без приключений. В Ильмене задул ровный северяк и мы с удовольствием шли под парусом, отдыхая от весел. Но в устье Ловати ветер опять стих, и вновь весла и весла. Мужики смотрели на меня с уважением, ведь я один крутил весло, которым гребли два человека. Но зато мои старания были отмечены и кашеваром, который отвешивал мне в деревянную плошку двойную порцию кулеша или рыбы.
-Не Костяй.- говорил он.- Ты точно из нурманнской породы, правда, я и у них таких здоровяков не видал.
На волоках Никандр торговался с мужиками до последней веверицы, хотя все знали точную цену каждого волока. На мое, сказанное вскользь замечание, что зря только время теряем, он с усмешкой сказал:
-Не понимаешь ты ничего, да если я торговаться не буду, так какой же я гость торговый, да я сам себя уважать не буду.
Опять мы медленно на веслах поднимались вверх по Западной Двине, и я уже с надеждой ждал, когда мы уж пойдем вниз по Днепру не трогая этих весел, отполированных до блеска нашими мозолистыми руками.
Вечерами, после ужина нас развлекал Егорий своими рассказами о службе в княжеской дружине, о сражениях с печенегами и половцами. Я упросил его научить меня работе с кистенем, которым он владел, как фокусник, и мы по утрам развлекали своих товарищей, скача в доспехах по мокрой от росы траве и дико крича при удачных ударах.
Я лежал на сухой траве и смотрел в ночное небо будущей независимой Украины. До Киева оставалось два дневных перехода. Для звезд девятьсот лет было ничто, и, глядя туда, можно было подумать, что я лежу в своем времени и в своей молодости. Как обычно мне попала третья стража и все крепко спали. Костер уже догорел, и только угли светились тусклым багровым светом. Около костра, завернувшись в потрепанные кипчакские кошмы спали мои спутники. Неожиданно до меня донесся еле слышное, сразу оборвавшееся ржание лошади. И почти сразу с темнеющего леса донесся запах немытого тела и перепревшей кожи. Я лежал в небольшой ложбинке, как раз по направлению вероятного приближения степняков. Тихо повернувшись на живот, я надел ременную петлю кистеня на правую руку и почти не дыша, ждал. Шорох травы становился все громче и когда непокрытая, бритая голова степняка показалась из ковыля, мой кистень с чмокающим звуком ударил его в висок. В ночной тишине этот звук показался мне громче выстрела, я затаился, но все было спокойно. Когда я подполз к убитому тот лежал, уткнувшись носом в землю, в момент смерти он обмочился, и я попал коленом в эту лужу, чертыхаясь про себя, я быстро охлопал свою жертву и, забрав саблю, и увесистый кошель, висевший на поясе, пополз к костру.
Когда я слегка тронул Егория за плечо, тот сразу все понял:
-Кто? Еле слышно спросил он.
-Не знаю, по виду вроде степняки, вот видишь сабля, какая.
И мы принялись тихонько будить своих товарищей. Костер к этому времени совсем потух, и почти ничего не было видно. Мы быстро собрались, и наша ладья уже отходила от берега, когда с высокого берега донеслись вопли и конский топот и на фоне светлеющего востока были видны силуэты всадников. Они подоспели к берегу, когда мы были почти на середине Днепра и закрылись щитами от возможного обстрела.
Один из половцев заехал в воду почти по грудь коню и закричал:
-Купец я знаю, кто ты, между нами кровь моего сына, теперь пока я не вырежу вас всех, не успокоюсь! Это я вам говорю - Джурай хан!
Когда я вопросительно повернул голову в сторону Егория, тот пренебрежительно махнул рукой:
-Не бери в голову, в степи таких ханов на каждом кургане по штуке, а обещают они всегда много. Этот еще просто зарезать обещал. А вот, что они тут делали? Странно, что-то высоко они по Днепру поднялись, надо будет в Киеве воеводу известить.
Днем, когда мы голодные и не выспавшиеся, ходко шли вниз по течению, по берегу, поднимая тучи пыли, проскакал конный отряд.
-Ага.- Удовлетворенно сказал Егорий.- Не надо и воеводу извещать, уже все и так знают.
И уже громко крикнул:
-Давай правь к берегу, кашеварить будем.
После обеда, все окружили меня и разглядывали мой трофей, сабля была, конечно, класс, серо-голубой клинок с разводами, изящные кожаные ножны, рукоятка, обтянутая кожаным шнуром и заканчивающаяся навершием в виде головы льва с открытой пастью в которой сидел большой сапфир.
Никандр уставился на саблю с открытым ртом:
-Продай!- Выдохнул он.
Егорий за его спиной усмехнулся и покачал головой.
-Нет, Никандр; ты уж извиняй, но такой трофей не продается.
Купец попытался набавлять цену, но я был непреклонен. Про кошель с золотыми монетами, я вообще благоразумно промолчал. Но такая сабля и золото наводили на нехорошие мысли, наверняка не у каждого хана на кургане, есть такие драгоценности. Как бы не пришлось, потом расплачиваться за такую удачу.
Егорий потом подошел ко мне:
-Ох не знаю, правильно тебе посоветовал, оно конечно, такая сабля хорошего дома в Киеве стоит вместе с холопами, но каждый, у кого сила есть, захочет ее у тебя отнять, не получится простому вою такой драгоценностью владеть. Так, что или прячь ее куда, или в воеводы выходи, тогда и носить будешь.
Я поспешил последовать совету Егория и замотал саблю так, что она напоминала грязную палку с болтающимися обрывками кожи. Завтра мы прибывали в Киев, и мне надо было думать, чем заняться, и как устраиваться в жизни. Хотя понятно было, то быть мне по любому воином. Вечером на стоянке мы долго перетирали эту тему с моим старшим, с которым здорово подружились за время пути, он видимо инстинктивно чувствовал во мне опытного вояку, несмотря на мою внешнюю молодость.
Слушай Костяй, чего тебе в дружину идти, я вижу, ты вой самостоятельный, я вот думаю, сейчас у нас торговых гостей из Царьграда полно, они любят наших дружинников в охрану брать, здесь мы все знаем им удобно, а там, в Царьграде наоборот никого и ничего не знаем, им тоже удобно, перекупить нас труднее. Вот как придем в Киев, так этим делом и займемся. Да, вот вчера с ладьи встречной крикнули, что князь наш Владимир Мономах силу великую собирает ромеев воевать. И хоть Царьградских купцов трогать князь не даст, но они все сейчас домой засобираются так, что на охрану и цена вырастет.
На следующий день к вечеру мы подошли к Киеву. Да, после все деревень и мелких городков, обнесенных невысокими деревянными стенами, красивый город с золотым куполом Софийского собора выглядел на закате прекрасным призраком будущего. И было до слез жаль, что пройдет всего сто с небольшим лет и эта красота будет разрушена.
-А почему ты так решил?- произнес внутри меня знакомый голос.
-Яровид! Это ты? Ответь мне!- Но голос вновь молчал, оставив меня, озадаченно смотреть, на приближавшиеся причалы, у которых стояли десятки лодий.
На следующий день, получив за работу расчет, я с Егорием, которого казалось, знал весь Киев прошел на торг, где тот быстро нашел мне нанимателя. Пожилой грек Стратегопулос отправлялся завтра вместе с несколькими купцами в Константинополь. Услышав мою вполне приличную греческую речь (спасибо Яровиду), мое имя, а главное мои габариты, Стратегопулос, после небольшой беседы, взял меня на время плавания до Константинополя, ну, а там, как получится. Благодаря Егорию, мой найм оплачивался довольно неплохо, для такого неопытного воина, каким я пока еще считал себя. Но говорить об этом купцу я не собирался. Я обнялся с Егорием, пожелал ему удачи и пошел с купцом в постоялый двор, где тот остановился. Там меня познакомили с остальными охранниками. Надо сказать, что по большей части это был самый настоящий сброд, хотя командир охраны, как с гордостью сказал мне Стратегопулос, был когда-то целым лохагосом, хотя для меня это был все равно темный лес, что лохагос, что просто лох. А когда я спросил купца, а почему у него такая фамилия, то тот ответил, что, по-видимому, его давний предок был, когда-то стратегом.
С бывшим лохагосом Ираклием мы быстро сошлись, и я выяснил, что оказывается, Ираклий действительно командовал лохом, который представлял собой отряд пехотинцев из двадцати человек. Но после ранения ноги не смог продолжать службу и устроился начальником охраны у навикулария Стратегопулоса. По поводу лоха, я посмеялся про себя, и попытался понять сочетания лоха 21 и лоха 12 века, но никакой логической связи обнаружить не смог.
С Ираклием мы пошли на торг, где я по его рекомендации приобрел, все, что нужно было мне для дальнего путешествия.
Придя на постоялый двор, мы поужинали, и я без задних ног рухнул на топчан, первый раз, за месяц, заснув в помещении.
Судно у навикулария Стратегопулоса очень напоминало нашу ладью, но были и небольшие отличия в конструкции, которые меня не заинтересовали потому, что и здесь надо было спать на палубе, открытой всем ветрам и дождям.
Но для вещей были сделаны специальные ящики, можно сказать водонепроницаемые, куда я, и сложил свой скарб. Прошло пара часов и наш корабль, вместе с десятком других отошел от мостков Киева. Впереди лежал опасный путь по Днепру, а затем вдоль берега Черного моря в Босфор и, наконец, Константинополь, упрямо называемый моими земляками Царьградом.
Наш корабль заходил в Константинопольскую гавань. Вокруг стоял невероятный шум, кричали со всех кораблей, юркие лодчонки быстро шныряли вокруг и смуглые продавцы предлагали все, что можно на всех языках мира. Генуэзцы, евреи, греки, все они были тут, пахло жареной рыбой и оливковым маслом. Но мы неуклонно пробивались вперед к личному причалу купца.
Путешествие у нас сложилось удачно. Мы без проблем прошли днепровские пороги, на которых очень часто караулили корабли половецкие шайки. Потом было комфортное плавание по Черному морю, вдоль берега, синеющегося вдали. И вот мы у цели нашего путешествия и мне снова надо определяться с будущим.
Ираклий не разделял моего плохого настроения:
-Ты парень попал в центр мира. У тебя есть молодость, здоровье и воинские умения. Если ты не хочешь работать на Стратегопулоса, ты можешь попытаться стать воином императора, такие, как ты всегда нужны.
Но пока я оставался охранником у купца, и бдительно охранял вместе с другими место выгрузки товаров и доставку их на склад. После окончания выгрузки Стратегопулос рассчитался с грузчиками, дал указания капитану судна и в нашем сопровождении отправился домой.
Я был в недоумении, что мы идем пешим ходом, но Ираклий улыбаясь, шепнул мне на ухо:
-Наш Стратегопулос не настолько скуп, но просто он живет почти рядом, и нужды в экипаже нет.
И действительно вскоре мы подошли к воротам дома, ничем не отличавшегося от остальных стоявших по этой улице. Высокий кирпичный забор закрывал его, так, что с улицы была видна только часть плоской крыши.
Стратегопулос по-хозяйски застучал и через минуту ворота заскрипели, открытые старым привратником. Мы все зашли во двор вслед за хозяином.
Во дворе было очень неплохо. Небольшой водоем в центре с окружающими его деревьями, казался райским уголком после уличной пыли грязи. Навстречу купцу выскочили несколько женщин, и начался шумный разговор.
Неожиданно, одна из них посмотрела на меня внимательным взглядом, и это неприятно отозвалось в моей душе.
Это была очень красивая женщина средних лет с властным выражением лица, одетая в отличие от остальных в черную одежду, напоминающую монашескую.
Но она, посмотрев на меня, отвернулась и снова приняла участие в разговоре.
Нас, между тем, Ираклий повел в казарму охраны, где нас ждал ужин и постель.
Когда я уже разобрался со своим устройством и уложил свой нехитрый скарб в рундук под койкой, меня неожиданно позвал привратник.
-Эй ты, варвар, тебя хочет видеть хозяйка!
-Я не варвар, у меня есть имя Константин, и если тебе дорога твоя шкура больше не называй меня так, понял?
Старик испуганно посмотрел на меня:
-Прости Константин, я не думал, что ты христианин.
Когда мы зашли в дом, жена купца оказавшаяся премиленькой женщиной, еще довольно молодой, беседовала с монашкой, которая выделила меня из толпы час назад.
Госпожа Марфа я привел вам этого воина. Его зовут Константин.- Сообщил привратник.
Марфа с монашкой уставились на меня, и если в глазах жены купца я видел простой интерес женщины к необычному гостю, то в глазах этой монахини было что-то непонятное.
-Константин.- С игривой интонацией протянула Марфа.- вот сестра Евфимия заинтересовалась тобой. Может, ты расскажешь нам, какими судьбами воина северной страны занесло в наши края. Можешь присесть, а Левант нальет тебе вина.
Взяв глиняный бокал с вином, я отпил глоток, вино было так себе, и я скривился. А женщины посмотрели друг на друга.
-Тебе не понравилось вино, Константин?- Неожиданно низким голосом спросила Евфимия.- Неужели ты в кабаках пивал лучшее?
-Нет, госпожа, в кабаках не пивал, а вино на мой вкус действительно так себе, я больше на меды налегал. А что касается, почему оказался здесь, то так уж получилось, жизнь заставила.
-Константин, мне кажется, что ты образованный человек, ты говоришь не как простой воин наемник, у тебя были греческие учителя, монахи, ты наверно из богатой семьи?- спросила Евфимия.
На некоторое время я замялся, думая, что ответить любопытствующим женщинам, но потом решил продолжать прежнюю легенду.
-Так получилось, что меня нашел в лесу в прошлом году один старик и лечил у себя дома, он рассказал, что я был в горячке почти на грани смерти, но все же смог выкарабкаться, вот только память отшибло начисто, только и смог сказать, что зовут меня Константин.
Марфа слушала меня раскрыв рот. Но Евфимия, участливо качала головой, а вид у нее был, как у кошки объевшейся сметаной, видимо что-то в моем рассказе ее зацепило.
-Константин.- Сказала она.- Я приходила в этот дом посмотреть заболевшего ребенка. Мне очень интересно было бы с тобой поговорить. Я живу недалеко отсюда, и была бы рада видеть тебя завтра вечером. Надеюсь, твой хозяин не будет против?- И она повернула голову к Марфе.
Та даже вздрогнула от неожиданности и закивала головой:
-Конечно, конечно, Евфимия, я поговорю сегодня со Стратегопулосом и он обязательно отпустит Константина к тебе.
Когда я пришел к себе, почти все уже спали, но Ираклий еще сидел за чисткой своего доспеха.
-А Константин, наконец, тебя отпустили. Что Марфе захотелось посмотреть на настоящего мужика?- Засмеялся он.
-Понимаешь Ираклий, тут то-то непонятное. У нее была то ли монашка то ли лекарка - Евфимия, так вот она захотела со мной поговорить и даже попросила придти к ней завтра.
Ираклий побледнел:
-Костяй послушай моего совета, не ходи к ней. Она хоть и лекарка знатная, но дурная слава про нее ходит. Говорят, кто ей не понравится или обидит чем, исчезает бесследно, другую давно бы на костер отправили, за такие дела, а она живет и живет, похоже ее из императорского дворца защищают.
-Ираклий, так я уже пообещал придти, да вроде, я ее ничем не обидел. А поговорить с женщиной, да еще такой красивой совсем неплохо, может еще, о чем с ней сговоримся.- И я засмеялся.
Но Ираклий моего смеха не поддержал. Он продолжал сидеть с мрачным лицом:
Смотри Костяй, я тебя предупредил, ты сам хозяин своей судьбы, но я бы на твоем месте туда не ходил.
Следующий день прошел хлопотно, мы сопровождали купца на склад, потом помогали перевозить товары по его лавкам, которых было несколько штук. Когда мы шли уже обратно к себе, Ираклий показал мне мрачный дом, с маленькими витражными окнами. Ограды вокруг дома практически не было, лишь небольшой каменный заборчик высотой около метра.
-Послушай, Ираклий, а почему Евфимия так живет, у нее большая охрана?
Тот посмотрел на меня:
-Я ведь тебе уже говорил, что ей не надо заборов, в городе ее боятся, как огня. Думаешь, ее вчера к купцу звали? Ничего подобного, она сама всегда знает, кто нуждается в лечении и приходит незваная.
После ужина, начинало темнеть, и я, одев на всякий случай доспехи, и оружие, отправился к Евфимии.
Когда я подходил к дому, уже почти совсем стемнело, и черный мрачный дом на фоне такого же неба создавал жуткое впечатление. Я почувствовал, как по коже пробежали мурашки, решительно шагнул вперед и громко зазвонил в колокольчик у дверей.
Почти сразу дверь распахнулась, и из проема на меня пахнуло ароматами благовоний, и я увидел Евфимию, которая на этот раз была одета совсем по-другому. Ее полупрозрачный наряд не скрывал ничего от упруго торчавших тяжелых грудей с коричневыми ареолами сосков до темного треугольника внизу живота. Губы были ярко накрашены, а аромат духов кружил мою бедную голову.
-Ну, наконец, ты соизволил придти, воин.- Улыбнулась хозяйка.- Я тебя заждалась, проходи, снимай свои доспехи, здесь они тебе не пригодятся. Если у нас с тобой и будет битва, мы в ней постараемся обойтись без них.
Я вошел в комнату, освещенную несколькими настенными светильниками, и присел у низенького столика, отделанного золотом, за который наверно можно купить приличный дом в Киеве. От аромата трав продолжала кружиться голова, Евфимия присела рядом со мной, запах мускуса шедший от нее еще больше усилил очарование этого места.
-Воин, тебе вчера не понравилось дешевое вино купца, вот попробуй моего.
И она поднесла мне золотой кубок, до краев наполненный темной жидкостью. Я пригубил его и понял, что я до этого ничего не знал о вине, это была наверно квинтэссенция того, что может дать виноград. Густая сладкая почти маслянистая жидкость обволакивала язык. Я не мог удержаться и глотками выпил кубок до дна. Перед моими глазами замелькали блестки, запорхали большие цветные бабочки, и мое сознание ушло.
Спине было холодно, по телу бегали мурашки, в голове стучал молот, бивший мне по мозгу, так, что перед глазами плыли огненные круги.
Я попытался пошевелиться, но мне это не удалось. Открыв глаза, я огляделся. Я лежал голый пристегнутый ремнями на большом плоском камне. Прямо впереди меня сидели три человека в темных балахонах с закрытыми лицами, мерно бившие в барабаны, которые и отдавались эхом у меня в голове. Подняв глаза вверх я увидел купол, в вершине которого был нарисован огромный закрытый глаз. На стенах с треском горели несколько факелов.
Повеяло ветерком, двери в зале открылись, и вошла Евфимия. Она была даже без своего прозрачного наряда, не скрывавшего ничего. Краем глаза я уловил какое-то движение над собой, посмотрев вверх, я увидел, что глаз в куполе открылся и внимательно смотрит на меня. Я ясно видел склеру испрещенную кровеносными сосудами и темный зрачок, в котором мелькали отблески горящих факелов. Евфимия тоже увидела мой взгляд и засмеялась:
-Ну, что воин, тебе не страшно? Бойся, когда на тебя глядит глаз бога!
Я, как мог, старался сохранить хладнокровие:
-Евфимия, что ты делаешь, для чего все это?
-А ты не понимаешь? Очень странно. Да ты полон магии, откуда ты только взялся? В этом мире я таких, еще не видела. Но это неважно. Твоя сила послужил моему Ваалу, он давно ждет такой жертвы, сейчас ты увидишь ритуал передачи силы, а потом тебя сожгут вон в том идоле.- И она показала мне большую медную фигуру быка, стоявшую в углу зала в его груди была открыта дверца, а под брюхом лежала вязанка дров.
