Вечный спор

- Ну,  почему Бог так несправедлив ко мне?! За что он послал такие наказания?! Я же никогда, ни мыслью, ни делом, не нарушала его заповедей! -- причитала пожилая женщина, стоя у гроба своего мужа.
Слёзы текли нескончаемым потоком из её подслеповатых глаз, сливаясь с дождём. Она совсем его не замечала, всецело предавшись своему горю. Весь мир для неё перестал существовать с уходом мужа.

-- Вот видишь, как убивается эта женщина! А ты мне о своём милосердии толкуешь! Она ни разу, за всю свою долгую жизнь, не совершила ничего ужасного! Жила в соответствии с твоими заповедями! И что получила взамен?!
В раннем детстве стала круглой сиротой, потом попала в работный дом, где к ней относились как к скотине, даже хуже. Вырвавшись оттуда, тут же оказалась под тлетворным  влиянием  этого проходимца, над жалким трупом которого сейчас так горько плачет. Что он дал ей, кроме побоев и брани?! Разве она не была достойна Рая на земле?! -- произнёс Люцифер, оторвавшись от Зеркала Жизни.
-- Тебе никогда не понять меня, падший. Мои заповеди -- это всего лишь руководство к действию. Каждый из смертных сам решает, жить в соответствии с ними, устремившись к свету, или нарушать их, обрекая свою душу на вечные терзания. Разве я обещал, что подарю райскую жизнь на земле тем, кто будет вести праведный образ жизни?! -- спокойно ответил ему Бог.
Люцифер, бросив на него гневный взгляд, продолжил:
-- Ты прав, я никогда не смогу понять тебя! Создав людей по своему образу и подобию, ты бросил их на произвол судьбы, забыв не писаную истину: "Мы в ответе за тех, в кого вдохнули жизнь!" --
Бог, улыбнувшись, ответил:
-- Если бы я окружил вниманием и заботой праведников, то кто бы тогда позаботился о грешниках?! Для меня они все равны. А после смерти каждый из них получит по делам своим. Разве не ты был изначально против появления людей, падший? --
Люцифер вновь кинул на него взгляд полный злобы и произнёс:
-- Я и сейчас против людей! Да будь моя воля, то давно бы уже испепелил их! Что в них хорошего?! Предают и убивают друг друга! Готовы продать свою бессмертную душу за золото и власть! Если же среди них появляется праведник, призывающий опомниться и соблюдать твои заповеди, то его тут же стремятся уничтожить или объявляют сумасшедшим! --
-- Ты перебарщиваешь, падший. На каждого грешника приходится пять праведников и их  становится всё больше. Люди, наконец-то,  начинают понимать, что относясь, друг к другу по-человечески, они тем самым спасают свою бессмертную душу, -- спокойно ответил ему Бог.
Люцифер, слушая его, свирепел всё больше:
-- Тебя послушать, так в скором времени вообще не останется ни одного грешника! Вздор! Пока золото в цене, не переведутся алчные люди! А значит,  не  иссякнет желание всеми способами, вплоть до убийства, получить его! До тех пор, пока существует хоть какая-то власть, льстецы будут лить свой ядовитый яд! Называя глупого – мудрым, а труса – осторожным! Пока существует красота, будет иметь место уродство, как внешнее, так и духовное! Люди в первую очередь обращают своё внимание на внешность, а про душу постоянно забывают! Пока  на земле остаётся хоть одна Ева, Адама будет трудно удержать от стремления завладеть её честью! Поверь мне, я досконально изучил психологию человека! Пока есть то, чего можно желать, не переведутся завистники! Разве человеку приятна горькая  правда?! Тысячу раз нет! Он обожает сладкую ложь, ибо она не вызывает в нём боль и терзания! --
Бог пристально на него посмотрел и ответил:
-- Сколько в тебе ненависти, падший. Оно и понятно, ведь в Аду нет праведников. Я прямо чувствую холодный огонь, исходящий от тебя. Успокойся, спор, что мы ведём уже несколько тысяч лет, бесконечен. Поверь, мне понятна твоя ненависть к человечеству. Мало кому понравится, когда во всех грехах будут обвинять только его?! --
Услышав такие слова, Люцифер не поверил своим ушам!
"Неужели, я это слышу наяву?! Как он прав! Мне так надоело слышать обвинения в свой адрес, причём безо всякого повода!" -- подумал он, успокаиваясь, а вслух сказал:
-- Никак не ожидал услышать такое от тебя. Ведь я всё время считал, что ты ненавидишь меня. --
Бог, улыбнувшись, произнёс:
-- Ты забываешь о всепрощении, падший. Любому, кто оступился, дарован шанс на исправление его ошибок. Среди людей нет закоренелых преступников, а есть несчастные люди, запутавшиеся в самих себе. К несчастью, рядом с ними нет того, кто смог бы, выслушав до конца, дать мудрый совет. --
Люцифер, полностью успокоившись, взглянул на него по-новому и сказал:
-- То есть и я заслуживаю твоего прощения, несмотря на все мои козни? --
Бог лучезарно улыбнулся и ответил:
-- Каждый его достоин, падший. Просто каждому необходимо  остановиться и задуматься, правильно ли он   поступает.   Никогда не поздно начать всё с самого начала, тем более тебе. Ведь ты, в отличие от людей, бессмертный. --
Люцифер воспарил своим тёмным духом и спросил:
-- А что мне нужно для этого сделать, Отче? --
Бог, пристально на него посмотрев, с улыбкой ответил:
-- Посмотри внутрь  себя, может быть,  ответ кроется там? --
Люцифер ничего не ответил на это, но решил, во что бы то ни стало, заслужить прощение у Бога. Он ненадолго задумался:
"Когда Бог  низверг меня из рая в преисподнюю, то сказал:
-- С каждым человеком, согласившимся на сделку с тобой, ты будешь удаляться от меня. Но стоит лишь  одному отказаться,  как тут же я приму тебя в свои объятия. --
С тех пор минуло несколько тысячелетий, но никто ещё не отказался. А что если совершить какое-нибудь доброе дело?  Быть может,  тогда я приближусь к раю?!"
Видя, что Люцифер погрузился в раздумья, Бог взмахнул своей дланью и оставил его одного наедине с мыслями.
-- Всё в руках твоих! -- услышал падший ангел  слова Создателя.


Эльжбета, так звали ту пожилую женщину, никак не хотела подпускать к гробу своего мужа похоронную команду.
-- Я хочу лежать рядом с ним! Ты слышишь меня Бог! Ударь своей молнией! Всё равно мне теперь жить не хочется! -- восклицала она, воздев руки к небу.
К ней подошёл падре Антонио и, обняв её за плечи, произнёс:
-- Я понимаю твоё горе, Эльжбета, но ничего не поделаешь. Все мы смертны, только кому-то даровано, за его праведную жизнь, прожить немного дольше, чем остальным. Смирись. Ты не одинока на этой земле. А Альберта уже не вернёшь, упокой Господь его грешную душу. --
Женщина посмотрела на него и воскликнула:
-- Ну почему Бог не забрал меня вместе с ним?! --
-- Мама, успокойся, ты нужна нам, -- еле сдерживая слёзы, произнесла дочь Эльжбеты.
Женщина посмотрела на неё невидящим взглядом и ничего не ответила. Наконец, при помощи сыновей, её удалось отвести от гроба. Она не переставала причитать,  и  всё время  пыталась вырваться.
Как только её увели, работники кладбища взялись за ремни и осторожно опустили гроб в могилу. Падре Антонио, перекрестившись, первым бросил горсть земли. Затем тоже самое сделали  Вероника, дочь покойного,  и её братья. Когда пришла очередь Эльжбеты, то она попыталась броситься в могилу, но крепкие сыновья не позволили ей сделать этого.
-- Падре, спасибо Вам за всё, -- поблагодарила священника Вероника.
-- Не стоит благодарностей. Я лишь выполнил свою работу,  -- ответил тот.


«Как всё-таки жаль мне эту женщину. Что ж поделаешь, если у неё на роду написано быть несчастной. Постой, так ведь это же подходящий случай для совершения доброго поступка! А что, если..." -- подумал Люцифер, стоя за двумя раскидистыми липами.
Если бы его заметили, то не придали бы никакого значения. Ну, пришёл человек на кладбище поклониться усопшей родне, и что с того? Он ничем не отличался среди присутствующих на кладбище. Невысокого роста, черноволосый и зеленоглазый.  На нём был  строгий чёрный костюм, голову покрывал  цилиндр такого же цвета, а на руках красовались белые перчатки.
Он стоял и просто наблюдал. После того, как все ушли, Люцифер подошёл к могиле Альберта и о чём-то задумался.


