Глоток лесного адреналина

               
   Я легонько дёрнул за ветку, и вслед за этим с дерева рухнул снег. Ещё минуту, другую назад мне становилось жутко от одной мысли, что белый пушистый ком попадёт за воротник, а теперь вдруг захотелось испытать то, чему совсем недавно противилось всё моё существо. Странновато как-то, не правда ли? Откуда эта резкая смена настроения? Я быстро снял перчатки, и тут же попытался удалить снег из-под воротника со спины, но не успел. Маленькая холодная струйка устремилась по позвоночнику вниз, и во мгновение ока достигла нижней части спины, холодя поясницу.
   Первые секунды было до омерзения противно, но настроение вдруг от чего-то поменялось.
   О, кайф!
   Организм вначале ожесточённо сопротивлялся вторжению холода, но чуть позже блаженствовал от него. Я пытался сосредоточиться на своих ощущениях, но невольно вскинул голову. Где-то выше меня, среди множества ветвей могучей тянь-шаньской ели, под которой я уединился, раздались знакомые до боли звуки.
    - Ц, Ц, Ц, Ц, Ц! – это бесконечное повторение звука, воспринимаемое мной, как согласную букву, находящуюся где-то в конце алфавита, само за себя говорило, что спокойствие могучего хвойного дерева, нарушил не только я, но и белка. Именно она давала знать о себе весьма странноватыми, на первый взгляд, звуками, которые я сразу распознал среди множества других, раздающихся по лесу иногда. И, я не ошибся. Через пару минут мне под ноги полетела шелуха, от разрушенной шишки. Их много было не только на дереве, но и у меня под ногами. Все они были с раскрывшимися чешуйками, из-под которых, по моим представлениям, давно выпали семена. Тогда чем же лакомится пушной зверёк? Неужели он сыт от одной надежды, что когда-нибудь найдёт лакомство под раскрывшимися чешуйками? Я попытался себя представить на месте белки, и позавидовал оптимизму пушного зверька.
   Да, каждый выживает, как может. Белка пытается найти заветные орешки под чешуйками шишек, а мы, существа о двух ногах, без конца рыщем по магазинам и рынкам в поисках той же колбасы или пряников, но когда и этим не удовлетворены, кто-то начинает понимать, что для полного счастья не хватает экзотики. Чтобы заполнить пустоту, люди совершают самые разные поступки. Я, например, в тот незабываемый день, когда выпал обильный снег, отправился в лес, и остановился под одной из многочисленных, могучих тянь-шаньских елей. И, получил, казалось бы, то, чего хотел – пополнил запасы адреналина.
   О, кайф! О, кайф! О, кайф! Это неописуемое удовольствие, когда ком снега падает за воротник, а потом струйка воды бежит вдоль позвоночника и, достигая поясницы, останавливается, потому что тело перетянуто брючным ремнём.
   Чудак, обронит кто-то, читая эти строки. Так и до больничной койки со своими прихотями докатиться, как дважды два. Но, как поступить, если хочешь пополнить запасы адреналина – надо чем-то пожертвовать.
    Некоторое время я стоял под деревом с таким ощущением, что потерял счёт времени, и отстранился от повседневной реальности. Для чего она нам дана? Эти пробки на дорогах, эта толчея на рынках, эта бесконечная суета в поисках нереально высокого дохода? Всё мало, мало, мало! А, много ли надо, раскидывал я мозгой, глядя из-под дерева на косогор, покрытый сплошным лесом из могучих тянь-шаньских елей? После обильного снегопада они надели на себя белые саваны, и возвышались надо мной, как величественные, безмолвные исполины. Каким-то непонятным, неописуемым величием тянуло от этих вечнозелёных деревьев, словно, напоминая, что, в общем-то, не ты главный среди заснеженных хребтов и ущелий. Есть что-то таинственное и непостижимое, которое управляет и тобой, вошедшим в лес за капелькой адреналина, и, той белкой, которая в поисках, казалось бы, несуществующих плодов, сыпет тебе под ноги бесконечным количеством чешуек от разрушенных шишек.