-А сейчас мы совокупимся с тобой на этом маццеботе и Ваал получил силы для выхода из небытия, куда его загнали христиане, отказавшиеся молиться истинному богу.
-Только тут я обратил внимание, что мой орган в полной боевой готовности, несмотря на страшные перспективы.
Между тем Евфимия начала читать заклинания, слова мертвого языка ровно текли из ее уст под мерный рокот барабанов, и по периметру зала начали зажигаться знаки Каббалы, вокруг Евфимии появилось розоватое сияние, она медленно поднялась в воздух и полетела ко мне.
И тут я почувствовал, как в моих руках появляется такое же ощущение, что и год назад, когда я убил молнией мытарей. Этот неприятный зуд, ощущение напряжения хотелось поскорее убрать, я повернул кисти рук в сторону колдуньи и грянул гром. Вспышка на миг ослепила меня, когда я смог открыть глаза, то увидел, как Евфимия с полуобгоревшими волосами вся в ожогах, медленно поднимается с земли, а в ее глазах разгорается огонек безумия.
-Ты,ничтожный червяк! ты хотел меня убить такой ерундой, но сейчас ты узнаешь гнев дочери богов!- Кричала она, скрежеща зубами.
И снова у меня руки стали наливаться неведомой силой, с пальцев сорвался огромный гудящий на лету огненный шар, он ударил прямо в грудь ту, которая называла себя Евфимией, и отбросил ее к стенке зала, где она осталась лежать без движения.
Неожиданно прямо у жертвенника появился вращающийся вихрь воздуха, который тут же потемнел и распахнулся. Оттуда выпрыгнул Яровид и без слов вытащил нож и перерезал мои путы.
-Ну что ученик, порезвился ты хорошо, а теперь пора делать ноги. С Ваалом мне не справиться.
И действительно глаз на потолке налился кровью, и с такой ненавистью смотрел на нас, что это ощущалось почти физически.
Яровид обнял меня, выкрикнул несколько слов, и снова наступила тьма.
Я по-прежнему был почти в полной темноте, но сознание ко мне возвращалось, с его возвращением окружающий мир светлел, послышалось щебетанье птиц, и бирюзовые лучи солнца коснулись моего лица. Когда я открыл глаза, этот бирюзовый свет стал настолько ярок, что мне пришлось отвернуть голову в сторону.
Я опять, как год назад лежал посреди леса и голый. Эта ситуация вызвала у меня нервный смех, я смеялся и смеялся, пока мой истерический смех не перешел в кашель.
-Яровид, что же ты гад со мной творишь? Что ты опять задумал?- бились в висках мои мысли.- Куда я на этот раз попал? Бирюзовое солнце, это ведь совсем не Земля!
Я с трудом встал, растирая затекшие ноги и спину. Вокруг простирался светло-фиолетовый лес, шумел легкий ветерок, пахло луговыми травами и цветами, деревья в лесу стояли негусто и были совсем невысокими, как будто чья то огромная коса обрезала их под один размер.
Веточка ближайшего дерева потянулась ко мне, и я с опаской отодвинулся. И в этот момент я почувствовал, желание этого дерева дотронуться до меня, как будто маленький котенок мяукал у ног и просил взять его на руки. Я в нерешительности остановился и тонкая ветка с маленькими фиолетовыми листочками медленно обернулась вокруг моей руки. В этот момент я почувствовал, что меня покидает напряжение и страх, и только кто-то большой и ласковый гладит меня по голове и напевает колыбельную, чувствуя что мое сознание вновь уходит, я собрав последние силы, резко рванул руку на себя, тонкий браслет веточки остался у меня на руке а из ее оторванного конца медленно упали капли крови. Когда посмотрел на дерево, то оно изменилось, конец оборванной ветви почернел, и эта чернота быстро распространялась по ней к стволу. Еще через несколько минут дерево начало клониться к земле и опало каплями густой слизи. Но браслет на моей руке оставался таким же живым, ранка уже заросла, и следов крови не было и близко. Я же чувствовал себя, посвежевшим и отдохнувшим.
Было очень тепло и даже жарко, поэтому даже раздетому, мне было достаточно комфортно, дышалось также легко, и я подумал, что может быть, не погибну здесь сразу, а еще помучаюсь какое-то время. Неожиданно воздух передо мной стал сгущаться, и через минуту передо мной была белая доска, на которой огненными строчками возникали буквы:
-Константин, из-за воздействия Ваала настройки моего портала сбились, ты попал на Неар, это мой бывший мир, откуда я родом. По некоторым причинам я не могу пробиться к тебе, так, что тебе пока придется выживать самостоятельно. Твоя магия, которую я заблокировал, когда отправлял тебя на воинскую учебу полностью открыта, уверен, что сможешь ею пользоваться, буду краток, потому, что очень сложно поддерживать расход силы для прохождения магического барьера. Я не знаю, где ты сейчас находишься, но ты должен найти моего друга Геархоса, он поможет тебе с обустройством в этом мире. Прости, что так получилось, обещаю, что сделаю все возможное, чтобы вытащить тебя обратно. Яровид.
И белая стена заколыхалась и растворилась в пространстве. Я вновь уселся на фиолетовую траву и начал соображать, значит если Яровид с этой планеты, то здесь живут люди, а раз живут люди то смогу жить и я. Вот только по странной прихоти судьбы я опять абсолютно беззащитен перед природой и этими людьми. Я сидел и смотрел на деревья, листья которых шелестели почти, как листья осины на Земле, и опять чувство тоски и отчаяния овладело мной:
-Почему мне так не везет, получил вторую жизнь, считай просто так, и все время попадаю в какие-то переделки. А сейчас вообще, увижу ли я когда-нибудь Землю?
Такие мысли уныло бродили в моей голове, пока я смотрел на зеленовато-голубое небо моего нового мира.
По мере разглядывания деревьев я обратил внимание, что вокруг них образуется беловатая дымка, которая как бы всасывается листьями и тонкими ветками дерева. Создавалось впечатление, что деревья собирают что-то прямо из воздуха. Я посмотрел на свой браслет, про который забыл на какое-то время. Когда я попытался его снять, тонкая веточка, к моему удивлению практически не сдвинулась с места, я потянул сильнее и понял, что ветка полностью приросла к коже предплечья. Вокруг этой веточки также курилась беловая дымка и втягивалась в листья, как будто в них были микроскопические насосы. Но меня это уже особо не взволновало:
-Кому суждено быть повешенным не утонет.- Подумал я, встал и отправился в путь. Бирюзовое солнце, немного больше размером, чем наше медленно двигалось по небу, Я по движению солнца понял, что нахожусь, где-то в средних широтах южного полушария, если конечно взять аналогию с Землей, и решил, что пойду так скажем на восток, в надежде, что, когда-нибудь выйду к людям.
Я шагал уже несколько часов по шелковистой фиолетовой траве, в которой не было ни камешка, вокруг меня не умолкало птичье щебетание, красивые маленькие птички перелетали с ветки на ветку, не обращая на меня никакого внимания. Но ни источника воды, ни дичи, которая бы послужила пищей, я пока не встретил. В горле пересохло и хотелось пить. Я устало прилег на землю, благоразумно не приближаясь к деревьям, мне не хотелось быть причиной гибели еще одного из них.
Пить хотелось все сильнее, я лежал и представлял себе, что вот сейчас около меня зашевелится земля, и оттуда медленно просачиваясь через грунт, появится ручеек вначале грязной, а потом хрустально чистой воды, Ощущение было таким ярким, что я почувствовал левой рукой что-то мокрое. Повернув голову, я увидел небольшой родник, на дне которого бодро шевелились фонтанчики песка и из которого бодро струилась вода, а моя рука уже лежала в образовавшемся ручейке. Я пил и пил воду, казавшейся необычайно вкусной и никак не мог напиться. Но, наконец, с вздохом сожаления отвалился в сторону, когда же я сел, то мой раздувшийся от выпитой воды живот создавал некоторые неудобства.
-Так вот ты, какая, магия!- Думал я.- Оказывается, я не только могу бить молниями, но и вызывать воду из-под земли, вот только как бы это все сделать так, чтобы я еще понимал, как можно управлять моими способностями.
Полежав еще немного, я с вздохом поднялся. Надо было идти, если хочешь выжить. Выпив напоследок еще несколько глотков холодной воды, я пошел снова в выбранном направлении. Я прошел еще с километр, когда впереди увидел какие-то радужные переливы воздуха, было такое впечатление, что он струится вверх, как будто его нагревает гигантская длинная лента, протянувшаяся по земле. Когда еще через час, я подошел вплотную к этому артефакту и попробовал пройти через него, то почувствовал упругое сопротивление, когда же я напрягся и с усилием полез вперед, раздался тонкий звук лопнувшей струны, и я очутился совсем в другой мире. Передо мной расстилался обычный лес средней полосы России, было прохладно, солнце принявшее свой обычный цвет, клонилось к закату. Повернувшись назад, я увидел гигантскую стену тумана, через которую практически ничего не было видно. Вдоль стены ничего не росло примерно на расстоянии полутора метров, там же можно было видеть кости останки животных, и даже валялся металлический проржавевший шлем. Я посмотрел на правую руку, веточка на моем запястье была покрыта ярко зеленой листвой.
-Что за чертовщина.- Подумал я и прошел туманную стену обратно, снова мне мешало упругое сопротивление стены, которое я преодолевал уже легче, чем в первый раз. Я опять стоял на фиолетовой траве и на меня светило бирюзовое солнце, клонящееся к закату, но здесь было гораздо теплее, чем на другой стороне.
Я остановился в нерешительности. На той стороне вроде все было понятно, здесь же я чувствовал себя совсем в чужом мире, но тут было тепло.
-Нет уж, переночую я лучше здесь, по крайней мере, не замерзну.- Решил я и улегся на траву. И как только закрыл глаза, мгновенно уснул.
Утро пришло быстро, было уже не так тепло, как вечером, но все-таки я даже не продрог. Видимо гигантский купол, накрывший часть этого мира хорошо аккумулировал тепло, и менял длину световой волны, из-за чего под ним так странно все выглядело.
Солнце уже стояло достаточно высоко над горизонтом, когда я снова прошел стену и оказался в обычном мире. Сразу стало холодно и неуютно, и я вспомнил, что все еще без одежды и оружия, а что ждет меня здесь неизвестно.
Я обернулся посмотреть на туманную стену и обнаружил, что перед ней лежит высохшее, почти мумифицированное тело, когда-то одетое в истлевшую одежду и латы, а рядом валяется ржавый зазубренный клинок, и кожаная наплечная сумка. Не размышляя пока о причинах смерти всех животных и людей у этой стены, я ринулся осматривать останки.
В кожаной сумке лежали еще носибельные штаны и куртка, латы, когда я попытался их поднять, просто рассыпались ржавчиной, от клинка также отходили пласты ржавчины, но все-таки, когда я его обстучал о камень, то от него осталась небольшая полоска железа, которая могла послужить вместо ножа. Я натянул подозрительно потрескивающие штаны и обнаружил, что они мне чуть ниже колен, а куртку пришлось распороть ножом на спине и немного в плечах, чтобы натянуть на себя. Но все-таки это было лучше, чем ничего.
У меня мелькнула мысль походить еще вдоль стены, может, удастся еще что-нибудь отыскать, однако пройдя с километр я не нашел ничего, что могло мне послужить, и плюнув на дальнейшие поиски, снова пошел на восток не изменяя принятому решению.
К середине дня было тепло и даже жарко, Я по ходу разглядывал лес и решил, что для средней полосы тут слишком много неизвестных мне деревьев, босыми ногами шагать по веткам и сучьям, а иногда и камням было не очень приятно, а берез, так выручивших меня в прошлый раз, не было. Я остановился и задумчиво посмотрел на сумку, на данный момент нести мне в ней было нечего, а кожа еще была неплоха, и усевшись на сваленное дерево и, достав свою пародию на нож, принялся кроить себе что-то вроде мокасин. Шнурки для сшивания кусков кожи вырезал из наплечных ремней и за пару часов соорудил себе обувь, которая, как я надеялся, не развалится за ближайшие дни. Когда я закончил, солнце стояло в зените, было влажно и душно, мошки и комары одолевали со страшной силой. Ужасно хотелось пить. Я попытался, как вчера представить, как около моих ног выбивается ручеек, но ничего не произошло.
-Может мне не хватает концентрации.- Подумал я и вновь с еще большими усилиями стал представлять себе родник, и в этот момент, зловредный овод больно укусил меня в шею.
-Ууу, бля.- Закричал я и ударил себя в место укуса. Из-под моей руки выбилось пламя, на шее появился ожог, а вокруг метров на пятьдесят в воздухе засверкали микроскопические вспышки, и жужжание вокруг меня прекратилось.
-Мда, хреновый из меня маг.- Подумал я, надел свои мокасины, и отправился дальше. Шел я около четырех часов и потихоньку лес стал редеть, и я шагнул на широкую тропу или наверно все-таки дорогу, потому что были видны следы от тележных колес, а в воздухе стоял запах конского навоза.
-Ну наконец и цивилизация.- Мелькнуло в голове, и я упал, поскользнувшись, как раз на куске этого дерьма, что и спасло мне жизнь потому, что в этот момент я услышал свист над собой и в метрах десяти впереди меня в землю вонзилась стрела. Я кувырком ушел с места падения и в это место с хеканьем был всажен огромный топор. Не вставая, я ударил нападавшего сбоку в левое колено. Раздался хруст сломанных хрящей и нападавший с воплем боли упал на землю и начал кататься, держась за болтающуюся голень. Я не обращая внимания на него, схватил топор и нырнул в кусты, куда за мной полетела уже следующая стрела, а точнее арбалетный болт. Я остановился и присел, как только посчитал себя незаметным. Буквально с полминуты и в кусты вломилось еще два грабителя один с таким же топором, а второй с деревянным самодельным арбалетом. Они смотрели прямо в мою сторону. Я размахнулся и кинул топором в разбойника с арбалетом, надеясь, что хотя бы попаду в него. Топор ударил его прямо в грудь, и он упал, выпустив стрелу вверх, а я выскочил без оружия прямо перед последним грабителем, он беспорядочно махал перед собой своим топором и что-то орал. Я практически ничего не делал, а только уклонялся от неуклюжих замахов, через несколько минут, мужик, который был ниже меня чуть не на две головы, дышал как загнанная лошадь и уже почти падал на свое орудие. Я выждал момент, когда он в очередной раз промахнется и ударил его в ухо.
Да, уж я, по-видимому, перестарался. Какая же некрепкая голова у грабителя, чуть промахнулся, и височная кость вошла ему в мозг, он даже не дернулся и молча упал на землю. Когда я подошел к первому разбойнику, которого я ударил в ногу, тот тоже уже не дышал, а посиневшее лицо, говорило, что умер он, скорее всего от болевого шока.
Я посидел несколько минут и приступил к шмону. Видимо разбойники не были особо успешными, в кошеле, висевшем у одного на поясе, валялись две квадратные стертые серебряные монетки, у других не было и этого. Но зато у последнего к поясу была пристегнута баклажка в которой что-то приятно булькало. Для начала я понюхал, пахло коньяком.
-Однако, какие напитки пьют грабители.- Мелькнуло в голове. Но потом я решил, что ничего не знаю об этом мире, и может коньяк здесь самый дешевый напиток.
На высоком, каменистом утесе, далеко выдающемся в залив Зеленого моря, мрачно глядела на высоко вздымающиеся волны, поднятые порывами шторма, высокая башня из буро-красного кирпича. Совсем недавно закончился ливень. На плоской крыше башни, огражденной металлической балюстрадой, еще совсем мокрой от недавнего дождя, высокий старик в черном балахоне с развевающимися на ветру длинными волосами и бородой напряженно смотрел в огромный котел, доверху залитый жидкостью, создающей впечатление расплавленного серебра. Наконец, он выпрямился и почти сразу, как будто повинуясь неслышному приказу, рядом с ним появился еще моложавый мужчина в таком же одеянии, с холодными синими глазами.
-Уважаемый Геархос, что произошло? Вы оторвали меня от моих опытов.
-Кленир, ты ведь знаешь, что уже триста лет я пытаюсь разгадать загадку полусферы Гароса.
Этот траэт настроен на изменения магической составляющей в районе полусферы. Так вот, вчера вечером были отмечены два огромных скачка напряжения магического поля около нее. А сегодня утром еще один. Второй траэт, установленный там, полностью вышел из строя, и я лишен возможности более точно разобраться, с чем мы имеем дело.
У меня появилась гипотеза, что что-то или кто-то смог выйти из полусферы и именно этот переход и обусловил скачки напряжения. Если это так, то это необычайно значимое событие. Ведь уже три тысячи лет, как Гарос последний из могущественных магов альдов смог заключить все оставшиеся феалы под эту сферу, и лишил нас возможностей иметь накопители магии. Если кто-то вышел оттуда – это, скорее всего Гарос, который смог прожить под прикрытием сферы тысячи лет.
Мне просто по многим причинам нельзя сейчас отлучаться отсюда, и я прошу тебя организовать вылазку к полусфере и проверить на месте, что там произошло.
Если это действительно Гарос, то надо обязательно его найти и рассказать, что уже прошли тысячи лет, как его враги мертвы, а мы жалкие потомки великих магов нуждаемся в его советах и просим его помочь нам вернуть былую славу Арзании.
-Но учитель, ведь если это действительно Гарос, то, скорее всего его там уже нет, он мог уйти порталом в любую точку Неара или даже в иной мир.
-Так в том то все и дело, что больше почти никаких проявлений магии в тех местах не было, только еще один раз траэт показал незначительный скачок на уровне бытовика и все.
-Хорошо учитель. Я возьму пару учеников, мы быстро соберемся и через два куаза будем на месте, а там уже будем решать, что делать по обстоятельствам, и буду регулярно ставить вас в известность обо всем, что мы обнаружим.
И после этого Кленир исчез в легком воздушном вихре.
Оставшийся вновь один старик грустно покачал головой:
-Эх, молодость, молодость, где мои сто двадцать лет, никаких лишних вопросов, сомнений, собрался и в путь. Интересно, чем занят мой старый приятель Ярхос, который семьсот лет назад отправился в какой-то варварский мир проводить свои эксперименты, и провалился с концами, а так бы с ним хотелось обсудить сегодняшние события.
Закончив шмон, я стал богаче на две серебряные монеты, два топора, кое-какую одежонку, и сломанный арбалет. Отхлебнув из баклажки один глоток, я даже зажмурился от удовольствия, коньячок, да еще какой, почти побывал во Франции, и залпом выпил оставшуюся во фляжке жидкость. Присев на небольшом пригорке я ждал обычного действия спиртного, так, как думал, что на голодный желудок меня быстро развезет. Неожиданно в запястье, где у меня присосалась эта ветка, появилось небольшое жжение, а листья из зеленых стали красного цвета, жжение распространялось по руке все дальше и затем резко прекратилось, листья вновь стали зеленые, а я абсолютно трезвый.
-Так, что же мне теперь и не выпить!?- Думал я.- Что же за браслет по глупости оказался у меня на руке?
Повторная попытка содрать ветку с руки вновь не увенчалась успехом, казалось, что моя рука оторвется вместе с этим прутиком в мелких зеленых листочках.
Убрав трупы в сторонку, я бодро отправился по дороге в поисках более приветливых местных жителей.
Постепенно дорога становилась наезженной и широкой, лес совсем отступил от нее и по обеим сторонам начались сначала пастбища, а потом поля, засаженные какой-то зерновой культурой. На пастбище паслись обычные коровы, ничем кроме мелких размеров не отличающиеся от наших, а под деревом храпел пастух. Когда я подошел к нему он сел на земле и, потирая глаза, смотрел на меня, потихоньку его взгляд от недоуменного становился боязливым он резво вскочил, и дал такого деру, что я, утомленный долгим путешествием, даже не пытался его догнать. Но рядом с местом, где он спал, лежал сверток, от которого шел аппетитный запах. Я развернул грубую ткань и обнаружил небольшой кувшин с молоком и кусок пирога с мясом.
