Лабиринт

Лабиринт.
2012г.

Пролог.

Владимир открыл глаза. Немного привыкнув к полумраку, он понял, что лежит на голой земле в какой-то комнатёнке, больше напоминающей подвал. Пахло сыростью, смешанной с запахом человеческой мочи, но если сильно принюхаться, то можно было различить сладковатый запах гнили, от которого тянуло блевать. Уже сейчас мужчина отчётливо осознал, что ничего хорошего от этого ждать не стоит. Даже спёртый подвальный воздух был пропитан опасностью и человеческим страхом. Кожа на спине и на лбу тут же покрылась испариной, несмотря на жгучий холод, пробивающий до костей. Почему-то место, где сейчас лежал Владимир и пытался вспомнить - что же всё-таки произошло, показалось знакомым... Каким-то отдалённо, но знакомым. Чувство, граничащее с дежа-вю.
Где-то над головой раздался звонкий щелчок и из ниоткуда полился холодный, размеренный женский голос, смешанный с треском помех:
- Здравствуйте Владимир, - мужчина огляделся по сторонам и заметил маленький чёрный кружочек над головой - камеру видеонаблюдения, - Вы стали участником игры "Минотавр". Пока вы были без сознания, Вас поместили в комнату, находящуюся посреди огромного лабиринта. Через пять минут мы откроем четыре выхода, и только один из них может оказаться для вас спасительным. Куда пойти? Выбор остаётся за Вами. Только вы являетесь хозяином своей судьбы. Теперь вам остаётся надеяться лишь на интуицию. Так же, через двадцать минут откроется клетка, и Минотавр будет выпущен на волю. Существует лишь одно правило этой игры - после того, как откроются двери - бегите. Если вы нарушите это правило - вы умрёте. Бегите, Владимир. Бегите, и помните - монстр всегда дышит вам в спину. Итак, удачи. Игра началась.
Последние слова эхом разнеслись по пустой комнате, ударяясь о каменные стены и исчезая в тишине. Зажглась тусклая лампочка. Света она давала ровно столько,  чтобы можно было увидеть четыре железные решётчатые(как в тюрьме)двери - по одной с каждой стороны. В это же мгновение раздался звуковой сигнал, напоминающий "Кряк", и решётки стали медленно подниматься.
Владимир часто задышал, и начал беспомощно оглядываться по сторонам. "Что за розыгрыш?" вертелось в его мозгу. Страх перед неизвестностью нарастал, пока не достиг своего апогея. Руки затряслись мелкой дрожью, зубы начали выбивать чечётку. В одном из углов мужчина взглядом выхватил груду разбитых стёкол. Бросившись туда, он голыми руками начал разгребать эту кучу, выбирая наиболее острый осколок. Не обращая внимания на остающиеся на ладонях порезы. Зажав в кулак осколок стекла треугольной формы, Владимир пополз назад, нелепо перебирая ногами и руками, пока не наткнулся спиной на стену. От неожиданного прикосновения к голой коже холодного влажного камня, он вздрогнул, чуть не выронив осколок. Взгляд испуганного, загнанного в ловушку маленького зверька упёрся в объектив камеры.
- П-пожалуйста, - запинаясь, проблеял он, побелевшими от страха губами.
Однако, соблюдать правила игры - а точнее, бежать, Владимир не спешил. Память услужливо подкидывала ему всё новые и новые образы произошедшего с ним накануне своего похищения... теперь он всё вспомнил...
***
В этот вечер Владимир много пил. Как он хотел напиться в усмерть, что бы на завтра ничего не помнить. Не помнить не только то, что было в тот момент, когда он уничтожал своё сознание дорогим коньяком, но и то, что предшествовало этому походу в ресторан.
Сегодня он освободился значительно раньше, чем обычно. Он и представить не мог, что в этот день он окажется героем анекдотов, про то, как муж на день раньше возвращается из командировки, а там его жена с любовником...
По дороге домой он купил букет гербер. Это любимые цветы его жёнушки. Звонить в дверь он не стал - зачем, если ключи всё время лежат в кармане. Он открыл дверь, и сразу понял, что в доме кто-то чужой.  Сначала он уловил незнакомый запах, и только потом увидел, что в прихожей на вешалке висит чужое пальто. Чужие ботинки были брошены посреди коридора - было понятно, что снимали их второпях и уже на ходу. И только когда все эти, как оказалось, незначительные детали были замечены, слух донёс до него стоны и вздохи, исходящие из их спальни. Не помня себя от охватившей его ярости, он бросился в комнату. То, что рисовало ему сознание, несравнимо с тем, что он увидел на самом деле.
Его родная жена, с которой он прожил почти двадцать лет, трахалась с каким-то мужланом в ЕГО кровати! На его простынях. Эта волосатая горилла нависла над женой Владимира и пыхтела как паровоз, пока та, как кобра, извивалась под ним.
Владимир, не помня себя от ярости, зарычал, схватил с кресла полотенце, которым горе-любовнички, судя по всему, вытирались, после того, как вместе приняли душ, и накинул на шею наглому борову. Тот взвизгнул, как поросёнок, и попытался освободиться от удавки. Естественно, ему это не удалось.
- Вова, не надо! - прокричала жена, вжавшись в изголовье кровати.
- Я убью его! - заорал Владимир, - и тебя следом, сука!!!
- Вова, не надо! - повторила Лариса, - я всё объясню.
- Объяснишь?! - это предложение привело его в ещё большую ярость. Он побагровел от злости, и цвет его лица стал почти таким же, как у того, которого он сейчас душил.
- Что объяснять? Как ты приволокла своего любовничка в мой дом? Или как он трахал тебя, пока меня не было? Или скажешь, что это случайно вышло? Ну?!
Женщине стало страшно. Таким она своего мужа не видела никогда. Она не смогла выдавить из себя ни слова, и только глядя на то, как Владимир душит мужчину, громко икала.
- Тварь, - севшим голосом проговорил Владимир и выпустил из рук концы полотенца. Силы вдруг разом покинули его, теперь он, понурив голову, беспомощно таращился в пол. Руки безжизненными плетьми болтались вдоль разом обмякшего тела, - ненавижу, -  добавил он, ни к кому конкретно не обращаясь и, подняв с пола герберы, которые в порыве ярости выронил, кинул Ларисе. Та даже не попыталась поймать букет, и он больно ударил её по щеке, поцарапав цветочной обёрткой. Только когда Владимир вышел в прихожую, Лариса опомнилась, и бросилась за мужем, отчаянно  прокричав:
- Володя!
А что Володя? У Володи разбито сердце. Эта сука не знает, как же хотелось сейчас поднять г7олову вверх и завыть во весь голос. Внутри что-то сжалось и к горлу подступил предательский комок. Отвратительная сцена - потный жирный мужик верхом на его жене, до сих пор стояла перед глазами. От этого хотелось блевать, что бы с желчью, коньяком и остатками пищи выблевать и свою боль.
Владимир решил. Сегодня он домой не пойдёт. Да и навряд ли теперь он переступит порог этого борделя. Квартира принадлежала ему. Отсудить её при разводе у жёнушки ему не составит большого труда. Потом он её продаст и купит себе новую, чтобы больше ничто не напоминало ему о той ране, которая сегодня была нанесена самым дорогим в его жизни человеком.

 
- Не занято? - Раздался где-то над головой ангельский голосок. Владимир поднял голову. Перед ним  стояла красивая девушка, почти девчонка. Обворожительная улыбка не сходила с лица. Она подмигнула мужчине и звонко рассмеялась. "Да она флиртует со мной" - пронеслось в голове. Мысли об измене жены тут же куда-то испарились. "А чем я хуже?" сам у себя спросил Владимир, а в слух произнёс;
- Да, конечно! Присаживайтесь.
На вид девушке было лет двадцать. "Господи, какая молодая", - думал Владимир, гадая, сколько же ей на самом деле.
- Может, выпьем, - предложила девушка, и Владимир подозвал к себе официантку.
- Что дама предпочитает? - мужчина не отрывал глаз от появившейся ниоткуда девушки. Он боялся, что она исчезнет, стоит ему немного отвлечься. "То ли девушка, а то ли видение" - всплыла фраза из известного российского хита.
Они заказали вино.
- За встречу, - предложила девушка, поднесла бокал к губам и сделала маленький глоток, - простите, я вам не представилась. Меня зовут Лилиан. Но можете звать меня Лили.
- У вас красивое имя.
- Ну а вы?
- Владимир, - спохватился мужчина.
Лили только рассмеялась. И Владимир порадовался тому, что в этот вечер может слышать этот звонкий голосок, который как бальзам на душу.
Что было дальше,  мужчина мало помнил. Сознание затуманилось. Алкоголь начал анестезию. Только вот она больше не нужна была Владимиру. Он чувствовал себя легко и почти счастливо. В этот вечер они много пили.
Он отчётливо запомнил лишь то, что в какой-то момент, Лили наклонилась к нему близко-близко, так что его обдало дорогим и хорошим парфюмом, и тихо прошептала, касаясь губами мочки уха, обжигая горячим дыханием;
- Поехали ко мне? Я вызову такси.
Владимир почувствовал нарастающее возбуждение. Сказать он ничего не смог. Не веря в своё счастье, он лишь кивнул головой. Вот она. Справедливость. Ещё несколько часов назад он чувствовал себя разбитым дряхлым стариком, которому изменила жена, и даже не мечтал оказаться в объятиях такой роковой красотки. А теперь она сама тащит его в кровать. В том, что сегодня ночью они долго не уснут, он не сомневался. Эта дама не из тех, кто приглашает на чай, и действительно идёт ставить чайник.
Но дальше его пьяному сознанию не хватило сил на то, что бы понять, что происходит, что-то не по плану. Он даже внимания не обратил на то, что Лили, разговаривая по телефону, не как обычно - вызвала такси и назвала адрес, а механическим голосом произнесла - всё готово. Приезжай.
Они вышли из ресторана. В лицо тут же ударил холодный ветер. Не смотря на то, что был июль и днём градусник показывал за тридцать, ночи были холодные.
Лили махнула в сторону тёмной девятки. Владимир попытался быть галантным с дамой, и  распахнув дверь, собрался уже пропустить её вперёд, но та грубо его перебила;
- Да, залезай ты уже!
Владимир остался стоять. Перемены его новой знакомой ему не нравились. Теперь где-то на подсознательном уровне он её даже боялся
Водитель повернулся и хмыкнул;
- Что-то ты долго сегодня. Не по зубам оказался?
- Заткнись, Митяй! - зло бросила Лили и обратилась уже к Владимиру, - крепким орешком оказался. Я-то думала, напоить тебя рас плюнуть. Кто же знал, что ты пьёшь лошадиными дозами...
- Я не понимаю, что происходит.
- Ничего личного. Просто когда-то ты оказался не в то время, не в том месте. Кто бы мог подумать, что всё так выйдет, я правильно говорю, дядя  Вова?
- Что за...
- Заканчивай с ним, - Митяй начал заметно нервничать.
- Спокойной ночи, - промурлыкала Лили. Владимир не понял, как в руках этой девушки оказался пистолет. В следующий миг он почувствовал сильный удар в висок, и проваливаясь в темноту, услышал голос водителя
- Надеюсь, ты его не убила? Он нужен нам живым!
Что на это ответила Лилиан, Владимир уже не слышал. Весь мир для него померк. Разум провалился в спасительное забытьё.
***
Постепенно сознание начало возвращаться, а  вместе с ним пришла и боль. Голова раскалывалась так, что, казалось, вот-вот череп треснет пополам. Владимир попытался пошевелить руками и с ужасом понял, что руки его связаны. Верёвки больно впивались в кожу, но руки настолько онемели от длительного пребывания в одном положении и неподвижности, что боли он не чувствовал, а ощутил только неприятное покалывание в кончиках пальцев. Мужчина перевернулся на бок и вдохнул затхлый воздух. Теперь он мог рассмотреть обстановку.
Это была небольшая комната - три на три. Каменный пол и каменные стены покрыты зелёной плесенью. Мебели не было вообще. Его как тряпку бросили на сырой пол. Значит, его здоровье похитителей совсем не волновало.
Мучил вопрос - что им от него нужно? Денег? Это смешно. Владимир был не тем человеком, которого можно похитить ради выкупа. И он точно знал, что он нужен этим отморозкам не за этим. Может, они хотят его запугать? Но для чего? Одни вопросы, ответов на которые не было...
Вдруг пространство пронзил раздирающий душу рёв. Что-то ударило в стену, рядом с которой лежал Владимир, и он всем телом почувствовал, как содрогнулась земля. Снова рёв, и снова удар.
"Господи" - подумал мужчина, - "Что же это такое". По его спине побежали мурашки. Сознание начало рисовать различные образы из его детских кошмаров. Сейчас он чувствовал себя не Сорокатрёхлетним мужчиной, а маленьким мальчиком, который боялся засыпать без включенного света. Владимир попытался ещё сильнее сжаться в комок. Он был уверен, что на раз-два-три откроет глаза, и окажется, что он лежит в своей тёплой постели, рядом сопит Лариска. Всё это окажется очередным кошмаром, а на утро он этот кошмар даже и не вспомнит.
Владимир слышал, как скрипнула дверь, но он был слишком напуган, что бы открыть глаза и посмотреть, кто вошёл в комнату. Он был уверен, что это монстр из детства пришёл за ним. Кажется, рассудок его покинул.
- Здравствуй, Владимир, - услышал он знакомый голос, и ему пришлось разлепить веки и  взглянуть на собеседника.
Он не ошибся. Перед ним стояла Лилиан. Видя, что мужчина открыл глаза, девушка присела рядом с ним на корточки, внимательно рассматривая.
- Что вам нужно, - прохрипел Владимир, чувствуя, что он боится эту соплячку. Та лишь беззаботно рассмеялась.
- Ничего нам, Владимир, от вас не нужно. Более того, мы вас отпустим. Но только позже. Сперва мы немного поиграем. Вы любите играть... скажем, в прятки, Владимир. Можете не отвечать. Я знаю, что любите. Все любят эту игру. Спрятаться ведь можно от всего угодно. Вот вы, например, в своё время очень любили прятаться от проблем. и вам неважно было - ваши это проблемы или чужие, вы просто зарывались, как страус в песок и всё. Ну, так вот. Мы с вами поиграем, а затем отпустим. Идите куда хотите. Только внимательнее прислушивайтесь к своим желаниям. У вас будет лишь один шанс выбрать верный путь.
- Хватит разговоров! - в проёме двери показался Митяй,- пора начинать. Поцелуй его на удачу, Лилит. - парень сделал ударение на последнее слово и расхохотался.
Лили взяла Владимира за подбородок, нагнулась и страстно поцеловала в побелевшие от страха, дрожащие губы.
Одним точным движением девушка воткнула иглу шприца прямо в набухшую на шее вену, и ввела раствор. Владимир почувствовал лишь болезненный укол, один раз дёрнулся, и мир в его глазах померк...

***
Вот так он и оказался здесь.
Пока Владимир пытался вжаться спиной в стену, раздался второй "Кряк", и мужчина услышал, как где-то неподалёку пришёл в движение механизм, скрипя шестерёнками.  "Через двадцать минут откроется клетка, и Минотавр будет выпущен на волю" - всплыла в голове фраза, которая эхом отразилась в голове от стенок памяти.
Владимир услышал громкие шаги, от которых задрожала земля. Он был уверен, что это именно шаги. Воображение тут же услужливо нарисовало картину, как громадные лапы монстра ступают по каменному полу. Снова раздался рёв, но на этот раз он казался совсем близко. Волосы на затылке зашевелились, спина покрылась холодным липким потом, сердцебиение увеличилось, а из горла в любой момент готов был сорваться крик.
Владимир попытался встать, но голова тут же закружилась, и он снова рухнул на пол, больно ударившись копчиком о выступающий в стене камень. Наверно, это последствия раствора, который ему вколола эта сука - Лили. Мужчине ничего не оставалось, как сидеть и с нарастающим ужасом вслушиваться в шаги, и понимать, что их звук медленно приближается, как будто тот, кто их издаёт, играет со своей жертвой, стараясь напугать до смерти. Так Владимир и сидел, слушал это монотонное - шаг, рёв, снова шаг.
И когда мужчина понял, что чудовище вот-вот выйдет из-за угла и встретится лицом к лицу со своей жертвой, тот, кто должен был стать для Владимира убийцей, остановился. Владимир слышал, как тот принюхивается. Представилось, что каждый раз, когда монстр шумно выдыхал воздух, вместе с ним из ноздрей выходил пар. Владимир сидел тихо, как мышь, не смея пошевелиться. Казалось, он даже дышать перестал. Где-то в глубине души он даже хотел, что бы монстр быстрее вышел, потому что неизвестность пугала больше чем предстоящая встреча с неведомым.
Руки Владимира так тряслись, что он выронил кусок стекла, успевшее располосовать ладонь глубокими рваными порезами. Раздалось энергичное, и почти весёлое "дзинь", когда стекло ударилось о камень. Это и выдало Владимира. Монстр перестал обнюхивать воздух и сделал ещё один шаг. Сначала показалась неестественно огромная тень, растянувшаяся по всему полу и стене. Затем земля задрожала от очередного шага и медленно начала показываться морда чудовища. Владимир опустил глаза, понимая, что если он увидит это - рассудок его покинет. Но глаза упорно не желали закрываться. Сначала он увидел ноги - жутко волосатые и непропорциональные, и с какой-то благоговейной отчаянностью заметил, что ноги заканчиваются копытами, затем с ужасом поднял глаза, туда, где появилась часть морды. Нижняя челюсть судорожно задёргалась, когда монстр стал поворачивать голову в сторону Владимира. На него уставились два совершенно человеческих глаза. Но морда... морда была вся покрыта грубой шерстью, бычий нос покрыт капельками пота, в ноздри продето здоровое, толщиной с большой палец кольцо, которое покачивалось при каждом движении головы. На лбу красовались два бычьих рога, загнутые кверху. Владимир с усталостью подумал, что природа не могла создать такое, что ЭТО поднялось из самой преисподней, что бы покарать человека за его грехи. Монстр издал оглушительный рёв. Он был настолько мощным, что до Владимира долетели капли слюны, вырвавшиеся из пасти. Чудовище не спеша вошло в комнату, открывая Владимиру весь свой уродливый вид. Лапы этого демона походили больше на человеческие руки, пять пальцев - большой противопоставлен остальным. Только вот весь участок кожи покрыт шерстью, а там, где не было шерсти(ладони например) там виднелись жуткие рубцы, наползавшие один на другой. В левой руке Минотавр сжимал лабрис - огромный двухсторонний топор, весь ржавый, в высохших пятнах крови. Он небрежно волочил своё оружие по земле сзади за собой, оставляя непрерывный след в слое пыли, что накопилась в лабиринте за многие годы.
Владимир завизжал, и всё тело сотрясла мелкая дрожь. Мышцы сковал нечеловеческий страх, не давая пошевелиться. Монстр был уже близко, Владимир почувствовал, что штаны намокли, и по комнате разнёсся резкий запах мочи. Монстр принюхался и бестолково покачал головой, как будто отрицая само существование этого запаха. У Владимира закружилась голова, и он потерял сознание - это была его первая ошибка, потому что не потеряй он сознание, возможно, смог бы побежать, и, что, конечно, маловероятно, спастись.
Второй его ошибкой было то, что он всё-таки пришёл в себя.
Туман медленно начал рассеиваться, пока не улетучился совсем. Первое, что Владимир почувствовал - это жуткая боль, которая огнём взрывалась в ногах и прокатывалась по всему телу, звенящим эхом отдаваясь в голове. Владимир опустил глаза вниз и с ужасом, граничащим с безумием, увидел, что монстр обгладывает его ногу. Он отъел ступню и вместо неё там зияла рваная рана. Лоскуты кожи свисали, как тряпка, кости торчали в разные стороны. На землю уже натекла большая лужа крови, которую впитывала в себя пыль. Владимир попытался отползти, но всё тело онемело, и каждое движение лишь причиняло невыносимую боль.
Мужчина попытался вспомнить хоть одну молитву, но он их никогда и не знал. По этому он мысленно обратился ко всем известным богам, чтобы те ниспослали ему смерть, потому что жить с этой болью было страшно, а забытьё все никак не хотело наступать. В мозгу взрывались миллионы искр.
-  ААААААААААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!! - завопил теряющий от боли рассудок Владимир, когда монстр принялся за пальцы второй ноги. Его острые зубы-клыки резали кожу, как плохо наточенная пила, дробили кости, причиняя Владимиру адские муки.
Казалось, минула целая вечность, а облегчение все не приходило. На самом деле прошло минут пять. Вторая нога уже была размолота почти до колена. Владимир то терял сознание, то приходил в себя, удивляясь почему он до сих пор не умер от болевого шока. Наконец рассудок оставил несчастного человека и тот, сходя с ума начал бредить, бормоча что-то невнятное, просил прощения, плакал, кричал, выл, пока силы не начали покидать его и он не отключился в последний раз. Перед смертью перед его глазами стояли события давно минувших дней. Он понял, за что ему дано это наказание. Он последний раз прошептал "простите меня" и его тело обмякло. Лишь ужасный монстр продолжал чавкать, хрустя костями и сухожилиями....
Глава 1
Пятиминутка тянулась уже полчаса. За каким чёртом ежедневное утреннее собрание называть пятиминуткой, если на него уходит половина рабочего дня. Оставшейся половины катастрофически не хватало, раскрываемость преступлений оставляла желать лучшего. И каждый день на планёрке их за это и вычитывал начальник. Круговорот в природе какой-то получается.
Было жарко и душно. Кондиционер сломался ещё на прошлой неделе, но его так и не починили. Время близилось к обеду, народ был на пределе.
Воронов уставился в экран телевизора. Показывал местный канал. Кадры сменяли друг друга, заканчивался какой-то фильм. Скоро должны были начаться новости. Андрея всё время мучал один вопрос - какого хрена начальник перед каждой пятиминуткой включал телевизор, но звук делал на минимум? Даже не выключал совсем, а делал так, что бы что-то было слышно, а что именно - не разобрать?
Котов, плюхнулся в кресло начальника и тяжело вздохнул. Судя по всему, он почти закончил. Андрей уже предвкушал, что Котов скажет - всё, свободны, как вдруг тот встрепенулся, схватил со стола пульт и со словами "какого хрена"? сделал погромче. Неужели он действительно расслышал, о чём там идёт речь?
 - Шокирующее видео взорвало интернет. На днях на одном из сайтов был выложен ужасающий ролик. С первых кадров можно понять, что речь идёт о неком телешоу. Поначалу безобидные кадры телеигры превращаются в поистине ужасную трагедию. Молодой человек зверски убит и изуродован. Подлинность данного ролика ещё не выяснена, остаётся лишь надеяться, что видео подделано. Полиция от комментариев воздержалась. По некоторым сведениям, стало известно, что три года назад уже случалось нечто подобное, но пока эта информация остаётся закрыта. Долго ли ещё от нас будут скрывать подробности, остаётся неясным. Мы же настоятельно рекомендуем избегать просмотра лицам, не достигшим восемнадцати, беременным, людям с психическими заболеваниями и мнительным гражданам. На этом всё. Оставайтесь с нами.
- Это ещё что такое? - заревел не своим голосом Котов. С минуту он тупо таращился в экран, навряд ли видя, что на нём происходит. Его лицо побелело, глаз нервно задёргался.
- Местные новости, - сострил Андрей.
- Заткнитесь все!!! - брызгая слюной, заорал  начальник. Он всегда славился в отделе своим несносным характером, был с подчинёнными жёстким, но справедливым. Но такое состояние было непривычным даже для него. Что же такого он там рассмотрел, в этих проклятых новостях?
- Сергей Петрович, вам не хорошо? - рискнул осведомиться Воронов.
В кабинете  царило непривычное молчание.
- Сергей Петрович, - повторил оперативник.
- А! Да, - словно вынырнул из своих глубоких мыслей Котов. - Все свободны, а ты Воронов, останься.
- Есть, товарищ начальник, - Андрей тревожно посмотрел на толпящихся у двери и не спешащих уходить сослуживцев.
- Вон!!! - заревел Котов и любопытных оперов как ветром сдуло.
***
- Андрей, сколько ты у нас уже работаешь? - Издалека начал Котов и Воронов понял, что начальник подводит его к нужной теме.
- Три года, товарищ начальник, - с готовностью отчеканил тот.
- Да... уже три года... Сразу после того, как расформировали предыдущую группу... Ты же слышал, наверное, что случилось с ними. За что их турнули с работы?
- Слышал, что был какой-то казус в каком-то деле. Но всё это так, слухи.
- В общем, так, Андрей. Пошарь в интернете, найди этот чёртов ролик, и всех ко мне. Свободен.
- Так точно, товарищ начальник, - Андрей направился к выходу. Что-то ему подсказывало, что этот разговор ещё не закончен, Котов обязательно к нему вернётся, когда наступит время. А пока оставалось только гадать - что же здесь произошло тогда, три года назад, и что всплыло теперь?
Уже захлопывая дверь, парень услышал бормотание своего начальника. В этом бормотании он отчётливо различил слова "Я найду тебя, сука"
***
Найти ролик было не сложно. Просторы интернета пестрели новостями о " видео, которое взорвало интернет ", стараясь привлечь как можно больше пользователей. Андрей открыл страницу. Просмотреть видео мог любой желающий, зарегистрироваться не требовали, даже ограничение постеснялись поставить, зло подумал сержант. Тринадцать тысяч семьсот сорок три просмотра - значилось в углу экрана. Парень нажал на play, и пока видео загружалось, бегло посмотрел комментарии к данному видео:
Плохая ДеФочка:
- О, Боже, неужели это происходит в нашем городе?! Это ужасно.
МаХ:
- Мясо, мясо, мясо)))) И кто-то повёлся на этот бред?
Александр;
- Лажа полная.
Артём-КА:
- Выглядит реально. Только не могу понять, где это? У нас в городе есть катакомбы?
SATANA:
- Опомнитесь, ЛЮ-ДИ!!!! Какой долб*ёб мог это снять, да ещё и выложить на сайт. Над вами стебуться, дебилы!
Светлана:
- И пяти минут не выдержала.
Игоръ:
- Жесть. Чуть не блеванул.
Андрей открыл окно на весь монитор и близоруко щурясь, уставился на экран. Сперва было темно. Потом, появилось движение. Пять минут происходило что-то непонятное, кто шевелился и что делал, оставалось загадкой. Андрей хмыкнул. Неужели это всё и ему придётся потратить сорок минут на то, что бы рассматривать что-то неясное в темноте. Он был уверен, что в конце фильма неожиданно выскочит страшная рожа на весь экран с дикими воплями. Страшилка для детей. Однако, что-то стало происходить. Изображение задрожало, и раздался женский голос:
- Здравствуйте Владимир, - невнятный силуэт (если верить голосу - Владимир) начал оглядываться по сторонам, пока не упёрся взглядом загнанного зверя прямо в Андрею в глаза. Воронов невольно поёжился. Ему стало жутко, а голос тем временем продолжал оповещать, - Вы стали участником игры "Минотавр". Пока вы были без сознания, Вас поместили в комнату, находящуюся посреди огромного лабиринта. Через пять минут мы откроем четыре выхода, и только один из них может оказаться для вас спасительным. Куда пойти? Выбор остаётся за Вами. Только вы являетесь хозяином своей судьбы. Теперь вам остаётся надеяться лишь на интуицию. Так же, через двадцать минут откроется клетка, и Минотавр будет выпущен на волю. Существует лишь одно правило этой игры - после того, как откроются двери - бегите. Если вы нарушите это правило - вы умрёте. Бегите, Владимир. Бегите, и помните - монстр всегда дышит вам в спину. Итак, удачи. Игра началась.
Андрей не к месту вспомнил телеигру "Слабое звено". Там телеведущая - Мария Киселёва - точно таким же голосом оповещала:
- Вы самое. Слабое. Звено.
Однако веселье парня быстро улетучилось. "Смотри, смотри" - нашёптывал внутренний голос, а голос разума вопил "Перестань".
Андрей отмахнулся от внутреннего голоса и сосредоточил всё внимание на экране. Зажегся слабый свет - его было достаточно лишь для того, что бы увидеть мужчину. Определить возраст было трудно, в такой-то темноте. Он прижимался к стене и сжимал в кулаке некий предмет. Одного взгляда Андрею хватило, чтобы определить - мужчина смертельно напуган. Судя по тем звукам, которые раздались после, это совсем не удивительно. Не то рёв, не то рык прокатился по кабинету, и Андрею показалось, что от этого звука даже стол задрожал. Даже ему, находящемуся в полной безопасности, стало не по себе. Однако то, что происходило на экране дальше, заставило по спине опера пробежаться мурашкам. Невольно он отпрянул от монитора. То, что медленно выплывало из-за угла, никак нельзя было назвать человеком. Это нечто выходило за рамки понимания. Как? Как это может быть чем-то живым??? Это же просто не возможно!!! Понимание того, что это могла быть просто маска с костюмом пришли к Воронову позже. Сейчас он готов был сойти с ума от охватившего его страха. Хотя камера показывала монстра издалека, и из-за тусклого освещения разглядеть его было проблематично, воображение и фраза "игра "Минотавр" " подсказали Андрею, как именно должен был выглядеть монстр. Остальные двадцать минут на видео плохо было видно, что именно происходит. Монстр наклонился над Владимиром и что-то с ним делал, тот только кричал, визжал и что-то бубнил. И эти крики разрывали слух.
- Он что, пальцы ему ломает? - подумал Воронов, пытаясь разглядеть происходящее. Однако вскоре любопытство парня было удовлетворено, и он получил-таки ответ на свой мысленный вопрос. Изображение стало увеличиваться, пока чётко не показало, как монстр пожирает свою жертву.
***
Когда через два часа в кабинет вошёл бледный и измученный Андрей, Котов всё так же сидел на своём месте, задумчиво потирая небритый несколько дней подбородок.
- Что у тебя, Воронов? - Отстранённо спросил начальник, как будто это не он полчаса назад отправлял Андрея бороздить просторы интернета в поисках какого-то дешёвого ужастика.
- Товарищ начальник, вот, - Воронов потоптался на месте, затем нерешительно подошёл к столу и положил на него некий предмет, который до этого нервно теребил в мокрых от пота ладонях. Это была миниатюрная флэшка. Сергей Петрович зыркнул на подчинённого таким уничтожающим взглядом, что если бы сила мысли могла материализоваться, сержант тут же сгорел заживо, или взорвался, забрызгав стены серым веществом.
- Нашёл?
- Так точно.
- Ну что, оно? - сам у себя спросил Сергей Петрович, и так же сам себе ответил, - оно.
- После обеда всех ко мне, - кратко бросил Сергей Петрович и не сказав больше ни слова, вышел из кабинета.
***
После обеда было объявлено внеплановое собрание.
Подчинённые, лениво перебирая ногами, тянулись в кабинет начальника скудным потоком. Все они были похожи на сытых котов, набивших своё брюхо до отказа. Не хватало только погладить себя по животу и заурчать от удовольствия. Только Андрей сидел на удивление тихо и не заметно. Его удручённый вид не вписывался в рамки привычных собраний, в которых он всегда блистал остроумием. Думая о чём-то своём, он не замечал ни реплик, ни подколок своих сослуживцев. Поесть ему так и не удалось.
Последний участник - Соболев - дородный детина, этакая гора мышц - ввалился в кабинет, орлиным взглядом осмотрел участников собрания и гордо прошествовал к единственному свободному стулу.
- Что за паника? - спросил гнусаво Акимов - толстый противный человечек с маленькими поросячьими глазками, как курица-несушка переваливающийся с одного бока на другой, и больше напоминающий сказочного колобка, нежели человека. В каждом коллективе есть свой вот такой Акимов, который никогда не впишется в общество, как бы он этого не хотел, как бы он не старался. И дело вовсе не в том, что у него изо рта дурно пахло, и даже не в его внешности, просто это был такой человек, который начальству зад готов был лизать, что бы пойти на повышение. Однако, большинство вот таких Акимовых почему-то так и остаются в низах. Звали его Гаврил, но для всех он был просто - Гаврик.  Гаврик был у Котова как бы доносчиком. Акимову за радость было выложить на стол к начальнику всё и обо всех - кто что сказал, кто что сделал, кто где пёрнул. Котов всё это выслушивал, не скрывая своего безразличия и отмахиваясь от Гаврика как от назойливой мухи. Сергей Петрович итак знал, что говорят в его отделе, в том числе и то, что говорят про него самого. Ему это давно стало не интересно. Главное, чтоб его оболтусы работали исправно, что они и делали.  Остальное - всё ерунда.
- Здесь, - Котов поднял флэшку к глазам, - находится видео из-за которого, собственно и начался весь сыр-бор. Предлагаю ознакомиться.
- Приятного просмотра, - буркнул Андрей, не поднимая взгляда н6а присутствующих, продолжая разглядывать свои неидеально чистые ногти, как будто видел их первый раз в жизни.
- Демидов, оформи, - Котов передал флэшку Демидову. Демидов Алексей был самым младшим в отделе, ему едва исполнилось двадцать три. Пришёл он в отдел сразу после Андрея. Воронову всегда нравился этот спокойный вежливый парень. Всегда старался предложить свою помощь, причём совершенно безвозмездно. В его действиях не было абсолютно никакого расчёта, что само по себе уже было хорошим качеством, по которому Андрей судил о людях. Да, с таким человеком, он точно бы пошёл в разведку.
Леха забрал флэшку и направился к жидкокристаллическому телевизору SAMSUNG, который их отделу вручил губернатор в знак почтения, когда они раскрыли дело о нашумевшем убийстве проституток.
 Три года подряд, с периодичностью в пару месяцев по всему городу были найдены тела более десяти девушек лёгкого поведения. Лица всех жертв были исполосованы скальпелем или бритвой, глаза выколоты, а языки отрезаны. Как установили эксперты - все они были изнасилованы, причём уже после смерти. Три года отлавливали маньяка, который наводил ужас на весь город, и в итоге всё-таки поймали. Вышло это совершенно случайно. Один сержант(теперь  он не работает в отделе) шёл по свои делам, когда услышал возню в подворотне. Заглянув туда, он увидел, как пожилой человек душит девушку. Сержант вызвал подмогу, а сам провёл задержание. Проститутку он не успел спасти, однако при обыске квартиры подозреваемого, которым оказался Аркадий Семёнович Савченко - пятидесятилетний учитель музыки - в его холодильнике нашли коллекцию из отрезанных языков. Потом на допросе он сознался. И пояснил, что ненависть к проституткам вызвала его жена, которая в молодости ушла от него к другому, а тот, вдоволь насладившись юным телом, выгнал её на улицу. Она пыталась вернуться к мужу, но тот затаил обиду, и не пустил супругу на порог. Родственников у неё не было, и пришлось ей идти торговать своим телом. Правда потом, рогоносец-муж опомнился, отыскал любимую, забрал домой, отмыл, откормил, а суженая из благодарности наградила муженька СПИДом, за что и была убита. После этого у мужика и снесло крышу.
Демидов закончил копаться в телевизоре, включил видео, отдал пульт начальнику и так же молча прошёл обратно на своё место.
Андрей невольно поднял глаза к экрану, и ему снова передался тот ужас, что он испытал несколько часов назад. Что вызывало такой ужас, он не мог понять, создавалось впечатление, что само видео было пропитано неким злом, будто часть его откололась от монстра и вселилась в ролик, призванная внушать неосознанный страх людям. И Андрею вспомнился фильм "Звонок". А что если через семь дней и они все тоже умрут? Воронов едва успел подавить нервный смешок, что бы его ни сочли за психа.
Находящиеся в кабинете молча наблюдали за действием на экране. Стояла полная гнетущая тишина. Присутствующие старались даже не двигаться лишний раз, казалось, они даже дышали через раз. Лишь изредка поскрипывал старый стул, когда кто-то начинал на нём ёрзать, придавая телу более удобное положение.
Экран погас.
- Что-то я не понял...это что такое?? - обалдело сказал Соболев.
- Легенду о Минотавре и Тесее слыхали? По-моему кто-то решил снять фильм "Месть минотавра". - сказал Леха, и по его выражению лица Андрей понял, что шутить молодой человек вовсе не намерен был.
- Не понял, - повторил Соболев, - что ещё за легенда?
- Блин, Соболев, - театрально вздохнул Андрей, - ты что, в школе не учился?
- Так! Хватит паясничать. Воронов, раз ты такой умный, давай блесни знаниями, покажи, что ты не зря одиннадцать лет за партой жопу просиживал - прекратил дискуссию грозный глас начальника. Андрей был уверен, что их начальник зачем-то прикидывается, будто ничего не знает, на самом деле он знал, и знал больше них всех вместе взятых. Наверное, медленно к чему-то подводит. Ну что ж... посмотрим...
- Если опустить детали о том, как жена царя переспала с быком, то история следующая. Минотавр - существо с головой быка и телом человека, жило на острове в лабиринте. Однажды на остров приехал герой Тесей, что бы убить Минотавра. Перед этим он охмурил дочь царя и та, из великой любви, дала этому Тесею клубок ниток, который он разматывал по пути. Так он должен был выбраться из лабиринта. Тесей убил Минотавра, выбрался из лабиринта, забрал возлюбленную и тихо-мирно поехал домой... Конечно, дальше было тоже интересно, но это уже, как говориться, другая история, - на одном дыхании выпалил Андрей.