"Несчастный Люцифер. Сколько тягот ему выпало из-за его неправильного видения моих деяний. Ведь прими он мою сторону, то до сих пор бы сидел по левую руку от меня. Так нет же, мало того, что выступил против, так ещё и Еву, один из моих самых удачных шедевров, соблазнил плодом с Древа Жизни и Познания. Причём явился к ней в облике змея-искусителя.
И почему выбрал именно это несчастное создание? Ведь ни Адам, ни Ева, в то время, не ведали ни Добра, ни Зла. А значит и Страх им был неведом.
Ева долго отнекивалась, но Люцифер знал, как правильно к ней подступиться:
-- Боится  Бог, что в день, когда  вы вкусите плоды эти, откроются глаза ваши, и вы будете подобны ему, познав  Добро и Зло. --
И как только я мог не углядеть этого, ума не приложу?! Да что тут скрывать, просто всецело поверил в невозможность проникновения Зла в Эдем. Хотя мог бы и подготовиться заранее, ведь к тому времени отверг от себя Люцифера, который  поклялся, что изведёт Адама и Еву.
Ева отведала яблока,  и все мои мечты на счёт неё канули в Лету. Ведь в ней проснулось желание. Да и Адам тоже хорош. Мог бы и не поддаваться искушению. Говорил же ему:
-- От всякого дерева в саду ты будешь есть,  а от Древа Жизни и Познания  не ешь, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь. --
Так нет, взял и надкусил яблоко!  До чего же я зол был тогда! Изгнал их из Эдема, повелев:
-- За Ваше непослушание обрекаю тебя Ева в муках рожать детей и покоряться мужу. А ты Адам будешь в поте лица добывать свой хлеб. --
А чтобы они не смогли вернуться назад и вновь съесть плодов с древа, став, подобно мне, бессмертными, у врат Эдемского сада поставил на страже херувима с  мечом. Как долго я за ними наблюдал, пытаясь не вмешиваться в ход событий. Сколько раз порывался вернуть их обратно в Эдем, всё-таки они были моими любимыми созданиями.
Адам и Ева мужественно перенесли все лишения,  и я подарил им двух сыновей. О, как они радовались этому! Старшего назвали Каином, а младшего Авелем. Какой заботой и любовью их окружили.  Я наблюдал и радовался!
Повзрослев, Каин занялся земледелием, а Авель стал разводить домашний скот, коим я снабдил их семью вдоволь.
Сказать по правде, мне нравился больше младший сын Адама и Евы. Ведь он был нрава доброго и кроткого.  Всё делал с душой, не требуя ничего взамен. А Каин был нрава злого и жестокого, всем и всеми всегда недовольный. Но я жалел его, не давая погибнуть земным плодам, которые он выращивал.
Почему так сильно отличались сыновья Адама и Евы? Скорее всего,  и в этом случае не обошлось без Люцифера. Я бессмертный и совершенно не нуждаюсь в еде и сне. Когда люди приносят мне жертвоприношения, то получают уверенность в моей защите и помощи. Да и, если положить руку на сердце, чем больше людей верят в меня, тем большим могуществом я обладаю.
Авель отдал лучшее животное из своего стада, причём сделал это от чистого сердца. А Каин, преподнеся плоды земные, сделал это потому, что так надо, без любви и страха пред моим могуществом.
Чтобы доказать, что жертва должна соединяться с внутренней жертвой доброго сердца и добродетельной жизнью, я принял её только у Авеля.
Видели бы вы, как рассвирепел Каин! Весь покрылся красными пятнами и что-то бурчал нечленораздельное, завидев брата. Прочтя его мысли, я сказал ему:
-- Если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица, а если не совершаешь злое, то у дверей грех лежит. Он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним. --
Мне казалось, что он внемлет моим словам и остановиться перед чертой, ведущей в бездну тьмы. Но, видно сильна была его обида на Авеля, если он затеял братоубийство.
Когда на следующий день я, как обычно, решил навестить Адама и Еву, то, не увидев Авеля, забеспокоился.
-- Где ваш младший сын? -- спросил их.
-- Он с Каином отправился в поле. Что-то там не ладилось у старшего сына, -- ответили они мне.
Почувствовав неладное, я бросился в поле и, увидев Каина одного, спросил:
-- Где брат твой? -
Тот, нисколько не смутившись, ответил:
-- Откуда мне знать, ведь не сторож я ему. --
И тут я заметил небольшой холмик со свежей землёй, в самой середине пшеничного поля. Всё поняв, воскликнул:
-- Что же ты наделал, несчастный!  Ведь Авель любил тебя! Отныне не будет тебе покоя, ни ночью, ни днём! Будешь скитаться по земле, не получая плодов её! --
Долгое время бродил по свету Каин, ища смерти. Но не было на всём белом свете существа, что согласилось бы убить его. Ведь его желание, вызванное отчаянием, было преступно и потому не могло быть исполнено. Как не странно, нашлись люди, пошедшие вслед за ним в изгнание.
Как жаль, что Каин и ему подобные не понимают, что жизнь человека есть бесценный дар, поэтому он не имеет права ни сам себя лишать жизни, ни отнимать её у других. Убийство -- есть самый тяжкий грех!
Что касается самого Люцифера, то он был изгнан из Рая. Я сказал ему, что с каждым человеком, согласившимся на сделку с ним, подписанную кровью, он будет отдаляться от Рая. Причём ставкой была бессмертная душа несчастного. А с каждым человеком, отказавшимся от сделки, он будет приближаться к Раю. Однако  за несколько тысяч лет, ни один сын Адама и Евы не отказался от выгодной продажи своей души.
Люцифер ушёл, забрав с собой прекрасную Лилит, первую спутницу Адама, которую тот отверг.
Несчастное создание! Я создал её, так же как и Адама из праха земного. Но он посчитал, что его спутница не может быть ему равной и тем самым обрёк её на вечные страдания.
Кто знает, если бы я заставил его одуматься, тогда бы не случилось того, что случилось... Бедная несчастная Лилит! Равная Адаму и совершенная во всём, связавшись с Люцифером, она стала исчадием зла, превратившись в убийцу младенцев.
И вот теперь, по истечении нескольких тысячелетий, Люцифер готов признать свою неправоту. Ну,  что же, я готов дать ему такую возможность. Хотя, если честно, не особо уверен в его успехе. Ведь он слишком долго творит Зло,  и оно въелось в каждую клеточку его естества. Но, поживём, - увидим.
Кстати, он что-то уже задумал. Ну-ка, ну-ка, сделаем резкость, та-ак. Теперь стало намного чётче. Ага, стоит у могилы Альберта и о чём-то думает. Посмотрим, что из всего этого получится..." -- размышлял Бог, всматриваясь в Зеркало Жизни.


Вся дорога домой прошла в гробовом молчании. Эльжбета полностью ушла в себя. Вероника с братьями решили её не беспокоить. Девушка  сидела на заднем сидении автомобиля и размышляла о происшедшем:
"Не понимаю, почему мама так убивается?! По-моему, отец совершенно не стоит её слёз. Что хорошего она от него видела? Отец отличался крутым нравом и, если что было не по нему, то не стеснялся пускать в ход свои кулаки. Сколько себя помню, мама никогда не улыбалась, а покорно выполняла все его требования.
Любила ли я отца? Скорее нет, чем да. Что он для нас, своих родных кровиночек  сделал хорошего? Да, мы никогда не знали ни голода, ни холода и у нас всегда было во что одеться. Но разве только в этом заключается роль отца? Он никогда не играл с нами, не говоря уже о банальной сказки на ночь. Сказать честно, то мы просто побаивались его.
Жалею ли я его? Хотелось бы ответить утвердительно, но это было бы неправдой. Рада ли я, что его больше нет? Да простит меня Бог, тысячу раз "да"! Теперь, когда он умер, мама может вздохнуть спокойно. Да и нам не нужно больше затихать при его появлении.
Держу ли я на отца обиду? Снова отвечу утвердительно. И дело вовсе не в его невнимании ко мне. Я к этому как-то быстро привыкла, ещё в раннем детстве. Хотя так завидовала подружкам, отцы которых всё своё свободное время проводили с ними. Нет, тут дело абсолютно в другом. Отец, лишив меня своего внимания в детстве, вдруг решил принять участие в моей взрослой жизни. Если бы не он, то я давно бы уже жила счастливым браком с Георгом. Видите ли, не нравилось отцу то, что у моего возлюбленного не было состояния. Можно подумать, что наша семья была несметно богатой! Георг не принц или барон, он обыкновенный художник. Да, у него нет всемирной известности, но это ведь дело наживное. Появятся клиенты, будут и деньги, а там и...
Самое главное то, что мы искренне любим друг друга! Но, как сказал тогда отец:
-- Любовь -- это всего лишь глупые бабские россказни. Мы же с твоей матерью всю жизнь без неё прожили и ничего, живы-здоровы. Самое главное -- это место в обществе и состояние! --
Втайне от него, мы всё равно продолжали встречаться. А теперь, после смерти отца, я наконец-то смогу сочетаться браком с моим Георгом!"
Когда приехали домой, Карл и Густав помогли вылезти матери и отвели её домой. А Вероника, расплатившись с водителем, тут же побежала к Георгу. Благо  тот жил всего лишь в пяти минутах ходьбы от них.
Забежав к нему в дом, она с порога крикнула:
-- Милый, теперь никто не помешает нам быть вместе! --
Георг  стоял к ней спиной и что-то изображал на холсте. Услышав её, он, не оборачиваясь, вместо жарких объятий и пламенных поцелуев, сухо ответил:
-- Вероника, как ты можешь сейчас об этом говорить? Только что умер твой отец. Побойся Бога и попробуй вести себя подобающе. --
Девушка застыла на месте, непонимающе глядя на него. Но Георг как будто её совсем не замечал, продолжая свою работу.
"Что с ним случилось? Не он ли говорил, что главная проблема, мешающая   счастью, это её отец? И что теперь, когда того не стало? Неужели Георг разлюбил меня?"--  задумалась Вероника.
Наконец, нехотя оторвавшись от холста, но,  не смотря на неё, парень произнёс:
-- А ты думала, что я буду прыгать от счастья, узнав о смерти твоего отца? В отличие от тебя, Вероника, у меня есть чувство человеческого сострадания. Да, мы с ним не были в дружеских отношениях, но это совсем не означает, что я тут же брошу всё и поведу тебя под венец. --
Девушка не узнавала своего возлюбленного. И даже на мгновенье показалось, что перед ней стоял совершенно чужой человек.
-- Милый, я не узнаю тебя и мне очень страшно от этого. Скажи, что ты просто сильно занят и не хочешь меня видеть. Я пойму и вернусь попозже, -- тихо произнесла она.
-- Вероника, ну как ты не можешь понять, своим куриным мозгом, что сейчас не самое подходящее время для радости! Иди домой и поддержи свою несчастную мать! -- вдруг воскликнул Георг,  и девушка в ужасе выбежала из его дома.
"Он меня больше не любит! Но что произошло? Неужели, он всё это время играл с моими чувствами? Если это так, то мне незачем жить!" --  подумала она, направляясь, домой...

"Ну, вроде бы я не слишком переусердствовал. Как-то несправедливо по отношению к усопшему получается. Каким бы ни был Альберт, он, в первую очередь, её родной отец!" -- подумал Люцифер, покидая дом Георга.

"Что со мною произошло? Ничего не понимаю! Помню только, что я стоял и рисовал вид за окном. Потом почувствовал сильный холод и боль в сердце, как будто кто-то проколол его насквозь. А затем.... Смутно всё как-то... Ах да, вроде бы Вероника забегала и что-то мне сказала.... Не помню... Ладно, сейчас сам к ней схожу и обо всём узнаю!» --  подумал возлюбленный Виктории и, отложив кисть, вышел из дома.