-Неплохо питаются здешние пастухи.- Подумал я и приступил к трапезе.
После первого перекуса в этом мире, спать захотелось со страшной силой. Во сне мне было тепло и уютно, потом я в какой-то лодочке мерно качался по волнам, а вокруг кричали чайки. Открыв глаза я обнаружил, что меня, привязанного к телеге, везут в неизвестном направлении, а за телегой следует возбужденная толпа, чьи крики слышались мне во сне криками чаек. Когда я заворочался, возница повернулся ко мне и, засмеявшись, сказал:
-Ну, что тролль, наконец, тебя поймали. Теперь не будешь коров у нас воровать.
Я лежал ошарашенный, мало того, что я понимал все, что говорил возница, так меня еще и обозвали троллем.
-Эй, ты, почему вы думаете, что я тролль.
От удивления возница даже выронил вожжи и повозка остановилась.
-Странный тролль нам сегодня попался.- Сказал он в никуда.- Говорить умеет, никогда такого не видел и даже не слышал. Да что-то маловат ты для тролля, и без шерсти.
Эй мужики, да это же не тролль! Это наверно орт? Смотрите, какой здоровый, нам за него в магистрате деньжат раза в два больше подкинут, чем за тролля! Последнего орта здесь лет сто назад вывели.
Толпа позади повозки радостно заревела, и возница хлестнул лошадь и все с энтузиазмом повезли меня дальше. Скоро мы въехали в деревню, огороженную высоким забором, и местные мальчишки увлеченно принялись обстреливать меня навозом и камнями. Все окружающие воспринимали это благосклонно, до тех пор, пока камнем не прилетело кучеру по башке. После чего мальчишек быстро разогнали, возницу заменили, а раненого куда-то увели. Меня вместе с телегой завезли в крепкий амбар и оставили связанным, видимо опытные сельские мужики просто боялись меня развязать.
Стемнело, в амбаре было душно. Пахло гнилым сеном, хотелось жрать. Я закричал:
-Эй, там, вы меня кормить думаете?
-В ответ мне крикнули:
-Ничего с тобой не случится ты уже сожрал у Ромаха весь обед, так что лежи не рыпайся.
- Мне в сральник надо.- Крикнул я.
-Сри под себя. – был ответ сторожа.
Я чертыхнулся и попытался заснуть, но жесткие веревки раздражали руки, блохи, живущие в козьей шкуре, лежащей на телеге, пользовались таким выдающимся событием и лакомились моей кровушкой вовсю. Я лежал и чувствовал, как гнев во мне разгорается все сильней.
Энита сидела у окна и мечтательно смотрела в окно, когда в углу комнаты закрутился вихрь воздуха и из портала вышел Кленир.
-Энита, разве я тебя просил смотреть в окно и мечтать?- с улыбкой спросил он растерявшуюся девушку.
-Простите учитель, я только на секунду задумалась, а так я все повторяла в памяти установку портала второй степени сложности.
-Ну, и как твои успехи, может, ты сможешь сегодня нас перенести на границу с Итукуманом, прямо к полусфере Гароса.
У девушки загорелись глаза:
-Учитель Клевир, неужели это правда, я столько слышала об этой полусфере. Мы вдвоем туда отправимся?
-Нет, нас будет трое, как же мы обойдемся без Робета. Кстати, он что делает?
- Он все пытается сохранить стабильность фаербола, у него никак не получается это сделать больше чем на один два муаза.
Ну, что же давайте зови его, и будем собираться в путь. Взволнованная девушка быстро направилась к выходу. Клевир в который раз оценил свою ученицу; высокая красивая чернобровая девица с копной пышных кудрявых волос, в бархатном платье.
-Эх и достанется же кому то такая, хотя ее мужу не позавидуешь, будущая магиня первой градации, большой талант, да еще и красавица.
Так вслух размышляя о своих учениках, маг высшей градации Клевир начал, кажущимися неторопливыми, сборы. Но, тем не менее, ему пришлось еще пол куаза ждать своих нерасторопных учеников.
Вскоре они стояли в походной одежде, в перевязях с вшитыми алмазными хранилищами магической субстанции. Клевир в очередной раз подумал:
-Сколько ненужной работы, браслет Феала бы на руку и никаких проблем. Может, учитель действительно прав и там появился Гарос? Нет, это было бы слишком просто.
Конечно, он не доверил создание портала Эните, хотя ее умения росли не по дням, а по часам, и она уже ничем не напоминала ту ершистую девочку- подростка, которой она попала к нему.
Клевир хорошо помнил, как пять лет назад к нему, приехал его старый друг, барон Корен.
-Клевир, я тебя знаю много лет, и хотя ты намного старше меня, я считаю тебя своим другом и прошу тебя взять в ученицы мою дочку, я показывал ее придворному магу и тот сказал , что у девочки хорошие перспективы. Потом было все слезы, крики о том какая она несчастная, живет в башне старого? мага, у нее всего лишь одна служанка, никаких развлечений танцев и приемов. Но по мере учебы, а когда появился еще и Робет, то в соревновании с этим мальчуганом, она очень быстро выросла в приличного мага. Шум и крики в башне теперь раздавались почти каждый день, когда ученики устраивали друг другу разные шутки. Но когда два года назад Энита вдруг стала красивой фигуристой девушкой, а Робет оставался еще мальчишкой, он вдруг забыл про свои шутки, а когда встречался на занятиях с Энитой то краснел и бледнел. Но Энита не обращала никакого внимания на красноту и заикание Робета. Ее мечты уносили гораздо дальше. В них ее спасал из лап коварного дракона великий воин, красавец и маг, высокий и немного грубоватый, но в тоже время нежный и внимательный. И сегодня, когда она сидела, уставившись в окно, мысли у нее текли по обычному кругу.
Клевир засмеялся про себя, открыл портал и все трое аккуратно вышли из него в нескольких сотнях метров от туманной стены. Даже здесь они испытывали ее ядовитое дыхание, кружилась голова, появилась дурнота и боли в животе.
Маги почти синхронно взмахнули руками, и вокруг каждого серебряными искорками засверкало силовое поле, но даже под его защитой они все равно ощущали эманацию ненависти, и зла исходящую от стены. Но, по крайней мере, какое-то время они могли без особого вреда для себя изучать место проявления скачка напряжения магической энергии.
Клевир был в недоумении. Они уже почти куаз изучали место выхода человека из-за стены. В том, что это был человек, сомнений не было. Но этот человек, судя по следам, бродил вдоль стены, нисколько не боясь ее воздействия. Более того, он зашел вновь в полусферу и затем опять вышел из нее, зачем-то распотрошил давно истлевшие останки какого-то самонадеянного мага, в погоне за славой не побоявшегося придти сюда. И он был босиком, как ни старался Клевир представить себе человека, который свободно проходит через непроницаемый барьер, притом почему-то босиком, у него ничего не получалось. Может учитель прав, и из полусферы вышел сам великий Гарос?
Тут к нему подбежала Энита, осененная какой-то идеей:
-Учитель, а может, этот маг был босиком, потому, что только без одежды можно пройти барьер?
-Я так не думаю.- Пробормотал Клевир, продолжая изучать следы.
-Придется нам отправиться вслед за ним, притом пешком, порталами мы потеряем его след. Хорошо хоть что от него так фонит специфической аурой, что мы без особого труда сможет проследить его путь..
Я по прежнему лежал привязанный к телеге, и боролся с приближающимся выплеском силы, я чувствовал, что сейчас от меня опять во все стороны полетят молнии и фаерболы, но мне совершенно не хотелось пугать местных жителей, хотя они и засунули меня в этот сарай.
Я попытался расслабиться, и к моему удивлению, мне это удалось сделать, и я почувствовал, как энергия, бьющаяся в моих руках, начинает растворяться и уходить. Я попытался сосредоточиться и представил, что в кончиках пальцев остается немного энергии и, закрыв глаза, попытался увидеть ток этой силы во мне. К моему удивлению, основной ее источник находился в моем правом запястье, на котором прирос этот непонятный зеленый браслет. Когда я представил себе маленький огненный шарик на кончике указательного пальца, то он сразу появился, слабый желтый огонек светился, лежа на ногте, и чуть слышно потрескивал. Следующие минут двадцать, я развлекался тем, что тушил и зажигал этот огонек, а затем начал пережигать веревки, в которые был замотан. В сарае запахло паленой шерстью, и вскоре я был свободен.
Когда рухнула дверь амбара, и я вышел, держа на ладони огненный шарик, охранник, выпучив глаза, рухнул на колени и запричитал:
-Господин маг! Это не я, меня заставили, я ведь сразу сказал, про вас, что это очень хороший человек, не надо его вязать, а вот наш староста, этот жадюга, сказал, что за вас нашей деревне кучу денег отвалят.
Я подошел к нему и, хлопнув по плечу, сказал:
-Слушай мужик не бери в голову, ничего я тебе не сделаю, а сейчас отведи меня в трактир или куда там еще, мне надо пожрать да и помыться не мешает. Вы у меня деньги отобрали и топоры, да еще полдня я привязанный был так, что за это кормите и одежонку подкиньте. Давай веди!
Мелкий бородатый мужичонка шустро вскочил и повел меня по пыльной грязной улице к самому большому дому, одновременно продолжая оправдываться и перекладывать вину в моем задержании на всех жителей деревни, кроме него.
Когда мы зашли в трактир, в нем было полно народу. Наверно все собрались и пропивали будущие деньги, которые планировали получить за мою поимку. Стоял шум и гам, который немедленно стих, как только я зашел во внутрь. Мой провожатый завопил:
-Кланяйтесь и просите прощения у господина мага!
А я в это время зажег очередной огненный шарик.
Если бы я не стоял в дверях, то наверно трактир опустел в пару секунд. Но, подергавшись в разные стороны, посетители опустились на колени и склонили головы.
-Однако!- Мысленно восхитился я.- Неплохо маги выдрессировали здешний народ.
-Эй мужики.- Приказал я.- Ну ка быстро встали и сели, а ты.- Обратился я к трактирщику.- Неси мне на стол пожрать, да побольше, и вина там или пива, что есть волоки.
Вскоре мне на стол бухнули шмат жареного мяса и рядом здоровенный жбан пива, пиво было так себе, но после всех переживаний и приключений оно пошло у меня на ура. Пока я ел народ, искоса посматривающий на меня, потихоньку рассосался и в зале остались несколько, наверно, самых горьких пьяниц, которым было все равно, что с ними рядом сидит здоровенный маг. Но вот дверь открылась, и осторожно пробираясь между столами, ко мне подошел крепенький мужик, сжимающий в руках шапку, он поклонился и смотря на меня хитрыми умными глазами, начал нести всякую чушь. Из его слов я понял, что он староста этой деревни и очень рад, что маг оказался таким незлобивым и ничего не сделал с жителями. Еще я понял, что он, по-видимому, не до конца поверил очевидцам и хочет убедиться, что я действительно что-то могу. Пришлось специально для него продемонстрировать фаербол, а так, как моя концентрация была уже подпорчена выпитым, то фаербол получился весьма приличным. Староста до того испугался, что громко пернул, это алкашам, сидевшим рядом, не понравилось гораздо больше чем мой файербол. Один из них встал, шатаясь, подошел к старосте и заявил:
-Ты что Акинф совсем, что ли меня не уважаешь, серишь тут. Сщас я тебя научу уважать Креса.
И с этими словами заехал старосте в ухо. Тот, к моему удивлению, оказался крепким парнем, остался на ногах, и с неожиданной ловкостью заехал в ответку своему противнику.
Если бы не я, то драка наверно продолжилась, но мне это было ни к чему. Я взял обоих драчунов за шиворот и поднял их воздух, немного потряс и поставил снова на землю. Они ошарашено смотрели на меня, а потом Кресс произнеся:
-Вот оно как, Акинф.- Побрел к своему столу.
Я же снова сел за стол и пригласив Акинфа присесть, налил ему кружку пива, которую он выпил почти залпом, мы выпили еще по кружке, потом к нам подсел хозяин трактира, которого звали Ларф, оказавшийся неплохим рассказчиком. Мне вначале пришлось слегка удовлетворить их любопытство, я представился им магом с далекого юга, который проводил неудачный опыт и в результате попал совсем не туда, куда надо. Не знаю, поверили они мне или нет, но лишнего спрашивать, похоже, опасались. Когда меня спросили, как меня зовут, я решил, что имя Константин будет слишком длинным, и назвал себя Коршун, кличкой, которая еще в школе прилипла ко мне из-за фамилии, и которая сопровождала меня всю жизнь. Имя это ничего моим собеседникам не говорило, и разговор продолжился. Рассказали мне достаточно, чтобы я хотя бы приблизительно понял, где я обретаюсь. Находился я в Арзании, большом королевстве, на западе огромного материка Корована, буквально рядом проходила граница другого государства Итукумана, где уже почти тысячу лет власть захватил орден кровавого бога Бааля и, поэтому так испугался пастух, когда со стороны границы к нему подошел огромный оборванный верзила, он подумал, что ордынцы выпустили очередного монстра на сторону Арзании, как они делают уже много лет. Когда я спросил про полусферу, они оба начали начали крутить указательным пальцем правой руки около сердца и повторять:
- Спаси святой Аргал от гнева Гароса.
И больше об этой штуке не сказали ни слова.
Деревня, куда я попал, носила гордое имя Верховка, потому, что располагалась в верховьях реки Ниязь, которая далеко отсюда впадала в Донар, который уже нес свои воды до Зеленого моря, а в его устье располагалась столица королевства Кирос, которым правил мудрый король Ариас второй. При произнесении имени короля оба моих собутыльника вскочили и дружно прокричали здравицу в его честь, и укоризненно посмотрели на меня.
Я отговорился тем, что, к сожалению, не знаю как велик король Ариас, но если они мне расскажут побольше, то я тоже проникнусь его величием. Когда я произносил эти слова, оба моих собеседника обменялись понимающими ухмылками.
Я конечно понимал, что моих пройдох собеседников на кривой кобыле не объедешь, но что-то говорить было нужно. И наша беседа продолжалась. Они рассказали, что деревня расположена на землях графа Обара, и они арендуют эту землю у него. Податями граф их не обременяет, потому что понимает, что на границе с Итукуманом, не всякий согласится жить и лучше иметь немного, чем вообще ничего.
Я попытался узнать, еще кое-какие географические ориентиры, но староста и трактирщик, за пределы деревни выезжали только для уплаты налогов в небольшой городок Снилан ниже по течению Ниязи, где был замок графа. О Киросе они только могли рассказать, как в старой английской сказке о Лондоне, что там крыши из золота, а по улицам текут молочные реки. Мы проговорили почти до полуночи, а затем трактирщик увел меня на чердак, где у него было две маленькие каморки, сделанные на всякий случай для редких гостей деревни.
Второе утро в этом мире наступило быстро. Меня разбудили позывы моего мочевого пузыря, все-таки пива было выпито немало. Когда я, протирая глаза, спустился по скрипящей лестнице, хозяин уже был на ногах и чинил хомут. За огромной плитой хозяйничали две женщины, по-видимому, его жена и дочь.
Вчерашний запал у меня уже прошел и я чувствовал некоторое неудобство за то, что так объел хозяина. Но вроде все были в нормальном настроении, а в отношении ко мне присутствовал даже подобострастный оттенок, видимо трактирщик тоже опасался, что в похмелье я буду не так благодушен.
-Ваше магичество не изволите ли позавтракать.- Предложил он мне.
-Магичество изволит, только вначале, покажи мне ваши удобства.
Тот понял меня с полуслова и повел на задний двор, где под навесом была вырыта яма и через нее перекинуто две доски.
-Да, классный сральник, почти как у нас на учениях, только доски покороче. У нас то сразу десять человек могло заседать.- С ностальгией вспомнил я.
-Слушай Ларф, а как бы насчет помыться. И не помешало бы мне немного приодеться. У меня было с собой пара больших топоров, найди, кто их прихватил и можешь забрать себе. Монеты то ты вряд ли найдешь. А если я начну искать, то половина деревни перемрет.
Ларф от неожиданности выронил хомут, который он прихватил с собой.
-Ваше магичество Коршун, не надо никакой платы.
Все вам найдем. А сейчас прошу в баню, мы вам с утра топим, там и одежда лежит. Жена с дочерью с утра перешивали, у нас отродясь таких, как вы не бывало.
Я сидел в бане, которая ничем не отличалась от нашей и даже топилась по-черному. Вот только веников здесь не было, а в кувшине было налито что-то типа щелока.
Был третий день моего пребывания в этом мире, и у меня практически не было времени поразмыслить о своем будущем. В первый день я практически боролся за свою жизнь, во второй день большую часть его я пролежал связанный в телеге. Интересно, что ждет меня сегодня.
Кленир с учениками уже собирался двинуться в путь, когда маги почувствовали колебания астрала.
-К бою.- Скомандовал Кленир и серебряные крапинки его силового поля стали увеличиваться, образую сверкающие серебром доспехи. Когда три черных вихревых портала распахнулись и оттуда вышли три высоких фигуры, одетые в черные рясы с балахонами, маги, сверкая доспехами уже стояли в защитном ордере с потрескивающими фаерболами на руках.
Самый мощный из появившихся откинул балахон, и Клевир увидел голову мужчины средних лет наголо бритую и испрещенную рубцами ритуальных шрамов.
-Что маги Арзании забыли на территории Итукумана.- прошипел тот.
-Это не территория Итукумана, еще триста лет назад земли вокруг полусферы Гароса были признаны нейтральными .- Спокойно отвечал Клевир.
-Мы не признаем этого!- Закричал адепт Бааля.- Все равно вы все будете мертвы, и здесь будет царство нашего бога, а все еретики сгорят в топках медных быков.
-Но пока мы живы и не собираемся вам уступать.- Продолжил Клевир.
Неожиданно адепт успокоился, видимо в его цели пока не входила война с магами Арзании.
-Ладно, Клевир, вам не удалось от нас скрыть, изменения около полусферы. Может, ты расскажешь, что вам удалось обнаружить?
-Езериах, скажу откровенно, меня заинтриговали наши находки, но тебе я ничего не расскажу. Ищите, может что-то и найдете.
И Клевир с учениками исчезли в вихре портала.
Они стояли вновь в комнате замка Клевира в пригороде Кироса.
-Учитель, почему мы бежали? - Возмущенно закричала Энита.- Мы должны были принять бой, эти адепты Бааля совсем обнаглели.
-Энита, я не мог рисковать вами, там было три посвященных, вы против них не продержались бы и минуты. И я один также бы не справился с ними. Нам повезло, что Езериаху было лень копаться в песке, и он понадеялся узнать все от нас. Пусть поищут, я постарался на совесть все следы этого человека уничтожены. Сейчас я навещу моего учителя Геархоса. Мы обсудим с ним все, что мы обнаружили и завтра мы отправимся на поиски этого мага.
Сегодня, на просторах залива Пасть Льва, было спокойно. Волны Зеленого моря лениво лизали песок у возвышающейся на скалистом утесе огромной башни Геархоса. Сам хозяин сидел на крыше своей башни в кресле качалке с дымящимся бокалом в руках. Когда рядом с ним распахнулся портал и вышел Клевир, он лишь слегка повернул голову в его сторону:
-Клевир, ты, что уже все выяснил, не ожидал от тебя такой торопливости?
-Простите учитель, но я пока еще ничего толком не узнал. Нам пришлось срочно уходить порталом. К полусфере Гароса прибыли служители Бааля. Вы же знаете, они не признают договор Карерского мира, когда вокруг сферы Гароса на десять лиг земля была признана нейтральной. Со мной были двое учеников, которые просто не смогли бы противостоять трем посвященным. Но я успел убрать практически всю остаточную ауру человека, вышедшего из полусферы.