- Какие будут соображения? - поинтересовался Сергей Петрович.
- Соображения по поводу чего? - ответил вопросом на вопрос Соболев.
- Соболев, на твоих глазах только что убили человека. А ты, как опытный оперативник, должен убийцу поймать, - слащаво улыбнулся Котов.
- Я очень сильно сомневаюсь, что оно настоящее, - сообщил Соболев, - вы, конечно, извините, но я давно уже вырос из того возраста, когда верил в чудовищ. А что ЭТО такое? Человекобык, восставший из ада, что бы отомстить? Ну, уж, увольте.
- Убийца мог просто переодеться, может, это ритуальное убийство, - предположил Андрей и получил одобрение со стороны Лёши.
- И в чём же ритуал заключается? Съесть жертву? Извините, конечно, но человек( даже, допустим, если он и переоделся в монстра) не в состоянии передробить кости другому человеку одними зубами. Сергей Петрович? Как же ваше вечное - нет тела - нет дела? Где и что искать-то?
- Есть тело, Соболев! Есть!!! Что хотите делайте, но найдите мне эту тварь!!! Свободны!
Глава 2
Острое лезвие ножа вонзилось в мягкую плоть, и из прокола брызнула кровь. Несколько её капель попали девушке на лицо.
- Вот чёрт, - беззлобно выругалась Юля и продолжила потрошить только что оглушенного молоточком толстолобика.
Через несколько минут Юля расправилась с рыбой, начинила её брюхо рисом, завернула в фольгу и засунула в духовку. Затем подошла к раковине, наклонилась к бегущей из крана тёплой воде и неторопливо начала смывать кровь со своей щеки.
- Ой! - воскликнула девушка, когда в животе что-то кольнуло. Ей пришлось присесть на стул, чтобы не упасть.
- Тише, тише, - начала приговаривать она, поглаживая тёплой ладонью заметно округлившийся живот.
Юля была на шестом месяце беременности. Это был первый их с Дэном ребёнок, появления на свет которого, они ждали с замиранием сердца. К счастью врач сказал, что беременность протекает отлично. Положение плода нормальное, угрозы выкидыша нет. Но не до конца веря врачу в том, что риска нет, даже если они так и останутся жить в запылённом центре города, Дэн решил оградить жену от всех возможных неблагоприятных факторов, и два месяца назад из своей душной двухкомнатной квартиры увёз Юлю на окраину города в шикарный трёхкомнатный деревянный дом. На чердаке была обустроена уютная летняя комната. Стены и крыша были полностью застеклёнными. Юля любила приходить сюда вечером, садиться в кресло-качалку и смотреть на звёзды. Она называла этот укромный уголок "своим хрустальным замком".
Шикарная просторная кухня привела Юлю в полнейший восторг, и если до этого у неё и были какие-то сомнения, о правильности переезда, то теперь они полностью отпали.
Задний двор(небольшая, заросшая бурьяном площадка) заканчивалась многовековыми дубами( сначала редкие, потом всё гуще и гуще, они перерастали в настоящий дремучий лес). Дэн настоятельно рекомендовал не ходить в лес одной, и даже не входить в пролесок, и отстал от неё лишь тогда, когда немного раздражённая девушка поклялась, что у неё и мысли не было идти в кишащий комарами и клещами лес, как бы сильно её не припёрло. Действительно, что ей там может понадобиться? Хворост для того, чтоб развести огонь? Насчёт этого муженёк может быть спокоен, потому что в этом доме у них паровое отопление.
На второй день после переезда, когда Денис уехал на работу - он был руководителем одной фармацевтической фирмы - к Юле забежала соседка. Это была энергичная молодая девушка, примерно одного с Юлей возраста. Когда раздался звонок в дверь, и хозяйка открыла, честно говоря, она немного обалдела. С порога на неё взирала шикарная блондинка, в коротких джинсовых шортах, обтягивающих аппетитную попку и обнажая загорелые стройные ножки. На грудь был натянут облегающий белый топик, который был явно ей маловат. Задорно торчали обтянутые тонкой материей соски. Вызывающий макияж довершал весь эффект роковой красотки.
- Привет, я Макс, - протянула девушка руку и Юля неуверенно её пожала.
- Юля,  - представилась девушка.
- Я живу в соседнем доме через дорогу. Тот, где  металлический забор такой высокий.
- Ааа, - протянула Юля, - зайдёшь? - она отступила вглубь дома, пропуская новоиспечённую соседку.
Они прошли на кухню, и откуда-то Макс выудила бутылку красного вина:
- Ну что, за знакомство?
- Нет, нет, мне нельзя, - Юля погладила себя, по ещё только лишь начинающему проявляться животику.
- А понимаю, ну ладно, ты не против, если я...
- Да, конечно, - Юля покопалась в ящике стола и выудила на свет штопор.
Они разговорились. Оказалось, что Макс жила со своим бойфрендом - Домеником - здесь  два года, пока однажды в их дом не ворвались копы и не учинили разгром. Доминик попытался скрыться, и при задержании его подстрелили. От обильного кровотечения он скончался, не успев доехать до больницы. При обыске в доме, было найдено около трёх килограммов чистого героина, но Макс была уверена, что это только малая часть того, чем мог тайно от неё заниматься её бойфренд. По делу Макс проходила как свидетель, только она всё время на допросах повторяла, что ничего об этом не знает, и вскоре её оставили в покое. Дом Доменика по составленному им незадолго до смерти завещанию, переходил по закону к Макс.
- Любил он меня, - говорила Макс, хоть и был говнюком. Ко мне его головорезы потом ещё несколько раз приезжали, дом обыскивали - не верили, что я не заныкала их герыч. Один раз даже поколотили, но потом оставили в покое. Больше я никого из них никогда не видела. Наверное, в бега подались.
- А ты его любила? - спросила Юля.
- Ты знаешь, можешь считать меня шлюхой, но мне нравились его деньги. Он был неплохим мужиком, но любить его? Нет.
- А теперь ты одна живёшь?
- Да, я не вожу своих мужиков на эту хату. Я ещё не такая стерва, у меня есть чувство благодарности к Доминику. Если бы не он я давно бы стала дешёвой проституткой, раздвигала бы ноги за косарь в занюханных кабаках. Я, до того, как с Домиником познакомиться стриптизёршей работала. Ну, однажды в наш клуб и зарулили какие-то пьяные забулдыги. Они начали лапать мою напарницу, а я им нагрубила, так они прямо на сцене меня завалили и попытались изнасиловать, а там Доминик как раз сидел со своей братвой, они там всех и порешили. Я думала у того ко мне любовь с первого взгляда проснулась, а оказалось, что те мрази им много денег должны были. Вот так и познакомились. Он меня потом вытащил из клуба, по ресторанам водил, в художественном институте выучил. Любил меня, а я неблагодарная, из расчёта с ним и спала, - закончила Макс свой рассказ. За это время она уже изрядно набралась, хотя голос её звучал твёрдо.
- Что-то засиделась я, - Макс посмотрела на свои наручные часы.
Юля удручённо молчала. Политика гостьи ей было совсем не понятна. Макс ей понравилась своей непринуждённостью и раскованностью, однако то, что она сейчас говорила, пугало её. Секс, наркотики, бандиты - вот уж чего у Юли никогда не будет в жизни, так это таких мрачных приключений. Дэн... её Дэн был таким надёжным и таким родным... Юля затосковала по мужу. Сейчас больше всего на свете ей хотелось прижаться к родному телу, вдохнуть родной запах, что бы он так нежно ( как Юля любит) погладил её по голове и сказал, что у них всё будет хорошо.
- Знаешь, что я тебе скажу, - Макс, собравшаяся было уходить, снова села на стул, - опасайся ходить в лес.
- Спасибо, мне вчера уже было об этом сказано, - Юля улыбнулась.
- Нет, Юль, я серьёзно. Здесь происходят поистине ужасные вещи. Одному Богу известно, что именно таится в этих лесах, но там пропадают люди.
От такого тона девушке стало жутко, она машинально погладила живот.
- Уходят, за грибами, например, и не возвращаются обратно. А по ночам их предсмертные крики можно иногда услышать. И туман... такой густой-густой выползает, как будто прячет в себе что-то. Однажды из этого тумана паренёк выбежал, который пропал две недели назад. Бледный, как мел, весь в крови, кричал, да так жутко, весь посёлок разбудил. А когда его в больницу привезли, оказалось, у него все пальцы на руках отгрызены. Люди говорят, что это он пока по лесу бродил, дорогу домой искал, с голода себе пальцы-то и откусил, но, знаешь, мне кажется, что он там, в лесу встретил кого-то, да чудом жив остался. Его потом в психиатрическую лечебницу определили, в одиночную камеру, потому что он по ночам на больных бросался, одному кожу с лица содрал, второму ухо откусил. Только он так и умер через три месяца, а рассказать, что с ним там, в лесу этом чёртовом произошло, так и не сумел. Копы потом весь лес прошерстили, ничего не нашли,  и забросили это дело. А здесь до сих пор люди пропадают. Я не шучу. Держись подальше от этого леса проклятого. Даже в ту сторону не смотри. И вот, - Макс сняла с шеи небольшой серебряный крестик и протянула его Юле.
- Макс, ты что, я не могу, - попыталась отнекиваться девушка, но Макс насильно вложила ей в руку серебро.
- Юль! - раздался из прихожей такой родной голос Дэна, и Юля порадовалась, что может его слышать.
На кухню вошёл Денис.
- Привет, - поздоровался он с гостьей и нежно поцеловал жену в щёку.
- Это мой муж - Денис.
- Макс. Очень приятно, - они пожали друг другу руки.
- Ну, мне пора. Засиделась что-то. Приятного вечера, - гостья лучезарно улыбнулась молодой паре и отвергнув предложение проводить её до двери, вышла. Когда послышался звук захлопывающейся двери, Дэн присвистнул:
- Ого, это что ещё за красавица писаная?
- Соседка, - ответила Юля, но думала она совсем о другом. Из головы всё не шёл рассказ Макс о таинственном лесе. Слишком уж это было похоже на страшилку, которую рассказывают дети в лагерях, собравшись ночью вокруг костра.
Теперь уже прошло два месяца. Макс частенько забегала поболтать, однако к тому разговору больше ни разу не возвращалась, а Юля не спрашивала.
***
В прихожей послышалась возня - это явился Дэн. Он уже с порога учуял запах чего-то вкусного, и, улыбаясь, прошествовал на кухню.
- Я люблю тебя, - увидев жену, сообщил он и протянул юле шикарный букет алых роз.
- Ты не забыл, - обрадовалась девушка и поцеловала мужа в лоб.
- Нет, конечно.
- Садись, - Девушка усадила мужа за стол. Дэн залюбовался своей женой, жадно пожирая глазами её тонкую, словно осина фигуру. Волосы, обычно собранные в хвост она сегодня распустила по плечам. зелёные глаза нежно смотрели на него, и его охватило желание. Он поборол нарастающие возбуждение и опустил взгляд. Через пять минут Юля поставила на стол поднос с рыбой.
Сегодня у них была годовщина свадьбы. И почему все наперебой твердили, что после свадьбы все отношения напрочь меняются? Романтика уходит на второй план, появляются
мелкие бытовые ссоры, переходящие в настоящие скандалы, появляются обиды, недосказанность какая-то. Нет. У них всё не так. Всё даже лучше, чем девушка ожидала. Дэн окружил её такой заботой, что иногда ей даже казалось, что она не заслужила такого мужа. Господи, как же она любит этого человека!
Спать они ушли, когда часы показывали давно уже за полночь.
Дэн уснул сразу же. Уже через пять минут по комнате разносилось его похрапывание. А вот Юля, наоборот, никак не могла уснуть. . Странные и вместе с тем страшные мысли никак не лезли из головы. Проворочавшись до двух часов она встала и тихо вышла из комнаты.
***
Юля сидела в своём "хрустальном замке". Скрип старой кресло-качалки , так умиротворённо действующий на сонный мозг обычно, сейчас мало помогал. Он не раздражал, но и уж точно не успокаивал. Просто действовал как-то нейтрально и пресно. А успокаивал бокал вина, который Юля вертела в руках, разглядывая в свете луны его кроваво-рубиновое содержимое. Юля выскользнула из Дэновых объятий и тихо, на цыпочках, словно вор прокралась наверх, что бы побыть одной. Что-то её беспокоило. Она никак не могла определить, что именно, но червячок волнения уже прокрался в душу и сейчас грыз её изнутри. Да, её душа сейчас была больше всего похожа на изъеденное червями яблоко, вот только из червоточин сочился совсем не сок, а что-то по цвету очень уж похожее на содержимое бокала в её руке. Она никогда не рассказывала Дэну о том разговоре с Макс, да и себе она не хотела признаваться, однако рассказ соседки её очень сильно напугал. При свете дня она смеялась над собственными страхами, как над какой-то очень удавшейся шуткой, однако когда на крышу их дома спускалась ночь...
Вместе с темнотой приходили и страхи. "И духов зла явилась рать" всплыло в мозгу. Почему все без исключения боятся темноты? Наверное, потому что в ней и живёт страх. Прячется, поджидая удобный момент, что бы напасть. Наверное, дети это чувствуют сильнее взрослых, не зря же, минуя самый тёмный уголок в доме, они срываются на бег. Взрослые же, наоборот, замедляют шаг, показывая, что им совсем не страшно. Храбрятся, глупые. На самом деле, в голове в такие моменты только одна мысли имеет место, они все молятся, что бы из темноты не протянулась рука, хватая их за ноги и утаскивая в царство кошмаров.
Юля встала. Кресло-качалка отозвалась болезненным скрипом. Потревоженные босыми ступнями половицы томно вздохнули, вторя неровному, сбивчивому дыханию девушки.
Юля подошла к стеклянной стене, приложила ладонь к холодной прозрачной глади и вгляделась вдаль. Там, чернее самой ночи, темнел зловещий лес. Он как будто манил к себе раскачивающимися на ветру верхушками деревьев. Ветви, как руки мертвецов со скрюченными пальцами тянулись к посёлку.
Если бы сейчас был день, то Юля просто посмеялась бы такому нелепому сравнению, но сейчас была ночь. Сделав шаг назад, тяжело дыша, девушка попыталась побороть свой страх, всё с большей силой сковывающий разум.
И тут Юля увидела то, чего никогда не хотела бы видеть. Сквозь стволы деревьев в сторону дома (в ЕЁ сторону) начали тянуться густые щупальца тумана. Он не как обычно (по крайней мере, так это себе представляла девушка) мерно расплывался по поверхности, а, казалось, наступал твёрдой высокой стеной. Лес затих, молча отдаваясь этому зловещему пришельцу. Даже филин, до того бесстыдно угукавший где-то в чаще, трусливо затих.
А туман всё ближе и ближе подступал к дому. Он был настолько густым, что Юле казалось, выйди она сейчас ему навстречу, можно бы было зачерпнуть его в ладони, и он бы полился сквозь пальцы, словно молоко.
Затем в тумане, как показалось девушке, начали вырисовываться человеческие силуэты. Не выходя из тумана в свет луны, они казались не больше чем тени. Будто люди бесследно исчезли, не успев прихватить с собой свою тень. Они медленно наступали вслед за туманом. Их было множество - этих невнятных, ели различимых силуэтов.
Девушка сделала ещё шаг назад. Она боялась, что те, кто прячется в тумане, увидят её и придут за ней, не смотря на закрытые двери и окна. Юля готова была кричать от страха. В её голове вертелась лишь одна мысль - эти тени пришли за её ребёнком.
- Нет, - прошептала она, положив руки на живот, будто бы заслоняя ещё не родившееся дитя от ночных гостей из тумана.
Вдруг девушка вздрогнула, как будто ей влепили пощёчину, а её расширенные от ужаса глаза впились в белую густоту тумана.
Она отчётливо услышала, как в глубине леса раздался крик. Этот крик был полон такой боли и отчаянием, что девушке захотелось зажать уши руками, сесть на корточки и завыть во весь голос.
Когда она уже готова была поверить в то, что ей это показалось, крик повторился.
- Нет, нет, не надо, - шептали побелевшие от страха губы. Если он повториться, она точно сойдёт сума.
Юля не замечала, как царапает ногтями плечи, оставляя отчётливые красные следы ногтей, местами кровоточащие.
В этот момент, будто пробудившись от долгого сна, из чащи в небо взмыла огромная стая ворон. Птицы заслонили собой всё небо, и громко галдя, огромной чёрной тучей полетели прямо на Юлю.
Юля настолько оторопела, что даже перестала дышать. Она задрала голову и наблюдала, как стая проносится мимо. Но вдруг раздался звук бьющегося стекла. Одна из стеклянных пластин треснула и градом мелких осколков полетела вниз. Юля успела отскочить, споткнулась и упала на пол.
Гвал постепенно отдалялся, пока не затих совсем, а девушка продолжала сидеть на полу, расширенными от ужаса глазами глядя на мёртвую ворону, что разбила стекло и упала в комнату вместе с осколками стекла. Птица раскрыла клюв, будто насмехаясь над девушкой, уставившись прямо на неё единственным мёртвым чёрным глазом. Второй был проткнут острым осколком. Кровь медленно заливала пол, образуя под мёртвой птицей небольшую лужу крови.
И тут Юля не выдержала и разрыдалась.
Дэн нашёл её через полчаса, когда проснулся от странного звука, как будто бьющегося стекла, всё в той же позе - сидя на полу, обхватив колени руками, и раскачивающуюся в разные стороны.
Она ничего не говорила, лишь повторяла:
- Не надо, пожалуйста, не надо.
Позже, когда она немного пришла в себя, она объяснила - поднявшись наверх, она задремала в кресле, ей приснился страшный сон, а здесь ещё и птица, разбившая стекло. В общем, она испугалась.
Дэн убедившись, что с женой всё в порядке, ушел на работу, а Юля осталась опять одна. Этот дом, а ещё больше лес, начали её пугать. Она захотела уехать....
Глава 3
Михаил вышел из душа и, завёрнутый в одно полотенце, подошёл к зеркалу. Он придиристо осмотрел своё тело, но, как всегда, не найдя ни одного изъяна, кривовато улыбнулся своему отражению. На него из зеркальной глади взирал молодой человек со светлыми волосами, висевшими сосульками на лбу и шее, с которых на пол капала вода. Задиристые зелёные глаза придавали ему мальчишеский вид. Годы тренировок не прошли для Михаила даром. Тело оставалось в отличной форме. Михаил в который раз отметил, что он любит себя. Не удивительно, что девушки от него просто млеют, влюбляясь с первого взгляда. Он прекрасно знал, что может затащить в постель любую, чем и не пренебрегал пользоваться. Казалось, через него прошли сотни - некоторые были божьими одуванчиками, некоторые патаскушками, доводилось встречать и извращенок. Некоторые задерживались на неделю, некоторые на ночь, а некоторые, собирая поспешно свои шмотки по квартире, убегали, не пробыв и трёх часов. Но все они не могли не признать, что в постели он Бог. Больше всего Михаилу нравилось лишать девушек невинности. Был в этом некий шарм - входя в девочку, чувствовать, как рвётся заветная тонкая плёночка, чувствовать, как кровь покидает тело, а на утро находить на простыне след от бурной ночи.
Каждая девушка (ну или женщина) была для него своей маленькой игрой, которую он всячески старался выиграть. Для этого были хороши любые способы, пусть даже некоторые из них были некорректными, иногда даже жестокими, но игра стоила свеч. Конечно, наигравшись, он бросал свою надоевшую игрушку, но всегда находил старой новую замену.
Его квартира была обителью его страстей - её стены стали свидетелями многих постельных сцен, благо они не умели говорить.
Сегодня, как и обычно, Михаил ждал гостей. Однако на этот раз свидание оказалось более необычным, чем он мог бы предположить. Это было свидание вслепую. То есть, Михаил попросту не знал, кто новый объект его похотливых желаний. Он даже не знал, как эта девушка выглядит. Единственное, что он знал, это то, что её сексуальный голос возбуждал настолько, что услышав его в телефонной трубке, у него становилось всё колом. Боже! Сколько раз он рисовал в своей голове тот момент, когда они окажутся вдвоём в его квартире. Он обязательно зажжёт свечи. Свечи - это был некий ритуал посвящения, до которого доходили не многие. Если Михаил зажигал свечи на свидании, это означало только одно - их отношения продлятся несколько дольше.
Началось всё два месяца назад. Он в очередной раз скучал, не зная, кому позвонить сегодня. Всё надоело. Не радовал никто. Хотелось чего-то нового и свежего, но, как назло, новых знакомств на этой неделе не состоялось. Оставалось одно - позвонить кому-нибудь из "стареньких". Он уже собирался набрать номер Маринки - похотливой сучки, которая примчалась бы в любое время суток. Этой стерве хотелось всегда. Огорчало одно. Хотелось ей не только Михаила. Она была бы не против и с Эдиком из соседнего подъезда - Эдик прыщавый зануда-заика. К тому же ботаник. как на него бабы вообще могут смотреть, Михаил не знал. Однако,  он своими глазами видел, как Маринка, под руку с Эдиком входили  подъезд. И парень был уверен, что шли они уж точно не чай пить.
Вобщем, только Михаил потянулся к телефонной трубке, как она разразилась громкой трелью, и на экране высветился незнакомый номер. Михаил немного подумал - стоит ли поднять. Он был уверен, что это Ирка - девчонка, которую он обесчестил две недели назад. Она названивала ему каждый день, слёзно умоляла о встрече, сначала он придумывал себе несуществующие срочные дела, затем и вовсе перестал поднимать трубку. Сомнения отпали. В голове крутилась мысль "Была, не была. Ирка, так Ирка, попресую её ещё пару раз. Пусть девчонка успокоится. Может, тогда отстанет" И Михаил поднял:
- Да, - немного раздражённо ответил он.
- Ээээ, - услышал он на том конце,- а Светлану можно?
Голос был настолько сексуальным и томным, что Михаил тутже нарисовал в воображении девушку, полуголую, возбуждающе накручивающую прядь волос на тонкий изящный пальчик.
- Алооо? - протянуло милое создание. Михаил уже успел мысленно полностью раздеть обладательницу этого голоса.
- Девушка, мне очень жаль, -почти с искренним сожалением вздохнул парень, - но вы не туда попали.
- Очень жаль, - печально вздохнула трубка и повторила, - очень жаль.
- А может, я сгожусь вместо Светы? - и тут Михаила прорвало. Он приложил все усилия, что бы как можно дольше оставаться с незнакомкой на связи. Они проговорили почти полчаса, и Михаил выпросил разрешения позвонить ещё. Девушка звонко рассмеялась, спросив " а стоит ли?". Михаил ответил " Конечно, стоит", однако просто был уверен, что девушка первоначально и не была против. Опять мои чары действуют, с ликованием подумал Михаил, и, распрощавшись с незнакомкой ( А она так и не назвала своего имени) побрёл спать. Желание позвонить Маринке, напрочь исчезло. Похоже, сегодня разгрузочный день, подумал в тот вечер Михаил.
Проснулся он тогда с каким-то чувством комфорта и умиротворения, так он себя не чувствовал уже очень давно.
Первым делом, что он сделал в то утро - это написал незнакомке смс-ку с добрым утром. Полчаса прождал ответа, но так и не дождался и удручённо побрёл в душ. Хорошее настроение тут же улетучилось. Наспех приняв душ, он стал собираться на работу.
Войдя в комнату, он тут же бросил взгляд на экран телефона. Тот всё молчал. Ни смс-ки, ни звонка не было.
- Ну и х*й с тобой, золотая рыбка, - буркнул он себе под нос. Оделся, вышел из дома. Телефон предусмотрительно не стал брать с собой - сегодня он договорился встретиться с Инесс. Но встречаться с ней, а уж тем более крутить шуры-муры настроения не было. Так хоть можно сослаться на то, что забыл телефон дома. Пускай звонит себе на здоровье, сколько влезет.
Весь день проходил томно и тянулся как резина. Михаил с великим трудом дождался окончания рабочего дня и пулей вылетел из здания, чуть не сбив с ног услужливую секретаршу босса - Инночку. Эта мразь мило улыбнулась Михаилу и своим паскудным голоском проворковала:
- Что, Мишенька, на свидание опаздываешь?
- Отвали, - глядя в эту нагло ухмыляющуюся рожу Мише захотелось припечатать её к асфальту…  но он с трудом сдержался, лишь слегка нагрубив. Инну он ненавидел с такой силой, что если бы кто-то захотел её убить, он бы услужливо подал убийце топор.
Эта ненависть к секретарше появилась два года назад - тогда Михаил только устроился на работу в офис. Он применил всё своё обаяние и уже через два месяца переспал почти со всем, что подходило под определение женский пол. "Нетронутыми" оставались лишь Катя - из статистического отдела, и эта вечно улыбающаяся стерва Инночка.
Сперва он открыл охоту на Катюшу. Инну он приберёг напоследок, рассудив, что эта сучка сломается быстро, если сама не напрыгнет на него первой.
Итак, Катя. Катя была скромницей, умницей, и далеко не красавицей. Милой, симпатичной - да, но красивой её назвать язык не поворачивался. У Катюши были чересчур большие глаза, подбородок широкий, а нос, на удивление маленький. На лице у девушки не было и следов косметики. Волосы цвета мышиной шерсти( волосы она никогда не красила) всё время были собраны в жиденький хвостик. На глазах напялены очки с невероятно толстой оправой. Эти то очки и завели Михаила. Как же соблазнительно она их поправляла! Этот жест затмил некрасоту Кати. Через некоторое время Михаил пригласил девушку на свидание. Начать решил с кафе, сообразив, что скромница и умница побоится первого свидания у мужчины на квартире. Он приложил все усилия, что бы напоить объект своих похотливых желаний. Катя была неинтересным собеседником, когда она что-то рассказывала, то скорее не говорила, а мямлила. Михаилу было неинтересно её слушать, но он упорно делал вид, что заслушивался её скучными рассказами о детстве, проведённом в глухой деревне, называющейся не то Ясенево, не то Яснево, подавляя зевки.
Но стоило Катюше выпить три бокала вина, как она, как будто преобразилась. Энергия, казалось, била изнутри. Разговор её стал более развязней, жесты перестали быть скованными, стеснение куда-то ушло. Она сама предложила поехать к нему. К ней было нельзя - пояснила Катя - дома больная мать.
Приехав к нему, не успела закрыться входная дверь, Катя уже набросилась на него. Яростно срывая друг с друга одежду, они завалились прямо на полу в прихожей. Единственное, что успел пропищать Михаил, так это то, что бы Катя не снимала очки. Потом Михаил провалился в забытье. Помнил только как мягкое тело Кати всем своим весом навалилось на него. Движения были быстрыми и уверенными. Девушка знала своё дело. Эта недотрога и скромняга была искусней многих проституток, которых в своё время Михаил перепробовал не мало. Секс был жёстким. Яростно они катались по полу прихожей, не обращая внимания на то, что линолеум был холодным. Их тела стали мокрыми и липкими от пота. На спине образовывались капли, которые тут же были уничтожены ногтями Катюши. Миша не замечал, как оказывался то сверху, то снизу. Когда катя победоносно вскрикнула, на Михаила накатила волна оргазма. Катя в изнеможении упала на Мишу и тут же скатилась на пол, тяжело дыша.
Пять минут они молча таращились в потолок. Михаил не находил слов. Что ей сказать? "Это было незабываемо?" не годиться для такого случая. Предложить кофе? Но учитывая, что они даже войти в квартиру толком не успели, вряд ли она захочет кофе.
- Ну ты даёшь! - выпалил он, опережая свои мысли.
Катя ничего не ответила, молча подняла свои вещи, в спешке оделась - один чулок был порван - из под юбки вниз разъехалась большая стрелка. "Наверно, порвал, когда за задницу её лапал" - подумал парень, молча наблюдая как девушка так же безмолвно надевает туфли.
- Подожди, ты что, уже уходишь?
Михаил был в шоке. Он и не думал, что отделается от кати так просто. Такие, как она, думал он, после секса оккупируют квартиру и уходят лишь тогда, когда осквернитель их чести пообещает жениться. "Но она и не такая скромняга, как ты думал, да и не девственница. Далеко не девственница" - напомнил ему голос разума, и Михаил окончательно успокоился.
- Какая же ты скотина, - бросила она на прощание, и парню показалось, что она плачет.
Дверь захлопнулась, а Михаил всё продолжал лежать на полу, осмысливая, что только что произошло. Вся его вина в том, что он пригласил эту дуру в кафе. Насколько он помнил, а память его не подводила, она сама предложила ехать к нему, сама на него набросилась, а теперь скотиной обзывает.
- Вас, баб не поймёшь, - в темноту произнёс Михаил и улыбнулся вспоминая только что произошедшее между ними.
Оставалась Инка.
Идя на следующий день на работу, он уже приготовился, что эта дура начнёт причитать, охать, и обвинять его в том, что он её использовал. Пару месяцев она за ним побегает, потом отстанет. Поймёт, в чём всё дело. Однако войдя в офис, он не увидел девушки на своём месте. Спустившись в столовую за чашкой кофе, не нашёл её и там. Спросив у своих коллег, видел ли кто сегодня Катю - придумал повод, по которому ищет её - те отвечали отрицательно и подтрунивали над ним, мол, и её успел опробовать. Михаил отмахивался от них и шёл дальше. Через полчаса стало ясно - Катя на работе сегодня не появлялась. Не обратив внимания на то, что где-то внутри вспыхнула искорка тревоги, Михаил занялся своими обязанностями. Всё было как обычно, лишь Инна сияла, как Ясно солнышко. Её беспричинная улыбка начала раздражать.
Ближе к обеду в офис вошли двое в форме. Ни с кем не здороваясь, они подошли к Инне и спросили - это Михаил слышал, хоть и не отчётливо, но достаточно ясно - Михаил Ворохов, где нам его найти?
Теперь искорка тревоги начала разгораться , сначала в небольшое пламя, затем в великий пожар. Полиция ищет его. Но зачем?
Тем временем эти двое подошли к Михаилу вплотную и встали так, что бы закрыть все возможные пути бегства. Однако парень и не думал бежать. Он был напуган. Эти двое не внушали доверия. Он знал, что они пришли сюда не для того, что бы разговаривать по душам.
- Михаил Ворохов, прошу проследовать за нами. Вы задержаны по подозрению в изнасиловании, - громко объявил один из копов. Сослуживцы, до этого бросая в сторону троицы кроткие любопытные взгляды, теперь таращились во все глаза.
- Я никого не насиловал.
"Чёрт, где я прокололся? " - сосредоточенно думал парень.
- В участке вопросы задавать будешь. Или ты идёшь добровольно, или мы тебя закуём в браслеты, - не очень вежливо ответил второй.
Михаил покорно встал и пошёл к выходу. Он чувствовал, как не отставая ни на шаг за ним идут копы, он чувствовал на себе взгляды сослуживцев. Хотелось крикнуть им - я ни в чём не виноват! Однако он молча шёл вперёд.
Первый вопрос, который ему задал следователь:
- Вы знакомы с Екатериной Сивцовой?
" Так вот откуда ветер дует" - подумал парень, но ему было не понятно, что такого натворила его вчерашняя подруга, и при чём тут изнасилование,  а сам ответил.
- Да. Мы с ней работаем вместе.
- Вы были в интимных отношениях с Екатериной Сивцовой?
- Да,-  тихо произнёс Михаил, опуская глаза вниз.
Дальше Михаилу объяснили, что Катя накатала заявление об изнасиловании. Подумать только! Она, сидя на этом самом месте утром, рассказывала, как её изнасиловал... Он! Михаил!
" Вот сука" - пульсировало в мозгу. Ярость переполняла всё его нутро. И если бы сейчас ввели эту тварь, он бы задушил её. Эта шлюха ещё смеет заявлять, что он... Тьфу.
К счастью для Ворохова, следователь объяснил, что следов насилия не обнаружено, и, возможно, Катя сделала из каких-то своих личных расчётов.
Ему задали ещё несколько вопросов и отпустили. Коротко бросив в спину "Будем разбираться".
Вернувшись на работу, он столкнулся нос к носу с Сивцовой. Больно схватив её за руку, он поволок её в курилку. Та даже не пыталась сопротивляться, только громко, во всеуслышание спросила:
- Что, снова изнасилуешь беззащитную женщину?
- Ну ты падла, Катюша!
- Отпусти, больно.
Михаил втолкнул её в середину коморки, а сам встал у двери, что бы она не пыталась сбежать.
- Зачем? - задал он свой вопрос, - а? Катюша?
Катя сделала то, что Михаил от неё меньше всего ожидал - она стала расстёгивать пуговицы на блузке.
- Эй, ты что вытворяешь? Что ещё ты придумала? Я убью тебя, если ты что-нибудь подобное выкинешь!
Катя никак не отреагировала на угрозы парня. Она расстегнула бюстгальтер и провела ладонями по своему неидеальному, но красивому телу.
 - Тебе ведь это нравится? Можешь не отвечать. Вижу, что нравится.
Михаил стыдливо потупил глаза. Чёрт! Он снова начал возбуждаться!
Катя привела себя в порядок и начала рассказывать:
- Ты, Мишенька, не помнишь меня. А вот я тебя отлично помню. Мы с тобой тогда в параллельных классах учились. Сивка-бурка, припоминаешь?
И Ворохов действительно вспомнил.
***
Он учился в восьмом классе. Начиная с пятого, его стала донимать тайная поклонница - присылала валентинки на День Всех Влюблённых, подкладывала в карманы куртки записочки с признаниями в любви и нелепыми стихами. На переменке, собравшись в кружок возле парты Ворохова, они всем классом читали эти записочки и от души издевались над тайной воздыхательницей. Эти записочки появлялись три года подряд, пока однажды Миша не решил сбежать с урока и, тихо прокрадываясь через многочисленные вешалки к своей куртке, да так, что бы не нарваться на какого-нибудь учителя, он не наткнулся на Катьку из параллельного класса, шарящую в карманах его толстовки.
- Пошла нах*й отсюда, воровка!
- Я не воровка, - жалобно пискнула та. Мише стало противно. Вид Кати вызывал у него отвращение - девочка была толстая и некрасивая. В своём классе она была гадким утёнком, всегда сама по себе, всегда без подруг - потому что подруг у неё не было и быть не могло. Её внешность отталкивала всех. Никто не хотел насмешек в вою сторону из-за того, что он решил дружить с Сивкой-буркой.  Михаил не знал, откуда это прозвище взялось, но Катю так звали все. Исключением были только учителя, конечно.
- А что ты тогда делаешь с моей курткой?  - Задиристо спросил мальчик.
Катя робко вынула руку из кармана. В кулаке( в кулачище) она сжимала красный конверт. Миша сразу узнал его. В таких ему и подбрасывали записочки.
- Ты что, дура? Пошла отсюда! - Ворохов замахнулся на неё, и девочка, расплакавшись, убежала. Ей было стыдно и больно. Стыдно за то, что Миша её застукал, за то, что назвал воровкой, за свою некрасивую внешность и толстое уродливое тело. Даже сейчас, когда она бежала в туалет, что бы выплакаться, она чувствовала, как по бокам колышется жир. Больно, за то, что Миша не ответил ей взаимностью. Она не ожидала от него любви, но ведь после стихов, что она писала ему, он же должен был хотя бы симпатию проявить. Какая же она дура. Не спала ночами, писала стихи, только бы он на неё внимание обратил, а он...
На следующий день уже пол школы обсуждали, что Сивка-бурка втюрилась в Ворохова.
Катя готова была сквозь землю провалиться от стыда, когда вслед ей, идущей по коридору, неслись фразочки, вроде "Сивка-бурка влюбилась! Фууууу!" или "Похудей для начала, корова"!
Жестокость одноклассников и других детей пугали Катю, она начала передвигаться из класса в класс только когда рядом шёл какой-нибудь учитель, тогда выпады в её сторону ненадолго прекращались. Пару раз её подкарауливали девчонки в туалете и издёвки начинались с новой силой. А в голове вертелась лишь одна мысли "Ну зачем? Зачем он рассказал всем?"
Потихоньку Катя начала всех ненавидеть, но больше всего она ненавидела себя... себя и, конечно же, Ворохова. Но чем больше она его ненавидела, тем больше любила. Записки она перестала ему подсовывать. Какой смысл, если он итак всё уже знает, знает, и издевается вместе со всеми.
Удивлению Кати не было границ, когда через две недели Миша подошёл к ней и пригласил в кино. Она недолго думала. Сразу же выпалила "Конечно" и счастливая побежала домой. Когда она в назначенный час пришла к кинотеатру, Миши не было. Она прождала его полчаса, потом решила, что, возможно она перепутала место, но в их городе всего один кинотеатр, перепутать она просто не могла.
Когда она уже собиралась уходить, к ней подошёл незнакомый ей мальчик и сказал, что Мишка ждёт её в "Халупе" - это был заброшенный домишко, в котором по выходным собиралась молодёжь, чтобы втайне от родителей побаловаться сигаретами и пивом.
Катя бросилась туда. Войдя внутрь, она увидела компанию подростков, сидящих в одной из комнат Халупы. Кто на старом прогнувшемся диване, кто на прокуренном матрасе, который покрывали жёлтые разводы. В самом углу сидел Мишка. У него на коленях - Верка. Ворохов бесстыдно залез Верке под кофту и гладил её, только начинающую образовываться грудь.
- Чё припёрлась? - спросил Миша, сплюнув на пол.
- Мы же в кино идём, - запинаясь, проговорила Сивцова.
- Слушай, Сивка-бурка, ну кто с тобой в кино пойдёт, ты себя в зеркало видела? - Верка звонко рассмеялась.
- Миш, но мы же...
- Я же прикалывался, ты что, повелась? Ну, ты и дура, Сивцова.
Теперь уже заржали все.
Катя, не помня себя от охватившей её ярости, стыда и горя, бросилась прочь. В голове всё ещё стоял смех этих скотов.
- Ненавижу, - повторяла и повторяла Катя до тех пор, пока не ворвалась домой, и пролетев через растерянную мать, прошмыгнула в ванну.
- Катюша, что случилась?
Ответа не последовало. Мать, обеспокоенная поведением дочери, позвала отца. Вместе они попытались уговорить Катю открыть им дверь, когда ответа и после этого не последовало, было решено ломать дверь. Отец навалился на хрупкую дверь и та, застонав, ввалилась внутрь, вылетая из петли. Катя лежала на кафельном полу, глаза неестественно закатились, вокруг разливалась лужа крови. Мать вскрикнула и поползла по стене вниз. Отец, не обращая внимания на вопли жены, побежал вызывать скорую.  Скорая не заставила себя ждать. Сказалось то, что отец Кати работал в городской больнице электриком и был своим среди шоферов.
Девочку спасли, некоторое время она наблюдалась у психиатра, пока тот не решил, что Катя в порядке и не снял её с учёта. В школу она больше не вернулась - перевели на домашнее обучение. Только с тех пор Катюшу как будто подменили. Она начала упорно заниматься над собой, сидела на всевозможных диетах и стремительно худела, преображаясь на глазах, превращаясь из гадкого утёнка, хоть и не в прекрасного, но всё же лебедя. Вот только Миша этого никогда не увидит, Катя исчезла из его жизни.
***
- Катя, прости, я не знал, - только и сумел пробормотать Михаил. Вся ненависть к девушке мгновенно куда-то улетучилась.
- Если бы и знал, ничего бы не изменилось. Теперь мы, вроде как квиты. Только искалеченной своей жизни я тебе никогда не прощу. Из-за тебя у меня и детства-то нормального не было. Память она такая штука - либо есть, либо нет. И я бы предпочла, что б у меня её не было. Ненавижу я тебя Ворохов, понимаешь? Хоть и люблю. До сих пор люблю.
Что произошло с девушкой, Миша не понимал - она перестала мямлить и как-то вся преобразилась. А он так и остался молчать - ему было стыдно. Тот стыд, который проходит к ребёнку после того, как он сделает что-то, а ему объяснят, что он сделал плохо. Сегодня Мише объяснили, что тогда он поступил плохо, разжевали всё и положили в рот, а Миша проглотил. Вот только время назад не вернёшь.
- Знаешь, это не я, это Инна всё придумала, я бы так и осталась прятаться от тебя, чтобы не вспомнил и не стал снова издеваться. Инна умная. Она сразу тебя раскусила.
Катя закончила свою речь, оттолкнула обмякшего Мишу и вышла из курилки, поправляя съехавшие лямки лифчика.
В этот же день его вызвал начальник и предупредил, что ему плевать, виноват он или нет. Если подобное повториться, Миша вылетит с работы как пробка от шампанского.
А после работы к нему подошла Инна и сказала, что если он к ней хоть на метр подойдёт, она скажет начальнику, что он и её изнасилует. Что-то ещё говорила насчёт того, что сразу догадалась, что Миша её оприходовать хочет, что она ему не по зубам, но молодой человек её уже не слушал.
На следующий день Катя забрала своё заявление, объяснив, что была пьяна, поэтому и не помнит, что произошло на самом деле.
После этого с Катей Миша не общался, хоть иногда и ловил на себе её взгляды, а вот ненависть к Инне осталась...
***
Вот поэтому-то, увидев Инночку, которая упомянула о свидании, и решил, что вчерашний звонок - это не что иное, как новая игра этой ведьмы.
Теперь он, немного успокоившись, не очень надеялся на разговор с незнакомкой, однако, придя домой, его ждал приятный сюрприз. В течение дня Незнакомка звонила ему аж пять раз. И семь раз звонила Инесс.
Миша взял телефон, чтобы перезвонить. Перезванивал он совсем не Инесс.

***
Два месяца они просто разговаривали по телефону. Михаил несколько раз пытался назначить встречу, но девушка ( так и не назвавшая своего имени) всегда повторяла, что ещё не время. Сегодня она сама предложила встретиться. Сначала не хотела, что бы местом встреч стала квартира парня, но потом всё-таки согласилась.
Михаил глянул на часы и присвистнул. Скоро должна была прийти гостья, а он так залюбовался собой, что ещё даже не оделся. Натянув брюки и рубашку, он прошёлся по комнате, что бы убедиться, что везде идеальный порядок. Подошёл к столу, зажёг одна за другой свечи. И, наконец, дождавшись звонка, пошёл открывать дверь.
Михаил долго ждал этой встречи. Каждый раз, засыпая, он рисовал в воображении, сотни раз прокручивал в голове первые слова, которые скажет ей, действия. Казалось, каждый вдох-выдох был отточен до идеала. Что же могло пойти не так? Однако, открыв дверь, все слова и действия сами собой куда-то провалились, всё было совсем не так, как хотелось бы. А всё потому, что Михаил просто растерял все слова, когда увидел ту, которая стояла на пороге его квартиры.
Девушка робко куталась в лацканы чёрного плаща. Чёрные волосы растрепались из-за сильного ветра, она яростно пыталась уложить их на место.
" на лице слишком много косметики" - подумалось парню, однако, если большинство девушек это совсем не красило, то в этом случае слой пудры, красная помада на губах и накрашенные чёрным глаза придавали незнакомке некую таинственность.
А самое странное - она всё время улыбалась, будто они были знакомы уже много лет.
- Мы так и будем стоять на пороге? - она не дожидалась приглашения, уверенно вошла внутрь.
"А девушка-то не из робкого десятка оказалась"
- Прости, - только и сумел выдавить из себя Михаил и принял у девушки плащ. Под ним оказалось чертовски сексуальное чёрное платье-мини.
- Проходи. Я всё приготовил.
- Не стоило. Я не задержусь надолго.
- Я думал у нас свидание, - Михаил почувствовал некоторое разочарование от этой встречи, ведь он ждал совсем другого.
- Зачем ты меня пригласил? - спросила она и приблизилась к Михаилу вплотную.
- Ты ведь сама захотела встречи, - Парень вдруг почувствовал исходящую от этой девушки угрозу. Он не мог объяснить, что именно его заставляло её бояться, как будто внутренний голос нашёптывал "остерегайся".
- Да, ты прав... ты прав, - уже тише повторила она.
- Если ты не хочешь...
- Проблема в том, что я хочу, - небольшая пауза, - тебя.
- Стой, подожди, - теперь уже внутренний голос не нашёптывал, а кричал. Но Михаил предпочёл его проигнорировать, - я ведь даже не знаю, как тебя зовут.
- Лили, - донеслось до парня странное имя незнакомки. И её губы коснулись его, оставляя на губах еле заметный след от помады.
Потом она быстро отстранилась и, потупив глаза произнесла:
- Не стоило мне приходить, - она уже развернулась и направилась к двери, когда Михаил испуганно схватил её за руку, развернул к себе и их губы слились в страстном поцелуе. Теперь уже внутренний голос был совсем забыт.
Её рука залезла ему под рубашку, нежно лаская спину, постепенно спускаясь всё ниже.
Михаил чувствовал возбуждение, провёл рукой по её волосам, обвёл плечи, впился пальцами в грудь, нащупав под тонкой материей затвердевший сосок. Вторая рука медленно скользила вниз, обводя бёдра, забираясь всё дальше под платье. Лили была в чулках. Это возбудило ещё больше. Поцелуи плавно стали переходить на шею, покрывали плечи. Михаил отодвинул ткань и впился губами в грудь, лаская языком возбуждённый сосок. Лили застонала. От одной груди парень постепенно перешёл к другой, не забывая про вторую руку. Он коснулся тонкой полоски трусиков и потянул их вниз.
Лили нащупала ширинку и немного замедлила ласки, расстёгивая молнию.
Теперь уже застонал Михаил.
Вдруг Лили отстранилась от него, натянула трусики и поправила платье.
- Я так не могу.
- Как так? - обречённо выпалил Михаил. Похоже, девчонка просто над ним издевается!
- Так сразу. Давай как-нибудь ещё встретимся. Если, конечно, ты не против.
- Если ты не будешь больше выкидывать подобных фокусов, то не против.
- Прости. Я знаю, глупо получилось...
- Ты меня прости, обычно я не набрасываюсь на девушек так, сразу, - конечно, эта была ложь. Но, как говорил его папаня - ложь во спасение.
- Проводишь меня до машины?
"Нет!"
- Конечно, идём.
Они вышли из подъезда. Михаил сразу же почувствовал отрезвляющую свежесть. Ветер рвал листья с деревьев и гнал пыль куда-то вперёд.
Как же всё-таки хорошо, - подумалось парню, пока они приближались к тёмной девятке.
- Пока что ли, - Михаил неловко переминался с ноги на ногу. Интерес к этой ненормальной куда-то исчез. Теперь она казалась ему дешёвкой, которую кто-то научил набивать себе цену.
- Да, нет, Михаил, - раздался голос из машины. Только теперь парень заметил, что на месте водителя кто-то сидит, - не пока, а здравствуй...
На лице парня промелькнуло узнавание, да, это он. Это лицо часто приходило Михаилу в страшных снах. Это лицо заставило его просыпаться по ночам от собственного крика. Но это невозможно, ведь уже столько лет прошло. Как он смог его найти? Стало страшно.  Хотелось кричать, но вместо крика он только и смог произнести пресловутое:
- Ты?
- Нет, Михаил, на этот раз ты ошибся. Я не он... Но потерпи и ты всё узнаешь.
- Лучше без шуток залезай в машину, - предупредила Лили, и Михаил услышал, как щёлкнул затвор предохранителя. Этот звук он отлично знал, поэтому послушно открыл дверь девятки и забрался на заднее сидение. Рядом села Лили, всё ещё тыча в него дуло пистолета.
- Трогай.
Митяй ударил по газам.
***
Из забытья Михаила вырвал поток холодной воды. Ещё не до конца понимая то, что происходит, он дёрнулся, попытался вскочить на ноги, но с ужасом обнаружил, что правая его нога прикована цепью к стене. Он подёргал цепь, пытаясь вырвать из бетона, но его попытки не увенчались успехом.
- Не старайся, всё равно ничего не выйдет.
В дверях маленькой комнатёнки стояла Лили. Рядом, в одной руке держа пустое ведро, в другой тёплый плед, стоял Митяй.
- Долго спишь, - сказал он и бросил к ногам парня плед, - вот, погрейся. Ты уж прости, но придётся тебе здесь задержаться. Не обессудь.
- Что вам от меня надо? - спросил Михаил, пытаясь придать своему голосу, как можно больше уверенности, Но голос предательски дрожал, больше не от холода, как от страха. Парень, которого он сперва принял за НЕГО, оказался, хоть и похожим, но совсем не ИМ. Хотя, это Михаила не особо-то и обрадовало. "Скоро ты всё узнаешь" - сказал этот парень. Неужели ему скоро придётся встретиться с ним - с кошмаром всей его жизни. Но, этого не может быть. Михаил знал, что это просто невозможно. Потому что тот, кто так долго терроризировал его во снах, уже пятнадцать лет, как мёртв. Или... Нет...Всё существо Михаила просто орало, что всё не так! Всё это какая-то жуткая, нелепая ошибка! Быть может, эти двое задумали его убить?
- Кто вы такие?
- Это совсем не важно. Тебе мама в детстве не рассказывала сказку, как всё тайное в один прекрасный момент становится явным? - Митяй поставил пустое ведро у входа, а сам прошёл в комнатёнку. Михаил оценил обстановку - он бы мог попытаться наброситься на парня, тем более тот не отличался спортивной комплекцией тела. В рукопашном бою, Михаил без труда уложил бы его на лопатки. Однако недооценивать его не стоит, к тому же, дёрнись Михаил в его сторону, эта девка пристрелит его. Теперь парень не был уверен, что имя, которое назвала эта сучка при первой их встрече действительно настоящее.
- Я задал тебе вопрос. Отвечай!!! - проорал парень.
Михаилу стало страшно. Этот неуравновешенный мог сделать с ним что угодно. Он где-то слышал, что больным людям нельзя перечить, а этот очень уж походил на психа.
- Нет, не рассказывал, - как можно дружелюбнее попытался ответить Михаил.
- Это ничего. Хорошо, что есть я, который готов поведать тебе эту историю. Так что устраивайся поудобней и слушай, - незнакомец рассмеялся, - жил был мальчик. Назовём его Мишей, ты не против? Так вот. Миша очень не любил по утрам есть кашу. Да и вообще он не любил каш. А мама заставляла и говорила, что если он не съест всё до последней ложки, то гулять не пойдёт. И приходилось ему есть, запихивать и проглатывать ложка за ложкой, ложка за ложкой. Однажды ему надоело это и, пока мама отворачивалась, он выкидывал ненавистную кашу в окно. И всё было здорово. Мама была довольна своим послушным сыночком, а ему не приходилось через силу есть. Но однажды, в дверь постучали, и когда мама открыла, на пороге стоял мужчина в шляпе, а шляпа была вся в каше. Этот мужчина рассказал маме, что это всё вылилось на него из их окна. Мама была настолько умной, что догадалась, что Миша выдумал. И пришлось его убить! - парень снова рассмеялся диким безудержным смехом. А вместе с ним смеялась и девчонка. Эта сучка смотрела прямо Михаилу в глаза и смеялась, СМЕЯЛАСЬ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА парень не схватил Михаила за грудки и не проорал:
- Ты слишком долго скрывал правду, Мишенька. Мама не рассказывала тебе эту сказку, откуда тебе было знать, но тебе придётся заплатить! Потому что всё тайное становится явным! Ты слышишь???
Михаил поразился, и откуда в этом хлипком теле столько силы.
- Вы же не убьёте меня, - простонал Михаил.
- Нет, Миша. Мы не убьём тебя, но скорее всего ты убьёшь себя сам. Я больше чем уверена.
- А я поставил на тебя двадцатку, - Митяй по-дружески похлопал парня по плечу, - что-то мне подсказывает, что ты выкарабкаешься. Ведь удача любит тебя. А? Мишенька?
- Ну что ж, не будем тебе мешать. Отдыхай, ты наверно устал.
Михаил с какой-то тоской следил, как захлопнулась дверь. Он остался один. В маленькой сырой комнатёнке, мокрый с ног до головы и до смерти напуган. Они не убьют его. Но то, что они говорили, было гораздо страшнее мысли о смерти. Скажи они ему, что он завтра умрёт, было бы не так страшно. А эта неизвестность просто с ума сводила. Что же эти психи задумали?
Пока он был предоставлен самому себе, это была отличная возможность подумать. Однако мысли не лезли в голову.
Михаил попытался вспомнить, как здесь очутился, но память подводила. Он помнил лишь то, как сел в машину, потом они долго куда-то ехали, петляя по переулкам. В какой-то момент Михаил почувствовал, что дорога стала более ухабистой, машину то и дело подбрасывало на очередной рытвине. Значит, они ехали куда-то за город. Потом, будто в памяти образовалась чёрная дыра.
Возможно, эта девка его оглушила, и уже после этого его перетащили сюда, приковали и теперь издеваются.
Михаил не знал, сколько времени прошло с момента его заточения здесь, однако он был уверен, что не так много. В таких ситуациях время всегда летит чертовски медленно. Интересно, сколько времени он провёл в отключке. Возможно час, два или сутки. Единственное, что он знал, это то, что он жутко проголодался. Он вспомнил, что так и не поел. Ещё жутко хотелось в туалет. Но вряд ли его выпустят. Однако попытаться, наверное, стоит. Он подполз к двери, насколько это ему позволяла цепь и попытался постучать. До двери он доставал лишь кончиками пальцев, поэтому стука не получилось. Он снова отполз к стене и изо всех сил закричал:
- Эй! Меня кто-нибудь слышит? Мне нужно в туалет! Эй! Выпустите меня!
Дверь распахнулась на удивление быстро, как будто похитители только и ждали того, что он начнёт их звать.
- Милый, в данной ситуации тебе не приходится выбирать. Ты же понимаешь, мы не можем тебя выпустить. Так что, либо терпи, либо ищи подходящий угол для справки нужд. И ещё. Можешь не кричать. Тебя никто не услышит, а даже если и услышит, то на помощь тебе уж точно никто не придёт.
- Где мы находимся?
- Не там, где тебе хотелось бы, - Лили лучезарно улыбнулась и снова захлопнула дверь. Михаил слышал её удаляющиеся шаги.
- Сука, - зло прорычал он.
Ничего не сделаешь, пришлось устроить туалет в дальнем углу.
Михаил расстелил плед, который передал ему Митяй так, что бы на одной половине спать, другой укрываться. Для этого он был мал. Спина оставалась не накрытой и постепенно парень начал мёрзнуть.
***
Сколько времени прошло, Михаил не мог сказать, но ему казалось, что минула целая вечность. Как он предполагал, его кормили два раза в сутки. Еду ему приносили шесть раз. Поэтому справедливо предположить, что в плену он находится около трёх дней. Плюс то время, что он был в отключке. Ему приносили какую-то похлёбку, на вкус напоминающую помои. Что-то вроде картофельных очистков неаппетитно свисали с краёв, но выбирать не приходилось. Сначала парень пытался не есть вообще, но вскоре о себе дал знать возмущённый желудок, и стараясь не вдыхать "аромат" варева, он ложка за ложкой запихивал это себе в рот. Чувство насыщения приходило, но, увы, ненадолго. Поэтому голод Михаил испытывал всегда.

