Эпидемия

Андрей Половников
Эпидемия
рассказ
 
- торопливые и нерешительные…

Глава первая «Считая чаек» Когда-то, таких как мы не было вообще. А может и были.
Достоверных доказательств ни того , ни обратного нет. Существуют упоминания о нас в нескольких документах из средних веков. Нескольких… Учёные любят статистику. Прямо таки влюблены в неё по уши.  В двадцатом веке технический прогресс ускорился… значительно. Есть довольно много записей о нас изначала двадцатого.
Я несколько путано рассказываю, с запинками… нелаконично. Всё из -за моей неуверенности. Впрочем, это самая естественная эмоция для нас. И вам придётся к этому привыкнуть. Если, конечно, продолжите читатьэто .
К концу двадцатого века данных о нас уже накопилось достаточно много. Почему только тогда? Хм. Здесь два варианта ответа. Или технический прогресс средств записи информации достиг необходимого уровня. Или нас стало просто больше. Вы, наверное, скажете, что первое не учитывать нельзя. Оно так. Нет никаких сомнений. Да. Но! На мой взгляд, первое совершенно не важно. Нас стало больше к концу двадцатого… Чёрт. Так наша беседа зайдёт в тупик. Мне не интересно дискутировать с вами по поводу этого вопроса, но, да – я сторонник технической теории.И тому множество причин. Некоторые я приведу в ходе моего рассказа.
Итак. Нужно ввести вас в курс дела. Меня зовут  Фома Ельнагоров. Не удивляйтесь фамилии. Это вынужденная мера. Пятьдесят лет назад люди сменили фамилии. Почти каждый на этой планете. Так было нужно. Хотя сегодня от этого пользы нет совершенно никакой.  Мне двадцать три. Живу я в деревне Солнечный туман, что на севере Судана . Последние три месяца я работаю учётчиком чаек на побережье. Мне вверено десять километров пляжа. Раз в неделю я должен обходить их и считать птиц, живущих здесь. Я должен запоминать их всех, каждую я должен знать в лицо. Ах, да. Совсем забыл. Сейчас две тысячи сто двадцать восьмойгод. Последний нормальный человек умер пятнадцать лет назад. А родился последний нормальный семьдесят девять лет назад. Им было тяжело среди нас. Несмотря на усилия всего человечества, немногие доживали до восьмидесяти. В две тысячи сто третьем годуих осталось ровно сто. А в четырнадцать лет я узнал, что мы потеряли последнего. И вот теперь мы пытаемся сохранить всё то , что создали нормальные люди за историю человечества.
Утро . Япроснулся на веранде своего дома. Сегодня будет хорошая погода. Термометр говорит, что на улице сейчас сорок три градуса по Цельсию. Я пролежал на кровати где -то полчаса, потягиваясь и зевая. Кровать моя не такая как у вас. Вы таких, наверное, вообще не видывали. Она состоит из воздуха, что очень кстати при таком климате.Даже лёгкий ветерок легко проходит сквозь неё и обдувает меня со всех сторон. Как так получается? Как она работает? Я не знаю. Учёные напридумывали столько всего… Никто не сможет всего этого запомнить. Я не понимаю принципа работы и пяти процентов, установленного  у меня дома оборудования .
Я встал. Посмотрел в окно. Солнце уже высоко. Море поблёскивает и расплывается в дымке от жары. Пляж. Всё тот же, что и вчера. Такой же чистый и раскалённый – надо будет одеть что-нибудь на ноги. Нет. Не хочу. Пойду босиком. Добегу как -нибудь до воды и пойду по сырому. Я тоже учёный. Но не технический, как большинство, а как это раньше называли… гуманитарный. Мне интересны те старые науки, которые перестали развиваться лет тридцать назад. Социология, философия, психология и другие подобные. Хотя социология существует и сегодня, но она… просто существует. Её наработки просто используют. Ничего нового, конечно, мы придумать сегодня не можем. А вот психология, пожалуй, единственная гуманитарная наука, развивающаяся в наше время. На её совести большинство значительных перемен в мире за последние шестьдесят – восемьдесят лет. Это благодаря ей я, Фома, живу на побережье Красного моря в Судане, а мой другНкирука на Ямале, а подруга моя Сьюзен на Хититеарираги (остров Пасхи теперь так называют ).
Я иду завтракать на крышу. Потолок раздвигается, образуя дыру, непонятной формы и домашний компьютер поднимает меня вместе с куском пола наверх. Там уже готов завтрак. Сегодня это воздушный рис в томатном соке с укропом и пиво с вафлями. Я уже догадался, что вафли банановые и съедаю их сразу. Не запивая, засовываю их в рот и жую, жую, жую. Только проглотив последнюю , я сажусь за стол и принимаюсь за рис. Ем я ложкой. Так советуют психологи. Надо сказать, что вот в таких мелочах наша жизнь очень напоминает жизнь людей в начале прошлого века. Мы едим , используя вилки и ложки, ходим пешком, носим одежду из хлопка, которую одеваем сами, руками и много чего ещё. Всё это советуют психологи. Ха. Конечно. Что они могут ещё сказать. Только: «Сохраняйте». Истинных -то причин ведь ещё не найдено, как и лекарства.
Пиво я возьму с собой.Благодаря термообёртке оно не нагреется. Я спрыгиваю на веранду. Бутылка чуть не выпадывает из рук. Надеваю зелёные шорты с яркими красными и жёлтыми цветами, листьями и ветками, узор из которых образует как бы лампасы. Мне нравится японская живопись. Вот и узор на шортах выполнен в подобном стиле. Все эти  красно -белые карпы, цветущие вишни, сакуры, макаки, млеющие в горячих источниках посреди снегов.Мне сшил эти шорты дом. Точнее домашний компьютер. Больше ничего одевать я не собираюсь. И шорты то одеваю с неохотой. Но никуда не денешься, ходить по побережью голым стыдно. Помимо меня здесь живёт ещё тридцать двачеловека. Наши дома расположены на расстоянии тридцати -пятидесяти метров друг от друга и вокруг своего дома каждый хозяин имеет право делать всё, что ему заблагорассудится. Хоть ядерный реактор строй, хоть озеро рой –
весь «некомфорт», создаваемый тобой будет нейтрализован системой защиты психики. Но обычно люди создают более мирные вещи. Картины из камней выкладывают, растения садят. Вот мой сосед, например, яблонь вокруг дома натыкал. Штук двадцать , наверное. Дом его теперь ухаживает за ними: поливает, прикрывает от солнца, когда нужно. На кой чёрт ему эти яблони? Яблоки он с них всё равно не ест. Вся необходимая еда собирается роботами и телепортируется в наши дома с полей, лугов, лесов из любой точки земного шара.Например, захотел ты на обед суп из чечевицы с белыми грибами, приготовленный на индийских специях – просто произнеси вслух то, что ты хочешь или напиши (кстати, мы, по понятным причинам, чаще пишем). Дом подберёт лучший для тебя на данный момент рецепт, телепортирует себе необходимые продукты и приготовит к тому моменту времени, когда ты захочешь есть. Если неохота придумывать, дом по анализу мочи и выдыхаемого тобой воздуха что -нибудь подберёт. Можно вообще питаться питательными смесями, точно подогнанными под потребности твоего организма, но это не рекомендуется психологами. Зачем ему эти яблоки?
