Дели и смерть рыбки

Дели подошла к аквариуму.
- Ну, что, пресноводные, как жизнь молодая? Это кто у нас такой авангардный – килем кверху плавает? – заинтересовалась она. – Турист, ты под лампой не сгоришь? Кремом мажься или хотя бы переворачивайся, - продолжала развлекаться Дели, - и за буйки не заплывай. Она повнимательнее присмотрелась к рыбешке.
- Да у нас, похоже, нежилец, - ей не нравилось слово труп или покойник. Привстав, она постучала лапой по стеклу. Стайка прыснула в разные стороны, раскачав на создавшихся волнах неподвижного обитателя аквариума. -  Кажется, у нас сегодня намечается траурное мероприятие. Дели легко относилась к смерти. В живой природе все проще. Нет этих вопросов - за что, почему? Просто пришло твое время.
Однако, здесь собрались натуры тонкие. Надо бы самой произвести обряд погребения, а то весь дом успокоительным пропахнет, - решила Дели. Запрыгнув на аквариум, она просунула лапу в одно из вентиляционных отверстий, и стала ей шевелить, стараясь прибить волной рыбку к этому месту. После нескольких безуспешных попыток, она решила передохнуть, и, подняв голову, увидела.
- Это что тут происходит? – спросил Петрович,  уставившись на кошку.
Дели вздрогнула и застыла с лапой, опущенной в аквариум. Как бы ему сказать «тссс». Сейчас он в порыве праведного гнева все народонаселение на ноги поднимет. А Сашка этих рыб в «лицо» и по именам знает. Зачем нам эти детские слезы?
Дели демонстративно отряхнула лапу и, спрыгнув на тумбу, уставилась на аквариум. – Следи за взглядом, - умоляла она Петровича.
Ничего не понимающий глава семейства подошел ближе, увидел плавающую кверху брюхом рыбку и «затыкал»: «ты-ты-ты» Дели стукнула лапой по аквариуму, чем запустила рыб в очередное ускорение и помогла Петровичу «сплюнуть» слово.
- Тебя что, не кормят? – с укоризной спросил он.
- Ага, Петрович, рыбки захотелось. Дай, думаю, пожарю, пока все спят. Если бы я ее поймала, то на ней бы следы когтей остались. Или ты хочешь сказать, что у нее сердце от стресса не выдержало? Вот и делай людям добро, - стукнула Дели хвостом по тумбе. И эти молчат, - неприязненно подумала она о рыбах. - Порешили корешка, а у меня теперь лапы «мокрые».
Петрович молча взял сачок, выловил рыбку и, накинув куртку, вышел на улицу. Дели сопровождала его маршрут, перепрыгивая с окна на окно. Петрович поплевал на руки и начал рыть яму. – Землекоп ты наш, - хмыкнула Дели, - для ее размеров можно было носком ботинка ямку расковырять. Петрович заметил кошку и потряс рыбкой в пакете. – Это он к моей совести взывает или  отмстить клянется? - насторожилась она. Тем временем, хозяин вытряхнул рыбку из пакета и стал засыпать землей. Так это он из-за меня такую глубокую яму рыл? Чтобы я не достала? – догадалась Дели. Такую обиду мог излечить только сарказм.
Незатейливый ритуал, - начала комментировать Дели. - Петрович, ты же художник слова, у тебя должна быть развита фантазия. Мог бы ее сжечь, как индуисты, или захоронить в боковом углублении, как мусульмане. Даже по христианскому обычаю в гроб кладут, так хоть бы в коробок ее положил. Не творчески ты к процессу подошел. Я уж молчу про отсутствие речей и салют.
Она опять запрыгнула на тумбу с аквариумом и привалилась к нему, всем своим видом показывая, что конфликта с рыбами нет. Смотри, мол, Петрович, плавают, озоруют – идиллия в фауне.
Войдя в гостиную, Петрович увидел Дели у аквариума. Он сделал несколько быстрых шагов по направлению к ней, но остановился, как - будто наткнувшись на стену. Дели смотрела спокойно, не винясь, и даже с некоторой укоризной. Точно не она, - решил Петрович. Он подошел и погладил кошку, извиняясь. Дели лизнула его руку. Это было редчайшее проявление у Дели, почти как солнечное затмение. – Умеешь ты убеждать. Или ты изучила меня? – лукаво посмотрел он на животное. Ему показалось, что она сделал отрицательное движение головой. Петрович часто заморгал, осмысливая увиденное, но и так и не утвердившись в реальности ее жеста, пошел досыпать.
Надо было сделать фотографию с места события. Сашка не каждый день рыб пересчитывает. Купили бы похожую и «свели баланс». Как бы это теперь Петровичу втолковать? – размышляла она. – Ох, тяжела ты доля кошачья, - подумала она, спрыгивая с тумбы и направляясь в сторону дивана.