Он только и делал, что ел, справлял нужду и спал. В перерывах между этими занятиями он думал. Сперва он пытался понять, что нужно похитителям, потом стал составлять всевозможные варианты побега, а когда понял, что это совсем уж бесполезное занятие, просто вслушивался в тишину за дверью. Она не была такой уж зловещей. Ужасней было то, что иногда через эту тишину раздавался глухой отдалённый звук, напоминающий рёв больного животного. Иногда этот рёв сопровождался ударами, и стены Михаиловой камеры отзывались дрожью, которую он чувствовал всем своим телом.

Когда парень пытался говорить с Лили, которая приносила ему еду и воду - в которой, по всему видимому была собрана вся таблица Менделеева - та демонстративно его игнорировала.

На шестой день(по меркам Михаила) Лили пришла в приподнятом настроении. Она тихо напевала что-то себе под нос. Поставила миску у самого входа и ногой толкнула в сторону пленника. Половина её содержимого осталась на грязном полу.

- Какое сегодня число? - не оставлял попыток заговорить парень.

- Семнадцатое, - улыбнулась девушка и вышла.

Господи! Семнадцатое! Он помнил дату встречи с Лили - это было шестое июля. Значит он пробыл в этой вонючей коморке грёбанных одиннадцать дней.

Он знал, что искать его, если и начнут, то только через две недели, потому что в тот самый день встречи с этой паршивкой,  он взял отпуск. Родных у него не было. Как ни странно, друзей тоже. Все его шлюхи, которых он ублажал с малых лет будут думать, все как одна, что он снова их продинамил. Ну, кому из них придёт в голову обратиться в полицию из-за того, что мужик, с которым они периодически спят, не отвечает на звонки?

"Я пропал" Я сдохну в этой тюрьме раньше, чем копы поднимут свою задницу."

И тут до Михаила донеслись голоса Митяя и Лили.

- Нужно его отпускать! Он же подохнет в этой камере! - говорила, даже скорее умоляла, Лили.

- Ещё не время!

- Он больше не может ждать! Он хочет его видеть!

- Он не может чего-то хотеть! Он же даже имени своего не знает, как он может помнить их!? - Похоже, Митяй был не в духе. Он хотел побыстрее отделаться от надоевшего ему разговора.

- Он помнит! Ты же видишь, он мстит...

- Это не месть! - закричал не своим голосом Митяй, - это инстинкты!

- Послушай...

- Я сказал нет!

- Ты не можешь решать за него! - крикнула вслед Лили, но Митяй уже уходил.

- Ты не можешь, - прошептала она и опёрлась спиной о сырую стену.

До Михаила донеслись её рыдания. Он зловеще захихикал.

Парень жутко испугался.  Он боялся того, с кем ему придётся встретиться, когда Митяй даст на это зелёный свет.

И снова потянулись томительные дни ожидания и неизвестности. Когда в очередной раз распахнулась дверь и девушка принесла еду, она явно была недовольна. Она, даже не посмотрев на своего пленника, поставила миску у самого входа, а воду из стакана медленно вылила на пол.

- Что б ты сдох, - было последними её словами, и она с силой захлопнула дверь.

Михаил попробовал дотянуться до миски. Он очень хотел есть. И,  хотя он хотел есть всегда, сейчас голод давал о себе знать особенно сильно. Ему казалось, что Лили пропустила одну или две его кормёжки. И сделала она это намеренно, что бы поиздеваться. Чем была вызвана эта неожиданная ненависть, он не знал. Ведь ещё пару дней назад это она предлагала Митяю его отпустить. Как ни старался парень, он так и не смог дотянуться до миски. Он чувствовал, что пальцы вот-вот дотронуться до края, но нет.

 Цепь больно впивалась в ногу. Там, где ненавистные кандалы обхватывали лодыжку, давно уже было всё стёрто до кости, но Михаил почти не обращал внимания на боль, он привык с ней сосуществовать. Гораздо больше его волновало то, что ещё пару дней в таких условиях, и может развиться гангрена. Ему казалось, что он даже начинает чувствовать запашок, от опухшей ноги, однако, с точностью сказать не мог, потому что из-за устроенного в углу туалета вонь разносилась такая, что постороннего человека обязательно бы вырвало. Однако Михаил и к запаху испражнений успел привыкнуть. С блаженством наблюдал, как Лили, заходя в камеру, морщит свой поганый нос.

Михаил отполз к дальней стене и улёгся на плед, который давно уже стал хуже половой тряпки.

Парень чувствовал, как во рту скапливается слюна, желудок просто разрывало от голода. Еда была так близко, но так недоступна. Вот она миска, стоит у самой двери. Теперь Михаил был рад и этим помоям.

Мысли о еде смешались с мыслями о том, что он давно не мылся и воняет хуже бомжа, но они были не долгими, парень начал проваливаться в тяжёлый сон.

Ему снилось, что он в своей квартире с Катюшей. Почему-то в последнее время она снилась чаще всего. И тосковал он по ней одной. Он понимал, что ему не хватает её скромного вида, мышиного хвостика, вместо роскошных волос и очков в толстой оправе. Он бы всё отдал, что бы просто поцеловать её, а сейчас ему снилось, что они предаются любовным утехам в его спальне. Всё было не как в первый раз - грубый животный секс, а нежно и с чувством. Она что-то шептала о том, что любит его, а он не мог сказать ни слова. И вот когда оргазм был уже близко, его вырвало из сна в эту чёртову реальность. Где-то совсем близко раздался раздирающий душу рёв, стены сотряслись раз, другой. Кто-то закричал - Михаил понял - кричала Лили.

Ему было страшно. Это животное, что они держали, возможно, в одной из таких же клеток, очень пугало его. Эти звериные рыки, и эта сила, с которой сотрясались стены от ударов этого зверя, просто наводили смертельный ужас. И больше всего на свете Михаилу не хотелось узнать, что за зверь обладает такой силой.

Вскоре крики стихли. Где-то скрипнула дверь и раздался скрежет засова.

- Чёртова шлюха, что б оно тебя разорвало на части, - пробормотал Михаил в адрес Лили.

Затем он различил звук пощёчины. Девушка вскрикнула.

- Что ты вытворяешь!? Совсем больная? - это кричал Митяй.

- Я не твоя игрушка! Ясно?! - значит, Лили кричала потому, что Митяй её избивал. Хотел бы Михаил на это посмотреть. Как ни странно, не смотря на то, что организатором его похищения явно был Митяй, он не испытывал к нему такой ненависти как к этой патаскушке.

- Мне плевать. Иди наверх, я скоро буду.

Лили ушла - парень слышал, её удаляющиеся шаги.

Вдруг дверь распахнулась. На пороге стоял Митяй.

Он был в ярости. Ничего не сказав, он, так и не закрыв дверь, развернулся и пошёл к противоположной стене. Там, как заметил Михаил, было несколько камер. Митяй, открыл одну из них, распахнул дверь настежь, снял со стены(это парень видел отчётливо) металлический прут, взмахнул им пару раз и вошёл внутрь. Что было в камере, Михаил не видел. Его взгляду представился лишь тёмный силуэт, по очертаниям чем-то напоминающий человека. Однако, парень думал, что вряд ли это человек. Его догадки подтвердились, когда раздался свист металлического прута, который врезался в живую плоть, и вместо криков, раздался не то рёв, не то вой. Митяй мучал некое животное. Однако, что за зверь мог достигать таких невероятных размеров? Может быть здесь, в этом подвале эта парочка проводит опыты по мутациям? Тогда всё объяснимо. Однако, что-то Михаилу подсказывало, что это неверный вариант.

Митяй колотил животное около десяти минут. Все эти десять минут Михаил слушал ужасный рёв, который заставлял сердце замирать от страха.

Затем садист так же молча вышел и запер дверь. Из-за закрытой двери слышалось позвякивание цепей, и затем весь подвал сотрясло от удара в неё. Животное колотило и колотило, пока не выбилось из сил. Когда Митяй закрывал дверь в камере Михаила, тот с ужасом увидел, какие ужасные вмятины на железной двери оставило это существо. В том, что это зверь теперь верилось с трудом.

Михаил был уверен, что однажды это существо выберется из своего заточения. И дай Бог Михаил в это мгновение окажется далеко отсюда.

- Господи, спаси и сохрани, - прошептал парень...

***

Дверь распахнулась. Михаил был уже на грани. Он чувствовал, как силы его покидают. Эти изверги, а иначе он никак не мог их назвать, довели его почти до той черты, когда в человека навсегда вселяется апатия.

Парень с некой ленцой открыл глаза и поёжился от холода.

Как только он увидел на пороге своей камеры( теперь заточение для него казалось чем-то само собой разумеющимся) Митяя и Лили, сразу понял, это конец. Они пришли, что бы его убить.

Однако, Митяй дружелюбно улыбнулся пленнику, а Лили вошла в комнату и присела рядом с ним на корточки. Она по-детски наклонила голову, заглядывая в глаза. Ненависть к этой шлюхе переполняла всё нутро Михаила. Теперь он не только в мечтах, но даже во сне видел, как его руки смыкаются на шее этой мрази.

- Ты не забыл сказку, что я тебе рассказал? - спросил Митяй.

- Нет.

- Я знаю, что ты сделал прошлым летом, - прошептала ему на ухо Лили и рассмеялась.

В следующий момент Михаил ухитрился сомкнуть зубы на щеке девушки. Та взвыла от боли и наотмашь ударила парня локтём по лицу.

- Тварь! - проревела она.

Митяй аплодировал, и было непонятно, кому - Михаилу или Лили.

- Время собирать камни. Поцелуй его на удачу, Лилит.

Михаил отшатнулся, когда эта стерва приблизила к нему лицо. Она схватила его за затылок, больно впивая ногти в кожу. Она впилась в его губы, протиснула язык между его стиснутых зубов, повозголила его язык и напоследок больно прикусила губу.

Михаил вскрикнул и почувствовал солоноватый вкус крови у себя во рту.

- Ах ты дрянь, - это были последние слова, что он успел сказать. Что-то острое впилось в шею, нащуполо вену и впрыснуло в него свой яд.

Теряя сознание, Михаил видел, как Митяй подходит к клетке с существом, что в недавнем времени истязал металлическим прутом.

"Только не это" - успел подумать парень, и сознание покинуло его.

***

Михаил застонал. Когда он открыл глаза, голова закружилась, и он поблагодарил судьбу, что лежит на полу, иначе точно бы упал. Сознание ускользало. Никак не получалось поймать нить и сопоставить все события. Цепочка всё время разрывалась. В голове мелькали образы каких-то людей. Потом он вспомнил ту тварь, которую он на подсознательном уровне боялся. Память начала возвращаться. Медленно, но верно.

Он огляделся по сторонам. Это помещение не было ему знакомо, он не мог сказать, где находится, но это и не удивительно, потому что кроме своей камеры он ничего больше и не видел.

Сырые стены, покрытые плесенью, наводили на мысль, что это подвал. Но зачем его здесь заперли?

Кроме мусора в одном углу и груды тряпок в другом здесь ничего больше не было, но пахло так, будто здесь подохло какое-то животное и провалялось, воняя, несколько недель.

Когда же Михаил присмотрелся повнимательнее, он с ужасом осознал, что это вовсе не груда тряпок, а мёртвый человек. Он не мог  сдержать крик. Парня вырвало. Он давно ничего не ел, желудок был пуст, поэтому рвало его желчью. Блевать "на сухую " было так тяжело, что Михаил начал задыхаться, на глазах выступили слёзы. Когда первые приступы рвоты прошли, он решил посмотреть на труп, точнее то, что осталось от трупа. Он медленно встал, опираясь о стену и небольшими шажками начал продвигаться вперёд.

Сначала он увидел ноги - не ноги даже, а два обрубка, которые начинались с коленей. Куски гниющего мяса имели не то зеленоватый, не то коричневый цвет. Зловонная жижа расползлась вокруг мёртвой ткани . Кости торчали в разные стороны жёлтыми осколками, а сухожилия как змеи тянулись в разные стороны. На руках не было только пальцев. Один из них Михаил нашёл неподалёку от трупа. Он одиноко валялся в стороне, и на мгновение парню показалось, что тот манит его к себе поближе, будто желает открыть страшную тайну.

Михаил с каким-то животным страхом понял, что остаток ноги трупа шевелиться и в голову пришла до одурения безумная мысль, что то, что он сейчас видит перед собой - всё ещё живой человек, но Михаил не мог думать об этом, как о человеке. Проще было считать ЭТО куском гниющего мяса.

Страх вскоре сменился омерзением, когда он понял, что это не нога шевелиться, а копошатся налившиеся кровью опарыши. Тут кожа на ноге прорвалась, издала булькающий звук и несколько червей выпали наружу.

Переведя взгляд на лицо, которое, как ни странно не было тронуто, Михаил снова переломился пополам, и его вырвало на собственные босые ноги.

Он узнал этого человека. Пускай прошло больше пятнадцати лет, пускай глаза затянулись белой невидящей плёнкой, а от него самого остались лишь огрызки плоти.

- Господи Иисусе, - шептали помертвевшие от страха губы. Всё тело сотрясала мелкая дрожь. что же его ждёт дальше?

И будто повинуясь желанию Михаила узнать свою дальнейшую судьбу, над головой раздался щелчок, что-то засвистело, будто кто-то настраивал микрофон.

- Здравствуйте, Михаил! Вы стали участником игры "Минотавр". Пока вы были без сознания, Вас поместили в комнату, находящуюся посреди огромного лабиринта. Через пять минут мы откроем четыре выхода, и только один из них может оказаться для вас спасительным. Куда пойти? Выбор остаётся за Вами. Только вы являетесь хозяином своей судьбы. Теперь вам остаётся надеяться лишь на интуицию. Так же, через двадцать минут откроется клетка, и Минотавр будет выпущен на волю. Существует лишь одно правило этой игры - после того, как откроются двери - бегите. Если вы нарушите это правило - вы умрёте. Бегите, Михаил. Бегите, и помните - монстр всегда дышит вам в спину. Итак, удачи. Игра началась.

- Что за чёрт! - прокричал Михаил, глядя прямо в чёрный глаз видеокамеры, - Выпустите меня! Суки!

Но ответа не последовало, хотя парень точно знал, что его прекрасно слышат.

- Я сделаю всё, что вы хотите, только выпустите меня отсюда! Пожалуйста, - Михаил заплакал, его крик сорвался на шёпот. Слёзы душили, но он едва ли обращал на это внимание.

Раздался кряк, и решётки стали медленно подниматься.

Не дожидаясь приглашения действовать, он сорвался с места и бросился к ближайшему выходу. Он спотыкался, падал, поднимался, бежал дальше и снова падал. Решётки поднимались, по его мнению, слишком медленно и он поднырнул под железные прутья и оказался в длинном, слабо освещённом коридоре. Здесь тоже были понатыканы камеры, но рассматривать их, у Михаила не было времени. Он бросился бежать вперёд, поворот, ещё и ещё...он петлял по бесконечным коридорам, плохо запоминая проделанный маршрут. Иногда он попадал в тупик, и ему приходилось возвращаться. Иногда казалось, что он бегает по кругу. Наконец, когда совсем уже выбился из сил, с чувством, граничащим с истерикой, заметил впереди дверь.

И тут раздался второй "Кряк" и дверь так же медленно начала подниматься вверх.

Михаил уже было бросился к спасительному выходу, когда из под двери увидел две волосатые лапы, заканчивающиеся огромными копытами.

" Боже" - билась истерическая мысль " Я ошибся! Я выбрал не тот путь!"

Самое ужасное было то, что он совершенно не помнил, откуда пришёл. Здесь было так много тупиков, что монстр ( а Михаил не сомневался в обратном) легко мог загнать его в ловушку. И тогда уже он не выберется отсюда никогда.

"Нужно бежать".

"Беги".

" Ну, беги же ты!"

И Михаил побежал, с нарастающей паникой слушая, как механизм поднимает дверь всё выше и выше, давая монстру свободу. Мысли путались, Парень знал, что времени остаётся немного.

Вдруг он услышал тяжёлые шаги. С каждым сделанным монстром шагом, Михаил голыми ступнями ощущал дрожь земли. Сначала шаги были редкими и не уверенными, если это исчадие ада вообще может чувствовать себя неуверенно, затем стали нарастать, становясь всё тяжелее и отчётливее. Сквозь затуманенное сознание он понял, что монстр бежит. Он бежит, преследует его, чтобы разорвать на части.

" Всё тайное становится явным!"

Монстр догонял. Парень понял это с обречённостью и некоторым покорством, и тут, завернув за очередной угол он оказался в тупике.

"Вот и всё".

Монстр остановился.

Михаил, не помня себя от страха, стараясь не дышать, прислонился к стене, сел на корточки и затаился, боясь пошевелиться, чтобы не издать ненужного шума. Он слышал тяжёлое дыхание, доносящееся буквально в нескольких метрах от него. Монстр фыркал и кряхтел, вероятно, он был в замешательстве. Затем совершенно по-человечески чихнул, и снова Михаил услышал приближающиеся к нему шаги. Он ощущал, как от этих шагов сотрясается всё его тело. Он закрыл глаза, боясь увидеть то, что явно не предназначено для человеческих глаз.

Наверно, он потерял от страха сознание, потому что пара минут выпали из его сознания. Он прислушался, но ничего не услышал, должно быть, монстр ушёл. Однако в следующий момент почувствовал, как лицо обдало горячим зловонным дыханием. Казалось, сердце остановилось. Повинуясь какому-то чужому, не его, желанию, он открыл глаза. И в первую секунду ничего не понял. Но тут же сообразил, что морда монстра находится прямо у него перед лицом.

Челюсть неудержимо затряслась, из горла вырвался нечеловеческий крик, нить слюны потекла по подбородку, Михаил дёрнулся, но тут же монстр отпрянул от него, замахнулся и одним точным ударом лабриса отсёк парню обе ноги.

Со смешанным чувством удивления, непонимания и страха парень заметил, что его ноги один раз судорожно дёрнулись и рассыпались в разные стороны, а его тело, теперь уже без нижних конечностей, завалилось набок.

Боль была нечеловеческой, вспышки в глазах сменились полной потерей зрения. Он уже не видел, как монстр совсем человеческой рукой обхватил его руку выше локтя и что было сил дёрнул в сторону. Кости и сухожилия захрустели. Тело по инерции поднялось вверх, затем упало, стукнувшись о каменный пол. Рука Михаила осталась зажата в ладони монстра. Тот потряс ей в воздухе, потом поднёс к пасти и начал с чавкающим звуком пожирать её.

Михаил больше не орал, он лишь хрипел, захлёбываясь собственной кровью и задыхаясь от боли.

Он прожил ещё бесконечных три минуты. Всё это время он был в сознании. Говорить он не мог, поэтому мысленно кричал, надеясь, что его услышат.

Мысленный крик рвался, да так и не вырвался наружу.

" Простите".

А ведь всё тайное становится явным...


Глава 4

Было решено отправить видео на экспертизу. Через три дня пришли результаты . Дежурный - хмурый, вечно недовольный своим положением молодой человек, которого все именовали не иначе, как Боря, робко постучал в кабинет начальника. Когда ответа не последовало, Боря толкнул дверь. В душном помещении шла утренняя пятиминутка. Закончив о предстоящих на сегодня делах, Котов раздавал указания своим подчинённым. Сегодня он выглядел нервным и помятым, ходил взад вперёд, меряя помещение быстрыми шагами, заломив руки за спину, и мало реагировал на шуточки своих ребят.

_ Что это с Котовым сегодня? - шепнул, ни к кому конкретно не обращаясь, Воронов.

- Говорят, ровно десять лет, как сын его с женой погибли. Тёмное дело. Толком никто ничего не знает, а если и знают, то молчат, - Шепнул Соболев.

Именно в этот момент в кабинет и ввалился Боря.

- Товарищ начальник, тут это, - он помахал конвертом.

- Не тяни кота за хвост, что там у тебя за корреспонденция?

- Результаты экспертизы, товарищ начальник.

- Кинь на стол.

Боря выполнил указание и поспешил ретироваться.

Котов молча сел на своё место, вскрыл конверт и стал бегать глазами по строчкам. Когда он закончил читать, кинул конверт на середину стола и глубоко задумался.

Первым не выдержал Воронов.

- Что там, товарищ начальник?

- Видео подлинное, склеено, правда, из фрагментов. А вот насчёт монстра нашего, сказать ничего не могут. Только вот убивали человека по настоящему, без всяких фокусов. Значит так, просмотрите заявления о пропаже, вдруг кто ищет этого Владимира. Установите личность. Обо всём докладывать мне. Всё, все свободны. Работайте.

Когда Котов остался один, он достал из выдвижного ящика стола бутылку водки и гранёный стакан. Последний наполнил до краёв и залпом выпил. Закусывать не стал - занюхал рукавом. Затем опустил голову на руки, и плечи его затряслись в беззвучном плаче.

Ровно десять лет назад его жена с десятилетним сыном вышли из школы, но домой так и не вернулись. Они были обнаружены мёртвыми в городском парке. Оба зверски убиты. Деньги и прочие ценности на месте, следов изнасилования нет. Только множественные ножевые раны. Ублюдка, сотворившего с ними такое, так и не удалось поймать. Ни улик, ни мотивов. Котов винил себя. Начальник следственного отдела, а уберечь семью от какого-то падонка не смог. Теперь и живёт с этой болью, и никуда от неё не деться.

"Грёбанная жизнь" - с этими мыслями Котов заснул тревожным сном.

***

Воронов уныло просматривал архив и барабанил по столу костяшками пальцев.

- Воронов, достал уже. Ты что, нервничаешь?

Андрей посмотрел на Соболева. Тот, изнывая от жары, обмахивался тетрадью.

- Нервничает не тот, кто барабанит пальцами по столу, а тот, кого это раздражает, - изрёк Воронов и многозначительно посмотрел на приятеля.

- Нашёл чего?

Воронов отрицательно покачал головой, и Лёша сочувственно вздохнул.

- Знаете, что-то подсказывает, что это дело тёмное. Не верю я, что человека на видео реально убивают, - Соболев прекратил своё бесполезное занятие, подошёл к раковине и засунул голову под струю холодной воды.

- Убивать-то, может, и убивают, но только не монстр, - поддержал его Лёша.

- А кто тогда?

Трое приятелей удивлённо посмотрели на Гаврика, как будто совершенно забыли о его присутствии здесь.

- Гаврик, слушай, ты действительно дурак, или ты только прикидываешься? А может наш Гаврюша в монстров верит и по ночам от страха в штанишки писает? - заржал Соболев на весь кабинет.

- Слышь, Соболь, иди-ка сюда. Я, кажется, нашёл, - подозвал Андрей, и Соболев, вместе с Лёшей, навис у него над плечом. Гаврик демонстративно остался сидеть на месте, мол, итак всё ясно.

- Смотрите. Пять дней назад жена некого Владимира Урды подала заявление о пропаже мужа...

Соболев во весь голос заржал. К нему присоединился и Лёша. Андрей посмотрел на них, как на последних идиотов, требуя объяснений.

- Фамилия смешная, - попытался сдержать смех Соболь.

- Ур-да, - подхватил Лёша, растягивая букву "р".

- Идиоты вы,  - беззлобно констатировал Воронов и продолжил читать, - ушёл из дома девятого июля, но домой так и не вернулся. Причиной ухода оказалась ссора. Из-за чего произошла эта ссора, категорически отказалась рассказывать.

- Надо бы Котову доложить, - вытирая проступившие на глазах от смеха слёзы, предложил Соболев.

- Я схожу, - Лёша направился к двери, но на полпути остановился, - надо бы жену навестить. Гаврик, распечатай фотку с видео какую-нибудь более удачную этого Владимира.

- Слышь, я тебе не Гаврик!

- Извиняйте, Гавриил Остапович, - откланялся Лёша и вышел из кабинета. Товарищи с удовольствием наблюдали, как лицо Гаврика приобретает пунцовый цвет.

***

Лёша осторожно постучал в кабинет начальника, но ответа не последовало. Зная наклонности Котова не отзываться на стук, парень тихо открыл дверь и просунул голову в кабинет. Котов сидел за своим столом, голова покоилась на сложенных на столе руках, в одной из которых была зажата почти пустая бутылка водки. По помещению раздавался гулкий храп. Лёша осторожно закрыл дверь и побрёл назад.

В это же время Воронов и Соболев ехали по указанному в деле адресу, навестить жену ныне покойного Владимира Урды.

Воронов сосредоточенно вёл машину, объезжая медленно плетущиеся жигули дачников. Он так спешил, будто ехал не на беседу с женой погибшего, а на задержание особо опасного преступника. Соболев всю дорогу рассказывал пошлые анекдоты, и вообще вёл себя непринуждённо и спокойно.

Вскоре они подъехали к нужному дому. Это была обычная немного пошарпанная пятиэтажка без лифта. Пришлось на третий этаж подниматься по лестнице. Воронов уже был возле двери, ждал отставшего товарища.

Тот, отдуваясь и демонстративно хватаясь за сердце, еле передвигал ноги.

- Не те уже мои года, - прохрипел он.

- Поднялся на третий этаж, а уже ноешь. Курить надо меньше и спортом чаще заниматься, - заметил Воронов.

- Доживёшь до моих лет, поймёшь, - назидательно изрёк Соболь и позвонил в дверь.

Дверь долго не открывали, хотя за ней отчётливо слышалась какая-то возня. Протрезвонив минут пять, Соболев сдался и убрал палец с кнопки звонка.

- Как бабу его зовут?

- Лариса Геннадьевна... вроде.

- Лариса Геннадьевна! Открывайте! Полиция! Мы знаем, что вы дома! Если вы не откроете, мы выломаем эту дверь к чёртовой бабушке!

На несколько секунд повисла гробовая тишина. Воронов загривком чувствовал, что все соседи по лестничной площадке внимательно смотрят за происходящим в глазки.

Когда Соболев уж было решил, что это всё бесполезно, послышался звон ключей и дверь неуверенно приоткрылась.

На пороге стояла дама средних лет, волосы торчали в разные стороны, будто бы она только что проснулась от долгого крепкого сна. На ней был домашний халат, небрежно накинутый поверх длинной сорочки. Женщина была босиком. Наверное, ноги её замёрзли, потому что она начала переминаться с ноги на ногу и постоянно тереть одна о другую. Глаза покраснели - толь от недосыпания, толь от слёз.

Но, когда она заговорила, стало ясно, что причина её небрежного вида вовсе не в горе и не в недосыпании.

- Семёновна, - сказала она хриплым голосом и  в сторону оперов понёсся такой выхлоп перегара, какой бывает не у всякого пропитого бомжа.

" Интересно, чем это таким она заливает своё горе" - подумалось Андрею, но он тут же одёрнул себя - это не его дело. У неё как-никак муж пропал. "Господи, да она же ещё не знает, что мужа её и в живых-то уже нет"

- Чего? - не понял Соболь.

- Моё отчество не Геннадьевна, а Семёновна. Проходите, раз уж пришли, не на пароге же стоять, - Лариса пропустила нежданных гостей вперёд, а сама, закрывая за собой дверь, выставила на всеобщее обозрение соседей средний палец.

Проходя в комнату мимо кухни, Андрей бросил взгляд на стоящую на столе полупустую бутылку водки, скудную закуску - обветрившийся кусочек сыра, да пару колец колбасы и одиноко пристроившийся на самом углу стакан.

- - Может, мы не вовремя? - осведомился парень.

- А вы всегда не вовремя, вы вовремя не умеете. Вы нашли Володю?

- Скажите, вы узнаёте этого мужчину? - Соболев сунул Ларисе в руки распечатку фотографии с видеоролика.

- Да, это мой Володя. Что с ним?

- Боюсь, ваш муж мёртв.

Страшная новость, как молотком оглушила женщину. Она вскрикнула и стала заваливаться набок. Воронов метнулся к ней, но не успел вовремя подхватить, и та без чувств шмякнулась на пол.

- Помоги мне её до дивана дотащить, - Андрей с укором глянул на товарища, - зачем же так сразу? Знаешь же, как бабы на это реагируют!

- А что мне, сказку надо было ей перед этим рассказать? Я ж не виноват, что они все как одна в обмороки падают!

- Натура у них такая... Бабская. Давай воды!

- Не надо воды, - простонала Лариса и попыталась привстать, - Как?

Андрей молчал, а Соболев, решив уйти от ответа, сказал:

- Нам нужно знать, когда вы в последний раз видели мужа, и при каких обстоятельствах.

- Две недели назад. Мы с ним поссорились, и он ушёл из дома. Больше я его не видела.

- На каком основании произошла ваша ссора? - допытывался Соболь. Лариса посмотрела на него с таким ядом во взгляде, что Андрею стало не по себе.

- Я ему изменила! Он застал меня в постели с другим.

- Дайте нам адреса всех его друзей и родственников, к которым он мог бы уйти.

- У него не было друзей. Понимаете, Володя был домашним человеком. Родители его умерли, а сестра живёт в Германии.

- Тогда куда он мог пойти после вашего конфликта?

- я не знаю, он мог снять номер в отеле. Он был домашним человеком, понимаете?

- Понимаем, понимаем, - пробубнил себе под нос Соболев.

- У вашего мужа были враги?

Лариса посмотрела на Андрея, как на последнего идиота, будто бы ответ на этот вопрос был очевиден.

- Какие враги? Он никому ничего плохого не сделал! - женщина снова всхлипнула, и Андрею показалось, что она вот-вот скажет " Он был домашним человеком, понимаете?"

- Всё-таки дайте нам телефоны и адреса его знакомых и коллег. Мы проверим.

- Да-да, конечно. Лариса полезла в записную книжку...

***

В этот же день во все общественные места были разосланы ориентировки, мол, такого-то-такого-то числа пропал такой-то-такой-то гражданин, если кто-то что-то знает сообщить туда-то-туда-то.

Всех знакомых и коллег Владимира Урды опросили, но, как оказалось, безрезультатно. Никто ничего не знал, и ничего вразумительного сказать не мог. Единственное, что удалось выяснить, это то, что на следующий день после ссоры с женой мужчина на работу не вышел.

Через три дня в интернете появилось продолжение ужасного ролика - "Эпизод №2" - гласило его название.

В кабинете Котова снова было объявлено собрание. Видео было просмотрено без особого желания - всё было понятно и так. Всё как и в первом ролике - тот же женский голос, объявляющий о начале игры, такая же напуганная жертва(с единственным отличием - на этот раз это был молодой парень) и всё тот же монстр пожирающий свою добычу).

Котов сидел молча на своём месте, ломая пальцы. Подчинённые не смели даже шелохнуться, что бы ненароком не прервать мысли начальника.

Таким за три года Сергея Петровича не видели ни разу. Казалось, за эти несколько дней он посидел и осунулся. И накануне Лёша поставил под сомнение благополучие его душевного состояния.

- Мы должны поймать эту тварь, - наконец, после долгой паузы, произнёс Котов, - и мне плевать, человек это или сам дьявол! Все вон, Воронов останься.

- Интересно, о чём они постоянно беседуют с Вороновым, - нарочно громко спросил Соболь.

Лёша тактично промолчал, хотя этот вопрос мучал его не меньше остальных. Но, раз Котов шепчется с Вороновым, значит, так оно надо. Котов никогда ничего не делает просто так. А может, просто Сергей Петрович имеет основания доверять именно Андрею. Одно Алексей знал точно - их начальник что-то скрывает. Слишком много недомолвок... Возможно, именно этими разговорами с Вороновым, Котов и заполняет пробелы в этом деле. Придёт время, и они всё узнают сами.

- Сергей Петрович, если честно, то я нихрена не понимаю. Вы второй раз просите меня остаться после собрания, а сами молчите в тряпочку, даже намёков не даёте. Может, я уже пойду, что бы время зря не терять?

- Андрей, сядь, пожалуйста.

Воронов послушно сел. Хотя эта игра в молчанку ему порядком надоела.

- Андрей, я хочу, что бы ты знал, но это должно остаться между нами. Понимаешь?

Андрей молча кивнул, хотя на самом деле, с каждой минутой он понимал всё меньше и меньше.

- Три года назад мы уже встречались с этой тварью, - видя, что Андрей собирается что-то сказать, Котов поднял руку вверх, - не перебивай. Так вот. Тогда к нам обратилась женщина - пропал её муж с сыном. Ехали домой, но до дома так и не доехали. Последняя, кто их видел живыми - воспитатель детского сада, в который ходил мальчик. Через неделю на окраине леса был найден труп ребёнка. Мать опознала своего сына. На теле были множественные рваные раны. Эксперты установили, что его разорвало дикое животное( вероятно, медведь). Следов борьбы не обнаружено. Бедняга, скорее всего, даже не успел сообразить, что произошло. Только я до сих пор не верю, что это зверь, Воронов, понимаешь, не верю! Знаешь почему? А потому что, Андрюша, медведям зимой свойственно впадать в спячку. Но всё это пришло ко мне позже. Когда я занялся расследованием, я наткнулся на одного бомжа, так он мне и рассказал, что в день убийства видел неподалёку от того места, где был найден мальчик нечто, похожее на животное, только передвигалось оно на двух ногах, совсем как человек. Существо скрылось в лесу, но следов не было - возможно, замело снегом, но я больше склоняюсь к варианту, что кто-то их просто замёл. К слову сказать, тогда я не поверил. Ну, сам понимаешь, какая вера к бомжу, который никогда не просыхает - ну пришла к нему белочка, показалось что-то не то. А потом, Воронов, я нашёл это, - на стол упал пакетик - в такие обычно собирают улики. Андрей взял его в руки.

- Что это?

- Это я нашёл при втором осмотре места преступления. Возможно, убегая, существо зацепилось за сук. Это клок шерсти. Знакомый эксперт определил, что шерсть идентична шерсти крупного рогатого скота. Можно бы было подумать, что человек, убивший мальчика, просто носил одежду, сшитую из шкуры убитого им быка. Фермеры это часто практикуют, но смотри внимательно - это не просто клок шерсти - на нём обнаружены остатки дермы и кровь. Я хочу сказать, Воронов, что этот клок шерсти был вырван из живого существа. И последнее - это была вторая группа крови, резус фактор положительный. Понимаешь? Это была человеческая кровь, Андрюша! Вот тогда-то мне и стало по-настоящему страшно. А теперь о том, что случилось с группой. я не сказал тебе, но меня отстранили от дела( да и дела-то никакого не было - пропажа мужчины, да ребёнок, которого загрыз медведь). Сперва отца мальчика искали, но с каждым днём эти поиски становились всё слабее и слабее, пока не сошли на нет, и была объявлена официальная версия - что на него тоже напали дикие звери. Но я продолжал вести независимое расследование. Прикрываясь другими делами, я со своими людьми шаг за шагом пытались распутать это дело. Снова и снова я отправлял их прочёсывать лес, потому что знал, чувствовал, что искать нужно именно там. Поиски не давали результатов, пока однажды мне не сообщили, что всё. Моей группы больше нет. Тогда мы ловили беглого преступника. Удача мне улыбнулась, нам сообщили, что якобы его видели как раз в том районе. Я сам отправил своих ребят прочёсывать лес и сле6дить в оба. Признаюсь, какой-то жалкий зек меня мало интересовал. Гораздо больше меня волновали следы той твари, что убила ребёнка. Уж не знаю, что там произошло в тот день, что они видели перед смертью... Двое из них погибли - были зарублены, как скот, двое теперь навсегда останутся овощами, пускающими слюни и гадящими под себя - они сошли сума там, в этом проклятом лесу. Более-менее в своём уме остался лишь один, но он никогда никому уже ничего не расскажет - его нашли полумёртвым, половины лица не было - языка в том числе, ему просто взяли и откусили пол лица, можешь себе представить? А вместо рук - две культи. Я когда его навещаю( да, я до сих пор чувствую свою вину) он всё пытается мне что-то сказать, мычит, и дёргает остатками рук...Я думаю, он пытается рассказать, ЧТО они там видели тогда, три года назад. Но теперь нам этого никогда уже не узнать. И я опять был в тупике - один и ни с чем. Все эти три года я периодически брожу в этом чёртовом лесу, в надежде встретиться с этим монстром. Мне плевать, человек он там или нет. Я хочу убить эту тварь! К слову говоря, через какое-то время после этого матери ребёнка подсунули под дверь видеокассету - на ней было заснято, как убивают её мужа, как некая тварь просто ПОЖИРАЕТ её мужа. После этого её нашла соседка повешенную в сарае.

- Вот и всё, Воронов. Теперь ты всё знаешь.

- Но... товарищ начальник! Ведь следствие...

- Не было никакого следствия Андрей. Я же сказал - мальчика и его отца загрыз медведь. Вот и всё следствие.

- Почему вы никому не рассказали?

- А кто бы мне поверил? Меня отстранили от этого дела. Понимаешь, Андрюша. Этот погибший мальчик - мой племянник, а покончившая с собой женщина - моя родная сестра. По этому-то я и не имел права лезть в это дело.

- Андрей удручённо молчал. Свалившаяся на него только что информация, словно камнем прижимала его к земле.

- Андрей, я прошу... нет, я умоляю тебя! Найди эту тварь!!!


Глава 5

***

- Нам надо поговорить.

- Давай не сейчас. Я устал. Эта работа скоро меня просто доконает.

- Нет, Дэн, сейчас! - Юля заглянула мужу в глаза, и тот увидел в них некую тревогу, которая тут же передалась и ему. Он встал с кресла и взял жену за руку.

- Что-то случилось?

