Дельце

Разрезанные руки? Это всего лишь жест. Ты смог построить замок на воде. Ты построил свое счастье на личном горе. Хорошо хоть не на чужом. Ты пожертвовал собой, пусть и не до конца.  Но ты получил то, чего желал. Она стала твоей. А теперь скажи, это стоило того? Конечно, стоило. Ведь что ты отдал? Гроши. А что получил взамен? Счастье. Если бы так мог каждый, но это не так. я не хочу огорчать тебя, но ты обманут. Да. Твое счастье зыбко и готово разрушиться в любой момент. Достаточно всего лишь одной капли упавшей на весы. И я смог бы стать этой каплей. Но я не буду ей. Не потому что мне жаль тебя, а потому что время еще не пришло. Ты так веришь в свое счастье, что забыл все, чему тебя учили. Ты поддался искушению, но ты все сделал не правильно.  Сейчас ты выйдешь отсюда и пойдешь домой туда, где тебя ждет она, та ради кого ты пошел на все и вы ляжете в одну постель этой ночью, а завтра проснетесь вместе. Но ты уже не будешь так счастлив, каким был до встречи со мной. Я посадил в тебе зерна сомнения. Это и было мне нужно. Я хочу вернуть тебя. Хочу, что бы ты стал таким как раньше. без твоей идиотской улыбки, без блаженного взгляда и любви ко всем. Это все мешает тебе, и мне тоже. Так что иди и наслаждайся, пока еще можешь у тебя осталось совсем мало времени. Скоро все закончится. Она узнает правду, и ты должен быть готов к этому. Тебя не должно размазать по стенке, ты не должен превратиться в кашу, ты должен быть каменным, собранным, таким, каким я тебя знал.  Иди.
Звонок среди ночи не разбудил ее. Она только зарылась поглубже в подушку и снова засопела. он быстро схватил трубку и прислушался, боясь произнести даже слово.
Это я. Ты готов? Я знаю, что нет. Ты уже попался, подготовить тебя до конца не получиться. Ты почувствовал этот вкус очень трудно будет оторвать тебя от этой сиськи. Но выхода у меня нет. Если ты хочешь ей добра одевайся, бери только самое необходимое и выходи из дома. Я буду ждать тебя на улице. Если ты не выйдешь, я не дам тебе шанса. Я начну действовать, без жалости и не оглядываясь на нашу дружбу. Извини, но ты знаешь, у меня нет другого выхода. Я жду.
Железная дверь парадной распахнулась, он вышел на улицу холодный ветер тут же ударил в лицо.  он поежился и оглядел стоянку перед домом, там было довольно много машин, но он понял, нужной тут нет. Холод пробирался все глубже, зубы сами собой застучали, он начал переминаться с ноги на ногу уже жалея, что решился на этот шаг.
«зачем я хочу вернуть прошлое? Ведь я знаю, что это не возможно. Мы будем стараться делать вид, что ничего не произошло, но каждый будет чувствовать, что чего-то не хватает и, каждый будет прятать это чувство. Надеется, что оно пройдет само собой, но этого не случится. Я потеряю больше, чем найду. Она проснется, а меня не будет рядом, и это будет означать конец всему, что я так долго и с таким трудом строил. Все из-за мимолетной блажи. Все из-за желания вернуться. Откуда оно во мне взялось, ведь я так бежал от него, бежал к ней, к будущему. Прошлое засасывало меня словно болото. Я погружался в него, и с каждым днем мне становилось все хуже. Я помню тот день когда понял, что нет ничего святого, все обыденно, и я могу сделать все что угодно ради своей цели. И он был со мной, и он чувствовал то же самое. Но его это не пугало, он принял это за силу. За свободу, и ничего не хотел слушать. Я понял, что должен оставить его. Он был мне как брат, но мы потеряли то что нас связывало. Он не согласился со мной. Он считал меня слабаком, думал, что я боюсь впустить его свободу в себя, а я знал, если поддамся то уже ни когда не буду прежним, я стану пятном, тенью себя прошлого, настоящего. Время шло, а я все не решался уйти, я ждал и боролся, мне становилось все труднее наше общее дело. Он пока не замечал этого, но скрывать становилось все труднее. Я знал, что очень скоро я  буду раскрыт, и тогда моя жизнь уже ни будет стоить ничего. он способен на все  он изменился и продолжал меняться. Его обуревали страсти, он был как бешеный, я начал боятся его. Но пока он не знает о моих планах бегства, мне ни чего не угрожает. Я помню наше последнее дело. Я совсем выбился из сил, я больше не мог терпеть и понял, что пора. Мы встретились в переулке, нужно было сделать запасы. Он выглядел бодро, он предвкушал веселье, так он это называл. Но мне было совсем не весело. Меня трясло. в животе, что то постоянно поднималось и опускалось, меня тошнило, но я изо всех сил старался не подавать вида.  Мы ждали человека, который должен был принести все необходимое, но его долго не было, он начал нервничать. А мне становилось легче, я думал, что если дилер не появиться, мы разойдемся по домам, я соберу свои вещи и сбегу. Он конечно же станет меня искать, но будет уже поздно, я зароюсь в такую нору, лягу так глубоко на дно что меня не сыщешь даже с помощью экстрасенсов. Человек опаздывал уже на час, и смысла ждать дальше не было. Я начал напевать.  Его это вывело из себя окончательно. Он решил ехать к нему домой и выбить из него всю дурь. Я отговаривал его, говорил там могут быть копы, или его дружки которые сами выбьют из нас всю дурь, но его было не остановить. Я мог бы тогда его бросить, но я не решился, мы дружили уже десять лет и если я сейчас свалю, а его там прихлопнут, я не найду себе места до конца своих дней. мы забрались в его старую колымагу и помчались на юг там жил нужный нам дилер. Он знал его адрес и короткие пути. Он гнал как сумасшедший, я вжался в сидения и боялся глядеть на дорогу. Я посмотрел на него, но от этого стало еще страшнее. Было такое ощущение, что тут в пропахшей невесть чем машине только его тело, которое конвульсивно дергает руль, сам же он где то далеко, и неизвестно вернется ли. Я отвернулся и уставился в пол, я почувствовал, что нужно набраться сил иначе я зарыдаю. Мы добрались и поставили машину в нескольких метрах от дома барыги. Я предложил сначала позвонить по телефону, и спросил почему мы не сделали этого раньше. он резко повернул голову в мою сторону и глянул своими бешено горящими глазами – «звони». Он закрыли глаза, затем снова открыл и это уже был мой старый товарищ, он как будто переродился. Я успокоился и набрал номер. Трубку взяла его подруга. Я был знаком с ней мы пару раз тусовались у общих знакомых. Она была наркоманкой со стажем и тянула слова. Я сразу узнал ее. «алле» - протянула она  - кто это?». Я назвался. Она попыталась добавить серьезность голосу. «генри за жопу взяли» - прогнусавила она – «когда он поехал к вас с товаром. Он только что звонил из участка». Я ответил, что нам очень нужен товар. И еще сказал, что точно знаю, у генри есть тайник и там есть все, что нам нужно и что она сама может нам его загнать. Она ответила, что бы мы оставили деньги в почтовом ящике и тогда она скинет нам адрес тайника. Мы так и поступили. Мой приятель заметно оживился, когда телефон заиграл мелодию означающую входящую смс. Она скинула адрес поехали тут не далеко. Тайник мы нашли на замороженной стройке. Мы спустились в подвал, нужно было найти самодельный крест, вбитый в горку. Видимо, чья то могила и отсчитать от него десять шагов в сторону покрытого гарью окна. И копать. Копать было не слишком глубоко. Там оказалось все что нужно. Мы извлекли из земли увесистый куль и вернулись в машину.
