Исповедь

    Подходя к церкви, Наталье пришлось пройти через строй людей, собиравших милостыню. Здесь были и благообразные старушки в чистеньких платочках, и калеки, и бомжеватого вида мужики. Внимание Натальи привлек молодой парень, который трясущимися, похоже от пьяной, разгульной жизни руками, протянул ей замызганную кепку, на дне которой лежали жалкие медяки. От него зловонно несло перегаром.
- Работать надо!- с возмущением буркнула она, проходя мимо него и раздавая приготовленную в кармане горсть мелких денег.
    Она изредка заходила в храм, чтобы поставить свечи за ушедших родных, помолиться о здоровье своем и близких, но на исповедь решилась впервые. К сорока пяти годам накопилось немало болячек. Да и проблемы в семье, на работе тяжким бременем лежали на ней.
    Служба шла долго и утомила ее. Почти механически и как-то отстраненно, дождавшись своей очереди, Наталья подошла к батюшке.
    Даже позже, успокоившись, она не могла вспомнить тот разговор со священником, его вопросы и свои, нахлынувшие вдруг из глубины сердца, откровения. Как потом она расплакалась и почувствовала, как с этими слезами из ее сердца уходила тяжесть, щемящая боль тоски.
Батюшка ласково гладил ее по голове, что-то тихо говорил, наклоняясь к ней,  но смысл слов не доходил до нее.
    Она уже рыдала, бухнувшись на колени и закрыв лицо руками. Потом пила заботливо принесенную кем-то воду, потом какая-то женщина помогла ей подняться. Наталья, пошатываясь, не замечая любопытных, сочувствующих взглядов прихожан, вышла из храма.
    Колокольный звон оглашал округу, разливая по телу тепло и благость умиротворения. Шумно пролетела, вспугнутая звоном, стая голубей и покружившись немного, скрылась из виду.
    Ей казалось, вместе со слезами она выплеснула  что-то застоявшееся, затхлое из души. Ушла боль и горечь потерь.
 - Вот ты и сподобилась благодати Божьей - послышался глуховатый голос старушки, подсевшей на скамейку к все еще всхлипывающей Наталье.
 - Ты, милая, не стыдись слез... Это душа оттаивает, очищается. Ей ведь как горько и тяжело от наших грехов, не доводи ее до пагубы.
 И почаще с Богом разговаривай, молись. Он милостив к нам многогрешным, - и помолчав, добавила:               
 - А боль и обиды отпусти. Они ведь как камень на шее. Человек слаб сердцем, но силен духом.
Посидев еще немного, перекрестившись, старушка поправила на голове платок, потуже завязав его под подбородком, медленно поднялась и неспешно побрела к калитке.
   Наталья в смятении прислушивалась к своему внутреннему состоянию и откликнувшись, приняла это внезапное изменение в себе. Душа ее наполнилась прорвавшимся в нее светом, теплом и еще чем-то необъяснимым, приведшим ее в тихий восторг, спокойствию внутри себя. Вместе с этим животворным потоком в нее входило давно забытое чувство радости жизни, желание обнять весь мир.
   Колокола умолкли. Основной поток прихожан уже схлынул. У ограды, по-прежнему толклись несколько человек, крестясь и с надеждой вглядываясь в каждого прохожего. Наталья достала кошелек и оставив себе только на обратную дорогу, раздала оставшиеся деньги. Подошла и к тому парню с испитым и давно небритым лицом. Вместо чувства брезгливости он сейчас вызывал у нее чувство сострадания.
 - А ведь он не родился таким. Что-то сломало его, - жалостливо подумала она, кидая деньги в его грязную кепку.
   Солнце, как показалось Наталье радостно улыбалось ей. Краски дня стали ярче, живописней. Она ощутила горьковатый, смолистый запах распускающихся почек тополей, чистоту и свежесть воздуха.
 - Какой чудесный день! - воскликнула она улыбнувшись и подставила лицо теплым и ласковым лучам весеннего солнышка.