Трамплин

    Физкультуру студентки не любили. Преподаватель, а учил их преподаватель спортфака, не делал разницы между факультетами. Он одинаково требовательно относился ко всем , студентки биофака выполняли нормативы девушек со спортфака. Нет, конечно, не совсем такие, но и их нормативы большинство приводило в ужас. Особенно донимала гимнастика. Все эти подъемы переворотом, подтягивания и шпагаты вгоняли в ступор немало девчат. И они от души радовались, когда к снарядам выходила Александра. Именно так звал девушку преподаватель. Не Шура, не Саша, а- Александра.  Эта высокая девушка была необычно гибка, а к тому же и сильна. Она легко "крутила солнце", даже парни завидовали, подъемы переворотом выполняла с улыбкой, на кольцах выделывала такие упражнения, что и ребята не все выполняли. Девчонки отдыхали. наблюдая, как пожилой преподаватель  с восхищением смотрит на девушку, усложняет упражнения и радуется, как ребенок, когда Шура легко повторяет их. Они отдыхали. А преподаватель жалел, что эта явно одаренная студентка учится на биофаке и даже не посещает спортивных секций.
   Дело было не в одаренности. Просто Шура выросла на спортивных снарядах. В их маленькой деревне жил инвалид войны. Вот для своего сына он и оборудовал спортивную площадку. Там были и параллельные брусья, и турник, и кольца. Даже бревно было. Вся детвора от малышей до старшеклассников постоянно висела на снарядах. Разницы в возрасте не видели и скидок не делали, когда дело доходило до демонстрации успехов. Не признавались и различия по половым признакам. И мальчики, и девочки выполняли одни упражнения. Все дети легко могли сделать многое из того, что не могли сделать без специального обучения даже студенты спортивного факультета. Шура была в числе лучших в своей деревне. Ее смешило, что девчата ничего не могут сделать, а Георгий Сергеевич сердится.
   Зимой было проще. Лыжи любили все. Вот и сейчас девушки шли по лыжне. Они " торили" ее к будущим соревнованиям. Снегу на лыжне было немного, и девушки, весело болтая, с удовольствием шли по запорошенному следу. Солнце светило ярко, по весеннему пригревало. Цветные костюмы лыжниц тоже создавали ощущение радости. Лыжня сначала вилась среди деревьев, потом вышла на берег реки, шла вдоль берега, потом круто вильнув, вынесла девушек  к обрыву.
   Они замерли. Берег был настолько высок и крут, что даже представить, что с него можно съехать на лыжах, было страшно. Но лыжня заканчивалась на краю обрыва. А где-то далеко внизу снова появлялась, но уже на дне реки.
  "Георгий Сергеевич, мы не поедем,-в один голос заявили девушки,-Ни за что не поедем."
   "А вас и не заставят,-весело ответил преподаватель, -Это не для вас спуск. Это моим мальчикам и то не всем под силу. Там внизу еще и трамплинчик есть. Небольшой метров на 5 бросает. Куда уж вам спускаться. Вы, поди-ка, с трамплинов и не прыгали никогда."
   Кто дернул Шуру за язык?  Она и для себя неожиданно произнесла:" У нас  деревне был маленький. Мы любили с него летать. Но очень маленький."
  "А откуда он у вас в деревне? Кто делал?-с интересом спросил преподаватель-Кто прыгал?"
   "Мы и делали, и прыгали,-ответила девушка. У нас там овраг есть. Не такой высокий и крутой, конечно, как этот."
   "И ты скатывалась?"-спросил преподаватель.
   " Да сотни раз, -ответила Шура. У нас все с него прыгали."
Преподаватель подъехал к самому краю. Посмотрел вниз. Потом обратился к девушке: "Александра, посмотри, намного ваш трамплин был ниже этого?"
Шура подъехала к краю лыжни и глянула вниз. Высота ее поразила, а еще крутизна. Берег не просто уходил вниз. Он заходил под верхнюю часть на середине спуска, а потом почти вертикально падал вниз. Нет, с такого она бы не съехала .
   И вдруг ее подтолкнули, и она понеслась вниз.
"Ноги! Согнуть ноги. Только бы не зацепиться палками и не упасть, только не разгибать ноги и удержать палки на весу",-билось в голове. А тело летело вниз. Глаза ничего не видели от солнца и снега, летевшего из- под лыж. Холодный ветер морозил тело под свитерком. Сжавшись  в комок, девушка  неслась вниз. И вдруг ее будь-то подбросило, и она полетела. "Трамплин,-подумала лыжница,- а я и забыла про него. Убьюсь!" Но ноги выпрямились сами, тело вытянулось вперед, руки плотно прижали палки к бокам. Это произошло само. Сработал навык прыжков с деревенского трамплинчика, где детвора, подражая настоящим прыгунам, принимала правильные положение тела для прыжка. Ребята восхищались Гарием Напалковым, о котором много писали в газетах, и фото которого было почти у каждого. Он одним из первых в стране прыгнул на 103 метра на большом Горьковском трамплине, только что построенном. Ему и подражали деревенские "прыгуны", принимая красивые позы при прыжках. Тело сработало само. Шура этого не осознала. Она летела! Ощущение полета было таким ярким, таким радостным! Казалось, он длится вечность. Но всему , даже самому прекрасному, приходит конец. И девушка, раскинув руки и балансируя ими, приземлилась. Лыжи несли ее по дну реки еще очень долго. Наконец, она почти остановилась. И тут ее с головы до ног залепило веером снега.
   Протерев глаза, Шура увидела Георгия Сергеевича. Он тормозил веером. Остановив лыжи,  он посмотрел на студентку.
   "Жива?- спроил он девушку,- надо же жива и невредима."
   "Дурак,-неожиданно закричала на преподавателя студентка,-Вы идиот,  Георгий Сергеевич". Она подняла палку, желая ударить обидчика, но опомнилась и отпустила руку. Преподаватель подъехал к студентке, стряхнул снег с костюма.
   "А знаешь, я был уверен, что ты скатишься с этой горки. Вот уверен и все. Ну, и как тебе полет? Как ты сумела так сгруппироваться? Мои ребята так далеко не летят."
   " Не знаю. Наверное, от страха."
   "Да, нет. Страха и близко не было. От страха ты бы упала. А ты летела. Жаль фотоаппарата не было. Хороший был бы снимок. А знаешь, Александра, я думаю.  что у тебя в жизни все будет отлично. Ты себя в руках держишь, не теряешься, да и, вообще, человек, который хоть раз летал, должен быть счастлив. А меня извини. Не удержался, толкнул, старый дурень. Захотелось проверить, как ты на трамплине себя поведешь. Хорошо, что все так обошлось, а ведь и убиться могла. Извини."
    К девчатам они поднимались лесенкой. Шура смотрела на крутой склон, удивлялась, как она могла съехать по такой крутизне. Не раз она упала, но все же выбралась наверх, а за ней и преподаватель. Девчонки шумно поздравляли, восхищались. А Шура вспоминала ощущение полета и была счастлива. И старый преподаватель идиотом уже не казался. Она была ему благодарна. Она летала!