Мои воспоминания прервал резкий гудок машины. Он, наконец, приехал. Я забрался в его развалину и сразу схватил с панели пачку сигарет. Закурил и поежился. Начал согреваться. «Если ты тянешь меня назад, а я как идиот, иду у тебя на поводу, то я верну свои старые привычки. Так что не убирай пачку далеко, это не последняя сигарета за сегодня. После такого долгого перерыва, я еще острее чувствую какая же это гадость, но все равно мне нравится».
«я знал, что ты не сможешь сдержаться и поэтому купил их специально для тебя. Я, то сам давно уже бросил».
«тогда тебе придется вновь начать, потому что я не желаю полумер. Либо мы вместе с головой окунаемся в дерьмо от которого я сбежал, либо я выхожу из игры которую к слову ты затеял». 
«справедливо». Он достал пачку из внутреннего кармана и закурил.
«не смотри на меня так. я соврал, что бросил. Но только что бы проверить достаточно ли твой настрой серьезен. Потому что если бы ты оставил все как есть, я бы высадил тебя и ты был бы вынужден вернуться в свое «семейное счастье», которое у тебя уже в печенках сидит. Я это вижу».
«ты ошибаешься. Я счастлив в своей новой жизни, а твое предложение я принял только из ностальгических чувств. Так что не думай, что твое тирада в баре, в котором мы случайно встретились вчера, как то повлияла на меня. Просто я соскучился и то что я проведу эту ночь как раньше не меняет того факта, что я вернусь к ней».
«она проснется и увидит, что тебе нет».
«это не твоя забота, выкручусь как нибудь. Поехали».
Мы тронулись, и какое то время ехали молча. Играла музыка, которая возвращала меня в старые времена. Я почувствовал приятную тоску и медленно растворялся в ней.
«я так понимаю, у тебя появилось дельце, с которым ты без меня не справишься?» нарушил я молчание.
Он засмеялся. «я справлюсь с любым делом. В последнее время я работаю один и не испытываю проблем с этим. Но наша случайная встреча была не случайной. Я вдруг понял, что это судьба. Мы должны снова поработать вместе. Пусть и один раз. Я уже понял, что тебя не вернуть, но кто знает, может ты снова втянешься, и к тебе вернется ярость, которую ты потерял».
« это вряд ли, но посмотрим».
«начнем мы с малого,  ты потерял форму за это время. Тебе нужно входит во вкус постепенно».
«моя форма всегда со мной. Это как езда на велосипеде, невозможно разучиться».
«напрасно ты так думаешь. Я видел тех, кто возвращался после долгого перерыва. Жалкое зрелище их выворачивает на изнанку. Они склеиваются быстрее, чем самые зеленые новички. Так что будем действовать по моему плану. И не спорь».
«хозяин барин» сказал я и снова погрузился в музыку и воспоминания.
К моменту моего последнего дела мы уже много чего натворили, но пока не были пойманы и даже не засветились в полицейских сводках. Мы были чисты перед законом и думали, что нам все сойдет с рук. Нас знали и даже боялись. Потому что когда мы входили в раж, нас мало что могло остановить. Нас избегали, а нам это льстило. Мы не понимали, что выглядели как идиоты. Мы считали себя профессионалами, но на деле были шайкой профанов. Это уже под конец нас осталось двое. на самом пике нашей деятельности нас было около двадцати. Постепенно они выходили из дела кто сам, а кого забирали. Кое-кто откололся от нас и занялся сольной работой. Постепенно к ним стягивались люди, но они нас не волновали. «слабаки» - думали мы о них. они не были настолько круты как мы. тогда мы так думали. да Я наверное и сейчас такого же мнения. Кое-что никогда не изменится. Мы считали себя профессионалами и ходили, задрав носы. Мы были своего рода философами. Конечно, каждый может философствовать после нескольких рюмок. Мы же думали о себе как о настоящих. И если кто-то пытался с нами спорить, ставили его на место. Может быть, я повзрослел, но я вдруг почувствовал тягу к тем, кого раньше презирал. Сначала я не относился к этому серьезно, списывая все на трудность нашего занятия и стрессы. Но тот последний день с моим последним другом поставил все на свои места. Кое-кто ни когда не взрослеет. И он из таких. Он не чувствует когда надо остановиться. Плюет на границы и здравый смысл, там, где можно обойти он лезет напролом, там, где нужно думать он действует.
Мы забрали тайник и сидели в машине впав с ступор. Хоть мы и считали себя профи, к делу мы относились очень бездарно. У нас ни когда не было плана, мы не думали на опережение. Когда вопрос о снабжении отпал, появился следующий. Вопрос как исполнить, то, что мы наметили. И тут то мы и сели в лужу. Ни о какой подготовке не было и речи. Мы всегда импровизировали, а сегодня все это выходило с ужасным скрипом. Мы сидели в тишине. Музыка, которая вначале играла на полной громкости, а мы как дети кричали и подпевали, радуясь такой чистой работе по поиску тайника, была выключена мной. Она раздражала, действовала на нервы, мешала думать. Вопрос, где и как  висел над нами как грозовая туча, которая вот-вот разразится ливнем и грозой. Тишина стала для меня невыносимой, я уже был готов плюнуть на все выйти из машины и бросить все, но я знал, что так просто он меня не отпустит.
«я знаю один подходящий чердак, оттуда есть выход на крышу. Это идеальное место, сделаем все тихо, без свидетелей. Как профессионалы».
«нет. Это для стариков. Нужно дать о себе знать. Нужно показать всем кто мы есть. Думаешь, я не замечаю, как ты меняешься? Ты все больше времени проводишь в одиночестве. Играешь соло так сказать. Раньше ты бы дал жару, в каком нибудь баре, уделал бы десяток не моргнув глазом. Теперь ты хочешь делать все тихо без свидетелей. Ты называешь это профессионализм, я же назову трусость!».
«ты хочешь сказать, что я спекся?».
«именно это я и хочу сказать. Я не спорю, иногда хочется тишины и покоя, но не сейчас. Сейчас нужен драйв. И я знаю, где мы его найдем. Есть дельце в одном баре. Там есть компания она вечно там тусуется. Мы придем туда сегодня и уделаем ее. Размажем по стенке. Они кричат, что самые крутые, но мы покажем этим засранцем кто тут отец».
«как хочешь, но перед основным делом нужна разминка, а я думаю, что лучшего места, чем  та крыша не найти. Захватим с собой парочку, кого попроще кого не жалко и разделаемся там с ними, а после этого можно будет приступать и к той компании».
Он посмотрел на меня как на идиота.
«эта компания и будет разминкой, я не хочу, что бы ты вышел из строя раньше, чем нужно. Я же знаю, что ты после первого же раскисаешь и начинаешь думать, и не могу тебе этого позволить. А там, в баре будет битва, а не достойные против достойных у тебя не будет времени впадать в прострацию. Тебе просто не дадут на это времени. Так что никаких крыш».
«приехали! Узнаешь местечко?!» он возбужденно глянул на меня. Я видел, что ему не терпится мне, что то рассказать.
Я огляделся, но места не узнал. Он заметил мое замешательство.
«и не старайся узнать. Я бы очень удивился, если бы ты его узнал. Это значило бы, что ты не отошел от дел».
«ой, не тяни, рассказывай. Ночь уже в самом разгаре, а мы все еще болтаемся по городу, без дела».