Придя домой, девушка застала мать сидящей на диване в гостиной.
"Бедная мамочка! Ну почему мне не так тошно, как ей? Георг прав, я плохая дочь, но ничего с этим поделать не могу. А что если теперь он не захочет, видится со мной?! Ох, Вероника! Беги-ка к нему, пока не поздно!" -- подумала она и уже хотела броситься к нему домой, как в дверь позвонили.
-- Кто там? -- спросила девушка.
-- Вероника, открой, это я, Георг, -- послышалось снаружи.
"Вот и хорошо, что он сам пришёл! Сейчас я сыграю роль убитой горем дочери, чтоб показать, что и мне известно сострадание" -- подумала девушка, открывая дверь.
-- Горе-то какое! -- воскликнула Вероника, -- бедный мой отец! Ну почему он?! Боже, верни его, забери лучше меня!
Георг стоял и непонимающе на неё смотрел.
"Ничего себе! А я-то всегда считал, что она всем сердцем его ненавидела. А оказывается наоборот, души в нём не чаяла. Бедная Вероника! Надо бы поддержать её как-нибудь"--  подумал он, подойдя к девушке поближе.
-- Что же мы будем теперь без него делать-то? На кого он нас оставил? -- продолжала свой спектакль Вероника.
"Как она убивается! Неужели на самом деле так любила старого брюзгу Альберта? Вот где настоящая дочерняя признательность!" -- подумал Георг, а вслух сказал:
-- Вероника, прими мои самые искренние соболезнования! Это на самом деле невосполнимая утрата для твоей семьи. Сказать честно, я и предположить себе не мог, что ты так любила своего отца. --
Услышав такие слова, девушка замерла, как вкопанная.
"Ничего не понимаю! Буквально десять минут назад он обвинил меня в отсутствие совести, а теперь удивляется моим "слезам"! Нет, тут что-то явно не то!" -- подумала она, а вслух произнесла:
-- Милый, но ты совсем недавно обвинял меня в отсутствие сострадания! Неужели ничего не помнишь? --
Георг посмотрел на неё пристально и ответил:
-- Вероника, сказать по правде, я вообще ничего не помню из того, что произошло, какое-то наваждение.  --
Девушка подошла и крепко его обняла, сказав:
-- Милый, а я-то, дурочка, подумала, что ты меня разлюбил. Вот и решила разыграть весь этот спектакль. --
-- А как твоя мама? -- вдруг спросил её Георг.
Вероника, кинув взгляд в гостиную, ответила:
-- Она как приехала домой, так и сидит с тех пор, не говоря ни слова, как статуя. --
-- Так может быть ей нужна наша помощь? -- снова спросил Георг.
-- А давай мы пойдём и сами у неё спросим, -- ответила ему девушка.
Когда они вошли в гостиную, то Эльжбета даже не пошевелилась.
-- Мамочка, тебе нужно что-нибудь? -- спросила её Вероника.
Но та ничего не ответила.
-- Давай хотя бы уложим её в постель. Пусть немного поспит, -- предложил Георг.
Они раздели несчастную Эльжбету,  и перенесли в спальню, положив на кровать.
-- Пусть поспит, а мы пока пойдем, прогуляемся, -- предложил Георг.
-- Пойдём, но только недолго, а то мне ещё ужин готовить, -- произнесла Вероника...


"Никак не могу понять эту бессердечную девчонку! Умер её родной отец, а в её глазах ни слезинки! Разве так можно?! Несчастная мать вне себя от горя. Так могла бы для приличия погоревать! В который раз убеждаюсь, что люди самое неудачное творение Бога! Но, хватит об этом! Мне просто позарез нужно сделать что-то доброе! А не помочь ли выйти из нервного ступора Эльжбете?" -- подумал Люцифер, стоя за занавесками в гостиной.
Он подошёл к несчастной матери Вероники и что-то тихо прошептал ей в ухо. Эльжбета тут же вскрикнула, открыв невидящие глаза, а затем снова их закрыла, уснув спокойным сном.
"Ну, вот и хорошо! Одно дело сделано. Что же ещё? Может быть,  поймать душу старого Альберта и вернуть к жизни? Нет, это совсем не то! Пусть покоится с миром, всё равно его душа принадлежит мне. Думай, Люцифер, думай! Ничего в голову не приходит! Ладно, в моём распоряжении вечность, так что что-нибудь я обязательно придумаю" -- подумал падший ангел, опускаясь в кресло-качалку.


"А ведь Люцифер вполне может творить добро. Я рад, что не ошибся в нём. Наш долгий спор должен когда-нибудь кончиться. Сказать честно, то он мне порядком надоел.
Что есть Свет? Дар Солнца, благодаря которому живёт и здравствует всё живое? Добро, что делает мир лучше, а душу чище? Истина, благодаря которой становится понятен смысл жизни?
Что есть Тьма? Зло, что способно разрушить мир и превратить любое живое существо в монстра? Ложь, разлагающая душу и уничтожающая любые начинания?
Однозначного ответа нет. Ясно одно -- они взаимосвязаны между собой. Скажу больше, одно проистекает из другого. Любой предмет, попадая под воздействие света, начинает отбрасывать тень. И это непреложная истина. Стоит только убрать источник света, как тут же пропадёт и тень.
Обладающие светлой душой способны рассеять тьму, а вот те, у кого "чёрная" душа, ничего, кроме зла, творить не могут. Возможно ли исправление последних? Тысячу раз "да"! Но для этого просто необходимо не только их искреннее желание, но и плодотворное участие. Ведь, как говориться: "Вода под лежачий камень течь не будет"
Всё-таки Люцифер не всегда был падшим ангелом, поэтому шанс на исправление у него есть  и немалый. Всё зависит от того, что в нём перевесит: стремление брать или желание отдавать, причём без остатка.
Первый шаг он сделал, теперь ему остаётся не сворачивать с намеченного пути. Но, если что-то пойдёт не так, то мне придётся вмешаться. К сожалению, в этом случае действия Люцифера засчитаны не будут.
Как всё-таки трудно быть Богом! Признаюсь, что мне иногда хочется всё бросить и уйти. Думаете легко каждый миг выслушивать жалобы? Я один, а людей миллиарды и каждый надеется на быструю помощь. И самое обидное то, что обо мне вспоминаю лишь в самые горькие минуты, забывая в радости. Разве это справедливо?!
Если бы вы слышали то, о чём порой меня просят. На многие просьбы я даже не знаю, как ответить. А есть и такие, на которые вовсе не обращаю внимания.
Когда просят здоровья близким людям, помощи в учёбе, удачи в ратном деле  или защите от Зла, то я, не задумываясь, выполняю.
Однако бывает, что умоляют дать денег или власти. Я что банк или верховный правитель?! Да и зачем это всё?! Человек смертен, а с собой после смерти ни денег, ни регалий, не заберёшь.
Бывают и такие, что просят убрать с пути конкурента любыми способами или предоставить бессмертие. Просьбы данного толка меня просто убивают. Неужели, чтобы добиться желаемого, надо обязательно идти по головам или оставлять за собой кровавый шлейф?! А зачем, скажите мне, бессмертие человеку?! Когда он выделенный-то срок нормально прожить не может.
И заметьте, я всё делаю, ничего взамен, кроме веры, не прося!
А тот же Люцифер готов всё, что угодно предоставить, но только в обмен на бессмертную душу.
Что-то я разоткровенничался.. Пора, наверное,  на отдых. Тяжело, знаете ли, быть одновременно в прошлом, настоящем и будущем, не растеряв рассудок и желание действовать.
Как там Люцифер?" -- прервал свои размышления Бог, посмотрев в Зеркало Жизни.


На следующее утро Эльжбета проснулась и почувствовала себя лучше. Она, наконец, смирилась со смертью мужа.
"Бедный Альберт, вот и нет его рядом со мной. Испытываю ли я горе? Если вчера была готова пойти вслед за ним, то сейчас даже рада его смерти. 
Любила ли я Альберта? Да, от первого дня нашего знакомства и  до последнего его вздоха. Любил ли он меня? Скорее нет, чем да. В моём лице он получил ломовую лошадь, тянущую за собой весь семейный быт. Готовка, стирка, уборка, воспитание детей -- всё легло на мои плечи. А что же делал Альберт? Просто жил, без забот и печалей, как паразит.
Счастлива ли я сейчас? Тысячу раз "да"! Теперь мне не придётся выслушивать его придирки, а моё тело никогда больше не почувствует удары его кулаков.
Спи спокойно, мой тиран! А я, наконец-то,  вздохну полной грудью и начну жить, забыв о сосуществовании с тобой..." -- подумала Эльжбета и, встав с постели, пошла в гостиную.
Там, уткнувшись в книгу, сидела Вероника.
-- С добрым утром, доченька. А где твои братья? -- спросила её Эльжбета.
Вероника оторвалась от книги и посмотрела на мать.
Эльжбета стояла напротив её и улыбалась.
"Ну, слава Богу! А то я уж думала, что она никогда не успокоится!"--  подумала девушка и ответила:
-- С добрым утром, мамочка. А Карл с Густавом ещё засветло пошли в магазин. Ведь он был закрыт почти неделю. --
Эльжбета, на минуту задумавшись, произнесла:
-- Как же я могла позабыть о магазине. Совсем с похоронами твоего отца закрутилась. А ведь торговля была его коньком. Правда,  в последнее время дела шли не особенно хорошо -- поставщикам не очень нравился неуживчивый характер Альберта. Теперь-то магазин в руках Густава и Карла. Я уверена, что им удастся изменить положение к лучшему. --



Вероника с раннего детства обожала своих старших братьев-близнецов, а они старались уделять сестрёнке как можно больше внимания. Старый Альберт больше всех любил Густава, ибо тот с ранних лет проявил тягу к торговле. К Карлу он относился снисходительно, а Веронику не замечал совсем, до тех пор, пока не встал вопрос об её женитьбе.
Эльжбета же, как добрая матушка, старалась распределить свою любовь между всеми детьми.
Порой веронике казалось, что она не родная дочь старого Альберта.
--Мама, почему отец так ко мне относится? Неужели у него нет сердца? -- спрашивала девушка свою мать.
Та, тяжело вздохнув, отвечала:
-- Не обижайся на отца, милая, такой уж неуживчивый у него характер. Он любит тебя, просто не подаёт виду. --
"Скорее бы повзрослеть и выйти замуж и навсегда покинуть этот дом! Только вот маму жалко. Ведь она всё прощает отцу" -- думала тогда Вероника.
Теперь же, когда старый Альберт умер, она наконец-то сможет выйти замуж за Георга, которого любила всем сердцем.
Со своим возлюбленным девушка познакомилась на ярмарке, которая ежегодно проводилась в их городе, по случаю дня Святого Георга. В тот день она вместе с матерью решила обновить гардероб. Проходя мимо прилавка Георга, Вероника заметила его прекрасные пейзажи. Девушка решила тут же познакомиться с молодым художником, который к тому же оказался образованным человеком и замечательным собеседником. Вероника даже упросила маму купить один из пейзажей Георга. Эльжбета долго упиралась, боясь, что лишняя трата средств разозлит мужа. Но всё-таки поддалась на уговоры дочери. Как и следовало ожидать, старому Альберту не понравился пейзаж,  и он снова побил жену.
Когда же он узнал, что его дочь якшается с "этим маракой", то разразился крупный скандал. Как всегда,  больше всех пострадала Эльжбета.
-- Я запрещаю тебе выходить из дома без моего разрешения! - сказал тогда старый Альберт Веронике.
Но разве можно приказать сердцу?! Девушка, хоть и боялась отца, но не прекращала встречаться с Георгом. А когда "добрые люди" поведали старому Альберту об их встречах, то тот решил раз и навсегда положить этому конец, выдав непокорную дочь за сына одного из своих поставщиков.
-- Убью сразу двух зайцев! Избавлюсь от этой дурёхи и получу выгодные скидки на товар! -- говорил он Эльжбете.
Свадьба намечалась на июнь месяц, а до тех пор старый Альберт, строго-настрого, запретил дочери покидать дом.
Надо сказать, что избранник старого Альберта так же не был в восторге от сделки с его отцом. У Якова   была возлюбленная. Но Харольд, его отец, был против.
Значит,  смерть старого Альберта помогла четырём влюблённым объединиться.