Я выхожу из дома. Сегодня я считаю чаек. Эх, как же хочется голышом побегать по пляжу!.. Вот Хока идёт. Тоже проснулась рано – идёт на работу. Она катается на пластине и ищет дельфинов. Её цель – измерять каждый год самого крупного. Для этого у неё есть какая-то штука похожая на вилку. Ей Хока измеряет дельфинов на расстоянии. В конце года в записях этой «вилки» она просто выбирает самого крупного дельфина и заносит его в базу. И когда ты, живущий, допустим,.. в деревне Болотный рассвет, что на Камчатском полуострове, захочешь узнать какова длина самого большого дельфина в мире, или у побережья Африки, или у нашей деревни, ты заёдёшь в интернет и узнаешь. А под данными будет написано имя и координаты того, кто их собрал.Труды людей сегодня очень ценятся. В особенности , труды работ, посоветованных психологами.Но не в деньгах. Потребность в оных исчезла лет тридцать -сорок назад. Цена – это уважение и общение. Может ты с Камчатского полуострова захочешь пообщаться с Хокой, которая мерила дельфинов, может ты даже захочешь завести с ней детей, может влюбишься в неё. Но если честно, то предпоследнее почти невозможно. Эпидемия… Данных от людей, конечно, может и не оказаться. Тогда ты будешь разочарованносмотреть на свой лазерный дисплей и читать под данными надпись com.base, означающую, что необходимые тебе данные собраны роботом. Но ведь есть психологи и множество других интересных вопросов! Так что огорчение твоё будет не долгим. По моим наблюдениям Хока меряет дельфинов не чаще раза в месяц, а остальное время просто катается над поверхностью моря, рассматривая, как животные плавают, ловят рыбу и спариваются.
Траектории наши пересекаются. Она такая красивая… Я ищу причину, что бы начать разговор . Падения метеорита диаметром километров стобыло бы достаточно. Жаль , что метеориты не падают каждый день. То, что мы в одной деревне живём ещё не повод поздороваться. Ну -у-у… То есть повод, конечно, но мы не те люди, что жили век назад… Мне очень хочетсязаговорить с ней, но я не решаюсь. Я не знаю что сказать. Скажи: «Привет» - посоветуете вы. Но я не могу. Поймите это. Или хотя бы попытайтесь. Правильнее даже не так: «Я хочу и могу с ней поздороваться, но не сделаю этого». Вам будет смешно, но абсолютно уверен, что тоже ей нравлюсь.И она так же хочет, может, но не заговорит. Мы обмениваемся с ней взглядами , в которых быстро сменяют друг друганадежда, злоба, обречённая жалость к себе и что -то ещё. Я пытаюсь побороть свою робость и… да! У меня это получается – я слегка улыбаюсь ей. На её лице тоже можно разглядеть едва заметную улыбку. Хотя и такую грустную, что будь я нормальным, подумал бы, что у неё какое -то непоправимое горе случилось.Впрочем, горе это не только  неё случилось но и у меня. И не вчера и не сегодня,а ещё при рождении. Да и не нормальный я , и прекрасно понимаю, что чувствует она то же самое. Это то, что заставляет выходить нас на улицу, делать свою работу, есть вилкой, слушать психологов. Это жгучее желание жить, выплёскивать чувства наружу, проявлять эмоции жестами, мимикой и словами. Иногда это всё настолько разрывает меня изнутри, что кажется я сейчас взорвусь или как минимум самовоспламенюсь. Парадокс , но именно в такие моменты я чувствую себя живым. Мне даже нравится это, наверное… Нет! Нет! Нет! … Как бы вам описать эти чувства. Представьте, что вы влюбились с первого взгляда в незнакомку на улице.
Тут же выпили две нормы энергетиков, закинулись экстази и амфетаминами. А сверху ещё лошадиную дозу адреналина внутривенно. И вот теперь вы идёте с ней знакомиться. Идёте, идёте… подходите и не можете сказать ни слова, не можете даже пошевелиться. Стоите как столб с каменной рожей, сами не понимая почему. А внутри всё кипит и действует. Она посмотрела на вас. Спрашивает: «Вы что -то хотелимне сказать? ». Вы стоите. Она переспрашивает ещё раз и уходит. Может я и преувеличиваю, ведь я никогда не пробовал многих из этих чудных веществ. Не в почёте у нас стимуляторы, сильно влияющие на психику. Сегодня разве что старики балуются гашишем, да опиатами разными.Но повторюсь, это старики. У них никакой надежды на выздоровление уже нет. Уффф… Ну хоть сегодня улыбнулся. Значит,день будет прожит не зря , и я не буду до заката винить себя в том, что не поздоровался с Хокой.
Я иду пешком. Вот первая чайка сегодня. Я его зову Борис. Он наглый и смешной. Дерётся с другими чайками за всякую дрянь. То за обёртку от конфеты, то за кусок баклажана. Непонятно почему, но чайки, хотя и дикие, полюбили растительную пищу. Вот баклажаны из соседней деревни воруют. Там живёт плечистый негр Хроп. Вокруг его дома целая плантация миниатюрных баклажанов. Размером с маринованный огурец. Но основной пищей чайкам до сих пор служит рыба, которой за последние десятилетия в океане развелось очень много.Метрах в пятидесяти от меня бегает пёс Кри. Он – светлая, почти белая африканская овчарка. Очень добрый, весёлый, умный, но дикий. Любит морковь и соевую кашу (сосед мой Агрит подкармливает его).Эпидемия затронула всё. Если бы  человеку, жившему вначале двадцать первого века, рассказать про изменения в мире, которые произойдут в течение сотни с небольшим лет, он бы , наверное, радовался и хлопал в ладоши. С его точки зрения мы живём в раю. Но не с нашей. Для нас это просто чистый, солнечный ад, в котором везде щебечут птицы, бегают дикие звери, совершенно не боящиеся людей, везде -везде снуют маленькие бесшумные роботы, добывающие ресурсы экологически чистыми способами, собирающие пищу и данные о природе, прибирающие и чистящие…Как говорил мой дед: «Да, да, мой друг, всё хорошо, но у меня не пропадает ощущение, что нас всех смачно наебали». Мы сами
ходячие машины для пыток. К каждому из нас приставлен личный мучитель, сидящий в голове – эпидемия. Я хорошо знаком с тем, как жили люди сто лет назад. Я могу целыми днями сидеть в интернете , разбирая социологические и исторические данные. Поэтому я понимаю,в чём главный наш плюс переднормальными людьми – мы никогда не врём. Мы, если сказать пафосно, не хотим усложнять свою жизнь ложью, а если сказать честно - не умеем лгать.