«имей терпение, всему свое время. Я же буддист. А живет в этом элитном представителе жилых коробок не кто иной, как подруга Генри. Можешь представить себе,  она не ограничилась тем, что в тот самый раз продала нам. Она пошла дальше и расширилась теперь все кого я зная или только слышал, закупаются у нее».
«она еще жива? И что Генри терпит конкурента?».
«генри ничего не терпит, он мертв. Помнишь, его загребли. Так вот его бы отпустили сто процентов. Копы были подмазаны, но кто-то стукнул, где его тайники и еще кое-чего про него и тут уж ему было не отвертеться. Поехал по этапу. И не доехал».
Мы помолчали, вспоминая генри. Мы были знакомы давно. Когда еще ни кто не думал, ни о чем. Когда процветал гедонизм. Сумасшествие и веселье. И если бы мне тогда сказали, что именно Генри станет барыгой я бы не поверил. Он ни когда не был достаточно зол для этого. Он был легким и веселым человеком. Его смех заставлял всех смеяться. А потом мы повзрослели. Мечты так и остались мечтами, а трудиться на заводе ни кто из нас уж точно не хотел. Генри любил веселиться  и теперь стал это делать по-взрослому как профессионал. Ну что же каждый из нас закончит, как собака подумал я и закурил. Он поддержал меня. Мы молча дымили и смотрели каждый в свое окно. Тихо играла музыка. Я вдруг понял, что рад за генри и успокоился, а может, успокоил сам себя, чтобы не было страшно.
«ладно, с генри все ясно, а как же его подружка? Когда мы слышали ее в последний раз, судя по голосу, ей оставалось месяцев шесть».
« с ней как ни странно все  в порядке. Цветет и пахнет. Причем  цветет всеми цветами кроме здорового, и пахнет…ну ты понял. Еще у нее появился новый ухажер. Спортсмен. Лютый говорят тип. Так что к ней не на борзых не подкатить».
«да и хер с ними. Давай возьмем, что нужно и свалим из этой мерзкой конторки».
«поддерживаю».
«да ладно я же вижу, ты хотел бы задержаться у них подольше. Что опять проснулись романтические чувства к ней? Я думал они улетучились вместе в трехмесячным запоем и законченным дельцем».
«отвали. Такие чувства ни когда не пройдут».
Я посмотрел на него пытаясь сдержать смех. Он крепился, сколько мог. Затем мы взорвались. Пытаясь смеяться тише, чтобы не разбудить район. Мы все, смеясь, добежали до подъезда, он ввел код на домофоне. Мы зашли в лифт в нем наш смех звучал еще громче, подойдя к двери, мы просмеялись и он постучал кодовым стуком».
Нам открыли, не спросив «кто там?» долговязый человек с залысиной. Мой товарищ и он были чем то похожи. Они смотрели друг на друга с неприязнью, но нас все-таки впустили.  Мы прошли в квартиру, дверь за нашими спинами захлопнулась, и человек ушел в комнату, мы остались стоять. Я глянул на друга, он был спокоен. Значить все по плану подумал я и тоже успокоился, но лишь когда покрепче сжал в кармане кастет. Квартира была огромная, даже не видя ее всю, из нашего положения я сделал такой вывод. Наверное, она неплохо заработала после смерти генри. Я почувствовал, как во мне закипает злость. Я постарался успокоиться. Все-таки генри не был мне таким уж большим другом, да и в чем она виновата. В том, что удачно оказалась в нужном месте в нужное время? Да и не факт еще, что если бы не ее очевидный коммерческий талант она купила бы себе такие хоромы. Да у нее остались некоторые клиенты генри, но уж точно не все. Значит, она нашла новых. Заморочилась. Молодец девка даром что наркоманка. За этими мыслями я услышал нарастающих высокий писк. Не сразу придя в себя, я увидел как нечто цветное и тощее как змея обнимает моего товарища. Затем она обернулась на меня, запищала еще громче и  вцепилась в меня мертвой хваткой.  Цветет и пахнет…пахнет. он был прав. Пахло от нее как от аптеки или больной старухи. У меня даже слегка закружилась голова, но может это от того что она слишком сильно обнимала меня. 
«проходите, проходите!» - запищала она. – «сейчас будем чай пить с вареньем!» она загоготала собственной штуке и мелко засеменила по длинному коридору. Мы стали снимать ботинки. Я заметил, как мой он прячет дырку на носке. Улыбнулся. Сколько прошло времени, а он не меняется. Мы уже бодрым шагом направились за хозяйкой, когда перед нами возник долговязый.
«слышь!»- прошипел он. – «он уже знает, а ты запомни ни слова о генри!»
«а что? Боишься мертвого конкурента?» - улыбнулся я. – «расслабься малыш».
«боятся, стоит тебе торчек!»
Я хмыкнул и, оттолкнув его, пошел дальше. Он схватил меня за руку. я вырвал ее и сказал ему отвалить пошел дальше. Он, наверное, хотел еще что-то сказать, я слышал, как он набрал воздуха в легкие, но тут снова появилась хозяйка и он заткнулся. 
«ребята, ну где вы там, все стынет».
«уже идем».
Мы зашли на кухню. Она мало чем отличалась от той кухни, на которой много чего происходило во времена, когда Генри был еще жив. Все-таки, какую бы роскошную и богатую квартиру она не купила, через очень короткий срок она превратит ее в сарай.  Если человек не готов к хорошей жизни он сделает все чтобы вернуть старую. какие силы не прикладывай, вытягивая его из дерьма в котором он барахтается он изо всех сил будет стремиться обратно. Мы все очень похожи. Но я смог вырваться, я изменился и изменил свою жизнь свое окружение. Теперь мне противно смотреть назад. Везде я узнаю себя. Я возгордился. Если подумать чего я добился? Я считал, что счастлив, но как только прошлое поманило меня, я как баран повелся и снова оказался тут. Но все же я утешаю себя, что лучше их. Я могу вернуться в любой момент, а вот они уже никогда не вырастут из своих помоек, из притонов и постоянного угара.
«ну, чего молчите господа?» - она села за стол и принялась забивать трубку. – «все что вы просили готово. Прямо сейчас можете забрать кое-что на пробу так сказать, а остальное как всегда в тайнике. Покажи-ка зубы».
«чего?» - я огляделся, ища поддержки у приятеля, но его рядом не было, в ванной лилась вода сквозь ее шум я слышал как он напевает. – «что показать?»
«включи блютуз» - прогнусила она. – «я скину тебе карту».
Я сделал, как она просила, подтвердил прием файлов от «Desperados».  Когда прием закончился, я открыл принятую фотографию. Там была карта знакомого района и красным кругом обведено место клада.
«нормально?» - спросила она.
«как в аптеке» - ответил я и отвернулся. Мне было неловко, я ждал, когда он, наконец, выйдет из ванной, и мы уберемся отсюда. Но его все не было. О чем с ней говорить я понятия не имел. Любая тема вывела бы нас на разговор, на генри, но тут же на кухне стоял ее новый дружок и ел сыр. Не то что бы я его боялся, скорее мне было жалко ее. Она любила его я это знал. на сколько могут любить наркоманы и не хотел поднимать эти пласты ее памяти. Кто знает, к чему бы это привело. Тем временем она в одну затяжку выкурила всю смесь из трубки. Через секунду ее руки безвольно упали на стол, трубка вылетела из пальцев рассыпав золу по столу.  мне захотелось покурить, но с собой сигарет у меня не было, зато на столе лежала открытая пачка.