Бокал, выпавший из руки наставника, зазвенел по каменной крыше башни, и он, забыв о степенности, вскочил из кресла:
-Так что! Я был прав, это действительно Гарос?
-Не знаю, учитель. Очень специфическая аура, пока ясно, что это маг, по ауре, пожалуй, не уступит вам, а может и превзойдет. Но Гарос это или нет, я не знаю. Но, по крайней мере, у барьера он чувствовал себя, как дома, ходил туда и обратно, как будто там нет преграды вообще. Надеюсь, что адепты не догадаются провести поиск большим радиусом, тогда они точно найдут следы этого мага. Но мне кажется, что Езериах всегда был глуповат, иначе он не бежал бы в Итукуман двести лет назад.
-Клевир, ты тогда был еще очень молод и не знаешь, Езериах по доброй воле начал изучать запрещенное учение. Я думаю, что он искал легких путей в искусстве, а когда все выяснилось, ему пришлось бежать. И он далеко не глуп. Вот только лень у него осталась, я подозреваю, что он хотел выяснить все, что вы узнали, чтобы не заниматься самому поисками следов.
-Учитель, вы, как всегда правы, действительно он сразу начал у меня выпытывать, что мы нашли.
-Клевир, вы должны обнаружить этого мага, во что бы ни стало. У меня предчувствие, что скоро у нас начнутся большие перемены и, кажется, что мой старый приятель Ярхос здесь играет большую роль.
Ты правильно сделал, что не вступал в схватку со жрецами. Если они снова встанут на вашем пути, срочно извещай меня, а то я засиделся без дела, и с удовольствием приму участие в схватке. Хотя конечно трое посвященных второго круга слишком мелкая цель для меня. Вот если ты встретишь на пути хотя бы одного посвященного первого круга, обязательно дай мне знать, давно я не разминал свои старые кости.
-Хорошо учитель, мы завтра утром отправимся вновь на поиски мага. Надеюсь, что завтра к вечеру мы его найдем.
Я прилично засиделся в бане, размышляя о своей странной жизни. Несколько раз я поддавал парку и с удовольствием сидел на скамейке, отходя от событий последних дней. Щелок в кувшине оказался просто жидким мылом, да еще с запахом трав, мочалки не было, но большой плоский и очень шершавый камень ее неплохо заменил. Грязь стекала с меня ручьями, и наконец, от меня перестало нести козлом, я даже смог промыть свои волосы, отросшие ниже плеч.
Часа два спустя напаренный, переодевшийся в приготовленную одежду, и готовый к новым превратностям судьбы, я перевязал волосы веревочкой, лежавшей рядом с одеждой, вышел из бани и зашел в дом.
Девушка, которая убиралась в зале, взглянула на меня, и ее глаза расширились, она ойкнула и, залившись краской убежала.
Ларф, сидевший там же и задумчиво рассматривающий два топора, также с удивлением разглядывал меня.
-Ваше магичество, да вас не узнать. Теперь уж никто вас за тролля не примет. Вон Янга аж засмущалась, увидев такого красавца.
-Да хватит тебе Ларф, будь проще, сказал бы, что отмылся и на человека стал похож, и вообще называй меня Коршун и без магичеств.
-Но ваше магичество, это же официальное звания магов, за такое можно и на каторгу загреметь, а иной маг просто и сожжет на месте.
-Так, что тут у вас никаких законов нет, что маги могут такое творить?
-Ну, законы, то есть, но ведь знаете пословицу, что закон, что дышло, куда ткнул, туда и вышло. Так, вот и выходит, что некуда бедному крестьянину податься.
Но в глазах Ларфа, когда он это говорил, я не видел тупой обреченности крепостных крестьян, наверно только такие, как он могли успешно выживать на границе с Итукуманом.
-Ваше магичество Коршун, мне кажется, что эти топоры я уже где-то видел.
И Ларф с хитринкой посмотрел на меня.
-Да понимаешь, на меня, в полдня пути от вас, напали какие-то оборванцы с этими топорами. Пришлось их всех кончить.
Ларф понимающе кивнул головой:
-Когда я увидел топоры, то так и подумал. Вы ваше магичество прикончили хромого Андра и его подручных.
Это дезертиры из наемников Обара, они в Снилане по пьянке ограбили и убили купца, а потом сбежали из города, а Андру охранник купца повредил ногу, после чего он охромел. Они заходили в деревню несколько дней назад и были в трактире, все искали повод устроить заварушку, но у нас народ решительный, арбалет в каждом доме есть, так, что выпроводили их отсюда. Эх, знали бы тогда, то за них уже награда объявлена, так и не выпустили, Акинф с горя, что десять золотых деревня упустила, целый вечер пил.
А теперь ваше магичество денежки то ваши будут, если в Снилан зайдете.
-Да понимаешь Ларф, я еще не решил, что делать буду. Никого я здесь не знаю, надо ведь идти туда, где можно на жизнь зарабатывать.
-Так ведь ваше магичество, вам здесь нельзя заниматься вашим ремеслом. У вас верно и лицензии нет на магические действия?
-Ларф, ты меня достал, перестань каждый раз меня магичеством обзывать, давай лучше перекусим, ты мне расскажешь, как тут у вас маги живут, чем занимаются, что это за лицензия такая? А что касается награды за разбойников, так она от вас никуда не денется, я приметы расскажу, где они горемыки упокоены, и получите ваши золотые, Ну а двумя тремя и со мной поделитесь. Ну, как идет?
Мы сели за стол, Ларф позвал Янгу, которая была по-прежнему красная по уши, она, не глядя на меня, собрала на стол и мы приступили к трапезе.
Я, сев за стол завернул рукава куртки и только тут вспомнил, про свой браслет, который зеленел у меня на запястье, к моему удивлению Ларф даже не посмотрел в его сторону, да и вчера никто из деревенских, не обращал на браслет никакого внимания.
Я нарочно повернул руку, чтобы Ларф обратил внимание на него, но тот упрямо не замечал зелень на моей руке.
-Ларф, ты ничего не замечаешь на руке?- И с этими словами я сунул ему руку прямо под нос, тот внимательно посмотрел и спросил:
-А что я должен увидеть, ваше магичество?
-Да ладно ничего, проехали, Ларф, еще раз обзовешь магичеством получишь в глаз, понял?
-Понял ваше магичество.
Я размахнулся и слегка стукнул Ларфа в ухо, но этого хватило, чтобы его унесло с лавки.
Он вылез из-под стола и улыбаясь сказал:
-Ну и рука у тебя тяжелая. Давай Коршун за знакомство!
И мы начали пить. К обеду Ларф уже был хорош, а у меня из-за проклятого браслета, хмеля не было ни в одном глазу.
Еще не было середины дня, когда к нам заглянул Акинф. Когда, хорошо поддатый, Ларф сообщил ему об убитых разбойниках, он был вне себя от счастья.
-Слушай Коршун, а ты не поискал их логово, они наверняка не пустые были. Один из них рассказывал, что они в Ойден собирались перебраться, а там, у купцов какая-то дерьмократия в ихней республике, если денег нет, то ты не человек. Вроде хотели они снова наемниками в Ойдене устроиться, но что-то мне сомнительно. Ведь если бы там узнали, что они купца убили, с них бы шкуру живьем содрали. У них там, если голодный яблоко украл, руки сразу отрубают.
-Акинф, я и не догадался поискать?
Возбужденный Акинф убежал, чтобы послать на розыски лагеря бандитов местных мальчишек, сказав, что скоро придет, чтобы обсудить вариант раздела добычи. Восторги Акинфа казались мне чем-то вроде дележа шкуры неубитого медведя, но может действительно что-то из этого и получится.
К вечеру трактир вновь наполнился гулом голосов. Жители, узнав, что благодаря мне, деревня разбогатеет на десять золотых, считали своим долгом выпить со мной стаканчик другой местного самогона, и вскоре в трактире воцарила атмосфера веселья и ожидания. Все ждали прихода парней, отправившихся на поиски лагеря разбойников.
И действительно еще не стемнело, как перед трактиром остановилась телега с каким-то грузом и кучей довольных мальчишек.
Все ринулись на улицу, чтобы принять участи в разборке привезенного.
Но куча тряпья на телеге особо радостных эмоций не вызвала, А вот кошелек доверху набитый золотыми монетами, и меч в красивых ножнах с перевязью были достойными трофеями. Акинф, выйдя вперед, распорядился:
-Так тряпье пусть бабы завтра разберут, может к чему-нибудь и приспособят. Стрелы и болты, арбалеты нашему кузнецу, он их до дела доведет. Золото в общественное пользование. Мы с ним арендную плату графу лет за пять сразу заплатим. А вот меч я отдаю нашему гостю магу Коршуну.
И под приветственные выкрики толпы вручил мне оружие.
Я же в это время, наблюдая творящееся перед моими глазами действо, вспоминал слова командира, когда он учил меня работать с подчиненными:
-Будь проще Костя, и народ к тебе потянется.
Акинф, отдавая мне меч, шепнул:
-Коршун, тебе еще золото нужно отдать, но давай это мы не при всех сделаем. Знаешь сам, меньше знают, крепче спят.
Меч мне понравился, он, пожалуй, был не хуже, чем сабля, которая так и осталась в доме Стратигопулоса, и наверно Ираклий ее уже продал или присвоил.
Я подогнал перевязь под себя и пристегнул ножны. Выхватив меч, я выполнил комплекс упражнений, которому меня научил Ратибор, конечно мое владение мечом еще оставляло желать лучшего, но все-таки я почти год ежедневно тренировался и для окружающих крестьян наверно казался изумительным мечником, потому, что они, открыв рот, смотрели на мои экзерсисы.
Телега уехала, и народ вновь повалил в трактир продолжить веселье. Сейчас людей в зале было значительно меньше, остались наверно самые стойкие. После шума на улице тут, казалось, была тишина. Мы с Акинфом уселись в уголок, и он отдал мне кошелек с двенадцатью золотыми.
- Слушай Коршун, а зачем ты, куда то пойдешь, счастья искать, оставайся у нас. Нам маг знаешь, как нужен. И у нас всем наплевать есть у тебя лицензия или нет. Мы на границе живем, завтра боевая звезда фанатиков Бааля сюда придет и вырежет всех, а если маг будет, так может, просто вовремя спрячемся по ухоронкам. А ты мужик простой, мы сразу поняли. Еще вчера, когда ты развязался. Да наш маг за такую историю село сжег бы и не поморщился. А мы тебе дом поставим, а девки, ты видел, как на тебя девки смотрят?! На меня так никогда не смотрели, даже в молодости.- Вздохнул он.- Жену тебе найдем, а хочешь сразу двух, можно и трех конечно, девок то хватает, вот только не знаю, справишься ли ты с ними. Девки у нас огонь!
-Ох, Акинф, я бы с радостью остался, но вот только мне кажется, что добром для вас это не кончится. На меня неприятности со всех сторон сыплются, может и вам ненароком перепасть. Так, что я от греха завтра послезавтра пойду на побережье в Кирос, там попробую устроиться в жизни, а может, найду способ домой попасть. Расскажи лучше, как тут у вас дела обстоят с магами.
-А что тут рассказывать, маги то они конечно в основном из благородных, но вот раз в год приезжают пара тройка магов и смотрят всех детей, которым семь лет, если находят дар, то забирают такого ребенка с собой, и он учится в Киросе в школе магов. Обучение там жесткое говорят, розгами секут, на горох ставят. Те, кто такую школу заканчивает, потом работают лекарями, по деревням заклинателями дождя, ну и так по мелочи всякой. А у нас в деревне даже такого мага нет. А благородные на дом учителей нанимают. Я вот слышал, у графа Обара дочке наняли учителя, так в Снилане говорили, что он ему тысячу золотых в год платит. Но вот слыхал еще, что в Киросе есть такая штука то ли окодения, то ли акамения, но для того чтобы в нее поступить надо через заколдованную дверь пройти, если пройдешь, то маг ты великий и будут тебя бесплатно учить королевские маги.
- Акинф, может академия?
-Во, во точно, академия! Только после нее, если бесплатно учился, лет десять надо боевым магом оттрубить. Хотя войны у нас давненько не было, но стычки с орденом все время происходят, и магов там гибнет очень много. Да в других местах не лучше. Ты что думаешь, мы здесь на границе с Итукуманом чего живем?
И он, оглянувшись посмотрел, не слушает ли кто его продолжил уже почти шепотом:
-Нету порядка у нас. Наш король то добр и милостив, а вот распустил всех, на дорогах грабят, благородные передрались все. Здесь хоть потише, но и сам видишь, даже здесь в глуши бандиты появляются. Не знаю, если война, то сгинем все. На Геархоса одна надежа.
Услышав знакомое имя, я встрепенулся:
-Вот расскажи ка мне про Геархоса.
Акинф увидел мою реакцию и понимающе ухмыльнулся:
-Даже у тебя, у черта на куличках, о великом Геархосе слышали. Это наш самый сильный маг. Говорят, он может горы сдвигать и моря осушать. Я конечно сам не видел, но слышал, как такое говорили. Верится, конечно, с трудом в такое, но то, что он войну с Итукуманом почти в одиночку выиграл это точно. А было это лет семьсот назад. С тех пор они только исподтишка нападают, а в открытую идти побаиваются.
-А где этот Геархос живет?
-Я точно не знаю, но вроде он, как поссорился с королевским домом, так живет в своей башне, на берегу Зеленого моря. В ту башню говорят и входа нет, только магам туда можно попасть.
Мы еще долго разговаривали с Акинфом, но он, в конце концов, угомонился и нетвердо ступая, направился домой.
Когда я зашел к себе в каморку то каким-то шестым чувством понял, что здесь кто-то есть, и точно под одеялом кто-то лежал. Откинув его край, я увидел на подушке голову безмятежно сопящей Янги, Она была обнаженной, а ее платьишко лежало аккуратно сложенным на табурете. Я положил край одеяла обратно и хотел выйти, но в этот момент Янга открыла глаза и сказала, капризно изогнув губы:
-Коршун, как ты долго, я даже уснула, пока тебя не было. Иди ко мне скорей.
Я не стал заморачиваться причинами, по которым девушка оказалась у меня в кровати, их было, собственно говоря, немного, быстро разделся и нырнул под одеяло, где меня встретили горячие ждущие руки Янги. Конечно, она не была девушкой, и мы с удовольствием занимались с ней тем, чем занимаются все мужчины и женщины с незапамятных времен, и только жутко скрипевший топчан, мешал нашим упражнениям.
Потом мы лежали с ней рядом, и она шептала мне в ухо, рассказывая о своей скучной жизни, и как бы она хотела ее изменить. Но что я мог предложить этой наивной деревенской девушке - ничего. И я продолжал слушать ее шепот, ощущая теплое дыхание рядом со мной пока пелена сна не оставила его где-то далеко.
Когда я утром проснулся, Янги уже не было. Я спустился вниз, где уже трудилось все семейство трактирщика.
Ларф выглядел так, как будто и не пил вчера. А, увидев его ехидный взгляд, я понял, что он все знает о своей дочери. У меня при этом мелькнула мысль:
-А не сам ли ты Ларф послал дочку мне в постель?
Янга стояла у плиты и посмотрела на меня приветливым взглядом, но в нем не было и намека на то, что происходило сегодняшней ночью.
Я был занят почти полдня, готовился к великому переходу в Кирос, со слов Ларфа это было длинное путешествие. Вначале на лодке вниз по Ниязи до Снилана. От Снилана по дороге до места впадения Ниязи в Донар, где располагался небольшой город Орбан в котором был порт куда стекались грузы со всех окрестностей, чтобы потом на баржах их можно было доставить в Кирос по Донару. Я посчитал, переведя местные меры, что это почти две с половиной тысячи километров и подумал, что Арзания очень даже приличное государство, с огромной территорией.
Пока я готовился Ларф договорился с одним рыбаком, который собирался отвезти в Снилан на продажу вяленую рыбу, чтобы тот взял меня с собой, на что тот с огромным желанием согласился.
-Еще бы.- Подумал я.- Забесплатно получить такого охранника.
Когда все было сделано, мы сели перекусить напоследок. Но не успели мы приступить к трапезе, как в дверь вошли трое одетые в черные рясы фигуры; очень красивая девушка, мужчина средних лет с необычными ярко-синими глазами и парнишка лет шестнадцати.
И мое сердце заныло, предчувствуя новые большие неприятности.
Троица проследовала к ближайшему столу и, усевшись, уставилась на меня.
Клевир вернувшись от Геархоса, собирался, уже не спеша. Необходимо было обдумать, как действовать при повторной встрече с фанатиками Бааля. Ему очень не хотелось привлекать кого либо еще к поискам , чтобы сохранить все в секрете. Скрепя сердцем, он достал один из редких амулетов, эпохи альдов, который он намеревался передать Робету, как самому слабому из них. По крайней мере, амулет сможет сохранить жизнь мальчишке, пока Клевир не придет к нему на помощь. Древний амулет имел свою собственную ауру и для опытного глаза Клевира слегка светился розовым цветом. Ночь прошла быстро, и ранним утром Клевир все-таки доверил Эните, открыть портал к полусфере. Выйдя из портала, маги направились в сторону ушедшего от полусферы незнакомца.
И даже опытный глаз Клевира не заметил крохотный сигнальный амулет, прикрепленный к ветке дерева, недалеко от их места встречи с адептами Бааля.
Периодически прыгая на небольшие расстояния порталом, маги быстро шли по следам оставленным их загадочной целью. Клевир отметил, что этот человек был опытен в ходьбе по лесу, он без труда двигался через кустарник поваленные деревья, что говорило, что него за плечами, по крайней мере рейнджерская подготовка. Они вышли на поляну, где около поваленного дерева валялись кусочки кожи, следы босых ног исчезли, а вместо них появились следы какой-то обуви. Тут же были остаточные эманации магии. У Клевира не было времени разбираться, но он с удивлением рассматривал остатки дикого выброса силы для уничтожения единственного насекомого.
-Или наш маг совершенно не владеет своей силой или он настолько силен, что даже в такие моменты тратит свою силу не думая о потерях.- Вслух для учеников, рассуждал он.
Но вот следы вышли на дорогу и здесь маги почувствовали запах смерти, Энита, как всегда при этом ощутила легкое головокружение. Клевир посмотрел на нее и покачал головой:
-Энита, ты же будущий боевой маг. Как же ты будешь убивать врагов нашей страны, если ты до сих пор так реагируешь на смерть? Пожалуй, надо будет уделить больше внимания этой стороне твоей подготовки.
Зато Робет, нисколько не озабоченный смертями, уже обнаружил место, где еще недавно лежали мертвые тела, которые сейчас покоились под небольшим земляным холмиком в который был вбит кол с небольшой дощечкой с заупокойной молитвой к Аргалу.
- Наставник, похоже, наш герой убил кого-то и потом похоронил?- с недоумением протянула Энита.
-Нет, неужели ты не видишь, следов аур множества людей. Видимо это было вчера вечером. А наш маг прошел здесь позавчера. И потом неужели маг стал бы убивать руками, а здесь нет следов магических действий. Не задерживайтесь, у нас мало времени. Адепты Бааля скорее всего также ищут его.
Они очень быстро добрались до деревни, шагая порталами по дороге по одной две лиге, и к обеду были у околицы небольшой деревни.
Все-таки длительное передвижение даже такими порталами отнимало много сил, и усталые маги вошли в деревню с надеждой на отдых и обед. Встречавшиеся крестьяне низко кланялись идущим навстречу магам и, пройдя мимо них, крутили пальцем у сердца, шепча молитвы.
