13 Песня тонкого стекла

«Я как будто предчувствовал неприятность:
сегодня мне всю ночь снились какие-то две
необыкновенные крысы. Право, этаких
я никогда не видывал: черные,
неестественной величины!
Пришли, понюхали — и пошли прочь».

Были у нас в Институте люминофоров свои стеклодувы. Удивительные мастера своего дела! В Японии их бы с руками оторвали. Я бы тоже им руки пообрывал.

Слышал я и раньше про всякую японскую керамику. Якобы мастерам в падлу совершенство. Поэтому сделает сэнсэй совершенную чашечку – и хвать её за бочок! Перекашивает чашечку, и вот: у меня – так перекосило, у тебя – эдак, а у него – сплющена не по-детски. Эксклюзива!

Наших стеклодувов тоже плющило и колбасило, потому как сверхприбыль у них была одна. Ну, вы понимаете.

И делали эти стеклянные мастера кварцевые тигли так, что до сих пор удивляюсь. Ни одного похожего. Тридцать лет прошло, а помню! Коварство этих тиглей заключалось именно в непредсказуемости объема. И пить из них всякий разный спирт было более рискованно, чем играть в русскую рулетку.

Бог с ними, с Люминофорами. Как вы уже поняли по цитате из гоголевского «Ревизора», сказ пойдёт про ревизоров. Ревизоры бывают разные. Я, например, был тогда более чем другой.

Однажды отрядили меня ехать в одну соседнюю суверенную республику с проверкой. Парадокс?  Суверенность тоже имеет свои пределы.

Десантируюсь я с автобуса прямо посередь главной площади этой самой республики, а там – неожиданно минус десять по-нашему. Ровное ледяное поле и сильный ветер. Меня так и потащило по льду – масса у меня небольшая, а парусность получилась хорошая.  Привёз заодно ревизуемым экспертам саженцы всяких разных деревьев. Тогда ещё совершенно по-идиотски все были убеждены, что пересаживать деревья лучше осенью.

Худо-бедно, справился с ветром, и добрался до здания МВД, которое тут же и стояло на главной площади. Ни людей, ни входа, сплошной забор. Вот такой вот афронт получился. У нас десятое ноября, День милиции, – не праздник. А у этой маленькой, но гордой республики – праздник! Конечно, приятно, но мне-то куда? Мобильных телефонов тогда ещё не было.

С превеликим трудом нахожу входную калиточку. Оперативный дежурный смотрит с интересом на командировочного придурка с вязанкой деревьев, и вежливо помогает дозвониться.

Наконец добираюсь до одного из проверяемых мной экспертов, и вручаю подарки. А тогда был пик сухого закона. Достаю из закромов евро-бутылку спирта (500 ml). Друг мой вытаскивает здоровенный тонкостенный стеклянный стакан литра на полтора, и просит оценить красоту – ихние стеклодувы дуют.

Оцениваю. Хорошо дуют! Красиво! Правда, я привычнее к чешской термостойкой химической посуде…

Знаете ли вы, как разбавлять правильно спирт? Впрочем,  расскажу как-нибудь потом.

Итак, беру я стакан. А пальцы у меня – весьма длинные. Кисть руки – как у Сергея Рахманинова. Правда-правда! В музее Ленинградской филармонии примерял слепок его руки.

Хватаю я этот стакан, мою, наливаю из-под крана шестьсот миллилитров воды, начинаю заливать спирт. Закончил наливать, мокрый стакан в руке скользит, сжимаю пальцами посильнее – и хряп!

Я бы и этим независимым стеклодувам их независимые руки тоже пообрывал!