«я угощусь?» - спросил я глядя на долговязого. Он посмотрел на меня, пожал плечами и отвернулся. Я перевел взгляд на нее, но ей похоже тоже было все равно, ее голова повисла на груди, она тихо мычала и ее немного трясло. я взял пачку и с трудом отклеил ее от стола. Достав сигарету я закурил и положил пачку обратно. я курил облокотившись локтем на стол, а когда хотел убрать руку она прилипла к нему так же как пачка.  Весь стол был усыпан пеплом и блестел, от какого то липкого налета. Она вдруг уронила голову на стол, от удара она очнулась и попыталась поднять голову, но волосы прилипли к столу. она дергала головой верх вниз пытаясь освободить волосы, но пока плохо получалось. А у меня плохо получалось сдерживать смех. Она не замечала, как меня распирает от ее попыток. А вот долговязый замел, он злобно хмыкнул и попытался прийти к ней на помощь.
«я сама, отвали!» - заорала она. И продолжила попытки.
«дерни резче» - посоветовал я.
«заткнись» - прохрипела она. Она осторожничала, чтобы не оставить волосы в липкой массе. В конце концов, она оставила попытки освободится. Забила себе трубку и затянулась. Выпустив зловонный дым, она снова опустила голову на стол.
«а твой голем не курит?»  - спросил я.
«ты сказал гомункул» - весело спросил мой кореш, выйдя из ванны.
«голем» - ответил я.
«один хрен. Мне тоже  забей».
Я стал забивать трубку. Долговязый дернулся было, но она его успокоила.
«я угощаю. Слава принеси пакет для ребят».
«ты чего там душ принимал что ли? Чего так долго?»
«помылся» - ответил он выдыхая едкий дым в мою сторону. – « а ты скучал что ли?».
«нет. Наблюдал, как Отчаянная показывала пантомиму».
«какую?»
«называется «муха, попавшая в паутину»
«О! покажи мне тоже». Она вывернула руку за спину и показала ему кулак с оттопыренным средним пальцем.
«вот так муха» - сказал он и бешено заржал. Я посмотрел на него, он изменился. Глаза красные, блестят, лицо как у дебила, губа отвисла. Он был неприятен мне. Он такое же как раньше. хотя чего я хотел, сам знал на что подписываюсь садясь к нему в машину. В этот  момент в кухню вошел долговязый и бросил на стол черный целлофановый пакет. Довольно увесистый. Я тут же его вскрыл и  достал пакетик поменьше. Начал забивать трубку его содержимым.
«так ребятки» - сказал я. – «мы с вами на разных волнах, сейчас я настрою свой приемник на вашу частоту».
Я затянулся. Горло продрало, но это была не та дрянь, которую курили они. Это был чистый продукт. Тело тут же начало наливаться тяжестью. Затылок горел огнем. «Началось» подумал я, «в отрыв». Ничего страшного если я на одну ночь вернусь в прошлое. Это как просмотреть фото альбом. Никому вреда от этого не будет.
«ты расплатился?» спросил я него. Он сидел на полу и стучал по крышке стола.
«да»  - ответил он и выдал барабанную дробь.
«тогда поехали. Хозяюшка проводи нас будь добра» - сказал я поднимаясь.
«да» - протянул но. – «нужно двигать».
«угу» - промычала она и осталась сидеть на месте.
«дверь говорю закрой за нами, и пса своего придержи!» - заорал я.
«да-да!» - она встрепенулась и резко подняла голову, оставив на столе спутанный клок волос.
«бля!» - тонко пискнула она и схватилась за голову.
Мы начали ржать как сумасшедшие.
«чего смешного?» - навис над нами долговязый – «ты это специально сделал козел!».
«слава, успокойся! Пойдемте, я закроюсь».
Мы не могли остановить спазмы смеха, пока обувались, пока спускались по лестнице, наверное, мы разбудили весь подъезд, затем сидя в машине, мы смеялись еще, наверное, минут десять. Наконец когда у меня заболел живот и рот я остановился. Он не смеялся у же некоторое время, а печально глядел в окно.
«что с тобой?» - спросил я.
«я вспомнил как мы тусовались раньше. как ходили на дело одной командой. когда нас еще было не двое».
« я тоже иногда вспоминаю те времена».
«да куда тебе? Ты же поднялся, вырос, тебе теперь не до нас. У тебя семья, серьезная жизнь, а что мне делать? Куда мне идти? с кем тусоваться?!»
«так может пока завязывать с этим? Может пора заниматься, чем нибудь серьезным?».
«а я чем занимаюсь? Ты же помнишь, у нас была мечта? И что? Только я остался верен ей! Вы все предали меня! Вы ублюдки! Вы сбежали, попрятались за пластиковые окна, за кирпичные стены, под дорогущую черепицу. А я все так же сижу в своей старой машине…»
«ты обвиняешь нас, что мы стали жить лучше? Что выбрались из дерьма, из бедности, что просыпаясь не думаем о том, где бы найти пожрать? Что нас не гонят из каждого места, где мы остановимся? В том, что у нас есть постоянные женщины? У кого-то даже дети. А ты так и остался на том уровне, на котором я тебя бросил?».
«ты меня бросил?! О чем ты вообще. Я там, где и был, и я буду здесь пока не сдохну, потому что я верен себе, верен нашей мечте, которая теперь уже просто моя. А ты не бросал меня, как какого-то щенка слепого, ты сбежал как трус, как предатель, как Иуда, и что ты доволен своими тридцатью серебрянниками, много они тебе счастья принесли?».
«достаточно. Хватит хотя бы того что они позволили мне не быть как ты. ты псих, ты совершенно безбашанная особь. Ты маньяк. Ты помнишь, каким ты был? Ты думаешь, что это все вокруг тебя предатели и твари, но это ты отпугнул от себя всех. Твое поведение, ты задумайся хотя бы на секунду. Эти твои «дела» хотя какие это дела, курам на смех. Делишки это вот что. Но даже их ты превращал в кошмар, выходил из себя, все те, кто был с нами тогда ушли, потому что ты стал им противен, кто то тебя боялся. Но я единственный кто остался с тобой до конца. Единственный кто мог выносить тебя. Но мое терпение тоже не вечное. Я устал от тебя. Поэтому я ушел. И ни сколько не жалею об этом».
Мы молчали. Тишина давила на меня не выносимо, вдобавок я чувствовал свою вину. Прошло достаточно времени, я давно простил его за все. Он не изменился он ребенок, наивный и временами жалкий, но он мой друг. А я его предал. Я должен был быть с ним как всегда, выручать его из задницы в которые он так часто попадал, но я не смог. Я сбежал, оставил его одного, я должен был тянуть его за собой. Не должен был его бросать. У всех получилось выпутаться, все нашли свое место. Но не он. Он уже никогда не вырастет, этот бешеный Питер Пэн, который не хотел взрослеть. И сейчас я вывалил ему все. Зря. Хотя он все равно бы узнал об этом, догадался или еще как нибудь, это правда, но я сделал все слишком резко.
«слушай, давай попробуем собрать всех наших?».
Он молчал и смотрел в окно.
«я серьезно, если уж я пошел на такое, то другие тоже пойдут. Не думаю, что жизнь у них лучше. Им тоже скучно. Да мы ушли от дел. Но мы потеряли кое-что. Мы потеряли драйв, потеряли раж. Ты последний кто еще может дать нам возможность почувствовать это. Раньше мы были готовы убить за каплю адреналина. Мы все струхнули, попытались забыть в женах, детях и квартирах. Но каждого из нас жжет этот огонь изнутри. Каждый в тайне мечтает вернуться. И ты можешь дать такую возможность им. А я могу придать им сил. Они увидят, что я решился, и тоже сбросят ярмо. Тоже запрыгнут в твою колымагу. У нас хватит припасов на всех. Там еще тайник не забывай, в нем я уверен кое-что посерьезней этой дури. Я тебя знаю, уверен, ты заказал у нее целый арсенал, которого хватит на роту. Мы вооружим всех и пойдем на дело. Как раньше разнесем этот город к чертям, а те, кто попробуют, вспомнят нас».