Клевир заметил, что по мере того, как они подходили к местному трактиру следы ауры преследуемого становились все ярче. Он шепнул ученикам:
-Будьте осторожней, он, скорее всего, в трактире.
Когда они зашли в трактир, сразу после уличного света там было темновато, усевшись за ближайший стол, маги начали рассматривать окружающих.
Когда Энита посмотрела на двух мужчин, сидящих напротив, она почувствовала, как ее сердце ухнуло в желудок, в ушах застучало, а кровь прилила к щекам. В голове была одна мысль:
- Святой Аргал, не может быть! Так он есть на самом деле!
Напротив нее сидели двое мужчин, и если один из них невысокий крепкий слегка полноватый человек, скорее всего, было хозяином трактира, то второй, из-за которого у нее перехватило дыхание, был огромным, почти великаном, как орты, которых адепты Бааля запускают в Арзанию. Но не его размеры поразили ее. Его лицо, открытое лицо человека, которому нечего и некого боятся, полное уверенности и внутреннего достоинства, Каштановые слегка вьющиеся волосы опускались ниже плеч. Это лицо она знала уже много лет.
Энита родилась и жила в замке своего отца барона Корена. Ее мать умерла в родах и отец, расстроенный потерей, считал девочку причиной смерти жены, и хотя, как умный благородный человек старался не выказывать этого, но все равно это неприязненное отношение иногда прорывалось, сквозь маску неизменной вежливости. Девочка инстинктивно чувствовала неприязнь отца и отвечала ему тем же. А когда у нее в пять лет, проявился дар, то и слуги в замке стали ее побаиваться. Только брат, который был на два года старше, поддерживал ее, часто играл ней, и называл малышкой Эней. Вот так играя, они однажды забрели в подвалы замка, куда им было строго настрого запрещено заходить.
Они долго носились друг за другом с магическими светильниками по пустым помещениям, пока не забрели в мрачную кладовую, где по-видимому когда то хранились продукты, потому, что на крюках еще кое-где висели высохшие остатки колбас.
Она спряталась от брата за кучей какого-то хлама и притушила до минимума светильник. Пока Григ с криками и воплями бегал по комнатам и искал ее, она сидела, дрожа от смеха и холода, и царапала пальцем штукатурку. Неожиданно палец провалился внутрь и Энита обнаружила что за штукатуркой есть небольшая ниша, в которой лежит большой медальон и два золотых кольца с непонятными надписями.
Когда она схватила медальон, он раскрылся у нее в руке, и она увидела лицо мужчины, который, улыбаясь, смотрел на нее. Изображение, сделанное было цветным и ярким, казалось, что этот молодой человек смотрит и улыбается только для нее, а его длинные волосы развеваются на невидимом ветру. Она никому не сказала о своей находке, каким то внутренним чувством зная, что поступает правильно. В течение последующих лет, она держала этот медальон при себе. Сколько раз она, глядя на это изображение, думала, кто здесь изображен, представляла, что это король или великий волшебник древности. Став постарше, она уже часто думала, что если бы такой красавец приехал к ним в замок и взял ее в жены. Даже, когда она уже повзрослела и понимала, что ни откуда этот волшебник не придет, она все равно иногда, под настроение, доставала медальон и плакала, мечтая о несбыточном.
И вот сейчас в маленькой деревушке, в захудалом трактире она встретила человека, как два пальца похожего на портрет. А когда молодой человек повернулся к ней и они встретились глазами, она поняла - это он.
Клевир, уже заходя в дверь, понял, что его цель тут. Огромное зарево серебристой ауры казалось, освещало темную комнату, и он сразу увидел огромного молодого парня с открытым добрым лицом, который также внимательно рассматривал их. Он провел своих учеников к ближайшему столу, и начал продумывать, как начать разговор с могучим магом сидевшим напротив. Но тут его внимание привлекло поведение Эниты, та уставилась на парня, как околдованная, и казалось, не реагировала ни на что. И тут Клевир увидел, как тоненькая ниточка ауры Эниты устремляется вперед и влетает в облако серебра над головой мага, которое тут же забурлило фонтанами, и навстречу Эните рванулась струя серебристой ауры толщиной с руку.
Мое сердце заныло, предчувствуя неприятности, когда троица магов уселась и принялась поедать меня глазами. Но вот девушка, она смотрела на меня с таким узнаванием, как будто встретила старого, давно не виденного, друга. Я тоже смотрел на нее, и мне показалось, что я уже когда-то видел ее, может быть в далеких юношеских снах, моей земной жизни, ее глаза смотрели на меня, и я продолжал тонуть в них, как мальчик.
В голове вспыхнуло:
-Это она.- И я понял, что пропал. И только где-то далеко раздался знакомый смешок Яровида.
Я сидел и не мог отвести взгляда от нее . Она, в свою очередь, медленно, как в трансе, встала и не сводя с меня взгляда пошла ко мне, в этот момент я почувствовал, какое-то изменения, как будто рядом заработал мощный двигатель и между нами возник вихрь из которого выскочили пять фигур в черной одежде и в масках.
-Боевая звезда,- прошептал Ларф и упал на пол.
Я вскочил из-за стола, одновременно выхватывая меч, внезапно вокруг меня что-то изменилось, звуки резко замедлились и стали просто глухим гулом. Все окружающие застыли в изломанных позах. Девушка стояла, подняв немного левую ногу. Но ее старший спутник уже был на ногах, он делал это значительно медленнее, чем я, но эти движения были видны, и также замедленно двигались и эти непонятные люди в черных масках. Я ударил ближайшего ко мне мечом, и его голова зависла в воздухе, из обрубка шеи выступил столбик крови, В это время старший спутник девушки медленным движением приблизил к себе обоих спутников и вокруг него начало раскручиваться портальное кольцо. Я шагнул вперед и двумя движениями по очереди снес голову еще одному черномасочнику, а второму разрубил торс от плеча до пояса, он стоял, а левая половина торса с рукой медленно отделялась от тела. В это время четвертый попытался двинуться на меня, но я быстрым движением клинка проткнул ему сердце. Когда я огляделся, то троицы магов не было, также не было пятого члена этой звезды, Я резким движением клинка стряхнул с него кровь и его кончик слегка потемнел, и от него шел легкий дымок.
Внезапно звуки поехали назад от низкого тона к высоким, и на меня обрушился шквал людских голосов. На полу лежали четверо убитых мною воина, а вокруг стояли несколько крестьян и боязливо смотрели на меня.
Вставший с пола Ларф, также смотрел на меня. Только в его взгляде было больше восхищения:
-Ну, вот ты и познакомился с боевой звездой ордена Бааля, что ты делал? Я даже не видел тебя, видел только, как падают убитые адепты.
-Ларф, я ничего не успел понять, объясни мне, что вообще происходит?
-Коршун, я и сам не очень понял, что это было. Боевая звезда магов Бааля прошла порталом сюда, чтобы что-то сделать. И тут две причины: первая-это ты, вторая- это трое магов которые пришли перед этим.
Но Ларф, я же здесь никогда раньше не был, никого не знаю, зачем я им нужен?
-Ну это мне тоже неизвестно, будем считать, что они пришли по следам этих магов.
А как они смогли найти их?
Ларф посмотрел на меня изучающе:
-Ты очень странные вопросы задаешь для мага твоего уровня, по ауре магов они попали сюда.
Я, услышав ответ, заткнул фонтан своего красноречия, действительно не хотелось выглядеть профаном в магии перед крестьянами. С удивлением, осмотрев обгорелые края рукавов и горячий кончик меча, я решил обыскать убитых.
-Ну и ладно, давай-ка посмотрим, что там у них в карманах. А то мне давно пора уже идти к рыбакам.
Я тщательно осмотрел погибших, На шее у них висело несколько амулетов, я сунул их к себе в сумку, надеясь, что когда-нибудь я смогу понять, что с ними делать. Особенно мне понравился большой амулет с огромным сапфиром, который, когда я взял его в руку немного кольнул ее и потом , как бы извиняясь, стал согревать ее легким теплом. Настроение было на нуле. Перед глазами стояла девушка, исчезающая в портале, но у меня, почему-то было чувство, что наша встреча не последняя и мы еще обязательно встретимся.
Я попрощался с гостеприимным хозяином, озабоченным предстоящими делами, и отправился на берег Ниязи, где меня уже ожидал рыбак с сыном, давно сидевшие на причале.
Клевир с удивлением смотрел, как встает Энита и, не глядя по сторонам, идет прямо к молодому магу, который также смотрел на нее, как будто встретил ту, которую давно и безуспешно искал.
Неожиданно он ощутил колебания астрала и с досадой понял, что его провели, и он как мальчишка попался на нехитрую уловку.
Он уже был на ногах, когда из вихря портала выскочили пять черных теней и сразу исчезли из вида. Клевир ускорился и с ужасом ощутил, как у него теряется сила, он понял, у врагов амулет Ярена, еще несколько секунд и он с учениками будет полностью беспомощен. Когда он, схватив своих учеников, из последних оставшихся сил начал создавать портал, то увидел, что молодой маг, секунду сидевший с открытым ртом, вскочил размазался в воздухе и моментально убил первого врага, чья татуированная голова медленно падала на пол. Больше Клевиру увидеть не удалось, они все выпали из портала в его замке.
Энита, вся в слезах, кричала:
-Наставник, как вы могли, мы оставили его в одиночку сражаться со звездой Бааля, Он наверно погиб? Я хочу назад, и быть рядом с ним.
-Энита, успокойся, лучше проверь себя, можешь ли ты что-нибудь.
Девушка недоуменно взглянула на своего учителя, сосредоточилась и ахнула:
-Я - обычный человек?
-Нет, Энита, ты забыла все, чему я тебя учил. Мы попали под действие амулета Ярена. И если бы мы оставались там, то были бы мертвы через несколько секунд, и не смогли бы в любом случае ничем помочь этому магу. Кстати, когда мы покидали этот трактир, мне показалось, что он убил уже второго члена пятерки и, похоже, на действие амулета Ярена ему наплевать. Если он удачлив, то наверно он прикончит и всех остальных, будем надеяться на это. А вот мне очень интересно, почему ты так переживаешь, мне показалось, что ты его узнала, это так?
Энита густо покраснела:
-Наставник я пока не хочу ничего говорить, простите меня, пожалуйста.
-Ну что же каждый человек вправе хранить свои секреты, а женщина в особенности,- вздохнул Клевир,- а вот что делать нам, на восстановление силы потребуется не меньше недели, за это время исчезнут все следы нашего героя?
Я сидел на корме и смотрел на исчезающие водовороты от весел, которыми дружно гребли рыбаки, в принципе, вниз по течению можно было просто сплавляться, лишь изредка корректируя курс, чтобы не наткнуться на корягу или отмель. Но Вентор, так звали рыбака, спешил, ему нужно было попасть в Снилан пораньше, чтобы его заказчик, не передумал, и не пришлось, потом бегать по городу и предлагать свой товар по дешевке.
Когда я подошел к причалу, вся деревня уже знала о произошедшем, и рыбаки смотрели на меня, как на полубога. Еще бы! Убить за мгновение четырех из пяти бойцов звезды Бааля, про такое они никогда не слышали. Ведь им с детства рассказывали истории, как такие бойцы вырезали целые деревни. И вот перед ними человек, который запросто расправляется с ними. Поэтому меня встретили поклонами, а в лодке не знали куда посадить и что предложить. Я, как обычно, косил под простака, и предложил рыбакам не заморачиваться вопросами этикета. Не сразу, но к вечеру рыбаки, уже особо не стеснялись, и после второй кружки вина, начали мне тыкать и называть Коршун.
Вентор, хохоча во все горло, сообщил:
-Представляешь Коршун, Ромах, когда узнал, что ты маг, убежал в лес и спрятался, его сегодня все утро искали, коров то пасти некому. А он бедолага сидит в лесу обосравшись.
И вся троица снова дружно заржала.
Пока мы шли по реке, я выспрашивал рыбаков про дальнейший путь. Постепенно разговор затих. Я прилег на своем сиденье и молча глядел в небо, по которому ветер гнал перистые облака. Мне казалось, что я вновь на Земле и плыву в неведомые дали. Смеркалось, и мы пристали к берегу. Маршрут здесь был отработан десятилетиями, поэтому стоянка была вполне оборудована, недалеко был родник с вкуснейшей холодной водой, от которой заломило зубы, кострище и даже поленница дров, которую, как сказали мне надо будет завтра пополнить. Перед кострищем была даже сложена каменная стенка, чтобы ночью тепло не уходило впустую, а отражаясь, еще раз согревало спящих у огня.
Было тепло, в лесу трещали цикады, мои спутники не выказывали беспокойства, видимо здесь было вполне безопасно. Когда я спросил об этом, то Вентор объяснил, что ближайший тракт проходит не менее пятидесяти лиг от берега и тащится по непроходимому лесу сюда, вряд ли найдутся желающие. А опасных зверей здесь давно нет. Вот если только, как мы, кто-то подплывет на лодке, но про такое давно не было слышно. Я про себя подумал:
-Всегда что-то бывает в первый раз.
И попросил включить меня в очередь на охрану. Я лежал на толстой подстилке, от костра шло тепло. Перед моими глазами стояло лицо девушки, которая сегодня так смотрела на меня.
-Интересно, все ли у нее в порядке,- подумал я. Ведь, когда они уходили порталом, мне показалось, что с ними что-то произошло, то свечение, которое я заметил вокруг них, оно за долю секунды как бы сдулось, и вместо него стала проступать чернота.
-Наверно эти адепты, что-то припасли для магов, поэтому они так быстро слиняли,- мелькнуло в голове. И мне захотелось, чтобы у девушки все было хорошо и может, мы сможем когда-нибудь встретиться, ведь никто и никогда из женщин не смотрел на меня с таким чувством. Когда меня тронули за плечо, я проснулся сразу. Это был старший сын Вентора, который уже отсидел свою вахту и передавал ее мне. Я встал, собрался, и привычно сел на подстилку скрестив ноги, прямо на берегу реки подальше от костра. Похолодало, цикады смолкли, на реку наползал туман, и в тишине послышался тихий плеск воды. Он понемногу становился слышнее и вскоре из тумана выдвинулся нос большой лодки. С воды было прекрасно видно костер и спящих рыбаков, пламя, отражавшееся от каменной стенки делало их силуэты еще более заметными. С лодки донесся еще слышный смешок, она уткнулась в берег недалеко от нашей. Теперь мне не нужен был кистень. Сила уже бурлила у меня в руках. Дождавшись, когда из лодки выйдет первый человек, я поднял руку и огромный фаербол вошел в ее борт. Раздавшимся взрывом вышедшего грабителя, или кто он там был, отбросило почти на меня, чем я и воспользовался, мгновенно скрутив его собственной одеждой. Благо, опыт у меня в этом был значительно больше, чем в махании мечом. Спавшие у костра рыбаки, повскакивали на ноги и с удивлением смотрели на горящую у берега чужую лодку, потом они с криками ринулись туда и стали лихорадочно оттаскивать свою, видимо боясь, что и она может загореться.
В горящей лодке неподвижно сидели еще четыре фигуры, охваченные пламенем. Полюбовавшись костерком, я подошел к лежащему человеку. Когда я связывал его, то содрал его балахон и куртку назад к локтям и сейчас на меня смотрел мужчина лет сорока с наголо бритой головой и множеством шрамов на щеках, а на лбу у него была татуировка в виде закрытого глаза. И у меня сразу налетели совсем недавние воспоминания, когда я лежал связанный на жертвенном камне и, на меня смотрел огромный глаз.
Подошедший Вентор прошептал:
-Посвященный Бааля! Ты пленил посвященного, а я тебя называл просто Коршун!
И он, упав на колени вместе с остальными, завопил:
-Ваше магичество, простите нашу дерзость.
Я махнул рукой:
-Перестаньте маяться дурью, ложитесь лучше спать, а я пока поговорю с пленным.
Рыбаки послушно улеглись, а я легко закинув адепта на плечо, пошел с ним немного подальше, чтобы его крики не особо были слышны.
Привязав адепта к дереву, я развел рядом небольшой костерок и присев, предложил, не произнесшему до сих пор ни слова пленнику, поговорить.
Тот хриплым голосом громко закричал:
-Кто ты такой?! Почему на тебя не действовала моя сила, как ты смог перестроить амулет Ярена? Убей меня, мне все равно, я теперь не маг!
-Убить тебя всегда успею, но для начала ты мне расскажешь, что вообще происходит?
-Ты меня спрашиваешь, что происходит? Это ты сам мне можешь объяснить. Через три тысячи лет из полусферы Гароса выходит маг, который без труда несколько раз проходит барьер, считавшийся непреодолимым, затем этот маг за мгновение убивает четырех из лучшей звезды Бааля, забирает, единственный в ордене, амулет Ярена, да еще и перестраивает его так, что он забирает силу у адептов.
- Так, так, что-то начинает проясняться,- подумал я и продолжил допрос. Мы поговорили еще около часа. К сожалению, я не знал, что нужно спрашивать, а он не очень желал говорить лишнее, но, тем не менее, мне даже не пришлось его пытать, видимо, по моему поведению адепт понял, что шутить я не буду. В конце беседы Ерезиах, так он себя назвал, попросил у меня нож, сказав, что хочет умереть от своей руки. Ножа мне было не жалко, но видел я таких Ерезиахов не одного, и поэтому, когда нож полетел мне в грудь, мой меч пришпилил фанатика Бааля к дереву, у которого тот стоял.
Главное, что я понял из допроса Езериаха, что теперь адепты окончательно потеряли мой след и вряд ли в ближайшее время я буду обнаружен. К тому же переключенный мной амулет Ярена полностью скрывает мою ауру, из-за чего так бесстрашно новая звезда Бааля причалила на лодке к берегу.
После таких событий мы уже не спали. Рыбаки заварили, какой-то незнакомый мне напиток, который имел нежный аромат земляники, и на вкус был также неплох, и мы сидели до рассвета потягивали его через короткие трубочки, специально предназначенные для этого. Утром мы приступили к очень неприятной процедуре захоронения останков. И если труп Езериаха, мы закопали без проблем, то перетаскивать обгоревшие тела, с которых капала кровь и лимфа, было еще тем занятием. Если бы это случилось в другом месте, может, мы и оставили все, как есть, но тут была налаженная стоянка рыбаков, и надо было навести порядок. Управились мы за два куаза, я уже потихоньку начал привыкать к местному времени. И сразу по окончанию уборки отправились в путь. Какое-то время в лодке царило молчание, но потом Вентор достал наполовину пустой бочонок с вином и после его окончательного опустошения языки у моих спутников развязались. У них не хватило соображения понять, что визит звезды Бааля связан со мной. И поэтому они на все лады превозносили меня, как могучего мага, за одни сутки отправившего на тот свет девять фанатиков Бааля.
Вскоре двое сыновей Вентора захрапели, а мы продолжали вести неспешные разговоры, покачиваясь на тихом течении Ниязи. К вечеру вдоль реки лес стал редеть, и скоро появились поля, мы проплыли мимо маленькой деревеньки и, наконец, показалась стена Снилана. Мы подплыли к причалу, который располагался почти напротив городских ворот. Там находилась небольшая будочка, в которой сидел сторож. После того, как Вентор, поговорил с ним и закончил разговор медной монетой, мы пошло к воротам. На воротах никого не было, что меня сильно удивило. Но Вентор объяснил. что против магов это все равно бесполезно, а про любые военные силы в Снилане узнают задолго до того, как войско подойдет к его стенам. Но я обратил внимание, что очень много домов стоит вне стен города, на что Вентор сказал, что многие пришли жить сюда из мелких поселков, потому, что орты, которых выпускает Орден Вааля, превращают жизнь таких мелких поселений в кошмар и с гордостью заметил что в их деревне все не так. Я вспомнил Акинфа и не удивился такому утверждению. Такой староста действительно мог организовать действенную охрану от монстров Итукумана.
