Вожди. Тупой Нож

Тупой Нож (ок.1825–27–? г.р.) (анг. Dull Knife) (шайен.–Тах-Me-ла-Паш) - один из знаменитых вождей северных шайенов. В качестве представителя своего племени, одним из первых подписал мирный договор с США в Форте-Ларами в 1868 году.
  В конце 1875 около 400 воинов под предводительством Тупого Ножа внезапно напали на группу шошонов вождя Вашаки, который в то время придерживался политики мирного сосуществования с белыми, а шошоны служили скаутами в армии США, помогая военным усмирять и выслеживать непокорных шайенов. Тупой Нож отрицательно относился к примиренческой политике Вашаки и встал на тропу войны против ренегатов шошонов.
В 1876 году северные шайенны, в том числе и группа Тупого Ножа, заключили союз с хункпапа-сиу Сидящего Быка и вступили в его объединенные военные отряды, принимая участие в военных действиях против частей американской регулярной армии.
Тупой Нож являлся участником разгрома 7-го кавалерийского полка генерала Д. Кастера у Литл-Биг-Хорн в июне 1876 года.
 25 ноября 1876 года конница под командованием полковника Маккензи выследила и разгромила лагерь шайенов Тупого Ножа, уничтожив 173 типи и захватив 500 лошадей. Тупому Ножу и основным силам шайенов удалось тогда с боем отступить и уйти от преследования кавалерии с большими потерями, но позднее они сдались и были переведены на Индейскую территорию (ныне штат Оклахома) в резервацию южных шайенов.
Болезни, голод и смерть атаковали северных шайенов на новом месте жи-тельства. Вожди Тупой Нож и Маленький Волк предпринимали дипломатические ходы для улучшения положения племени в резервации. Однако их усилия оказались тщетными. Их голос в Вашингтоне не был услышан. Тупой Нож и Маленький Волк приняли решения самовольно покинуть резервацию и уйти в родные земли на север, за 2000 миль, от резервации, пешком, со стариками, женщинами и детьми. Тупой Нож отчетливо понимал, с чем придется столкнуться его народу во время этого перехода. Но, таким образом, он рассчитывал быть услышанным пра-вительственными чиновниками.
В сентябре 1878 года шайены вождей Тупого Ножа и Маленького волка покинули резервацию и двинулись на север.
Преследуемые конной полицией, армейскими соединениями и гражданским населением, теряя соплеменников от болезней и голода, группы вождей разделились.
 Тупой Нож с частью племени, обессиленный сдался в Форте-Робинсон в январе 1879 года. Однако невыносимые условия проживания в форте заставили Тупого Ножа поднять мятеж и с боем увести остатки племени в родную землю.
  Учитывая героический поход северных шайенов, настойчивость и упорство Тупого Ножа, правительство пошло им на уступки и основало резервации в том месте, где они пожелали остаться. Далее история жизни этого легендарного лидера северных шайенов теряется. (авт. историческая справка)

Как это было по Ди Брауну:

 В Месяце, Когда Линяют Кони из Форта-Робинсон вышло 972 шайена. 5 августа 1877 г. после без малого ста ночевок 937 из них достигли Форта-Рено на территории резервации, где жили шайены и арапахо. Несколько стариков умерли в пути. Несколько юношей ускользнули обратно на север.
Трехпалый Маккензи (так индейцы называли генерала Р. Маккензи –авт.), находившийся в Форте-Рено, встретил их. Он отобрал лошадей и остатки оружия, однако на этот раз он не пристрелил их лошадей, пообещав, что его агент вернет их, после того как индейцы устроятся на новом месте и начнут обрабатывать землю. Затем он передал шайенов в ведение агента Джона Майлса. Через пару дней, когда южные шайены пригласили своих северных родичей на традиционный племенной праздник в честь вновь прибывших, Волчонок (Маленький Волк) и Тупой Нож заметили что-то неладное. Угощение состояло из горшочка водянистой похлебки – это все, что южане смогли предложить. Трудно было прокормиться на этой пустынной земле: здесь вовсе не было крупной дичи, чистой воды для питья, к тому же пайков, выдаваемых агентом, не хватало на всех. Вдобавок ко всему летний зной был невыносим, а воздух полон москитов и летящей пыли.