«думаешь, они согласятся?»
«уверен!».
«тогда надо еще употребить для драйву!».
«бля. Мне тогда тоже забей!».
Он вскрыл пакет, машину быстро заполнил приятный аромат.
«это не та херь которую вы дули у Отчаянной».
«еще бы»
«какого она курит это дерьмо, если у нее есть выход на нормальный товар»
«ее уже не прет. Она конченная. Она же слезла с черного. Теперь ей нужно кое-что посильней».
«наркоманы долбанные!»
«не говори».
Я включил музыку на полную громкость. В тихом ночном дворе она казалось, играет еще громче. Он надавил на газ. Поехали за тайником. А я в голове прикидывал, кому из старых товарищей можно позвонить, что бы нас ни послали нахер. Короткий получался списочек.
Когда действие травы начало понемногу проходить я полез в пакет, который нам дала отчаянная.
«не тряси машину. Я вдарю по нутрам».
«я тоже!». Мы остановились на обочине.  Я достал из пакета две капсулы разломал одну посередине и быстро вдохнул содержимое в ноздрю.
Второю отдал не глядя. Глаза слезились, в носу горело. По телу быстро разливалась тяжесть. Я закрыл глаза. Услышал, как он шумно вдохнул. Лицо у меня онемело. Я чувствовал огромный прилив сил. Хотелось действовать. Я вынул из кармана телефон  и набрал номер.
«Микки! Не спишь? Мы едем к тебе. Я и романтик. Да мы снова разговариваем. Сегодня такая ночь, ты не можешь остаться в стороне.  Тому же у нас подарки от Отчаянной. Будем через час. Протирай стволы».
Я посмотрел на него. Его глаза горели огнем. Такое я видел только когда он шел по следу. Когда мы были на деле, собрал, зол и решителен. Все выходило как надо. Микки наш старый боевой товарищ в деле, значит, заварушка будет что надо. Осталось только забрать боезапас из тайника.
«когти рвем!» заорал романтик и вдавил педаль газа. Мы рванули с места. Хорошо, что дорога была пуста. Тайник находился в бесконечном лабиринте капитальных гаражей. Даже с картой мы плутали по нему не меньше часа. Ехали мы, тихо опасаясь пропустить нужный гараж. В примечаниях к карте было сказано, что на его дверях рисунок Ктулху. За ними плелась стая собак. По ходу следования их становилось все больше. Я чувствовал себя животным, которого гонят на охотников. У меня началась паранойя. Я попросил романтика посигналить, он надавил на клаксон, но этих тварей это только разозлило. Они начали лаять, а один попытался укусить колесо.
«как ты выйдешь из машины, если за нами увязалась целая гребаная стая диких псов?» спросил я. 
«ты выйдешь, а я тебя прикрою».
«да пошел ты. карта у меня, значит пойдешь ты. почему я должен делать все?».
«если меня ранят, кто поведет машину?».
«я поведу».
«нет, ты не справишься. В этом деле важен опыт и мастерство, которого у тебя нет. Но у тебя есть карты, и ты знаешь, где тайник. Не волнуйся, я тебя прикрою».
«да пошел ты!». он был прав и мне это не нравилось.
Наконец он заметил нужный гараж. Я всю дорогу надеялся ,что он будет с моей стороны, но все оказалось не так. мне нужно было обойти машину что бы добраться до него. Под дверью гаража были доски, мне нужно было вытащить две  из них,  лишь тогда я добрался бы до тайника. Затем нужно было пройти до машины открыть багажник и скинуть все туда. Все это не трудно, но только если за тобой не охотятся бешеные псы.
«ладно. Я пошел. У тебя есть чем меня прикрыть?»
«есть бита. Она в багажнике».
«идиот».
Главное сделать все осторожно, чтобы не спровоцировать псов. Сиди тихо и заглуши музыку. Похоже, псы держатся на расстоянии. Боятся твари. Их там, наверное, десятка три. Если на меня нападут, у меня будет не больше минуты что бы спастись.
Я осторожно открыл дверь, высунул пол корпуса наружу. Несколько псов подскочили. И сделали шаг в мою сторону. Они мертели головами и тихо рычали. Я вылез полностью. и глядя на них задом двинулся к гаражу. Пять или шесть тварей пошли за мной, остальные не сдвинулись с места.
«разведчики бля». тихо сказал я. Я немного ускорил шаг. Псы тоже. Обойдя машину я заметил еще четырех псов, они обходили меня. я не заметил их. Умные сволочи.  Я посмотрел на романтика. Он сидел, запрокинув голову и было, похоже, что спал. Я остался без прикрытия. Успокаивая себя, я опустился на корточки и вырвал доску  из земли.  Положил ее рядом, если начнется замес, она мне пригодится. Вторая доска не хотела выходить из паза. Я занервничал начал дергаться, перевел все свое внимание, на долбаную доску забыв про собак. Когда, наконец, доска поддалась, я поднял голову. Прямо перед моим лицом была морда собаки. Самой здоровой. Наверное, сенбернар, грязная шерсть свалялась и висела черными сосульками, он дышал мне прямо в лицо. Я быстро глянул в машину. Мой напарник не менял позы. Не глядя одной рукой я схватил доску. Она была довольно тяжелой, что бы орудовать ей одной рукой достаточно быстро. Вторую так же не глядя я опустил в провал. Он был не глубокий, на дне я нащупал что-то похожее на ручку от чемодана. Схватив ее, я начал подниматься на ноги. Здоровяк стоял как вкопанный и только следил за мной. Стая уже окружила машину. Пройти к багажнику было нереально. Я решил плюнуть на план и двигаться к открытой двери. Я начал обходить собаку боком. Он провожал меня  взглядом, вокруг меня была уже целая сотня этих тварей. В одной руке я нес палку в другой здоровенный чемодан, он был тяжелый и оттягивал руку. если начнется заварушку придется его бросить. Я уже был в нескольких шагах от спасительной двери. Я специально не закрыл ее, чтобы не терять времени запрыгнуть в салон. Но меня ждало разочарование, возле нее меня уже ждали две псины. Я на миг замешкался, не зная, что предпринять и в этот момент началось. Я почувствовал удар по руке. Какая-то собака вцепилась в мою палку стремясь лишить меня оружия. Я неожиданно даже для себя громко взвизгнул. Видимо мой писк разбудил романтика, он надавил на клаксон, две псины дежуривших у открытой двери бросились в сторону, это открывало передо мной возможность, и я ей воспользовался. Но я не мог уйти, поджав хвост, я должен был показать им, кто я есть. Пнув не глядя в сторону, я почувствовал, как мой ботинок нашел цель,  а затем и услышал, как какая-то злобная тварь взвизгнула.  Смеясь как безумный, скорее от страха чем, веселясь, я помчался к двери и запрыгнул внутрь, со всего маха захлопнув  ее за собой. Романтик надавил на газ, мы рванули с места задним ходом, остатки стаи, дежурившие позади, кидались на машину как сумасшедшие, видимо их целью было не дать нам уйти, но куда им тягаться со стальным зверем, пышущим ядовитым газом. Мы прорвались. Понемногу мы успокаивались, тяжеленный чемодан спокойно лежал у меня на коленях, я заметил, что вцепился в него, так что побелели пальцы, расцепить получилось не с первой попытки. Тяжесть чемодана и шум мотора придавали уверенности. Я посмотрел на романтика, он вцепился в руль его, он был похож на капитана, вглядывался вдаль, ища далекую землю, как будто она могла принести покой. Мне стало не по себе, сам не знаю, почему я начал смеяться, сначала тихо, затем смех стал нарастать, пока не превратился в хохот. Мне не хватало воздуха, я задыхался, но не мог остановиться. Так мы и ехали. Он мрачно глядел в окно, а я ржал. Пытаясь остановить себя, я со всего маха ударил себя открытой ладонью по колену и что-то хлюпнуло. Мой ботинок пыл полон крови. Смех тут же прекратился, его заменила паника.  