- Да, случилось! - девушка немного помолчала, потом набрала побольше воздуха в лёгкие и на одном дыхании выплюнула, - Денис, давай уедем отсюда.

- Что? - опешил парень, - как это, уедем? Куда?

- Я не знаю, я просто хочу уехать, мне здесь не нравится, - ответила Юля.

- Но ты же сама говорила, как тебе здесь нравится.

- Раньше нравилось, а теперь не нравится. Я хочу уехать.

Денис вздохнул. Этот разговор просто начал нервировать его. Чтобы не сорваться на жену, он закрыл глаза и медленно досчитал до пяти, а когда открыл, увидел что в глазах Юли стоят слёзы. Это ещё что за новости? Неужели дом, который так нравился всё это время, мог настолько опротиветь всего за несколько дней. От парня не ускользнул тот факт, что такое настроение у его жены появилось именно после того, как произошла та история на чердаке. По её словам, ей приснился какой-то кошмар. Но что же такое могло присниться человеку, что бы он был готов сбежать из дома?

- Юль, послушай. Даже если мы и захотим уехать, нам просто некуда идти. Если ты не забыла, что бы оплатить покупку этого дома нам пришлось продать старую квартиру.

- Я хочу уехать, - тихо повторила она.

И тут Денис вышел из себя. Он сделал то, чего никогда не позволял себе делать раньше - он просто накричал на жену.

- Так, всё, хватит! Слушай, мне плевать на эти твои беременные психи. Сегодня ты хочешь уехать из дома, завтра захочешь жить в Париже, а мне что прикажешь делать? Да, Юлечка, конечно, поедем, в чём вопрос? Сейчас, только схожу, банк ограблю. Так что ли?!

- Что? - Юля резко вырвала свою руку из руки Дениса, - беременные психи?

Денис заметил, как нижняя губа девушки безудержно затряслась, и она разрыдалась.

- Юль, - попытался он её остановить, но та уже выбежала из комнаты.

- Чёрт!

***

Свинцовые тучи тяжёлым одеялом нависли над землёй. Ещё чуть-чуть и пойдёт дождь. Первые его капли уже проступили на стекле, медленно сползали вниз, словно змеи и сливались с другими такими же.

На улице свирепствовал ветер, рвал с деревьев листья и расшвыривал по дороге. Но всё это было там, за стенами, как будто совсем в другом мире.

Казалось, сейчас в душе должно было царить ощущение защищённости и умиротворения, ведь что могло случиться здесь, в уютной тёплой комнате при закрытой входной двери и присутствии любимого человека, который в любой опасности защитит и согреет.

Однако, Юле совсем так не казалось. Она лежала, натянув одеяло до самого подбородка, и вслушивалась в завывания ветра. Стены сотрясало от его порывов, и они не могли остановить то, что совсем недавно приходило к ней, что бы забрать её, Юлиного, ребёнка. Ведь то, что недавно пыталось дотянуться до девушки приходит из тумана, а туман не материален, если он захочет, то просочится даже в самую узкую щель. Тепла она тоже не чувствовала. Её всю трясло, словно в лихорадке, согреться не помогало ни одеяло, ни горячий чай с мёдом. А её любимый человек, который был готов защитить от любой опасности, в эту опасность просто-напросто не верил. Он не находился с ней рядом, он не поддерживал её сейчас, когда она чувствовала себя особенно одиноко.

Сегодня, после неудачного их разговора, Юля собрала в охапку подушку и одеяло и пошла спать на диван. Дэн только раздражённо посмотрел ей в след и даже ничего не сказал. От этого стало ещё больнее.

Слёзы обиды, которые поначалу Юля пыталась сдерживать, безудержным потоком текли по щекам. Дэн. Её любимый Дэн теперь стал для неё чужим. Куда же делись те чувства, которые были раньше? Где та забота, которой муж окружал её каждый день? Неужели всё закончилось? Эти мысли привели ещё в большее отчаяние и девушка, уткнувшись лицом в подушку, завыла в полный голос.

Успокоилась она ещё не скоро - так и лежала, продолжая всхлипывать. От рыданий разболелась голова, и что бы хоть как-то унять боль и свои расстроенные чувства, она тихо оделась и вышла из дома. Дождь уже закончился, да и ветер стих.

Девушка вдохнула свежий воздух полной грудью. Здесь он был пропитан запахом мокрых листьев, цветами и чем-то ещё отдалённо знакомым. Память тут же погрузила её в воспоминания.

Она вспомнила, как в детстве они всей семьёй садились в старый папин москвич и по запылённым дорогам, подскакивая на каждой яме и рытвине, не спеша мчались к бабушке в деревню. Тогда бабушка была ещё жива, и от неё всегда пахло одинаково - жареной картошкой, пирогами с капустой и свежескошенной травой. Это была старушка маленького роста, с забранными в жидкий пучок волосами, в потёртом цветастом платье, с умудрёнными жизненным опытом глазами, доброй улыбкой, беспрерывно шаркающая туда-сюда. В ней чувствовалась некая природная сила, хотя тогда ей было уже семьдесят три года. Юля любила бабушку, и глядя на неё, никак не могла понять, почему эта наидобрейшая женщина так ненавидит её отца. И как бы ни старался её детский мозг справится с этой задачей, найти ответ на этот вопрос тогда она не смогла. Лишь по прошествии многих лет, когда бабушки уже не было в живых, она узнала от матери, что отец и её бабушка вели непрерывную войну из-за того, что бабушка обвиняла папу в том, что он испортил жизнь ей и её матери. Что у мамы были большие перспективы поступить в приличное учебное заведение, но, когда она встретила Юлиного отца и по уши влюбилась в него, об учёбе было забыто, а через полгода отношений, мама забеременела. Они вдвоём приехали жить к бабушке, но, не выдержав нападок той, им пришлось собрать свои вещи и уехать жить в город. Со временем отношение матери и дочери наладились, а вот с зятем продолжалась тихая война.

И вот, когда они в очередной раз приехали к бабушке в деревню, произошла одна неприятная история, которую Юля так и не смогла выкинуть из своих воспоминаний и забыть. Был вечер, Юля сидела за столом и жевала пирог. Она не поняла, с чего именно разгорелась ссора между отцом и бабулей, лишь воодушевлённо слушала их перепалку. Мамы не было в доме - она куда-то вышла, и если всегда она и могла прекратить дискуссии между тёщей и зятем, сейчас их остановить было некому. Слово за слово и вот в мозг маленькой семилетней Юли врезается фраза, которая как нож разрезала сознание:

- Да вы, Антонина Фёдоровна, никогда Юльку не любили! Не вы ли предлагали своей дочери сделать аборт, и говорили, что ребёнок ей будет лишь обузой?!

Что ответила на это бабушка, девочка уже не слышала, да ей было всё равно. Её детский мир рухнул. Её родная, её любимая бабушка не хотела, что бы Юля появилась на свет. Разве такое может быть?

Юля бежала по полям, не замечая, как падает, спотыкаясь о кочки и камни, поднимается, и снова бежит. Из-за катящихся из глаз  непрерывным потоком слёз, она почти ничего не видела. Наконец она остановилась на берегу озера. Раньше она никогда его не видела, наверное, убежала слишком далеко. Ну и пусть, думала Юля, пускай ищут, я всё равно туда не вернусь, и снова разрыдалась.

Очнулась она уже в лодке, наверное, автоматически залезла туда и уснула. Схватившись двумя руками за борт, она выглянула наружу и ахнула. Лодка мерно покачивалась на волнах прямо посередине озера. Как она здесь оказалась, девочка не могла сказать, однако руки её болели неимоверно. Здесь же, на дне, лежало одно весло. Было ли второе и куда оно могло деться?

С замирающим сердцем Юля поняла, что вода понемногу заполняет дно, скорее всего, где-то пробоина. Пошарив глазами по лодке, она заметила обрезанную часть пластмассовой бутылки. Схватив её, она начала быстро вычерпывать воду. Это помогало ненамного, потому что как бы быстро Юля не работала руками, через какое-то время вода снова прибывала. Выход был один - нужно было грести к берегу, но как это сделать? Девочка не умела управлять лодкой, тем более что она могла сделать с одним веслом? Но и умирать здесь - на дне незнакомого озера она вовсе не собиралась.

Юля встала в полный рост, но тут же села на корточки - лодка начала раскачиваться в разные стороны, и она с ужасом заметила, что борта лодки чуть не зачерпывают воду внутрь.

В голове билась мысль "Что же делать?". Она молила "Папочка! Пожалуйста, приди! Забери меня отсюда!"

Но так же она понимала, что сейчас нужно рассчитывать только на собственные силы. Стараясь не дышать, она снова медленно начала подниматься. Затем опустила весло в воду и начала грести. Что бы разобраться, что именно нужно делать, понадобилось очень много времени. Около часа она просто кружила на месте, пока механизм движения не стал более или менее понятен. Очень медленно она погребла к берегу, однако волны очень затрудняли движение, ещё большую часть времени она тратила на вычерпывание воды из лодки. Ей казалось, что она вообще не движется вперёд, что до берега она не догребёт никогда.

По Юлиным расчётам прошло уже около четырёх часов, может, больше, может, меньше. Точно она не могла сказать. Однако знала, что уже наступила ночь. Воздух стал влажным, со всех сторон лодку начал обволакивать туман, Юля уже плохо видела черты берега - он спрятал их.

Вот тогда-то она и почувствовала этот запах - неприятный, мокрый и еле уловимый.

Когда Юля, измождённая, почувствовала, что весло упёрлось в илистое дно, не задумываясь, что делает, она сиганула в воду, погрузилась в воду с головой. Сперва испугалась, не почувствовав под ногами твёрдой опоры, но потом всё же нашарив дно, вынырнула и нелепо гребя руками пошла к берегу.

Её нашли через час - мокрую, замёрзшую, смертельно уставшую, но живую. После этого она подхватила воспаление лёгких, но это было ничто по сравнению с тем, как болели её руки. Этот случай примерил бабушку с отцом, но отношение к старушке у девочки изменилось.

С тех пор Юля точно знала, как пахнет туман. Именно этот запах и присутствовал в воздухе сейчас. С каждым вдохом Юля чувствовала, как он обволакивает всё внутри неприятной невидимой массой.

Девушка вышла на дорогу и медленно побрела вдоль домов, совсем не обращая внимания на позднее время.

Невидимая рука уже зажгла редкие фонари, и они вереницей тянулись вдоль улицы, удлиняя и уродуя тени деревьев, и плюя свой скудный свет на дорогу.

Погружённая в свои мысли она уже перестала замечать, что происходит вокруг.

Выхватив боковым зрением что-то неестественное для этой ночной пустоты улиц, она подняла взгляд и вздрогнула. Сердце бешено колотилось в груди, готовое выпрыгнуть в любой момент, к горлу подкатила тошнота, ноги наполнились свинцом, и она уже не могла сдвинуться с места.

Прямо напротив неё, под одним из фонарей стояла чёрная фигура мужчины, и хотя лица его видно не было, Юля всеми клетками тела ощущала на себе пристальный взгляд незнакомца.

Девушка стояла, как вкопанная, наблюдая за человеком. И самое страшное для неё было то, что он не шевелился. Ни малейшего движения за всё это время, как будто она смотрела на восковую фигуру, забытую здесь кем-то. Стоит неподвижно, словно пугало на шесте в огороде.

Когда силы начали возвращаться, она побежала. Бежала не оглядываясь, думая только об одном - скорее домой, скорее к Дэну! Посмотреть назад она решилась только тогда, когда была у своих распахнутых настежь ворот. Фигура ещё несколько секунд постояла неподвижно, так и не сменив своей позы, а потом попятилась назад и скрылась в ночной темноте.

В эту минуту силы покинули девушку, ноги подкосились, и она рухнула на сырую землю, больно ударившись плечом обо что-то твёрдое.

Очнулась она уже на диване в гостиной. Над ней склонился Дэн со стаканом воды в руках.

- Что случилось? Ты орала так, будто приведение увидела. И какого чёрта ты в такое время попёрлась на улицу? - от него исходил сильный запах спиртного. Ей стало противно и, ничего не ответив, она просто отвернулась и закрыла глаза. Плечи затряслись в беззвучных рыданиях.

- Ладно, не хочешь говорить, дело твоё. Я иду спать.

Через немой крик отчаяния Юля прокляла это место и Дэна вместе с ним.

***

Юлю разбудил звонок в дверь. Открыв глаза, она поняла, что уже давно за полдень. Глянув в окно, девушка с радостью заметила, что от вчерашней непогоды не осталось и следа. В окно вовсю светило солнце, согревая своими лучами и вселяя надежду на сегодняшний день. Весело чирикали желтогрудые птички, перелетая с веток на ветки, и даже все вчерашние страхи остались где-то на заднем плане.

Юля сладко потянулась, зевнула во весь голос, и тут же о себе напомнил дверной звонок, нетерпеливо потренькивая в самом мозгу не очень приятным звоном.

- Иду, иду, - пробубнила девушка и скатилась с дивана. Живот неприятно тянул вниз. Теперь она могла ощутить все прелести беременности на этом сроке, когда малыш уже вовсю бьёт маму по рёбрам, да ещё эта одышка и изжога.

Юля открыла дверь, даже не посмотрев в глазок, как будто это и не её вовсе сегодня ночью преследовал какой-то мужчина.

И тут понеслось. В дом ворвался вихрь позитивной энергии, так и прущей заражать собой всё живое вокруг. Носительницей этой кучи оптимизма, безусловно, являлась её соседка, а теперь ещё и подруга, Макс. Уже с порога она начала весело щебетать, рассказывая о том, какой сегодня прекрасный день, как замечательно она провела эти выходные, и какие у неё планы на завтра. Макс предложила пройтись по магазинам, на что Юля ответила, что у неё совсем нет сил и желания на прогулки.

- Ууу, подруга , - протянула Макс, щурясь от едкого солнечного света, - как-то ты сегодня особенно хреново выглядишь! Что случилось?

- Хочешь сказать, что хреново я выгляжу всегда, - надула губы девушка, - ну уж спасибо!

- Я не это имела ввиду, - Рассмеялась Макс, хотя обе они прекрасно знали, что ввиду Макс имела именно это. Юля сама понимала, что с тех самых пор, как она забеременела, она напрочь перестала следить за своим внешним видом, полностью посвятив себя здоровью и правильному питанию.

Юля ещё немного помолчала, а потом рассказала Макс всё, что вчера с ней произошло.

Равнодушная к таким вещам Макс, только смешно наморщила нос и громко фыркнула.

- Юль, я конечно, поддерживаю тебя, твой муж тебя обидел, и это делает его в моих глазах настоящим мудаком, но вот с тем типом, что тебя, якобы преследовал, ты явно перегибаешь палку. Просто ты хотела какой-то развязки в этих ваших отношениях с Денисом, вот и придумала, что за тобой следят, что бы твой муженёк тебя защитил, и тем самым показал, что ты ему до сих пор нужна, что он за тебя любому пасть порвёт и всё такое. Это такой психологический ход. Это как, знаешь, когда на тебя мужик внимания не обращает, ты по пустякам его начинаешь помаленьку задирать, пока он на тебя не накричит, или что-то в этом роде, а ты потом ещё и обижаешься, что он с тобой так разговаривает. Поверь, я знаю, сама такая. Такая уж наша женская натура.

- Нет, я точно знаю, что тот мужчина за мной следил! Я всем телом это ощущала! И психика моя в порядке!

- Ну, судя по твоим рассказам, не совсем! - буркнула Макс, стараясь, что бы Юля не разобрала её слов, однако, та всё прекрасно слышала.

- Макс! Я не сумасшедшая! Кто-то за мной следил! Я не знаю, умышленно он это делал, подготавливаясь заранее, или у него хобби такое - выходить ночью на пустынные улицы и ждать, пока кто-нибудь не появится, а потом наблюдать, но я точно знаю, что он СЛЕДИЛ за мной, и даже не знаю, что было бы, если бы я обнаружила это позже! Может, валялась бы где-нибудь в кустах убитая, ограбленная или изнасилованная!

- Не преувеличивай, - Макс миролюбиво улыбнулась, но настроение Юли уже напрочь испортилось, от недавнего ощущения покоя и теплоты не осталось и следа. Вот так всё понятно и просто окружающие могут объяснить её поведение и страхи - Дэн списывает это на беременность, а подруга на расшатанную психику. Однако, ни он, ни она не могут представить, что она сейчас испытывает. Ей нужна поддержка, уверенность, что рядом кто-то будет, кто придёт, если что на помощь, а не скажет, это нервы, пройдёт.

Разговаривать больше не хотелось, да и видеть кого-либо в данный момент тоже. Поэтому Юля просто сидела, опустив голову вниз, и ковыряла вилкой салат. Кстати говоря, аппетит тоже безвозвратно исчез.

- Юль, ты что, обиделась? - поинтересовалась Макс, но Юля прекрасно видела, что девушка очень неумело скрывает за своей участливостью крепнущую веру в то, что у девушки не всё в порядке с головой.

- Нет, - буркнула та и раздражённо бросила вилку на стол, - просто устала.

- Ну, прости, я не хотела тебя обидеть.

- Да, знаю я! Просто, действительно, устала.

- Ладно, тогда я пойду. Давай завтра в город выберемся, сходим куда-нибудь, в знак примирения. Если что, я угощаю.

Пришлось согласиться, потому что девушка прекрасно знала, что от Макс просто так не отделаешься, а сил придумывать отговорки, не было.


***

На следующий день Юля и Макс уже сидели в непримечательном летнем кафе под шляпкой зонтика. Посетителей было совсем немного, что совсем уж казалось странным, судя по той рекордной жаре, что установилась на этой неделе. Наверное, все разъехались по озёрам да рекам, а тем, кому особенно повезло, приходится нежиться и прохлаждаться на берегу моря. Юля мысленно позавидовала этим счастливчикам, ведь она ещё никогда не была на море. Однако, Макс уверила Юлю, что в этом невзрачном заведении, которое и кафе-то с трудом можно было назвать, готовят лучшие в мире охлаждающие коктейли и круассаны.

Именно эти рекомендации Макс и заставили Юлю набрать охлаждающих напитков, три вида пирожных и мороженое, которое она отставила на край пластмассового столика, что бы расправится с ним в самую последнюю очередь.

Макс заказала себе фруктовый лимонад, но тот не удовлетворил её пылкую натуру, и теперь она посасывала «Блоу джоб», соблазнительно облизывая губки после каждого глотка. Эффектная независимая натура, Юле такой уже никогда не стать. Она горько вздохнула, но Макс, похоже, этого не заметила, увлечённо строя глазки молодому человеку, что сидел за соседним столиком. Её даже не смущало, что спиной к ним, за одним столиком с парнем сидит молоденькая девушка.

Сегодня они отлично прогулялись, зашли в пару бутиков, Макс набрала себе кучу новых шмоток, и уговорила Юлю примерить сарафанчик, который увидела на витрине одного недорогого магазинчика. Сперва Юля отнекивалась, говорила, что ей он совершенно не нужен, но когда Макс всё же удалось её затащить в прохладу помещения, и она натянула приятно холодящую тело материю, просто влюбилась в эту вещь. В этом откровенном сарафане даже с её животом она выглядела сексуально. На неё даже обратили внимание два парня, проходящие мимо магазина, от чего Юля уже давно отвыкла. А когда она полезла в сумку за кошельком, её остановила Макс.

- Я оплачу. Пусть это будет тебе мой подарок.

- Но у меня день рождения только в ноябре, - попыталась протестовать Юля.

-Это для настроения.

Юля ещё немного сопротивлялась, но все попытки были вялыми и вскоре угасли. Ну не имела она дара убеждения... В отличие от Макс.

Затем подруга потащила её в салон красоты.

- Гулять, так гулять, - заявила она, распахивая двери салона.

Юле казалось, она попала в сказку. Выйдя на улицу через четыре часа, она чувствовала себя королевой. Отдохнувшее тело было как будто чужим. Такой лёгкости она не ощущала, казалось уже много-много лет. Как же она была благодарна Макс за эту прогулку. Пожалуй, в следующий раз она не станет ерепениться и сразу же согласится на предложение подруги. Что не говори, а отдыхать эта девушка умела. Не портил настроение даже заметно опустевший кошелёк. И плевать на деньги, пусть об этом заботится Дэн, раз уж не может уделять должного внимания супруге, пусть хотя бы обеспечивает материальную сторону её досуга.

И вот теперь они сидят в этом кафе, прячась от зноя. Макс продолжает заигрывать, только теперь её внимание переключилось на бармена. Однако, не забывает и про подругу, что сейчас наелась пирожных и разомлела, вальяжно развалившись на пластиковом стуле.

Юля вспомнила о Дэне, что немного напустило тени на её прекрасное настроение. Придя вчера с работы, он извинился, настроение его заметно улучшилось, он пытался ей рассказать о крупной сделке, которую их фирма прекрасно провернула, и теперь их финансовое положение заметно увеличилось, вот только самой Юле не хотелось с ним говорить, и слушать его щебетание она не собиралась. Не проронив ни слова, она выставила на стол уже начавший остывать ужин и вышла прочь. Если его настроение так зависит от каких-то там денег, то пусть рассказывает это кому-нибудь другому.

Больше она не пыталась предпринимать попыток заговорить с мужем о переезде. Она видела, что они заметно отдалились друг от друга. Сегодня они снова спали отдельно. Дэн предпринял ещё несколько неуверенных попыток примириться, но Юля на это примирение не шла - ещё слишком свежа была обида, причинённая им. Утром он, уходя на работу, на цыпочках подошёл к спящей жене и чмокнул её в щёку. Он не знал, что в этот момент она вовсе не спала. Затем провёл пальцами по лицу, делая очень щекотно. Юле стоило больших усилий, что бы на лице не дрогнул ни один мускул. Она вытерпела, даже не улыбнулась. Но в этот момент она готова была простить ему всё. Как же хотелось открыть глаза, обнять, поцеловать и больше никуда не отпускать. Она этого не сделала.

***

Домой они вернулись поздно. Уже начинало темнеть. Однако, фонари ещё не зажгли. Стрекот кузнечиков так приятно щекотал слух. Однако, что-то было не так, что-то мерзкое разбавляло этот приятный вечер.

Девушки вылезли из такси, подождали, пока машина с шашечками на крыше растворится в сумерках. Первой тишину нарушила Юля:

- Макс, огромное спасибо за то, что вытащила меня из дома. Это была лучшая прогулка. А то так и покрылась бы плесенью в этом особняке.

- О чём речь. Спасибо, что смогла вытерпеть меня целый день.

Они обе рассмеялись.

- Я завтра зайду, - пообещала Макс и направилась к воротам дома.

- Спокойной ночи, - пробормотала Юля и посмотрела на свой дом. На кухне горел свет. Дэн уже вернулся, наверное, возмущённый отсутствием жены(а может, просто ужином) пытается приготовить что-нибудь перекусить. Как не хотелось идти туда, в это проклятое место, мысли о том человеке, что за ней следил, были ещё ужаснее, тем более, когда она осталась одна на неосвещённой улице.

Девушка сделала несколько шагов вперёд, и вдруг остановилась. Холодный пот прошиб её с ног до головы, сердце бешено заухало в груди, а ноги снова стали ватными. Медленно, словно в каком-то дешёвом фильме ужасов, она повернула голову направо и чуть не умерла от страха. Всего в нескольких метрах от неё, под ближайшем погасшем фонарём, она увидела тёмную фигуру, ту самую, что видела прошлой ночью. Теперь человек был намного ближе, и Юля даже смогла разглядеть то, что не скрывала темнота, а именно - глаза. Две холодные льдинки на бледном худом лице. Взгляд убийцы, не выражающий абсолютно ничего, пустой и холодный, как надгробная плита могилы. Он так же стоял неподвижно и наблюдал. И, наверное, Юля больше обрадовалась, если бы он сделал шаг вперёд, заговорил, или просто хотя бы моргнул. Но он этого не делал. Стоял и смотрел.

"Дьявол. Дьявол во плоти" - стучала одна бешенная, безумная мысль.

Юля оглянулась, увидела, как Макс закрывает ворота с той стороны.

"Нужно позвать. Нужно сделать хоть что-нибудь, иначе будет поздно".

И Юля закричала. Она звала Макс по имени, не думая о том, что это может заставить человека начать действовать. Она уже не смотрела в его сторону, а бросилась в сторону дома Макс.

В какой-то момент она подумала, что кричит недостаточно громко, потому что даже сама слышала свой крик едва ли. Макс её не слышит. Боже! Она пропала. Ей никто не придёт на помощь. Сейчас этот человек нападёт на неё сзади, а она ничего не сможет сделать, потому что будет скована льдом ужаса.

Однако, через некоторое время, которое показалось Юле вечностью, ворота открылись, и из-за них выглянула Макс. Вид у неё был растерянный.

- Юль, ну ты чего домой-то не идёшь? Орёшь, будто призрака увидела.

Девушка бросилась к подруге.

- Это он. Он здесь. Он опять следил за мной! Макс мне страшно! Что ему нужно от меня?

- Кто "он" - Макс выглядела растерянной.

- Тот человек. Я рассказывала тебе. Он следит за мной.

- Юль, ты опять?

Но Юля ничего не ответила. Она лишь обернулась и махнула рукой в неопределённом направлении, мол "смотри сама".

Макс бросила взгляд на дорогу, и на мгновение ей показалось, что  за одним из фонарей мелькнул уголок чёрного плаща, скрывшись в темноте. Девушка нахмурилась.

- Там никого нет, - наконец произнесла она.

- Как это нет! - Юля бросила взгляд туда, где ещё несколько секунд назад стоял человек, но там уже было пусто. Только дерево раскачивало своими огромными пальцами-ветками.

- Он был там! Я видела его, как сейчас тебя вижу! Ты должна мне верить! - в отчаянии Юля больно вцепилась Макс в плечо. Та аккуратно освободилась от этой хватки и как можно мягче произнесла:

- Я верю тебе. Но, возможно, это просто человек, проходил мимо. Ведь не напал же он на тебя, значит, ты просто преувеличиваешь.

- Нет, - упрямо покачала головой Юля, - ему что-то от меня нужно.

И неожиданно вспомнила то чувство, когда сидела там, в хрустальном замке, что кто-то хочет отнять у неё ребёнка. Тут же она всё поняла. Это он. Ему нужен её ребёнок, он пришёл за ним. Но он не получит его. Никогда в жизни! Понимание этого опьянило девушку, она лихорадочно начала ощупывать взглядом улицу, пытаясь определить, не скрылся ли в темноте или за деревом ещё кто-нибудь, кто желает зла её крохе.

Макс поняла это поведение по-своему.

- Ты устала. Пойдём, я отведу тебя домой.

Юля не стала возражать и позволила взять себя под локоть и отвести домой. Отпустила её Макс только тогда, когда дверь открыл встревоженный Дэн. Юля видела, что он уже собирается что-то сказать, но заметив вид жены, только выдавил:

- Что случилось? Ты где была?

- Денис, это я виновата,- парень посмотрел на Макс, как будто только что увидел её, - Я вытащила её в город на прогулку, а она переутомилась. Принимай,- улыбнулась девушка и передала подругу в надёжные руки мужа. Однако улыбка вышла фальшивой. Слава Богу, Дэн этого не заметил. Сейчас его куда больше волновал вид жены. Он скупо попрощался с Макс и закрыл дверь.

Сделав Юле чай с мёдом и лимоном - как она любит - он уложил её в постель и весь вечер не отходил от неё ни на шаг. Юля справилась со своими душевными переживаниями и постаралась взять себя в руки. Она не хотела пугать мужа. Глядя на его растерянное лицо, ей стало его жаль. Лёд тронулся. Она его простила...

Глава 6

Стас остановился посреди узенькой тропинки, вымощенной белым кирпичом, что вела от главного корпуса к массивным железным воротам. Он последний раз оглянулся на неприветливо торащееся своими хмурыми окнами серое двухэтажное здание.

На два года эта облупившаяся двухэтажка стала для него домом. Нет, не так. Не домом - временным прибежищем, поскольку Стас так и не смог сблизиться ни с обитателями, ни с персоналом. Он не чувствовал того домашнего уюта и тепла, что обязаны быть присущи всем родным местам. Да никто и не стремился зародить в душах обитателей эти чувства. Возиться с ними никто не собирался, поэтому, собрав все свои нехилые пожитки и получив белый билет в мир, он не очень-то жалел о том, что уходит, и зная, что переступает порог этого заведения в последний раз, не испытал практически никаких эмоций.

У главного входа одиноко ютилась облезлая табличка - Частная Психиатрическая клиника имени Юрия Зальца.

Собственно, Юрий Зальц и являлся и директором и главным врачом клиники. Это был высокий крепкий человек, достаточно молодой для своих достижений - ему было всего двадцать семь, однако он очень многого успел добиться в этой жизни. Умудрённый опытом взгляд, казался взглядом пожилого человека, но кроме безграничных знаний, что угадывались в его глазах, было в них и что-то ещё, как казалось Стасу - всепоглощающая усталость. Всё своё время он посвящал работе, наверное, именно поэтому у него не было ни детей, ни жены. Молодой врач знал своё дело - его размеренные неторопливые действия усыпляли, казалось, даже гипнотизировали, вызывая доверие к своей персоне. Стас никогда не слышал, что бы Зельц дал себе слабину и повысил голос на своих пациентов. К каждому несчастному, что находился здесь, он применял индивидуальный подход, наверное, именно это давало хорошие результаты в лечении. Современные методы лечения не ровня тем, что до сих пор применяют в некоторых закрытых учреждениях такого типа. Где-то даже практикуют шокотерапию - принимают психов, которые не нужны своим родственникам, и ставят над ними различные опыты. Наверно, мозг от этого в прямом смысле плавится, по крайней мере, Стас мог себе вообразить, насколько это должно быть больно. У Юрия были свои методы лечения, и, Слава Богу, совершенно безобидные и безболезненные.

Наверно, именно поэтому, хоть Зальц и любил свою работу, попасть к нему в клинику было очень сложно. Доктор искал людей с уникальными психическими заболеваниями и посвящал их изучению всё своё время. Его не интересовали ни деньги, ни другие материальные ценности. Если ты простой шизофреник, извини, тебе в нашей клинике не место, сколько бы твои родственники не готовы бы были заплатить.

Стас не сомневался, что однажды в газетах промелькнёт статья о синдроме или болезни Зальца, названной так в честь её открывателя - Юрия Зальца.

Стас вдохнул всей грудью свежий воздух, пропитанный запахом хвои. Этот запах исходил от многочисленных сосен, что росли по всему периметру клиники. Он будет скучать по этому запаху, однако никогда не пожалеет о том, что больше не вернётся в это место. Не зря он последние пол года мучился в борьбе с собой, что бы доказать Зальцу, что полностью здоров и продолжать лечение дальше не имеет никакого смысла. Сколько раз он пытался скрыть свои страхи и сдерживал крик по ночам, когда в очередной раз ему снился кошмар. О, эти сны! Они преследовали Стаса с того самого злосчастного дня. Пятнадцать лет, ночь в ночь он просыпался от жуткого крика и долго сидел в полубессознательном состоянии, мокрый от пота, с бешено колотящимся сердцем, пока не осознавал, что кричал он сам, но что это только страшный сон и ему, Стасу, нечего бояться. Тогда он шёл в ванну, споласкивал лицо холодной водой и глядя в зеркало, опираясь руками о края эмалированной раковины всё повторял: "Сон! Всего лишь грёбаный сон!". Это не успокаивало. Таблетки, что прописал доктор, больше не помогали. И Стас чувствовал, как неумолимо его психика катится в тартарары.

А потом, проснувшись в очередной раз после долгого кошмара, Стас понял - что-то неминуемо приближается, что-то в нём навсегда исчезло, и это что-то заменило осознание того, что они все - и он и его мать с сестрицей, и соседи, и все те, кто топчет этот мир своими грязными ногами, да и собственно, сам мир уже давно мертвы. И в этом, в большей степени виноват он - Стас Ляхин. Ведь именно он открыл ворота в ад, из которого и пришло то всеобъемлющее зло. Он впустил в этот мир саму Госпожу Смерть.

А потом его нашёл доктор Зальц. Сам. Некоторое время держался в стороне, наблюдая за тем, как Стас бессмысленно ведёт своё существование в затворничестве, как теряет остатки человеческого и всё больше впадает в депрессию. Его изнутри точила такая апатия ко всему происходящему, что со временем он превратился в зомби - с людьми не разговаривал, бродил по улице, даже не зная зачем это делает, шарахался от прохожих, а когда кто-нибудь его останавливал, тот лишь смотрел на собеседника и повторял "Мы все мертвы". Эти слова напрочь отбивали желание вести беседу дальше. Вскоре на него просто-напросто перестали обращать внимание. Психов на земле хватает, вот один из них. Не дебоширит и то хорошо, значит, пусть себе гуляет на здоровье. Только бабки у подъезда, эти Божьи одуванчики, видя выходящего из дома соседа, тяжело вздыхали, качали головами и шамкали беззубыми ртами "Жаль парня, молодой совсем".

И только Юрий видел в этом парне то, что не видел никто другой. Это ясность его взгляда, уверенность в том, что он здоров, что прав он, а не весь мир. А ещё доктора поразила та покорность, с которой Стас смотрел на окружающее - мол, зачем что-то предпринимать, итак всё ясно, мир уже не спасти, глупые... глупые люди.

И Зальц возжелал заполучить Стаса в своё распоряжение. Вот с кем действительно будет интересно работать. Такой уникальный случай ему никогда ещё не подворачивался. И он решил - этот человек непременно будет в его клинике, хочет тот того или нет.

Однако вышло всё совсем уж просто. Когда Юрий приехал к Стасу и объяснил, что готов помочь молодому человеку обрести душевный покой, вылечить все его тревоги и страхи, Стас с некоторой покорностью согласился, сославшись на то, что он всё равно уже мёртв. И на доктора смотрел так же - не больше чем на ходячий труп.

Так Стас оказался здесь. На него завели историю болезни, в которой крупным красным шрифтом было помечено - Бред Котара. Что это значило, парень не знал, да и ему всё равно было. Единственное, чего он хотел всем сердцем, это излечиться от этих терзающих душу кошмаров.

Однако, лечение Зальца не приносило особых результатов, и один лишь Бог знает, сколько бы Стас здесь ещё проторчал, если бы не понял, что кроме него самого ему никто не поможет, что ещё можно что-то исправить, но действовать нужно как можно скорее, а выбраться отсюда можно лишь в одном случае - имитировать своё выздоровление. Стас подводил доктора к этому постепенно, не торопясь и не делая резких движений, как будто перед ним стояла разъярённая собака со смертельным оскалом. Было трудно, но он выдержал. Почти год мучений, симуляции нормальности ради одного штампа в медицинской карте - здоров.

И вот он здесь - на этой узенькой тропинке, которая как будто разделяет два мира - мир до, и мир после. Только вот Стас ещё не определился, какой же всё таки мир является тем, что до? Тот, в котором он жил до клиники, или же тот, который обрёл именно в клинике? Решит потом, сейчас важно лишь то, что он должен попытаться спасти свою мёртвую плоть, и этот никчёмный мир.

Стас зашагал вперёд...

***

Идти ему было некуда. Ещё находясь в клинике доктора Зальца первый год, Стас узнал, что мать и сестрица умудрились без его ведома продать его двухкомнатную квартиру. Когда он об этом узнал, то пришёл в ярость. Ни мать, ни Алёнка - его ненавистная сводная сестра - ни разу за эти два года не пришли его навестить. Да, в клинике Юрия посещения родственников, хоть и редко, но были разрешены. Ни единой весточки, ни передачки от родственничков он так и не дождался. Поначалу Стас даже сомневаться начал, а знают ли они о том, что их сын и брат лечится в психиатрической клинике? Однако, ответ пришёл сам собой - конечно знают, потому что однажды, когда парню был назначен сеанс с Зальцем, он пришёл за несколько минут до начала и бессмысленно топтался перед дверью. Медбрат, что сопровождал его из палаты со спокойной душой оставил Стаса одного и пошёл по своим делам - весь медперсонал знал о Стасовой болезни, так же как и то, что парень этот был вполне адекватен, за свои поступки отвечал, тихий псих в общем. И вот, подойдя к двери вплотную, он услышал до боли знакомый голос - это была Алёнка. Всего разговора он, конечно, не слышал, но общую суть понял - эта стерва предлагала Зальцу деньги за то, что бы её братец не вышел из этого здания как можно дольше, а по возможности и вовсе канул в Лету. На что Юрий отреагировал так, как и представить себе нельзя - он просто-напросто взбесился, начал кричать, что у него приличное заведение, и единственное, чего он хочет - это помочь всем тем несчастным, что находятся под его опекой, стучал кулаками по столу, брызгал слюной и в итоге просто выставил посетительницу за дверь.

" Вот ведь сука" - подумал тогда Стас. И каково было его удивление, когда из кабинета Алёнка вышла не одна, а вместе с матерью под руку. Та со смирением семенила рядом, лишь пристыженно опустив голову. Проходя мимо, эта тварь сделала вид, что не знает брата.

- Стасик, - старческим голосом прошамкала мать и хотела было обнять сына, однако Алёнка её одёрнула.

- Мама, ты что забыла, он не в себе.

- Но как же так, это ведь мой сынок, Стасик, - пояснила старушка, как будто это что-то меняло.

- Посмотри на него, он опасен для нас, он же сумасшедший, - сказала Алёнка и потащила мать к выходу, на прощанье злобно сверкнув глазами в сторону доктора. На Стаса она даже не посмотрела, будто на его месте лежала куча дерьма.

"Шалава" - думал в это время парень, -"успела промыть ей мозги". А ведь она и дочерью-то ей не являлась - это был папин ребёнок от другой женщины. Ему стало нестерпимо жаль мать, беспомощная старуха, на кого ей ещё рассчитывать - муж умер, сын в клинике для душевнобольных. Осталась лишь Алёнка. И самое обидное, что вырвать её из цепких ручонок этой прошмандовки он, Стас, пока не сможет, а когда сможет, будет уже поздно.

- Родственнички объявились, - сочувственно вздохнул Юрий, жестом приглашая Стаса войти в кабинет.

Именно поэтому, когда парень оказался за воротами клиники, его встретил чужой и враждебный мир. Он долго стоял, озираясь по сторонам, не зная, куда же податься. Однако идти куда-то нужно было. Не дай бог Зальц увидит этот его ступор и решит, что у только что вышедшего больного на радостях поехала крыша.

Только куда же податься? Квартира продана, мать недавно умерла, а Алёнка его даже на порог не впустит, выставит за дверь как какого-то паршивого пса. Друзей у него нет, все друзья отвернулись от него, когда начали просачиваться слухи о его душевном состоянии. Да и сам Стас не стремился поддерживать ни с кем дружеских отношений. И вот результат - ему придётся ночевать на улице.

Так, бессмысленно простояв на месте какое-то время, ноги сами понесли его в сторону города. Главное уйти отсюда подальше, а там решение придёт само собой. Что-нибудь он обязательно придумает.

Пока он шёл, начал накрапывать дождик, и чтобы не промокнуть, так как единственный экземпляр одежды был на нём, а просушить вещи в дальнейшем было негде - Стас забрёл на окраину города и забрался в подвал полуразрушенной трёхэтажки. Вообще это здание было приговорено к сносу, однако власти, дабы не отстёгивать жильцам новые квартиры решили так, пока не поступает жалоб, пусть они живут там, где есть, в конце концов, здание-то не развалилось, ну подумаешь, ураганом пол крыши снесло, там трубы подтекают, а там на пол стены огромная трещина, которая с каждым годом расширяется и становится всё опасней. Благо крыша над головой есть.

В подвале стояла вода, не смотря на то, что последние дни светило солнце. Наверное, она здесь всегда. Стены обильно покрыты зелёной шубой плесени. Соответствующий запах, который сначала оглушительной волной ударил в ноздри, теперь не казался таким ужасным. Принюхался. В дальнем углу только и слышалось "Кап-кап-кап" с подтекающих труб. Наверное, недавно местные бомжи устраивали здесь ночлежку - прямо посреди всей этой сырости валялся прокуренный матрас весь в жёлтых характерных пятнах. Стас с отвращением посмотрел на него, обнаружив прямо посередине мокрое пятно. И думать о его происхождении он не хотел. Садиться туда он не рискнул, хотя ноги уже затекли и стали покалывать. Здесь же, возле матраса валялась пустая консервная банка, засохший ломтик сыра и несколько окурков.

Однако, как оказалось, Стас не единственная живая душа здесь. Сперва он увидел странное мерцание под трубой, потом, присмотревшись, понял, что на него, уставившись своими маленькими глазками-бусинками, таращится огромная крыса. Поняв, что человек не представляет для неё опасности, она повела своим скрюченным носиком, обнюхивая воздух, пошевелила усиками и лениво выползла наружу. Вальяжно протрусив к матрасу она обнюхала кусок обветрившегося сыра, но так и не притронулась к нему, уселась напротив Стаса и принялась вымывать шёрстку.

- Ну что, будем знакомы. Меня Стас зовут, - парень громко рассмеялся, а крыса, испугавшись человеческого голоса, замерла на месте, пару раз дёрнулась, видимо, обдумывая, что же предпринять, потом всё же продолжила своё занятие.

Стас то и дело выглядывал наружу, проверяя, не кончился ли дождь. Общество крысы ему наскучило, та слишком по-хозяйски себя вела, и человека не ставила ни во что, приравнивая к мусору. Ещё он боялся появления того, чей обоссанный матрас сейчас лежал посреди подвала.

Наконец, дождь закончился. Капли падали всё реже и ленивей. По меркам Стаса, в подвале он провёл около пяти часов. Уже начинало темнеть. Парень выбрался на свежий воздух и так жадно вобрал его в себя, что даже голова закружилась.

Теперь он не задумывался, куда идти, он знал маршрут. Что-то в его голове вело его. Что бы покончить с кошмаром, который его преследует, ему стоит оказаться там, где всё и началось.

***

Проезжающие мимо машины раздражённо бибикали одинокому путнику, что очень часто сбивался с обычного шага на бег, не обращая внимания на усталость и то, что всё чаще и чаще он сходит с обочины на трассу. Один раз его чуть не зацепили боковым зеркалом, водитель даже начал приостанавливаться, что бы отругать, а возможно и поколотить незадачливого прохожего, однако, увидев лицо незнакомца, поспешил убраться от него как можно дальше. В глазах искрилось безумие. Он был просто одержим тем, что ещё можно исправить то, что принесло ему столько страданий, главное успеть. И он снова переходил на бег.

Наконец, Стас заметил недалеко сворачивающую направо песчаную дорожку, делящую единственную пригородную улицу пополам. За домами виднелась зелёная полоса леса. Трасса уходила влево, упираясь в сам город.

Видя эту песчаную дорожку у Стаса будто бы открылось второе дыхание, и собрав остатки сил он бросился вверх по улице.

"Уже скоро. Осталось совсем чуть-чуть" - шептало мерзкое существо, что прочно засело в его голове.

Мозг как будто разрывало изнутри. Эти приступы боли сводили с ума, а голоса в голове насмехались над ним, вдобавок он начал видеть картины из прошлого. Стас знал, что именно эти голоса и подкидывают ему эти образы, говоря тем самым, что времени остаётся всё меньше и меньше.