Пёс гоняет Бориса по пляжу . Вот ещё двое – Максим и Крым. Чайки. Летят с моря. Олька кормит птенцов в гнезде на выступе огромного камня, лежащего здесь уже, наверное, не одно тысячелетие. Там её отпрысковне достанут хищники. Как можно есть полупереваренную рыбу, отрыгнутую из горламатери? Фу… Я картинно фыркнул. Это же чайки, а не люди. У них нет морали и они не веганы. Вот в такие моменты я думаю: «Благо ли абстрактное мышление?». Может лучше как животные, повинуясь инстинктам, делать,что просит тело? Ведь не было бы интеллекта – не было бы эпидемии. Не подумайте плохо обо мне, всё вышеизложенное, начиная с полупереваренной рыбы, - лицедейство для самого себя. Я так забавляюсь.
Солнце в зените. Термометр говорит, что воздух вокруг меня прогрелся до пятидесяти шести градусов. Жарко. Ветер обдувает меня, густой и тягучий словно молоко. Как бы не было солнечного удара. Я решаю искупаться. Отхлебнув пива, ставлю бутылку на песок и иду в воду.Вкусно. Похоже пиво сегодня израильское – только там такое делают. Вдоволь нагонявшись за крабами и мелкой рыбёшкой, выползаю на сырой песок. Лежу считаю чаек.
Уже насчитал пятьдесят одну, надрывно кричащую тонким голосом, белую птицу.
Я вам не рассказывал, почему я иду пешком? Мог ведь и на пластине полететь, тогда и о горячем песке заботиться ненадо было бы. Ходить пешком полезно. Да и вообще любые физические нагрузки полезны. И как вы,наверное,уже догадались, это советуют психологи. Поговорим о них. Кто они? Обычные люди. С одним лишь отличием от остальных – они изучают психологию.Они изучают людей (и себяв том числе), заносят свои наблюдения и выводы в базу данных, советуются друг с другом и со всем миром, выбирают наиболее эффективные пути сохранения функциональности психики человека в современных условиях и размещают их на специальных социальных порталах. То есть , они не какие-то авторитетные научные умы, которых все слушаются, а обычные люди, как и я, как и мои соседи, как и все остальные люди на земле. Но их действительно все слушают. По крайней мере, я не знаю ни одного человека, отказавшегося от их советов, ведь польза от них действительно есть.
Допиваю остатки пива. Смотрю через бутылку на солнце. Светит. Хы -хы. Выкидываю. Пятьдесят вторая – Вор. Я так чайку эту зову. Жирный, но очень шустрый самец. Он воровать любит всякий мусор. То ложку у меня утащит, то ещё что -нибудь блестящее. А за бутылку я не беспокоюсь. Её не позднеечем через полчаса робот -уборщик утащит на переработку. Тут на пляже таких много. Да и вообще это самый распространённый тип роботов сегодня. Размером он с крупногокраба. Хм. Не только размером. Он очень на краба похож. Тоже маленький, круглый, с клешнями, с десятком тонких ножек и под камнями прячется. Только прячется он, чтоб людям «глаза не мозолить», а не от солнца. Он утащит бутылку в свою нору, которая ведёт кподземному заводу по переработке мусора. Там уже другие роботы. Почти вся современная промышленностьнаходится под землёй. Тоже чтоб «глаза не мозолить». Я бы мог узнать что и как там работает, но мне вся эта техника не интересна, как впрочем и технический прогресс в целом. А с какой стати мне иминтересоваться? Материально мы теперь ни в чём недостатка не испытываем. Я говорю «мы», имея ввиду всё человечество, если так можно выразиться. Ну , или каждого человека. Да, так поточнее будет. Перенаселение намне грозит, поэтому особого смысла, осваивать другие планеты, нет, а значит и развивать транспорт незачем. Хотя не так давно на Марсе колонию основали. Вот и вырос я , совсем не интересуясь техникой. Я не знаю , какработают наши подземные заводы, не знаю, как называется робот -уборщик, не знаю как называется та штука для перемещения, поэтому зову её просто - «пластина». Она же плоская… Большинство же, а если точнее около восьмидесяти семи процентов, техникой живо интересуются , изучают и развивают технические науки. Я никак не могу понять: «Почему?» Да, это естественно, что я людей плохо понимаю… наверное. Как и они меня. Как и они,друг друга. Мы все одинаковые, но друг друга не понимаем. Эпидемия…
Флим пишет, что записал новую песню. Надо бы послушать. Включаю. Солнце светит так ярко, что я иду, почти полностью зажмурив глаза – избегать искусственной тени тоже полезно. Это я сам догадался. И по результатам анализов оказалось, что я прав. Вы не думайте, что я таскаю с собой кучу аппаратуры. Всё, что нужно для обеспечения комфорта организма – это маленький карманный компьютер. Он у меня в шорты вмонтирован. И в другую одежду тоже. И от солнца защитит, и от дождя, и до дома довезёт, в случае необходимости. Выход в интернет и в базу данных он естественно тоже обеспечивает. Начинается песня. Да -аа-а. Флим любит всякие старые инструменты. Гитары и барабаны дедовские на складе нашёл – теперь музыку пишет. Начинается всё с баса, на который наложен какой -то булькающий эффект. Тупая примитивная мелодия то ускоряется, то замедляется, как бы раскачиваясь. Но это булькающее бурчание длится не более десяти секунд. Вступают две гитары, ревущие подобно тираннозаврам, у которых промышленный робот -уборщик своими клешнями отрывает хвост. В этот же моментна мой мозг обрушиваются дистортированнные барабаны . Гитары подхватывают ту же самую мелодию, что бурчит бас, слегка обыгрывая. Не успевают онии один раз до конца довести риф, как вступает Флим со своим злобным сибирским вокалом. Чёрт!Он что ходил по лесу и запоминал как медведи ревут, волки рычат и кабаны визжат. Хотя нет, у него ещё лучше получается. Так, наверное, только в аду самые прожжённые грешники орут, одновременно испытывая все возможные муки и воздавая кару другим. И всё те же социальнопсихологические тексты, что и раньше – я читаю текст песни. Только ещё злее. Вся ненависть человека к самому себе, скрытая в каждом из нас, перемешанная с яростным желанием стать «нормальным», невероятным усилием воли выплёскивается в микрофон. Вот такую музыку я люблю. Она вселяет уверенность, что мы не навсегда такие, но и промывает мозг от розовой пыли оптимистической лени, застилающей иногда глаза – ради освобождения нам придётся приложить очень много сил. Отличная песня. Надо написать ответ. Ну для начала: «Привет!». Надо как -то кратко. Хм. «Очень понравилась твоя песня. И музыка и тексты очень порадовали». Нет суховато как -то. «Музыка отличная. Всё шумит, жужжит, рычит, стучит – просто таки ах! И тексты как раз добивают мой мозг. Эмоциональная устойчивость хрипит и корчится в луже крови, раздавленная напором шума и смысла. Скоро ли альбом писать собираешься?» Отправляю. Ответ: «Привет! Спасибо большое. Думаю через месяц материала наберётся, тогда и альбом писать буду. Так что через пару месяцев его, наверное, уже услышишь». Вот ведь каклегко через интернет общаться. Эх когда же я узнаю почему всё так…
Изобретёт кто -нибудь машину времени. Будем людей прошлого изучать… Да ни черта мы из прошлого не узнаем. Все причины здесь. Всё у нас хорошо, всё прекрасно, кроме этой чёртовой эпидемии.  Такие все умные. Слишком умные.  Сами себя наебали. Пять с чем -то миллиардов мозгов не могут понять в чём они все сразу умудрились ошибиться. Умные… Сколько там сегодня средний айкью? 158,666 (за сто берётся средний айкью в двухтысячном году). Ничего себе!Если кого -нибудь из средних вековпереместить к нам он бы сказал, что мы все одержимы дьяволом. Ага. Точно! Такими темпами лет через двести наступит момент, когда средний айкью достигнет отметки 666. Ад. Весело было бы. Жаль, что сегодня христиан почти нет. А к этому дьявольскому моменту не будет ни одного. Это уж точно.
