выходной

ВЫХОДНОЙ

 Сегодня воскресенье, выходной, рано вставать не надо, но по привычке в семь утра Гарик открывает глаза и потягивается в постели. Рука сама тянется к магнитофону и, нажав на клавишу, под зазвучавшую музыку, вскочив с постели, начинает делать зарядку. Потом войдя в ванную умывается холодной водой и, фыркаясь и отдуваясь, растирается банным полотенцем. Мама тоже уже встала, и из кухни доносится ароматный запах кофе и поджаренных колбасок.
Да, в армии он часто вспоминал эти колбаски – фирменное мамино блюдо.
Пару месяцев назад он вернулся из армии, отдав свой священный долг. Правда, кому и за что он был должен, он так и не понял, но зато сейчас он чувствовал себя птицей, выпущенной из клетки.
Два года! Для кого-то это пустяк, но тот, кто прошёл армейскую школу знает, что это целая жизнь, а последние дни службы вообще превращаются в вечность, и, кажется, никогда не наступит долгожданный дембель. Но всё проходит, и теперь, глядя на китель, висевший на видном месте в прихожке, повешенный там мамой, он с улыбкой вспоминает всё, что было там в той, пусть не забытой, но уже прошедшей жизни. Ещё вчера он был гвардии сержант, а сегодня обычный парень по имени Гарик. Впрочем, от рождения он был Игорем, но во время учёбы в техникуме к нему прилипло имя Гарик, и теперь когда кто-либо из знакомых или родных обращаются к нему, как к Игорю, он даже оборачивается, ища того, к кому те обращаются. Конечно, мама исключение – для неё он прежний Игорёк, но для всех остальных он Гарик.
По совету тётки он, отдохнув пару недель, наконец-то по-настоящему выспавшись и отъевшись на маминых пирожках и борщах, устроился на механический завод слесарем. Работа хоть нелёгкая, но интересная, притом хорошо оплачиваемая.
На первую зарплату он купил себе старенькую «Яву», а так как копаться с железом ему было не привыкать, за несколько дней перебрал свою старушку до винтика, и теперь она работала, как новенькая, на зависть друзьям, которые не раз уже предлагали ему продать её за любые деньги, но Гарик отшучивался словами из мультика «Такая корова нужна самому!», давая понять, что продавать свою «Яву» он никому не намерен.
Вчера он с одноклассниками сделали вылазку на речку. Их собралось человек десять – кто на «Яве», кто на «Иже», а кто и на отцовском стареньком «Восходе». Взяли с собой девчонок и устроили небольшой пикничок.
Купались, загорали, играли в волейбол, а вечером разожгли огромный костёр, пели под гитару солдатские песни, а потом кто-то включил магнитофон и устроили танцы. Лишь поздно ночью все вернулись в город. Странно, днём улицы такие узенькие от снующих туда-сюда машин, ночью кажутся огромными, и им доставляет огромное удовольствие под грохот моторов, разрезая ночную мглу светом фар, носиться по пустым улицам, чувствуя себя полноправными хозяевами ночного города. Правда, это не нравится жителям, и они натравливают на них патрульные машины, но это не только не останавливает, но, наоборот, придаёт их жизни ещё больший интерес и желание позлить как добропорядочных граждан, так и доблестную милицию, чтобы им было не скучно, ведь в патрульных машинах были такие же, как они, пацаны, может чуть постарше, и погони за мотоциклистами им также нравились. Иногда им удавалось кого-нибудь поймать, но, оборвав надсвечники и бросив ключи от замка зажигания в бак, они отпускали нарушителя, и тот, если не мог завести мотор, пешком тащил своего коня до гаража.
Но иногда шутки доводили до серьёзных инцидентов. Один из мотоциклистов так разозлил патрульных своей наглостью, что те вызвали подкрепление и несколько часов гонялись за ним по всему городу. Ему удалось, поиздевавшись над ними вволю, уйти по переулкам, но зато на следующий день, когда он рано утром шёл со своей девушкой по тротуару, возле них остановилась патрульная машина и выскочившие ребята в форме, схватив опешившего горе-мотохулигана, закинули его в «УАЗик», и уже там с лихвой отплатили ему за вчерашние издевательства. Дело в том, что лицо у него было запоминающееся, а так как  он часто поднимал палец, показывая преследователям неприличный жест, те смогли хорошо рассмотреть и запомнить его лицо. Да, на мотоцикле он был не уловим, но кто бы мог подумать, что попадётся он так банально.
Итак, сегодня воскресенье, с друзьями договорились встретиться вечером и съездить куда-нибудь, а до того времени нужно чем-нибудь себя занять. Мама до вечера ушла к подруге. Гарик взял книгу, вышел на балкон, и усевшись в кресло, погрузился в чтение детектива. Во дворе слышались голоса соседей и детей, играющих на детской площадке. Отрываясь от книги, Гарик иногда бросал взгляд по сторонам, надеясь увидеть знакомых, и вот, когда он вновь перевёл взгляд от книги на двор, в глаза ему ударил яркий луч света. От неожиданности он прикрыл глаза рукою и уронил книгу. После секундного замешательства он отнял руку и посмотрел по сторонам, пытаясь выяснить причину, нарушившего его покой. Из окна дома напротив в глаза вновь ударил луч света, заставивший его отвести глаза. «Это кто ещё за воитель такой выискался?» – подумал Гарик и,  прикрываясь рукой, начал наблюдать за обладателем зеркала, с помощью которого тот и запускал зайчиков в его глаза.