По дороге он встретил лишь одного человека - молодую девушку, одиноко бродившую у калитки красивого дома, что находился почти на самой окраине леса. Та тревожно вглядывалась вдаль и, казалось, её не интересовало ничего, кроме разглядывания пространства где-то далеко впереди. Однако, увидев странного парня, она переключила внимание на него. Поняв, куда тот направляется, на лице её отразилось недоумение, и( хотя возможно, Стасу просто показалось) готова была остановить его или предупредить, однако почему-то промолчала. Лишь печально проводила его взглядом в спину и с каким-то священным страхом посмотрела на темнеющий в стороне лес.

Уже начинало смеркаться и сухие столетние деревья, и без того мрачные, сейчас выглядели просто зловеще. Они тянули свои ветви вслед за Стасом, будто скрюченные пальцы для того, что бы схватить его и разорвать на части непрошенного гостя. Но парень продолжал пробираться вперёд. Конечно, он знал, что этот путь ему дастся нелегко, что это место будет противостоять тому, что бы кто-то нарушил его покой. И он был к этому готов.

Из самого чрева жуткого леса потянуло сыростью, и ясно обозначился запах мертвечины. Этот запах как раз и исходил из того ада, что обосновался здесь. И как люди этого не замечали столько лет? Жили бок о бок с таким злом и не чувствовали его. Стас покачал головой, а мерзкий голосок, не упустил шанс напомнить "Они все мертвы. Трупы. Ходячие мертвецы". Всё верно. Они мертвы. Только как они до сих пор этого не поняли? Глупые, наивные люди.

Ещё через короткое время запах сырости стал обозначаться всё отчётливей и Стас, опустив глаза вниз, с отвращением обнаружил, что землю, покрытую зелёным мхом, обволакивает густым туманом, который своими щупальцами обнимает стволы деревьев, как будто шепча им, что всё будет хорошо, он разберётся с непрошенным гостем. Всему своё время, и хватает Стаса за щиколотки. Тому даже начало казаться, что как только туман обволок его ноги, они наполнились тяжестью, будто кто-то невидимый тянет его вниз.

И вот он на месте. Полянку, которая практически не изменилась с того самого дня, он узнал сразу. Вот только дерево, на котором висела тарзанка, повалилось и теперь, лёжа на сырой земле, быстро обрастало мхом, да бурьян стал гуще и непролазней. Появилось несколько молодых берёзок, и сама местность стала более заболоченной. В остальном, всё как раньше. С того злосчастного дня Стас не был здесь ни разу и теперь прошлое тяжким грузом навалилось на него. Голова закружилась, а голос куда-то исчез. Теперь он сделает всё, как надо.

***

"Ищи. Ты же помнишь, где оно!" - кричал голос в голове.
Он уже больше пятнадцати минут оглядывался по сторонам, лихорадочно бросался то в одну, то в другую сторону, падал на колени, не обращая внимания на сырость и впивающиеся в колени сосновые иголки и мелкие веточки, раскидывал в стороны прошлогодние полусгнившие листья, мох и землю, и совсем не замечал боли от попадающего под ногти мелкого мусора.

Да, он ошибся. Это место очень сильно изменилось, да и память, штука тонкая. Кажется, что помнишь всё до мельчайших подробностей, а потом выходит, что это далеко не так. Вот и сейчас, напрягая свою память, Стас с горечью понял, что те события не так уж хорошо отпечатались в его иозгу. Многочисленные кусочки одного пазла так и не удалось склеить в одну целую картину. Он даже не мог сказать, как именно разворачивалась та трагедия, и что было до, а что после?

- Не так! Всё не так! - прокричал он в пустоту и обхватил голову руками. Казалось, всё смешалось в одну зловещую какофонию. Деревья, туман, земля, всё вертелось вокруг него, и ему чудилось, что он бешено катится на адской карусели, и та всё не останавливается, хотя у него в животе уже зародилось паническое чувство того, что его желудок превратился в один бесформенный ком. Наконец, всё закончилось, он упал на колени и его вырвало.

- Знаю. Я знаю, - шептало существо, которое теперь мало напоминало Стаса Ляхина. Скрюченное, больное животное - вот в кого он превратился всего за несколько минут. В того мертвеца, которым ему грезился каждый проходящий мимо человек.

Стас бросился в сторону. Теперь он точно знал, что он на верном пути. Голос смеялся, но парень лишь отмахнулся от него и снова стал лихорадочно разгребать листья. Сперва ему показалось, что он снова ошибся - слишком толстым оказался слой земли, однако пальцы продолжали свою работу против его воли.

Наконец раздался характерный звук, когда царапаешь ногтём по деревянной крышке.

"По крышке гроба" - тут же промелькнула безумная мысль и Ляхин громко засмеялся.

Он с удвоенной силой стал отбрасывать израненными руками землю в сторону, остановившись лишь на минуту, когда острая гниющая щепка до одуряющей боли впилась в палец, содрав слой кожи. Стас заревел и начал языком слизывать кровь. Но тут же продолжил раскопки.

Наконец, дело было закончено. Парень встал с коленей. Ноги затекли, будто в них воткнули сотни тысяч иголок. Он пошатнулся и чуть не упал. Опёрся о ствол растущего рядом дерева, ощущая шероховатость поверхности, и вперился взглядом в предмет своих поисков, чувствуя какую-то сладостную истому от проделанной работы.

То, что так рьяно искал Стас, было ничем иным, как деревянным полусгнившим от времени и сырости люком, торчащим прямо из земли.

"Открывай" - приказал голос в голове, прозвучавший так неожиданно, что парень даже вздрогнул, будто его огрели пыльным мешком.

Однако всё оказалось не совсем просто, как думалось вначале. Доски намертво вросли в землю, а ручка, что когда-то помогала попасть в подземный мир, сгнила напрочь, и едва Стас потянул её на себя, та просто-напросто рассыпалась в труху.

Скрюченная фигурка заскулила, как будто сейчас кто-то готовился нанести удар.

"Болван! Нужно было взять с собой лом!"

- Но я же не знал, - вслух произнёс Ляхин. И что бы хоть как-то искупить свою вину принялся откапывать края люка. Земля просела и, казалось, стала твёрже камня, однако Стас продолжал копать, одержимый лишь одной мыслью - побыстрее с этим покончить, пока не стало слишком поздно

Когда же стало ясно, что то, чем занимается Стас совершенно бесполезно, он принялся озираться по сторонам. Он что-то упускал, что-то очень важное, но что? Наконец его взгляд наткнулся на старое сваленное дерево - то самое, на котором висела тарзанка. Что бы было легче забираться на дерево, они вбили в тогда ещё крепкий и могучий ствол пару металлических скоб, как бы сделав ступеньки.

Вот что ему нужно! Стас поспешил к дереву, оглядел гниющий ствол, провёл пальцами по налипшему на него мху, пока подушечки не ощутили металлическую твёрдость. Срывая куски мха, он освободил одну из скоб. Та уже почернела от времени, вся была изъедена ржавчиной и на ней явственно обозначалась коррозия. Какова же была радость Стаса, когда, обхватив израненными пальцами металл, он потянул скобу на себя, и та легко поддалась вызволению из многолетнего плена. Несмотря на внешнее состояние скобы, она оказалась крепкой и, что особенно обрадовало парня - такой же острой, как и много лет назад.

С этой находкой он вернулся к люку и с остервенением начал колотить острым концом по трухлявой крышке, сладостно ощущая, как та начинает крошится под его ударами.

Через несколько часов всё было готово. Теперь вместо люка на Стаса, оскалив свою беззубую пасть, взирал проход, уходящий прямо вглубь земли. Казалось сама преисподняя приветствовала непрошенного гостя, приглашая войти.

Прямо в темноту прохода вели каменные ступеньки. Время поработало и здесь. Круто уходящая вниз лестница, казалось, вот-вот рассыпется под ногами. Стас не сомневался, что половины ступеней он не досчитается. А ведь у него даже фонарика с собой не было. Как оказалось, он был совсем не готов к этому походу. Ни фонарика, ни, что возможно тоже очень бы пригодилось - верёвки.

***

Медленно-медленно, будто это был путь всей его жизни, Стас начал спускаться в звериную пасть прохода. И если начало пути хоть как-то освещал свет, исходящий снаружи от только что появившейся луны, то, чем дальше углублялся парень, тем темнее становилось, пока весь мир совсем не исчез в кромешной темноте. Глаза всё никак не хотели привыкать к ней, и Стас начал всерьёз задумываться о том, не ослеп ли он. Может быть, это и есть плата за нисхождение в ад?

Шаря перед собой ногами, нащупывая очередную полураскрошившуюся ступеньку, он несколько раз оступался, потому что нога не встретила никакой опоры, и ему казалось что вот сейчас он полетит вниз и никто уже не найдёт его здесь, и будет он, Стас Ляхов гнить в этом мрачном месте со сломанной шеей. Может, это и правильно, за те грехи, что он совершил когда-то, это достойное ему наказание. Однако, ничего подобного не происходило и через пару секунд тело снова ощущало твёрдость под ногами.

Одной рукой он держался за стену, ощущая пальцами её шероховатости. Но чем глубже он спускался, тем сглаженнее становились стены прохода. Вплоть до того, что со временем он начал всё чаще ощущать участки слизи и плесени. Его огрубевшие подушечки пальцев наталкивались и ещё на что-то, что-то выпуклое и живое, но Стасу вовсе не хотелось знать, что именно это такое, и он старался направить свои мысли в другое русло. Например, решить, что же он будет делать, когда закончит свой спуск. Что ждёт его там? Сможет ли посмотреть в лицо своему прошлому? И выдержит ли он взгляда в это прошлое?

Одни вопросы, которые, как всегда оставались без ответов.

Голос в голове тоже молчал. Молчал с тех самых пор, как Стас нащупал ногой первую ступеньку и на протяжении всего спуска не появлялся. Неужели испугался? Или его миссия закончена, и теперь он отправился на покой? Но Ляхин знал, что это совсем не так, что их совместное приключение только начинается, и главное, пока остаётся впереди. Так что они ещё встретятся в Стасовом сознании. И, наверное, очень скоро.

Стас с каким-то животным ужасом понял, что ведущая вниз лестница закончена, и под ногами ощущался ровный пол коридора.

Парень был уверен, что помнит этот коридор наизусть. Если бы рядом была хоть одна живая душа, он рискнул бы поспорить с ней, что может сказать, сколько шагов этот коридор в длину.

Погрузившись в свои воспоминания, он не сразу понял, что глаза его теперь видят. Тусклый свет, скудно разбавляющий темноту, исходил из висящих на потолке лампочек. Кабель, что давал им ток, уходил далеко вглубь коридора, исчезая за поворотом влево.

Да, теперь здесь всё по-другому. Раньше проводки не было, и что бы осветить себе путь, они пользовались фонарями. Значит, кто-то специально провёл сюда свет. Но зачем?

"Ты не правильно задаёшь вопрос", - промурлыкал голос" Не зачем, а кто?"

Действительно. Так будет правильнее. Кто? Кто провёл сюда свет?

"А ты хорошенько подумай", - захихикал мерзкий голосок.

И одна единственная мысль полоснула бритвой по сердцу. Это он! Кошмар всей его жизни.

Честно говоря, спускаясь сюда, Стас надеялся, что всё это окажется плодом его больной фантазии, что он не найдёт подтверждения своим снам. А оказалось совсем по-другому.

И только сейчас он осознал реальность всего происходящего. Голос в его голове превратился в дьявольский хохот, а Стас упал на грязный пол, сжался в комок и затрясся мелкой дрожью. Из его горла вылетал жалобный скулёж больного животного.

"Ты жалок! Посмотри на себя!"

- Заткнись!!! - проорал Стас в пустоту.

"Встань и иди!"

- Я не хочу...

"Ты должен!"

- Я не хочу!

"Это должно закончиться! Вперёд!"

И всё так же поскуливая, Стас пополз вперёд, неуклюже перебирая руками и ногами, царапая и стирая на них кожу в кровь, но он не чувствовал боли. Какая-то неведомая сила заставляла его двигаться вперёд.

Стас вспомнил свою светлую, уютную, а главное такую безопасную палату в клинике доктора Зальца и заплакал. Ему нестерпимо захотелось снова увидеть лицо этого молодого доктора. Просто прийти к нему и сказать, - "Помогите мне". Он бы помог, он бы вылечил. А вместо этого, он здесь, один на один со своим страхом.

Глава 7

Вскоре операм стало известно имя второй жертвы отморозков, что сливали в просторы интернета видеоролики с якобы реалити-шоу, в которых неизвестный монстр убивает, а если быть совсем точными, пожирает, свои жертвы. Им оказался тридцатилетний Михаил Ворохов.

Его опознала коллега - Екатерина Сивцова. Через два дня после того, как по городу было расклеено объявление о пропаже неизвестного мужчины, она сама пришла в отдел и заявила, что знает человека на фотографии. Сбивчиво и не очень внятно она начала объяснять, что Ворохов взял отпуск на две недели. Он вёл очень скрытый образ жизни - из коллег ни с кем не общался, чем занимался, какие у него интересы и увлечения, никто не знал, поэтому никто точно не мог сказать, когда именно пропал Михаил. Да и то, что он пропал узнали только сейчас, когда появились эти ужасные листовки - отпуск-то ещё не закончен.

- Что с ним? Зачем его ищет полиция? Он что-то натворил? - спросила Катя и заёрзала на стуле. Предчувствие чего-то неизбежного закрадывалось в душу всё глубже и глубже. Она приготовилась к самому худшему, что только её воспалённый мозг мог придумать, но то, что сейчас сообщил ей полицейский - крепко сбитый молодой человек, Соболев, кажется, повергло её в шок. Будто сквозь воду донёсся голос опера и смысл сказанного не сразу до неё дошёл:

- Михаил Ворохов мёртв. Его убили.

Вот так просто. Как же легко он произнёс эту фразу. Как будто то, что в их маленьком городке убили человека, для него было обычным делом.

"Конечно, обычным" - одёрнула себя Катя. Ведь он же работает с этим, и он... ведь это не у него умер человек, которого он любил.

Катя всхлипнула. Миша... Нет больше никакого Миши. "Убили" - долетели до неё слова. Это она виновата. Из-за её дурацкой игры, которую она затеяла вместе с Инной, его и убили. Бред, конечно, но именно так сейчас думала несчастная девушка, которая в своей жизни и не любила никого, кроме Михаила. А теперь его нет. Внутри образовалась пустота, которая начала разъедать всё, что было в Кате.

Соболев с ужасом наблюдал, как заблестели глаза этой девушки - Кати Сивцовой, коллеги ныне покойного Михаила Ворохова. В этих глазах он рассмотрел что-то такое, что заставило его усомниться в том, что между ними были чисто деловые отношения. Ему стало жаль девчонку. Определённо, она любила своего коллегу. Но опыт и годы работы в этой сфере сделали из Соболева безэмоционального, возможно, где-то даже жестокого человека. В такой работе чувствам и жалости не место, поэтому, он чётко и по существу спросил:

- У вас с Михаилом были отношения?

- Мы работали вместе.

- Я имею ввиду, вы были любовниками?

- Что? - опешила девушка.

- Вы слышали вопрос.

- Как вы можете? Какое это вообще имеет отношение к тому, что его...убили?

- Отвечайте, пожалуйста, - начал выходить из себя Соболь.

- Нет! У нас не было отношений! Наше общение не выходило за рамки работы.

- Да? А вот у нас другие сведения,- Соболев рассматривал только что принесённые Борей бумаги, - нам известно, что вы подавали на него заявление об изнасиловании. Как вы это объясните?

- Но я же забрала заявление, значит, ничего не было! Я была пьяна, и мало что помню.

- А может, изнасилование всё-таки было? Но побоявшись мести со стороны погибшего, вы забрали заявление, а потом решили ему отомстить...

- Вы подозреваете меня? Вы думаете, что это я Мишу...

Катя начала заикаться и больше не смогла сказать ни слова.

- Хватит, - Воронов встал со своего места и протянул девушке стакан воды. Та отказалась. Вас никто ни в чём не обвиняет. Можете быть свободны, если, что мы с вами свяжемся. И, если вам есть что добавить, или вы что-нибудь вспомните, позвоните, номер вы знаете.

Бедняжка так подорвалась с места и выскочила из кабинета, что Андрею стало её искренне жаль.

- Соболь, ты чего на неё налетел? Думаешь, это она заманивает мужиков и пожирает?

- Да ничего я не думаю. Так, настроение поганое. Ты нам, Андрюшка, расскажи лучше, о чём вы с Котовым постоянно шепчетесь?

- Да, - подхватил Лёша, - а то как-то несправедливо получается. Работаем, вроде на равных, а в доверии у Котова один ты.

Воронов глянул на дверь. Приятели специально подобрали момент, когда Гаврика в кабинете не будет. Знали, паразиты, что при нём Андрей ничего никогда не стал бы рассказывать.

И ему пришлось рассказать. Не всё, конечно. Где-то утаил, где-то соврал, но так, что бы общая суть проблемы осталась ясна - маньяка, что порешил предыдущую группу, нужно поймать, во что бы то не стало. Про то, что это монстр из детских страшилок, Андрей сообразно промолчал. Он сам в это не верил, должно же быть какое-то объяснение, а коллеги бы его и подавно засмеяли, особенно Соболь. Этого хлебом не корми, дай над кем-нибудь поиздеваться.

- Да, - протянул Лёша, и в кабинете повисло молчание, которое начинало становиться неловким.

- Ну, что, нужно съездить на хату к этому Михаилу Воронину и посмотреть, что он за фрукт был, кто со мной?

- Поехали, а то стухнем в этой жаре, - Андрей выпихнул Соболя за дверь и печально вздохнул. Им бы кондиционер в кабинет... Но такую роскошь может себе позволить только Котов. Им, простым смертным, даже вентилятор не дали.

В дверях парочка столкнулась с Гавриком. Держа в одной руке стакан кофе, в другой бутерброды, он безуспешно пытался открыть дверь.

- Тебе бы только жрать, - буркнул Соболь.

- К твоему сведению, сейчас обед. А на обеде люди обедают.

- Судя по тому, как ты жрёшь, у тебя круглые сутки обед.

- Вы, я гляжу, тоже работать не спешите.

- Гаврик, дружище, - Соболев "по-отцовски" обнял парня за плечи, - понимаешь, какая штука, это у офисных крыс вся работа заключается в перекладывании бумажек с места на место, а мы иногда и на места преступлений выезжаем. Но, как я погляжу, тебя это не касается. Иди давай, я даже дверь тебе подержу. Тебя там твои отчёты ждут. Ненавижу его,- сквозь зубы пробормотал Соболь, когда за Гавриком закрылась дверь.

- Нет, ну ты мне скажи, как можно быть такой тварью? Итак нихрена не делает, а ещё и на обед ходит. Вот у меня маковой росинки с утра во рту не было, а я свой обед работе посвящаю, - продолжал возмущаться Соболь.

- Да ладно тебе. Здоровее будешь. А он поэтому и отъелся так, что челюстью постоянно молотит. Я вот о чём думаю постоянно - Котов говорил, что группу, что до нас была, этот маньяк полностью порешил. Только я не понимаю, как четверо здоровых мужиков не могли справиться с каким-то психом, - говорил это Андрей, а у самого в голове стучала мысль "монстр, монстр" - Ладно, допустим, они разделились, допустим, он переубивал их поодиночке. Это всё не важно. Но почему ни один из них не стрелял ? Уж один из четверых мог успеть достать пистолет и выпустить пулю? Тем более они ловили зэка - оружие должно было быть наготове.

_ И что ты этим пытаешься сказать?

- Я не знаю, просто странно всё это как-то.

- Может, они знали этого человека? Вот и не стали стрелять.

- Или не успели, - пробормотал Андрей, но товарищ его не услышал. В его голове стоял образ того монстра из видео. Неужели он есть на самом деле, и скоро в интернет выкинут новый ролик с убийством? Неужели кого-то скоро ждёт встреча с этим "нечто"? Парень представил себя на их месте и его охватил страх. Каково это? Видеть это чудовище, знать, что скоро умрёшь и не суметь ничего сделать?

- Или это сам Котов был... не будут же они в начальника стрелять, - продолжал развивать свою мысль Соболь, - ты прикинь. Котов - маньяк.

- Что? - Андрей только сейчас сообразил, что друг разговаривает с ним.

- Да, ну тебя, Воронов, Никакого чувства юмора.

- Я вот к чему всё это. Вчера к Ленке в архив заходил...

- Скажи, только честно. Ты её окучиваешь?

- В смысле?

- В смысле, вы с ней спите?

- Не твоё дело.

- Просто, ты парень молодой, холостой, а Ленка баба знатная. Вот только недоступная какая-то. Я к ней полгода с конфетками, да с шоколадками, а она ни в какую.

- Соболь, весь отдел знает, какой ты бабник на самом деле, поэтому бабы тебя и шугаются.

- Что есть, то есть, - Соболев игриво подмигнул Воронову.

- Ты не перебивай. Слушай. Ленка показала мне личные дела этих ребят. Там же я нашёл адрес, по которому проживает, ну или, по крайней мере, проживал тот, что более менее в своём уме остался. Думаю, там он и живёт до сих пор. Куда может деться инвалид?

- Это ты к чему? - насторожился парень, но кажется, начал понимать куда клонит друг. И эта идея ему пришлась не по вкусу.

- Это я к тому, что надо навестить бывшего коллегу.

- Не-не-не, Андрюх, это без меня!

Если бы Воронов не знал Соболева, то мог бы поклясться, что тот испугался.

- Ты струсил?

- А чего бояться-то? Он же калека, что он может? Просто это неудобно как-то.

- Неудобно, Соболь, на потолке спать, одеяло падает. Что с того? Котов сказал, что он пытается ему что-то рассказать, только без языка и рук это как-то не очень получается. Но должен же быть какой-то способ. И надо его найти.

***

- Не передумал?

Воронов и Соболев стояли перед подъездом того самого опера, что остался жив после встречи с неведомым. Андрея переполняли противоречивые чувства, с одной стороны ему хотелось, во что бы то ни стало, докопаться до истины, с другой - поджав хвост, бежать и не впутываться в это дело, что бы, не дай Бог, во что не вляпаться.

- Даже если и передумал, поздно уже, мы на месте.

- Но мы же ещё не вошли, можно уйти по-тихому, никто и не заметит, - попытался пошутить Соболев, но настроение ни располагало к шуткам. Он тоже был готов сорваться с места в одну секунду.

Атмосфера оказалась подходящей. Прямо посреди мрачного двора стояли контейнеры с мусором, запах был ужасный, создавалось впечатление, что его не вывозили с прошлого лета. Над помойкой кружила стая ворон, бешено и бесперебойно крича, они иногда садились на какой-нибудь пакет и безжалостно вспарывали его острыми когтями. Соболев готов был поклясться, что если бы какой-нибудь зазевавшийся жилец вышел бы к контейнеру, что бы выкинуть мусор, его бы распороли так же безжалостно и точно, как пакет, и даже не заметили бы, что это человек, а потом бы с удовольствием полакомились выпавшими наружу ещё дымящимися кишками. Этот образ так и остался в голове опера, и долго потом его преследовал.

- Хватит мяться, как девушка на первом свидании, пошли уже.

- Только после вас.

Андрей шагнул в темноту подъезда и тут же попал в мир всевозможных запахов. Это была смесь из запахов блевотины, мочи (при чём, непонятно еще, чьей именно - кошачьей или каких-то надравшихся подонков, которые где бухают там и срут), был здесь и запах гнили, сырости, плесени, а поднявшись на этаж выше, к этой какофонии прибавился ещё и аромат жареной, пригоревшей картошке. Недавно жаловавшийся на голод Соболь с трудом проглотил комок, поднимавшийся из желудка. Эта смесь запахов рассосалась только ближе к четвёртому этажу, на котором, собственно и жил Николай.

Нажав на звонок, парни услышали за дверью грустную трель, такую одинокую, будто уже давно никто не входил в эту квартиру. Послышался лай собаки, затем дверь распахнулась, и в подъезд вылетел крупный пёс, с радостным визгом промчался мимо оперов и сиганул вниз по лестнице, едва не сбив поднимающуюся старушку с пакетами. Та беззлобно выругалась матом и вскоре скрылась на пятом этаже. Вслед за собакой показалась здоровая красная морда уже не молодого мужчины. Он недружелюбно зыркнул на незванных гостей, затем пробасил:

- Кто такие, чего надо?

Опера представились, после чего были приглашены внутрь.

- Ждите здесь.

Мужчина ушёл, оставив гостей стоять в коридоре, затем вернулся, и Соболеву показалось, что тот готов порвать их на части.

- Проходите... только разуйтесь, нечего грязь разводить. И чего ходите, сколько уже можно, всё равно он вам ничего не скажет.

Парни вошли в комнату. В инвалидном кресле сидел мужчина, хотя выглядел он как глубокий старик, лицо испещряли морщины, волосы покрыла седина. Вместо рук болтались две культи, ноги были закутаны в плед, но Воронов знал, что под толстой материей скрываются лишь обрубки.

- Здравствуйте, Николай. Нам надо поговорить.

Мужчина зашевелился и повернул голову так, что стало видно вторую половину лица, точнее то, что от неё осталось. На месте лица осталась зияющая рваная рана, и даже опытные хирурги не смогли ничего сделать с этим уродством. Воронов невольно отпрянул, но потом всё же взял себя в руки.

- Николай, нам необходимо знать, что с вами произошло три года назад в лесу.

Калека протестующе замотал головой, изо рта вырывался стон, когда он открывал рот, Андрей видел, как беспомощно дёргается обрубок его языка. Из горла вырывалось только непонятное "аааааэээээ". Он задёргался в кресле, издавая невероятный шум, на который тут же прибежал тот, что открывал дверь.

- Уходите! Сейчас же. Не видите, вы только хуже делаете! - мужчина начал бесцеремонно подталкивать оперов к выходу.

- Аээээ, - произнёс Николай и мужчина остановился.

- Ты хочешь с ними говорить?

- Ээ!

Хозяин недовольно посмотрел на непрошенных гостей и молча вышел.

Николай кивнул, приглашая сесть. Воронов и Соболев с некой опаской присели на старый прогнувшийся диван. Наступила тишина, они лишь смотрели, изучая друг друга, пока Воронов не выдержал и не произнёс:

 - Убийства продолжаются. То, что напало на вас, убивает невинных людей. Нам просто необходимо знать, кто это делает. Кого вы встретили там, в лесу, Николай. Я знаю. Вы пытались сказать об этом Котову, должен же быть хоть какой-то способ!

- Аыы, - печально произнёс Николай, - ыыы.

- Давайте так. Я буду задавать вопросы, а вы просто кивайте головой, "да", "нет". Идёт?

"Да"

- Николай, вы помните, что с вами произошло?

Печальное "да".

- Вы видели того, кто это сделал?

Снова "да"

- Вы знаете этого человека?

Мужчина подпрыгнул в своём кресле, протестующе затряс головой и снова забубнил, пытаясь что-то сказать. Он силился что-то объяснить, но звуки никак не складывались в слова, лишь обрубок языка подёргивался, словно жил отдельно от всего остального тела.

- Что же вы пытаетесь нам сказать? - Андрей так был погружён в свои размышления, что не знал, сказал ли он это вслух, или эта фраза просто пронеслась у него в голове.

Соболев был безучастен к разговору. Смотря на этого несчастного калеку, он только сейчас осознал, что его работа опасна, и что с ним может случиться что угодно - то же, что с Николаем, а может и что похуже. Он встал со своего места и подошёл к книжной полке, бессмысленно рассматривая обложки старых книг.

- Вы знаете, что человек, убивающий людей, переодевается в монстра? Мы предполагаем, что это как-то связано с древнегреческим мифом о минотавре, что жил в лабиринте.

"Да".

- Вы знаете... Вы видели его именно в таком обличии?

"Да", но на этот раз мужчина ещё и пожал плечами - знак сомнения.

Что? Он сомневался, видел ли он убийцу? Он сомневается, видел ли он человека в обличии монстра? Или...

- Николай, - Андрей наклонился вперёд, вплотную приблизился к лицу калеки и прошептал, - это был человек?

Пауза... Прошло секунд десять, прежде чем он ответил, Однако Воронову показалось, что прошёл целый час. Всё это время сердце бешено колотило в груди. Соболев замер с книгой в руках, внимательно наблюдая за человеком в инвалидном кресле...

" Нет".

Андрею показалось, что пол уходит у него из-под ног, что до того твёрдая опора стала жидкой и шаткой. Как? Как вообще такое возможно? Да этот мужик просто спятил. У него давно уже ни все дома. Однако молодой человек взял себя в руки и нашёл в себе силы спросить:

- Это было животное?

Николай снова пожал плечами, потом подумал и отрицательно покачал головой.

- Тогда кто? - Андрей еле сдерживал себя, чтобы не сорваться. Он и не подозревал, что этот разговор будет настолько тяжёлым.

И опять это "Не знаю".

Как же много мог рассказать этот человек, будь у него язык, или хотя бы несколько пальцев.

- То, что вы видели... оно живое?

"Да". И в подтверждение этого Николай окинул себя грустным взглядом, мол, посмотрите, что оно сделало со мной.

- Оно может существовать в природе. Этому есть название?

"Нет".

Андрей похолодел. Мурашки, казалось, пробирают до самых костей.

На что же они наткнулись?

Одно было ясно, без человека здесь не обойтись. Кто-то же снимает и заливает в интернет эти ролики. И он найдёт эту тварь, не смотря ни на что. Теперь и у него был свой личный интерес во всём этом деле. Он просто обязан узнать, кто это, и опровергнуть миф о монстре, иначе он попросту сойдёт с ума...

***

В отделении царил хаос. Не успели парни шагнуть в прохладу помещения, как их окликнул Боря. Изнемогая от жары, красный, как рак и запыхаясь, как будто бежал кросс он сообщил, что Котов объявил собрание, и мечет гром и молнию, потому что ждут только их.

- Что ему ещё надо, я уже стал побаиваться этих его внеплановых сборищ, - бормотал Соболь, пока они шли по коридору. От Бори им узнать ничего не удалось, толи он действительно не знал в чём дело, толь просто не захотел делиться, оставляя им право понервничать от неизвестности.

- А вот и орлы наши! - закричал начальник, нарочито ласково, что сразу же насторожило парней, - Что тянете кота за хвост, проходите, садитесь, будьте так добры. Итак...

За этим "итак" последовала пауза. Котов осмотрел, каждого, заглядывая в глаза, словно в душу, нарочно оттягивая момент.

- У нас есть зацепка. Очень весомая такая зацепка, зацепище, я бы сказал. Не буду томить, - и снова пауза.

Лёша закатил глаза. Похоже, Сергею Петровичу доставляло удовольствие напустить интригу. Но его это не интриговало, а скорее наоборот, надоедало, и интерес помаленьку спадал.

- Как бы тщательно преступник не уничтожал улики, а он это несомненно делал, всё-таки не смог сработать чисто, и немного наследил. Дело в том, что наш покойный, так сказать, был ловеласом, и любителем домашнего порно. Втайне от своих партнёрш он снимал свои любовные игрища, и не удивлюсь, если ещё и продавал за хорошие деньги... Пару таких дисков... пару десятков таких дисков... нашли в его квартире.

По кабинету пронеслось улюлюканье.

- Сергей Петрович, может, дадите посмотреть, так сказать, с делом ознакомиться, - расцвёл Соболев.

На щеках начальника появился красный румянец, и что бы избежать дальнейших разговоров об этом, он сделал вид, что выпалки подчинённого ему по барабану.

- Камера стояла напротив кровати. Мааааленький такой глазочек. И была расположена так, что отлично просматривался на заднем плане коридор вместе с входной дверью. Так что увидеть входящего не составляет труда.

- Так у нас есть портрет преступника? - воодушевлённо воскликнул Гаврик, зачем-то потирая руки в предвкушении скорой развязки.

- Не спеши Гавриил, - остановил его Котов. Он всегда называл Гаврика лишь по имени, однако все кроме самого Гаврика понимали, что это лишь сарказм.

- Наш преступник, видимо заметивший камеру, полез её снимать. Так как она находится под потолком - предполагаю, что это самый удобный ракурс - пришлось подставить табурет, в котором оказалась сломана ножка. И будучи уже на нём, табурет покосился, и нашему неизвестному пришлось опереться о стену. Это происходило в такой спешке, что уничтожив камеру, преступник либо забыл о пальчиках, либо некачественно их удалил. Предположительно всё было именно так. С другой стороны мне плевать, как там было на самом деле, мне важно то, что у нас есть отпечатки пальцев этой мрази и нужно их пробить по базе, чем сейчас и займётся один из вас. Всем всё ясно? Вопросы есть?

- Всем всё ясно, вопросов нет, - вяло ответили подчинённые и начали лениво разбредаться кто куда.

Лёша вызвался пробить отпечатки пальцев предполагаемого преступника, открыл базу данных, ввёл пароль, загрузил отпечатки и стал ждать.

"Идёт регистрация данных"

Лёша вздохнул. Неужели уже скоро они смогут поймать и посадить на очень долгий срок этого изверга. Как же ему хотелось посмотреть в глаза этому человеку. Кто он? Безумец или вполне приличный на вид гражданин? Порой внешность очень обманчива. Лёша вспомнил своё первое раскрытое дело.

Он пришёл в отдел почти три года назад. Сразу после института, совсем ещё зелёный... И сразу же был отправлен на своё первое задание. Пропала семилетняя девочка. Последний раз её видели пассажиры маршрутки с каким-то сомнительного вида мужиком. Составили портрет со слов мнительных граждан, и оказалось, что этот человек - бывший учитель биологии - сидел за совращение малолетних. В три часа ночи опера ворвались к нему в квартиру. Очень вовремя, потому что он уже почти начал своё грязное дело.
Девочка оказалась жива и более того - совсем не пострадала.
Извращенца отвезли в участок и допросили с пристрастием. Уже на пятой минуте он раскололся и рассказал, что девочку ему продала... её семнадцатилетняя сестра.

Позже она рассказала, что родители отказались покупать ей на выпускной дорогое платье, и что бы заработать на него самой, она и предложила своему бывшему учителю купить свою младшую сестрёнку.

- Ненавижу её, - говорила она, глядя Алексею прямо в глаза, - все деньги на неё уходят, вся забота ей, а я для них так, помеха. Да, лучше бы он её убил!

Лёша смотрел в это милое личико и ужасался. Да, эта девочка была похожа на ангела, казалось, что такой чистой и светлой души Лёша никогда не встречал. А внутри, оказывается, бесновались  черти.

Он посмотрел на экран.

"Обработка данных"

В нетерпении Демидов барабанил пальцами по столу. Казалось, что компьютер нарочно долго сегодня работал.

"Обработка данных завершена. Найдено соответствие".

Сердце забилось быстрее. Дрожащими от волнения пальцами опер нажал "просмотреть"...

***

- Ну, что? Нашёл что-нибудь? -  Спросил Воронов у только что вошедшего в кабинет Алексея. В предвкушении чего-то интересного, он всем телом подался вперёд. Казалось, даже Гаврик проявил интерес. Он перестал копаться в своих вечно находящихся в каком-то беспорядке, бумажках, и исподтишка поглядывал на Демидова.,.  который выглядел каким-то удручённым. Находящиеся в кабинете поняли сразу - он нашёл.

- Да, - тут же подтвердил Алексей, - только, знаете... То, что я вам сейчас скажу, может вам не понравится...

- Ну, не тяни кота за яйца, - на манер Котова выдохнул Соболь.

- Наш преступник, а точнее преступница - Лилиан Грей, 1986 года рождения. В своём окружении была известна как Лилит.

- Лилит? Переспросил Соболев.

- Первая жена Адама. Бежала из Эдема и стала злым демоном, супругой Люцифера. Похищала детей, пила их кровь, затем убивала. Так же известна, как суккуб - сатана в женском обличии, ночью посещающий молодых мужчин и совращающий их.

- Вот скажи мне, Воронов, откуда ты умный такой взялся?

- Там, откуда я взялся, таких больше нет, - слукавил Андрей, игнорируя стёб Соболева. А Лёша продолжил:

- В двухтысячном привлекалась за хранение и сбыт наркотических средств. Получила два года условно. Тогда же пропала безвести. Через два месяца её нашли... мёртвой.

- Как мёртвой? - возмутился соболь.

- А вот так. Мать опознала по всем признакам - каждое пятнышко, каждую родинку указала, лицо было обгоревшее, в шрамах, но вполне узнаваемое. Так что ребята, мы имеем дело с призраком, - подытожил Лёша.

- Не может быть! Значит, база ошиблась! - не унимался Соболь.

- Трижды проверял. Никакой ошибки быть не может.

- Значит, мать врёт.

- Смысл ей это делать?

- Тогда как ты объяснишь то, что человек, который умер тринадцать лет назад, оставил отпечаток пальцев в наши дни?

- Может она их оставила, когда была ещё жива, - влез в этот спор Гаврик.

- Исключено! Да они просто не сохранились бы!

Соболь неистовал. Для него являлся убийственным тот факт, что он чего-то не понимал, что что-то не вписывалось в рамки привычного, но  в сверхъестественное верить он напрочь отказывался. Всему есть объяснение, нужно только постараться его найти.

А Андрея передёрнуло. Ещё одна необъяснимая аномалия. Сначала монстр, теперь призрак. Что дальше? Вампиры? Оборотни? Феи? Что за бред! Что вообще твориться в их маленьком богом забытом городке?

Парень вспомнил фильм, который совсем недавно просматривал "Легенда о сонной лощине" кажется, назывался. Это тот, где ведьма управляла всадником без головы, приказывая убивать людей. А что если и здесь... нет... бред!

И всё-таки. Что если предположить хотя бы на одну секунду, что компьютер не дал сбой, и мать девочки не ошиблась, опознавая свою дочь, то, что же тогда твориться на самом деле? Какие ещё ужасы их ждут, и не случится с ними то, что случилось с предыдущей группой? Не сойдут ли они сума, когда встретятся лицом к лицу с девочкой-призраком и её питомцем? Не просто же так двое здоровых мужиков взяли и слетели с катушек, что если с ними это сделал страх? Безумный, всепоглощающий? Или отчаяние? А если так, то что же нужно было увидеть, что бы вот так, за долю секунды потерять рассудок? А то что произошло с несчастным калекой? Человек на такое не способен. Ответ был на поверхности, и ответ был очевиден - девочка, которая умерла тринадцать лет назад, лоскут шерсти с человеческой плотью. Да, как бы бредово это не звучало, но оно здесь. То, что в детстве поджидало его в темноте, а повзрослев, он умело убедил себя в том, что этого не существует, это что-то просто в его голове. Это монстры. Монстры, которые неизвестно как, но сумели проникнуть в их мир.

Интересно, а что сам Котов об этом думает? Думает ли он, что некое чудовище убило его племянника, или до сих пор наивно надеется, что это человек?

Из этих мыслей его вырвал голос Соболя:

- Котову доложил?

- Нет. И не горю желанием. Воронов, вы же с ним там вечно шепчетесь. Всё равно он сразу же тебя вызовет. Вот и давай, сходи к нему сам.

- Ладно, давай, - Андрей перехватил у Лёши распечатку.