Волчонок отправился к агенту и сообщил ему, что они прибыли сюда только затем, чтобы взглянуть на резервацию. Теперь, когда им здесь не понравилось, они готовы вернуться на север, как и было условленно с Трехзвездным Круком (генерал Дж. Крук – авт.). Агент ответил, что только Великий Отец в Вашингтоне волен решить, когда северным шайенам возвращаться в страну Черных холмов и возвращаться ли вообще. Он обещал увеличить паек, из Техаса для них гнали стадо лонгхорнов. Техасские лонгхорны были костлявы, мясо их было таким же жестким, как их шкура, но, по крайней мере, теперь северные шайены могли, подобно своим родичам, сварить себе похлебку. В конце лета северяне стали болеть лихорадкой, простудами и ломотой в костях. Больные умирали в мучениях. «Наши люди умирали, умирали, умирали; один за другим уходили из этого мира», – говорил Тупой Нож.
Волчонок и Тупой Нож жаловались агенту и вождю солдат в Форте-Рено, пока армейское начальство не прислало, наконец, лейтенанта Лотона – Высокого Белого Человека, проинспектировать лагерь северных шайенов. «У них недостаточно продовольствия для того, чтобы утолить голод, – сообщал Лотон. – Многие женщины и дети заболевают от недоедания. То немногое, что им при мне раздавали, они сами не ели, говоря, что возьмут пищу для детей, которые плачут от голода. Говядина, которую им давали при мне, была очень низкого качества, торговать ею было бы невозможно – она никому не годится в пищу».
У гарнизонного врача не было хинина, чтобы приостановить эпидемию малярии, косившей северян. «Не имея лекарств, он часто запирал свое помещение и уходил прочь, так как не хотел являться по вызовам к индейцам, помочь которым он был не в состоянии».
Высокий Белый Человек созвал всех вождей, но не для того, чтобы говорить с ними, а чтобы выслушать их. «Мы пришли сюда по слову генерала Крука, – заявил Тупой Нож. – Мы еще чужие в этой стране. Мы хотели бы обосноваться там, где мы будем жить постоянно, а потом мы пошлем наших детей в школу».
 Маккензи, сделавший карьеру на убийстве шайенов и уничтожении их животных, мог позволить себе проявить немного жалости к оставшимся в живых и теперь уже беззащитным индейцам. Получив отчеты лейтенанта Лотона, Трехпалый генерал (он был без пальцев на одной рук) выразил решительное недовольство генералу Шеридану: «Я вижу, как правительство морит голодом индейцев, которые ведут себя благоразумно, но это еще не все, оно морит их голодом, вопиющим образом нарушая соглашение». Одновременно он посоветовал начальнику Форта-Рено майору Джону Мизнеру содействовать агенту в получении пайков для шайенов. «Если индейцы отправятся за бизонами вопреки желанию агента, не пытайтесь способствовать их возвращению, иначе солдаты окажутся пособниками большой несправедливости».
Только с наступлением холодов агент Майлс разрешил северным шайенам идти охотиться на бизонов, а затем назначил нескольких южан следить за охотниками, чтобы точно знать, не собираются ли они сбежать на север на тех лошадях, которых он им возвратил. Охота на бизонов была настолько неудачной, что могла бы стать поводом для шуток, если бы люди не умирали с голоду без мяса. В южных степях повсюду валялись скелеты бизонов, призрачные груды костей, брошенных белыми охотниками, а шайены не находили никакой дичи, кроме койотов. Они убивали этих койотов и ели их, а зимой им пришлось съесть всех своих собак в дополнение к скудным мясным пайкам, выдаваемым в агентстве. Кое-кто поговаривал о том, чтобы съесть и лошадей, которых агент дал им для охоты, но вожди и слышать об этом не хотели. Если они решат возвращаться на север, им понадобятся все их лошади до единой.
 С приходом теплых лун москиты начали роиться над пойменной землей резервации, и вскоре северных шайенов вновь стала косить малярия. К этому прибавилась эпидемия кори, поразившая детей. Волчонок и Тупой Нож уже давно постарели, им было далеко за пятьдесят, своя судьба их волновала мало. Но их долгом было спасти юношей, спасти само племя, не дать стереть его с лица земли.
 В ночь на 9 сентября Волчонок и Тупой Нож велели своим людям собраться, чтобы с рассветом выступить.