Я задрал штанину, моя правая ногу была разорванная, так самая нога, которой я пнул пса. Наверное, он успел извернуться и цапнуть меня. кровь все никак не останавливалась хотя прошло уже довольно много времени. я спросил есть ли в машине бинт, но ответа не последовало, я решил что романтик забрался слишком глубоко в себя и его не вытянуть от туда ничем. Я открыл бардачок, аптечка была в нем, а в ней все необходимое. Как мог я замотал бинтом ногу, предварительно обработав ее всем что нашел. Нога пока не болела, но я знал, что скоро боль придет, и я должен быть готов встретить ее во все оружия. Я достал капсулу из пакета, разломал и втянул содержимое в ноздрю. Теперь боли можно не боятся. Глаза слезились, нос горел, но мне было хорошо, мы с честью вышли из ситуации, из которой казалось, нет выхода. Конечно, можно было развернуться и уехать, но тогда мы были бы трусами. Все что мы задумывали пошло бы прахом, все дело насмарку. Ради чего я покинул ее тогда? Никакие адские псы не помешают нам исполнить задуманное, и мы это доказали. Я смотрел в окно и думал об этом, когда на перекресток вышел он. Тот самый сенбернар, только пасть его была в крови. Он остановился прямо на нашем пути, романтик затормозил, пес стоял и смотрел, затем оскалился и побежал на нас. В тот момент я думал, что ему хватит сил пробить стекло головой запрыгнуть в салон и перегрызть нам глотки. Я заорал что было сил, выхватил руль из рук романтика,  надавил его ногой на газ и поехал прямо на пса. Раздавить инфернальное отродье, другого выхода нет, или он или мы.  Скорость у нас была приличная, мы бы размазали его по асфальту, но в последний момент, пес свернул в сторону, и каким-то невероятным способом запрыгнул к нам на багажник, оттуда перебрался на крышу и стал бить по ней когтями. Я орал и вилял машиной из стороны, в сторону пытаясь сбросить бестию. Все это заняло секунды, за это время романтик вышел из своего ступора и начал орать на меня, пытался вырвать нуль, надавить на тормоз, но я прижал его плечом к боковому окну не давая пошевелиться. Машина дергалась на дороге как рыба, выброшенная на берег, а гадкий пес все не хотел падать на землю. Я слышал, как его когти разрывали, метал, еще немного и он доберется до нас.  Наверное, я ослабил давление, и романтик сумел освободить руку и со всей силы ударил меня своим костлявым кулаком по уху, меня отбросило в сторону, он тут же схватил руль и прижался к обочине.
«адская гончая!» - орал я – «гашетку в пол! Она на крыше! Сбрось эту мерзость обратно в ад!» я попытался выбраться из машины, но получил еще один удар в тоже место. Это отрезвило меня.
«мы сейчас умрем» - сказал я уже совершенно спокойным голосом.
«еще раз тебе дать?» - спросил он так же спокойно.
«нет» - ответил я прислушиваясь. На крыше было тихо – «она сама ушла. Наверное, когда ты резко затормозил, он свалилась с крыши. Нужно выйти посмотреть».
Он снова врезал мне в ухо в тот момент когда я оглянувшись искал на асфальте за спиной следы крови.
«за что!?»
«просто так»
«пока ты катался на единорогах, я был ранен!» - разозлился я. – «пока ты спал в машине я пробирался за этим чемоданом, и еле ноги унес. Смотри!»
Я задрал штанину ,показал замотанную ногу.
«тебе просто не повезло, могло быть хуже, мы могли разбиться, это глупее чем быть разорванным псами. Хорошо, что в такое время дорога пустая, но могло быть еще хуже, ты мог привлечь внимание полицаев. А у нас такой арсенал в чемодане».
«да черт с ними! ты не видел этого пса, когда он вышел на перекресток?»
«я не видел никакого пса, дорога была пуста, а потом ты выхватил у меня руль и начал барагозить. Ты идиот. Что ты принял?»
«капсулу..,»
«дай мне тоже. После такого нужно успокоить нервы»
Я дал ему капсулу. вдохнул содержимое, глубоко вздохнул, а потом еще раз замахнулся на меня, я инстинктивно рванулся в противоположную сторону, он засмеялся и мы поехали. Я промолчал, потому что инцидент с призрачной собакой забрал все мои силы. Я был подавлен и остаток пути молчал, не отвечая на его шутки.
Дом Микки уже был виден, когда мы остановились у ночного магазина. Прошло довольно много времени, с тех пор как был введен закон «о запрете реализации спиртных напитков». Теперь днем ты не сможешь купить ни чего крепче пива, а ночью не купишь даже его. По началу поднялась волна протестов. Но кто в наше время слушает глас народа? Протесты быстро заглохли, да и не могли любители выпить протестовать слишком долго. Нужно было зарабатывать на жизнь.
«для полного набора нам не хватает еще кое-чего» - сказал он и вышел из машины. Я остался сидеть в салоне. Звонить никому не хотелось, на меня навалился груз вины. Ради чего все это? Ради чего я оставил ее дома. Она спит и не знает где я и с кем, на что я иду ради своей блажи. Мне уже ничего не хочется. Не хочется никаких дел, хочется только прийти домой и лечь рядом с ней. Зачем я стараюсь вернуть прошлое? Зачем открываю давно и прочно заколоченное окно? Меня покусала собака, она гналась за мной пытаясь убить. все это знаки на которые я не хочу обращать внимания. Ничем хорошим эта ночь не кончиться. Нужно повернуть пока не поздно. Пока не случилось непоправимого. Пока еще цела часть стены, которой я отгородился от своих друзей. Нужно только выйти из машины вызвать такси и мчаться к ней. Пока она не заметила моей пропажи. Они все поймут и Микки и романтик. Они и так все знаю обо мне. Для них не станет новость, что я сбежал. Пока еще не поздно, открыть дверь и сделать шаг в будущее. Светлое, теплое, с домом и семьей, с ней, ради которой были порезанные руки и кровь. Так много крови, и боль, но радость победы была сильнее, и радость обладания была сильнее, но потом приходит скука. Всегда приходи. И нужно стараться, что то делать, бросать поленья в огонь угасающей любви, а за  дровами нужно идти в лес, а там страшно. Нет. Не страшно. Просто лень, она тоже приходит и остается навсегда. Она главный враг. Нужно перебороть ее и найти поленья. Бросить их в огонь и греться. а тут что? Ничего. тут нет огня. А что есть? Есть дело, общее дело, которое связало нас когда-то дружбой, крепкой как стальной канат, как нервы романтика, как моя к ней любовь. И ради  этой любви я и должен сейчас остаться, чтобы понять, также ли она крепка как раньше, чтобы вернуться к ней с новой охапкой дров, и бросить их в пламя и еще очень долгое время греться около него. Еще есть приключения, по которым я скучал так невыносимо. я сам не отдавал себе отчета в том, но теперь когда лавина сорвалась, я могу себе признаться, скука была невыносимой, конечно большая ее часть исчезала, когда я был с ней. Но в остальное время она наваливалась на меня, давила, прижимала к земле. Я задыхался, захлёбывался ей. А теперь я чувствую свежий воздух, рана на ноге пульсировала, и тоже добавляла ощущение остроты, которое я потерял. Она давала понять ,что моя жизнь подвергается опасности, и может оборваться в любой момент, но это прекрасно. По крайней мере сейчас. Это тоже пламя! Я вдруг осознал, что наше дело тоже огонь, в который нужно бросать поленья.  За последние несколько лет он почти угас, но романтик видимо не был готов смириться с этим. Видимо то последнее, что у него оставалась, он дул на него в надежде снова распалить, но понял, тщетность своих усилий, и тогда нашел меня.  того кто по его мнению способен помочь ему, дать жару, что бы огонь взвился в небо обжигающим столбом, и после этого он еще долго будет угасать и романтик сможет греться его слабеющим теплом. Мне стало жаль романтика. Он жил прошлым, но это прошло, оказывалось все дальше теснимое новым прошлым, серое и неинтересное, а то нужное прошлое становилось все дальше, фрагменты стирались из памяти, и вот когда оно почти стерлось, романтик и пришел ко мне. Я должен пыл помочь, дать новое прошлое, одна ночь, которая должна печататься в память романтика надолго. И он будет жить ей еще, какое то время. И я помогу, ради нашей дружбы, ради нашего дела. Это дело будет незабываемым, я сделаю все, что бы так и было, что бы романтику было что вспомнить.