Глава 8
-Так, так, так. Смотрите, кто к нам пожаловал.
Стас замер. Он всё ещё валялся на полу, свернувшись калачиком.
Он не мог сказать, слышал ли он этот голос на самом деле, или это голос в его голове играет с ним злую шутку.
Не смея даже пошевелиться, Стас ждал. Ждал, что же будет дальше? Повториться ли этот голос? Что он может ему поведать?
Этот голос, он точно знал, пришёл из его прошлого, из его кошмаров. Теперь он воскрес из воспоминаний и явился ему в реальности.
Кожу, каждый её миллиметр, покрыли мурашки. Апатия вдруг завладела всем телом, взяла в плен разум и волю, и Стас так и продолжил валяться на грязном вонючем полу, не найдя сил подняться перед лицом опасности, заглянуть в её глаза.
Он почувствовал, как чьи-то сильные, грубые и холодные руки схватили его и бесцеремонно поволокли вглубь коридора.
Ляхов даже не пытался запомнить все эти бесчисленные повороты. Сам он никогда не заходил так далеко. Никто из них не заходил. Они боялись. Возможно, этот страх, в котором они не смели признаться даже себе, и стал причиной того преступления, что они совершили тринадцать лет назад, на этом самом месте. Так что, смысла попытаться освободиться и сбежать, не было. Даже, если ему это и удастся, он попросту заблудится и умрёт – если не от холода, то от голода уж точно.
Теперь смысл его прихода сюда был далёким и неясным. Что и кому он пытался доказать? Что он один надеялся сделать, и как хотел победить свой кошмар? Что он, давно уже мёртвый человек, мог противопоставить против этого давно уже насквозь прогнившего мира? Что он вообще мог? Ни-че-го. Его внутренний голос просто заманил его в ловушку. Заманил и исчез. Ему не выбраться. Это конец.
Пока эти мысли роем жужжали в его воспалённом мозгу, они, по видимому, прибыли на место.
Это было довольно просторное помещение, похожее на подвал. Света было больше, чем в коридорах лабиринта и Стас, пока его не втолкнули в маленькую вонючую комнатёнку, успел разглядеть несколько тяжёлых железных дверей. Никогда раньше он не видел этого места. Тогда, тринадцать лет назад, когда они нашли вход в катакомбы, они и представить себе не могли, что те настолько огромные. Они знали, что здесь легко можно заблудиться, поэтому-то и не стремились заходить далеко.
Стаса грубо кинули на грязный пол, и закрыли дверь. Стас слышал скрип заржавевшего засова, и этот звук был словно лезвие по горлу – мерзкий и больной. Когда он падал, больно ударился плечом о каменный пол, и на мгновение боль охватила всё его сознание, в глазах замерцали искры и навернулись слёзы.
Разглядеть того, кто так бесцеремонно с ним обошёлся – вырвал из привычной жизни и затащил в этот кошмар - он не смог, однако, начал догадываться, кто бы это мог быть. Его сны подробно ему это рассказывали на протяжении долгих мучительных лет.
За дверью не раздавалось ни звука.
Стас присел на корточки, опёршись спиной о сырую стену. Казалось, он каждой клеточкой чувствует наросшую плесень, однако, противно ему не было. Он относился к этому, как к чему-то само собой разумеющемуся.
Ляхов стал ждать. Что же судьба уготовила ему дальше? Встречу, которой он так боялся, но в глубине души так на неё надеялся? Или смерть? Сможет ли он исправить то, что натворил? Остановить разрушение мира, загнать демона обратно в ад или вымолить прощение?
Минуты текли мучительно долго. Ожидание убивало. Чувство голода всё нарастало, и, казалось, время остановилось совсем. И вдруг посетила безумная, но справедливая идея – а что если они больше не вернутся? Вдруг они бросили его здесь подыхать? Нет. Стас отмёл эту мысль. Они вернутся. Жажда мести заставит их это сделать. Поэтому-то и остаётся сидеть  и ждать.
***
Ждать пришлось не долго.
Когда Стас только задремал, дверь распахнулась.
 Сквозь слипшиеся после сна глаза Ляхов разглядел девушку – эффектную красивую брюнетку. Он бы мог сравнить её с ангелом, если бы не одно но – её глаза. В этих глазах парень смог различить явную всепоглощающую ненависть. Ненависть эта была не только к нему, но и ко всему человечеству в целом.
Вдруг в его мозгу что-то щёлкнуло. Этот момент узнавания он не забудет до конца своих дней. Дыхание перехватило, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Нет, конечно, он предполагал, что это с ним проделала именно она, но одно дело предполагать, другое – видеть собственными глазами, что это так и есть.
- Здравствуй, Стас.
- Лилиан, - на одном дыхании произнёс парень бледными от страха губами. Он был готов вжаться в стену, слиться с ней, исчезнуть, лишь бы не видеть, не слышать, не знать. Больше всего на свете он боялся того, что девушка просто подойдёт, дотронется до него. Это прикосновение его бы убило.
Однако, наперекор ожиданиям, она не сделала и шага в его сторону, а лишь пропела нежным голоском:
- Ты сам к нам пожаловал. А я уже отчаялась тебе найти. Исчез куда-то, не пишешь, не звонишь, - Лилиан рассмеялась. Но Стасу было не до шуток, он тихо произнёс, будто оправдываясь:
- Я в клинике был… лечился.
- Лечился?! – восхищённо воскликнула девушка, - не психическая ли травма детства? Можешь не отвечать, я итак догадываюсь. Так знаешь, что я тебе скажу!? – поведение Лилиан резко изменилось. В глазах вспыхнула злоба, милый голосок сорвался на крик, - вы, отморозки, думаете, что вам больше всех досталось? Вы такие бедные, несчастные! Даже представить невозможно, что вам пришлось пережить! А задумывались ли хоть раз, каково мне? Каково ему? Хоть раз попытались ли вы раскаяться? Пытались ли вы хоть раз осмыслить, ЧТО вы натворили? Или вы не осознаёте свою вину? Хотели бы вы хоть раз узнать, что с ним случилось? Вы засели в своих норах, как крысы! Ведь ты же не знаешь, что я мертва! Меня нет! Я призрак! Ты же видишь, что от меня прежней ничего не осталось! Эта оболочка – это не моё тело, не моё лицо! Меня больше нет!
И действительно, только сейчас Стас заметил, что от прежней Лилиан остались лишь глаза. Её восхитительные, небесно-голубого цвета глаза. Ни тело, ни лицо ей не принадлежали. Даже спустя тринадцать лет Стас это прекрасно видел. Что же это такое? Реинкарнация? Переселение душ? Сделка с дьяволом? Сейчас он готов был поверить во что угодно.
Лилиан со всей ненавистью, на которую только была способна, плюнула в Стаса, и словно змея, прошипела:
- Если бы ты только увидел, что вы со мной сделали.
Больше она ничего не сказала – вышла, и дверь за ней с тяжёлым стуком закрылась. Стас погрузился в невыносимую тишину, остался один на один со своими мыслями, которые тяжёлым грузом осели в душу.
***
Он находился здесь уже достаточно долго, больше никто не приходил. Неужели они дадут ему умереть с голоду? Всё вот так просто? Всё это представления лишь для того, что бы он вот так просто взял и отошёл в мир иной? Нет. Стас и сам в это не верил. Так просто он не отделается. Они заставят его страдать, он поплатится за все совершённые когда-то грехи. Стасу было страшно. Он не боялся смерти, но боялся того, что приготовит ему Лилиан. За все те страдания, что он причинил, это должна быть минимум какая-нибудь изощрённая, мучительная пытка. Стас боялся боли. Он предполагал, что его мёртвая плоть не должна её чувствовать, однако практика доказывала обратное – до сих пор его руки болели от впившихся в кожу иголок хвои, от мелкого мусора, что больно забился под ногти. Где-то в глубине души Стас понимал, что эта уверенность, что всё мертво – это лишь его прогрессирующая болезнь, не больше. Но мысль о том, что это весь мир ошибается, а он несомненно прав – была сильнее.
Эти идеи о том, что его может ждать, пугали, ожидание сводило сума.
Стас замёрз. Сперва он думал прилечь, подремать – так время, по крайней мере, пойдёт быстрее. Однако, холод не давал уснуть. Он лежал на голом полу и минимум, что его могло ждать – это воспаление лёгких, максимум – смерть от этого самого воспаления.
Когда дверь открылась в следующий раз, Стас уже замёрз настолько, что свернувшись в калачик, ему даже шевелиться не хотелось. Он приоткрыл глаза. В комнату скользнул какой-то тип. Первые пару секунд Ляхов равнодушно на него смотрел, однако в следующее мгновение его словно обдало кипятком. Он вскочил на ноги и попятился к дальнему углу, желая просочиться сквозь стену. За сегодня это была вторая неожиданная неприятная встреча, которой Стас и вовсе хотел избежать.
- Ты! – с каким-то священным ужасом проблеял Стас, не в силах оторвать взгляд от мертвеца, которого они все уже похоронили тринадцать лет назад. Стасовы сны вещали ему о другом. Доверяя этим снам, парень надеялся увидеть некое существо, которое явилось в этот мир из самой преисподней, что бы покарать всех виновных, которые так и не нашли наказания.
- О, Боже, - засмеялся «труп», - Вечно одно и то же. Поверь, я вовсе не тот, за кого ты меня принял. Я обычный человек. На, убедись сам.
Незнакомец протянул Стасу руку. Парень несмело потянулся к ней, дрожа всем телом, ещё не до конца веря, что он ошибся. Немного помедлил, затем самыми кончиками пальцев дотронулся до кожи.
Всё верно – рука как рука, плоть как плоть, даже тепло чувствуется. Никаких тебе трупных пятен, никакого тебе сочащегося из нарывов гноя.
- Кто ты? – воскликнул Стас, отдёргивая руку. Теперь прежний страх сменился новым – кто этот человек, и почему он так похож на того, из детства?
- Не важно, кто я. Важно, кем меня считаешь ты. Можешь представить, что я твой освободитель. Я пришёл избавить тебя от твоих страхов, простить тебя и отпустить грехи.
Стас упал на колени. Он плакал. По его щекам текли слёзы… слёзы радости – искренние и кристально чистые.
- Спасибо, спасибо, - шептал он. Как же давно он хотел услышать эти слова. Облегчение свалилось так быстро, что даже дыхание спёрло. Он лишь повторял бесчисленное количество раз это пресловутое «спасибо», не имея возможности дать что-то взамен, хоть как-то отблагодарить. Кем бы ни было это создание, и в чьём бы обличии оно не явилось, Стас знал – это ангел, Божие создание. Он спустился с небес, чтобы очистить этот мир от скверны, осветить чистым светом мёртвые души и гниющую плоть людей. Ведь он же знал, верил, что ещё не всё потеряно, что именно здесь, в этом подземелье, где всё и началось, и стоит искать спасение.
И вот он здесь. Посланец небес.
Стас бредил. Ему казалось, что по комнате струится серебристый свет, падает на его лицо, его тело, очищая плоть.
И, кажется, болезнь Стаса, будто волна, отхлынула, исчезла. Он чувствовал себя абсолютно здоровым.
И тут ангел заговорил:
- Не спеши. Для начала ми сыграем в одну очень увлекательную игру.
- Игру? – тупо переспросил Ляхов, но тут же согласно закивал головой, будто ребёнок, доверившийся взрослому, знающий, что взрослые всегда правы.
- Ты ведь знаешь, что всё тайное становится явным?
Стас снова закивал, но скорее лишь для того, что бы угодить ангелу.
- Вот и славно.
Больше незнакомец не задержался ни на минуту – развернулся и ушёл, не забыв закрыть за собой массивную дверь.
- У него нет крыльев, - с долей страха заметил Ляхов. Потом, будто бы опомнившись, он закричал, хотел остановить своего освободителя и ринулся ползком к двери. Не доползя до двери считанных шагов, что-то его остановило и дёрнуло назад. Раздался характерный лязг и только сейчас Стас заметил, что прикован цепью к стене.
Зачем? Зачем они это сделали? Ведь они же ему друзья? А друзья так не поступают. Или всё не так просто? Какую игру они затеяли?
Стас почувствовал слабость, будто те тонны земли, что находились над ним, обрушились на него. И он не в силах нести один эту ношу.
***
Всё-таки Стасу удалось задремать, но это был лихорадочный, больной сон. Парня бросало то в жар, то в холод.
Он увидел лес, ту самую поляну. Это было как минимум странно. Ведь с момента того случая, он никогда не видел в своих сновидениях места трагедии. Как будто мозг усердно блокировал неприятные воспоминания, иначе Стас просто сошёл бы с ума. Поэтому, когда Стас увидел знакомые места, ему по настоящему стало страшно. Это могло значить только одно – развязка подходит к своему завершению. Скоро всё закончится, только вот Стас снова начал сомневаться, что закончится всё к лучшему, по крайней мере, для него.
На поляну, сквозь густые листья деревьев, просачивались скудные солнечные лучи. Их было достаточно, что бы прогреть воздух и землю, но не достаточно, что бы создать невыносимую жару, которая преследовала в этом году людей всё лето.
На поляне он, Стас, был один. Откуда-то доносилась музыка. Она перебивала щебетание птиц, а они, принимая этот вызов, пели в два раза громче, стараясь перекричать посторонний звук, так нагло ворвавшийся в их среду.
Только сейчас парень заметил, что не суку ближайшего к нему дерева висел небольшой магнитофон. Наверно, батарейки садились, потому что звук всё чаще и чаще становился глухим и грязным.
И вроде бы всё было хорошо, ничего не предвещало беды… ничего до появления мальчика. Он появился внезапно. Стоял в тени деревьев, метрах в десяти от Стаса, не выходя на поляну. Он просто стоял и смотрел. И это было жутко.
Стас прищурил левый глаз и постарался рассмотреть лицо мальчишки. Может, это кто-то из его друзей решил его попугать? Но нет. Ни од ним из них этот некто не являлся. Кто же он такой, чёрт побери!
Ещё секунда и лицо незнакомца стало плавиться, отекать, словно растопленный воск горящей свечи, и капать на землю. Почувствовав это, мальчик чуть наклонился вперёд и подставил под горячие капли свои ладони. Это помогло мало – мерзкая жижа сочилась сквозь пальцы.
Машинально Стас подошёл ближе. Что-то непонятное влекло его к незнакомцу, что-то толкало заглянуть в ещё сохранившиеся глаза.
- Моё лицо! – всхлипнул мальчик, как будто сожалел об испорченной игрушке, не больше.
Стас не мог оторвать глаз от этого зрелища. Теперь всё – и тело и руки, стремительно поплыли вниз, словно мальчишка был просто восковой фигурой, которую приводили в движение никому не видные механизмы. Ноги подкосились, и он рухнул на землю, барахтаясь в зловонной жиже из собственной плоти, он безрезультатно пытался встать.
Где-то слева от Стаса раздался булькающий звук, потом ещё и ещё. Ляхов повернулся на него и увидел того самого мальчика. Теперь его лицо начало плавиться заново. Не веря своим глазам, Стас оглянулся на то место, где увидел его первый раз. Там осталась лишь дымящаяся лужа. Стаса сковал страх. Он не хотел переводить взгляд, но что-то заставило его это сделать. И ему снова пришлось наблюдать весь процесс плавления человеческого тела.
Затем уже знакомый звук раздался опять, уже где-то сзади.
Ляхов знал, что он там увидит, но всё равно обернулся. Картина та же – мальчик пытается поймать своё лицо, пока весь не начинает таять, опадает и исчезает в луже собственного дерьма.
Прошло достаточно времени. Стас наблюдал весь этот мерзкий процесс от начала и до конца около десяти раз. Казалось, всё завертелось в тошнотворном адском круговороте.
Когда Стас совсем уже выдохся и остановился, что бы перевести дыхание, сзади раздался шорох. Резко обернувшись, парень не смог сдержать крик, когда прямо перед глазами возник мальчик. Совершенно нормальный, без намёков на «таяние».
- Моё лицо!!! – завизжал тот и вцепился в Ляхова. Он стал тянуть на себя, больно надавливая на глаза и впиваясь своими тонкими пальчиками в щёку. Стас попятился назад, вопя от боли и стараясь отцепить маленького паршивца, но тот вцепился мёртвой хваткой.
Борьба длилась недолго. Стас почувствовал на лице что-то тёплое и липкое. «Кровь» понял он.
В один странный миг раздался треск, как будто что-то разошлось по швам. Стас упал на спину. Он не чувствовал боли. Её не было. Была только паника, осознание того, что случилось что-то страшное и не поправимое.
Лёжа на земле, парень с ужасом смотрел( даже не представляя, как именно он мог видеть) на мальчика, а если быть точнее, на то, что осталось у него в руке. Словно какой-то не особо удавшийся блин, тот держал его, Стаса, лицо, которое бессмысленно вращало глазами и открывало рот, словно рыба.
Ляхов хотел кричать, но крик так и не вырвался наружу. Он только смог почувствовать свой шёпот, выходивший откуда-то, уж точно не из глотки Стаса:
- Моё лицо…
И почувствовал, как тело стало жидким, подобно плавящемуся воску.
пробуждение слилось с хохотом мальчика, который примерял лицо себе, и вот уже на Стаса смотрел он сам, только глаза были мертвы.
***
Стас кричал. Он кричал даже тогда, когда открыл глаза. Его крик ударялся о стены его нынешней тюрьмы, разлетался на мелкие куски. В нём было собрано всё отчаяние, вся боль, весь страх.
«Я хочу умереть! Пусть всё закончится!» - подумал он и тут же испугался своих мыслей. Он ведь не может умереть – потому что он УЖЕ мёртв. А всё, что происходит с ним – это его наказание, его проклятие, и это будет длиться вечно.
Он заплакал. Он плакал от своего бессилия. Ну почему? Почему он ничего не может сделать? И сам себе ответил:
- Потому что всё, что ты мог сделать, уже сделал.
Голова раскалывалась. Казалось, ещё чуть-чуть и она взорвётся. Мысли были похожи на мерзких отъевшихся червей, нагло копошащихся в его воспалённом мозгу.
- Хватит! – заорал Стас. Он уже мало что соображал. Даже не мог различить – реальность ли это, или это продолжается его адский сон.
Дверь резко распахнулась.
- Ты чего орёшь? Или тебе наше гостеприимство не по нраву?
Стас несколько секунд смотрел на вошедшего, пока не сообразил, кто перед ним находится. Ведь именно он обещал ему освобождение.
- Помоги мне, - прошептал дрожащими губами Стас.
- Что ты хочешь, что бы я сделал? – усмехнулся Митяй. Он явно забавлялся всей этой ситуацией.
- Прекрати всё это. Освободи меня.
Когда Ляхов говорил «освободи меня», он вовсе не имел в виду, чтобы его немедленно выпустили из этого заточения. Это значило то, что Стас просит освободить его от мучений, что грызли его изнутри.
- Ты сам попросил, - наконец ответил Митяй и громко рассмеялся. В комнату, словно змея, проскользнула Лилиан.
- Поцелуй его на удачу, Лилит.
Девушка обнажила белоснежные зубки в улыбке, приблизилась к Стасу. Он и не подумал что-то сделать, даже тогда, когда она села перед ним на колени и обхватила лицо нежными руками. Затем впилась в губы в страстном поцелуе. Стас испытал чувство, граничащее с экстазом. А когда Лили мягко от него отстранилась, почувствовал внеземное облегчение. Затем что-то впилось в его шею, и он почувствовал головокружение. Всё завертелось в диком танце, и он продолжался, пока мир не поглотила тьма.
***
Глаза открывались медленно и с  трудом. Веки, тяжёлые, будто налитые свинцом, то и дело норовили сомкнуться. Ляхов с завидным упорством противился этому изо всех сил. Взгляд был мутным, очертания расплывались, глаза слезились, поэтому понадобилось достаточно много времени, что бы начать хоть что-то видеть. Во рту пересохло. Жутко хотелось пить. Язык прилип к нёбу, а губы потрескались, и разлепить их было чертовски больно.
- Эй, - позвал Стас, но зов этот напоминал скорее комариный писк, нежели человеческий голос.
- Есть здесь кто-нибудь? Где я ? Пожалуйста, кто-нибудь, отзовитесь.
Тишина.
Парень зажмурился. Насчёт того, что бы встать, не могло быть и речи – ни ноги, ни руки его не слушались, даже голову повернуть не удалось. В этот миг Стас испугался того, что он связан, однако после нескольких усилий удалось поднять руку, опереться о стену и, хоть и  с большим трудом, но приподняться с сырого пола. Шатало так, будто накануне он выпил несметное количество палёной водки.
Не устояв на ногах, по инерции его повело вперёд, и он упал, обо что-то споткнувшись.
Раздалось приглушённое «чпок», и в нос ударила жуткая невыносимая вонь.
Стас зажал нос рукой, отполз на, как ему показалось, безопасное расстояние и посмотрел, что же это было.
Сначала он подумал, что это мешок с чем-то вонючим, но потом разглядел руки-ноги, а точнее то, что от них осталось, и понял – перед ним труп.
Стас благоразумно не стал заглядывать мертвецу в лицо, а поспешил отползти ещё дальше. Стараясь не задерживать взгляд на мёртвом сокамернике, парень огляделся. То, что он увидел, не сильно его обрадовало. Тусклый свет, скудно рассеивающий густую темноту, делал помещение настолько мрачным, что Стасу всё больше и больше казалось, что всё это всего лишь очередной его сон, не больше.
 «Если ты не уверен, сон это или не сон, ищи место, где сходятся стены. Во сне они никогда не смыкаются под чётким углом.» - так учил его Зальц. Стас усвоил этот урок, но никогда ему не удавалось контролировать свои сны, скорее было всё совсем наоборот – сны контролировали его, владели им, и могли делать всё, что угодно, а он не мог ничего, даже управлять своим телом.
Зальц был очень умным человеком, и дело было не в том, что он хорошо учился в школе, у него была феноменальная память, секрет был в том, что он много читал, он тренировал свой мозг, как некоторые тренируют своё тело, наращивая мышцы, с каждым днём увеличивая нагрузку. Книги были для него всем.
«Они помогают мне окунуться в иные миры, и не сойти сума в настоящем» - так он говорил. Стас им восхищался. Если ему удастся выдержать эту пытку и обрести покой, наверно, он как-нибудь заскочит к доктору – пусть увидит, что Стас действительно здоров.
Ляхов провёл ладонью по стене. Она была шероховатая и влажная. Плесень уже объявила здесь свои права, и, наверно, покрывала своим зелёным ковром уже каждый сантиметр поверхности.
Стас вздрогнул, когда из ниоткуда раздался щелчок, и знакомый голос, почти неузнаваемый из-за треска помех, заученно проговорил:
- Здравствуйте, Станислав, - мужчина огляделся по сторонам и заметил маленький чёрный кружочек над головой - камеру видеонаблюдения, - Вы стали участником игры "Минотавр". Пока вы были без сознания, Вас поместили в комнату, находящуюся посреди огромного лабиринта. Через пять минут мы откроем четыре выхода, и только один из них может оказаться для вас спасительным. Куда пойти? Выбор остаётся за Вами. Только вы являетесь хозяином своей судьбы. Теперь вам остаётся надеяться лишь на интуицию. Так же, через двадцать минут откроется клетка, и Минотавр будет выпущен на волю. Существует лишь одно правило этой игры - после того, как откроются двери - бегите. Если вы нарушите это правило - вы умрёте. Бегите, Станислав. Бегите, и помните - монстр всегда дышит вам в спину. Итак, удачи. Игра началась.
После чего голос стих и наступила звенящая тишина. Стас замер. Тишина была настолько чистой, прозрачной, что ему не хотелось её нарушать. Ему представились песочные часы, и он как будто слышал, как падает каждая песчинка, как она оставляет после себя свой, неповторимый, звук, отсчитывая каждую секунду, с каждым падением приближая момент встречи с неизвестным.
Стас знал, что его сны прорвались в реальность, совсем скоро он встретится с кошмаром своей жизни. Каким он будет и что готовит Стасу? Как выглядит его «освобождение»?
Раздался «кряк»,  и решётки неким невидимым глазом механизмом начали подниматься вверх, открывая четыре пути, один из которых мог оказаться путём к возможной свободе.
Стас не спешил. Ну, допустим, он побежит, допустим, выберет правильный путь, и даже дойдёт до выхода, не заблудившись во множестве тупиков. И что дальше? Разве они отпустят его? После того, что он увидел, после того, что он узнал? Эта игра с одним исходом, и этот исход не в пользу Ляхова. А если ему всё-таки удастся выкарабкаться? Если выпадет такой шанс? Что тогда? Опять годы томительного ожидания? Опять не спать по ночам? Вздрагивать при каждом шорохе? Нет. Он этого не хотел. Пусть всё решится сейчас. Будь что будет.
Стас почувствовал, как внутри него что-то изменилось. То, что сидело в нём все эти годы, как будто отступило. Некий покой разлился по всему телу.
Ляхов вдохнул спёртый воздух полной грудью и медленно осмотрел каждый из четырёх выходов. Что-то внутри подсказало, куда следует идти. Парень очень надеялся на то, что это не тот мерзкий голосок, что привёл его сюда. Он сделал шаг навстречу своей судьбе. Сначала шаги давались тяжело, но потом с ног как будто скинули кандалы – всё легче и легче. Он не торопился – знал, что куда бы  ни пошёл, «нечто», которого они звали минотавром, найдёт его. Этой встречи избежать не удастся, как бы Стас на это не надеялся, придётся смириться.
Множество поворотов и тупиков вводили в отчаяние. Понимание того, что он уже заблудился и вернуться назад, при любом желании, не сможет, пугало. Войдя в этот лабиринт, уже не он управлял ситуацией, а ситуация управляла им. Эти бесчисленные тупики управляли его судьбой.
Ляхов вздрогнул от неожиданности, когда раздался второй «кряк». Вот он, момент истины. Только сейчас парень понял, что к этой встрече совсем не готов. Паника забилась в нём, словно испуганный кролик. Он побежал. Начал метаться из стороны в сторону, бросался из одного тупика в другой, понимая, что некоторые повороты он пробегал уже не один раз.
И вдруг он услышал это. То, что и представить себе не мог. Он услышал, как нечто приближается, как бежит по коридорам, и от его шагов сотрясается земля.
Стас замер, глаза бешено завращались, дыхание участилось.
- Господи, помоги.
И в этот момент наступила тишина… липкая, пугающая. Тишина, которой лучше бы не было. Неизвестно, чего можно было ожидать от этой тишины. По шагам можно определить, где находится монстр. Тишина же таила в себе опасность.
В одно мгновение пространство разрезал жуткий, леденящий душу рёв. Его эхо пронеслось по каждому закоулку лабиринта, отразилось от каждого камешка, каждой пылинки и вернулось, врезавшись в мозг. Стас упал на колени, зажав уши руками, но, не осмелившись закрыть глаза. И это было ошибкой, потому что в следующую секунду он увидел как то, чего его больной мозг и представить не мог, вышло ему навстречу. Оно остановилось, уставилось своими глазами прямо на Стаса, помедлило всего секунду и ринулось вперёд, неуклюже волоча за собой ржавый лабрис.
Оно остановилось перед стоящим на коленях Стасом, и издало такой рык, от которого сотряслись стены так, будто с гор сошла лавина.
Ляхова обдало горячим воздухом и брызгами слюней. Из пасти чудовища несло таким смрадом, что парню пришлось задержать дыхание, чтобы не блевануть. А между зубов он заметил остатки пищи, а если быть точнее, там застряли внушительные кусочки полусгнившего мяса, и Стасу не понадобилось много ума, что бы догадаться, чьё именно это мясо.
Монстр ненадолго смутился, видимо не совсем понимая, почему его еда от него не бежит. Этой секунды хватило бы на то, что бы суметь подняться и побежать, однако, Стас этого делать не стал. Он молился, не отрывая глаз от чудовища. И в тот момент, когда парень понял, кто именно перед ним находится, одним мощным ударом лапы его опрокинуло назад. Последнее, что он увидел, это то, как мощная нога, заканчивающаяся уродливым копытом, опускается на его лицо.
Он успел пожалеть лишь об одном – что так и не успел сказать «прости».
Голова треснула, как арбуз. Кровь забрызгала стены, а монстр, оставшись в тишине, смог насладиться трапезой.
Глава 9
Котов смотрел на фотографию девчонки, чьи отпечатки они нашли. Он не верил в ошибку, так же, как и не верил в то, что это действительно может быть она. Он её помнил. Котов лично вёл её дело.
Даже в свои тринадцать она была шикарна. Она была одной из тех, кто запоминается сразу – с первого взгляда и на всю жизнь. Умудрённая не по годам, дерзкая, но в то же время спокойная, и даже где-то милая. Если обычно такие люди отталкивали расположение Котова, то она напротив – притягивала, и Сергею Петровичу хотелось её защитить – защитить от общества и помочь не окунуться в то дерьмо, в которое она уже наступила одной ногой. Если бы она сама захотела, из неё мог бы выйти толк.
Её задержали с поличным при передаче наркотических средств какому-то малолетнему выродку.
На суде она молчала. На вопросы отвечать отказалась. Сидела, закинув нога на ногу и лишь дерзко улыбалась. На приговор отреагировала спокойно, как будто другого решения и не ждала вовсе.
А потом она пропала. Мать пришла к нему вся в слезах, убитая горем, но видимо надеялась на лучшее, потому что даже мысли не допускала, что с дочерью могло случиться что-то страшное и непоправимое.
- Найдите мою доченьку!
Как пропала? Почему? Мать не знала. Вроде всё было хорошо – с наркотиками завязала, к матери стала относиться лучше, да и со сверстниками наладила контакт.
А что он мог? В то время дети часто пропадали – кто-то сбегал из дома, кто-то был похищен, сдан на органы, изнасилован, убит.
А потом выяснилось, что перед тем, как исчезнуть, она убила человека. Как? За что? Причину никто из компании, с которой она была в тот день, назвать толком никто не мог. По их словам, она просто взяла, напала и убила. Котов не верил в такую жестокость и был уверен – они что-то не договаривают. Но время шло, ничего не менялось. Вот следствие и выявило причину исчезновения – убила человека и подалась в бега. Может, прячется где-то в лесу, может, уехала из города, а может, даже из страны.
В то же время пропала ещё несколько подростков, но никто не видел связи между этими исчезновениями, как уже было сказано – дети часто пропадали, и находили лишь двух из десяти.
А потом нашли изуродованное тело Лилиан. И ни мать, ни сам Котов не сомневались – это именно она.
Дело так и осталось висеть нераскрытым.
Когда стали известны имена тех двух погибших – Владимира Урды и Михаила Ворохова – Сергей Петрович начал искать связь. Ведь должно же быть у этих людей что-то общее, по каким-то же принципам эти уроды отбирают своих жертв. Но, казалось, ничего общего в них нет. Так было, пока Котову не доложили о новом ролике «Эпизод № 3».
Не успев разослать ориентировки, к ним заявился некий доктор – Юрий Зальц. Он заявил, что анализировал поведение участников этого зверского шоу, что бы выявить общие черты у погибших и составить психологический портрет убийцы. На последнем видео он узнал своего недавнего пациента – Станислава Ляхова.
И тут Котов всё-таки нашёл ниточку, за которую можно было зацепиться. Вторую и третью жертву объединяло то, что оба парня тогда, тринадцать лет назад, проходили свидетелями по делу Лилиан. Это они видели, как девчонка убила их друга.
Что это? Месть спустя столько лет? Тогда что не договаривали те мальчишки? За что можно так хладнокровно расправиться с людьми? И самый главный вопрос – кто? Кто вершит свой страшный суд? Кому была так дорога Лилиан? И с помощью чего совершается эта месть? Что за монстр постоянно появляется на протяжении всей этой истории? И кто мог породить столь ужасное существо? Не человек и не Бог уж точно. Поднялся ли он из самой преисподней? Или это всего лишь плод больной фантазии, а на самом деле всё гораздо проще? Ещё столько вопросов требовало ответов на них, а у Котова совсем не осталось сил.
Неясным оставалось и то, что общего было у этих парней с Владимиром Урдой и мужем сестры Котова.
В деле Лилиан фигурировал ещё один человек – некий Денис Мохов. И не нужно было много ума, что бы догадаться, кто мог стать следующей жертвой маньяка.
- Андрей, - Котов оторвал взгляд от фотографии, - вот. Съезди по этому адресу. Этот человек может стать следующим. Возьми кого-нибудь из ребят. Один не езди. Возможно, мы ближе к разгадке, чем сами об этом думаем. Поспешите – это может быть последний человек, который может пролить свет на эту историю.
Уже через двадцать минут Воронов и Демидов стояли перед дверью нужной им квартиры.
Андрей нажал на звонок. Ответа не последовало. Протрезвонив минут пять, и уже отчаявшись на успех, они развернулись, что бы уйти. До слуха донёсся звук открываемого замка, и дверь соседней квартиры открылась ровно настолько, что бы худощавая старуха смогла высунуть свой крючковатый нос и вороним глазом окинуть посетителей.
- Чаво трезвоните? Ходють тут всякие без разбору! Вы к кому? К Вальке что ли? К проститутке этой?
- Нам бы с Денисом Моховым поговорить. Он ведь тут живёт?
- Нет тут такого! Валька тут живёт, проститутка!
- А у нас имеется информация, что здесь живёт Денис Мохов! – Андрей начал терять терпение, ему вовсе не хотелось выслушивать, кто эта самая валька по профессии.
- Дениска что ли? А так это… съехали они.
- Куда съехали? Адрес оставили?
- Да накой он мне? Адрес-то ихний?
- Спасибо, бабуля! Мы вас больше не задерживаем! – прокричал Лёша, почему-то решив, что старушка плохо слышит.
Дверь резко захлопнулась, и за ней послышалось бормотание:
- Ходють тут всякие!
- Эх, - вздохнул Воронов, - накрылся наш свидетель медным тазом! – и собрался было уходить, как смежная со старухиной дверь открылась, и на пороге возникла приятного вида женщина.
- Вы из полиции? – поинтересовалась она.
- Из полиции, - кивнул Лёша.
- Простите моё любопытство. Вы Дениса зачем ищите? Случилось что-то?
- Пока нет. Нам просто нужно задать ему пару вопросов.
- Они с женой, с Юленькой, съехали недавно, а квартиру продали.
- А куда съехали, вы не в курсе?
- Так они мне адрес свой оставили. Письма-то ещё сюда приходят. Я сейчас…
Хозяйка скрылась за дверью и через несколько секунд появилась вновь, держа в руке обрывок листа, вырванного из адресной книги.
Андрей протянул руку, но хозяйка не спешила отдавать листок.
- А у них точно всё в порядке?
- Да точно! Точно! – Андрей буквально вырвал лист из рук тётки и, даже не поблагодарив, поспешил убраться из этого дурдома.
***
Юле казалось, что весь мир перевернулся. То, что ещё вчера казалось смешным, сегодня приобрело зловещий оттенок. И чем чаще она искала поддержки у Дэна, тем чаще он отталкивал её от себя, в душе надеясь, что его жена не слетела с катушек. Макс и слушать её не хотела. В её мире не было места каким-то там страшилкам. Юля осталась одна. Она чувствовала это и всё больше желала уехать отсюда. Для себя она уже всё решила. Сегодня она поговорит с мужем последний раз. Если он её и в этот раз не услышит, завтра она соберёт вещи и уедет одна. Раз уж ему плевать на неё, то она сделает всё, что бы и ей стало плевать на него.
Вчера этот чёрный человек снова за ней следил. Но на этот раз он подобрался ещё ближе. Юля заметила его уже у ворот дома. Всё в том же плаще. Он ничего не предпринимал, лишь смотрел и молчал. Так охотник никуда не спешит, когда его жертва уже загнана в ловушку, и он знает, что она никуда не денется от него.
Когда Юля позвала Дэна, человек просто исчез. Девушка отвернулась всего на секунду, а когда повернулась снова, его уже не было. Денис, естественно, ничего не увидел. Ничего, что могло бы показаться ему странным…
- Юль, ты меня слушаешь?
- А? Да.
Макс рассказывала очередную красочную историю своей прекрасной жизни. Девушка прислушивалась к рассказу подруги ровно минуту, потом мысли о своей собственной никчёмной жизни взяли верх, и Юля отключилась от реальности. Она уже давно усвоила, что для того что бы угодить Макс, ей достаточно лишь улыбаться и периодически кивать.
- Ты меня не слушаешь! – надула Макс губки.
- Да слушаю я тебя, слушаю! – да уж. Сложно кого-то слушать, когда в твоей собственной жизни твориться такое, что кому рассказать – не поверят.
- Тогда о чём я говорила?
- Ну… , - Юля лихорадочно пыталась вспомнить, какие слова проскакивали во время разговора.
- Вот об этом я тебе и говорю! Подруга, что с тобой?
- Я решила уехать!
- Как уехать? То есть, вот так вот просто взять и всё бросить? Дом? Дэна? Меня?
- Если без этого нельзя, то да.
- Но почему? – Макс, казалось, не верит своим ушам. Ведь как так? Как можно взять и вычеркнуть всё, что было?
- Я не могу так больше, Макс! Понимаешь? Не могу! Мне страшно! Мне постоянно что-то мерещится! Я вижу этого человека, который за мной следит! Я боюсь его! Я точно знаю, что он пришёл за моим ребёнком. Меня это сводит с ума. А этот туман? Крики по ночам? Ты знаешь, ведь люди, которые просто заблудились, ТАК не кричат. Так кричат люди, с которыми происходит что-то страшное. Но самое главное, мне никто не верит. Все думают, что я сумасшедшая.
- Я так не думаю.
- Думаешь, Макс, думаешь.
Макс молчала. Ей было нечего сказать. Всё, что она скажет, уже не имеет значения. Юля всё для себя решила, и отговаривать её нет никакого смысла. И Макс поняла, нужно что-то делать сейчас, пока ещё не поздно…
На этом разговор прервал звонок в дверь.
- Кто это может быть? Юля застыла. В её глазах читался ужас. Она действительно была чем-то очень сильно напугана.
- Может, я уже открою?
- Нет. Я сама, - и Юля медленно, на ватных ногах побрела к двери. С другой стороны, чего ей бояться? Рядом с ней Макс, да и незнакомец никогда ещё не появлялся днём.
Затаив дыхание, Юля распахнула дверь, и ноги её чуть не подкосились от неожиданности.
- Андрей? – она таращилась на незваного гостя. Ни руки, ни ноги её не слушались. Понимание происходящего от неё ускользнуло, как дым.
Ей казалось, что перед ней стоит призрак, и если он ничего не скажет сейчас, то она просто потеряет сознание.
- Юля, - прошептал «призрак» скорее утвердительно, чем вопросительно, и, заметив, как побледнела девушка, решил взять ситуацию в свои руки.
- Ты как здесь? – спросил он, ещё не до конца веря, что это именно она стоит перед ним, что это не чья-то злая шутка.
- Зачем ты пришёл? – только и смогла выдавить из себя девушка.
Как же Андрею хотелось что-то сказать. Сделать, объяснить, оправдаться. Ведь она до сих пор, наверно, считает его чудовищем. Но он растерял все слова, и вместо этого перешёл но официальный тон.
- Нам нужно поговорить с  Денисом Моховым.
Он сунул ей свои «корочки».
«Глупо» - шепнуло что-то внутри.
«Так дела не делаются».
Андрей это прекрасно знал. Но, увидев девушку, которую не видел шесть лет, он, естественно, растерялся.
«Брехня! Просто ты знаешь, что виноват».
Когда-то он её обидел. Очень сильно обидел, и теперь чувствовал свою вину.. Ему казалось, что на него навалилась вся боль, которую он причинил Юле. И ему захотелось как можно быстрее избавиться от этого чувства. Что было, то было. Прошло шесть лет, как-никак. И Андрей надеялся, что Юля его простила.
- Что случилось? – Бедняжка побелела ещё больше.
Андрей не выдержал и схватил её за руку. Как же ему хотелось прижать её к себе, сказать, что бояться нечего, что ничего страшного не произошло.
- Юль, успокойся.
- Успокойся? Ты являешься ко мне в дом после того, что сделал, требуешь моего мужа, и говоришь мне успокоиться? Ну, уж нет!
«Мужа». Она сказала «Мужа».
«Вот ты осёл! На что же ты надеялся? На то, что она до старости лет будет ждать тебя, единственного? Ты ведь видишь, у них ребёнок скоро будет!»
- Всё в порядке. Нам просто нужно задать твоему мужу пару вопросов. Его ни в чём не обвиняют, если ты об этом. Просто, он может помочь нам в одном деле.
- Его нет. И я не знаю, когда он вернётся.
Юля чуть не плакала. Её душила обида. Этот человек, после того, как пропал на шесть лет, является сюда и, как ни в чём не бывало, смотрит ей в глаза. А где хотя бы пресловутое «прости» за те страдания, что я тебе причинил»?
Ну вот. Первая слеза скатилась по щеке, задержалась на подбородке и слетела вниз. За ней вторая, третья. Она опустила голову, чтобы никто не заметил, но было поздно.
- Юль, ты что, плачешь?
- Отстань, - окрысилась девушка.
- Ну, ты чего? – Андрей притянул её к себе, прижал крепко-крепко, и в этот миг шестилетний барьер рухнул. Он понял, что всё это время без неё  он не жил – существовал. Понял, что она была ему так нужна, а он, дурак, не смог её удержать.
- Почему ты ушёл? – сквозь рыдания спросила Юля. Теперь-то она поняла, кто был ей нужен всё это время. Любовью к Дэну она старалась перекрыть другую любовь, ту, которая была намного сильнее и теперь вырвалась из своего заточения.
- Прости… прости… я не хотел, Клянусь тебе, я не хотел!
- Ты врёшь!
Юля продолжала прижиматься к такой родной груди, вдыхать такой родной запах. И ей было плевать, что кто-то мог их увидеть, что Дэн мог вернуться раньше с работы. За эти мгновения, что она находилась рядом с Андреем, Юля готова была пожертвовать всем.
- Когда-нибудь я тебе расскажу, и ты поймёшь.
Они продолжали так стоять, наслаждаясь объятиями друг друга, пока Юля не опомнилась и не отстранилась от Андрея, как от прокажённого.
«Что же мы делаем?»
Лицо залил румянец. Только сейчас она вспомнила, что с Андреем был кто-то ещё. Он держался позади, старательно отводил взгляд от сладкой парочки и , казалось, покраснел больше самой Юли.
Они так и остались стоять, смотреть друг на друга. Не знали, что сказать, а говорить что-то надо было.
Андрей протянул Юле визитку.
- Когда твой муж вернётся… да и так, если захочешь, звони… в любое время суток.
Девушка молча взяла номер.
- Юль, всё в порядке? – из кухни выглянула Макс.
- Да. Это к Дэну, - и уже обращаясь к Андрею, - это Макс, соседка.
Воронов промычал что-то невнятное.
- Я позвоню, - сказала Юля, секунду помедлила и закрыла дверь. Андрей так и не понял, позвонит ли она сообщить, что её муж вернулся домой, или помимо этого. Он мысленно поблагодарил Бога за то, что сейчас с ним здесь именно Лёша, а не Соболь. Демидов молчал, старательно делая вид, что ничего не видел, правда, делал он это слишком наигранно, но Андрей был благодарен и этому. Если бы с ним был Соболь, Андрей бы уже давно сгорел со стыда.
И тут Андрея прорвало.