Я попросил Вентора провести меня к приличному трактиру, благо деньги у меня водились, а как мне объяснил еще Ларф, на один золотой можно при достаточной экономии прожить месяц. Я не собирался так экономить, но и не мог, позволит себе большие траты, кто знает, что меня ждет впереди? Городок был небольшой, и мы быстро пришли на главную площадь, где за очередной стеной возвышался мрачный замок графа Обара, а напротив стояло здание магистрата, окруженное трактирами. Смотря на это безобразие, я подумал, что служащие наверно любят выпить, раз позволили все трактиры построить практически в одном месте. Тут Вентор попрощался со мной и бросился на поиски своего покупателя, а я пошел в трактир, на который он показал. Когда я зашел в помещение, то был приятно удивлен, чистые стены, покрашенные светлой краской. Несколько столов, прикрученных к полу, табуретки. За перегородкой в большом окне были видны женщины, работающие на кухне. Трактирщик сидел тоже на табуретке у стены за стойкой, а за ним висела доска с ключами от номеров. Когда он посмотрел на меня, в его глазах появилось удивление, смешанное с беспокойством.
-Господин вы хотели бы поесть, или переночевать?- спросил он
-Господин хотел бы и то и это,- ответил я.
Он показал мне на столик и звякнул колокольчиком, из-за перегородки вышла девушка и спросила, что мне принести. Я сделал заказ, и сел за стол, наблюдая за окружающими. В зале было тихо. Несколько прилично одетых пожилых людей о чем-то тихо переговаривались напротив меня, да еще молодая парочка обжималась, думая, что их никто не видит. Я уже думал, что вечер обойдется без приключений, но тут двери трактира распахнулись от молодецкого пинка ногой и в зал зашли несколько молодых парней. Хозяин болезненно сморщился и побежал навстречу теплой кампании.
-Эй Урв, нам быстро вина, и закуски, и побольше, сегодня настала очередь твоего трактира нас поить.
У меня, как обычно в предчувствии неприятностей, зачесался нос. Что же такое творится, не успеешь зайти пожрать, то фанатики нападают, а теперь вот похоже золотая молодежь пожаловала.
Я постарался быть, как можно незаметнее. Очень не хотелось начинать свой приезд в Снилан с потасовки. Вначале мне это вроде удалось, я сидел, сгорбившись, одежка у меня была так себе, и молодежь не обратила на меня внимания. Но вскоре мне девушка принесла заказ, и пошла обратно и тут все началось.
-Эй Улита! Ты почему этой деревенщине неотесанной раньше нас жратву принесла? Ты нас, что за нищету держишь, думаешь с нами шутки можно шутить,- и с этими словами заводила кампании ухватил Улиту за, очень даже симпатичную, жопку. Та начала вырываться, но он силой посадил ее к себе на колени. Я посмотрел на трактирщика, тот побледнел, а его рука тянулась, куда под стойку.
Я глубоко вздохнул, и встал, упираясь головой в потолочную балку:
-Отпусти девушку, недоносок!
После моих слов парни уставились на меня, и в зале стало тихо.
Парень побледнел, разжал руки, и Улита резво вскочила и скрылась на кухне.
Я снова сел принялся за еду. Парни притихли, некоторое время еще сидели, кидая на меня косые взгляды, а потом ушли совсем.
Как только за ними закрылась дверь, хозяин подскочил ко мне:
-Господин, вам надо быть осторожнее, это ведь сын графа. Он давно положил глаз на мою дочку, вот и сегодня опять принялся за свое.
Они сейчас вас испугались, но уже завтра он кого-нибудь наймет, чтобы расправиться с вами.
-Ну ладно, надеюсь сегодня он этого еще не успеет сделать.,- сказал я и пошел спать наверх. Да в трактире у Урва цивилизации было больше, чем у Ларфа. Небольшая комнатка, деревянная кровать с матрацем чистое белье, и за небольшой дверцей туалет типа сортир, где на полочке стоял кувшин для ополаскивания рук.
Я разделся, проверил окно, положил нож под подушку, меч на пол рядом с кроватью и моментально уснул.
Утро, как обычно пришло неожиданно рано, спать мне не дал мочевой пузырь, я выполз из кровати и отправился в сортир. Помыв руки я подошел к окну, за окном светало, Неожиданно мое внимание привлекло какое -то движение в слуховом окне соседнего дома, я только успел отступить в сторону, как в открытое окно с шелестом влетел арбалетный болт и воткнулся в стену напротив окна. Моя рука автоматически поднялась и с нее слетела молния, достигшая чердака. К моему удивлению она была зеленого цвета и беззвучная.
Внешне ничего не произошло, вот только движения в слуховом окне напротив больше не было.
Когда я спустился вниз, в зале никого не было. Только Улита, улыбаясь во весь рот, подбежала ко мне:
-Что господин желает на завтрак?
По правде говоря, взглянув на розовую мордашку Улиты и ее симпатичную попку, мне больше всего на завтрак захотелось именно ее. Но уподобляться вчерашнему говнюку не было никакого желания, поэтому я всего лишь попросил яичницу с ветчиной и пива.
Пока я в одиночестве смаковал пивко, в зал ввалился странный тип в порванной рубашке, взлохмаченный, за спиной у него висел какой-то музыкальный инструмент, напоминающий гитару, и походный мешок.
-Улита!- заорал он весь трактир,- дай скорей пожрать, мне надо делать ноги из вашего городка!
-Что у тебя случилось Микаэль?- взволнованно спросила девушка.
-Что случилось, что случилось, а то и случилось, что этот старикашка Пунир не вовремя притащился домой, а мы с его женой, вспомнили еще не все позы из трактата о любви.
Улита покраснела:
-Микаэль, пожалуйста, больше ничего не говори. Пунир начальник городской стражи и тебя уже наверно ищут.
-Конечно, ищут, вот сейчас пожру и в путь, мне теперь здесь долго не бывать. Ну, ничего годика два перекантуюсь в Киросе и обратно сюда.
Я встрепенулся:
-Послушай парень, ты, похоже, в Кирос собрался?
-Ну да, вот прямо сейчас и отправляюсь, иначе проведу неизвестное время в уютной маленькой тюрьме этого городка.
-Тогда может, мы вдвоем это сделаем, мне ведь тоже туда надо, и боюсь, если я здесь задержусь, то, как и ты, могу побывать в гостях в этой тюрьме.
Парень посмотрел на меня и сказал:
Ну, если ты все делаешь, так же как выглядишь, то я согласен.
Мои сборы заняли несколько минут. Когда мы вышли из трактира в доме напротив уже собирались зеваки, из чердачного окошка виднелись листья какого-то растения, на шипах которого висел человек в черной одежде. Когда Микаэль замедлил шаг, чтобы внимательней рассмотреть, что там такое, я сказал:
-Микаэль, по моему у нас мало времени. А там ничего интересного, видимо растение проголодалось и захотело съесть на завтрак кого-то из жильцов.
Микаэль странно посмотрел на меня, но ничего не сказал и мы прибавили шаг. Когда мы, переговорив со стражей, вышли из ворот и удалились примерно на километр, у ворот началась какая-то суета, появилась туча пыли, из которой вынырнуло несколько всадников, направляющиеся к нам.
Микаэль крикнул:
-Бежим,- и рванул к ближайшим кустам, в которых при всем желании было не спрятаться.
Я же повернулся к преследователям и пустил вверх небольшой фаербол диаметром так с метр, он взлетел вверх метров на двести, взорвался, рассыпавшись яркими искрами. Всадники, не останавливаясь, сделали четкий поворот, и с еще с большим усердием, поскакали назад к воротам.
Микаэль сидел на земле, смеялся и шлепал себя по коленкам.
-Так ты маг, мать твою! Что же ты сразу не сказал, я чуть не обделался, вон штаны теперь придется стирать.
И он показал мне темное пятно в районе гульфика.
-Ну, Микаэль, извини, я же не думал, что ты такой ссыкун. Для того, чтобы залезть в постель к жене начальника городской стражи, нужна немалая смелость.
-Да какая смелость, просто, когда у меня маленькая голова начинает чего-то хотеть, то большая полностью отключается, сколько я горя из-за этого хапнул, кто бы только знал.
Понимаешь, вот увижу красивую девчонку, и все, голову клинит напрочь.
-Да Микаэль, пожалуй, я зря с тобой связался, так мы тобой до Кироса можем и не дойти.
-Коршун да мы сейчас по дороге пройдем до ближайшей деревни, сядем на баржу и до Кироса доплывем только так. А на баржах девиц то особо не бывает, там, в кухне такие страхолюдки работают, даже добавки попросить страшно.
И мы, поправив свою поклажу, и поудобнее ее уложив, бодро отправились в путь под веселую песенку, которую напевал Микаэль своим звонким голосом профессионального барда.
Дорога до деревни заняла два часа, и мы успели проголодаться. Поэтому мы зашли в небольшой трактир, стоявший у пристани. Народу днем там практически не было и, воодушевившийся вначале Микаэль, убрал свою гитару, тихо сказал мне:
- Не знаю, как у тебя, у меня нет ни монеты. Я рассчитывал спеть, но видишь сам, кому здесь петь?
-Да ладно не бери в голову. Еще придет твое время, а сейчас давай перекусим и узнаем, когда можно ждать баржу в сторону Кироса.
Посидели мы в этом трактире до вечера, и Микаэлю все же пришлось расчехлить свой инструмент и сыграть несколько мелодий, подвыпили мы прилично, и уже почти в темноте веселая толпа погрузила нас на баржу. Там мы залезли в маленькую каюту в которой мне пришлось сделать дырку в переборке, чтобы просунуть туда свои ноги, за такое кощунство пришлось отдать капитану целый золотой, но не плыть же две тысячи километров, и каждую ночь спать, скрючившись, как собака.
Утром, как всегда побудку сыграл мочевой пузырь. Я выбрался наверх и ознакомился с местным гальюном, который был очень хитро сделан, дырка нависала почти над поверхностью воды. Я сидел на очке и размышлял, почему здесь никто не задумывается об экологии, пока вдруг подо мной раздался плеск, и огромная морда какой-то твари с шумом втянула в себя грязную воду. Когда я пришел в себя и в голове кончился звон из-за удара о потолок, я подивился изящному решению экологической проблемы утилизации бытовых отходов. Выйдя из гальюна, я обнаружил Микаэля сидящим на планшире баржи, с задумчивым видом, перебирающим струны своей гитары.
Он посмотрел на меня и меланхолично спросил:
-Ты всегда сопровождаешь свой акт дефекации таким прекрасным воплем, или это было впервые?
-Чего-то я тебя не очень понял?- переспросил я.
-Я спрашиваю, ты всегда так орешь в гальюне или это только сегодня?
-Аа, вот ты о чем, да нет, просто там из воды высунулось какое-то чудовище, вот я и заорал.
На лице у барда нарисовалось некоторое недоумение:
-Ты хочешь сказать, что никогда не видел крезгу? Ты вообще очень странный маг. Я как раз и размышлял об этом.
-Ну, в чем же моя странность?
-О, если у тебя, она была одна. Ну, самая главная, что ты плывешь сейчас вместе со мной на этой старой деревяшке, вместо того, чтобы шагнуть порталом прямо в наш веселый Кирос. Потом, вторая странность- это то, что сейчас вот так вот по-простецки разговариваешь со мной, не требуешь называть магичеством, понятия не имеешь о крезге, ну куча всего остального. Из какой дыры ты вышел, мне интересно знать?
-Ты знаешь мне и самому иногда хочется это узнать, а почему ты решил, что я могу уйти порталом?
-Понимаешь я немало поболтался по Арзании, и видел не одного мага, но вот таких фаерболов, как вчера, я что-то не видал. Даже академики этого не могут. А тут в глуши, появляется какой-то громила, ростом с орта и, как нечего делать, творит такую громадину. Но если ты можешь создавать такие фаерболы, логично думать, что ты вполне можешь ходить порталами, но почему-то не делаешь этого.
-Ну, вот такой я весь из себя есть, и принимай меня таким.
-А я, что, по-твоему, делаю, давай-ка пойдем на камбуз подкрепимся, заодно посмотрю, что там за повариха, может святой Аргал снизойдет когда-нибудь к моим молитвам и это будет красивая девушка,- и с этими словами он легко спрыгнул с планшира и мы отправились на поиски еды.
Энита плакала, последние дни она сама не понимала, что с ней творится:
-Может это так действует потеря силы?- иногда думала она,- но ведь сила вернется рано или поздно. Почему же мне так плохо. Ночью в ее снах она видела юного мага, который то сражался с адептами, сверкая силовым полем, то гладил ее по обнаженным ногам, целовал в губы и она просыпалась, тяжело дыша на промокшей простыне.
Старая служанка, расчесывая ей утром волосы, однажды сказала:
-Не надо расстраиваться госпожа. Мне кажется, что ваш возлюбленный найдет вас. И у вас все будет хорошо.
Энита возмутилась:
-Что ты говоришь, Перта! Я ни в кого не влюблена. Но служанка больше ничего не сказала, а только покачала головой и улыбнулась
И только сейчас Энита поняла - она влюбилась и влюбилась по уши. Ей хотелось видеть этого человека, быть рядом с ним.
-Как же так,- думала она,- я ведь не знаю о нем ничего вообще,- почему же я не могу перестать думать о нем, о его глазах, широких плечах. Нет, этому должен быть положен конец,- и она решительным шагом пошла к наставнику.
Клевир сидел в раздумьях. В борьбе с амулетом Ярена он практически потерял всю силу и изуродовал рисунок ауры, по его прикидкам восстановление займет не менее месяца, больше всего он переживал, что не смог выполнить поручение Геархоса. Он знал, что его учителю не составит большого труда выправить все повреждения, но для этого нужно было с ним связаться, а сил то, как раз для этого не было. А тут еще Энита. Девчонку угораздило влюбиться, с первого взгляда, в этого мальчишку мага и теперь она ходит по замку, как зомби, думает, что никто ничего не замечает. Как это получилось, Клевир не понимал. Ведь этот маг не применял никаких заклятий, уж их то Клевир бы заметил. В это время, в дверь постучали, и после приглашения к нему зашла заплаканная Энита.
Она подошла к своему наставнику и опустилась на колени.
-Учитель может, вы сможете помочь мне, я влюбилась и не могу с этим ничего поделать, я хочу быть рядом с ним, слышать, ощущать его, а его нет? И она снова заплакала, промочив мантию Клевира.
-Энита,- заговорил Клевир, погладив ее по голове,- может, ты все-таки поделишься со мной, как получилось, что этот маг тебе знаком, вот тогда и может, можно будет что-то сделать.
Энита глубоко вздохнула и достала из кармана фартука медальон и два колечка. Клевир взял их в руки и ощутил отзвуки старинной магии, Что это были за заклинания, он сказать не мог, разве только Геархос смог бы что-то пояснить по поводу этих артефактов.
-Учитель,- сказала Энита,- откройте медальон.
И потрясенный Клевир увидел в медальоне лицо мага, сделанное каким-то непонятным способом, оно казалось живым и меняло выражение при незначительном повороте медальона, Маг широко улыбался и и казалось был доволен жизнью.
Я нашла это все в подземелье нашего замка, когда мне было пять лет, и никогда не предполагала, что увижу этого человека наяву, и к тому же просто не смогу без него жить,- и у нее вновь потекли слезы.
Клевир машинально гладил Эниту по голове, и разглядывал колечки, надписи на них были на языке альдов да еще в стихотворной форме и похоже, это было пророчество.
-Энита, - наконец сказал Клевир,- надеюсь, ты доверишь мне свои драгоценности на пару дней, я попробую попытаться перевести пророчество на этих колечках, может это поможет. Ведь явно не просто так, эти вещи попали именно к тебе.
Уже наступила ночь, а Клевир все сидел и под светом магического светильника разглядывал артефакты, не мог понять он ничего, а из половинки медальона на него продолжал смотреть, насмешливо улыбающийся, маг. В углу комнаты взметнулся портальный вихрь, из него кряхтя, вышел Геархос. Он посмотрел на Клевира и укоризненно покачал головой:
-Эх, Клевир, а я то считал тебя серьезным человеком.
Клевир вспыхнул:
-Учитель, ну, кто же мог предусмотреть, что у этих фанатиков будет амулет Ярена.
-По-моему ответить на этот вопрос очень просто - это должен был сделать ты, - ядовито улыбнувшись, ответил Геархос.
Он поднял руку и Клевир почувствовал небольшое головокружение, а затем легкое ощущение силы, возвращающейся на свое место.
-Спасибо учитель, без вас это продолжалось бы целый месяц.
-Не стоит благодарить Клевир. Я должен был догадаться раньше, что что-то случилось, потому, что вестей от тебя не было уже два дня. Кстати, как твои ученики?
-Ну, им повезло гораздо больше. Робет, защищенный амулетом, почти не пострадал. Энита потеряла силу, но аура не была искажена и поэтому она быстро восстанавливается.
Вот только у нее теперь другая болезнь.
-Хм, это какая-же?
-Сердечная мастер. Влюбилась наша девочка в молодого мага, не спит, не ест, а дело то вот в чем,- и Клевир протянул Геархосу артефакты.
У старого мага загорелись глаза, и он даже подобрался, как хищник перед броском:
-Очень, очень интересно, я уже когда-то видел что-то подобное. Так любил развлекаться мой друг Ярхос. Нет, здесь явно без него не обошлось. Так ну-ка, что там написано:
Забыл я этот язык, лет триста на нем не читал, да еще стихи:
Один придет из сфер иных, другая дочь Неара будет
вдвоем они, кольца надев
Спасут наш мир от черной бури
И встанет солнце из-за туч, Баал в пучине мрачной сгинет
Итукумана рок тяжелый Аргал навек от всех отринет.
Маги в недоумении смотрели друг на друга
-Это что же означает?- наконец заговорил Клевир,- наша Энита и этот пришлый маг должны встретиться, надеть кольца и культ Бааля исчезнет?
-Не думаю,- задумчиво промолвил Геархос,- слишком просто, все эти пророчества можно толковать по-разному, но ясно одно Энита не так просто влюбилась в этого мага, интересно, а он также влюбился в нее или нет?
Ммм, ммм,- раздавались подо мной женские стоны, и а гибкое тело девушки ритмично двигалось вверх в такт моим движениям. Неожиданно ее движения усилились, стоны стали непрерывными и коротко вскрикнув, она отпустила мою исцарапанную спину.
Мы лежали, тесно прижавшись к друг другу на моей узкой койке, мои ноги торчали наружу в дыру в переборке.
-Ну, ты и ненасытный, замотал меня совсем - засмеялась Лиен, - тебе наверно придется помочь готовить мне обед на команду и пассажиров.
В ответ на это предложение я скромно промолчал.
Молитва Микаэля была исполнена для него наполовину, действительно в этот раз поварихой оказалась довольно миловидная девушка, но карты легли так, что она предпочла меня. Микаэль надулся и не разговаривал со мной два дня, но сердиться долго он не мог и вскоре опять болтал со всеми и играл на гитаре свои песни. А я проводил свободное время с Лиен в нашей каюте. Правда, по коридору в это время никто ходить не рисковал потому, что мои торчащие из переборки ноги двигались в это время совершенно по непредсказуемой траектории. В короткое время сна мне снилось печальное лицо темноволосой девушки из трактира, она с укором смотрела на меня, и я каждый раз во сне давал ей обещание, что буду любить только ее, но при свете дня живая Лиен, без труда побеждала неясные видения ночи.