Шестьдесят седьмая – Песчинка. Кружит над моей головой, кричит. Видимо здесь где -то недалеко её гнездо. Шумит она по-доброму. Знает ведь, что люди яйца её не тронут.Есть хочется. А вот и робот с обедом ползёт. Сажусь на смонтированный имстул. Передо мной на пластине поднимается еда. Что там сегодня у нас? Суп какой -то. Вот картошка, соя, кусочки помидоров плавают, укроп, ещё что -то. Пробую. Такой я ещё не ел. Острый, но вкусный. Черпаю деревянной ложкой, чавкаю, швыркаю, закусываю печёным топинамбуром. Робот тихо жужжит, ждёт.  Так, теперь второе – банановая каша. Тоже со специями какими-то. Кажется с индонезийскими. Мне Миша писала, что такие там растут. Третье – салат из папайис хреном на подсолнечном масле.Ну и сок. Какой? Смесь… авокадо, морковь, малина и… щавель. Меж камней ползает на четвереньках Митр Мирович. Очевидно, пытается крабов приручить. На сумасшедшего похож. Вряд ли у него что -то получится. Уже лет пятнадцать он с ними возится. Всё надеется. Но он не одинок. Миллионы людей во всём мире бродят по лесам, полям, болотам, степям, пляжам, пустыням, плавают в реках, озёрах, морях, даже на дне океанов.  Мучаются со своими приборчиками – пытаются одомашнить хоть когото. Но толку пока ноль. За прошедший век все животные одомашненные человеком одичали. Все!  Казалось бы как? Но выжили. Постепенно изменились, стали такими, какими были до. Мясистые коричневые дикие коровы, на которых даже волки боятся нападать менее чем втроём, серые пятнистые куры, которых в лесу, смотря почти в упор, не увидишь среди высохшей травы и мелких кустарничков. Отчасти поэтому все люди сегодня на веганской диете (насилие над природой мы не любим, как, впрочем , и насилие вообще).
Шестьдесят восьмая – Шекспира. Очень старая самка. Уже шестнадцатый выводок у неё попискивает в гнезде.
Далеко сегодня Хока забралась. Даже с моим зрением её почти не видно, только маленькая точка расплывается на горизонте.
Вот и дошёл я до края своей рабочей зоны. Дальше камни и скалы. Там Саня и Сон работают. Саня следит за изменением берега: где что обвалилось, какая порода и тому подобное. А Сон бабочек считает. В прошлом году она здесь новый вид открыла.О, вон Саня в трещине скалы сидит, обедает. Баклажаны жаренные наворачивает.Спросить бы что его. Да нечего, я о нём и так всё знаю. Даже не пытаясь спрятаться за камни , пишу: «Откуда баклажаны?». «Из Бангладеша» - отвечает он, прекрасно понимая, почему я пишу, а не спрашиваю вслух. «Человек существо социальное» - написано в первой строчке учебника социологии двадцатого века. «…Нормальный человек…» - добавляет интернет-курс социологии нашего времени. Реальный социум давно умер. Мы просто пять миллиардов человек. И так случайно вышло, что мы живём на одной планете. Реально на одной.На самом деле нет. Я живу в своём мире, и вот Хока тоже в своём, и все остальные. Зато существует виртуальное общество в интернете. Там где эмоции ограничены словами и картинками мы вполне нормально общаемся. Некоторые даже видео используют. Но естественно, записанное, а не в реальном времени. И ведь скорее всего реальный мир мы воспринимаем по -разному. И ведь насколько поразному… Трудно себе представить. Хотя… Если попробовать, постараться то можно и представить. Мир, конечно, можно и понимать по -разному. Для одних одни физические законы действуют, для других другие. И не только физические. Кстати, именно благодаря разному видению мира, а не относительно высокому интеллекту, мы наизобретали кучу всяких полезных штук и технику развиваем так быстро, что приходится ограничивать внедрение наших достижений в жизнь, дабы не сойти с ума от каждодневно меняющейся обстановки. Сойти с ума… Куда уж теперь? К чёрту всю эту технику. Послушайте о законах ещё политических. Как таковых их сегодня нет. Есть рекомендации политического характера в интернете, с которыми каждый волен ознакомиться. Ха -ха. На первый взгляд это какой-нибудь коммунизм или анархия. «Каждому по потребностям, от каждого по желанию». Нет -нет. Никаких анархий, коммунизмов, социализмов, демократий. Как , впрочем, и тоталитаризмов, фашизмов и ещёчтонибудьизмов, только эпидемия, эпидемия и эпидемия. Мы тут свободу друг друга словом, произнесённым вслух, не нарушаем. Я даже не знаю, что из себя представляют все эти политические строи… ну вернее сказать я знаютолько теоретически. О да, вот уж теоретически я очень много знаю. Сегодня теоретически пятилетний ребёнок больше знает, чем маститый учёный сто лет назад . Но знать одно, а понимать – другое. Как можно не понимать разницу между свободой и рабством?Уф. Всё -таки выдавил из себя эту фразу. Да вот так! Я же не видел их. Необязательно видеть? Опять так тупик будет. Потом как -нибудь я расскажу вам о своих политических воззрениях. А пока же скажу, что никакого политического строя и социального общества у нас нет. Все организаторские функции выполняют компьютеры и суть их сводится к обеспечению всех потребностей, которые могут возникнуть у человека, а так же условий и ресурсов для реализации советов психологов и социологов.
Хотя мой прадед говорил моему деду, что эпидемия благо, что это пауза , во время которой человечество может подумать к чему пришло. Он говорил что… Много чего он говорил. Если он был прав, то без эпидемии человечества уже бы и не было. В лучшем случае людей на планете было бы не более миллиона. Возможны, конечно, и другие пути. Даже я хоть и не нормальный человек, но твёрдо уверен, что выбор был. А ещё я уверен, что людиэтого сами захотели, каким бы странным и невероятным такой поворот событий не казался. Аг -р-р-р. Солнце. Уф. Песок. Р-р-р. Горячий.