Несмотря на любовь отца, Густав предпочитал общество матери, чем вызывал недовольство старого Альберта.
-- Перестань крутиться у её юбки! Ты же мой наследник и должен научиться всему, пока я жив! -- говорил последний сыну.
Но Густав всё равно больше любил свою мать, а отца он просто терпеть не мог. Да, ему была по душе торговля. Но то, как занимался ею отец, вызывало у Густава негодование.
-- Разве можно так вести дела?! Время неумолимо идёт вперёд и то, что вчера было бесценным, сегодня гроша выеденного не стоит. Надо идти в ногу с прогрессом, а не прозябать в прошлом. Продукты -- вот что никогда не потеряет спрос! А что касается скобяных изделий и садового инвентаря, то они будут в нагрузку, -- говорил он своей матери.
На что та, улыбнувшись, говорила:
-- Мальчик мой, не спорь с отцом, ведь он в торговле уже тридцать лет. --
Что касается личной жизни, то Густав был чересчур застенчив. Сколько не пыталась Эльжбета свести его с дочерями своих подруг, но всё заканчивалось первым свиданием.
-- Ах, сынок. Ты уже не мальчик и тебе надо бы задуматься о женитьбе, -- вздыхая, говорила ему Эльжбета.
На что у Густава всегда был один ответ:
-- Мама, живём только раз. Вот скоплю состояние, а потом и о ней  подумаю. --
Но время шло, а он так и не решился с кем-нибудь соединить свою судьбу.

Что касается Карла, то он пытался как можно меньше пересекаться с отцом. Старый Альберт постоянно сравнивал его с Густавом, думая, что он  возьмётся за ум. Но Карл даже не старался вникать в тонкости торговли. Он всё своё время отдавал стихам, мечтая стать вторым Шекспиром.
-- Вот увидишь, мама, наступит день,  и моё имя будет у всех на устах! -- говорил он часто Эльжбете.
На что она, тяжело вздохнув, отвечала:
-- Сыночек, разве стихами можно прокормить семью?! Вот твой старший брат идёт по стопам отца, а Вероника, выйдя замуж, станет отличной хозяйкой. --
Карл бросал на неё печальный взгляд и уходил к себе в комнату, дабы предаться стихам.
-- Я не понимаю, в кого он такой уродился? Лентяй, занимающийся чепухой! Выучили его на свою голову грамоте, вот теперь и расхлёбываем! -- гневно говорил о нём старый Альберт.
В отличие от Густава, Карл не знал проблем с девушками. Да и кто останется равнодушным, если ему будут посвящать стихи?!
-- Сынок, ты бы поосторожнее с девушками. Твой отец еле-еле договорился с гробовщиком Гербертом, чтобы тот не придавал огласке твою связь с его дочерью. Не забывай, что тебе надо теперь заботиться о Елене и маленьком Клаусе, -- говорила Карлу его мать.
-- Мама, не беспокойся, больше того, что случилось, не повторится. А с Еленой я уже договорился, -- отвечал на это он.

После смерти старого Альберта, Густав решил разделить заботы о магазине с Карлом. Проснувшись на следующий день после похорон, они вдвоём пошли на встречу с поставщиками.
Те их терпеливо ждали у магазина. Извинившись за опоздание, Густав открыл дверь магазина и пропустил Харольда с сыном. А Карл хотел было незаметно ускользнуть, но старший брат, негодующе на него посмотрев, сказал:
-- Ты куда это собрался? Мы же договорились, что будем вместе заниматься торговлей. --
С печальным видом Карл зашёл внутрь, закрыв за собой дверь.
-- После смерти нашего отца мы решили разнообразить торговлю. Как вы смотрите на то, чтобы кроме скобяных изделий и садового инвентаря, торговать и продуктами питания? -- спросил Густав Хародьда, когда они расположились на диване в бывшем кабинете старого Альберта.
Вместо отца ответил молодой Яков:
-- Если вы и дальше будете покупать у нас садовый инвентарь, то мы не против. --
-- Сын прав! А ещё мне бы хотелось иметь процент от торговли продуктами. Кстати, если понадобится свежее молоко, сыр домашний, сметана и творог, то мы сможет всё это поставлять, -- произнёс Харольд.
--- Мы согласны, -- ответил Густав.
Когда Харольд с сыном ушли, довольные заключённой сделкой, Карл взмолился:
-- Отпусти меня на волю, пожалуйста. Мне всё равно никогда не понять тонкости торгового дела. --
Густав пристально на него посмотрел и сказал:
-- Братец, а что ты скажешь, если я, как только мы станем хорошо зарабатывать, выделю деньги на строительство небольшой типографии? --
Глаза Карла заблестели и он спросил:
-- Ты, правда, сделаешь это? --
Густав улыбнулся и ответил:
-- Братец, я же знаю твою самую сокровенную мечту. --
--Спасибо тебе, брат! Тогда по рукам! С чего начнём? -- восторженно произнёс Карл.
-- Для начала, мы сделаем небольшой ремонт, поделив магазин на две равные части. В одной половине будут находиться продукты, в другой -- всё остальное. Рабочих мы найдём у старого Герберта, -- продолжил свою мысль Густав.
-- А может быть в другом месте? -- с надеждой спросил Карл.
Густав, с улыбкой на него посмотрев, ответил:
-- Вот женился бы на Елене, тогда бы нам всё за полцены сделали. --
Карл покраснел и ответил:
-- Братец, я согласен на рабочих Герберта, но только больше не вспоминай про неё!  --

"Да уж, ну и семейка! Не могли,  что ли хотя бы месяц подождать?! Альберт только что умер, а они уже свои планы осуществляют! Хотя, если всё взвесить, то старый брюзга заслужил такое отношение, прости Господи. Ничего, как совершу доброе дело, так сразу же возьмусь за его душу! А пока надо бы понаблюдать за этой интересной семейкой.
Лично мне нравится Густов. Сразу видно делового человека! Правда с девушками ему не везёт, но это я могу быстро исправить!
Что касается Карла, то он постоянно витает в облаках. Поэт, понимаешь ли! Видал я, таких как он, все они плохо кончали свою жизнь. Только единицы становились знаменитыми и состоятельными. Взять того же Уильяма Шекспира. Написал свои поэмы и купил себе домик.  А Гёте, ведь именно я ему надиктовал его бессмертного "Фауста".
К Веронике у меня своеобразное отношение. Вроде бы и нравится она мне своим упорством, но что-то в ней меня настораживает. Для  сначала я займусь устройством личной жизни Густава" -- подумал Люцифер, выходя из-за гардин в гостиной.

До позднего вечера пробыли в магазине Карл и Густав. Старший брат терпеливо объяснял младшему все тонкости обращения с кассовым аппаратом. Как тяжело было Карлу, ведь всё его естество стремилось наружу, вон из этого пыльного помещения, навстречу полной Луне. А Густав будто бы и не замечал этого.
Наконец, он  сказал, посмотрев на настенные часы:
-- Смотри-ка, уже почти полночь. Как быстро пролетело время, а мы так ничего и не сделали. Ну, ничего, завтра с утра продолжим. А теперь домой.--
Карл был счастлив!
"Вон отсюда и как можно скорее! Не переносит моя душа такого заточения! Как только этого не может понять Густав! Но если он действительно собирается открыть типографию, то придётся терпеть" -- подумал он, предвкушая свою всемирную известность.
Закрыв магазин, братья направились домой. На улице было уже темно,  и повсюду горели фонари. До дома было двадцать минут спокойного ходьбы.
Карл ушёл в себя, паря в мире грёз. А Густав думал о том, как поскорее решить все дела с ремонтом.
Вдруг раздался душераздирающий крик. Первым очнулся Карл и сказал:
-- Густав, ты слышал? --
Старший брат посмотрел на него и утвердительно кивнул головой. Крик повторился ещё раз. Братья остановились.
-- Карл, я думаю, что нам необходимо прийти на помощь. Мне кажется, что это кричала женщина, -- произнёс Густав после непродолжительного молчания.
Младший брат посмотрел на него и утвердительно кивнул головой. Крик повторился в третий раз. Братья, определив, откуда он доносился, пошли быстрым шагом на спасение несчастной.
Чем дальше они шли, тем сильнее колотилось сердце Карла. Он не был смельчаком, готовым броситься в драку. Но и трусом его нельзя было назвать. Что касается Густава, то тот ничего на свете не боялся.
Наконец,  они заметили девушку, отбивающуюся от двух подвыпивших мужчин.
-- Помогите! -- кричала она.
-- Ори, сколько тебе вздумается, дорогуша! В эту пору все добропорядочные жители уже видят сны, -- говорил ей один из нападающих.
-- Помогите! -- вновь закричала девушка.
В этот момент из-за угла выскочил Густав и сразу же набросился на державшего девушку мужчину. А Карл, выждав несколько мгновений, чтобы унять дрожь в коленях, пошёл против второго.
Увидев появившихся мужчин, нападавшие вначале опешили, а потом один из них вытащил нож и пошёл на Густава.
-- Тебе что, парень, жить надоело?! Сейчас как всажу под ребро и поминай, как звали! -- воскликнул он.
Откуда ему было знать, что Густав занимался боксом. Пару точных ударов в челюсть и нападавший лежал на земле. Его сообщник, увидев это, решил ретироваться.
-- Мисс, с Вами всё в порядке? -- спросил Густав у девушки.
Та посмотрела на него и ответила:
-- Спасибо Вам большое! Если бы ни Вы... --
-- Настоящие мужчины никогда не пройдут мимо, если прекрасному созданию угрожает опасность. Ведь я прав, Карл? -- произнёс Густав, улыбаясь.
Тот лишь кивнул головой в ответ, успокаиваясь.
-- Имею честь представиться, Густав Хедриксон. А это мой брат Карл, -- сказал Густав, поклонившись. --
-- Виктория Беградова, -- произнесла девушка и её лицо залилось краской от смущения.
-- Очень приятно. Давайте мы Вас проводим до дома. Вдруг кто-нибудь ещё вознамерится на Вас напасть, -- предложил Густав.
-- Буду очень Вам благодарна, -- ответила девушка, вновь покраснев.
Как оказалось, Виктория жила недалеко от братьев. Пока они шли до дома, девушка рассказала о себе.  Густав слушал её, не перебивая. Вскоре  Виктория сказала:
-- А вот и мой дом. Большое Вам спасибо! --
-- Не стоит благодарности, так бы поступил каждый уважающий себя мужчина, -- ответил ей Густав, поцеловав руку.
Когда Виктория скрылась за дверью дома, Карл тихо сказал:
-- А она довольно красивая! --
Густав, пристально на него посмотрев, произнёс:
-- Братец, тебе что, Елены оказалось недостаточно?! --
Карл, покрывшись румянцем, ничего не ответил.
-- Ладно, я же пошутил. Пойдём скорее домой. Поедим и сразу спать. Завтра у нас очень тяжёлый день, -- сказал Густав.
Вскоре они были дома. Вероника уже спала, а Эльжбета дожидалась сыновей.
-- Что вы так долго, мальчики? -- спросила она, когда братья вошли в гостиную.
-- Да мы ...-- хотел было всё рассказать Карл, но Густав его перебил:
-- Дел просто слишком много неотложных накопилось, вот и задержались. --
-- Пойдёмте я вас накормлю ужином, -- произнесла Эльжбета.
-- Ложись спокойно спать, мы сами себе всё разогреем, -- остановил её Густав.
Поужинав, братья разошлись по своим комнатам и вскоре заснули крепким сном праведников.