Три дня шайены шли, ведомые общим желанием, с полным напряжением всех своих душевных и физических сил, не щадя лошадей.
13 сентября они перешли через Симаррон в 150 милях к северу от Форта-Рено и выбрали оборонительную позицию в месте пересечения четырех каньонов. Заросли кедра служили воинам отличным укрытием.
Около 150 человек во главе с Тупым Ножом повернули на северо-запад – несколько воинов, старики, дети и раненые. После некоторых раздумий Дикий Кабан и Левая Рука тоже пошли вместе с Тупым Ножом, чтобы быть рядом со своими детьми, последней надеждой Красивого Народа.
 23 октября, когда колонна людей Тупого Ножа находилась всего лишь в двух ночевках от форта Робинсон, в открытой степи их настигла сильная метель. Тяжелые, мокрые хлопья снега слепили с трудом продвигавшихся индейцев. Лошади, побелевшие от снега, замедлили шаг. Неожиданно из водоворота вьюги вынырнул призрачный отряд кавалерии. Шайены были окружены.
Вождь солдат капитан Джон В. Джонсон выслал вперед переводчика и быстро договорился о переговорах. Тупой Нож сказал капитану, что он не хотел никаких неприятностей; все, что он хотел, – это добраться до агентства Красного Облака или Пятнистого Хвоста, где его люди смогли бы найти пищу и кров.
Капитан сообщил ему, что Красное Облако и Пятнистый Хвост переведены далеко на север, в Дакоту. В окрестностях Небраски нет больше резервации, но Форт-Робинсон еще не закрыт. Солдаты отведут их в форт. Сначала Тупой Нож пытался возражать, но, по мере того как смеркалось, метель становилась леденящей, шайены мерзли и хотели есть. Тупой Нож сказал, что он последует за солдатами в форт. Быстро стемнело, и солдаты разбили лагерь вдоль какого-то ручья, расставив караулы вокруг шайенов. Ту ночь вожди провели в тревожных разговорах, гадая, что предпримут солдаты. Было решено разобрать лучшие ружья и пистолеты, оставив на виду негодные, на тот случай, если вождь солдат прикажет сдать оружие. Пока не рассвело, воины разбирали ружья на части, отдавая стволы женщинам, чтобы те прятали их в своей одежде, привязывая пружины, замки, патроны и другие мелкие детали к бусам и мокасинам, как будто для украшения.
 Конечно же, на следующее утро капитан Джонсон приказал своим солдатам разоружить шайенов. Они сложили в небольшую кучу сломанные ружья, пистолеты, луки и стрелы, а капитан разрешил разобрать солдатам все это на сувениры.
25 октября индейцев привели в форт Робинсон и поместили в бревенчатом бараке, построенном для роты из 75 солдат. Хотя 150 шайенам было тесно, они радовались, обретя кров. Солдаты дали им одеяла, вдоволь еды и лекарства, и в глазах солдат, охранявших барак, были дружелюбие и восхищение. Каждый день Тупой Нож спрашивал начальника гарнизона майора Калеба Карлтона, когда они смогут отправиться в новое агентство Красного Облака. Карлтон говорил ему, что придется подождать приказа из Вашингтона. Чтобы выразить свое сочувствие шайенам, начальник гарнизона разрешил воинам по нескольку человек ходить за крупной дичью, одолжив им охотничьи ружья и лошадей. Охотники обнаружили всего несколько каких-то животных; прерии вокруг Форта-Робинсон были пусты и одиноки, на них больше не было вигвамов, но шайены наслаждались свободой, возможностью бродить без страха преследования, хоть их и отпускали всего на один день.
В начале Месяца, Когда Волки Собираются В Стаю друг шайенов майор Карлтон покинул форт и на его место приехал начальник гарнизона капитан Генри Уэсселс. Шайены слышали, как солдаты называли его между собой Летучим Голландцем. Действительно, Уэсселс постоянно метался по форту, следя за шайенами, без предупреждения входил в их барак, всюду что-то высматривал, заглядывал во все углы. В месяце, который белые люди называют декабрем, из Дакоты был доставлен Красное Облако, чтобы посовещаться с шайенами.