Был ясный солнечный день, когда наша баржа вошла в эстуарий Донара, его течение почти остановилось, и вода приобрела явственный зеленоватый оттенок, А с моря дул ветер, пахнущий солью и водорослями. Мы подошли к одному из сотен причалов у которых стояли тысячи кораблей, со всех концов света. Микаэль за время плавания хорошо просветил меня по географии этого мира. Сейчас мы находились в огромном заливе Зеленого моря, называемом пасть Льва, и когда Микаэль набросал мне приблизительные очертания Корована, то действительно, этот залив казался пастью огромного зверя.
Мы попрощались с экипажем, с которым сдружились за две недели пути, а Лиен даже сделала вид, что очень расстроена нашим расставанием, но, по-моему, она уже усиленно перемигивалась с матросом с соседнего корабля. Микаэль закинул за плечо свою гитару, и мы отправились в город. Это был действительно большой город, последний город , который я видел, был Константинополь, но он по сравнению с Киросом был просто деревней. Эстуарий Донара простирался на пятьдесят километров и с обеих его сторон тянулся город. Через эстуарий были переброшены десятки мостов, которые могли быть сделаны только магией, я просто не мог себе представить, что за материалы могут позволить создать такие воздушные конструкции. Микаэль же, не обращая внимания на красоты, упорно двигался по набережной.
-Микаэль, куда ты меня тащишь, по-моему, мы прошли уже десяток забегаловок?
-Вот именно Коршун, ты правильно сказал - забегаловок. А я веду тебя туда, откуда никто не уходит в плохом настроении, не волнуйся, мы уже скоро придем.
И действительно перед нами, немного спустя, появился очередной трактир, с виду ничем не отличающийся от остальных. Но, когда мы зашли внутрь, я понял, что ошибался, внутри было очень просторно стояли отдельные столики, за которыми сидели посетители, а на небольшой сцене, за ограждением танцевали под музыку обнаженные девушки , единственной одеждой на них был драгоценный камень, вставленный в пупок.
-Микаэль, а зачем здесь ограждение, чтобы к девушкам не приставали?
Микаэль насмешливо посмотрел на меня:
-Ты иногда проявляешь удивительную догадливость.
Мы сели за пустой столик и нам вскоре принесли меню, которое я к своему удивлению смог прочитать, но вот цены там были такие, что мои запасы золотых должны кончиться за неделю.
-Микаэль, здесь,что, во всем городе такие цены?
-Не переживай Коршун, ну заплатишь ты побольше, зато посмотри какая грудка вон у той чернявой девочки, прямо просит поцелуя.
-Ах ты паршивец, это ты так решил мне отомстить за то, что я две недели пользовался благосклонностью поварихи,- подумал я.
Но заказ был уже сделан и мне пришлось уныло пялится на тоскливые танцы голых девиц в которых не было ничего интересного. И тут мне пришла в голову интересная мысль. .Я подозвал парня, который разносил еду и сказал, что я иностранец и хотел бы поговорить с хозяином заведения, и что после этого разговора его доходы могу увеличиться. Буквально через несколько минут подавальщик подошел ко мне и пригласил пройти на второй этаж где располагались апартаменты хозяина. К своему удивлению в кресле я обнаружил молодую, очень симпатичную женщину, которая не с меньшим удивлением смотрела не меня. Когда она осмотрела заинтересованным взглядом сверху вниз, я буквально почувствовал, что понравился ей. Но тем не менее дело было прежде всего и меня спросили:
-И что же вы хотели предложить мне молодой человек, почему вы считаете, что сможете чем-то улучшить мое заведение, которое и так одно из самых посещаемых в городе. Даже члены королевской фамилии, иногда посещают нас,- сказала она с гордостью.
-Простите, вы не могли бы представиться и нам было бы легче говорить, меня зовут Коршун, а вас?
Хозяйка улыбнулась и произнесла:
-Можете назвать меня Мелинда, я вас внимательно слушаю.
-Уважаемая Мелинда, я первый раз в вашем городе и вашем заведении. Как я понял. гвоздем вашего заведения являются танцы обнаженных девушек. Хочу вам сказать, что в моей стране, это очень распространено и почти в каждом таком заведении танцуют обнаженные и полуобнаженные красотки. Но я вам честно скажу, танцы ваших девушек никуда не годятся. При этих словах лицо Мелинды изобразило возмущение, но она продолжала внимательно слушать.
Также честно я вам хочу сказать, что не являюсь специалистом по постановке таких танцев. Но вот рассказать, как это должно проходить, какая музыка , какое освещение, одежда и движения это я смогу сделать. Я немало времени провел вечерами в таких кабаках, и думаю, что смогу многому научить ваших девиц и вас.
-Но уважаемый Коршун, что вы хотите получить за это, и почему вообще вы решили этим заняться?
_Мелинда, все очень просто, мне первое время нужно где-то жить, есть, и я подумал, что если я совмещу приятное с полезным, это будет очень здорово. Кстати я пришел сегодня сюда с бардом, за время нашего путешествия с ним я напел ему немало мелодий, думаю они очень пригодятся для танцев.
-А так это вы сидели с Микаэлем, он очень хороший музыкант, но вот из-за женщин когда-нибудь расстанется с головой.
Когда Микаэль узнал, что мы остаемся здесь, у него почти снесло крышу:
-И я могу хоть целый день смотреть на этот цветник?
-Микаэль, ну конечно можешь, но мне кажется, что через несколько дней для тебя это будет обычная работа.
-Ну это мы еще посмотрим,- сказал мой приятель и мы пошли в наши номера.
Утром после завтрака мне пришлось вместе с хозяйкой трактира заниматься усовершенствованием номеров. Оказывается именно она придумала, такую невиданную до сих под в Киросе вещь- танцы голых девушек, по правде говоря она узнала об этом от иностранных моряков и как могла устроила это зрелище.
В первую очередь, я посоветовал ей для начала одеть девушек так, чтобы всегда оставался простор для фантазии посетителей и даже нарисовал трусики и бюстгальтер, рисунки были немедленно унесены и, похоже по ним сразу стали шить уже настоящие. Но больше всего вопрос вызвал шест. Когда я сказал, что нужно поставить шест, на котором будут крутиться, в разных позах, девушки, Мелинда посмотрела на меня, как на сумасшедшего. Но постепенно мне удалось ее убедить, был вызван столяр, который пообещал сделать к завтрашнему дню такую штуку. После этого я посчитал свои обязанности на сегодняшний день выполненными, и отправился с Микаэлем в поход по Киросу.
Вскоре я понял, что для похода по Киросу нужно быть магом и передвигаться порталами, потому, что пешком это было что-то невероятное. Тем более за две недели плавания на барже, пешком ходить надо было только в гальюн и на камбуз. Поэтому мы с Микаэлем взяли экипаж, и Микаэль показывал мне достопримечательности Кироса. Ездили мы с ним преимущественно по среднему городу, как он мне рассказал город делился в основном на три части нижний, средний и высший, в низшем городе в районе доков жили городское отребье нищие, бандиты и прочие. В среднем городе в котором мы жили, основная масса жителей были рабочие среднего достатка, мелкие собственники, ну и порядка здесь было побольше. Высшая часть города отделялась магической стеной и туда могли пройти только его жители либо рабочие, которых там ждали. В этой же части города был и королевский дворец, который представлял из себя небольшой городок.
В поездке прошел весь день и только часам к четырем мы вернулись в трактир. Ко моему удивлению на сцене был уже установлен шест из черного дерева, отполированный до зеркального блеска. Когда мы появились, сразу откуда то выскочила Мелинда.
–Ну наконец то вы здесь, а то я думала, что зря потратила пять золотых монет на это шест.
-Сколько, сколько!- воскликнул я, - да за такие деньги можно весь трактир уставить шестами.
-Но Коршун ты же сам сказал, что шест лучше был черного дерева, и я заказала шест из него, а это дерево стоит почти по весу золота.
-Вот так и заканчиваются хорошие идеи,- думал я, -неужели нельзя было просто покрасить обычное дерево в черный цвет. Но тут к нам на сцену выскочил десяток девочек одетых в то, что я нарисовал сегодня утром. Да, здешние мастерицы недаром ели свой хлеб, они смогли сшить это белье так, что, даже у меня, привыкшему к такому зрелищу, пошли на спине мурашки. Девочки сгрудились вокруг нас и начали спрашивать, когда мы начнем их учить новым танцам. Мелинда между тем выглядела очень довольной, Я не выдержал и спросил, почему она так счастлива, она замялась, но потом, глядя мне в глаза, сказала,
-Коршун, я продала твои идеи белошвейкам за такие деньги, что могу улыбаться еще неделю, но ты не переживай, с тобой я ими поделюсь.
И я начал лекцию своим молоденьким слушательницам, расположившимся вокруг нас в своих полупрозрачных трусиках и бюстгальтерах. У Микаэля в этот момент был вид, как будто он в раю, и уже выпил стакан нектара.
После того как я объяснил, как они должны смотреть в зал, на мужчин, а не себе под ноги, то попытался показать движения вокруг шеста. Наверно это было не очень похоже, потому, что ржали все, а громче всех Микаэль. Но когда к шесту подошла одна их девочек и стала повторять мои движения, а я лишь слегка их корректировал, то быстро наступила тишина, прерываемая хриплым дыханием Микаэля, который сидел со сверкающими глазами и, похоже, уже был совсем готов, отдать все свои сбережения этой девице за один только поцелуй или приспущенные сбоку трусики, обнажающие кусочек бедра. А когда девушка присела у шеста и соблазнительно покачала оттопыренной попкой, крышу у Микаэля окончательно снесло, и он рванулся туда в надежде ухватить эти симпатичные булочки. Я успел схватить его за поясной ремень и поднять в воздух, где он продолжал загребать руками, в бесполезной надежде все-таки ухватить хоть кусочек такого соблазнительного девичьего тела. Мелинда широко раскрытыми глазами глядела на это безобразие.
-Да, да именно вот и будут реагировать ваши посетители, поэтому на первое время вам придется следить вокруг сцены настоящее ограждение, которое так просто не снести,- сказал я и отпустил успокаивающегося Микаэля на пол, и предложил следующей девушке продолжить упражнения.
Все-таки у женщин есть инстинктивное понимание поз для соблазнения мужчин и девушки постепенно входили в раж, их позы становились все откровенней и эротичней. Даже мне, закаленному таким зрелищем стало не по себе. И тут я почувствовал на своем бедре чью-то руку, обернувшись я увидел Мелинду, ее лицо пылало желанием, она громко закричала:
-Девочки, на сегодня учеба закончена!
И буквально потащила меня за собой на второй этаж. Дверь ее комнаты захлопнулась за нами, и мы принялись сдирать с друг друга одежду, ухитряясь между этим целоваться и гладить вдруг друга везде, где только можно.
Над работающим поисковым траэтом склонилось два мага.
Младший, подняв слезящиеся глаза, на старшего произнес:
-Учитель, похоже, где то поблизости от нас происходит магическое действие и в нем я чувствую ауру, мага, которого мы ищем.
-Клевир, раз ты помнишь его ауру, я передаю тебе управление траэтом, может быть сегодня мы сможет обнаружить, наконец, этого загадочного мага.
Клевир склонился над сверкающей поверхностью и напрягся, зеркальная гладь помутнела, он еще больше дисциплинировано собрал свои мысли, и на поверхности траэта появилось хорошо освещенное помещение. В центре этого помещения у черного шеста присела полураздетая девушка и бесстыдно виляла задницей, вокруг стояли такие же обнаженные девушки и внимательно наблюдали за танцующей у шеста. Рядом с ними, возвышаясь почти на три головы, стоял искомый маг одной рукой он держал на весу за поясной ремень извивающегося мужчину, который тянул руки к танцующей девушке.
Неожиданно картинка мигнула и расплылась. Геархос ухмыльнулся:
-Клевир, можешь не объяснять, я понял причину сбоя. Не переживай, пройдет еще сотни три лет, и ты перестанешь так реагировать на хорошеньких девочек.
Но меня интересует, что там вообще происходит, это что, ритуал какой-то?
И еще Эните это не показывай ни в коем случае. Все от злости здесь разнесет.
Хорошо учитель, не покажу, я ведь сам все понимаю, да еще по-моему это помещение мне знакомо, я когда-то там бывал, Да точно- это уже Кирос.
Сегодня был первый вечер, когда в нашем трактире на набережной должны были пройти результаты моего общего труда с девочками танцовщицами и Микаэлем. Хотя никто никого не о какой премьере не извещал, трактир был полон посетителей и все они поглощая напитки и еду, с ожиданием смотрели на сцену, которая в этот раз была ограждена узорчатой железной оградой от остального зала, но видно было через нее отлично.
И вот над сценой погасили светильники и под рокот барабана на сцену выбежала девушка. Она был закрыта черной вуалью, которая при движении распахивалась и обнажала ее стройные ноги до черных трусиков. Рокот барабана стих, и под медленный гитарный блюз она начала кружить по сцене, не отводя подведенных тушью глаз от наблюдающих за ней посетителями, Неожиданно вновь зазвучал барабан и вуаль птицей улетела с нее, зал ахнул и мужчины качнулись вперед. Девушка подбежала к черному шесту и закрутилась на нем, она с со сладострастным выражением лица пропускала его между ног, откидывалась назад, держась только ногами, и в этот момент ее разукрашенный драгоценностями лифчик упал на пол и прямо на зрителей смотрела молочно белая грудь девушки, Она соскочила с шеста и изящным движением попыталась одеть его назад, но тут к ограде кинулся носатый черноволосый моряк:
Нэ одевай, не одевай эту штуку, вот тэбе золотой, танцуй так!
И на сцену полетел первый золотой. Когда же девушка, повернувшись спиной к зрителям и эротично виляя задом, начала приспускать трусики к ограде ринулась толпа, и на сцену полетели золотые. Раздавались возгласы:
- Ну поскорее повернись, ну повернись, девушка , покажи нам все!.
Даже я не подумал о такой реакции непривыкшей публики и уже думал о вызове стражи. Но наша девушка повернулась и закрутив вуаль вокруг себя легко убежала со сцены. Раздался всеобщий разочарованный вздох, и все вернулись на свои места, Микаэль вылетел из-за сцены и в момент собрал все деньги.
Снова зазвучал барабан и на сцену вбежали две девушки, также закутанные в вуали, блондинка и брюнетка и они начали свой медленный танец, постепенно лаская друг друга и избавляясь от остатков одежды, Зал замер, а когда девушки остались полностью обнаженными, на сцене потух свет, через миг он появился, но сцена была пуста.
Всего полтора часа длилось наше первое шоу, но успех был огромный. Вокруг трактира стояла толпа мужчин, жаждущая познакомиться с нашими артистками и потрясающая кошелями с золотом. Но это уже было предусмотрено, поэтому я вышел на возвышение и закричал:
-Уважаемая публика с нашими танцовщицами вы можете увидеться каждый вечер в нашем трактире, и может, если вы будете достаточно щедры, то понравитесь кому-нибудь из них. Но об этом узнаете только вы. Ждем вас завтра в это же время.
Когда я зашел в во внутрь Мелинда бросилась мне на шею и висела болтая ногами.
-Коршун, какой ты молодец, мы за один вечер заработали больше чем за неделю. А завтра нам наверно просто не хватит мест, чтобы посадить всех желающих.
-Мелинда, , так ведь это очень просто с завтрашнего дня бери деньги за вход, со всех желающих посмотреть наше представление. И сообщи, что мест на всех не хватит, и увидим, сколько к вечеру будут предлагать за место в зале. И кроме того завтра ты должна пойти в управу и получить патент , я узнавал, что если ты получишь патент, то в течении трех лет никто кроме тебя не сможет устроить такие танцы в своем заведении.
Вот уже почти месяц я живу в доме Мелинды, вроде все у нас хорошо, иногда мне даже кажется, что она меня любит, а я ее. Но с каждым днем, мне все труднее оставаться с ней и притворяться, что все хорошо. Мне надоело жить в этом трактире, каждый день смотреть эти глупые танцы, по правде сказать, я лучше бы пошел половить рыбы на причале, как делают многие жители вечерком. А по ночам мне снится темноволосая девушка и смотрит на меня, с упреком, как будто я делаю, что-то предосудительное. Наконец, Мелинда сама завела этот разговор:
-Коршун, я самого начала знала, что ничего у нас не получится, ты случайный гость здесь, и хоть ты вроде ты прост, но же вижу, что это далеко не так. И иногда даже боюсь тебя. Мы проговорили целый вечер, и закончили его снова в кровати, обнимая друг друга, как в последний раз. Да он действительно оказался последним.
Утром, как всегда я сидел на своем любимом месте у окна, когда в трактир зашли несколько моряков, я уже знал эти костюмы, это были мореходы с архипелага Черных Раковин, редкие гости в наших водах. Со слов местных жителей они большей частью ходили к другому материку Эйрикоту, вдоль которого и протянулся этот архипелаг. Туда они возили свою единственную драгоценность, а именно черные раковины, из-за которых этот архипелаг и получил свое название. Эти раковины достигали огромных размеров, из их створок получались самые лучшие щиты, практически не пробиваемые любым оружием кроме магии. Островитяне тщательно охраняли свои сокровища и немало искателей легкой добычи сложили свои головы на подступах к островам, но они все равно не переводились, потому что один удачный рейс и ты на всю жизнь забываешь о работе, если конечно не пропьешь или проиграешь эти деньги тут же в порту. Таким образом, жители островов практически постоянно воевали с кем-нибудь и всегда были рады с кем-нибудь подраться. Вот и сейчас, оглядев пустой трактир, они направились к моему столику:
-Эй ты, дерьмо! быстро освободи место для царей моря.
Я не вставая места спросил:
-А где цари, я тут вижу четырех оборванцев, которые зашли не по адресу.
И они бросились на меня. Я мгновенно вскочил и сразу, сломал шеи двоим. Двое живых отскочили и у старшего над головой начала появляться змеистая аура и тут у меня на груди требовательно шевельнулся сапфир, и я увидел как аура островитянина закручиваясь змейкой уходит ко мне в грудь, а сам он бледнее и худеет на глазах. Он еще успел прошептать:
Не может быть? амулет Ярена!- и рассыпался черной пылью на полу. Оставшийся в живых что-то нераздельно крича, выскочил из трактира и помчался вдоль набережной.
Я стоял и смотрел ему вслед, когда ко мне подбежала Мелинда:
-Я так и знала, что ты маг, знала, знала! И все равно не могла с тобой расстаться!
Милый, давай я помогу тебе собраться, уходи, скоро здесь будет не протолкнуться от королевских магов.
-Но Мелинда, что я такого сделал, я просто защищал свою жизнь?
Все равно ты маг, не имеющий лицензии, таких, сразу сажают в темницу, оттуда редко кто выходит на свободу.
Я постоял в раздумьях:
-Действительно кто их знает, может, и смогут посадить. Пожалуй, лучше поступить, как сказала Мелинда.
Мы быстро собрали мои вещи и когда, попрощавшись, я поворачивал за угол набережной, увидел первый портал прибывающих магов.
Выйдя на причал, я увидел, что там только один корабль ставил паруса, когда я подошел поближе, то увидел, что это островитяне. Единственный выживший в схватке со мной что-то крикнул и они все, бросив свои дела, распростерлись передо мной.
Когда я подошел ближе этот моряк встал и, кланяясь сказал:
Мы готовы выполнить твои приказания великий колдун,
Ты превратил в пыль, не пошевелив пальцем нашего владельца великого мага Нарака.
Приказывай и мы исполним твой приказ.
Я подумал:
- Все что ни делается, делается к лучшему, хоть посмотрю на архипелаг.
Зашел на корабль и скомандовал ставить паруса и идти в сторону островов.
Второй день мы лавировали против ветра, все моряки были уже измучены, перекидыванием парусов. И вот ко мне, сидевшему на юте и подставлявшему свежему ветерку лицо, подошла делегация. Возглавлявший ее, как я теперь знал помощник капитана, низко склонился передо мной и сказал:
-Ваше магичество, наверно маги Арзании поставили заслон и нам нельзя вырваться из их сетей. Умоляем вас, примените свои способности, иначе всех нас ждет смерть.
