Личная доза космоса

Я получил предложение поучаствовать в экспериментальном тестировании. За четыре года в тюрьме мне ни разу никто не написал, никто не навестил. Я отсидел всего одну третью своего срока. Я был готов изменить это существование, наполненное бесконечными самобичеваниями, любым способом. Поэтому, когда поступило предложение поучаствовать в экспериментах, проводимых какой-то государственной научной организацией, я согласился.

- Егор, Вы подписали бумагу... Вы внимательно прочли пункт о кондефициальности?
- Да, - кивнул я, глядя не на своего молодого собеседника, а на кончик тлеющей сигареты. Сделал затяжку. В договоре было написано, что после эксперимента я могу исчезнуть. Просто человек Егор, каким я являлся пока что, перестанет существовать. Меня это не напугало, ведь на самом деле существовать я перестал намного раньше. Главное, что я уже несколько дней находился не в тюрьме, где воздух пропитан тяжёлыми гранулами затхлости. В научном центре дышалось иначе. Здесь в лёгкие вместе с кислородом поступал азарт новых открытий и рискованность каждого решения. Мне был приятен серебристый цвет стен и чёрный пол, длинные сигареты без марок, глаза молодых учёных в белых аккуратных халатах. Несколько дней я жил, ощущая себя частью чего-то великого и таинственного. Пусть мне и был закрыт путь в лаборатории, это не мешало мне примерять на себя роль человека, творящего будущее. И ничего, что сотню часов назад я сидел за решёткой, затравленный собственной виной за совершённое убийство.

- Наше вещество, которое мы будем испытывать обладает свойствами, которые обычные анализы не позволяют до конца исследовать. Егор, мы оставим Вас в спальне с вот с этим, - сотрудник центра извлёк из кармана сосуд, формой напоминающий баночку из-под крема моей покойной жены. - Через камеры слежения мы будем видеть всё происходящее.
- А чего мне ожидать, хотя бы примерно? - спросил я, взяв жестяную баночку в свою ладонь.
Мне не ответили.

Пальцами правой руки я открутил крышку, положил её на кровать рядом с собой. А затем перевернул жестянку дном кверху. Вниз посыпалась сине-фиолетовая искрящаяся пыльца. Она медленно оседала на моих штанах, ложилась на руки, разнеслась, словно подхваченная вихрем, по всей комнате, заполнила собой каждый кусочек пространства, скрыв от меня серебристые стены и чёрный пол. Вскоре я понял, что лечу. Просто парю в невероятном облаке, переливающемся чудесными цветами. И надо мной и подо мной сверкают звёзды. Их так много, что можно сойти с ума от их красоты.

....сойти с ума, как в тот вечер, когда я узнал про её измену....


Разве достоин я, принёсший смерть самому дорогому человеку в мире, наслаждаться таким блаженством? Этим космосом из баночки, так похожей на тюбик её крема?

Но время и безмятежность просторов звёздного пространства стёрли из моей головы все вопросы, подарив лёгкость. Меня даже не интересовало, когда именно закончится эксперимент. Я желал, чтоб он не кончался. Я знал, что так и будет.

*****

- А не слишком ли это гуманный метод для смертной казни? - младший сотрудник склонился над телом Егора. Мужчина тридцати лет лежал на кровати с пустой баночкой в руках. На его лице замерла улыбка, лёгкая, как туман с утра. Вместо белка раскрытые глаза застилала синева.
- Откуда нам знать, что с ним случилось после смерти? - старший сотрудник крутил в руках жестяную крышечку. - Да и важно ли это? Мы изобрели новую способ безболезненно уйти из жизни. Вот и всё.