"Так, первая фаза знакомства завершена! Ну и пудовые кулаки у Густава! Не будь я бессмертным, давно бы умер! А Карл тоже ничего, хоть и боялся. Так, на завтра у меня небольшой выходной намечен -- надо бы свою вотчину проверить" -- подумал Люцифер, потирая руки от удовольствия.
-- Цербер, ты где, мой мальчик? -- позвал он кого-то.
В тот же миг из темноты появился  трёхголовый пёс, у которого из всех трёх пастей капала зловонная  слюна.
-- Ну, иди же ко мне, мой мальчик. Ты отлично справился со своей ролью! Скажу честно, я даже на мгновение подумал, что рядом со мной настоящий человек. Ну,  всё, пора домой, -- произнёс Люцифер и, нарисовав в воздухе знак молнии, исчез в образовавшемся портала.


Густав никогда не видел снов, даже в детстве. Но после приключившегося, он всю ночь видел Викторию. Причём всякий раз, спасая её, то от огнедышащих драконов, то от бесчинствующих разбойников. Это было удивительно ещё и потому, что, в отличие от Карла, Густав никогда особо не увлекался чтением книг. Он, подобно старому Альберту, считал это пустой тратой времени.
Его младший брат, потрясённый схваткой, видел во сне, то Елену, в облике Медузы-Горгоны, то её отца, с громадным ножом в руках. И только под утро Карл смог заснуть спокойным сном.

"Ну,  ты только посмотри на него! Ай да Люцифер! Как он ловко всё обставил! Одно слово -- молодец! Если и другие его поступки будут такими же, то я буду просто сиять от счастья! Интересно, будут ли Густав и Виктория вместе? Сколько раз я намекал парню, устами его матери:
-- Любовь -- это божий дар и он преподносит его только избранным! --
Но он и слушать ничего не хотел! А вот у Люцифера всё должно получиться! Ладно, поживём -- увидим.." -- подумал Бог, оторвавшись от Зеркала Жизни.


-- Всем доброе утро! -- раздался звонкий голос Вероники, отозвавшийся эхом от стен старого дома.
-- Доброе утро, доченька. Я смотрю, что у тебя прекрасное настроение. Не поделишься ли причиной радости? -- улыбнувшись, произнесла Эльжбета.
Вероника сияла как утреннее солнце. Она улыбнулась и, поцеловав мать, ответила:
-- Мамочка, я люблю и любима! Не это ли настоящее счастье! --
Услышав о Любви, Густав замер, как будто бы что-то вспоминая. А Карл чуть не подавился кашей.
-- Сынок, что с тобой? -- спросила его Эльжбета.
-- Ничего, просто комок в каше попался, -- ответил он, не поднимая глаз.
-- Так будь поосторожнее, сынок, -- произнесла Эльжбета.
Ничего не ответив, Карл быстро доел кашу,  и хотел было уйти к себе в комнату, но Густав остановил его:
-- Братец, ты разве забыл, что мы сегодня собирались продолжить, начатую вчера работу? --
"Вот привязался, как клещ! Не видит, что я не в настроении?"--  подумал Карл, а вслух ответил:
-- Конечно же,  я помню, Густав. Просто думал немного отдохнуть после завтрака. --
Тот удивлённо на него посмотрел и произнёс:
-- О каком отдыхе может идти речь, когда у нас дел невпроворот? --
-- Да что ты, в самом деле, сынок, дай ему хоть немного после еды отдохнуть, -- сказала Эльжбета своему старшему сыну, с укором на него посмотрев.
Густав, тяжело вздохнув, ответил:
-- Ладно, пусть передохнёт, но только недолго. А я пойду в магазин и хоть что-нибудь сделаю. --
Карл, поблагодарив мать, поднялся к себе в комнату и прилёг на кровать.
"Что со мной происходит? Ночь не спал, всё время Елена перед глазами стояла. Да, я виноват. Ну не смог устоять перед её красотой, так что, теперь всю жизнь мучатся? Подумаешь, ребёнка родила. Так я разве отказывался от него? Это её отец решил, что Елена и без него управится. А может быть,  я в неё влюбился?! Чушь! А если ..."  -- его размышления прервала Вероника, без стука вошедшая комнату.
-- Можно с тобой поговорить? -- спросила она, присаживаясь на край кровати.
Карл пристально на неё посмотрел и понял, что так просто не отделается.
-- Только недолго, а то мне скоро нужно будет в магазин идти, -- ответил он ей.
Вероника, обрадовавшись, поцеловала брата в щёку. Тот поморщился, а его сестра будто бы и не заметила этого.
-- Карл, а ты любил когда-нибудь? -- спросила она.
"Они что, все сговорились что ли?" --  подумал Карл, а вслух ответил:
-- Сестрёнка, если честно, то было у меня нечто подобное. --
-- С Еленой? -- снова спросила Вероника.
"Ну, это уже,  ни в какие ворота не лезет! Точно сговорились меня с ума свести!" -- подумал Карл раздражённо, а вслух ответил:
-- Понимаешь ли, сестрёнка. Любовь ведь такая сложная штука, что ты сначала и не понимаешь происходящее внутри тебя. А когда наступает прозрение, то что-то предпринимать уже сложно. --
Вероника посмотрела на него и произнесла:
-- Карл, я люблю Георга и очень хочу с ним соединить свою жизнь! Что ты о нём думаешь, только честно? --
"Парень как парень, ничего в нём особенного. Господи, да я же не девушка, чтобы о нём говорить!" -- подумал он, а вслух сказал:
-- Вероника, если честно, то он мне очень нравится. Не каждый стремится к осуществлению своей мечты. Он, как и я, человечек творческий, поэтому думаю, что ты будешь счастлива с ним. --
Девушка ещё раз поцеловала брата в щёку и выбежала из его комнаты.
"Все вокруг посходили с ума! Правду говорят, что любовь, воспламеняя сердце и заставляя петь душу, разрушает разум. Ладно, пойду-ка я в магазин, а то вдруг она вернётся"  -- подумал Карл и вышел из комнаты...

Перед огромными воротами, являющимися входом в Чистилище, стояло великое множество призрачных людей. Это души почивших в бозе смертных ожидали своей участи: отправиться в Рай или пройти, во имя искупление грехов, двенадцать кругов ада. По обеим сторонам находились небольшие возвышения, на которых стояли крылатые Архангелы с трубами в руках. Как только душа подлетала к воротам, они начинали громогласно играть, призывая к тишине и вниманию.
-- Альберт Хедриксон, уроженец Байолета! -- произнёс кто-то невидимый.
Душа старого нечестивца  начала мерцать в ответ. Вдруг сверкнула молния,  и из пустоты возник Люцифер, держащий на поводке вырывающегося Цербера. В другой руке он держал "сачок для душ".
-- Этот принадлежит мне! -- воскликнул Люцифер.
Наступила тишина. Архангелы замерли в ожидании.
-- Альберт Хедриксон, Вы приговорены к искуплению своих грехов путём отбытия наказания в Аду. До тех пор, пока невинная душа в мире смертных, по собственной воле, трижды не помолится за Ваше  спасение, Вы будете находиться в Преисподней! -- вновь произнёс кто-то невидимый.
Люцифер подошёл к  старому  Альберту и  тут же исчез вместе с ним. Архангелы громогласно протрубили, возвещая о принятом решении.

-- Цербер, куда,  по-твоему,  я должен поместить эту ничтожную душонку? -- спросил Люцифер, очутившись в преисподней.
Ужасный трёхголовый пёс, порождение Тифона и Ехидны, внимательно посмотрел на своего хозяина и первая его голова произнесла:
-- Учитывая все его прегрешения, он должен пройти все круги Ада. --
Вторая голова, считающаяся самой мудрой, ответила:
-- Я думаю, что надо выбрать самый тяжкий из его грехов. --
Третья же только кивнула, выразив своё согласие.
Люцифер, потрепав Цербера по холке, произнёс:
-- Я всякий раз убеждаюсь, что не зря наделил тебя способностью говорить! Во-первых, мне не так скучно; во-вторых, одна голова хорошо, а три лучше. Ты прав, выберу самый тяжкий его грех. --
Старый  Альберт, до этого безмолвствующий, вдруг взмолился:
-- Умоляю, сжальтесь надо мной! Я понимаю, что при жизни совершил множество грехов, но сейчас полностью в них раскаиваюсь! --
Люцифер, с отвращением на него посмотрев, сказал Церберу:
-- Ты только послушай его! Он, видите ли, полностью раскаивается! А то, что он несчастную Эльжбету за человека не считал, избивая и издеваясь над ней! Дочку свою, Веронику, чуть до самоубийства не довёл! Да что говорить, он ничтожество! Вряд ли на белом свете найдётся смертный, с чистой душой, который, по собственной воле, попросит о спасении души этого злодея! --
-- Ты абсолютно прав! -- произнесла средняя голова любимца падшего ангела.
В этот момент послышался звон колокольчиков и перед раздражённым Люцифером предстал ангел Света.
"Принесла же его нелёгкая!" -- подумал хозяин преисподней.
-- Падший ангел, Бог хочет тебя видеть! -- произнёс посланник Света.
-- Мальчик мой, ничего не поделаешь, придётся мне выполнить повеление. Ты уж тут присмотри за всем, -- сказал Люцифер Церберу
-- Не беспокойся, хозяин! Ни одна грешная душа не покинет пределов преисподней! -- ответили сразу три головы.
Сверкнула молния и Люцифер исчез. Вслед за ним полетел ангел Света.


