Про Пахомку. Глава вторая

Давно это было или нет, не скажу я. Догадаться попробуй сам. Жил-был Пахом, сын родителей своих из деревни Долгие бороды. Славно жил, не тужил и пошёл он по свету белому на людей посмотреть, мир поглядеть, да найти себе дело хорошее. Шел он лесом, шёл полем, болотом шёл и пришёл он в град небольшой, но не маленький. Много видел чудного он, много странного, чего с детства в деревне не ведывал.
Раз на площадь пришёл он, да в день такой, что в неделе зовётся субботою. Видит люд людской ходит парами, ходит толпами и по одному. А кругом столы, полки, будочки, да во всех добро: то еда лежит, фрукты-овощи, то в бочёнках квас, то на полках лампы стоят, сапоги, то штаны – очень много всего, аж глаза разбегаются.
«Сколько здесь всего!» - удивлялся он – «И откудова у людей столь вещей? Видно очень любят работать тут.»
Видит Хомка штаны лежат. А свои-то давно прохудилися. Нитки есть, есть игла. Только ткань на заплатки закончилась. Ну а тут лежат не штаны – мечта. Подошёл посмотрел – ткань уж прочная. Не порвать её, знать годов на пять, ну а то и семь хватит – не износятся. Рядом да с лотком и мужик стоит. Борода как лопата, рожа тыквою. Говорит мужик:
- Что штаны понравились?
- Да понравились - отвечал Пахом – Подари их мне.
А мужик аж подпрыгнул от удивления.
- Подарить? Тебе? Ты кто царь? Поп? Да и тем я за даром не дал бы их. Хороши штаны, сшиты дельно, влад. Потому и прошу за них пять рублей деньжат.
- Пять чего? Не пойму тебя – говорил наш Хомка, по лесам ходок.
- Ты чего? Из какой глуши вылез к нам сюда? Это рынок. Тут люди продают, что состряпали, сшили, сладили.
- Что есть «продают»? Не слыхал, скажи. Ну а сам я издалече пришёл. Из деревни я Долгие бороды.
- Так и денег нет у тебя юнец? Ну, так вот смотри – достаёт мужик из-за пазухи свёрток кожаный, достаёт листы да бумажные – Это рубль. Он деньга. Ты работаешь, а тебе рубли. Ты рубли  мне, я тебе штаны. Что усёк теперь смысл, ведь просто всё. Коль пришёл сюда, то работай-ка, да деньгу копи, покупай, что хошь, коли сможешь рублей заработать воз.
- Нет, ни как я и не пойму – Хомка отвечал, всё раздумывал, да и продолжал – Что работа есть вроде понял я, что бумага «рубль», тоже вижу, да. Что штаны я и так всегда знал. Но понять не могу, а откудова у того кому я работу работаю вдруг появятся эти вот «рубли»?
- Так а что ты умеешь делать-то? Ты скажи вот какую пользу от тебя можно получить? Что сработаешь ты расскажи давай – говорил мужик. Ну а сам смекнул, что и руки у парня натружены, знать умеет чего-то малец. Да и в деньгах совсем не смыслит он, может польза какая с него и станется.
- Я-то всё могу. Лес рубить могу, что сухой стоит, на дрова его иль на строить дом или на ремесло, что людям пользу сделает. Могу строить сруб, крышу класть, печь сложить, сделать стол и стул и кровать сладить – сделаю. Могу суп варить, пироги пекчи, могу ягоды и грибы заготавливать. Могу сшить штаны, сшить кафтан могу, сделать обувь хоть с кожи хоть с дерева, хоть из шерсти скатать. Вышивать могу да цветными нитками, матушке моей дюже нравятся все узоры, что вышил я. И чинить могу всё, что в доме есть. Могу землю пахать, сеять, убирать. И ковать могу. Рисовать могу  я и песни складывать. Всё что хочется, что в деревне надь – всё умею я, ведь годов уже мне не восемь – успел познать.
- Хорошо, расскажу тебе я премудрости экономики. Это мудрость та, что с деньгами, да с работой, да с товарами управляться здесь в городе людям всем даёт. Ты мне почини повозку, сруби дрова, сделай стол резной – сможешь дам штаны и про экономику расскажу тебе. Имя мне Фёдор Славович. Что согласен? А?