Шестьдесят девятая – Фииник. В этом году у неё первый выводок. На правой задней лапе когтя нет. Сломала она его, когда в камнях застряла полгода назад. Обвал там небольшой был. Возникает желание пойти полежать под пальму. Анализирую ситуацию. Думаю. Решаюсь. Побултыхав ноги в воде, перепрыгиваю через предложенную роботом пластину и вприпрыжку бегу к пальмам. «Уй! Ай!» - думаю я. Песок оказался более горячим,чем я ожидал. «Сейчас уже ноги мои загорятся» подумал бы нормальный человек.  Теперь точно ожог будет, придётся пару дней дома посидеть. С разбегу плюхаюсь в тень первой же пальмы. Ступни красные как перезревшие помидоры. Ещё бы – сто три метра пробежал по раскалённому пляжу. Решаю полежать, дождаться робота с медикаментами. Минут через пять будет.Шорох какой -то. Поднимаю голову – это Хока спрыгнула с пластины.
- Ты зачем по песку бежал горячему? В рекомендациях психологов такого нет, а ты, насколько я… знаю… ну… не ставишь практических экспериментов.
Глава вторая «Над водой»
Сегодня мне сон удивительный приснился. Я была другой. Не поверите вы, но кажется мне, что такими были нормальные люди.Такое странное ощущение. Видимо от избытка чувств я ворочалась всю ночь. Ворочалась. Ворочалась. И свалилась , наконец,с кровати. Не проснулась. Но! Дом меня на место не положил! Просыпаюсь на полу. Смотрю – рядом кровать стоит. Как это? Захожу в интернет, спрашиваю. Пишет база данных, что вопрос сложный, ранее не встречавшийся и потому требует подробной проработки. Ну и фиг с ним пойду делать зарядку. Встаю. Времени уже много. Солнце светит в окно, отражаясь от белого белого, почти как соль, песка. Прохожу мимо зеркала.Останавливаюсь. Смотрю на себя. Это не я. Не ассоциируется у меня вот такая внешность, в особенности лицо, с моим внутренним, настоящим «Я». Вроде и не уродка в зеркале стоит, а очень даже симпатичная девушка. Но это не я. В последнее время часто меня это мучает. В зеркале стоит неизвестный мне человек, кто -то совсем на меня не похожая... Нет, я ираньше была такая же. Смуглая кожа, тёмно -каштановые волосы, голубые глаза, слегка курносая… Но я другая внутри. Вчера представить пыталась какая. Рисовала, рисовала, то так , то эдак – всё равно непохожа. И голос тоже. Он не мой. Говорю зеркалу: «А -а. Э-э. Ы-ы. Не-е. Кю-ю. Ла-а». Стесняюсь произнестисказать какое -нибудь цельное слово. Издаваемых собой же звуков боюсь. Сегодня вечером попробовать надо будет голос смоделировать. Может хоть тут получится. Обычные утренние мысли.
Делать зарядку на улице? Как бы не так… Я иду в соседнюю комнату. Надо вам рассказать немного, понятней чтоб было. Год сейчас идёт тысяча сто двадцать восьмой. На планете эпидемия. Поражены все. С этим рождаются и умирают. Эпидемия – слово условное. Это не совсем болезнь… Кто -то вовсеназывает нас новым витком эволюции. Я не верю, потому что тогда… управляемая эволюция получается. Сомнительно это. По крайней мере для меня. Если ей управляют, то управляют с самого начала? Но она не могла быть задумана, когда появились первые признаки. Если же принять, что её заметили лет двести назад и напрвили в нужное кому -то русло, то… вообще бред получается. Во-первых, кто обрёк своих потомков на это? (Поражены все.) Во -вторых, действия любого человека приближают какую -то цель. Какую? Спасти нас от самих себя? Хм… не верю. В -третьих, что самое невероятное, если «ктото» управляет эпидемией, значит, он знает её суть и может остановить. Ага, сейчас. Не верю!«Довольно необычно для человека в эпидемии верить во что -то или не верить» - должно быть скажетевы. Разум мой говорит, что на него не всегда можно опереться. «Но опираться на веру ещё более глупо» - ответите вы. Хи-хи. А я разве сказала, что во что-то верю. Ну, в общем, со мной вам всё ясно, да? – эпидемия…
Потолок надо мной раздвигается и всю комнату заливает яркий солнечный свет. Его спектр полезен. Потягиваюсь, растягиваюсь и начинаю бег. Надо кругов пятьдесят намотать.
Теперь комплекс упражнений, чтоб «мышцы остальные проснулись» и психика «глаза протёрла». Делаю шпагат, встаю и подбегаю к перекладине, подпрыгиваю и повисаю на ней. Расслабляю мышцы. Пока вишу, пол раздвигается, подобно потолку и, отпускаясь я плюхаюсь в бассейн. Вода в нём пресная. Дом качает из моря её и опресняет. Добавки ещё какие -то вносит полезные. От них в бассейне вода слегка красноватая.Наборбалась, ныряю и, проплыв через подводную дверь, вылезаю в столовой.Отряхиваюсь и иду к столу. Вы привыкли есть, наверное, сидя, а я стоя. Так полезнее…
Завтрак вкусный, но что -то в нём не хватает. Так всегда. Всегда чего -то не хватает. Всегда что-то не то.
Робот подносит лёгкое хлопковое платье, парусиновые шорты песочного цвета и красное бикини. Н -да. Выбирай… Одеваю бикини, напяливаю шорты и иду завтракать. Выбирать одежду полезно – говорят психологи. Да, хоть я не выбирала никогда это платье, но мысли долбанный робот с одеждой слегка успокаивает. Психологи не нормальные, но не дураки, дельные вещи пишут. А в платье я выглядела бы, наверное, как наивная романтичная девочка. Да, неудобное оно. Робот уползает в свою нишу в стене.
Я иду к двери. Не доходя пять метров сажусь на пол. Не знаю зачем. Просто сажусь и начинаю думать. Что -то ищу… Для чего? Зачем этот дом? Зачем выращивать леса на месте бывшей пустыни Сахары? Зачем упразднять границы и деньги? Зачем я? Зачем робот этот вокруг меня катается? Зачем завтракать? Зачем я вчера изобрела новый сплав? Зачем модернизировала на прошлой неделе систему питания транспортного диска? Все эти и многие другие вопросы проносятся в голове с огромной скоростью, не задевая меня. Как будто чтоб замедлить мысли, занять пространство в голове. Их бессмысленность мне противна и я их отбрасываю. Но , тут же рождаются новые. У меня не получается задать себе нужный вопрос… Что ж. Спрошу то же что и вчера. В чём смысл жизни человека? Тьфу. В чём смысл моей жизни? Быть счастливой! Что это было?.. Ответ сам возник в своей голове. Ничего себе. Встаю иду к выходу. Следующие мысли мои знать вам не зачем. Дверь открывается. Я выхожу. Активируется, стоящийсправа от выхода, транспортныйдиск . Одеваю шлёпки и иду по песку к морю.
