Пепел Черных Роз - 112

''Пепел Черных Роз'' - 112



СИЕНТ


***

''В мифах татар - мишарей,
Аждарха  пробирается в дом к вдове
в образе ее умершего мужа и живет с ней''
                Мифы

***

Менге почти сразу, после первого же знакомства с устройством корабельного дела в Сиенте, понял, что искателям Слова ни за что не добраться до Острова.

Большинство имевшихся здесь суденышек занималось мелким рыбным промыслом, а из ‘’драконов’’, способных выйти в открытое море, ни один не согласился бы приблизиться к архипелагу, служащему базой для грозных пиратов ‘’Морского Пса’’. Те из капитанов, кто все же рисковал это сделать, по всей видимости, работали на тех же самых пиратов. Таким образом спешить было некуда.

Теперь оставалось только дождаться неугомонную троицу.

Менге решил не торопиться.

Он потолкался по рынку, выдавая себя за гадальщика из Кайса. Заработав немного у излишне доверчивых и суеверных чайлунцев, он поспешил в ближайший кабак, заранее предвкушая давно забытый вкус еды и вина.

Кереметы, как ему показалось, немного озадаченно последовали за ним. Но Менге было сейчас не до них. Он, чтобы отделаться от их присутствия, тут же разослал их по городу вынюхивать новости и уже совсем собирался зайти в заведение, как тут заметил ЕЕ…

Она стояла, прижавшись к стене у самого входа в таверну, и умоляющими глазами глядела на каждого входящего и выходящего посетителя. В руках у нее был, укутанный тряпьем, ребенок, а у ног стояла плетеная корзинка, в которую кто-то сердобольный уже бросил пару мелких монет.

Менге остановился в недоумении. Несомненно он ошибается.

Это просто не могла быть Она! Та, о которой он почти забыл.

Будучи у Модо, он не задумывался, сколько же лет прошло со времени его гибели на Сухой Речке – в этом не было нужды. По-видимому, немало, судя по тому, как Она сейчас выглядела.

А ведь ему было тогда всего-навсего тридцать, а ей только шестнадцать - этой смуглой босоногой девчонке из рыбацкого поселка, в котором заночевал их отряд перед выдвижением к Хребту Ушедших.

Он тогда остановил свою армию, горящую желанием наконец померяться силами с ненавистным Орденом, и провел сладостные дни, наскоро сочетавшись браком с поразившей его сердце смуглянкой.

Ночь пронеслась словно короткий полет стрелы.

 А потом был поход и разгром, и внезапные арбалетные залпы из засады.

Как же ее звали?

Женщина давно уже выжидающе глядела на него – может ей повезет, и старик в разбитых башмаках и, вправду, подаст ей.

Откуда такое счастье – она тяжело вздохнула, ему и самому, судя по его виду, пора просить милостыню. Когда их взгляды встретились, он наконец вспомнил, как называл ее в порывах страсти.

- Рыбка, - тихо позвал он, и женщина вдруг отшатнулась от него.

Помолчав, она сказала тихо.

- Ты с ума сошел старик? Какая я тебе, ‘’рыбка’’? Постыдился бы – на вид вроде порядочный.

Она нахмурилась и прижала ребенка, словно опасаясь за его жизнь.

- Стой здесь и не уходи! – попросил он и вбежал в таверну.

Почти тут же он выбежал обратно с наспех купленной едой и только поэтому успел заметить, как мелькнул подол ее платья за соседним домом.

- Подожди! - нагнал он ее. – Возьми вот это!

Он протянул ей корзинку с купленным для нее хлебом, головкой сыра и парой рыбин.

- Ты же кажется, любишь зубаток?

Женщина внимательно поглядела на него и сильнее прижала ребенка к груди.

- Если ты не хочешь посмеяться надо мной, тогда кто же ты? Откуда ты можешь знать, что я люблю? Ты не похож ни на одного из жителей нашей деревни. По виду ты схож…

Она прикрыла ладонью рот и прошептала.

- Неужели ты из тех, из воинов моего?…

- Авица, - наконец вспомнил ее имя Менге. – Рыбка моя!



АВИЦА

 

***

Она была уже стара, но нерастраченная любовь, которую она хранила в его напрасном ожидании, превзошла все блаженство, которое он мог представить себе. Он побывал в ее полуразрушенной хибаре на берегу моря и тут же погнал кереметов на задание.

Уже к концу дня в руках его были сокровища купеческих кораблей, затонувших в незапамятные времена, и купцы, покупая у него потемневшие, еще непросохшие от воды драгоценности, гадали, не появился ли у правителя пиратов Конгамато новый прислужник.

Он, не теряя времени, купил ей огромный дом в центре Сиента, но она отказалась идти туда, и тогда он решил сделать ей подарки за все те годы, что отсутствовал.

Еще не веря в свое счастье, она сидела в углу за трехногим столом и молча наблюдала, как приказчики из лучших купеческих домов Сиента все вносят и вносят подарки, недоуменно и брезгливо оглядываясь по сторонам.

Менге, ее Менге снова был рядом с ней и так же как тогда шутил, смеялся и сыпал деньгами направо и налево.

Наконец, не выдержав, он спросил - чьего ребенка она держит на руках. Спросил и сразу  решил про себя, что если у нее есть муж и она любит его, не корить ее за то, что она не дождалась. Что толку ждать мертвых!

- Кто это? - спросил он, приглядываясь к ребенку, упоенно сосущему свой палец.

Авица сидела, глядя на него сияющими глазами, и не сразу поняла, о чем ее спрашивают. Зато когда она заговорила, настал черед Менге схватиться за сердце.

- Наш внук! - гордо сказала она и протянула ему дитя.

- Кто?!! - спросил Менге, и сердце его чуть не прорвало грудь. – Но…

- У нас была двойня, Менге, - улыбнулась она и зарделась. – Слишком сильно, наверное, мы любили друг друга, и видать сильно нам позавидовали боги.

- Где, где они? - хрипло спросил он, еще не веря услышанному.

Вместо того чтобы искать ее и детей, он столько времени потратил на поиски каких-то Ключей.

- Один из них  устроился матросом на корабль и скоро должен вернуться, а вот второго я сама не видела долгие годы – он избрал путь воина и ушел из дому уже давно. Так же, как и ты!

Он взял малыша на руки и вгляделся в его черты, словно пытаясь представить через его облик лица сыновей.

- Как его зовут?

- Родители назвали его в твою честь – Менге. Бедняжка, с его матерью приключилась беда.

- А моих сыновей?

- Пакрос и Инхам.

- Пакрос и Инхам, - повторил он, смакуя сладкие слова.

Ближе к вечеру он узнал, что Модо решил доверить операцию на Море Вокиалу, а ему следует незамедлительно направиться на восток к границам Талсии.

- Я скоро вернусь, - он поцеловал ее окаменевшее от горя лицо. – Это в последний раз.

Про себя он подумал.

Он еще не окреп достаточно, чтобы сказать Хозяину – нет!!!