- По рукам мужик – рад был наш Пахомка, что дело есть – Ты работу сказал мне не трудную, я в три дня всю её тебе сделаю. Только не пойму, что вы люди все в этом городе так меняться любите. Аль не верите братьям, сестрам, да соседям своим. Вроде все живёте вы рядом тут. Впрочем, мне трудиться всласть. Только есть беда – у меня еда вся в дороге и кончилась. Мня Пахомкой звать.
- По рукам Пахом – Отвечал мужик – А еды у меня дома полный склад. Так что будешь сыт, коль на руку скор. Ты постой пока рядом тут со мной, поторгую день и пойдём домой.
Так стоял Пахом рядом с мужиком, да смотрел как тот «выторговывал». Люд ходил, деньги отдавал, ну а Фёдор мужик их одежды все и штаны и рубахи раздавал горазд. И под вечер уж почти кончились и одёжи все. Лишь штанов да кафтанов пара пар лежит. Всё свернули в тюки, да в мешок, да на воз. И поехали Фёдор с Пахомом домой.
Дом большой, расписной, двор широк – глядит Хомка, видно знатно люди тут трудятся. И когда ж они успевают песни петь, на печи лежать да на солнышке. Странен люд городской. Да и ничего, ведь авось всё у Фёдора выспрошу.
В первый день Пахом нарубил дрова. Скоро нарубил. Фёдор аж присел, когда вышел поутру поглядеть что шум во дворе делает. Время завтракать, а дрова уже все порублены да и сложены. После завтрака Хомка в руки взял инструмент и пошёл чинить ту телегу, что была сломана. Покрутил, постучал, подлатал, заменил. К ужину телега и готова была.
- Мастер ты Пахом! – Фёдор восклицал - Вся работа у тебя в руках спорится. Ты иди поешь, там жена моя знатный ужин приготовила.
Ужин съели. Да принялись молоко пить да пирог кусать, а помимо этого разговаривать.
- Слушай Хомка, ты чудной  малец. Люди раньше просто менялися. Но уж дюже неудобно было. Ведь этак если ты сад растишь, то урожай собрал – надо обменять, что бы сыты все были и тебе добро. А вокруг люд и так уже осенью до яблок, ягод и овощей сыт. Не хотят менять. Ох, испортится. Или ходишь в лес да грибы берёшь или рубишь лес – всё по сезону делается. Вот и придумали люди «деньги», что бы можно было их хранить. А потом их менять можно, когда что понадобится.
- Не пойму всё равно. Ведь гораздо проще всё отдать людям, что у тебя лишнее.  Заготовил всего, что нужно на зиму, остальное отдай – будет людям добро. И тебе отдадут. Все довольны же.
- Ну а если ты отдаёшь добро, а тебе потом люди ничего?
- Как же так? Ведь помрут от тоски, коли делать не будут ничего? Ну а сделают, так лишнее и раздадут. Вот у нас в деревне – все умеют всё. Но есть те, кому больше нравится лодки ладить, а есть те, кому щи варить. Так что если я лодку лишнюю сделаю, я отдам её. А сосед мне щей принесёт.
- То в деревне у вас. Все всех знают ведь. Ну а если в городе? Ведь найдутся те, кому на печи лежать да вольготнее, делать ничего ведь не будут же, а ты лишнее отдаёшь им. Как так?
- И чего? Если много вы тут в городе так работаете, то проблема разве отдать кому? Пусть лежат, мне не жалко же. Я и сам полежать люблю иногда.
- Вот другой пример. Я работать люблю. Справедливо же, что за ту работу мне и добра больше достанется?
- Нет.
- Да как же нет?
- Ты работать любишь, так работай – ведь тебе в удовольствие. Больше сделаешь, что захочешь себе возьмёшь. А что не нужно, другим отдашь.
- Что работать ты мастер, да и вопрос задать можешь сложный. Давай завтра за ужином ещё побеседуем. Ты ложись спать вот на печку, там тебе постелил я.
- Что ж хорошо.
На второй день Пахомка принялся мастерить стол. Фёдор дал ему доски дубовые. Стругал Хомка, пилил, рубил и прилаживал. В радость было ему из такого хорошего дерева сделать стол. И под вечер Фёдор поглядел, ну а стол-то готов уже – целенький.
- Погляди жена, стол уж смастерил.
- Нет, ещё – говорил Пахом – Разберу его по частям, да украшу я завтра каждую да резьбой, что учил отец.