В небе кричат чайки.Кружится голова. Останавливаюсь – не кружится. Что за херня! Иду. Нормально. Сегодня хотела продумать устройство лифта для перемещения между Землёй и колониями на Марсе. В принципе  основу я вчера ещё придумала, остались механизмы, материалы, конструкция. Думаю , в кармане носить можно будет. Да, кстати , сегодня у нас всё легко придумывается. Современная наука – это не та закостенелая субстанция догм и правил, каковой была она вначале прошлого века. Тогда наука росла подобно сталактиту. Сейчас же абсолютные истины и законы отменены… Точнее, нет их... Ну и раньше, конечно не было, хотя и умные нормальные очкарики из начала двадцать первоговека думали, что есть. Электричество – это заряженные частицы? Гравитация – притяжение телдруг к другу? Гравитация зависит от массы тела? Закон сохранения энергии невозможно нарушить? И закон сохранения массы? Максимальная возможная скорость – скорость света? Солнце постепенно гаснет? Энергия у него берётся от каких -то внутренних процессов? Нефакт. У нас уже много техники , принципы работы которой противоречат всем этим законам. Это не мистика, не колдовство, не эзотерика, это настоящая наука. Подвижная и быстрая.
Опять чувствую что-то не то. Пора выходить изнутри себя. Осмысливаю происходящее вокруг. О. Вот. Фома на работу топает. Странный он. Социологию изучает, психологию, ещё что -то. Нравится мне почему -то. Хотя почему «почему-то». Просто нравится. Хороший, симпатичный. Эх, много я про него могла бы рассказать вам. Но зачем? Достаточно будети информации о моей к нему симпатии. Сильной симпатии… М -м-м… Хочу завести семью, детей. Другие девушки, наверное, тоже. Жаль я не видела ни одной семьи, кроме своих родителей.Эпидемия всё таки… Надо что -то сделать… Что? Что?! Что там люди в веке двадцатом делали?
«Завести семью с понравившимся человеком» База данных: Познакомились. Встречались. Завели семью. Тьфу ты! Как? Я с ним знакома – в одной всё-таки деревне живём.
Что -то сделать… База … База… Улыбнуться, подбежать, закричать: «Привет Фома! На работу
идёшь?» И что он скажет? Что -нибудь утвердительное. Чёрт! Чёрт! Чёрт!
Опять разум, мой зловредный разум губит все начинания Ведь и что? Ну спрошу, ну ответит. Я и так всё знаю. Главное общение? Да. Но что -то не верю в эту фразу я. Главное общение.Главное говорить. Не важно о чём. Да, я это знаю, но не верю в это. Не совсем так… Свинцовый слиток, лежащий на днеи привязанный к тебе, пытающейся вверх всплыть. Слиток не с места, греби не греби. Даже не так. Это как… как… Как будто мне есть что терять, как будто сказав Фоме слово, я отрублю себе корни, откажусь в подвешенном состоянии. Или в состоянии падения. Да! Я очень хочу это состояние ощутить. Мне надоели эти невидимые корни. Эпидемия – вот он единственный корень. Корень прочный и длинный глубоко проросший в почву моей психики.Корень зла… Корень зла капитализма иссох в начале прошлого века. Сам. Его просто вытеснила эпидемия. Что же я боюсь потерять? Боюсь, что он скажет, что я странная, что не нравлюсь ему и что вообще шла бы своей дорогой? Нет. Этого дети трёхлетние боятся. Я боюсь социального действия, общения. Вот психологи, например, говорят, что это от эмоциональных перегрузок. Мы очень чувствительные.
Фома улыбается. Мне? Я улыбаюсь ему. Да, точно знаю. Со стороны вы бы ничего не заметили. Но точно я знаю – мы друг другу улыбнулись. Ах! Да пусть солнце светит и дожди идут, когда надо. Пусть крабы по пляжу ползают. Мы улыбнулись! Это я подумала? Да. Я подумала «мы». Вне себя от радости иду как привидение к морю. Как будто вне своего тела. Как на автопилоте.В голове мелькают образы -чувства. Что-то о надежде, что -то об абсурдности и бессмысленности бытия человеческой личности в этом мире и что -то ещё неосязаемо-неописуемое.Что-то важное очень. Я опять перебираю какие -то вопросы, отвечаю на них. Всё не то. Не знаю сколько времени я так мучила свой мозг. Мне кажется это невозможно понять разумом и логикой. Логика – путь науки. Наука не может понять человеческих чувства… Да, именно поэтому наука так развилась, в ней нет логики. Нет единой логики. Нет единой науки. Логика у каждого своя… И тут я осознаю, что уже далеко от берега.
Я стою на транспортном диске, висящем в полуметре от поверхности. Иногда волны достают до железяки и тогда ноги в шлёпках окатывает солёная вода.Отэтого я и очнулась.Дельфины вот уже давно нашли меня. Плавают, пищат. Интересные они, очень высокий уровень организации материи. И не надо мне говорить, что это случайно из какого -то там бульона органики случилась эволюция, которая привела к появлению, например, их. Я по всем известным на сегодня теориям вероятности считала. Вероятность того, что червяк получится за десять миллиардов лет , вышлапримерно сто шестьдесят пять микропроцентов. И это без учёта среды. То есть, отбросив расчёты на появление форм жизни, которые привели бы к вымиранию промежуточной формы. Смешно. Или, например, учитывая гибкость фенотипа, которой должна обладать земная биомасса и склонность её к мутациям, задаваемые теорией эволюции, как самопроизвольного естественного процесса, получается, что появление вида, жизнеспособность которого подавила бы
регенерацию остальной биомассы на нашей планете, практически гарантированно. При этом через пятьсот миллионов лет с начала появления первой молекулы белка эта вероятность получается 99,8%. А через два миллиарда – 99,999999999991689. Примерно. Это данные от моей подруги Миан, которые она получила , применив свою новую совмещённую теорию вероятности на теории эволюции две тысячи пятьдесят седьмого года. Потом её развивать перестали… Эпидемия в неё очень не вписывалась.На мой взгляд, применение такое невозможно… Но,.. как говорится «наука **** логику».
Вот, это новый. Который со шрамами. Старый, но не самый большой. У мыса должен быть крупней. Мысом я риф называю. Когда -то он вырастет и образует остров, который постепенно сольётся с сушей. Так вот к чему я клоню: дельфины – высокосовершенные механизмы. Такой уровень называется жизнью. Нам далеко до него… Ну да, роботы сами строят роботов. Но не так… К коду с информацией поступают вещества и дельфин сам развивается… Этот мир определённо кто -то создал и создал осознанно. Но тогда откуда взялся этот «кто -то»? Кажется , я знаю ответ… или почти ответ. Если бы я создала мир, стала бы я им управлять? Нет… хотя… может быть мы всего лишь… У, нет, это не интересно.
