Знакомство с зеленушкой

     Дачный участок, взятый в аренду, находился у самого леса. Но что было  замечательно, так это то, что в пятнадцати шагах от небольшого домика протекал ручей. Он был не такой, как многие другие ручьи нашей местности, у которых было илистое и тёмное дно.

     Здесь дно в ручье было песчаное, я бы сказала, золотистое. Глубина ручья местами доходила до колена, а кое-где и много глубже. Вдоль ручья росли в основном кусты аронии(чёрной рябины) и ольха. Одни деревья росли прямо и тянули свои верхушки с ветвями вверх к солнцу, а некоторые росли наклонно, словно бы любовались своим отражением в прозрачных водах ручья.

     Тень от наклонившихся деревьев создавала здесь какую-то таинственность. Вода в ручье всегда была прохладной. Прохладу давала тень от деревьев, а ещё где-то выше по течению были родники.

     В солнечные дни синие стрекозы, словно маленькие живые вертолётики, летали над водой до вечера. А ещё у ручья взад и вперёд в изумрудной траве бегали быстрые маленькие ящерицы. Иногда они замирали и грелись в лучах июньского ласкового солнышка. И глаза и душа просто отдыхали, любуясь на окружающую меня природу.

     Разноголосое пение птиц с самого утра и до позднего вечера звучало со стороны леса концертом пернатых солистов, а журчанье ручья дополняло эти прекрасные звуки природы, словно хрустальными переливами.

     Домики и участки соседей находились немного в стороне от ручья и выше по склону. Потому, приезжая на дачный участок, я была наедине с природой и с собой. Здесь был какой-то другой мир. Мир леса, тишины, покоя для души и какой-то неповторимой и лёгкой свободы от города с его шумом, проблемами, и даже от домашней суеты. А ещё этот мир, как бы, защищал меня от соседей по даче с их излишней болтовнёй с любопытством. Бывают минуты, когда хочется просто побыть наедине с собой.

      Однажды я приехала и не пошла сразу же переодеваться в рабочую одежду, а присела на пенёк около домика. Сидя в тенёчке и слушая ленивое жужжание мух и звенящие песни комаров, обдумывала предстоящие на сегодня дела. Из ближайшего ко мне куста аронии вдруг послышалась песня какой-то птицы:
 - Тив-тив! Тив-тив! Тив-тив!

      Казалось, она обращалась ко мне, чтобы я не сидела, а начала трудиться. Я не обратила на неё внимание, но птичка не унималась. Я усмехнулась и сказала ей, словно бы она должна была меня понять:
 - Да, иду я переодеваться и работать. Расшумелась тут.
Тут птица и впрямь умолкла.

      Вскоре я вышла из домика с садовыми инструментами и стала заниматься разными огородными работами. Прошло больше часа и я решила устроить себе перерыв.
Присела опять на любимую ступеньку крылечка, как вдруг из куста вновь послышалось:
 - Тив-тив! Тив-тив! Тив-тив!

      - Да отстань же ты от меня! Я отдыхаю. У меня перекур.
Но невидимая мне пичуга опять взялась за своё:
 - Тив-тив! Тив-тив! Тив-тив!
 - Вот, надсмотрщица нашлась! Отдохну и пойду работать.
Но досужая пичуга продолжала щебетать своё "тив-тив!".

      Я встала, взяла лопату и пошла копать землю около куста аронии. Пока я работала, пичуга молчала. Где-то минут через сорок решила сделать себе снова передышку, так как устала спина. Годы уже не столь молодые, чтобы работать на участке без разумного отдыха. Как тут вновь услышала:
 - Тив-тив! Тив-тив! Тив-тив!

      И тут я решила сказать этой нахальной и бессердечной надсмотрщице:
 - Слушай ты, тивкалка, достала уже! И потом, ты видишь меня, а я тебя нет. Дай хоть посмотреть на тебя, что ты за "дама" такая, что указываешь мне работать без отдыха.

      В листве куста что-то громко прошелестело и вдруг у самых ног моих уселась небольшая птичка с зеленоватым оперением и размером чуть больше воробья. Она подняла ко мне свою головку со своими крошечными тёмными глазками, словно говорила, вот мол я. Смотри!

      Я боялась пошевелиться и смотрела на неё во все глаза. Такой окраски видеть мне ещё никогда не приходилось. Птичка тоже внимательно смотрела на меня снизу вверх. Она поворачивалась ко мне то левой стороной наполовину, то правой, словно бы  демонстрировала своё красивое оперение. Эта пичуга меня нисколько не боялась.

      Так я простояла в напряжении минут семь. Мне хотелось заговорить с ней, но очень боялась ненароком спугнуть эту симпатичную "тивкалку". Я тогда не знала, что этот вид птиц называется зеленушка.

      Вдоволь налюбовавшись местной зеленоватой красавицей, я сказала:
 - Что ж, большое спасибо тебе за оказанную честь познакомиться! Ты очень красивая!
Только больше не подгоняй меня в работе. Ты ведь тоже иногда отдыхаешь.

     Птичка взмахнула своими крылышками и упорхнула в заросли куста аронии. Я улыбнулась, вспомнив свою покойную маму, которая сама ни минуты покоя не знала и нам, детям, тоже никогда не давала.

     Как тут не поверишь в переселение душ?