Есть два пламени, которые мне нужно поддерживать, и я сам в этом виноват. И  не важно,  куда я брошу хворост, важно, зачем его бросать. Пока она спит, ей плевать на меня, и на все вокруг плевать, пока она спит. А мы не спим и у нас есть дело. А когда она проснется, а они уснут, я буду там, где нужно с новой охапкой, которую совсем не трудно найти в себе.
«пошли, чего сел?» - сказал романтик.  Я не заметил как он подошел. – «дальше пешком и возьми с собой чемодан, мы столько из-за него пережили, будет глупо его забыть».
«я ранен и не могу нести ношу».
«я тоже не с пустыми руками» - сказал романтик, показывая мне, пакет из которого торчали горлышки нескольких бутылок – «не ной».
Чертыхаясь в сердцах, я взял чемодан и последовал за романтиком.
Свет в окне Микки горел. Значит дождался. Хорошо. На балконе курили, какие то люди. Мы не привлекая внимания, прошли к подъезду. Молча позвонили в квартиру, опасаясь худшего. Может Микки, накрыли копы. Дверь открылась без вопросов. Мы уже были готовы к самому худшему, когда стояли у двери квартиры. Чемодан мешался, но выхода у нас не было, там все снаряжение. Оставлять его в подъезде тоже глупо, всегда найдется, какой нибудь сосед, не спящий ночью и подгладывающий в глазок, для такого умыкнуть, что плохо лежит, как зубы почистить.
Романтик постучал в дверь. Никакого ответа не было. Я потянул за ручку, она оказалось открытой. Чем больше становился проход в квартиру, тем громче становился поток музыки льющийся из нее. Народ гулял. Мы уже осмелевшие прошли внутрь. Микки встретил нас с широкой улыбкой на лице. Невысокий и крепкий с эспаньолкой обнял каждого по очереди.  Мелькали лица, знакомые и не очень.
«я взял на себя смелость обзвонить наш старый народ. И ни кто не мог отказаться, если романтик и аут снова вместе».
«это только на одну ночь» - сказал я.
«а это не важно» - ответил мне Танцор появившись из-за угла. – «важно что появился повод снова собраться».
Танцор был все таким же. Последний элемент пазла. Четвертый в квартете. я, Микки, танцор и романтик, когда то мы наделали много шума. Но танцор был первым кто ушел. Он все принимал слишком близко к сердцу, для него ДЕЛО, было всем. И когда романтик только начал терять голову Танцор понял, что с ними ему не по пути, ставки слишком высоки. Он стал работать один, затем нашлись люди, поддерживающие его, но они не были друзьями как мы. Танцор сделал выбор, дружба осталась дружбой, но дело есть дело и за то я его всегда уважал. Я много о нем слышал, мы совсем не общались, но он стал знаменитостью в определенных кругах, настоящий профессионал. И теперь он здесь, этот знак я не мог игнорировать, значит все идет как должно.
«у нас есть дело!» -  вдруг крикнул романтик. Музыка и шум тут же стихли, на нас уставились десяток лиц. я с трудом вспоминал их, тут был и Атаман, он часто был с нами раньше, но как то неуверенно, как бы заставляя себя, причины я не знал, и сомневаюсь, знал ли сам Атаман зачем он с нами, затем неожиданно исчез, кто–то еще вспоминал его, но не долго. Говорят, он стал банкиром. Теперь он оброс жирком, с ним были две девицы легко распознаваемого поведения, они перешептывались, а он потирал ладони глядя на чемодан, наверное, он все понял. Был тут и Бонифаций. Он мне ни когда не нравился, он был приятелем Романтика и то он подтянул его в движение. Бонифаций считал себя хорошо разбирающимся в любом вопросе и с трудом признавал свои ошибки. Мы были с ним очень похожи, потому не могли находиться рядом слишком долго. Бонифаций быстро стал другом Микки, когда Романтику сорвало башню. Но затем я покинул нашу компанию и ни чего не слышал о Бонифацие. Сейчас он был похож на колдуна из сказок. Длинные с проседью волосы были распущены и падали на плечи сальным водопадом. Куцая бороденка тоже поседела. Он мрачно глядел на нас и у меня мурашки побежали по спине, я поспешил отвернуться.
Мой взгляд плыл по едва узнаваемым лицам, они, как призраки прошлого, готовыми в любой миг развеяться миражами всплывали в памяти, иногда вместе с их именами, но чаще в сплетении с событиями которые мы вместе прошли. Вот Пушек, у него Танцор долгое время скрывался после слишком громкого дела. Вот Артюша, с ним у нас было несколько дел, но он умудрялся обосрать каждое.  Лица и имена, имена и события, такие далекие для меня раньше, теперь глядя на этих людей прошлое казалось, пробилось сквозь время и накрыло нас всех, у каждого в глазах я видел это, каждый вспоминал. И я понял, что чувствует Романтик, он как вампир или наркоман, он питается этим, получает удовольствие, и мне вдруг стало очень грустно, захотелось бежать, но я остался стоять как вкопанный, под прицелами их взглядов.
«у нас есть дело!» - романтик вывел меня из ступора.
«излагай суть, не томи»  - как всегда сквозь зубы процедил Бонифаций.
«терпение дурик» - сказал я в и отвернулся.
«в этом чемодане то что было центром когда-то, то что объединяло нас всех, то ради чего мы забивали на все остальное, кто-то даже жил этим. Мы называли это ДЕЛОМ, и многие из нас забросили его. все забросили, кроме меня. и признаюсь честно, в какой то момент,  вы перестали для меня существовать. Вы все предали меня. но время идет, и я обдумал все, я изменил свое мнение. И я вижу, что не напрасно. Вы все здесь, собрались ради общего дела. И это радует меня, город еще помнит, то время когда мы были на коне! Я бываю в самых его темных уголках, и они шепчут мне о прошлом. Мне грустно от того что мы потеряли себя, каждый превратился в идиота. Аут! Расскажи, чем ты сейчас занимаешься?».