- Мы с ней познакомились семь лет назад. Мы с пацанами пошли на дискотеку. Я её заметил сразу. Она выделялась из той массы – такая скромная, спокойная, настоящая. Но, похоже, заметил её не я один. К ней стал приставать какой-то верзила. Я, не раздумывая бросился на него, хотя понимал, что против него у меня шансов нет. Все мои друзья к тому времени уже успели снять себе девочек и разбрелись, как тараканы, по разным углам. Помочь мне было некому. Их было трое или четверо. Месили меня ногами и руками. Долго. Пока я не отключился. Очнулся я уже в больнице. Лицо опухло так, что родная мама не узнает. Боль по всему телу жуткая. Но главное, рядом она сидит. Такая невинная, испуганная, и из-за этого ещё красивее. Как увидела, что я очнулся, улыбнулась так виновато, и всё, меня унесло. А она заговорила. Про какого-то главврача, практику, учёбу. Я не соображал. Толи мозги мне совсем отбили, толи голос её на меня так подействовал. Она ко мне каждый день приходила, спасибо говорила, всё извинялась, как будто это она виновата. А мне выписываться не хотелось. Я был готов хоть вечность боль эту терпеть, лишь бы её видеть. Даже врача своего лечащего подкупить хотел, не согласился, гад. Я всё боялся, что наши встречи прекратятся, как только мне лучше станет. Не прекратились. Быстро у нас как-то всё закрутилось, встречаться стали. Со мной такое в первый раз было – рядом красивая девушка, а мне её трахнуть не хочется. Потому что она вся такая настоящая, невинная, хрупкая. Она в медицинском училась, врачом стать мечтала. Мы год были вместе, она ко мне переехать собиралась, я хотел ей предложение сделать. А потом… я влип в историю. Это сложно объяснить, но мне пришлось исчезнуть, потому что опасность угрожала не только мне, но в первую очередь моим близким. Если бы я хоть что-то сказал Юле об этом, она бы последовала за мной хоть на край света. Я не хотел, что бы она ломала жизнь из-за меня, если бы меня нашли, Юля бы пострадала тоже. Когда всё встало на свои места, я вернулся. Я искал её, но её мамаша сделала всё, что бы так и не нашёл.
- Дурак ты, Андрюха, - Вздохнул Лёша, и повисла тишина.
***
Внутри всё клокотало. Всё противилось тому, что бы поверить, что Андрей вернулся. Вот так неожиданно и странно судьба взяла и свела их вместе после стольких лет разлуки. Когда он исчез из её жизни, Юле показалось, что весь мир рухнул, что никогда уже не будет так, как прежде. Ей казалось, что это конец. Она умирала. Дни длились бесконечно долго. Серые, хмурые, они не приносили радости. Юля замкнулась в себе. Единственное, что ей хотелось, это понять – что же всё-таки произошло? Почему Андрей отказался от неё? Неужели он оказался одним из тех парней, кто поиграет, а наигравшись – бросит? Но в это не верилось. И так тянулось время, пока Юля не встретила Дениса, человека, который помог пережить эту боль. Сначала их отношения Юле казались лишь пародией на любовь, затем, набирая обороты, становилась всё больше и больше, пока не переросла в настоящие чувства. Так думала Юля. Она сумела убедить себя в том, что действительно полюбила Дениса, что у них всё хорошо, и что только сейчас, именно с ним она стала по-настоящему счастлива. Она искренне в это поверила, а что на самом деле? Это было всего лишь иллюзией. В глубине души она мечтала снова встретить Андрея. И вот он здесь, и Юля снова и снова задаёт себе один и тот же вопрос – и что? Что изменилось в её жизни теперь? И сама себе отвечает – всё!
А что теперь будет? Андрей снова исчезнет? Юля бы не удивилась. Нет смысла теребить старые раны, что бы снова не пришлось переживать ту боль. У неё есть муж, у неё скоро будет ребёнок. Она должна посвятить свою жизнь им – своей семье, тем, кто её по-настоящему любит.
В руках сама собой оказалась визитка Андрея.
« Нет. Я не должна звонить. С какой это стати?» - думала Юля., хотя сердце говорило иначе.
Всего разок. Лишь для того, что бы услышать его голос, понять, что больше ничего не испытывает к этому человеку, что по настоящему ей дорог только Денис.
Опомнилась девушка лишь тогда, когда до слуха донеслись гудки. Первой мыслью было бросить трубку. Господи, как это по-детски, глупо. Поэтому она вдохнула поглубже и попыталась представить предстоящий разговор, как она выскажет ему всё, что накопилось и попросит оставить их семью в покое, но когда до неё донеслось короткое «алло», все слова, почему-то, растерялись.
- Алло,  - повторил Андрей.
- Андрей, это Юля.
- Рад тебя слышать. Как ты?
- Отлично, как ты уже заметил. Я хотела сказать, то, что сегодня произошло, моя слабость… это ничего не значит. Как ты понял, у меня есть муж, а скоро ещё и ребёнок будет. Я счастлива…
- Да? Только вот голос у тебя не очень-то счастливый. Юль, я же вижу, что нет больше у тебя в глазах того живого блеска, что был раньше. Ты ведь вспоминала обо мне?
- Да. Сначала мне было нелегко, но я справилась.
- Неужели ты меня забыла? Я не верю.
- Не надо копаться в прошлом. Что было, то было. Сейчас это уже не важно.
- Для меня важно. Я всё время о тебе думал. Мне так тебя не хватало.
- Андрей! – вспылила Юля, - хочу тебе напомнить, что это ТЫ меня бросил! Даже не объяснился! Тебе было плевать на то, что я чувствую! Тебе было наплевать на МЕНЯ! А теперь говоришь, что это ТЕБЕ было плохо всё это время?! И что мне теперь, пожалеть тебя нужно?
- Так было необходимо! Я это сделал ради тебя…
- Что??? Андрей, ты в своём уме? Мне это уж точно не было нужно! Да ты просто хочешь вою вину на меня свалить.
- Ты мне даже объясниться не даёшь! Если бы ты думала не только о своей обиде, ты бы меня выслушала!
- Хорошо. У тебя есть пять минут. Говори.
- Тогда, когда я исчез, у меня были проблемы. Я должен был уйти, потому что мне угрожали серьёзные люди. Не только мне, но и всем моим близким. Я боялся, что они могут навредить тебе, если узнают, что мы с тобой связаны. Я бы просто не пережил, если бы с тобой что-то случилось. Когда эти проблемы были решены, было уже поздно. Я позвонил к тебе домой, твоя мать сказала, что у тебя есть молодой человек, и что скоро ты выходишь замуж. Ты к тому времени уже переехала. Ни твоего адреса, ни телефона твоя мать мне не дала. Ты же знаешь – она меня никогда не любила. Вот так нелепо я тебя потерял. Знаешь, я до сих пор жалею, что так получилось. Но это всё в прошлом. Главное, что я нашёл тебя и больше не хочу терять. На этот раз я готов за тебя бороться.
- А почему ты не спрашиваешь, хочу ли этого я?
- А разве нет?
Юля замолчала. Её идеальный мир рухнул. Но на этих руинах вырос живой и яркий цветок, у которого воля к жизни была сильнее смерти. И этим цветком оказался Андрей.
- Юль, мы ещё увидимся?
- Не знаю, может быть… позвони мне завтра…
И Юля положила трубку.
***
Напротив Соболя сидел толстый потный мужик лет пятидесяти. Лысоватый, с идеально ровной бородой. Его лицо напоминало варёную свеклу. Он то и дело доставал из кармана платок, промокал лицо, лоб, макушку и клал его обратно.
Не то, что бы мужчина был отталкивающей внешности или запах пота был настолько силён, просто от этой жары Соболь совсем одурел, и единственное, чего он сейчас хотел – бокал холодного пенного пива, а не добиваться от этого мужика мало-мальски внятного ответа на причину его визита сюда.
- И всё же, что вы хотели?
- Вот. Я насчёт этого, - прогнусавил мужик с еле заметным акцентом, и Соболю показалось, что его внешность чем-то напоминает мексиканца. Тот достал из своей насквозь промокшей рубашки обрывок листа.
Соболев присмотрелся и узнал на нём жертву первого ролика – Владимира Урду.
- Так-так. Давайте подробней.
Я шеф-повар ресторана «На Западе». Знаете?
- Не доводилось слышать.
«Ну, точно мексиканец».
Как оказалось, этот человек узнал Владимира. Он бы и не обратил внимания на незадачливого пьяного мужчину, явно заливающего какое-то горе, если бы не девушка, подсевшая к нему позже. О чём говорили, никто – ни шеф, ни официанты не вспомнили. Заведение пользовалось некоторым успехом, и, хоть посетителей было в тот день и не так уж много, заказов хватало, поэтому прислушиваться к разговору странной парочки было некогда. А парочка, действительно была странной. Что красотка нашла в этом пьяном неприятном ни на  голос, ни на рожу мужике, непонятно. Он был стар, впечатления богатого «папочки» не производил. Да, она ему в дочери годилась. Хотя, дочерью она ему не являлась, ну, по крайней мере, если у них в семье не стёрты все моральные принципы, так как девушка открыто заигрывала с мужчиной. Потом он расплатился и они ушли.
- Вспомните, может, она называла ему своё имя?
- Я же говорю! – искренне обидевшись, воскликнул «мексиканец», - я за ними не следил! Может и называла. Или вы думаете, что я подслушиваю своих посетителей?
- Да ничего я не думаю! Внешность вы её запомнили? Можете описать, как она выглядела?
- Конечно, запомнил! Вы что, за идиота меня держите?
Он снова полез всё в тот же несчастный промокший карман и достал ещё один листок.
- Вот это она! У нас в зале стоит камера. Ну, вы сами должны понимать – вдруг, кто не расплатится и всё такое…
Портрет девушки был распечатан на чёрно-белом принтере. Качество ни к чёрту, но это лучше, чем ничего. Аппетитная брюнетка. Про таких соболь обычно говорил « Я б вдул».
- Раньше она посещала ваш ресторан?
- Нет. Такую бы я запомнил.
- А после этого вы её видели?
- Нет. Больше она не приходила, - с некоторой тоской сказал « Мексиканец».
- У вас всё?
- Да.
- Если ещё что-то вспомните, звоните. Спасибо за информацию. Вы нам очень помогли.
***
Андрей рассматривал фотографию девушки, которая последней видела Владимира. Неужели это она и есть? Убийца, которая похищает людей и скармливает монстру. Теперь понятно, почему в числе её жертв одни мужчины. Не один нормальный мужик не откажется пойти с такой красоткой. А может, она такая же жертва, как и все? Что если её заставили это делать? Под угрозой смерти, например. Ей приказано находить жертв и заманивать в ловушку, а что с ними делают дальше, она и не в курсе.
Но хищный взгляд девушки буквально кричал, что это не так. Она точно знала, а возможно, была ещё и организатором этих убийств. Этот взгляд, которым она смотрит на Владимира – так змея смотрит на свою жертву перед броском. Она впустила свой яд в несчастных, убила их, и одному лишь Богу известно, скольких невинных она ещё убьёт, прежде, чем насытится, или прежде, чем они её поймают?
Но почему же это лицо, этот взгляд кажется ему знакомым? Где он мог её видеть? У Андрея не было феноменальной памяти на лица, однако он точно знал, что с этой девушкой они уже сталкивались! Где? В магазине? На улице? В какой-нибудь забегаловке? Нет. Всё не то. Но Воронов обязан вспомнить. Ведь это приблизит их на один шаг к разгадке, и тогда он узнает тайну этого монстра, и только после этого сможет спать спокойно.
Воронов отвёл взгляд от фотографии. Закрыл глаза. Попытался расслабиться, успокоиться, и снова взглянул на снимок.
- Чёрт! – выругался он и хлопнул ладонью по столу, - чёрт!
Не выходит. Чем дольше он пытался вспомнить, тем дальше ускользала от него истина. Он знал, что ходит рядом, где-то очень рядом, но никак не мог поймать нужное ему воспоминание. Это поганое чувство, когда то, что нужно вертится на уме, а в руки никак не даётся.
«Надо отвлечься, а потом попытаться снова».
Но отвлечься не удавалось. Мысли о том, где он её мог видеть, заполонили всё его сознание. Так и с ума сойти не долго, и без всяких монстров. Впервые за всё время, что Андрей работал, ему захотелось напиться. Напиться и забыть всё к чёртовой бабушке!
Его мысли прервала трель мобильного.
- Кого там ещё черти принесли! Да! – излишне резко ответил парень и тут же смутился. Это была Юля.
- Привет. Твой муж вернулся?
- Андрей…
В этом её «Андрей» было столько надежды, страха и отчаяния, что парню стало жутко. Сердце застучало быстрее. Он понял сразу – что-то случилось.
- Что произошло? – он знал, девушка плачет.
- Мне страшно. Дэн пропал. Он не ночевал дома, на звонки не отвечает. На работе его тоже не было. Он просто взял и исчез!
- Постарайся успокоиться. Тебе сейчас нельзя…
- Да к чёрту всё! Андрей! За мной следят…
- Что?! Кто?!
И Юля рассказала всё. Как ей было страшно, как пугал её этот дом, про то, что произошло на чердаке, и про крики, что доносились из леса. Рассказала, что за ней следил какой-то тип в чёрном. Он плакала и рассказывала, а Андрей боялся перебить. Больше всего на свете ему хотелось защитить Юлю, что бы никто и пальцем не посмел её тронуть. Вместо этого он сидел здесь, а она была там. Совершенно одна.
- Слушай меня! Закрой все окна и двери, до моего прихода никому не открывай. Я скоро буду!
- Я больше не могу здесь находиться! Ты приезжай, я буду у Макс.
- Юль, тебе не следует…
Последние слова утонули в тишине. Юля бросила трубку.
Андрей разозлился на себя. Как можно быть таким идиотом?! Как он раньше-то об этом не подумал? Если муж Юли в опасности, то и самой Юле может угрожать опасность.
Нужно срочно ехать к ней. Плевать ему на работу. Сейчас самому дорогому для него человеку угрожает какой-то псих. Такой хрупкой и беззащитной. Как ей кто-то вообще посмел сделать что-то плохое? Андрей был в ярости. Он был готов задушить каждого, кто посмеет притронуться Юли!
Если же с ней что-нибудь случится, это будет на его совести. Нужно было головой думать, а не другим местом!
Андрей последний раз взглянул на фотографию и почувствовал, как пол уходит из под ног. Голова закружилась, комната завертелась в дикой пляске. Чтобы не упасть, ему пришлось рухнуть в кресло. Он потянулся к снимку. Пальцы его не слушались, он видел, как бледнеет кожа, а руки затряслись мелкой дрожью.
Что сказала Юля?
«! Ты приезжай, я буду у Макс».
Вот оно! Макс!
Девушка на фото была жгучей брюнеткой, но если вдруг представить её блондинкой…
О, Боже! Вот где он мог её видеть! Не удивительно, что он не смог вспомнить.
Эта девушка была у Юли, когда они с Лёшей приходили поговорить с Денисом.
« Какого хрена ты сидишь? Юля в опасности!» - вопило его сознание, и он пулей вскочил с места.. Схватил телефон и лихорадочно стал искать Юлин номер. Пальцы тряслись так, что ему стоило огромных усилий взять себя в руки, немного успокоится, и найти нужный номер. Но в ответ он услышал лишь « Абонент недоступен».
Воронов, как ураган, ворвался в кабинет.
-
 Воронов, у тебя что, пожар?
-Я знаю, кто убийца! Собирайтесь!
- Как? Кто?
- Нет времени объяснять! Всё по дороге!
- Надо Котову доложить, - вспомнил Лёша.
-К чёрту Котова! Едем!
Андрея трясло. Видя его состояние, парни без лишних слов вскочили со своих мест и бросились к выходу. Когда за Гавриком закрылась дверь, кабинет опустел. Наступила тишина, но она была какой-то необычной – печальной, скорбной.
С Лёшиного стола слетел чистый лист и улёгся на пол. Этот лист обнажил фотографию, с которой хищный взгляд убийцы смотрел куда-то в сторону. Часы отмеряли секунды… тихо, без спешки. И сами того не подозревая, приближали что-то ужасное…
***
Юлю трясло. Только что она позвонила Андрею. Конечно, он обещал приехать, но ждать она не могла. Она больше не хотела находиться в этом проклятом доме ни минуты. Человек в чёрном появился снова. На этот раз он подобрался ещё ближе.
Юля ждала Дэна. После вчерашнего визита полиции, и после того, как её муж не ночевал дома, она поняла – ему угрожает опасность. На звонки он не отвечал, на работе не появлялся ни вчера, ни сегодня, а значит – что-то плохое уже случилось.
« Где же ты?» - думала Юля в очередной раз не получив ответа на звонок.
« Ну, пожалуйста, возьми трубку» - уговаривала она мужа. И в тот момент, когда она уже была готова в очередной раз положить палец на кнопку вызова, она услышала шорох. Он доносился снаружи, будто кто-то скребётся в дверь.
« Может, это бродячая собака» - подумала она тогда, и не обратила бы на это внимания, если бы звук не повторился снова, уже где-то у окна. Юля повернула голову, что бы посмотреть, в чём же дело и в этот же миг закричала так, будто её резали. Страх липким комком поднялся вверх, бурлил и клокотал, готовый в любой момент вырваться наружу остатком завтрака. Девушка подавила позывы рвоты. Там, в окне, она увидела лицо, прикрытое капюшоном. Всё тот же человек стоял, прислонившись к стеклу, и просто смотрел на неё.
Да, пошевелись он, Юле бы стало легче – она бы поняла, что имеет дело с обычным человеком, пускай психом, пускай опасным, но человеком. А так, ей казалось, что это изваяние, призрак, что преследует её. Целую вечность она стояла лицом к лицу со своим кошмаром.
И нужно бы было крикнуть, или позвать на помощь, но Юля была скована таким страхом, что ни кричать, ни двигаться она не могла. Лишь стояла и смотрела, чувствуя, что где-то внизу живота страх отдаётся болью. Ребёнку тоже страшно, а Юля не может его защитить.
« Тише, милый. Не надо, не бойся! Мама рядом».
И тут она увидела, как то, что сейчас находилось снаружи, медленно растянуло губы в улыбке. Хотя, нет. Это была вовсе не улыбка, а дикий оскал. Девушка снова закричала, и почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Даже толстый двойной стеклопакет не давал никакого чувства хоть малейшей защищённости.
Когда перед глазами поплыли круги, человек за стеклом исчез так же неожиданно  и стремительно, как и появился.
Ноги подкосились, и Юля рухнула на диван. Она не была уверена, что всё закончилось, что он ушёл и в ближайшее время не вернётся. А что бы это проверить, нужно было подойти к окну. Этого девушка сделать не могла. Её трясло от одной лишь мысли, что прислонись она к стеклу и выгляни наружу, человек может выскочить неожиданно, возникнуть прямо у неё перед лицом, и напугать до смерти.
И что же ей теперь делать? Она не может оставаться здесь одна. Её некому защитить. Единственный человек, которому она доверяла в полной мере, пропал, и, скорее всего, попал в беду.
«Нужно звонить Андрею».
Юля схватила телефон.
В животе снова кольнуло.
« Тише, маленький».
Трубку долго не брали.
« Мама рядом».
Ожидание убивало. Секунды тянулись нескончаемо долго. Тишина, что царила вокруг, казалась настолько мёртвой и поддельной, что Юля начала ждать от неё чего-то ужасного.
« Мама здесь».
Наконец она услышала долгожданный и когда-то такой родной голос.
Юля рассказала Андрею всё. Что этот дом проклят, что он пугает её и хочет забрать её ребёнка, что за ней следит неизвестный мужчина, и что он подбирается к ним всё ближе и ближе, и в следующий раз он окажется уже в доме. Рассказала, что Дэн пропал, что сердце ей подсказывает – что-то с ним случилось или вот-вот случится, но она не испытывает за него такой тревоги, которую бы должна была испытывать любящая жена. Как ей хочется увидеть его – Андрея, и что она скучала всё это время, и ей было плевать, что его так долго не было. Главное, что он вернулся.
Андрей её не перебивал, он слушал молча и внимательно, но больше всего девушку растрогало то, что он ей поверил. Поверил каждому её слову и обещал приехать как можно быстрее.
Но находиться одной в этом доме ей не хотелось, поэтому сказала, что будет у Макс, что бы Андрей искал её там.
Выходить наружу она боялась – ещё слишком свеж был страх. Однако, не выйди она сейчас – этот дом сожрёт её. Она не стала оглядываться, просто, придерживая живот двумя руками, неуклюже «по-утиному» бросилась бежать к воротам.
Дверь осталась не заперта. Но это и не важно. Сейчас её волновала её жизнь и жизнь ребёнка, а не то, что в дом могут залезть грабители.
Остановилась, что бы отдышаться, Юля только у дома Макс.
Она нажала на звонок. Никто не открыл. Юля прислушалась – никаких шагов, шорохов – внутри стояла гробовая тишина.
Девушка решила, что звонок не работает и аккуратно постучалась. Дверь со скрипом приоткрылась.
«Значит, Макс должна быть дома».
Юле не хотелось входить без приглашения, но перспектива возвращаться в дом, в котором каждый угол таит в себе опасность, её не радовала.
Именно поэтому  она открыла дверь и шагнула в сумрак помещения.
- Есть кто дома? Макс? – позвала девушка, прокрадываясь вглубь дома.
Ей послышался шорох за спиной, тот самый, который она услышала перед тем, как увидеть в окне человека в чёрном. Она собиралась обернуться на этот звук, но что-то тяжёлое обрушилось на затылок, и мир погряз в темноте.
В обмороке она не чувствовала, как покалывания в животе участились и стали сильнее.
***
Сознание начало возвращаться не вовремя. Юле снился сон – такой яркий и приятный, что хотелось смотреть его вечно. Ей снился ребёнок – непременно мальчик. Она держала его на руках, а он тянул к ней маленькие, пухлые, и пока такие неуклюжие ручонки. Её обнимал муж, только взглянув на него, Юля увидела вовсе не Дэна. Это был Андрей. От этого она испытала сказочное облегчение. Неужели больше не придётся врать, глядя в глаза Дэну, что она его любит? А самое главное – не придётся врать себе.. Это было блаженно.
Именно на этом моменте ё сознание и стало возвращаться в серую реальность.. Она этого не хотела. Зажмурила глаза – это была последняя попытка остаться там, в том мире, в котором ей нравилось.
Всё-таки вернуться пришлось. Она разлепила веки, и тут же из горла вырвался дикий крик. Она отпрянула назад и упёрлась спиной в стену. Юля поняла, что сидит в клетке, настолько тесной, что даже на колени встать было нельзя. Приходилось пригибать голову, будто она обезьяна какая-то.
Прямо перед её лицом оказалось лицо её преследователя, только теперь он был без капюшона, и улыбался как-то по-другому, не зловеще, как раньше. Не будь девушка так напугано, она могла бы подумать, что это доброжелательная улыбка.
Юля перестала визжать и теперь только испуганно хлопала глазами.
Молодой парень был привлекательным, но его безумный взгляд заставлял держаться от него подальше. Поэтому Юля попыталась ещё сильнее вжаться в прутья решётки.
- Здравствуй, Юля, - поприветствовал незнакомец и рассмеялся, от этого смеха по спине побежали мурашки.
- Что вам надо?
- А ты красивая, - Митяй просунул руку через прутья и погладил пленницу по щеке. Его рука была сухой и горячей. Юля отдёрнула голову и заплакала.
Что же это такое? Что ему от неё нужно? Неужели она попала в логово маньяка? Что же теперь её ждёт? Что с ней будет? Что способен этот сумасшедший с ней сделать. Ответ напрашивался сам – всё, что угодно. Господи! Где же Макс? Что он сделал с ней? Юля теперь уже не плакала, она рыдала, ей казалось, что она находится в страшном кошмаре, наутро всё кончится, она проснётся и обнаружит, что находится в своей постели, рядом с Андреем…
Господи! Ну, какой Андрей? Андрей тоже может оказаться частью этого сна, приятным моментом, но всё же моментом из кошмара.
Это просто кто-то снимает фильм ужасов, а она невольно оказалась в нём актрисой.
- Ты что, меня боишься? – ласково проговорил парень.
- Пожалуйста, отпустите меня, - Юля плакала и машинально поглаживала живот. Резь в животе и пояснице стала ещё сильнее, но Юля предпочитала этого не замечать. Сейчас ей нужно думать о спасении, своём и ребёнка, а не  о боли. С болью она справится.
- Ну, куда же мы тебя отпустим? Ты наш главный гвоздь программы, - Митяй провёл рукой по волосам Юли, перешёл к шее и плечу. Он вдохнул воздух. В нём смешивался запах подвала, сырости, гнили и еле уловимый, неповторимый запах Юлиных духов. Парень закрыл глаза и приоткрыл рот, наслаждаясь этим ароматом. В этой позе он казался ещё более безумным. Юля отшатнулась. Ей были омерзительны действия этого человека.
- Оставь её в покое!
Такой знакомый голос – когда-то тёплый и дружелюбный, теперь он стал холодным и властным. Эта девушка… Юля, несомненно, её знает. Раньше она была блондинкой, а теперь брюнетка… Боже! Это же Макс!
- Макс! Пожалуйста, помоги мне! – взмолилась Юля. Теперь она совсем перестала понимать, что происходит. Голова кружилась, и что было явью, а что бредом воспалённого мозга, теперь разобрать не представлялось возможным.
- Меня зовут Лилиан! – с ненавистью прокричала девушка.
Юля пыталась что-то сказать, но душащие её слёзы убивали все слова. Нет. Это была не Макс. Это какой-то злой её двойник. Это монстр, принявший облик её подруги.
- Кто вы? Что вам нужно?
- Она уже второй раз задаёт этот вопрос. Давай, утоли любопытство своей подружки, - как же Юля была рада, что этот ненормальный переключил своё внимание на… всё-таки это была Макс.
За что? Юлю душила обида и ненависть. Как она могла так с ней поступить? Притворяться всё это время, входить в доверие, а потом взять и разрушить всё это, посадить её в клетку, разве человек способен на такое?
- Почему? За что, Макс?
- Меня зовут Лилиан! Хочешь знать? Хорошо! Я скажу тебе!
И Макс начала говорить, а Юля слушала и не верила своим ушам. То, что говорила эта безумная, не поддавалось никакому пониманию. Юле было страшно. Но теперь её пугал вовсе не человек, который за ней следил, не безумная Макс. Нет, её пугали не эти люди, что посадили её в клетку. Её пугало то, чем мог вырасти её ребёнок, её пугало то, какими жестокими могут быть дети. Ей было страшно, потому что Макс говорила, и с  каждым её словом мир рушился, а Юле было жаль людей…
Глава 10
Шёл дождь. Его большие холодные капли атаковали лицо, голые руки, стекали за шиворот, и приносили с собой дискомфорт.
Но домой, туда, где тепло, но совсем не уютно, Лили не спешила. Её душила обида. Сегодня она получила взбучку от отчима. Проспался, урод. Вчера напился так, что даже забыл про суд. А сегодня очухался и вспомнил. Узнал, что ей впаяли два года условки. Бил он её долго, даже, скорее не бил, а пинал. Лилиан пыталась прикрыть самое ценное, что у неё было в этой жизни – своё лицо. Но пару синяков он ей всё-таки завещал. Как она теперь пойдёт на работу? Вот мудак! Матери вообще было на неё плевать, она устраивала свою личную жизнь. Молодец, устроила. В итоге, что она имеет? Мужика-алкоголика, безработного, просиживающего диван своей тощей задницей. Точнее, это он её имеет… раз в месяц, когда после очередного запоя проходит пару дней, его стручок всё-таки оказывался на что-то способен.
В такие дни Лилиан выставляли на улицу, закрывались в убого обставленной квартирке и отдавали друг другу, как они сами это называли, супружеский долг. А потом вместе напивались, засыпали беспробудным сном, так и не вспомнив, что нужно открыть дверь, что где-то там шляется их дочь, одна, и неизвестно где.
Поэтому она и устроилась на работу. Денег ни от матери, ни тем более от отчима, она не получала. А ведь девчонке в её возрасте хотелось красиво одеваться, пользоваться косметикой и дружить с мальчиками.
«Дружить». Какое наивное детское слово. О такой «дружбе» она знала много и не понаслышке. Первый мальчик, а точнее парень у неё был в двенадцать.
Лилиан всегда отличалась красотой. Её лицо было прекрасно и без косметики, но она всегда ей пользовалась, что бы казаться взрослее. Её тело слишком рано приняло нужные аппетитные формы, и сначала не понимала, почему у парней из старших классов при виде её появлялись дикие взгляды. Потом она поняла. Ей объяснили.
Лили возвращалась от подруги. Было поздно. Она почти добралась до дома, но сегодня был тот самый день, поэтому, скорее всего, ей придётся ночевать на скамейке. Возле неё остановилась машина. Лили и в свои двенадцать понимала, что на таких машинах ездят либо сыночки богатеньких папаш, нечистых на руку, либо бандиты, хотя разницы между первыми и вторыми она не видела. Дверь приоткрылась, из салона пахнуло смесью дорогих и приятных запахов.
- Привет, красавица.
- Зарасти, - пробубнила девочка, кутаясь в свой старенький свитер, стараясь спрятаться от холода.
- Спешишь?
- Спешу.
Лилиан не понимала, почему её сердце забилось чаще. Почему она испытала тревогу. Ей стало страшно, но вместе с тем интересно.
- Садись.
Голос властный, но не повелительный. Он скорее предлагал, делал одолжение, нежели приказывал. А девочка молчала.
- Да, не бойся ты, не обижу.
Лили посмотрела на парня – красивый, светловолосый, такие яркие глаза, в них и утонуть не жалко. Почему ей захотелось ему поверить? Его взгляд гипнотизировал, манил. К тому же она дико замёрзла, а из салона тянуло теплом. И она села.
- Как тебя зовут? – спросил он. Что-то в его движениях ей очень уж не нравилось. Она никак не могла избавиться от мысли, что парень несёт в себе опасность.
- Лилиан.
- Странное у тебя имя, но красивое. Лилит…, - протянул он, смакуя это слово на вкус.
Девочка не поняла, почему он так странно её назвал, но ей было по большому счёту на это плевать. Она чувствовала себя жертвой, угодившей в капкан, птицей в клетке – мечется-мечется, а вырваться не может. Она чувствовала, что надвигается беда. Всё её тело кричало об этом, но самое главное, что эта беда исходила от её самой. Она сжала кулачки.
- Да расслабься ты.
Он наклонился чуть ближе. Лили и не заметила, как они оказались в чужом незнакомом дворе.
- Ты?
- Что? – опешил парень.
- Как тебя зовут?
- Максим… Макс.
Он провёл рукой по её волосам, положил руку на грудь, начал ласкать.
- Я хочу тебя, прошептал он.
Лилиан закрыла глаза. Ей было очень страшно. Она не понимала, что он делает, но прекрасно знала, чего он хочет, и что за этим последует.
« Нет!» - вопило всё её существо.
Девочка напряглась.
- Ты не хочешь? – снова раздался этот пьянящий голос. Но он не перестал. Теперь залез под юбку и пробирался всё выше и выше.
- Мне двенадцать… Я никогда…, - начала мямлить Лили.
- Двенадцать? – опешил Максим. Он тут же убрал руки.
Лилиан выдохнула. Она думала, что парень разозлится, ударит её или того хуже.
- Я отвезу тебя домой.
И только сейчас девочка поняла – то, что она приняла за тревогу в самом начале, была вовсе не тревога. Просто она его хотела… с самого начала. Её женская суть вырвалась на волю, и она вовсе не хотела её скрывать.
- Нет! – резко выкрикнула Лилиан, схватила его руки и вернула на место.
- Я хочу тебя, - прошептала она на манер Макса, и у неё это вышло чертовски сексуально. На лице парня отразилась смесь эмоций, и наконец, он прошептал:
- Я не могу.
- Прошу… научи меня.
Лили было страшно, но ничего уже не могло её остановить. Она налегла на него и неумело поцеловала. Парень сдался.
У Лилиан закружилась голова. Что он с ней делал! Точнее, чего только он с ней не делал. Он был настойчив, твёрд, но в тоже время нежен. Его опыт и её невинность смешались в диком, страстном танце. И Лилиан хотелось, что бы он не кончался… никогда.
Уже потом, откинувшись на спинку сиденья, стыдливо прикрыв свои прелести, она поняла, что натворила. С этого дня её жизнь изменится навсегда, но ей не было жаль. Она познала это чувство тогда, когда её сверстники и подруги и мечтать об этом не могли, теперь она стала взрослой, она изменилась, и в  новую жизнь она должна войти с гордо поднятой головой.
Слёзы невольно покатились по щекам.
- Тебе больно?
- Немного, - соврала она. Ей было больно… ужасно больно. Боль обжигала всё нутро. Казалось, между ног засунули раскалённую кочергу. Она чувствовала, как кровь течёт по ногам.
- Извини, сказал Максим. Он смотрел на девочку. Она ему нравилась. Он хотел ей помочь.
- Не надо, - попросила она, - мне было хорошо. Что теперь будет?
- В смысле?
- Ну, после того, что между нами было, ты должен на мне жениться.
- Что? – опешил парень. Он взглянул на Лили, её серьёзное личико вмиг исказила улыбка, она расхохоталась в голос.
- Расслабься, я шучу.
Он отвёз её домой. Перед тем, как она вылезла и скрылась в подъезде, он сунул ей крупную, по её меркам, сумму.
- Убери, я не за деньги.
- Я знаю, но тебе ведь они нужны.
Он был прав. Сжимая в мокрой от пота ладошке первые в её жизни заработанные деньги, она была смущена, смущена и расстроена.. Её огорчало, что всё вот так и закончится. Он сейчас уедет, а она останется, но надеяться на большее было бы глупо. Кто она, а кто он. Она ему не нужна.
- Я тебя найду. Ещё увидимся, - сказал Максим, и это вселило в Лилиан надежду. Она скрылась в подъезде, подождала, пока Максим уедет, вышла и села на скамейку. Сегодня ей придётся ночевать тут. Она хотела остаться с Максом, но ей было стыдно. Как могла она признаться ему, что отчим бухает, а мамаше на неё плевать, что они настолько заняты собой, своей похотью, что готовы выгнать дочь одну, ночью, на улицу. А на утро даже не спросят, где же она была всё это время.
Тогда Максим её действительно нашёл, не обманул. Отчим на ней хорошо отыгрался за то, что она разлила их «беленькую».
Макс привёз её к себе, отмыл от всей этой грязи, что вылил на неё этот мудак. В тот раз у них ничего не было, да она и не хотела. Тело и так болело, будто по ней стадо слонов пробежало.
После этого они с Максом периодически встречались, хотя, у Лилиан уже и была самостоятельная жизнь. Они с Максимом ничем обязаны друг другу не были. Это был, как говориться, секс по дружбе, хотя каждый раз после этого, он давал Лилиан деньги. Она не отказывалась, ведь сложно выглядеть прилично, когда в семье вечно расходы превышают доходы. Это и не удивительно, потому что мать бросила работу, и теперь они с отчимом бухали наравне. А Лилиан в свои неполные тринадцать уже хотела, нет, она мечтала, вырваться в лучшую жизнь и убраться подальше от этой.
Бывали такие периоды, когда Лили приходила к Максу сама, просила денег, и он ей не отказывал. Он мог позволить себе содержать эту девчонку, он хотел ей помогать. Максим как мог огораживал Лили от того, что бы она не влипла в какую-нибудь переделку. Он предложил ей работу. Ничего аморального, ничего пошлого. Она просто танцевала в его клубе. Да, пусть практически без одежды, но это было больше, чем просто стриптиз. Она вкладывала в это душу. И только одно правило – не спать с посетителями. В своё свободное время делай ты что захочешь, хоть голой на морозе бегай, но работу смешивать с похотью Макс не позволял никому.
Так проходило время – днём школа, вечером работа. Дома Лилиан практически не появлялась и была этому рада.
И хоть Макс как только не оберегал девчонку от неприятностей, в одну из тех историй, от которых он пытался её огородить, она влипла.
Она связалась с наркотиками. Нет, Лили никогда не пробовала, и не собиралась, ей это было не интересно. Она была распространителем. Она не знала, как это получилось, зачем ей всё это, ведь денег ей хватало вполне. Просто кто-то попросил раз, потом другой, потом начали ей угрожать, и когда она собиралась уже попросить помощи у своего покровителя, она попалась.
Вот и всё. Вчера был суд. Сегодня отчим в целях, так сказать, воспитания, её избил. Испортил лицо. Работать она не может.
Она обещала Максиму исправиться. И она это сделает, Лили просто не могла его подвести. Теперь он был за неё в ответе. Он показал ей, что не все люди одинаковые. И за добро нужно платить добром. Она не разочарует его. А вообще, всё чаще и чаще Лили хотелось нормального детства – с куклами, с подругами, с конфетами. Ведь, по сути, она и есть ребёнок, которому нужна забота и защита родителей, а не парня, с которым она периодически спит. Парня, к горячему плечу которого прижимаясь ночью, она не испытывает ничего, кроме благодарности. А хотелось бы прижиматься к родительской груди.
Назад дороги не было. Её детство беспощадно растоптали – мать, отчим, Максим, но больше всех она сама.
Именно в такой момент, когда Лилиан всерьёз захотела умереть, появился он.
Над её головой возник зонт – потрёпанный, сломанный, не выдерживающий натиска ветра. Он вселил надежду на то, что всё ещё будет хорошо.
- Ты чего под дождём сидишь? У тебя что, дома нет?
Лилиан повернула голову и что-то в её сердце ёкнуло. Она почувствовала что тонет, дыхание перехватило.
На неё смотрел голубоглазый мальчишка, чуть старше неё самой, одет скромно и не по сезону. Голубые глаза сверлили её насквозь, а ангельское личико было по детски невинно, хотя во взгляде чувствовалась сила, которая хотела выплеснуться в этот мир.
И Лилиан просто влюбилась в это лицо, в этот взгляд. С первого взгляда и на всю жизнь.
- Есть у меня дом, - ей стало немного обидно.
- Чего тогда мёрзнешь?
- Да, так.
- Предки побили?
- Отчим.
Лили стало неловко. И вообще, какого чёрта он к ней привязался?
- Идём.
Он встал и пошёл. Он не приказывал, не просил. Он только предлагал, а идти или нет – это был выбор Лилиан.
Мальчишка ни разу не оглянулся, будто его совсем не волновало – пойдёт она или нет. А она пошла. Сейчас она вообще готова была на всё ради этого взгляда, и ни разу голос разума её не остановил.
Шли они долго, за всё это время он не проронил ни слова. Дорогу Лилиан не запоминала, она вообще в этот момент соображала слабо. Иногда возникали дурные мысли, что он ведёт её в ловушку, и будто читая их он роняет единственное:
- Я Алекс.
- Лилиан, - пробубнила девочка, чувствуя неловкость от того, что её никто не спрашивал.
Наконец они пришли в небольшой посёлок, припёртый с одной стороны лесом, с другой большим грязным озером уже превращающимся в болото. Пропетляв между домов они пришли в полуразрушенную халупу с покосившейся крышей, и разбитыми стёклами. Алекс толкнул дверь и жестом пригласил войти.
Лили переступила порог, и на неё пахнуло ароматом затхлости, сырости и гари. То тут, то там стояли обрезанные пластмассовые бутылки, в которые с потолка капала вода. Кап-кап. Кап-кап.
Прямо на полу лежали два полусырых матраса, на которых скомканные небрежно были кинуты тряпки, отдалённо напоминающие одеяла. Подушек Лилиан не увидела.
- Есть хочешь?
Лилиан отрицательно помотала головой. Она была очень голодна, но представив посуду, с которой могли есть те, кто был способен здесь обитать, ей стало мерзко.
- Зачем ты меня привёл сюда?
- Тебе нравится сидеть под дождём? Кстати, ты сама пошла. Сними одежду – я печку затоплю, посушишься.
- Что???
Лили разозлилась. Она лишь имя его знает, а он уже предлагает ей раздеться? Это ли не наглость. Но Алекс, похоже, не смутился.
- Не хочешь, ходи мокрая.
Вот как?
- Ладно.
Девочка поняла, что жутко замёрзла, а мокрая одежда лишь усугубляла её положение.
Я дам тебе свитер.
Через час они сидели на одном из матрасов бок о бок, пили чай и болтали как старые друзья.
- Как ты оказался здесь? Где твой дом?
- Нет у меня дома. Сгорел. Вместе с родителями.
- С кем ты тогда живёшь?
- С братом. Он ушёл в город за едой. Вернётся утром.
- А как это случилось? – Лилиан боялась обидеть его, но ей было очень интересно.
- Родители пили. Всегда – днём, ночью, утром, вечером. Наверно, даже забыли, что у них есть дети. А тогда была зима. От холода я не мог уснуть. Ноги мёрзли даже в носках. Единственное одеяло было как решето – дырка на дырке. Мать сперва пыталась его штопать, потом ей стало некогда. Наверно, боялась, что батя всю самогонку без неё выпьет. Они спали в том же, в чём и бухали. Брат сам растопил печку. Сходил за дровами. Становилось теплее. В какой-то момент меня разморило, и я вырубился. Проснулся от того, что нечем было дышать, открыл глаза – ничего не видно, только треск и свист. Брат меня схватил и куда-то поволок. Вытащил на улицу, бросил в снег и опять убежал в дом. Он уже весь был в огне. Я кричал. Звал то его, то маму с папой, и когда понял, что никто уже не выйдет, что я остался один, среди дыма мелькнул силуэт. Через минуту выбежал брат и крыша рухнула. Я до последнего ждал, что из огня покажутся ещё два силуэта, пока брат не схватил меня за руку и куда-то не потащил. У него в руках была дорожная сумка. Там, как оказалось потом, вещи наши были. Я вот до сих пор думаю, когда он успел их собрать. Поначалу я даже обижался на него, что он вещи собирал, а не маму с папой спасал. А сейчас понимаю – он просто не смог вынести на себе два бездыханных тела. Мы два дня бродили, всё шли куда-то, пока не наткнулись на этот дом.
- Почему вы сбежали?
- Я брату тот же вопрос задал, - Алекс замолчал. Казалось, он вообще был где-то далеко за пределами этой комнаты.
- И что он ответил?
- Сказал, что теперь у нас никого, кроме друг друга нет, что никто нам не поможет., что в детский дом он не собирается, что там мы пропадём быстрее. Мы уже год прячемся здесь. Выходим практически только ночью, чтоб лишнего внимания не привлекать. Соседи делают вид, что не замечают дым из трубы и протоптанную дорожку. Им не нужны чужие проблемы.
- Но так нельзя! Это же не жизнь.
- А что делать? Брат сказал, что скоро мы уедем отсюда и тогда заживём по-другому.
«Нужно попросить Макса, чтоб он помог» - мелькнуло в голове, когда Лилиан засыпала на одном матрасе с Алексом.
***
- Кто это? – услышала Лилиан с утра. В первую минуту она не поняла, где находится, потом вспомнила, и стало не по себе.
-Лилиан.
- Какая, на хрен, Лилиан? Я же сказал тебе, никого не приводить! Или в детдом захотел?
- Митяй, она никому не скажет. Она такая же, как мы.
- Как мы? – взбесился Митяй, - нет. Она не такая. Она чужая! Ты хоть понимаешь, что теперь будет?!
- Я никому про вас не скажу, - пообещала Лилиан, что бы хоть как-то успокоить этого неуравновешенного, а когда посмотрела на брата Алекса, поразилась сходству мальчишек. Теперь она смотрела на них и не понимала, кто есть кто. Близнецы были одним лицом, одним телом, только их было двое. Вот только Митяй показался ей волевым, диким, самостоятельным. Дерзость Митяя и отличала его от Алекса. Девушка представила, что им пришлось пережить, и поняла – не такие уж они с ней и разные. То же искалеченное детство, та же ранняя самостоятельная жизнь, попытки выжить.
- Тебя никто не спрашивал! Заткнись!
- Не разговаривай с ней так, - сквозь зубы процедил Алекс.
- Ты думаешь, мне хорошо живётся? – Лили решила защищаться.
- Судя по твоему виду, да. Думаю.
- Да что ты знаешь, - тихо прошептала девочка и отвернулась к единственному уцелевшему грязному окну.
Она почувствовала, что сзади кто-то стоит. Митяй дышал ей прямо в ухо.
- Если скажешь кому-нибудь про нас – пожалеешь.
Так она познакомилась с близнецами, так она оказалась среди них. Ей было приятно находиться рядом с Алексом, хоть и ненавидели с Митяем друг друга. Алекс тянулся к ней, жаждал общения, ему хотелось жить, а не быть запертым в себе. А Митяй всегда держался в стороне, всегда сам по себе, волк-одиночка.
Лили стала носить им еду. Дома не появлялась вообще, и наверное, родители не замечали этого.
Однажды Алекс настоял на том, что бы что-то показать Лили. Митяй был против, долго сопротивлялся, но потом сдался, лишь бросив в Лилиан взгляд, тяжёлый, словно камень.
Они вели её через лес, путляли между деревьев. Никакой тропинки не было и в помине, по каким ориентирам они шли, один лишь бог знал.
Шли долго, спотыкаясь о заросшие мхом ветви . Девочке казалось, что это покойники хватают её за щиколотки своими костлявыми пальцами, и вот-вот утянут под землю.
Наконец, они вышли на поляну.
- Пришли, с каким-то благоговением сказал Алекс, предвкушая тот момент, когда Лили увидит то, о чём он ей с самого утра прожужжал все уши.
