И мы пели...

24 октября 1976 г., продолжение

И мы пели...

Значит, надо жить!
Значит, надо жить!
Ошибаться, удивляться, улыбаться!...

Пришёл Додик. Мне даже хорошо стало, что мы будем не одни с Валей, а то ударились в грусть. Додик привнёс в наш репертуар военную тему. Читал стихи. У него, оказывается, второе место после Марины Трушель в ДПИ по художественному слову. Кедрина "Зодчие" здорово читал! Гудел, как колокол, изображая Иоанна IV, взволнованно спешил, читая речь от автора...

Второе стихотворение - "Сердце Ивана" - отдаёт дилетантством, но и его Додик читал прочувствованно, ибо его волнует военная тема. Это интересно! Никогда бы не подумала о нём ничего подобного. Он мне казался циником. А он пишет стихи, ищет интересные сюжеты о войне. Прямо при нас набрасывал какие-то четверостишия. К музыке непримирим.

- Я мирюсь с песнями постольку, поскольку в них есть слова.

Беспрестанно гладил меня по голове. Нравлюсь, очевидно. Мне было необыкновенно приятно. А Валя смеялась. Потом он говорил моё имя - ВЕРА - так же, как Дубашинский в своё время мою фамилию - нежно, почти с благоговением. Вера...
Делал мне гипнотическое внушение, но ничего у него не получилось. Признал, что со мной это сделать трудно. Острил, рассказывал анекдоты...

- Додик, а музыку к двум последним песням Вера написала сама.
- Нечего делать было? (трогает мои волосы). А какого ты года? Ты ведь ешё совсем дитя!
- Если ты так думаешь, то очень ошибаешься.
- Всё же ты дитя.

В общем, напелись мы вдоволь. А здорово получалось:

И был ты моею любовью,
И был ты любовью моей.

Валя пошла гасить свет. А Додик опять погладил меня по волосам, задержал руку и сказал:"Волосы такие же, как характер, - мягкие". Хотелось, чтобы он гладил меня так долго, чтобы не отнимал руку. Я ведь и Женьке говорила, что мне хочется тепла. А тут оно было. Я оттаяла прямо! Валя сказала потом:"Да он даже и подумать не может, чтобы у него была такая девушка! Ты как святая для него".

Было очень хорошо. И Вале, и мне, и ему, надеюсь. Он уходит скоро в армию на два года. А ведь я могла бы его полюбить, полюби он меня. Права Валя - хочется, чтобы любили. Любили, не боясь твоей сложности. А до сих пор все убегали, завидев только краешек. Я думаю, что Додик не убежал бы. Он сам весь состоит из противоречий: и циник, и поэт, и бабник... По отношению ко мне, как мне показалось, он был полон почтенного благоговения.

Сейчас мне особенно нужны чья-то любовь, чья-то ласка, чья-то тёплая рука. Где же всё это? Приди, приди! Вот, говорят, сидя дома, ничего не получишь. Валик, Сашка, Ли, Женька, Додик - всё, сидя дома. Не понадобилось для этого никаких танцулек. Что я, интересно, ещё высижу?

А вчера было действительно чудно, чудно! Я рада, что было так.

Продолжение: http://www.proza.ru/2014/02/11/2034