Помню, мать умерла

Прилично времени-то прошло. Я плавно приближаюсь к концу её жизненного цикла.
Прожила матушка 79 лет. И что это говорят, что мужики рано умирают? Мать с шестидесяти двух лет на ладан стала дышать. А я и в свои семьдесят три не знаю, что это такое?
Конечно, она прожила на одну войну больше меня. Первая мировая война ей досталась, плюс - Революция. Однако мне больше досталось мировых кризисов. Ну, кризис войне - не товарищ. Кризис не так страшен, как война. В войну могут убить.
Во время кризиса можешь умереть добровольно.
Мать моя не раз возвращалась в дом, который стал безраздельно принадлежать мне.
Она возвращалась всегда ночью. При этом она всегда подходила только к калитке и начинала стучать - "Открывай! Впусти хозяйку в дом!"
Я, естественно, вскакивал в постели и дико орал! Собственность в виде моего дома отдавать не хотелось.
Старушки предлагали поставить свечку богу. Денег у меня тогда даже на свечку в кармане не находилось. Почему-то.
В самое ужасное время кризиса 1991 года я был безработным. Тогда безработных было очень много. Но, то были люди ленивые. В большей степени - алкоголики. Почувствовав, что можно не работать и за это тунеядцами обзывать их стало некому, бездельники решили не надсажаться в пользу КПСС и, естественно, Государства. Правда, как КПСС, так и Государства было - кот наплакал.

Однако кушать хотелось. Я быстро обнаружил, что на материну пенсию, пока она была жива, мы вполне могли покупать манную крупу, маргарин и килограмм сахарного песку каждому на месяц. Соль мать закупила при Советской Власти десять пачек, мыла хозяйственного тоже предостаточно. Главным богатством матери были спички.
Тут она превзошла все мои аппетиты. Печку без спичек растопить было затруднительно.
Однако мать умерла в 1992 году, не сумев преодолеть дистанцию зимнего месяца - января.
Для меня начался кошмар. Манную крупу облюбовали мыши. Я остался с пачкой сахарного песка, пятистами граммами докторской колбасы, которую мать поедала тайно от меня, но не успела в последний раз. Была ещё пачка маргарина и последний кусок хлеба.
С помощью этих запасов я набрался сил для того, чтобы попытаться найти работу.
Я никак не мог забыть о своей высокой квалификации, поэтому месяц прошёл в безуспешных поисках.
Пришлось плавно опускать планку своего дипломного значения. К счастью, я обзавёлся за время жизни в заоблачной выси своего превосходства над народной чернью способностями выполнять работы, которые меня в "Совках" не слишком украшали.
В новой ситуации эти работы оказались жутко востребованными! Я даже возблагодарил свою мать за то, что она научила меня чистить наш деревенский гальюн. Молоток после неё я тоже с удовольствием мял в руках. В общем, работа столяра была ещё не такой уж убыточной. Наоборот, я стал покупать варёную колбасу без желания видеть отрезанный кусочек. Только целиком! Сахарный песок в килограммах я полностью игнорировал, покупая в виде неподъёмного мешка.

Однако возраст стал сказываться, а до пенсии было не рукой подать. Пришлось перейти на должность директора мусора и снега. Рукой теперь водить было не надо, надо было водить метлой и лопатой. Я всё чаще вспоминал свою покойную мать.
Эта работа вынуждала меня страшиться месяца-января и переползать через его тридцать один день с солидным напрягом.
Почему я вспомнил свою мать в первые дни февраля? Так, зима же пошла на убыль, месяц - январь успешно пройден, и впереди светит долгая жизнь до следующего января!
К тому же, я дожил до следующей Олимпиады, которая, надеюсь, будет интересной!

февраль