Им оказалась симпатичная девушка, живущая в доме напротив. Гарик не был с ней близко знаком, но так как они жили в одном дворе, то знали друг друга в лицо. Гарик погрозил ей кулаком и ушёл с балкона в дом. Солнечный зайчик последовал за ним и забегал то по потолку, то по стене, пытаясь поймать свою жертву. Гарик улёгся на диван и включил телевизор, в душе смеясь над проделками соседки. Просмотрев какую-то передачу, он вновь вышел на балкон, с любопытством поглядывая на окна соседки, но она не появлялась. Облокотившись о перила балкона он осматривал двор, и вот когда он, поднявшись, уже хотел уходить, на него сверху обрушился холодный поток воды. Гарик отскочил к стене дома, не понимая, что произошло. Вся одежда его была мокрой с головы до ног, а на полу образовалась большая лужа. Всё было так неожиданно, что он вначале не расслышал взрыв хохота над своей головой, но, быстро сориентировавшись, подбежал к перилам и посмотрел вверх. На него смотрели смеющиеся лица соседки сверху и той самой обладательницы зеркала, пускавшей ему в глаза солнечные зайчики. Они были подружками и учились в одном классе. Показав Гарику язык и громко смеясь они убежали с балкона в дом.
Интересная вырисовывалась картина, выходит, зайчики, и холодный душ были запланированы ими заранее. Тогда, когда Гарик спокойно смотрел телевизор, соседка из дома напротив незаметно перебежала двор и присоединилась к своей подружке. И потом уже вдвоём они сидели и ждали его появление с вёдрами воды. Да! Такого Гарик им простить не мог. Он тут же выскочил на лестничную площадку и, взлетев на верхний этаж, начал барабанить в дверь соседки. Естественно, ему никто не отворил, зато из квартиры напротив выглянула тётя Надя и, увидев Гарика, спросила его: «Что, что-то случилось?». Гарик махнул рукой и со словами - «Да ничего не случилось» - потопал вверх по лестнице к дяде Ване, живущему этажом выше.
Дядя Ваня, одинокий мужичок, которому Гарик иногда помогал ремонтировать старенький «жигулёнок», открыв дверь, удивился, видя на пороге насквозь промокшего соседа снизу. «Что случилось, Гарик?» - спросил он, но в ответ тот лишь улыбнулся и попросил у дяди Вани ведро воды. Дядя Ваня пожал плечами и пошёл  в ванную, а через пять минут вышел оттуда и протянул Гарику полное ведро с водой. Гарик взял ведро и направился через прихожку и зал к балкону. Он тихо открыл замок двери и, приложив палец к губам, попросил дядю Ваню: «Не шуми, я им сейчас отплачу». Дядя Ваня всё понял и, подойдя к окну, остановился возле него, наблюдая со стороны за действиями Гарика. А тот бесшумно открыл балконную дверь и с ведром вышел на балкон. На цыпочках он подошёл к перилам и выглянул, пытаясь разглядеть что-то внизу. Время тянулось медленно, рука с ведром начала затекать, но Гарик стоял не шелохнувшись, ожидая появления своих обидчиц на балконе. И вот его ожидание было вознаграждено. Внизу тихо скрипнула дверь и на балконе показались подружки. Они медленно крались к перилам балкона, и то и дело останавливались, закрывали ладонями рты, давясь от смеха, показывали пальцем то вниз, то прикладывая его к губам. Наконец, выглянув несколько раз и не обнаружив свою жертву, они безбоязненно опустили головы с балкона и даже начали постукивать руками по перилам. И вот когда они, чувствуя себя в полной безопасности подняли головы и, махая руками, что-то говорили друг другу, Гарик опрокинул им на головы ведро с водой, и со злорадством наблюдал за их реакцией. А посмотреть было на что.
В первый момент он чуть не оглох от их визга. Они шарахнулись от края балкона в разные стороны, а потом устремились к двери. При этом больно ударились друг об друга и, не переставая визжать, опрокинув приготовленные вёдра с водой, скрылись в доме, с грохотом захлопнув за собой дверь. Из окон начали высовываться соседи и послышались встревоженные голоса: «Что случилось? Кто горит? Кого убили?». Гарик поспешил ретироваться с балкона от греха подальше. Дядя Ваня держался за живот и сквозь смех спросил его: «Ты что, детство вспомнил?». Гарик, довольный преподанным уроком, улыбаясь, ответил ему: «А почему бы и нет», - и, поставив пустое ведро, насвистывая, пошёл к двери.
А вечером, когда он мыл свой мотоцикл, из подъезда вышли подружки, и, завидев его, сначала замешкались, но потом подошли к нему. Соседка из дома напротив, глядя на Гарика, сказала: «Ну ты и напугал же нас, мы чуть со страха не умерли!». И все весело рассмеялись.
А через год весь двор гулял на их свадьбе, дядя Ваня, уже изрядно набравшийся спиртного рассказывал о том воскресенье, и все смеялись и кричали: «Горько!».