-- Густав, ты где? -- спросил Карл, вглядываясь в темноту, царящую в магазине.
"Странно! Он же сказал, что пойдёт сюда! И зачем только я припёрся?"--  подумал он.
-- Карл, поднимайся, я на втором этаже, -- послышался голос его брата.
Дело в том, что незадолго до своей кончины, старый Альберт прикупил весь второй этаж дома, где находился магазин. Когда Карл поднялся, то застал старшего брата, разбирающего какие-то бумаги.
-- Вот, пока тебя не было, решил посмотреть, что твориться здесь. Ведь отец здесь хотел организовать себе комнату для отдыха и кабинет. А остальные комнаты использовать под склад. Я же предлагаю устроить здесь гостиницу. Второй вход, к счастью, имеется, -- произнёс Густав.
-- А что, это хорошая идея! Только вот найдутся ли желающие? -- сказал Карл.
-- Ничего, главное предложить и запросить меньше, чем в городе, -- произнёс Густав.
-- Но сначала здесь просто необходимо сделать ремонт, -- сказал Карл.
-- Вот люди старого Герберта всё это и сделают, -- произнёс Густав.
Услышав имя отца Елены, Карл воскликнул:
-- Да вы что, все издеваетесь надо мной! Просил же тебя, не вспоминай его имя! Знаешь ведь, как мне тяжело становится! --
Густав недоумевающе посмотрел на него, а затем похлопал его по плечу и, улыбнувшись, произнёс:
-- Братец, тут дело не в Герберте! Сдаётся мне, что Елена не даёт тебе покоя! Ну же, признайся, ведь ты любишь её. --
-- Да, я люблю её! Ты теперь доволен?! -- не выдержал и признался  Карл.
Густав посчитал, что будет лучше, если он промолчит.
"Смотри-ка, братец влюбился... Вот так-так... Вероника соединится с Георгом, Карл с Еленой... А я... -- подумал он и тут же вспомнил о Виктории, --  а ведь она мне очень понравилась... Неужели это начало отношений? Сказать честно, то матушка права, без любви мы всего лишь пустые оболочки. Так неужели и я наконец-то встретил ту, единственную и неповторимую, с кем буду счастлив до конца наших дней?!"
Видя, что старший брат замолчал, Карл успокоился и подумал:
"А ведь они все правы, я на самом деле люблю Елену!»
Первым от мыслей очнулся Густав:
-- Карл, что-то мы с тобой расклеились совсем. Вот что, я пойду,  схожу к отцу Елены, а ты пока начинай выносить отобранные мной бумаги вниз. Потом мы их вместе выбросим. --
Увидев, что младший брат ничего не сказал, при упоминании дочери старого Герберта, он утвердился в мысли, что между ними любовь.
Когда Густав ушёл, Карл рьяно ударился в работу, прогоняя мысли, и вскоре в магазине лежала огромная куча бумаг.

Когда Люцифер появился перед Богом, то увидел, что Создатель облачён в белые ниспадающие одежды.
-- Я призвал тебя, падший, чтобы попросить за душу Альберта. Подумай сам, на всём белом свете вряд ли найдётся чистая душа, согласившаяся помолиться за него. Извини, что вмешиваюсь в твои дела, но ... -- начал Творец, но хозяин преисподней перебил его:
-- То-то и оно, что ты вторгаешься в мою юрисдикцию. Не твои ли ангелы отдали душу этого тирана мне?! --
Бог улыбнулся и продолжил:
-- Да, Альберт заслуживает сурового наказания за все свои грехи, в этом ты прав, падший. Но ведь ничего страшного не случиться, если одна душа избежит мук ада.
Я был приятно удивлён, наблюдая за тем, как ты осуществляешь свои добрые дела. Как ловко тебе удалось заставить задуматься Веронику над тем, правильно ли она себя ведёт с памятью об умершем отце. Снял гробовое забвение с Эльжбеты, спася её от сумасшедшего дома. Я уж не говорю о том, как тебе удалось познакомить нелюдимого Густава с Викторией. Теперь он постоянно думает о ней, а значит не за горами их свадьба. Да что говорить, если даже в сердце этого гуляки Карла вспыхнул огонь любви. Так прояви же своё милосердие и к их отцу. --
Люцифер задумался:
"А ведь он  прав, любой человек имеет право на сострадание, даже если при жизни он не совершил ни одного доброго дела. Хотя меня так и подмывает отправить душу Альберта в самое пекло! Но... Раз уж сам Бог просит за его душу, то отказывать ему я не могу. Во-первых, это чревато ухудшением наших новых отношений. А во-вторых, я ведь всегда смогу о чём-нибудь его попросить"
-- Я согласен проявить милосердие к этому варвару. И куда теперь прикажешь девать его душу? -- спросил он.
-- Ну, естественно, что в Раю нет для неё места. Я бы тебе предложил, как следует напугать этого висельника, до смертного ужаса. А потом приспособить к чему-нибудь. Преисподняя большая -- найдёшь для него какое-нибудь дельце, -- ответил ему Бог.
Создатель поднялся со своего престола, что означало конец аудиенции.
"Легко сказать, да нелегко воплотить. Ему что, попросил  и забыл, а мне теперь ломай голову" -- подумал Люцифер, отправляясь обратно в преисподнюю.

Старый Герберт согласился дать своих рабочих и даже ни словом не обмолвился о Карле.
-- Послушай, Густав, я всегда уважал твоего отца, пусть мы и не были с ним закадычными друзьями. Да, много он выпил крови у Эльжбеты, да и вам от него доставалось. Прости Господи его грешную душу! Но в торговле ему не было равных и  он никогда не заламывал цену, как остальные. Прекрасно знаю, что в настоящее время ты не можешь себе позволить крупные траты. Как только встанешь на ноги, так тут же и расплатишься со мной, -- сказал он.
-- Большое Вам спасибо! Да, мой отец не был ангелом, но благодаря ему я ещё в раннем детстве выбрал свой жизненный путь, -- поблагодарил его Густав.
Было решено, что рабочие придут на следующее утро. Довольный успешными переговорами, Густав направился в магазин. Наступил вечер и на улице зажгли фонари.
"Что-то я порядком задержался у старого Герберта. Интересно, чем там занимается Карл? Несчастный мой братец, как ему тяжело заниматься нелюбимым делом. Раньше я бы не понял его, но теперь, после встречи с Викторией, со мной что-то произошло. Неужели это любовь?!" -- думал Густав.
По пути он заскочил в лавку старьевщика и договорился о ненужном хламе.
-- Я буду очень рад помочь Вам, сударь, в память о Вашем отце. Пусть земля ему будет пухом! -- сказал ему старый Ронгвальд.
"Странное дело, отец был тираном, доводившим матушку до слёз. По-моему, он заслуживает самой огромной сковородки в аду... Но как о нём отзываются люди... Может отец не был таким уж извергом? Прости Господи его грешную душу!" --  задумался Густав.
Когда он пришёл в магазин, то застал своего младшего брата, сидящим на диване.
-- Ну и как прошли переговоры? Старый ворчун снова мне все кости перемыл? -- спросил его Карл.
-- Представь себе, словом о тебе не обмолвился. Зато дал рабочих в счёт нашей будущей прибыли, -- ответил ему Густав.
Карл, услышав это, сразу же успокоился.
-- Как ты думаешь, если я попрошу руки его дочери, он согласится? -- спросил он, после небольшого молчанья.
Густав, пристально посмотрев на него, ответил:
-- Я счастлив, Карл, что ты, наконец-то,  решил принять это судьбоносное решение! Уверен,  старый Герберт согласится, но прежде всё тебе выскажет. --
-- Я готов вынести всё, что угодно, ради любви к Елене! Только любит ли она меня так же, как и я её? -- произнёс Карл.
-- У вас растёт сын, братец! Не думаю, что она откажет тебе, -- ответил на это Густав.
Карл весь сиял от радости.
"Завтра же пойду к старому Герберту и попрошу руки Елены! Всё готов вынести ради любви! Как только раньше я этого не понимал! Теперь же принял решение и уже не отступлюсь!" --  думал он.
Вскоре братья погрузили все сложенные Карлом бумаги на тележку и отвезли их к старому Ронгвальду.

Вернувшись в преисподнюю, Люцифер застал Цербера в хорошем расположении духа. Оглянувшись по сторонам в поисках грешной души старого Альберта и не найдя её, он пристально посмотрел на трёхголового пса.
-- Ну не смотри ты на меня так. Просто этот изверг доконал меня своими мольбами,  и я проглотил его, -- произнесла вторая голова Цербера.
"Ай да молодец! Выполнил за меня всё! Оказаться внутри такого чудовища, не это ли самое страшное, о чём только можно себе представить?!" -- подумал Люцифер, а вслух сказал:
-- Ну, хватит, пошутил и будет. Представляешь, Бог попросил за душу этого варвара. Мол, прояви милосердие и сильно напугай его, а потом найди какое-нибудь применение. Благодаря тебе, первая просьба выполнена. Теперь надо решить, что мы поручим грешнику. --
-- Нет ничего проще, хозяин! Поставь его учётчиком грешных душ, ведь это самая неблагодарная и тяжёлая работа, -- произнесла вторая голова Цербера.
-- И снова ты прав! Так и поступим! А теперь освободи его. Думаю, что для первого раза достаточно, -- сказал на это Люцифер.
Цербер открыл широко   чудовищную  пасть,  и вскоре оттуда вылетела душа Альберта. Она уже не мерцала.
-- Вот что, скажи спасибо Богу! Твоим наказанием будет полный учёт прибывающих и убывающих душ. Но если ты будешь роптать, то снова окажешься внутри Цербера! -- произнёс Люцифер.
Душа старого Альберта без слов приняла свою участь.
-- Вот и славненько! Приступай сейчас же! А нам с Цербером пора навестить мир смертных, -- произнёс довольный Люцифер.

Когда братья пришли домой, на часах было уже половина одиннадцатого вечера.
-- Сегодня мы многое успели сделать. Завтра с утра подойдут рабочие и начнут ремонт. Так что хорошенько выспись, -- сказал Густав, когда они поужинали.
"Завтра пойду к Герберту... Елена -- единственная девушка в мире, к которой я испытываю искреннюю любовь... Помоги мне Бог!" -- подумал Карл, засыпая.
Густав же сразу забылся крепким сном праведника. Он снова видел Викторию. Только на этот раз не спасал её от чудовищ, а мирно беседовал с ней о жизни и любви, сидя в беседке, посреди райского сада. Улыбка радости не покидала его лицо всю ночь.
-- Как успехи в магазине? -- спросила Густава на следующее утро Эльжбета.
-- Сегодня начнётся ремонт, матушка, -- ответил ей тот.
-- И что вы решили предпринять с торговлей? -- вновь спросила старшего сына Эльжбета.
-- Будем торговать не только скобяными изделиями и лопатами, но продуктами. А на втором этаже устроим гостиницу, -- ответил ей тот.
Карл сидел за столом, ничего не видя и не слыша. Заметив, что младший сын даже не притронулся к завтраку, Эльжбета спросила его:
-- Карл, что с тобой приключилось? --
Но тот ничего не услышал.
-- Густав, что-то мне не нравится сегодня твой младший брат. Ты можешь мне объяснить, что с ним случилось? -- произнесла обеспокоенная Эльжбета.
-- Свершилось чудо, матушка! Карл решил просить руки Елены! -- ответил тот ей.
-- Слава Богу! И когда он решил это сделать? -- вновь спросила его Эльжбета.
В этот момент очнулся от раздумий Карл и ответил сам:
-- Матушка, если Густав не будет против, то я решил сейчас же пойти к старому Герберту. --
Густав на него пристально посмотрел и произнёс:
-- Братец, ещё вчера я был бы против, а сегодня от всего сердца желаю тебе удачи! --
Окрылённый Карл, поцеловав Эльжбету и Веронику, выбежал из дома.
-- Братец, а с тобой-то что приключилось? -- спросила Густава удивлённая сестра.
Когда он поведал о чудесном спасении Виктории, Вероника воскликнула:
-- Как здорово! --
-- Слава Богу, мой мальчик, что ты, наконец-то, понял всю прелесть любви! -- восторженно произнесла Эльжбета.