Вот он. Сколько? Ага. Будем искать дальше… Лечу над водой, дышу морским воздухом, пытаюсь собраться с
мыслями. Мне же надо конструкцию лифта придумать. Ничего не получается. Посмотрю на дельфинов – сосредотачиваюсь, посмотрю на небо, море – сбиваюсь. И наоборот. То ли сегодня сутра я сильно головой ударилась, то ли улыбки наши с Фомой виноваты.Какой приятный воздух…Предположительно и то и другое. Пусть истиной пока будет это. Тогда надо разобраться, что со мной не так. Что, конечно, не получится… Эпидемия…
Ложусь на транспортный диск. Держусь руками за края, а сама вниз свешиваюсь и окунаюсь головой в воду. Глубина не очень большая. Метров сто пятьдесят (от рифа я уже отлетела ). Дельфины кружат вокруг. Наверное, не понимают, что я делаю сейчас и зачем… А подо мной внизу дно – сказочное и красивое. Переливается бликами от солнечных лучей.
Разные твари плавают и ползают. Что-то потянуло меня сегодня на сравнения. Мои попытки разобраться в себе похожи на космический корабль, летающий по орбите, мощности двигателей которого, не хватает на то что бы оторваться. Чего же не хватает мне. Знаете, это когда над своими думаешь действиями, находишь ошибки, придумываешь, как от них избавиться. Потом осознаёшь, что даже исправив, этиошибки, не получается как надо.Потом понимаешь, что в этом анализе не было смысла, потому и в выводе нет. А потом, что и в этой мысли нет этого… чёртового смысла. А потом… И так далее до бесконечности, приплетая новые события и мысли. А когда надоедает, понимаешь, что нового ничего не придумала. Всё то же что и вчера, только новыми словами в новых красках. Чего -то не хватает… чего-то. Тупая как бревно. Хм… очень соблазнительная отговорка.
Высовываю голову, отплёвываюсь от солёной воды, в которую дельфины испражняются. Внезапно в голову приходит мысль: «Зачем одежда нам? Эпидемия ведь… всё равно от этих тряпок никакой пользы. Тепло». Тьфу ты! А мне какая разница? А интересно. Что -то со мной сегодня точно не то. Сейчас должен робот с обедом прилететь. Пишу психологам вопрос: «Как скажется отказ от одежды на психике современного человека?» Кому отослать? А, пусть на Аляске разбираются. Там хорошие психологи. Сажусь на диск. Так -так-так. А вот и он.
Робот улетает, а я остаюсь сидеть на транспортном диске, болтая ногами в воде и попивая свежий сок, из морковок выжатый. Сижу и разговариваю со своими эпидемическими… мыслями. Можно картину такую нарисовать. Океан. Кругом синяя и зелёная прозрачная вода. Солнце высоко висит и светит ярко. А чуть вниз и чуть влево от центра сидит на транспортном диске девушка Хока и пьёт морковный сок из ковшика. Ха -ха-ха. Забавно, хотя и ничего необычного… Ох уж эта самоирония.
Поразительно, я не могу сегодня думать о науке… Ну,.. то есть о науке могу, а не могу… по науке. Ничего не придумывается. Я даже не могу понять, какя могла раньше так сосредоточиваться. Целыми днями изобретала что -то со спокойной душой. А тут эти улыбки. Из-за них меня, наверное, что-то беспокоить стало… что-то. Что-то?!Опять что-то! Не что -то, а она самая. Нет,  и раньше, конечно, беспокоила. Но сегодня я думать ни о чём другом не могу.
Дельфинов, похоже, больше поблизости нет. Солнце с высоты печёт нещадно. Окунаю голову в воду ещё раз. Уже через минуту с небольшим кожа на лице, плечах, спине и груди стягивается от соли. Не самое приятное ощущение, хотя существенного дискомфорта мне не приносит. Сейчас душ себе устроить или дома? Дома. Всё равно мыться вечером. А соль полезна. Пора бы двигаться в обратную сторону уже. Поворачиваю и, продолжая мучить себя разными вопросами, лечу в сторону узкой зелёно -жёлтой полоски берега. Не очень тороплюсь. Не спеша так лечу, вдруг ещё попадутся дельфины.
Воздух. Какой замечательный воздух. Вдруг вспоминаются слова прадеда. Он прожил до ста двадцати трёх лет и был одним из первых, кто осознал, что наступает время эпидемии. Умер, когда мне было пять. Врачи говорили, что он просто феномен и, что мог бы ещё пятьдесят лет прожить с его -то здоровьем. Родители говорили, что ему надоело жить. «Я был пятнадцать лет ребёнком, десять юношей, тридцать пять мужиком и уже семьдесят лет я старик» - говорил прадед. Он любил играть со мной. Много говорил. А мне очень нравилось его слушать, хотя я не понимала и половины сказанных слов. В один из наших сним последних разговоров он сказал фразу. Просто вставил её в свою речь. Непонятно зачем. Не помню, о чём я его слушала, но фраза эта совершенно к теме разговора не относилась. И посмотрел на меня как на взрослую. Поэтому я и запомнила эти слова. Мой дредастый прадедушкасказал : «Мы живём ложью вчерашнего дня». Надо будет с папой и мамой сегодня поговорить. Как у них там в Постпекине.
Вот здесь в глубине идёт строительство подводной деревни. Надо бы посмотреть , как там дела идут.Включаю защитный купол на диске и регенерацию воздуха. Снова появляются дельфины, они кружат вокруг меня пронзительно пищат. Видимо удивлены. Через две минуты медленного погружения я подплываю к куполу. Он представляет собой полностью прозрачную плёнку. Почти не видную. По сути онапохожа на мыльный пузырь, лишь отличается некоторыми свойствами.
