Глава двадцать восьмая

 Мы сидели на крыше, прижавшись спиной к ограде. Рыжая достала из рюкзака
консервы, припасенные еще в кафе.
 - Как ты себя чувствуешь?
 - Терпимо, я долго был в отключке?
 - Нет, но мне показалось, ты умер, по крайней мере, ты не подавал признаков
жизни. Я так испугалась за тебя!
 - Дьявол, не стоило заставлять тебя прыгать!- Я убрал с ее лба прядь волос,
разглядывая рану. Смочил ладонь водой, приложил. Рыжая даже ни разу не
поморщилась. Храбрая лисичка. Ты такая сильная, что твоей душевной силы
может хватить на двоих. Ведь это я должен поддерживать горение жизни в твоей
детской душе, а выходит наоборот.
 - Ты называла меня милым, помнится...- я решил произнести ее слова, они
не давали покоя, я верил и не верил им, испытывая наслаждение, вспоминая
ее голос, который прорезался тогда сквозь сознание и оставил неизгладимый
след.- Я все слышал.
Она покраснела от смущения, даже чуть отвернулась в сторону, чтобы скрыть
улыбку, заигравшую на бледных губах. Готов поспорить, ей хотелось, чтобы
я услышал те нежные слова, пока спал. Ана не могла теперь повторить подобного
или не желала.
 - Не говорила... тебе показалось.-Она наконец решила взглянуть на меня,
а мне захотелось поцеловать ее. Так никогда не хотелось прикасаться к
другим девушкам, а были ли они? Наклонил голову и прижал губы к тонкой
голубоватой венке, трепещущей на шее. Вот-вот она вырвется наружу.- Скажи
еще раз...Рыжая.
Она отстранилась, словно испугавшись.
 - Смотри, это кошачьи консервы.-Она усмехнулась, сменив тему.- Ты не
увидел этикетку, забавно, будем есть еду для кошек.
 - Там были только эти.-Я не стал больше приставать, мне хватало всего.
 - Теперь я буду спрашивать.-Она устроилась, положив голову мне на колени.
 - Расскажи о себе... о той жизни.
 - Что рассказывать... скучная проза.
 - Все же!
 - Приемный отец жил на Арвиеде. Не могу сказать, что и я там жил, так,
проводил время, пока не болтался черт знает где или был на репетициях.
Пустая жизнь, бесполезная скорее.
 - Ты актер?-Она удивленно приподняла бровки домиком. Смешная!
 - Был, пока маэстро Олдман не пустил себе в голову пулю, поняв, что все
обречены, а затем наш театр накрыло водой, актеры стали ублюдками и
убийцами. Ты видела их тогда.
 - Почему ты не пошел с ними?
 - Не знаю...может я слишком слаб или слишком ненавижу насилие. Ты все
еще думаешь, что я какой-то супер герой. Я не смог спасти отца, Сайрус-
младший убежал, не знаю, где и как его искать.
 - Но меня-то ты спас от лап полицейских.
 - Ты выглядела несчастной, пожалел тебя, дурочку, а потом понял, что...
Нет, не может быть, не должен говорить, чтобы не солгать ей и себе в
порыве бесконтрольного счастья. Я так часто ошибался.
 - Что понял?- Рыжая широко улыбнулась, может догадалась.
 - Понял, ты самая замечательная из всех, кого встречал раньше.
 - Ты не это хотел сказать.
 - Не важно, девочка.-Теперь я испугался мыслей вслух, не хотелось все
испортить, а потом искать способы вернуть ее. Пусть наша недосказанность
остается между нами... пока.
Мы замолчали под каплями дождя, уже не замечая его присутствия, как
неотъемлемой части. И не было ни грусти, ни страха, ни сожалений. Просто
оба на крыше, вода почти достала нас там. Я чувствовал ее приближение.
Скоро она перевалит через борт, и тогда уйдет моя боль и ее тихое
дыхание возле меня.