- Ну шустёр юнец! – восклицал Фома – Что, пойдём что ли ужинать?
- Ну пойдём, поедим.
На столе уж лежит всё: картошечка, да грибы лежат – рыжики, сала шмат, да чугун грибов белых с маслицем да с льняным запеченных, мясо жареное, лук и хлеб. Поглядел Пахом, да скривился тут. Что-то сала и мяса не хочется. Постоял, подумал спрашивает:
- Ну а мясо чъё, сало чьё? Я в деревне ем, ну а тут смотрю, что-то оно мне совсем и не нравится.
- Что ты Пахом, это же кабан, я купил его, а жена Маша приготовила.
- Вот понятно теперь. То охотники, что зверей без числа стреляют, в капкан садят кабана того на продажу видать подстрелили. Да. Нет, спасибо, я картошечкой, да грибочками и покушаю.
- Ну дело твоё.
Так покушали, квасу попили и опять разговор завели они.
- Вот послушай-ка – Фёдор говорил – Ведь вокруг полно и лесов и рек – мир богат на всё. Вот я, например, стать хочу богат. Дом большой хочу, лошадей, коров, да одежд хочу разных множество, и жене хочу моей Машеньке сарафанов что бы сундук подарить, что бы всех цветов, и детишкам чтобы игрушек воз – много что хочу. Да чтоб не потом, а сейчас. А для этого мне работать ведь надо много лет, что бы всё это выменять. Как же побыстрей? Так вот я скажу. Деньги мне это всё дадут. Я найму ткачих и портных найму, а они мне одежд множество нашьют, я им заплачу, денег дам, а сам я на рынке те одежды и продам. Да цену я такую выставлю, что бы и ткачам да портным отдать, да и себе чтобы много осталося. На излишки те я найму ещё портных да ткачих. Ну а может найму я охотников или рыбаков, лесорубов найму. Да и будут все они мне дела делать, а я продавать их. Так и им время тратить не нужно – на рынке стоять, так и мне от их всех прибыль получится. Что ответишь тут? Понял денег смысл?
- В голове это не ложится, нет – говорил Пахом – Не пойму тебя. А зачем тебе столь добра?
- Как же «мне зачем»? Я же говорю, что мне хочется это всё иметь, что бы важным быть, что бы все смотрели, да удивлялися, что б завидовали и хотели такими же стать.
- Хм, теперь уж мне и черёд настал, поразмыслить, подумать. Давай же спать.
Утро дня третьего. Инструменты взял Хомка да пошёл резать стол, резьбою да украшать. Резал да строгал, чистил да полировал. А при этом думал о том, что ему вчера Фёдор сказал.
И под вечер дня вновь за ужином собралися опять собеседники. Говорит Пахом:
- Думал долго я над тем, что сказал ты. Но так и не понял, для чего тебе столько вещей стало надобно. Да и как-то мне тоже не нравится, что ты сам ничего и не делаешь, а добра вон имеешь множество. Понял лишь одно, чтоб понять сие, нужно мне ещё посмотреть на люд, да на мир вокруг. Так что поутру распрощаемся.
- Странный парень ты – Фёдор говорил – Стол ты смастерил очень правильный. И красив и ладен и по делу всё, только вот узоров я не пойму, не видал таких. Что ж думал я, что останешься, ведь с умениями, что имеешь ты мог богатым стать, я бы научил. Соберу тебе я в дорогу вещей: дам штаны, телогрейку и шапку дам. Ну, давай что ль спать.
- Да, пора уж.
Утром. Взял Пахом, что Фёдор дал, сунул всё в мешок, распрощался, да пошёл вперёд. Он решил сходить посмотреть что да как в городах других, что б понять зачем людям столько лишнего хочется. Только дошёл до ворот. Так тут встал обернулся и говорит:
- А скажи Фёдор Славович, а откудова деньги делаются? Кто рисует их?
- Так монетный двор. При царе стоит, там печатаю.
- При царе? Кто же этот «царь». Что за человек? Как к нему пройти?
- Не ходи Пахом, тебя выгонят. Важен царь. Всех важней в с тране.
- Всех важней? В стране? Что же есть «страна»? Почему важней? Где скажи найти мне царя того.
- Да в столице он. Вёрст семьсот туда надо топать… Бывай, Пахом.
- И тебе пожить Фёдор Славович.