«Наши сердца скорбят о вас, – сказал Красное Облако. – Много нашей крови было в жилах ваших мертвых. От этого нашим. сердцам еще больнее. Но что мы можем поделать? Великий Отец всесилен. Его народ заполонил всю землю. Мы должны делать то, что он скажет. Мы просили его разрешить вам прийти к нам и жить среди нас. Мы надеемся, что он позволит вам прийти. Мы поделим с вами все, что у нас есть. Но запомните: как он скажет, так вы и должны поступать. Мы не можем вам помочь. На холмах много снега. Лошадей мало. Дичи мало. Ни вы, ни мы не можем сопротивляться. Так что послушайте старого друга и поступайте, не сетуя, по слову Великого Отца».
В последние годы Красное Облако постарел и стал осторожным. Тупой Нож слышал, что старый вождь сам стал узником в своей резервации в Дакоте. Вождь шайенов поднялся, печально посмотрел на изборожденное морщинами лицо своего старшего брата из племени сиу. «Мы знаем, что ты - наш друг, чьим словам можно верить, – сказал он. – Мы благодарны тебе за то, что ты предлагал нам свои земли. Мы надеемся, что Великий Отец позволит нам прийти к тебе. Мы просили всего лишь позволить нам жить, и жить мирно. Я ни с кем не ищу войны. Я – старик, время битв для меня миновало. Мы склонились перед волей Великого Отца и пошли по его слову далеко на юг. Но там нет жизни для шайена. Болезнь пришла к нам и привела скорбь в каждый типи. Затем обещания договора были нарушены, и нам не хватало продовольствия. Кого не изнурили болезни, истощил голод. Остаться там значило всем умереть. Наши прошения к Великому Отцу оставались без ответа. Мы решили, что лучше умереть, сражаясь за обретение родного крова, чем погибнуть от болезней. Так начался наш поход. Остальное ты знаешь».
Тупой Нож повернулся к капитану Уэсселсу: «Скажите Великому Отцу, что Тупой Нож и его люди просят лишь позволить им кончить дни здесь, на севере, где они родились. Скажите ему, что мы больше не хотим воевать. Мы не можем жить на юге: там нет дичи. А здесь, когда нет продовольствия, мы можем охотиться. Скажите ему, что если он позволит нам остаться здесь, люди Тупого Ножа никому не причинят вреда. Скажите ему, что если он попытается отправить нас назад, мы перережем друг друга своими ножами.
Уэсселс пробормотал несколько слов. Он пообещал, что сообщит Великому Отцу о том, что сказал Тупой Нож.
Меньше чем через месяц, 3 января 1879 г., капитан Уэсселс получил послание из военного министерства. Генерал Шеридан и Большие Глаза Шурц приняли решение относительно шайенов Тупого Ножа. «Если их не отправить туда, откуда они пришли, – говорил Шеридан, – это будет ударом по всей системе резерваций и может угрожать ее стабильности». Шурц был того же мнения: «Индейцев следует отправить обратно в их резервацию». Приказ военного министерства следовало по обыкновению привести в действие немедленно, не обращая внимания на зимнюю погоду. Это был Месяц, Когда Снег Задувает В Вигвамы, период сильных морозов и бушующих метелей.
«Великий Отец желает нам смерти? – спросил капитана Уэсселса Тупой Нож. – Если это так, мы умрем прямо здесь. Мы не пойдем назад!» Уэсселс ответил, что он дает шайенам пять дней на то, чтобы одуматься. В течение этого срока их будут содержать в бараке как пленников, и они не получат ни пищи, ни дров.
И вот пять дней шайены теснились в бараке. Почти каждую ночь шел снег, и они выскребали его из щелей окна, чтобы добыть воды. Но есть было нечего, кроме объедков и костей, и мороз в бараке обжигал руки и лица.
9 января Уэсселс вызвал к себе в штаб Тупого Ножа и других вождей. Тупой Нож идти отказался; Дикий Кабан, Ворона и Левая Рука ушли с солдатами. Через несколько минут появился Левая Рука в наручниках. Солдаты бросились на него, но, прежде чем его заставили замолчать, он кричал так, что люди в бараке узнали о случившемся. Все стало ясно. Дикий Кабан сказал капитану Уэсселсу, что ни один шайен не пойдет снова на юг, и тогда капитан приказал надеть ему наручники. Сопротивляясь изо всех сил, Дикий Кабан пытался бежать, но солдаты одолели его.
