Встреча с пропавшим сыном

НА СНИМКЕ: Памятник "Дети войны" на проспекте Непокоренных в Санкт-Петербурге.


Она искала детей, которых оставила в Ленинграде, поехав в Златоуст, добиваться освобождения мужа. Пишут, что ей в лагере сообщили об их смерти – двоих приёмных сыновей, которые её нежно любили и девочке, которой в год их приезда в СССР было пять лет. Двоих - старшего сына и дочь – она так и не нашла.

Она искала их среди живых и погибших. Среди жителей Ленинграда и военнослужащих. Посылала запросы, надеялась и получала отрицательные ответы:

«Не значится»,
«В списках служивших нет»,
«В списках погибших нет».

Нигде нет… Начала искать сразу, как только попала в тюрьму и лагерь в 1942 году, и искала, как могла вплоть до выхода из лагеря в 1950 году. И когда освободилась, сразу начала поиски, всем рассказывала о детях и расспрашивала, не встречались ли…

И все эти годы верила и надеялась, и уже почти что разуверилась, что найдёт. И, может быть, это была одна из причин, почему она не уехала из СССР во Францию. Она не могла не уехать, не узнав о его судьбе.

Поиски младшего приёмного сына - Олега Шевченко увенчались успехом. Он  нашелся через пятнадцать лет. Когда её арестовали, ему шёл 22-й год. Пятнадцать лет поисков – и огромное счастье, когда он нашёлся.

Есть две версии того, как это произошло. Первая - принадлежит Нинель Семёновне Пляцковской, она рассказала об этом в своей статье. Вторую - я прочел в 2010 в интернете, прочел, но, видимо, не снял копии, не опубликовал в блоге Живого журнала, где я тогда уже успел изложить версию Нинель Пляцковской о том, как был найден её сын Лотар-Шевченко, - поэтому отложил на потом, и… потерял.

Сейчас я потратил часы на поиски той публикации, но ни у себя в компьютере, ни в интернете, её не обнаружил. Более того, забыл фамилию музыканта, который рассказывал о том, как был нашелся Денис Яровой.

Я приведу обе версии. Первую – процитирую, а вторую перескажу, как она осталась у меня в памяти.

Продолжение следует: http://proza.ru/2014/02/05/2244