-- Видишь Цербер, как всё прекрасно обернулось! Думаю, что Густаву наша с тобой помощь не нужна, а вот Карлу она может понадобиться, -- произнёс Люцифер, улыбаясь...

Старый Герберт, издали заметив приближающегося Карла, чертыхнулся:
-- Привела же его нелёгкая! --
Елена же обрадовалась. Она давно ждала, когда её возлюбленный, наконец-то, одумается.
"Неужели мои молитвы были услышаны?! Спасибо тебе, Господи! Только бы отец всё не испортил!"--  подумала девушка.
Когда Карл подошёл к Герберту и поздоровался, то тот сделал вид, что не заметил его.
"Глаза бы мои его не видели! И чего припёрся? Знает ведь, что я его на дух не переношу!" --подумал он.
-- Здравствуйте! -- вновь поздоровался Карл.
-- И тебе не хворать. Зачем пришёл? -- спросил его Герберт.
-- Я не могу больше жить без Вашей дочери и прошу у Вас её руки, -- ответил ему Карл.
Услышав это, Елена была готова броситься в объятия любимого, но отец строго посмотрел на неё.
-- Долго же ты думал, Карл! А почему вдруг решил, что я отдам свою дочь? -- произнёс негодующе Герберт.
-- Я понимаю, что заслуживаю Вашего порицания. Если откажете, то всё равно не отступлюсь. Но поймите меня, раньше я любовь представлял чем-то нереальным и ненужным. А теперь понял, что она есть основа жизни, -- ответил ему Карл.
Герберт пристально на него посмотрел и произнёс:
-- Я не верю ни одному твоему слову, парень! Ну не может человек, похожий на тебя, полностью перемениться за столь короткое время! Буквально месяц назад ты сказал, что моя Елена тебе не нужна, да ещё и с ребёнком! --
Карл, опустив голову, сказал:
-- Я бы сам не поверил такому человеку. --
На этом всё закончилось. Карл, потеряв надежду, отправился домой. А Елена убежала в свою комнату и заперлась там. Когда через час к ней постучался старый Герберт, она не захотела его впускать.
-- Пойми, доченька, что верить этому проходимцу нельзя! Вот если бы его брат просил твоей руки, то я бы с радостью согласился. Ну   не может человек так быстро перемениться! -- говорил он ей.
Но Елена молчала. Спустившись в гостиную, старый Герберт налил себе водки и задумался:
"Может быть,  я не прав? Бывают же на свете исключения. А что если Карл действительно изменился? Да и о маленьком Клаусе нельзя забывать. Ведь Кар, как-никак, его отец. Может быт,  дать ему шанс?"
Полностью уйдя в себя, старый гробовщик не заметил, как в мгновение ока растаяли стены его дома. Герберт очнулся только тогда, когда ему стало нестерпимо жарко.
"Что такое?" --  подумал он и огляделся.
То, что увидел старый ворчун,  заставило застыть кровь в его жилах.
Посреди адского пламени стоял чёрный престол, на котором восседал сам Люцифер. А рядом с ним, изрыгая слюну, стоял трёхголовый пёс.
"Неужели я умер,  и моя душа попала в ад?" -- подумал несчастный гробовщик.
-- Нет, смертный, ты ещё не умер! Но если не выполнишь то, что я скажу, в тот же миг распрощаешься с жизнью! -- громогласно произнёс Люцифер.
Если бы он был в человеческом облике, то Герберт просто не стал бы его слушать. Но увидев хозяина преисподней в образе гигантского существа со свиным рылом, бычьими рогами и копытами, да ещё и исторгающего пламя, он сильно испугался.
-- Я -- а-а всё-ё и-исполню.. – заикаясь,  ответил Герберт.
-- Смертный, ты должен отдать свою дочь за Карла! -- снова погремел голос Люцифера.
Герберт почувствовал на себе смрадное дыхание Цербера, который, шутки ради, облизал его. Не выдержав этого, старый гробовщик потерял сознание.
-- Ну, зачем же ты его напугал? -- спросил Люцифер пса, еле сдерживая смех.
-- Да просто не смог удержаться, -- ответила вторая голова Цербера, скалясь в улыбке.

Когда Герберт пришёл в себя, то обнаружил, что сидит на диване в своём доме.
"Почудится же!" -- подумал он, поднося стопку с водкой ко рту.
-- Я тебя предупредил! -- раздался громогласный голос Люцифера, вновь возникшего перед гробовщиком.
-- Я-а-а по-о-н-я-а-л..  -- прошептал Герберт и снова лишился чувств...
-- Отец! Что случилось? -- послышался голос обеспокоенной Елены.
Старый Герберт никак не мог перевести дух.
"Дело нечистое, если за этого проходимца сам Люцифер просит! Нет, уж лучше я позволю свершиться браку Елены! Как-то не хочется раньше времени с жизнью прощаться! Решено!" -- подумал он, успокаиваясь.
Старый Герберт,   выпив водку, ответил:
-- Всё в порядке, доченька. Просто привиделось, задремал,  наверное. Я тут подумал, зачем лишать Клауса родного отца. Беги к своему Карлу и сообщи ему, что мешать вашему счастью у меня нет причин. --
Елена, поцеловав отца, тут же побежала к своему возлюбленному. А старый гробовщик зашёл в детскую, где с его внуком играла няня. Он подошёл к Клаусу, взял на руки и сказал:
-- Скоро ты будешь видеть папку каждый день. Не знаю, плохо это или хорошо, но сажу одно, негоже ребёнку расти без отца. --

Когда Елена прибежала в дом Карла, то застала там Веронику.
-- Елена, очень рада видеть тебя! А брата нет, он вместе с Густавом в магазине, -- сказала она.
-- Вероника, а можно у тебя кое-что спросить? -- почему-то тихо произнесла Елена.
-- Пожалуйста, спрашивай, -- ответила ей та.
Елена, собравшись с духом, спросила:
-- А у Карла кроме меня больше нет девушек? --
Вероника, пристально на неё посмотрев, ответила:
-- Вряд ли, он же всё время пишет стихи. А в последнее время только о тебе и говорит. --
Елена, довольная ответом, поцеловала Веронику и побежала в магазин.
"Пора бы Георгу назначать день свадьбы, а то того и гляди, братья опередят меня. Сегодня же не уйду от него, пока толком не ответит!"  -- подумала она.
Дождавшись Эльжбеты, ходившей на рынок, девушка тут же побежала к Георгу.
Тот что-то увлечённо рисовал. Елена на цыпочках подкралась к нему и поцеловала в щёку. От неожиданности, Георг чуть не выронил кисть.
-- Вероника, я же так и заикой могу стать! -- воскликнул молодой художник.
Она погладила его по голове и, снова поцеловав, сказала:
-- Милый! Я так сильно люблю тебя! --
Георг ласково на неё посмотрел, отложил кисть и, прижав к себе, поцеловал её в губы.
-- Любимая, я жить не могу без тебя! -- воскликнул Густав.
-- Представляешь милый, Карл и Елена снова вместе, -- произнесла Вероника.
-- Ушам своим не верю! Чтобы этот старый ворчун Герберт согласился отдать дочь Карлу, должно было случилось  что-то из ряда вон выходящее! -- воскликнул Георг.
-- А Густав, наконец-то,  повстречал свою любовь, -- продолжила Вероника, улыбнувшись.
-- Вот это новость так новость! Не каждый день нелюдимые люди встречают свою судьбу. Садись, да поподробнее обо всём расскажи, -- попросил Георг.
Когда девушка всё ему рассказала, он даже присвистнул.
-- Ничего себе история! А Густав-то парень не промах! Как он лихо разбойника! Да и Карл показал себя с лучшей стороны. Вероника, а ты заметила, что стоило твоему отцу умереть, как тут же у вас у всех началась полоса удач? - произнёс Георг.
После недолгого молчания, девушка ответила:
-- А ведь ты абсолютно прав! Да простит меня Бог! --
На этот раз замолчали оба, как бы в память об усопшем Альберте.
-- Милая, а у меня для тебя сюрприз, только закрой глаза, -- нарушил тишину Георг.
Вероника выполнила его просьбу и почувствовала, как что прохладное коснулось её безымянного пальца.
-- Теперь можешь открывать, -- произнёс Георг.
Открыв глаза, Вероника увидела на пальце золотое колечко с камнем посередине.
-- Спасибо тебе, любимый! -- воскликнула Вероника.
Георг же, опустившись на одно колено и взяв её правую руку, сказал:
-- Вероника, позволь преподнести тебе руку и сердце. Будь моей женой. --
Девушка, не думая, воскликнула:
-- Да! --
-- Если ты не против, то давай обвенчаемся через неделю? -- спросил её Георг.
"Это просто затянувшийся сон! Ну не может всё это быть наяву! Я же сама хотела у него спросить о дне свадьбы!" -- подумала Вероника и ответила:
-- Георг, я готова идти с тобой хоть на край света! –
-- Вот видишь, Цербер, какое мы с тобой дело хорошее сделали! -- воскликнул Люцифер.
-- Да разве его мазня стоит такого дорогого перстня, хозяин? -- спросила вторая голова пса.
-- Да знаю я, что не стоит. А где бы он, по-твоему, денег нашёл на него?! Ладно, этим помогли. Пора за Густава с Викторией браться, -- произнёс Люцифер.

Придя от старого Герберта, Карл с головой ушёл в порученную старшим братом работу.
"Странно! Даже капризничать не стал! И что там у него со старым ворчуном произошло? Ну да ладно, сам расскажет!" --  подумал Густав.
Рабочие к этому времени уже соорудили разделительную перегородку из кирпича.
-- Ребята, а теперь надо бы пол перекрыть и потом лаком покрасить, -- попросил их Густав.
-- Всё будет сделано в лучшем виде, хозяин, -- произнёс самый старый рабочий.
Видя, что настроение младшего брата не улучшается, Густав спросил его:
-- Что случилось? --
Но в этот момент в магазин вбежала Елена, со словами:
-- Милый, отец только что просил передать, что он согласен на нашу свадьбу! --
В тот же миг настроение Карла изменилось. Он воскликнул:
-- Я люблю тебя, Елена! --
Девушка умоляюще посмотрела на Густава.
-- Ладно уж, пусть бежит, -- разрешил тот, улыбаясь.

Виктория, проснувшись утром, не находила себе места.
-- Что с тобой, дочь моя? -- спросил её отец.
-- Не знаю, папа. Всё просто валится из рук. А перед глазами постоянно лицо моего спасителя, -- ответила девушка.
Отец на неё посмотрел и сказал, улыбнувшись:
-- Доченька, я думаю, что тебя посетило самое чудесное из чувств, ради которого мы живём. Ты вся сияешь от счастья. Как жаль, что твоя матушка не дожила до этого. Ты так на неё похожа, доченька. --
-- Отец, а разве бывает любовь с первого взгляда? -- спросила Виктория.
-- Доченька, так случилось у нас с твоей матерью. Мы познакомились в театре. Она была актрисой. Увидев раз, я понял, что не смогу жить без неё, -- вздохнув, ответил тот.
-- Отец, а как ты посмотришь на то, если я приглашу своего спасителя к нам на ужин? -- спросила Виктория.
-- Я не против, доченька. Заодно выражу ему свою признательность, -- ответил отец.
-- Тогда я сейчас же бегу к нему! -- воскликнула Виктория и, поцеловав отца в щёку, выбежала из дома.