Я немного посидел и подумал: ведь ты даже ни разу не старался сделать, что-то сам, ну попробуй хоть в этот раз.
Я кивнул экипажу и прошел на нос корабля и постарался почувствовать воздух и ветер и он неожиданно легко мне откликнулся и подул прямо мне в лицо, я поморщился :
-Нет, не так,- и ветер упруго толкнул меня в зад,
-Да, да именно так, давай сильней,- и порыв ветра почти сдул меня с корабля. Паруса захлопали, надулись, и веселый ветер понес корабль вперед по курсу прямо к архипелагу.
Устойчивый ветер держался целый день. Экипаж глядел на меня с суеверным страхом и что-то шептал, о том, кто должен придти.
На следующий день утро встретило нас полным штилем, но стоило мне выйти на палубу, как все тот же ветерок весело понес нас через просторы Зеленого моря к островам Черных раковин.
Геархос смотрел на медальон в котором теперь во второй половине проявилось веселое лицо Эниты, она, улыбаясь, смотрела прямо на него.
Он взял кольца в руки. К его удивлению надпись в кольцах была уже совсем другая.
Лишь двое тех, кто смерть презрев, войдут в Дракона дверь
В горах средь раковин обломков
Оставят след деяний дивных
На восхищение потомков
Но путь туда не прост, не прост,
не всем туда легко пробиться,
лишь кто любовь в себе несет
тем может мир другой открыться.
Его феал, ее любовь, Неара мир хранят
и сгинет проклятый Баал, в неведомых краях.
Попутный ветер донес нас за две недели плавания к архипелагу Черных раковин, за эти две недели экипаж привык ко мне и уже никто не падал ниц, когда я появлялся. Но определенная боязнь сохранялась. Когда на горизонте замаячили снежные вершины гор архипелага, помощник капитана подошел ко мне и завел речь, суть ее состояла в том, что при заходе в любой порт архипелага меня, как мага попытаются задержать, так, как быстро узнают мою историю. Поэтому он предлагал снабдить меня едой, парусной лодкой и продолжить осматривать красоты архипелага самостоятельно,
-Ведь такому магу, как вы ничего не страшно, - продолжал уговаривать он меня. Я, конечно, сразу понял причину его заботы, он просто боялся появиться со мной в порту, где я, если что-то мне не понравиться устрою заваруху, в которой может пострадать и корабль с экипажем..
Спорить я не стал и через несколько часов на воду была спущена лодка с небольшим килем и косым парусом, как раз, чтобы управляться в одиночку. Я предусмотрительно проверил все бочонки с водой, мало ли кому-то придет в голову уморить меня жаждой. Прощально махнул рукой в сторону корабля и легкий ветерок, послушный моей воле, легко понес лодку к далекой снежной горе высоко выдающейся над океаном. Мне еще было видно, что когда я удалился на расстояние около мили, у корабля внезапно опали паруса, и он остановился, в неведомо откуда, взявшемся, штиле.
Меня же между тем влекло к Снежной горе, которая по мере приближения все вырастала и нависала над водой, придавая окружающему, какой-то фантасмагорический вид.
Прошло еще около четырех часов, и моя лодка ткнулась носом в песок, неизвестного мне острова. Огромная гора с заснеженной вершиной по-прежнему маячила впереди, но я знал, что это только так кажется и до нее еще несколько дней пути.
Передо мной же простирался пляж крупнозернистого желтовато-серого песка, на который так и тянуло прилечь. Но я, насидевшись в лодке, постарался вытащить ее как можно дальше на берег, обвязал конец вокруг огромного валуна. Хорошо, что у Неара из-за отсутствия спутников не было никаких приливов, и я не боялся, что лодку унесет.
Не успел я пройти пару десятков метров, как уже наткнулся на обломки черной раковины, они были очень стары, я присел около них и попытался представить, что могло вдребезги разнести одно из самых крепких чудес Неара. В голову ничего кроме фаербола не пришло и я отправился дальше, было жарко и я с удовольствием зашел под тень листы деревьев, которые росли метрах в трехстах от берега. Но там на меня набросилось столько кусачих жужжащих тварей, что я чуть не выскочил обратно. Но уже однажды испытанный опыт уничтожения насекомых всплыл в моей голове и вокруг на сто метров засверкали крошечные искорки сгоревших насекомых, и сразу стало легче дышать, и исчез надоедливый звон в ушах.
В глубине пещеры Дракона неподвижно много лет сидел старик, его кожа от времени, напоминало кору деревьев, настолько она сморщенной и твердой, он сидел неподвижно, около небольшого костерка Его лицо изрезанное глубокими ритуальными шрамами напоминало идола , неожиданно он шевельнулся и открыл глаза.
-Мелеар, ты где? На побережье нашего острова, кто-то магичит. Немедленно группу захвата отправить порталом. Опять эти проклятые искатели сокровищ пожаловали.
Я сидел на берегу и наслаждался жизнью. В кожаном бурдючке рядом со мной было приличное вино с корабля, с другой стороны лежали фрукты- огромные желтые бананы, каких я никогда не видел в наших магазинах. Светило солнце, был очень жарко, но послушный мне ветерок навевал прохладу и у меня начали слипаться глаза.
И вот как всегда в такой хороший момент рядом со мной завертелись вихрем черные порталы, Оттуда выскочило с десяток, так уже хорошо знакомых мне служителей Бааля. Они с удивлением уставились на меня, спокойно лежащего на песке с бокалом вина в руках.
-Презренный, как смеешь ты лежать в присутствии служителей истинного бога?- закричал мне старший.
-Да не пошли бы вы все куда-нибудь подальше с вашим Баалем, как вы мне надоели, лениво процедил я.
Адепты сосредоточились, и я почувствовал растущее в воздухе напряжение, и как всегда сапфир у меня на груди шевельнулся и начал нагреваться. Тут они поняли, что что-то пошло не так, чем больше они пытались магичить, тем хуже им становилось,
Адепты растерянно смотрели друг на друга. Неожиданно стоявший дальше всех от меня начал создавать портал и буквально упал в него, когда все остальные рассыпались кучей черного праха.
От моей мысли ветерок усилился и через десять минут, ничего не напоминало о случившемся здесь событии.
Я же продолжил свой завтрак или обед, даже не знаю, как это назвать, и приготовился к появлению новой партии жрецов.
Клевир вбежал в комнату , почти испугав Геархоса, занимающегося . каким-то опытом.
Учитель! Траэт зарегистрировал магическую активность с аурой нашего мага, и представляете, где на острове пещеры Дракона, в самой сердце храма фанатиков. Интересно, что он там делает. Но по ментальным образам там происходит схватка. Геархос встал:
-Нет, пора брать инициативу на себя, передай мне координаты сейчас мы перейдем туда и посмотрим, что вообще происходит. Энита, стоявшая, у входа все отлично слышала, и когда вокруг обоих магов начало закручиваться портальное поле он впрыгнула туда, и неосторожным движением выбила обоих магов из портала.
Когда оба мага встали с пола лица у них были перекошены, полет через портальную завесу вещь опасная и хотя они не потеряли магические способности, но, по крайней мере в течение пяти, шести дней ничего не могли.
-Ох, Клевир, что я сделаю, когда вернется твоя ученица, ты даже не представляешь,
по правде говоря, я сам еще не представляю, но думаю наказание будет очень тяжелым.
Я уже заканчивал трапезу, когда почти рядом со мной появился еще один портал, его вихрь вел себя странно, изгибался, и менял направление движения но, наконец, все же распался и оттуда почти выпала обнаженная девушка. Я приготовился к встрече адептов, и теперь, растерянно крутил в руке меч, и смотрел на нее. Это была все та темноволосая красавица, снившаяся мне последние два месяца. Она с радостной улыбкой протянула руки ко мне, но тут ее взгляд опустился ниже, и она покраснела до корней волос, Даже кожа на животе стала красной.
-Не смотри на меня так!- закричала она.
-Но послушай, а как же мне на тебя смотреть?
-Не смотри совсем! Отвернись!
-Ага, нашла придурка отворачиваться, я тебя не знаю, и что ты будешь делать, когда я отвернусь, тоже. Если у тебя хватило ума явиться ко мне голой, то так и ходи.
Пока я это все говорил, я просто любовался ее телом и чувствовал, как кружится голова. Я не понимал, что происходит, я вроде не мальчик и видел не одну обнаженную женщину, а еще несколько дней назад их было даже слишком много.
А вот сейчас просто не могу отвести взгляд.
Неожиданно она успокоилась и даже улыбнулась:
-Наверно так хотели боги, чтобы ты увидел меня такой, а сейчас дай мне, пожалуйста, что-нибудь из одежды, я буду чувствовать себя немного уверенней.
Не отрывая от нее глаз, я взял свой мешок, достал сменную рубаху и протянул ей. Девушка быстро накинула ее через голову, моя рубашка была ей почти до колен. Я протянул ей короткую веревку, и она подвязала ее вокруг талии. Вид у нее был, как у нахохленного воробья, и мне почему-то захотелось прижать ее к себе и погладить по голове, что я немедленно и сделал. Девушка доверчиво прижалась ко мне, а когда я погладил ее по волосам, она пустила слезу.
-Она плакала у меня на груди, говорила и говорила, периодически шмыгая носом. Я пока даже не мог понять о чем. Похоже, она была влюблена в меня с детства, и у нее, откуда-то был мой портрет. И вот теперь она рядом со мной и ей больше ничего не надо.
Я стоял, продолжал гладить ее по голове, а сам думал, кто же так мог меня подставить. И тут молнией пролетела догадка. Яровид, кто еще кроме этого старого волхва мог такое подстроить. Совершенно ясно, что это его милостью я попал на Неар. А если, как говорит эта девочка, мой портрет был у нее уже почти тринадцать лет, то задумал он это уже давно. И теперь ведет меня по жизни, как теленка на убой.
-Ну почему же на убой? и ты далеко не теленок, - прозвучал в голове знакомый обиженный голос, - Делай то, что должен сделать и все будет хорошо.
-Яровид!- мысленно закричал я,- ответь мне, зачем я здесь, что ты хочешь?
Но Яровид больше не отвечал.
Зато девушка прервала свою речь и пристально смотрела на меня.
-Ты с кем сейчас разговаривал, со своим учителем?- спросила она.
-Почему ты так решила?
-Таким тоном обычно учителя разговаривают, ответила девушка,- и по ауре это тоже бывает заметно, вот только почему-то ее у тебя сейчас не вижу, а ведь когда я тебя увидела в первый раз, она у тебя была, как у могущественного архимага.
Я улыбнулся и полез достать из-под рубашки амулет, но увидел, что девушка, раскрыв рот смотрит на мою руку.
-У тебя Феал!- сказала она таким тоном,- как если на Земле мне бы какая-нибудь девушка сказала:
-ты владелец Газпрома!
Я посмотрел на зеленый браслет на своей руке, он выглядел очень неплохо, его листики блестели под солнцем и слегка шевелились.
-Эта штука называется Феал?- переспросил я.
Она смотрела на меня с ужасом:
-Ты носишь на руке самый могучий амулет Неара и не знаешь, как он называется. Я видела его только на старых картинках в учебниках. Ни у одного мага в наше время нет Феала.
Мы уселись на горячий песок, и назвали друг другу свои имена, и Энита, так, звали девушку, продолжила свои объяснения. Оказывается, феал был сильнейшим аккумулятором магической силы, и маг, имевший феал, всегда выйдет победителем из любой схватки. Когда же я показал ей сапфир, то Энита вообще потеряла дар речи. Она вглядывалась в камень, как будто что-то искала в нем.
-Ты отобрал амулет Ярена у адептов? -неверящим тоном произнесла она.- Но ведь ты должен был бы умереть.
-Но я вот перед тобой стою, вполне живой и здоровый.
Девушка печально вздохнула.
-Я еще так мало знаю, плохо, что сюда не попали мои учителя, я нечаянно вытолкнула их из портала. Боюсь, что мне еще достанется за это от Клевира. Я не могу объяснить ,почему амулет теперь не трогает ни тебя, ни меня. Коршун я вижу, ты здесь уже выдержал бой с адептами.
-Да нет Энита, я даже пальцем не пошевелил, это все амулет Ярена. Я смотрел на девушку, оживленно рассказывающую, что-то, откровенно любовался ею, и думал про себя:
-Костя наверно это и есть любовь.
Неожиданно для самого , я провел рукой по ее коленке опускаясь, по внутренней половине бедра все ниже. Энита недоуменно посмотрела на меня, ее глаза заблестели, и она прошептала:
-Коршун, я, в самом деле, тебе нравлюсь, ну скажи? Когда ты увидел меня обнаженной, я была красивой для тебя?
Вместо ответа я опустил ее на песок, и она послушно обняла меня руками и зажмурила глаза. И через мгновение легких девичий крик встревожил окружающую тишину.
На какое-то время окружающий мир перестал существовать для нас. И лишь потихоньку перед глазами поплыли неясные образы, людей, зданий,книг, мы лежали на песке оба обнаженные. разметав вокруг себя всю одежду и знали друг о друге все, а на правой руке Эниты роскошно зеленел феал с зеленовато-розовыми цветками.
Мы встали, улыбаясь друг другу, и стали одеваться.
-Костя,- сказала Энита,- теперь мы знаем, как и для чего мы встретились, но для нас двоих это ничего не меняет. Я люблю тебя больше жизни, и никто не посмеет отобрать тебя у меня.
Мы встали рядом, и я, как будто делал это всю жизнь, создал портал, огромный серый вихрь вознесся в небо и через миг мы стояли в мрачных чертогах огромной горы.
Мы стояли в огромной пещере, стены были испрещены символами старой магии, непонятной нам обоим. Впереди пылал небольшой костер, а за ним сидело чудовище. Вообще то это был человек, но я впервые за пребывание на этой планете видел существо больше чем я. Он казался покрытым корой, настолько стара и морщиниста была его кожа, Неожиданно он открыл глаза и на нас уставились бездонные зрачки, окаймленные белками с налившимися кровеносными сосудами.
В моей голове возник визг, который поднимался все выше и выше до ультразвука, и когда казалось, что моя голова лопнет, листья Феала, почти почерневшие, зазвенели серебряными колокольчиками и мне сразу стало легче, а рука Эниты сжимавшая мой локоть разжалась. У меня с руки слетел огромный фаербол ударил чудовище в грудь, и бессильно всосался в его кожу.
-Ха.-раздался громовой голос,- смертный хочет победить бога, пусть даже не бога , а его тень. Посмотрим, что у тебя получиться?
И в этот момент, казалось, все очутилось в огне, я дико кричал от невыносимой боли, и услышал рядом такой же крик Эниты. Как только понимание этого достигло меня, вокруг разлилось спокойствие, казалось, волны огня меня не касаются, я быстрым шагом подошел к истукану и взмахом меча снес ему голову.
Дикий рев и визг, раздавшийся после этого, лишил меня остатков сознания.
Я опять плыл по волнам ласкового теплого моря и соленые капельки капали мне в рот. Я открыл глаза, надо мной, закрывая фосфоресцирующий потолок пещеры маячило плачущее лицо Эниты. Оно вся была покрыта мелкими ожогами и ссадинами, которые быстро исчезали, оставляю после себя чистую розовую кожу.
-Коршун, мой милый, как испугалась, я думала, что ты погиб. Ни один смертный не может убить аватару бога, и остаться жить.
Я шатаясь попробовал встать на колени, потом на ноги и к моему удивлению попытка эта удалась. Когда я огляделся, пещера, еще недавно имевшая зловещий вид, было обычной пещерой, без каких либо особенностей. Вот только в ее дальнем конце что-то блестело.
Я, с трудом, с помощью Эниты подошел туда. Перед нами были огромные ворота, серебристого цвета с огромной рунной надписью, которую мы сейчас разобрали без труда.
Только любовь мирами правит, и вас она к Земле направит
Еще не все судьбы предназначенья сбылись
врата Дракона не открылись.
Когда в ворота вы войдете, все предначертания поймете.
Я крепко взял мою любимую за руку, и мы медленно подошли к воротам, вблизи они казались огромными на них проявилась морда дракона, разделенная створками, напополам. Неожиданно в воздухе перед нами засияли два золотых колечка, которые мы, с улыбкой, одели друг другу на пальцы
После этого створки ворот стали бледнеть расплываться в воздухе, и мы вышли на песчаный берег Босфора, на другом берегу шумел Константинополь.
Конец первой части.
Часть вторая Восток дело тонкое
Энита стояла в изумлении глядя на небольшой город, расположенный на другом берегу морского залива, было слегка прохладно, легкий ветерок шевелил ее волосы. Ее руку крепко держал в своей, тот, кого она в прошедшие годы так часто представляла то своим мужем, то учителем. Но действительность, казалось ей сейчас, превзошла все ожидания. Огромный красавец мужчина глядел на нее и от его взгляда у нее сладко ныл живот, и хотелось повалить его на землю и вцепиться ногтями ему в спину, а чтобы он упругими толчками входил в нее все глубже и глубже.
Крики сзади, оторвали ее от этих мыслей, неожиданно свистнула веревка и она почувствовала, что ее тащат по песку. Легкое движение силы и веревка вспыхнула в руках бедуина. Заверещав от страха, он бросился прочь. Но огромный фаербол уже слетел с руки ее супруга и десяток арабов вместе с верблюдами превратился в живые факела. Остальные в страхе бежали в разные стороны. Она вскочила на ноги, а ее возлюбленный, когда подошел, сказал что-то непонятное:
-Эти черножопые, как были свиньями тысячу лет назад, такими и останутся спустя эту тысячу.
Дорогой, но, по-моему, у них были обычные грязные задницы, но не черные.
Ох, Энита, ну понимаешь, это просто такое выражение, вот поживешь со мной несколько лет и поймешь все.
Этот мир моя родина Энита, правда, за тысячу лет до того, как я здесь родился.
-Это, как? - глядя на него широко раскрытыми глазами от удивления, спросила девушка.
-Дя и сам не знаю, как. Есть тут один шустрый старичок, вот, похоже он и виноват.
Неожиданно перед ними беззвучно раскрылся портал и оттуда с мрачным видом вышел Яровид.
-Константин, я ведь тебя не называю старичком, а хочешь, я расскажу девице, сколько лет тебя на самом деле. Так что будь, пожалуйста повежливей.
Тут он повернулся к Эните и в мгновение предстал перед ней в мантии мага Неара.
-Ты ученица Клевира, ученика Геархоса, моего давнего друга. Может расскажешь о нем что-нибудь новенькое, я столько лет уже здесь на Земле, совсем потерял связь с родиной. Хорошо, хоть удалось отправить на некоторое время туда вот этого остолопа. И смог хотя бы его глазами посмотреть на Неар.
-
Словарь
Траэт- артефакт, позволяющий снимать показания напряженности магического поля , а также фиксировать магические действия различного плана на сколь угодно большом расстоянии.
Куаз- одна десятая суток Неара –около двух часов земного времени
Муаз- одна сотая куаза
Полусфера Гароса- магическое образование, которое появилось в конце войны альдов с людьми.
Гарос- последний самый сильный маг альдов закрыл в непроницаемой полусфере феалы, чтобы они не достались людям. В течении трех тысяч лет неоднократно предпринимались попытки проникнуть в полусферу, но все они закончились гибелью исследователей.
Феалы - особые деревья, выведенные альдами, способные вступать в симбиоз с человеческим организмом и передавать ему накопленный запас магической субстанции, а также следить за состоянием организма симбионта, в результате его он становится практически бессмертным.
Магия начало
© Copyright: Александр Санфиров, 2014
Свидетельство о публикации №214020301930
Свидетельство о публикации №214020301930
Рецензии