Я молчал и смотрел в пол.
«ему стыдно, тогда я сделаю это за тебя. он директор овоще базы. А ты Бонифаций чего улыбаешься? Думаешь твое занятие чем-то лучше? Или ты микки? Один ярмарочный хиромант, другой торгует бижутерией в интернете! Я следил за каждым из вас. И вы меня разочаровали! Каждый из вас превратился в идиота. Вы не видите дальше своего носа!».
«как раз мы то видим дальше, а вот ты так и остался на том же дне оврага, на котором я тебя оставил» - заговорил танцор.  – «ты твердил, что хочешь быть профессионалом, хочешь славы и богатства, но ты ничего не делал для этого. Прожигал свою жизнь, а теперь говоришь нам, что мы идиоты!».
«ладно, не будем об этом, иначе весь остаток ночи мы проведем в бессмысленных спорах, а Аут не для этого подставлял свой зад собакам. Мы проделали не маленький путь для того чтобы наша встреча удалась. Чтобы снова  мы почувствовали себя свободными. Наше дело не забыто, и если все вы стараетесь держаться от него подальше, я все еще верен ему. И теперь когда вы все созрели я дам вам то чего вы так хотите. Сухой закон ударил по нашему делу это не секрет. И каждый из вас пришел сюда ради одного, я больше не буде оттягивать этот момент, моего триумфа. Аут, открывай чемодан, мы снова в деле!».
Я положил чемодан на бок и, разжав железные скобы, поднял крышку. Все затаили дыхание. Там было все. То, что мы называли делом, и то, что купить сейчас в магазине невозможно. Мир уже знаком с сухим законом, были бутлегеры, бабки самогонщицы, но их бурда убила слишком много народу. Все привыкли, что выпивку не достать, а мы слишком привыкли в ней, чтобы так просто от нее отказываться. Она была смыслом нашей жизни. Она была нашим делом, она соединила нас вместе, она же и развела нас. Для того что бы дать понять, без нее мы никто. Серые тени, шныряющие во мраке жизни, она слабый свет, пробивающийся сквозь тучи. И благодаря ей мы обретаем облик, пусть тени, но мы есть. Каждый понимал это и каждый боялся этого.
В моей руке оказалась литровая бутылка Джека, я отвинтил крышку и вдохнул, сладковаты аромат, тут же со всех концов ко мне потянулись стаканы. они тряслись в предвкушении, каждый старался подсунуть свой стакан ближе, несколько даже ударили меня по носу, но я не обижался, я самый первый приложился к бутылке, прямо из горла, как профессионал. Рот обожгло, но я не прекращал пить, и только когда в легких закончился воздух, отнял бутылку ото рта. Я наливал в стаканы алкоголь, романтик наливал сверху газировку. как мы не старались стать профи, мы не смогли, мы мешали алкоголь с содовой и соками, он был слишком серьезен для нас.
Когда бутылка Джека закончилась, из чемодана была изъята бутылка Джонни, кто то предпочитал Смирнова. Каждый брал, что хотел, и мы не препятствовали. Когда алкоголь начал терять свою важность, его было много, и он был доступен и компания начала дробиться на клубы по интересам, романтик достал из кармана пакет и потряс им.
«все-таки вы постарели! Вы довольствуетесь малым. Но ничего, я научу вас снова!». И он высыпал содержимое пакета на стол. Яркие марки и разноцветные капсулы, бесцветные порошки в пакетиках поменьше, зелень трав и разнообразные таблетки. На любой даже самый изысканный вкус. Хотя какой там изысканный. Они все столпились над этой радугой и с восторженным трепетом смотрели, не решаясь прикоснуться. Я первым решил нарушить тот священный трепет, схватил капсулу и разломал ее вдохнул содержимое. Они осмелели. В ход пошло все.
Красные глаза, расширенные, суженные зрачки мелькали то там-то здесь, разговоры стали оживление, но скоро все опять разбились на компании и романтик, как ни старался соединить всех под общим знаменем, понял тщету своих попыток, загрустил и упал на диван, погрузился в себя.  Мне стало скучно, и я вышел на балкон освежиться. Ночной воздух на секунду прочистил мне мозги, я закурил, и застыл у окна, любуясь огнями города, зафиксировал свое внимание на чувствах. Опьянение возвращалось ко мне. Как армия отброшенная неприятелем, но собравшаяся с силами и вновь наступающая. Тело деревенело, тяжесть разливалась по нему, было приятно, мне не нужен был никто и в этот момент на балкон зашел романтик.
«почему все так?» спросил он глядя на меня.
«потому что все плевать» - ответил я глядя в окно. Мне не хотелось говорить.
«но тебе же не плевать и мне, почему им плевать?».
«а чего ты хотел?»
«что бы все было как раньше»
Я посмотрел на него как на идиота, в надежде, что он поймет. Он понял. Мы молчали, я наслаждался тишиной и видом, опьянение уже полностью завладело мной. Я чувствовал, что ему не по себе, но я не хотел помогать ему выпутаться. Она сам заварил эту кашу. пусть хлебает.
«я хотел, что бы все было как раньше, что бы мы снова были одной командой, хотя бы на одну ночь, а эти сволочи, разбрелись по углам и шепчутся. Нет никакой общности».
«ее никогда не было. Тебе казалось, что была, но ее не было. Когда количество человек переваливало за пять, люди дробились, удержать их внимание было под силу, только если была какая-то цель. Например концерт комика ,или группы. А если ничего такого нет, как сейчас, то получается, так как получается. И тебе с этим не справиться».
«я попробую» - ответил он и вышел. Через секунду он уже пел и играл на гитаре.
«у тебя получиться» - сказал я сам себе. – «выставив себя на посмешище. Тут тебе и концерт и комедия».  Приближалось утро. Я посмотрел на часы. Гитара сменила хозяина и новый пьяный голос пел. У романтика получилось, он объединил их.
«у нас есть Дело!» - заорал я заходя в комнату, схватил гитару и запел.
«у нас есть Дело!» - заорали все и начали подпевать.

Было уже утро, когда последние люди как зомби шатались по квартире, с  безумными глазами и пересохшим горлом, без цели. остальные лежали вповалку как убитые воины. Я обходил их стороной, стараясь не глядеть на них. Я не оказался в их числе только благодаря своей природной стойкости и еще она, я знал, что скоро возвращаться домой ее образ как маяк не давал мне разбиться о камни, не давал погрузиться в сон. Я сейчас тоже как зомби, красные глаза, пересохшее горло, хрип вместо слов, меня обходят стороной. Чемодан пуст, валяется в углу как сломанная игрушка, на столе только пустые капсулы и разорванные пакетики. 
Мне нужен был свежий воздух. я вышел на балкон и закурил. утренний воздух отчищал мой захмелевший мозг от мыслей. Утро было что надо. Безоблачное. Солнце только начало подниматься. Я посмотрел на часы у меня было еще два часа чтобы вернуться домой до того как она проснется. Я любовался видом, когда боковым зрением заметил белую молнию, проскользнувшую к двери подъезда. Опустив взгляд, я увидел сенбернара с кровавой пастью,  раненая нога тут же начала ныть. Он поднял голову вверх туда, где на балконе стоял я. Пес оскалился и начал лаять, он подпрыгивал, клацая челюстями, ловил воздух. Рано или поздно мне придется выйти отсюда. Подумал я. А пока что понервничай моя Немезида, я заслужил наказание, но я не хочу сдаваться слишком легко. Я докурил сигарету и бросил окурком в пса.