Растворимостью к примеру. Я легко проплываю сквозь неё и оказываюсь в будущеё деревне.Твёрдые предметы легко проходят сквозь купол, а жидкость и газ же не могут просочиться. Поэтому снаружина плёнке будет установлен н -8.16. Это робот, представляющий из себя тонкий прозрачный слой, который будет препятствовать проникновению внутрь рыб и прочей живности, погибающей на воздухе, а так же различного морского мусора. Делает он это благодаря способности локально становиться непроницаемым для твёрдых субстанций. А вот крабов пока решено не останавливать. Если же не установить н -8.16, то может так случиться, что выйдет из дома житель деревни, а ему на голову рыбина какая -нибудь упадёт. Если некоторыхлюдей такой поворот событий совсем не смущает, то рыба, наверняка не мечтает сломать шею какому нибудь подростку двуногому. Пока же купол патрулируют ч-17 – морские роботы, похожие на мурен, очень многофункциональные. Заселяться будут сюда все желающие. Но судя по списку, найденному мной сейчас в базе данных, почти во всех домах будут жить дети. Совершеннолетнего возраста сейчас нет, поэтому каждый заводит себе жильё когда захочет. Хоть в пять, хоть в пятьдесят пять. Родители этого детям никогда не запрещают. Да и вообще как это возможно «запретить»? Все понимают, что влияние эпидемии усугубляется, если живёшь с родителями, а не в своём доме. Так, заселяться будут через тридцать восемь дней. Сколько лет будет тогда подававшим заявки… 15, 17, 15, 14, 10, 18, 16, 16, 17, 19, 15, 17. Да, молодёжная будет деревня. Хочу семью и детей. Как же я хочу семью и детей. Можно просто детей. Найти партнёра, сделать детей… Фу. Нет, я хочу семью, чтоб у ребёнков моих был пример реального общения. Вот Фома мне нравится. Но что делать дальше? По краю деревни и на стыке участков видны круглые отверстия, затянутые жёлтыми и розовыми плёнками. Это мембраны. Они поддерживают состав воздуха. Жёлтые пропускают воздух внутрь, а розовые выпускают. От каждого отверстия идёт тоннель, в скалах выходящий наружу. Купол мягкий и от течения слегка колышется. Этого достаточно для перемешивания воздуха под куполом, а вместе с прибрежным ветром и перепадом концентрационного спектра хватит для активизации мембран и создания потоков необходимой мощности.  Уже подрастают зелёные насаждения. Светанемного здесь, поэтому всё это тенелюбивые тёмнозелёные растения. Высота купола небольшая – десять с половиной метров. Верхушки некоторых домов находятся в воде. Коэффициент преломления подобран так, что кажется изнутри, будто плёнки нет, а снаружи она полузеркальная. Интересная деревня. Главным образом, потому что здесь будут дети жить. Ведь сегодня людей младше восемнадцати лет - примерно 1,4 процента. Среди домов снуют роботы строители. Из туннеля в центре поселения выскакивают и ныряют обратно кт -6.17, таскающие стройматериалы. По окончанию они заделают вход в тоннель замаскированной дверью, на которой высадят траву или кусты какие -нибудь. Потом они переделают часть себя в у-48, домашних помощников. Я поднимаюсь, всплываю. Смотрю вверх. Вижу брюхо, проплывающей мимо черепахи. Свет лучами просачивается в глубину и постепенно растворяется в толще воды. Смотрю вниз. Вижу купол, сквозь который крыши домов просвечивают. В некоторых местах свода видны блестящиеметаллизированные башенки, торчащие над плёнкой. Вижу спину акулы, добычу на дне выискивающей. Выныриваю.
Я всё летела и думала, думала и летела. Работа готова, я решила полежать позагорать. Быть может , придут ещё мысли о межпланетном лифте. Транспортный диск остановился в трёх с половиной километрах от берега. Круглая яркая звезда в небе, лёгкое перемещение воздушных масс, вызванное перепадом давления, оксид водорода, посредственной химической чистоты и я. Диск вытянулся. Лежу на животе, загораю и смотрю на берег. Красивый. В пяти ста метрах от воды начинается высокий обрыв. Местами до трёх сот метров высотой. На пляже видны редкие камни, природой оставленные в более неспокойные времена. Ближе к склону начинаются заросли высоких кустарников, среди которых торчат редкие пальмы. Далеко слева под обрывом наша деревня. Дома расположены в несколько рядов. Некоторые блестят металлическими крышами, а некоторые покрашены в песочно -жёлтые, разнообразные зелёные и светло -серые цвета. Выше на обрыве шумит пальмовый лес. Там я видела ананасы как -то. На прошлой неделе во вторник. Иногда лес прерывается, разрезающими пальмовую полосу на отдельные куски, лугами. На них среди травы растёт рожь. Я разрабатывала роботов, которые собирают зерно, кстати. Очень эффективные. Сразу собирают зерно, не срезая колосья. Тут же мелют его муку и пекут хлеб. Работают на солнечном свете. А если точнее быть – на той части спектра, что, отражаясь от земли, уходитв космос. И на радоне.Над лугом метрах в тридцати видны полупрозрачные красные пятнышки – это энергоустановки для роботов. От них к роботам тянутся тонкие тросики с проводами. Эти красные пятнышки являют собой обычные воздушные шары с ветроигнорирующим слоем, нижняя часть которых – это полупрозрачные световые источники тока, настроенные на необходимый пакет длин волн. Диаметр шара полметра, что вполне достаточно для одного робота размером со среднего манула, а весящего так ещё меньше. С шаром масса робота уравновешена и передвигаются эти «пластиковые обезьяны», цепляясь за стебли высокой сочной травы. Бывает, конечно, соскальзывают они, но далеко не улетают. Ветер их согнать с места не может. Шар в таких случаях слегка сдувается и робот возвращаетсяк своим колосьям. Раз в год к роботуприходит к -611.7, который чинит полимерных хлеборобов. Обычно такое посещение оканчивается осмотром и передачей данных. Ремонт же требуется крайне редко. Чаще замена производится на усовершенствованные модели… Несмотря ни на что у нас не получается жить в балансе с природой. Сейчас прочитала статью психологов. Пишут, что отчуждение от природы до сих пор растёт.
Если посмотреть на право – там обрыв из коричневого земляного становится серым скалистым и почти подходит к самой кромке воды. Это километров пятнадцать от нашей деревни.Я уже почти напротив этой границы сейчас.Выше в этом месте Деревня ЗелёнойГлины, утопающая в зарослях. Последний раз такое удовольствие от наблюдения за природой я получала в детстве, лет в пять.
Я пытаюсь думать о лифте. Корпус лучше выращивать из хн пластика. И прочно и изоляция механизмов от биоэлектричества человеческого. Очень напрягать мозги сильно приходится для концентрации. И не радует… Не перестаю удивляться.
До берега полтора километра. Я вижу, присмотревшись… Фому. Он без транспортного диска. С утра я не заметила этого. Не очень
укладывается в голове. Ходить пешком просто так… не для поддержания формы, а так просто… Постойте. Песок в это время должен быть очень горячий. А, он по воде ходит. Ну конечно .
Фома не торопясь шагает по мокрой полоске песка. Смотрит в небо, расплывается и колышется от жары. Можно бесконечно смотреть на море, надеревья и на Фому… Вот я и смотрю на всех их одновременно. Робот притащил полдник: хлеб с изюмом томатный сок с укропом и соевой сметаной.Кусая, осознаю, что булка ещё тёплая. Отпиваю из кувшина с соком. Поднимаю глаза. Ой! Фомы нет. Вот он. С ума сошёл… Бежит по песку босиком в сторону кустов. Сегодня на песке готовить можно. Тут что -то во мне как будто щёлкнуло. Я вскакиваю. Диск скругляется и стремительно направляется к берегу. Стою согнувшись, почти на коленках. Стоит выпрямиться и меня сдует. Почему -то защитный слой не включила и поручни тоже. Фома с разбегу прыгает в тень пальмы. Я уже почти у берега. Замедляю диск. Плавно лечу к, лежащему у кустов безумцу. По дороге затрагиваю песокногой. Псих! Вот он. Лежит. Ноги красные. Я останавливаюсь в метре от него. Открывает глаза.
- Ты зачем по песку бежал горячему? В рекомендациях психологов такого нет, а ты, насколько я… знаю… ну… не ставишь практических экспериментов? – спрашиваю я.