"Вот и выросла наша дочь, Элиза. Как она похожа на тебя! Порой смотрю и глазам своим не верю. Ну почему ты так рано ушла от нас? Мне так без тебя одиноко. Скоро Виктория выйдет замуж, и я останусь совсем один", --  подумал отец девушки, стоя перед портретом её матери.

Эльжбета готовила ужин, когда прибежала сияющая Вероника.
-- Мамочка! Георг сделал мне предложение, и мы через неделю обвенчаемся! -- радовалась она.
-- Доченька, поздравляю тебя! -- произнесла Эльжбета.
В этот миг в двери постучали. Когда Вероника открыла, то у на пороге увидела незнакомую девушку.
-- Извините, а могу ли я видеть Густава Хедриксона? --спросила она.
Вероника спросила:
-- Вы ведь Виктория? --
Девушка лучезарно улыбнулась и ответила:
-- Да, Вы абсолютно правы! --
-- Вероника, чего это ты гостью в дверях держишь? -- спросила Эльжбета.
-- Ой, извините, что-то я замешкалась. Проходите, пожалуйста, -- произнесла девушка, извинившись.
-- Вы проходите, Виктория. Расскажите о себе, о своей семье. А Густав скоро должен подойти, -- предложила Эльжбета.


-- Вот посмотри, Альберт, как после твоей смерти все вздохнули спокойно! -- воскликнул Люцифер.
Он держал в руках Алмазное Око, благодаря которому мог наблюдать за происходящим в мире смертных.
-- Неблагодарные свиньи! Я о себе забывал, чтобы у них всё было!-- проворчал Альберт.
-- Да как только у тебя язык-то поворачивается такое говорить! Если бы не слово, данное мной Богу, сейчас бы взял и отправил тебя на вечные муки в самое страшное место в аду! Да твоя жена с детьми вздохнули полной грудью, избавившись от твоего ужасного общества! -- воскликнул Люцифер.
Старый Альберт о чём-то еле слышно проворчал.


Когда вернулись Густав и Карл, Вероника воскликнула:
-- Чего это вы так долго? Тут, понимаешь ли, гости ждут, а они возвращаться не спешат! --
Увидев Викторию, Густав стушевался.
-- Здравствуйте, мой благородный спаситель! -- поздоровалась с ним девушка.
Но Густав как будто воды в рот набрал. Видя это, Карл взял его за плечи и хорошенько встряхнул.
-- Здравствуйте, прекрасная незнакомка, -- наконец произнёс Густав.
-- Давайте раздевайтесь, мойте руки и за стол, -- сказала сыновьям Эльжбета.
-- Мамочка, а может быть мы поедим на кухне? -- спросила Вероника, незаметно кивнув на Густава и Викторию.
-- Ты совершенно права, моя милая, -- ответила ей Эльжбета, улыбнувшись.
Оставшись наедине с Густавом, Виктория спросила его:
-- Вы не будете столь любезны, посетить завтра мой дом? Отец просто горит желанием поблагодарить спасителя своей единственной дочери. --
-- Я с радостью приму это приглашение, -- тихо ответил Густав, пристально смотря на девушку.
Виктория тоже, не отрываясь, смотрела на него. Наконец, набравшись храбрости, она наклонилась и поцеловала Густава в щёку. Лицо девушки залило крачкой от смущения.
-- Я люблю Вас, -- одними губами прошептал Густав и, заключив в объятия Викторию, слился с ней в долгом поцелуе.
Девушка не сопротивлялась, томно дыша.


"Есть! Теперь дело за свадьбой! Бог был прав, намного приятнее творить добрые дела, ничего не получая взамен. Ибо счастье людей является наибольшей наградой!"  -- подумал Люцифер, всматриваясь в Алмазное Око.

На радость Веронике, все три свадьбы было решено справить в один день. Всё оставшееся до этого счастливого события время Эльжбета выбирала свадебные платья, договаривалась с цветочницей о букетах невест и наводила порядок в доме. За два дня до свадеб, в дом Хедриксонов пришли почти все женщины Байолета, дабы помочь в приготовлении свадебного пиршества.

Наступил торжественный день, которого с нетерпением ждали все жители Байолета, ибо никогда ещё в один день не происходило три свадьбы одновременно.
Старый Герберт, со слезами на глазах, подвёл Елену к алтарю, где её ждал Карл. По случаю бракосочетания (и себе в убыток), гробовщик отменил все похоронные дела на целых три дня. В последний момент он хотел было отменить свадьбу любимой дочери с "этим проходимцем", но запах серы, вдруг появившийся в комнате, заставил его смириться.
Старый Уильям, отец Виктории, одел на свою любимую дочь золотой медальон с изображением её матери, сказав, что он оградит её от любых невзгод. Густав сразу же пришёлся ему по душе из-за своей практичности, находящей общий язык с чувственностью. Старый Уильям, обняв Викторию, сказал:
-- Доченька, отдавая твою руку Густаву,  я уверен, что поступаю правильно. Вы любите друг друга. Да, прошла всего лишь неделя со дня вашего знакомства, но точно так же, с первого взгляда, случилось и у меня с твоей мамой. --
В день свадьбы, он одел свой свадебный костюм, который не трогал с самой своей свадьбы.
Старый Уильям подвёл Викторию, одетую в белоснежное платье к алтарю и вручил её руку Густаву.
Позже всех, опоздав на десять минут, прибежали Вероника и Георг. Своё опоздание они объяснили предстоящим сюрпризом.
Наконец, когда все были на месте, падре Антонио начал церемонию венчания. В храме повисла тишина, прерываемая его голосом.
-- Согласна ли ты, Елена, соединить свою жизнь с Карлом и быть с ним в горе, и радости, до тех пор, пока смерть не разлучит вас? --
-- Согласна! -- ответила девушка.
-- Согласен ли ты, Густав, стать защитой и опорой Елене, деля с ней горе и радости, пока смерть не разлучит вас? -- произнёс падре Антонио.
-- Согласен! -- ответил Густав.
После того, как Вероника, Елена и Виктория бросили свои букеты, Георг воскликнул:
-- А теперь предлагаю вашему вниманию то, что вы никогда не видели и уже не увидите! --
Все выбежали на улицу, но там было пусто. С негодованием посмотрев на Георга, гости хотели было вернуться назад, как вдруг прогремела молния и зазвенели колокольчики. Перед изумлёнными людьми предстали... Бог, одетый в белые и ниспадающие одежды. А рядом с ним, облачённый во всё чёрное, стоял Люцифер, держа на поводке Цербера.
-- Поздравляю молодых и желаю им безоблачного счастья, вечного достатка, множество здоровых детишек и непрекращающейся любви! -- воскликнул громогласно Бог.
-- Что касается меня, то я полностью присоединяюсь к Создателю! Дополню только, что никакие беды и печали не коснуться ни молодых, ни их семей!-- вторил ему Люцифер.
Люди не могли поверить своим глазам, а когда возникли три Архангела, несущие на золотых подносах Волшебные Ларцы, многие попадали в обморок.
-- Эти подарки позволят каждой из невест сохранять вечную молодость, а женихам быть всегда готовыми на подвиг, сохраняя силу, отвагу и честь! -- произнёс Бог.
-- А мои подарки позволят вам избавлять страждущих от немощи! -- сказал Люцифер и тут же в воздухе возникло холодное пламя, в котором появились три светящихся пера.
-- Это перья птицы Феникс, возрождающейся  из пепла. Каждое из них помогает избавиться от какой-то определённой немощи: духовной, физической или психической. Стоит только приложить их к человеку, -- пояснил Люцифер.
В этот момент его трёхголовый пёс что-то пробурчал.
-- Ах да, дорогие мои молодожёны и их гости! С вами рвётся пообщаться небезызвестный Альберт. Дадите ему слово? -- произнёс Люцифер.
Все замерли от неожиданности. Вдруг Цербер изрыгнул комок шерсти, внутри которого находился старый Альберт.
-- Я хочу попросить прощение у своей семьи, если только они согласны принять моё покаяние, -- произнёс он.
К Люциферу подошла Эльжбета и сказала:
-- Альберт, хоть ты и испортил всю мою жизнь, но я прощаю тебя. Буду молить Бога за спасение твоей грешной души! --
-- Я всегда удивлялся милосердию избиваемых жён по отношению к их мужьям! -- воскликнул Люцифер.
-- Ты многого ещё не знаешь, падший! Я принимаю твою просьбу, Эльжбета! -- произнёс Бог.
Вероника, Карл и Густав, когда подошла их очередь, тоже простили отца и попросили Бога спасти его грешную душу.
-- Нам пора, -- полушёпотом сказал Бог.
Сверкнула молния,  и раздался звон колокольчиков. На поляне перед храмом было пусто.

-- Я очень доволен твоими добрыми деяниями, падший! Посмотри, как счастливы эти люди! Теперь ты видишь, что намного приятнее творить Добро! -- воскликнул Бог, когда они очутились в его палатах.
Люцифер, посмотрев на него, ответил:
-- Спасибо тебе Отче за то, что дал мне возможность понять мою ошибку! Люди -- есть самое твоё гениальное творение! Творя добро, я ощутил настоящую радость! --
-- Не останавливайся на достигнутом, падший и у тебя вновь появится возможность стать моей левой рукой! -- произнёс Бог, лучезарно улыбаясь.


Вскоре, у Елены и Карла родились двойняшки: Альберт и Анна, названные так  в честь усопших родителей.
Старый Герберт оставил своё ремесло и посвятил себя внукам.
Магазин Хедриксонов стал самым посещаемым местом в Байолете. Люди спешили окунуться в атмосферу царящего там счастья. Густав и Виктория готовы были подарить всем страждущим свою любовь и понимание. Старый Уильям всё своё время проводил  со своей внучкой Каролиной, как две капли воды похожей на его жену.
Георг стал всемирно известным художником. Его картины оживали, даря людям неземное наслаждение. Вероника подарила ему сына, которого назвали Иосифом.
Эльжбета превратила свой опустевший дом в гостиницу. Нигде больше так вкусно не накормят!

Я случайно оказался в Байолете, перепутав направление, и совсем об этом не пожалел. Узнав, что я интересуюсь сказками и легендами, мне тут же посоветовали остановиться в гостинице "Светоч", где и познакомился со старой Эльжбетой. Меня сразу же потряс тот факт, что,  несмотря на свой запредельный возраст, она выглядела бодрой и здоровой.
-- Господин сказочник любит чудесные истории? Присаживайтесь и я расскажу Вам одну из них, -- сказала она мне.
А поведав, в доказательство показала перо Феникса и один из Волшебных ларцов.