- И что? – не поняла Лилиан. Поляна, как поляна, деревья, как деревья, правда, на одном из них висит тарзанка. Виднеется след от костра. Что в этом месте было особенного, она не понимала, пока Митяй не показал ей. Он сделал несколько шагов вперёд, наклонился и начал разгребать опавшие листья. Только сейчас девочка поняла, что листьев слишком много, как будто ими что-то прикрыто. И в самом деле, через несколько секунд на свет появился тяжёлый деревянный люк. Митяй открыл его не без труда. Из разявнутой пасти темноты виднелась каменная лестница, уходящая под землю.
- Что это? – Лили была восхищена.
- Это лабиринт.
- Лабиринт? – с недоверием переспросила она.
- Да. Мы не заходили далеко, там сплошные тупики.
- Откуда он здесь?
- Какая разница? – огрызнулся Митяй.
- Неужели вам не хотелось узнать, куда он ведёт?
- Если хочешь, иди, узнай. Потом нам расскажешь, если выберешься, - усмехнулся Митяй.
- Можно же обвязаться верёвкой, по ней и прийти назад. Это же интересно!
- Вот нам больше заняться нечем!
- Иди с Митяем, - Алекс отпустил её руку.
- А ты?
- Я не очень… люблю это место. Оно меня пугает.
- Он боится заблудиться. Хилофобия у него, - Митяй явно наслаждался слабостью брата. Конечно. Это ещё раз доказывало, что он идеален. Лили ещё раз прокляла этого человека. Однако, спустилась вслед за ним. Любопытство победило ненависть.
Митяй вёл её по коридору, сжимая в руке фонарик, пару раз повернул то налево, то направо, и наконец, остановился у поросшей плесенью стены. Он осветил стену, будто что-то искал, помедлил немного, потом прикоснулся к одному из камней, выпирающему из стены больше остальных. Камень подался вперёд и открыл небольшой тайник. Митяй сунул туда руку и вытащил что-то увесистое. В свете фонарика Лилиан увидела свёрток, а когда Митяй развернул его, невольно ахнула – в нём, сверкая, лежали золотые и серебряные украшения – браслеты, кольца, броши, цепочки, кулоны.
- Что это? – спросила девочка.
- Сама не видишь, - огрызнулся Митяй, - это наш билет из этой дыры. Скоро мы продадим всё это, уедем и заживём другой жизнью.
- Вы что, это украли?
- Нет, блин! Дед мороз под ёлку положил.
Митяй достал из кармана золотое кольцо с небольшим бриллиантом, повертел, рассматривая, а наигравшись, кинул к остальной своей добыче. Свёрток он запихнул обратно, камень вставил на место.
Когда они шли обратно, Митяй резко обернулся, схватил Лили за горло и прижал к сырой стене. Она начала задыхаться, и лишь как рыба открывала и закрывала рот, стараясь сделать хоть один глоток воздуха.
- Теперь об этом знают трое – я, мой брат и ты. Если золото пропадёт, имей ввиду, я приду именно к тебе. Своё я заберу, во что бы то ни стало. Я выбью из тебя каждый грамм. Не знаю, что Алекс нашёл в тебе, но хочу, чтоб ты уяснила – можешь пудрить голову ему, но меня одурачить у тебя не получится. Я слежу за каждым твоим шагом. Ты меня поняла?
Лили замотала головой, а когда Митяй отпустил её, схватилась за горло, упала на колени и, задыхаясь и кашляя, начала хватать воздух, который обжигал, взрывал лёгкие изнутри.
Она ненавидела этого человека, и при первой же возможности готова была вонзить нож в спину. На мгновение пронеслась безумная мысль, что нужно избавиться от этого человека. Это она должна быть рядом с Алексом. Это она должна сбежать с ним вдвоём, но пока рядом Митяй, он не даст им этого сделать.
Яркий свет солнца ударил в глаза, когда она наконец оказалась на поверхности. Привыкнув к нему, она увидела, что сквозь деревья в их сторону пробираются четверо парней.
Митяй тоже их заметил и заметно занервничал.
- Что происходит?
- Быстро вниз, пока они нас не заметили!
И Митяй пулей нырнул обратно в лабиринт.
Лили хотела последовать за ним, но Алекс застыл на месте, отказываясь сдвинуться с места. Тогда до них и долетел недружелюбный голос:
- Смотрите-ка кто у нас тут!
- Смотри, смотри, Миха! Это же тот урод, что тебе нос разбил!
- Вот и встретились, - оскал парня Лили уже тогда не понравился. А Алекс стоял и не понимал, в чём его обвиняют, но тон мальчишек заставил насторожиться. А потом понял, что его путают с братом, но выдавать его он не собирался. Максимум, что они могут сделать – это налететь кучей на одного. Это он переживёт. А вот присутствие Лилиан его напрягало. Мало ли что за отморозки эти ребята. Её он защитить не сможет. И будто читая его мысли, тот, которого звали Миша, подошёл к девочке вплотную, и брызгая слюной, заговорил:
- А это что за цыпа? Ты что, с этим уродом? Может, присоединишься к нормальным пацанам?
Лили усмехнулась. Ей стало противно от того, что эта от силы пятнадцатилетняя шпана, пытается строить из себя крутых. Но её ухмылка была оценена неправильно.
- Вот и славно, - проговорил второй и схватил Лили за руку – грубо и больно.
- Сука! Руки убери!
- Что ты сказала?
- Да ладно, пацаны, отстаньте от них. Пусть уходят.
- Диниска испугался. Ты слышал, как они со старшими разговаривают? Надо их манерам научить.
Миша схватил Лилиан в охапку, да так, что та даже пошевелиться не могла.
- Пусти её! – Алекс было дёрнулся, но его сбили с ног ударом в лицо. Он почувствовал обжигающую боль, и кровь полилась в глотку, на мгновение Алексу показалось, что он захлебнётся собственной кровью.
- Ну что? Теперь ты не такой крутой? – его пнули ногой в живот.
Лили кричала и пыталась вырваться, но теперь её держали двое.
Митяй куда-то исчез, пока его брата избивали.
Наконец Лили вырвалась. Она не раздумывала долго, схватила первое, что попалось под руку – железную скобу. Такие были вбиты в дерево, на котором висела тарзанка, и заменяли ступени.
Не соображая, что делает, она размахнулась и со всей силы ударила одного из тех, что били её Алекса. А увидев, что у близнеца всё лицо в крови, и что он не шевелится, крышу снесло совсем, и она всё била и била упавшего на землю парня.
Кто-то из ублюдков закричал, но подходить к обезумевшей девчонке не рискнул.
Она остановилась только тогда, когда кто-то её окликнул. Лили не сразу поняла, что это был Алекс.
«Живой» - пронеслось в голове, а в нос ударил запах бензина.
Стас поливал Алекса из канистры, а когда та опустела, отбросил в сторону и зажёг спичку.
- Брось это, а то я спалю его нахрен!
Лилиан с круглыми от ужаса глазами отшвырнула от себя скобу. Руки дрожали. Кровь была везде – на одежде, руках, лице. Кровь своя и чужая. И вокруг, такое чувство, что всё пропиталось ею.
- Пожалуйста, - взмолилась девочка, - не делай этого. Отойди от него.
Она видела, как дрожат у Стаса руки, и что вот-вот он выронит горящую спичку прямо на облитого бензином Алекса.
Дальнейшие события длились буквально ять минут, но в кошмарах, что снились Лили до сих пор, эти пять минут растягивались на всю ночь.
Где-то совсем близко раздались голоса. Кто-то направлялся в их сторону.
- Сюда кто-то идёт! Бежим, - услышала она голос Миши, и парни бросились со всех ног вглубь леса. Наверное, они так и не поняли, что их друга – Сергея Гришина – уже нет в живых, его труп остался на поляне.
А Стас, совершенно бездумно, убегая, бросил спичку на землю. Трава, облитая бензином, и Алекс вместе с ней, вспыхнула. Пространство пронзил дикий крик боли, эхом отскакивающий от каждой глубинки леса.
Убегающие парни оглянулись на этот крик и увидели, как по поляне катается живой огненный комок, бывший когда-то одним з близнецов-беспризорников – Алексом, которого так любила Лили. Но они не остановились помочь, они убегали, до конца не осознавая, что наделали.
В это же время из лабиринта раздался крик. Митяй почувствовал боль своего брата-близнеца.
В это же время на поляну вышли два грибника, но видя, что там творится, слыша, как девочка кричит им и просит о помощи, развернулись и поспешили скрыться в чаще от чужих проблем.
В это же время сердце тринадцатилетней Лилиан превратилось в камень, и она поклялась отомстить всем, кто убил её любовь.
***
Лилиан на мгновение остановила свой рассказ, отвернулась. Юля заметила, как девушка смахнула слезу, затем повернулась и снова стала говорить.
- Митяй заблудился в том лабиринте, а когда его сердце подсказало, что с братом случилась беда, и направило его на верный путь… когда он выбрался, его брат… мой Алекс перестал извиваться по поляне. Он больше не кричал, хотя я отчётливо слышала крик. Как потом оказалось, кричала я сама. Митяй стянул куртку и начал сбивать огонь. Когда я посмотрела на Алекса, я ничего не увидела – только обугленную головешку, дымящуюся и пахнущую палёными волосами. Но самое страшное – он ещё дышал. Со свистом, тяжело, но дышал. Я, наверно, никогда не избавлюсь от этого звука. Он всё время в моей голове. Мы соорудили из веток носилки и пошли. Не к посёлку – в другую сторону. Нам нельзя было показываться, только не в таком виде. Мы с Митяем думали, что похороним Алекса, когда тот перестанет дышать, где-нибудь в укромном местечке, на берегу реки. А он всё не умирал. Стонал, хрипел, но, Господи, он не умирал. Мы всё шли и шли. Выбивались из сил, но двигались вперёд, пока не вышли к небольшой деревушке. Там мы залезли в какой-то сарай и спрятались. Митяй пошёл за лекарствами. Ведь только он мог пролезть в дом незамеченным, взять что нужно, и так же незамеченным уйти. А вернулся он уже не один. С ним был мужик с самым безумным видом, какой я только могла представить. Он сразу же бросился к Алексу, но я преградила ему путь. Митяй сказал, чтобы я не мешала, что он привёл доктора. Я ведь знала, что он с врачами ничего общего не имеет, что врачи, они же чистые, светлые, и надежду вселяют, а этот будто из самой преисподней поднялся. Он сказал, что может спасти Алекса, и нам пришлось ему поверить. Ведь хуже уже ничего не могло быть… Оказалось, что я ошиблась. Господи! Если бы мы только знали! Он привёл нас к себе домой. В одной из комнат у него было даже что-то вроде операционной. Но туда он нас не пустил, и велел ни в коем случае не заходить, пока он сам нас не впустит. Этот человек, он просил называть его хирургом, пропадал в своей операционной сутками. Выходил только поесть. Казалось, он и нужду свою справляет там же. Ещё он нам запретил выходить из дома, сказал, что это опасно. Сказал, что нас ищут, а жители не станут разбираться, кто мы такие, позвонят куда нужно. Мол, здесь чужаков не любят, пусть это и простые дети. На наши вопросы, что он делает с Алексом, и жив ли он ещё, этот человек просто кивал головой «жив». Ни криков, ни стонов, даже такого ненавистного мне свиста не доносилось из-за закрытой двери. А потом Хирургу надоели наши вечные вопросы и он объяснил – вашему парню требуется пересадка кожи, что он полностью обгорел, и с такими ожогами вообще не выживают, но видно, у Алекса есть за что в этой жизни бороться, раз он до сих пор ещё на этом свете.
- Шло время, - подхватил рассказ Митяй, - я не мог сидеть в четырёх стенах. Вышел на улицу, и каково было моё удивление, когда, бредя по деревне, я не встретил ни одного человека, ни одной живой души. Я заподозрил неладное и решил проверить, в чём дело. Я стучался во все дома, но ни в одном мне не открыли. Тогда я стал заглядывать в окна, но увидел лишь пустоту, которая появляется, когда в доме долгое время никто не живёт. Вот тогда-то я и понял, что деревня пуста, а Хирург держит нас пленниками. Я бросился назад, рассказал Лили всё, что узнал. Мы вместе дождались, пока этот безумец снова уйдёт, и ворвались в его операционную…
- То, что мы там увидели, - Лилиан медлила, подбирая слова, - я думала, лишусь рассудка. Мой детский мозг отказывался принимать это. Я упала на колени и долго блевала, пока Митяй кричал, вжавшись в стену. Мы не слышали, как вошёл Хирург. Он смеялся и повторял: «Я сделал это! Вот моё творение! Теперь весь мир будет у ног гения! Я создам армию!  Да-да! Целую армию». Он схватил меня, а я продолжала смотреть на то, что он сделал с Алексом. То, что это именно он, я поняла по глазам. Ведь я столько раз смотрелась в них, как в зеркало, ошибиться я не могла. Мне уже было всё равно, что со мной сделает этот отморозок, и когда я была готова потерять рассудок, Митяй вырвал меня из лап безумия. Набросился на Хирурга и искромсал его его же орудием. В этот же миг по комнате пронёсся дикий рык, и я потеряла сознание.
- Что вы там увидели? – Юля на время перестала замечать боль. Она была увлечена рассказом. Ей было страшно услышать ответ, но нужно было тянуть время, скоро придёт Андрей. Он обязательно её спасёт, нужно только немного потерпеть.
- Ты действительно хочешь знать? – рассмеялся Митяй.
Юля не хотела, ох, как не хотела, но вопреки этому медленно кивнула. Смех Митяя пугал её больше того, что она ожидала увидеть, но когда парень распахнул железную дверь, и за ней Юля увидела существо, которое не могло существовать в природе – быка, но на двух лапах, с абсолютно человеческими глазами – комната поплыла. Юля закричала. Первая капля безумия уже начала разъедать мозг. А существо (поверить в то, что некогда оно было человеком, Юля не могла ) повернуло голову в её сторону и начало принюхиваться. Этот, казалось бы, обычный для животного жест, заставил девушку замолчать и ещё больше до боли вжаться в прутья решётки.
- Закрой, - приказала Лили,- она нам ещё нужна.
Митяй уже закрыл дверь, спрятав за ней жуткое существо, а Юля всё ещё видела его облик перед глазами. Не может быть. Этого просто не может быть.
А Лилиан снова погрузилась в воспоминания:
- Мы ушли… Вместе с Алексом, хотя это был уже не тот Алекс, которого мы знали. Он полностью изменился. И даже больше не внешне – этот ублюдок не только сумел пересадить ему кожу быка, он стал вести себя как зверь. Не сразу – постепенно. Его человеческая суть стала угасать. Сначала он узнавал меня, пытался говорить, но со временем это узнавание превратилась в привычку, преданность к тому, кто его кормит. Всё началось, когда Алекс вырвался из-под замка и загрыз бродячего пса. Хирург сточил его зубы, вставил имплантанты, способные дробить кости, рвать сухожилия. После плотного обеда собачатиной, рассудок к нему вернулся, правда, ненадолго. Он успел сказать, что ему больно. Очень больно. Он горит. Тогда я поняла, что он ещё там, на поляне в лесу. Это последнее, что он помнит, и эта память преследует его. Он до сих пор помнит ту боль, тот огонь., тех выродков, что сделали с ним это. А потом его рассудок угас, и он снова стал зверем, чудовищем. Мы прятались, пытаясь скрыть Алекса от глаз людей. Тогда-то у нас и созрел план отомстить, наказать виновных. Но для этого мне нужно было вернуться, снова стать живой. Я не могла, знала – меня ищут. Эти подонки обставили всё так, будто это мы на них напали, убили их друга, а потом вдвоём скрылись в лесу. Про Митяя никто не знал, и это был наш козырь. Судьба нам всё же улыбнулась. В очередной раз, когда Алекс вырвался из-под контроля и сбежал от нас, он напал на девчонку. Мы нашли её, когда он держал её на руках, плача и повторяя:
- Лилит… моя Лилит.
Рассудок снова к нему вернулся, стоило ему попробовать человеческого мяса. Сходство меня с этой девкой действительно поражало. Это был наш шанс, и упустить его мы не могли. Нужно было пару родинок нарисовать, а точнее, забить под кожу пигмент, что бы, не дай Бог, не стёрлось. Лицо девчонки было изуродовано, так что когда « меня» нашли, ни у кого и сомнения не возникло, что это не я. Мамаша даже вспомнила о моих родимых пятнах, по которым меня и опознавали. Всё… теперь я не существовала. Следующим этапом нашего плана было возвращение меня к жизни. Это было совсем уж просто. Я пошла к Максу. Он, конечно, был удивлён моему воскрешению, но обещал помочь. Во что бы я ни влипала, он помогал всегда. Я не рассказала ему своего плана. Он бы не одобрил, если бы узнал, что я собираюсь убивать. Я просто сказала, что раз уж судьба на моей стороне, хочу начать новую жизнь, без тех проблем, что ждали меня в прошлой жизни. Один Максов знакомый-должник, был пластическим хирургом. И хоть после того, что произошло с Алексом, я совсем не доверяла врачам, я легла под нож, и уже совсем скоро была совершенно другим человеком. Макс достал нам новые документы, и позаботился, что бы об этом никто не узнал. На то, что бы изучить лабиринт, ушли годы. Мы сдерживали голод Алекса, как могли, но иногда он вырывался на свободу, и тогда происходило убийство, ненадолго он становился прежним Алексом – братом, другом, любовником. Как-то на нас даже охоту устроили. Нам долго пришлось прятаться. Я любила его, и надеялась, что, когда он отомстит всем, кто виновен в том, что с ним произошло, он снова станет прежнем, рассудок вернётся к нему. Лабиринт привёл нас к подвалу этого дома. Помнишь, я тебе рассказывала про Доменика? Это, действительно был его дом. Нам оставалось только устроить нашу встречу, и сделать всё, что бы Доминик потерял голову, влюбился  в меня. Я не работала в стриптиз-баре. Я узнала, что у Доменика там встреча с местными наркоманами, попросила Макса, что б он закрыл бар для всех остальных, вышла на сцену. Один из этих ублюдков действительно начал приставать к танцовщице, а мне это только на руку было. Я спровоцировала его, а Доминик меня действительно спас, только это Я управляла ситуацией, это Я диктовала правила, всё шло по МОЕМУ плану. Я получила то, что хотела – богатенького, нечистого на руку наркодиллера, его защиту, а главное – его дом. Он ничего не знал про лабиринт. Его часто не было дома, а я могла тратить его деньги и делать то, что нужно без лишних вопросов. А нужно мне было это! Я готовила это место, я готовилась к мести. Я не стала бы убивать своего любовника, но случайно узнала, что теперь Макс мёртв, а на его место пришёл он – Доминик. Мне хватило мозгов, что бы провести параллели и понять, кто именно убил моего Макса. Видишь, Юленька, я тебе не солгала, рассказывая эту историю. Вот только когда его дружки заявились ко мне домой, я скормила их Алексу. С каким удовольствием я слушала их вопли! Пока мы излавливали по одному тех тварей, что сделали с ними это, Алексу нужно было питаться. Именно поэтому в лесу и пропадали люди. Уходили и не возвращались – становились обедом. Лес очень кстати оброс слухами. Нам было на руку, что люди бояться и приписывают к чему-то страшному крики, иногда приходящие из леса вместе с туманом. Они старались лишний раз не соваться туда. А если кому-то и удавалось сбежать, мы делали так, что бы они никогда никому не смогли рассказать то, что с ними произошло. Они просто сходили сума. Ведь кто поверит, что где-то по лесу бродит монстр. Первыми были грёбанные грибники, которые просто взяли и сбежали, бросив Алекса умирать. Теперь остался только твой муж. Я и представить себе не могла, что он сам придёт к нам в руки. Какая удача!
- Что? Дэн здесь? – сердце Юли ёкнуло. Она молилась, чтобы они не успели ничего с ним сделать.
- Когда ты сё знаешь, скажи, тебе до сих пор его жаль? – Лили вплотную приблизилась к клетке. Юля не ответила, только плакала
- Макс… Лили, - поправилась она, когда Лили дёрнулась, будто от удара, - у меня начались схватки. Я рожаю. Прошу… умоляю, отпусти меня. Я обещаю, я никому ничего не скажу. Ведь я ничего плохого вам не сделала… Прошу…
- Конечно, ты никому ничего не скажешь, - засмеялся Митяй.
- Ты не нужна мне. Мне нужен твой ребёнок. Мы с Алексом не можем иметь детей…
У Юли закружилась голова. Господи, какой ребёнок? Ей стало противно от одной лишь мысли, что Лилиан и Алекс… неужели они спали? Вспомнив обезображенного человека, Юле стало плохо.
Лилиан расхохоталась.
- Шоу начинается, наш герой пришёл в себя.
Митяй театрально поклонился Юле, включил камеры, и девушка увидела на экране Дениса.
Её муж медленно приходил в себя после дряни, которую вколола ему Лилиан. Он встал и в потёмках наткнулся на труп. Попятился, начал озираться.
- Запись идёт?
- Да. Твой выход.
Лили подошла к пульту и включила микрофон.
- Здравствуйте, Денис! Вы стали участником игры "Минотавр". Пока вы были без сознания, Вас поместили в комнату, находящуюся посреди огромного лабиринта. Через пять минут мы откроем четыре выхода, и только один из них может оказаться для вас спасительным. Куда пойти? Выбор остаётся за Вами. Только вы являетесь хозяином своей судьбы. Теперь вам остаётся надеяться лишь на интуицию. Так же, через двадцать минут откроется клетка, и Минотавр будет выпущен на волю. Существует лишь одно правило этой игры - после того, как откроются двери - бегите. Если вы нарушите это правило - вы умрёте. Бегите, Денис. Бегите, и помните - монстр всегда дышит вам в спину. Итак, удачи. Игра началась.
Юля не верила своим глазам. Ещё и боль туманила сознание. Она не понимала, чем провинилась перед Богом, если с ней происходит такое. Как это вообще может происходить. Она рожает в тесной клетке, а её мужа вот-вот сожрёт монстр. Однако отвести взгляд от монитора она не могла.
- Открывай решётки, - приказала Лилиан. Митяй что-то нажал и засёк время.
Юля увидела, что Денис побежал.
- Смотри-ка. Он выбрал правильный путь. Если ему повезёт, и он обойдёт все тупики, ему повезёт – он выберется. Только, знаешь, загвоздка в том, что он не сможет. Диаметр лабиринта четыре километра. Даже мы ходим по нему по карте. У твоего муженька нет шансов.
- Пять…
- Четыре…
- Три…
- Два…
- Один…
Митяй и Лилиан переглянулись, Митяй подмигнул Юле и привёл в действие ещё один механизм.
- Переключи камеру на Алекса, - приказала девушка, - теперь ближе. Покажи жертву. Следи за ними.
Юля смотрела то на один монитор, то на другой. Она не могла понять, насколько далеко монстр находится от её Дениса, но видела, что Алекс двигался намного быстрее. Иногда останавливался, принюхивался и двигался дальше. Девушка поняла, что у её мужа нет шансов. Он обречён. В душе начало зарождаться отчаяние. Был страх, что следующей окажется она.
- Смотри. Сейчас начнётся, - и Лили ткнула изящным пальчиком в экран. Денис только завернул за очередной поворот, и тут же оказался лицом к лицу с преследователем. Тот одним ударом снёс Денису пол лица. Его немой крик слился с воплем Юли. Денис упал на пол, заливая всё вокруг кровью. Единственный глаз впился в глазок камеры и , казалось, с упрёком смотрел на Юлю. Тело мужа задёргалось. Монстр вспорол ему брюхо, а Юле даже показалось, что она слышит чавканье.
- Стоп! Снято! – Лилиан хохотала, словно безумная. Лицо Митяя оставалось спокойным и уравновешенным.
- Теперь твоя душа успокоилась? Месть свершилась, всё кончено, - Митяй шаг за шагом подходил к Лилиан, глядя ей прямо в глаза.
Юля не знала, что происходит, но что-то шло не так, что-то изменилось. Появилось напряжение.
- Осталось ещё одно, - Лилиан вплотную подошла к парню и  с размаху вонзила ему в шею иглу шприца, ввела лекарство.
Митяй пошатнулся, ноги подкосились, он упал, и сил осталось лишь на то, что бы отползти к стене.
- За… за что?
- нам с Алексом больше никто не нужен. Всё это время ты хотел, что бы я была твоей. Но я выбрала его. И поэтому ты меня ненавидел! Ты здесь лишний. Тебя с самого начала не было в моих планах. Скоро у нас будет ребёнок. Дальше мы сами, уж извини.
Лилиан подождала, пока Митяй закроет глаза, подошла к люку, открыла его, а когда повернулась, Митяй хрипло засмеялся, открыл глаза, встал и схватил предательницу за горло.
- Это тебя не было в моих планах.
- Что? – от нехватки воздуха закружилась голова, - как?
- Ты думаешь, я совсем идиот? Я знал, что ты захочешь от меня избавиться. Я заменил лекарство обычными физраствором.
- ты не… убьёшь… меня, - выдохнула Лилиан.
- Разве? Я убил собственных родителей. Что мне стоит убить тебя?
- Твои роди…тели сгорели.
- Это я поджог дом, вывел брата, а потом вернулся за вещами. Или ты думаешь, я бросился спасать своих дорогих мамочку и папочку? У меня не было родителей. Были только люди, которым плевать было на собственных детей. Я бы сам заботился о брате. Если бы не ты, вообще ничего этого не произошло бы. Мой брат был жив, был нормальным человеком. Месть ещё не свершилась. Осталась ещё одна виновница. Самая главная причина этой трагедии
- Он меня не тронет. Он вспомнит меня! Он не голоден!
- Девочка моя, ты ошибаешься. Он ОЧЕНЬ голоден! Да, он вспомнит тебя, но вспомнит лишь то, что МНЕ нужно. А мне нужно, что б он вспомнил, что ты тоже там была. Ты могла его спасти, но ты этого не сделала. Ты лишь стояла и смотрела. Смотрела, как он горит. Ты должна за это ответить. Ты слишком хороша для этого мира. Ты должна умереть. Поцелуй меня на удачу, Лилит!
Поцелуй был коротким. Парень потащил брыкающуюся Лилиан к всё ещё открытому люку.
- Нет!!! – кричала она.
Митяй швырнул её вниз.
Юля посмотрела на монитор. Видела, как Лили упала вниз и замерла без движения.
Девушка молилась, чтобы этот безумный не вспомнил про неё, и её сердце защемило болью, когда он остановил свой взгляд на ней.
- Знаешь что, отправляйся-ка ты к ним. Пускай счастливая семейка воссоединится.
Он отпер дверцу клетки, вытащил слабо сопротивляющуюся Юлю и поволок к люку.
- Если не будешь брыкаться, я тебе помогу спуститься.
И он действительно немного мягче обошёлся с ней. Юля упала прямо на Лилиан. Та застонала и очнулась. Митяй закрыл люк.
Глава 11
- Стоять! Ни с места!
Митяй только что залил видео в интернет. Он совсем не ожидал появления здесь полиции, но на его лице не отразилось ни малейшей эмоции. Парень осторожно поднял руки вверх и медленно повернулся лицом к нежданным гостям.
- Лёша, обыщи его! – приказал Соболь, направляя дуло пистолета прямо Митяю в лоб, - без глупостей, парень. Дёрнешься – пристрелю!
- Он чист.
- Где Юля?! – Андрей готов был наброситься на этого гада и голыми руками разорвать на части. Сдерживало лишь то, что он один знал, где находится девушка.
- Понятия не имею, о чём вы говорите.
Митяй улыбался, и это выводило Воронова из себя. Он подошёл и ударил наглеца по лицу. Тот лишь рассмеялся.
- Андрюха, - позвал Соболь и ткнул пальцем в монитор. Камеры до сих пор были включены, и на экране Андрей увидел Юлю, забившуюся в угол, и ту, другую, - Макс. На другом экране камера показывала монстра, глодавшего уже мёртвого мужа Юли.
- О, Господи, - вырвалось у Лёши.
Монстр будто услышал этот вздох, повернул голову, принюхался, встал и куда-то направился. Он безошибочно обходил все тупики, останавливаясь лишь для того, что бы вдохнуть привлёкший его запах ещё раз.
- Что это за хрень??? – завопил Гаврик. Он начал озираться по сторонам, очевидно, ожидая, что эта тварь сейчас выскочит на них из темноты одного из углов.
- Заткнись! – Приказал Соболь, но, похоже, нервы сдавали и у него.
- Где это? – Андрей подошёл к Митяю и схватил его за лацкан плаща. Он понял куда именно направляется монстр.
- Тебе их не спасти. Твоя девчонка рожает, а он идёт на запах новой жизни.
- Отвечай, мразь!!! Где Юля??? – Андрей приставил к виску Митяя пистолет. Руки его дрожали, и он боялся, что сорвётся и пристрелит этого паршивца. Но затем увидел, что тот косится на люк в полу.
- Они внизу! Я спускаюсь!
- Я с тобой, - вызвался Лёша. Андрей открыл люк. Высота до пола была около двух метров. Воронов спрыгнул и сразу же выставил перед собой оружие. Лёша спустился следом.
- Юля! – позвал парень.
- Андрей, - слабо отозвалась девушка.
Воронов, забыв обо всём на свете, бросился к любимой. Юля сидела в углу, вжимаясь в стену.
- Андрей, я рожаю!
- Я знаю. Всё будет хорошо.
Юля плакала, а Андрей гладил её по голове и тоже не мог сдержать слёз.
Девушка задрожала всем телом, когда рядом появился зверь. Он крепко сжимал в одной руке лабрис, во второй – голову Дениса. Увидев это, она закричала, чем и привлекла внимание монстра. В её крике была вся боль, всё отчаяние. Наверно, она ещё до конца не осознала, что случилось с её мужем, что это её Денис. Сознание поплыло, и перед глазами возникла пелена тумана. Юля была уверена, что того самого тумана, что приходил к ней из леса.
- Они хотят забрать моего ребёнка! – девушка хватала Андрея за футболку, пыталась наощупь найти его руку. Ей сейчас было так необходимо знать, что он рядом.
- Я им этого не позволю.
На пути у монстра встал Лёша. Он крепко сжимал своё оружие. Он не знал, с чем им пришлось столкнуться, но твёрдо был намерен с этим покончить. Руки дрожали, ноги подкашивались, и он готов был рухнуть на землю, но он не мог. Не имел права. Он должен защитить находящихся здесь людей. Монстр не остановился. Лишь недоумённо смотрел на ствол пистолета, будто не понимая, зачем этот человек тычет в него этой штукой. Лёша выстрелил раз, два. Выстрелил чудовищу в грудь и видел, как пули вошли в плоть, и пожалел, что они не серебряные. Монстр дёрнулся, припал на одно колено, опустил голову.  В Лёшу упёрлись два рога, устрашающе нацеленные прямо ему в живот.
« Неужели с этим кошмаром покончено», - подумал Лёша, и тут же существо подняло голову и посмотрело парню прямо в глаза. От этого взгляда стало холодно и жутко. Так может смотреть только человек – с такой злобой, ненавистью и … мольбой? Неужели в этом взгляде Лёша уловил крик о помощи? Но это ощущение было мимолётным. За долю секунды это существо из человека снова превратилось в зверя. Медленно вытянулось во весь рост и пошло на обидчика. Лёша выстрелил ещё раз, и хотел спустить курок снова, но что-то сбило его с ног и выбило пистолет.
- Нет! – прокричала Лилиан и посмотрела на монстра, - Алекс.
Тот что-то уркнул и своей страшной косматой лапой-рукой дотронулся до лица девушки, по-детски наклонил голову на бок, заглядывая преданно в глаза.
- Любимый. Это я – твоя Лилиан. Помнишь?
- Ли….ли…лит?
Почти по-человечески прорычало существо. Лили заплакала и в ту же секунду взгляд Алекса снова затуманился. Лили отшвырнуло к стене. Снова раздался рёв, и стены затряслись от шагов минотавра. Всего один удар, и глаза девушки закрылись, дыхание ослабло. Зверь преступил к трапезе. Воспользовавшись этим, Андрей подхватил Юлю на руки и понёс к люку.
- Соболь, помоги!
- Андрей, я ничего не вижу!
- Ничего. Это ничего. Я люблю тебя!
Но вместо ответа он услышал её отчаянный крик боли.
Соболев помог ей выбраться.
«Господи, помоги» - взмолился Андрей.
- Лёша, уходим!
А повернувшись, увидел, что монстр с Лилиан переключился на Демидова. Парень отбивался, стуча ногами по морде зверя, тот фырчал, ревел и пытался ухватить обидчика за горло. Когда эти попытки не принесли желаемого результата, он просто вцепился зубами в ногу, вырвал целый шмоток мяса, переломив кость. Лёша выл от боли, но освободиться никак не мог. Андрей пару раз выстрелил в лохматую спину, а пули как будто отскакивали от цели, не причиняя никакого вреда.
- Андрей, помоги мне!
Эти крики резали сердце. Он знал, что ничего не может выставить против порождения самого дьявола. Но нужно было как-то отвлечь его внимание. Побегав глазами по комнате, он увидел палку, схватил её и принялся колотить монстра по голове. Тот размахивал руками, а Андрей не прекращал своего занятия, пришлось оставить добычу. Монстр заревел Воронову прямо в лицо, брызгая горячей слюной и обжигая зловонным дыханием.
- Ползи к люку!
И тут Андрей услышал два выстрела. Что-то упало, вскрикнул Соболь, и наступила тишина. Парень позвал сослуживцев, но ни Соболь, ни Гаврик не отозвались. Воронов понял – случилось страшное. Теперь придётся выбираться своими силами. Чудовище наступало. Оно выбило палку из дрожащих рук. Оставалось одно – прицелиться и выстрелить прямо в глаз. Пуля настигла желаемую щель. Алекс задёргался и в судорогах упал. Его колотило. Он ревел и бился всем телом о землю.
Андрей подлетел к другу. Ноги были в крови. Лёша представлял плачевное зрелище.
- Идти сможешь?
Но Лёша не отвечал. Он терял сознание от боли.
- Помогите, - донёсся до него слабый женский голос. Лили пыталась встать. Одной руки не было. В животе зияла рана, обнажая внутренности. Воронов бросился к ней.
- Куда идти? Ты говорила, есть выход. Где?
- Не бросай меня.
- Сделай хоть раз в жизни что-то правильно, - взмолился парень. И девушка из последних сил подняла уцелевшую руку и указала на один из проходов.
- Вот и умница.
Он схватил Лёшу и потащил в указанном направлении.
- Нет… не бросай…
Последние слова утонули в нечеловеческом крике раненого животного. Андрей знал – оно последует за ними. Только вот как скоро? Сейчас, или когда закончит пожирать свою подружку. Что же случилось наверху? Что с Юлей? Во что бы то ни стало, он должен выбраться.
***
Соболь помог вытащить Юлю, усадил её к стене и пошёл к мониторам. Он пытался не обращать внимания на стоны и вскрики девушки. Он всё равно ничем не мог ей помочь. Зато он мог помочь друзьям. Правда, ещё не разобрался, как. Где-то должен включаться микрофон. Как-то же эта ненормальная общалась со своими жертвами. Он повернулся к Митяю, что бы заставить этого ублюдка показать ему, но обернувшись, увидел, как в долю секунды Митяй выхватил у зазевавшегося Гаврика пистолет, и свернул ему шею. Тело ещё не упало на пол, а Соболь уже выхватил своё оружие и выстрелил в Митяя. Попал в живот, но тот успел сделать ответный выстрел. Соболь почувствовал обжигающую боль в груди и вскрикнул
- Сука, - вырвалось у него. Он попытался подняться, но силы покинули его, и сознание провалилось в темноту.
Сквозь туман перед глазами Юля смотрела, как двое парней лежат без движения и надеялась, что если кто-то и встанет, то это будет не Митяй. Если бы у неё были силы, она собственноручно добила бы эту мразь, что бы уж наверняка. И пришла в ужас, когда тело подонка зашевелилось, и он с трудом встал. Он еле стоял на ногах, его шатало, но прикрывая рану рукой, он подошёл к мониторам, что-то нажал и прошептал:
- Последний привет от Митяя.
Экраны погасли. Парень нагнулся, что бы поднять пистолет. Ему понадобилось много сил, чтобы не упасть. Проверил обойму – почти целая. И Юля похолодела, когда он посмотрел на неё. Пристально и как-то нежно. Рука с пистолетом начала подниматься, но толи сил не хватило, толи он просто передумал, она снова безвольно упала.
- Чёрт с тобой, живи.
Он подмигнул ей и, шатаясь, пачкая стену кровью, вышел из подвала.
Юля осталась одна. Она заплакала.
***
- Как мы… выберемся?
- Молчи. Береги силы, - Андрей устал. Тяжело было тащить на себе раненого Лёшу, но бросить его он не мог.
- Я где-то читал, что из лабиринта можно выбраться, если идти, непрерывно касаясь одной стены. Что мы и делаем.
- Сколько мы… идём?
- Только выбрались. Эта тварь живучая. Когда она догонит нас, а она нас обязательно догонит, придётся отбиваться. Заползи куда-нибудь, спрячься и не высовывайся. Понял?
Ответа не было. Лёша снова отключился. С каждым шагом Андрею становилось трудней идти, тело Лёши тяжелело и уже, казалось, превратилось в камень. Сил уже не было, но он шёл, не чувствуя ни рук, ни ног. Друга он тащил одной рукой, волоча его раненые ноги по земле, ведь второй рукой он держался за стену. Они обходили все закоулки, что встречались им на пути, каждый тупик. Это отнимало очень много времени.
Но главное правило лабиринта – иди вдоль стены и ни в коем случае не отпускай руку.
- Я не чувствую ног.
Снова пришёл в себя.
Андрей хотел пошутить и сказать «нет у тебя больше ног». Но вовремя одумался. Это была правда. навряд ли медики смогут спасти его ноги. Надо бы перевязать раны, наложить жгут, но времени нет. Погони не слышалось. Андрей искренне надеялся, что эта тварь сдохла.
Всё-таки через полчаса пути пришлось остановиться и наспех наложить жгуты, потому что кровотечение усилилось. Лёша мог не дотянуть.
- Прости, - в очередной раз прояснилось сознание.
- За что?
- Возишься со мной… как с младенцем. Брось.
- Лучше заткнись! – разозлился Андрей.
Где же этот чёртов выход?
А почему, собственно, он решил, что найдя выход, они спасутся? Монстр ведь пойдёт за ними. Убьёт их и будет бродить по окрестностям. Ведь те, кто его хоть как-то сдерживали, теперь мертвы. Ну, по крайней мере, Воронов искренне надеялся, что те два выстрела предназначались этому уроду. И почему он вообще решил, что девка указала им правильный путь?
- Слышишь?
- Господи, Лёша, заткнись!
Взмолился Андрей, и тут услышал, как что-то приближается. Сперва этот звук был еле уловим. Потом всё громче и громче, пока стены не задрожали от мощности шагов.
Андрей завернул в закуток и приказал другу сидеть тихо, как мышь. Сам спрятался в противоположном тупике и стал ждать.
Шаги стихли. Воронов слышал лишь сопение. Потом лязг и звук, будто лезвие ножа точат о камень – вжик-вжик.
«Играет со своей жертвой, урод».
И когда Андрей уже собирался выглянуть для того, что бы посмотреть, что происходит, над головой что-то свистнуло, раздался лязг, и железо высекло искры из камня. Топор пролетел в сантиметрах от головы парня. Тот дёрнулся, попятился назад, суча ногами по полу:
- О, Господи! Господи!
Монстр вышел из-за стены, поднял тяжеленный лабрис над головой, сделал шаг в сторону Воронова и опустил орудие на него. Андрей чудом успел увернуться, отскочил в сторону и больно ударился грудью о выпирающий из стены камень. Дыхание спёрло, из глаз брызнули слёзы. Воронов безуспешно хватал воздух ртом. А камень отскочил, обнажая полость, из которой наружу вывалился свёрток. Снова взвизгнуло лезвие, рассекая воздух. Андрей нырнул в сторону, упал на живот, перекатился на спину, что бы держать своего врага в поле зрения.
Удар пришёлся прямо по свёртку, разрубая его пополам. Из него посыпались золотые украшения – браслеты, цепочки, часы, броши и кольца. Целое сокровище. Кто же мог спрятать это здесь? Возможно ли то, что выход совсем рядом? Но больше всего Андрея поразило не это, а реакция монстра после того, как он увидел всё это богатство. Упав на колени, воркуя что-то себе под нос, и как-то печально, будто совершая некий ритуал, он неуклюже, по одной стал собирать все эти вещи. Пальцы его не слушались, но с завидным упорством он продолжал своё занятие. Сейчас он выглядел ребёнком. Его поза навевала бы грусть, если бы не желание поскорее избавиться от этого кошмара.
Собрав остатки сил, Андрей тихо поднялся и двумя руками схватился за лабрис. Возможно, им двигал страх, потому что в другой ситуации он и с места его бы не смог сдвинуть. Правильно говорят – у страха глаза велики. Боже! Сколько же сил у этой твари? Что же оно такое?
Зверь продолжал урчать, и парню показалось, что он что-то напевает.
Когда его работа была закончена, он повернулся к Андрею, всё ещё стоя на коленях, и вперился в человека единственным глазом, таким человеческим и живым. Сейчас или никогда. И хоть Андрею казалось, что он совершает казнь, он не позволил монстру встать с колен. Со всей своей злостью, отчаянием и болью опустил топор на голову чудовищу. Лезвие прошло прямо между рогов, раздался треск, лабрис отскочил и упал на пол. Из раны полилась кровь, смешанная с осколками раздробленных костей, и чем-то ещё – грязно-серым.
Существо заревело и рухнуло рядом с топором. Это была поистине великая картина. Андрею казалось, он стал героем мифа о минотавре и Тесее. Монстр повержен! Парень подошёл к существу, что бы убедиться, что оно мертво, и ка бы ему не было страшно, ему пришлось подойти и дотронуться до шеи поверженного монстра. Шерсть была грубой и колючей, пульс не прощупывался. Глаза были мертвы. Они навечно уставились в потолок и уже начали затягиваться плёнкой.
Шатаясь от усталости, он вернулся к Лёше. К счастью, глаза были открыты, он что-то непрерывно бормотал – бредил.
Андрей поднял его и потащил дальше. Бояться было нечего. То, от чего они бежали, теперь было мертво, но Воронов спешил убраться из этого места как можно быстрее. И уже через десять минут они оказались перед лестницей, ведущей наверх. Собрав остатки сил, Андрей поднялся. Выбравшись из лабиринта, в глаза ударил яркий свет, делая глазам очень больно. Андрей зажмурился, а когда открыл, понял – они находятся в лесу. Куда идти дальше, он не знал. Да и нельзя им самим выбираться – Лёше срочно требовалась медицинская помощь.
Воронов достал телефон, сигнал, хоть и слабый, но был. Набрал Котову, объяснил, как мог, где находится. Котов оборвал его и сказал, что знает это место. Конечно, знает, именно здесь и пропала Лилиан, предварительно убив человека.
Через полчаса всё закончилось.
Андрей плохо соображал, откуда взялись люди, как унесли Лёшу, и как его осматривал медик. У него перед глазами стоял образ чудовища. Теперь он никогда не сможет избавиться от детского страха, что под кроватью кто-то живёт.
Залезая в машину, Андрею показалось, что из глубины лабиринта до него донёсся рёв монстра. Он замер, а прислушавшись, понял – показалось.
Эпилог.
Лёша не доехал до больницы – умер от кровопотери. Как Андрей не старался, не смог его спасти.
Соболь остался жив, оклемался и вернулся на работу. Эта история не оставила на нём неизгладимого следа – он не видел того, что видел Андрей и Лёша.
Юля родила девочку, но её психика не выдержала этих испытаний, её поместили в закрытую психиатрическую клинику имени доктора Зальца. Андрей навещал её, но ничего хорошего из этого не вышло. Её вывозили к нему в инвалидном кресле. Растрёпанные грязные волосы уже не были такими привлекательными. Глаза потухли. Ничего общего со взглядом Юли в них не было, в них не было жизни. Скрюченная фигурка, похожая больше на старушечью, нежели на фигуру молоденькой девушки. В руках она сжимала страшную куклу, в грязном сером платье. Волосы висели клоками, один глаз был вдавлен внутрь, правой руки не было. Юля гладила её по голове и всё время приговаривала:
- Тише, милый, мама рядом. Мама здесь. Скоро и папа придёт.
А завидя Андрея, Юля начинала кричать и биться в своём кресле, и санитарам приходилось колоть ей транквилизаторы. И Юля постепенно превращалась в овощ. У Андрея болело сердце, он не мог на это смотреть, и решил не приходить вовсе. Лишь протянул доктору номер телефона, и попросил звонить, если Юле что-то понадобится. Ему так никто ни разу и не позвонил.
Андрей удочерил Юлину девочку, котов в этом помог своими связями. Назвал её в честь мамы – Юленька.
Котов ушёл в отставку.
Митяй до сих пор в розыске, а тело Алекса пропало…