Через некоторое время Уэсселс подошел к бараку и обратился к шайенам через окно. «Пусть женщины и дети выйдут, – приказал он, – так их страдания прекратятся».
«Мы все вместе умрем, прежде чем нас отправят на юг», – ответили шайены.
Уэсселс ушел, а затем пришли солдаты и забили двери барака цепями и железными решетками. Настала ночь, но лунный свет отражался от снега, и снаружи было светло как днем. Свет поблескивал на стальных штыках шести часовых, одетых в длинные шинели с капюшонами, тяжело ступавших взад-вперед. В бараке один из шайенов сдвинул с места холодную печку и поднял часть досок настила. Внизу на сухой земле лежало пять ружейных стволов, спрятанных туда в первый день. Из украшений и мокасин стали извлекать спусковые крючки, ударники и патроны. Вскоре несколько винтовок и пистолетов было собрано. Юноши раскрасили лица, надели лучшую одежду, а женщины тем временем подложили под каждое окно седла и узлы так, чтобы можно было быстро выскочить наружу. Затем самые меткие из воинов заняли позиции возле указанных им окон, и каждый выбрал себе мишенью одного из охранников.
Вечером в 9 часов 45 минут раздались первые выстрелы. Одновременно все оконные рамы были с треском высажены, и шайены хлынули из барака. Выхватывая винтовки убитых и раненых часовых, они побежали к цепочке утесов за пределами гарнизона. Они уже бежали целых десять минут, когда первые верховые солдаты, иные в нижнем белье, поскакали за ними в погоню. Воины быстро образовали оборонительную линию, пока женщины и дети пересекали ручей. Поскольку оружия было мало, воины, продолжая стрелять, отходили назад. Солдаты все время прибывали, охватывая их кольцом; они стреляли в каждого индейца, шевельнувшегося в снегу. В первый час боя более половины воинов было убито, и тут солдаты стали преследовать рассеянные группы женщин и детей, убивая многих из них, прежде чем те могли сдаться в плен. Среди убитых была дочь Тупого Ножа.
Когда наступило утро, 65 оставшихся в живых шайенов погнали в Форт-Робинсон, 23 человека из них были ранены. Уцелели в основном женщины и дети. Только 38 человек из тех, кто участвовал в побеге, были живы и свободны. 32 человека, держась одной группой, двигались на север через холмы, их преследовали четыре роты солдат и батарея горной артиллерии. Остальные 6 беглецов спрятались где-то в горах всего в нескольких милях от форта. Это были Тупой Нож, его жена, оставшийся в живых сын, невестка, внук и мальчик по имени Красная Птица.
Несколько дней кавалеристы преследовали группу из 32 шайенов, пока, наконец, их не удалось загнать в глубокую бизонью яму неподалеку от Хет-Крик-Блаффс. Приблизившись атакующим строем к краю ямы, кавалеристы разрядили в нее свои карабины, затем отошли, перезарядили ружья и повторяли этот маневр до тех пор, пока индейцы не перестали отстреливаться. Только 9 человек остались в живых, в основном женщины и дети.
В течение последних дней января, передвигаясь на север только по ночам, Тупой Нож и его группа добрались до Пайн-Ридж. Там они стали пленниками в резервации Красного Облака. После многомесячных бюрократических проволочек Вашингтона вдовы, сироты и остатки воинов из Форта-Робинсон были переведены в агентство Красного Облака в Пайн-Ридж, где присоединились к индейцам Тупого Ножа. Затем, еще после нескольких месяцев ожидания, шайенам из Форта-Кью была предоставлена резервация на реке Тонг, и Тупому Ножу с убывающей горсткой индейцев, живших в Пайн-Ридж, было разрешено присоединиться к своему народу.
Для большинства из них это было уже слишком поздно. Силы оставили шайенов. Все годы, прошедшие со времен Санд-Крик злой рок преследовал Красивый Народ. Семена племени разбросало по ветру. «Мы пойдем на север, во что бы то ни стало, - сказал когда-то один молодой воин. – И если мы умрем в битве, наши имена запомнит и возлюбит весь наш народ». Вскоре не останется никого, кто найдет в себе силы вспомнить, не останется никого, кто произнес бы их имена теперь, когда их не стало.