Михайловские рощи

Давно сидела в памяти заноза, что где-то читала я у Паустовского интересные заметки об Анне Петровне Керн. Наконец нашлось свободное время, и решила я перелистать знакомый томик избранных его сочинений. Повезло несказанно. Сразу же нашла нужное место. Привожу полностью искомый эпизод. Он входит в рассказ «Михайловские рощи», написанный в 1936 году.
 
 «…Пчелы собирали мед в высокой липовой аллее, где Пушкин встретился с Анной Керн. Липы уже отцветали. На скамейке под липами часто сидела с книгой в руках маленькая веселая старушка. Старинная бирюзовая брошь была приколота к вороту ее блузки. Старушка читала «Города и годы» Федина. Это была внучка Анны Керн — Аглая Пыжевская, бывшая провинциальная драматическая актриса.

Она помнила свою бабку и охотно рассказывала о ней. Бабку она не любила. Да и мудрено было любить эту выжившую из ума столетнюю старуху, ссорившуюся со своими внучками из-за лучшего куска за обедом. Внучки были сильнее бабки, они всегда отнимали у нее лучшие куски, и Анна Керн плакала от обиды на мерзких девчонок.

Первый раз я встретил внучку Керн на сыпучем косогоре, где росли когда-то три знаменитые сосны. Их сейчас нет. Еще до революции две сосны сожгла молния, а третью спилил ночью мельник-вор из сельца Зимари.

Работники Пушкинского заповедника решили посадить на месте старых три новые молодые сосны. Найти место старых сосен было трудно: от них не осталось даже пней. Тогда созвали стариков колхозников, чтобы точно установить, где эти сосны росли.

Старики спорили весь день. Решение должно было быть единодушным, но трое стариков из Дериглазова шли наперекор. Когда дериглазовских наконец уломали, старики начали мерить шагами косогор, прикидывать и только к вечеру сказали:

— Тут! Это самое место! Можете сажать.

Когда я встретил внучку Керн около трех недавно посаженных молоденьких сосен, она поправляла изгородь, сломанную коровой.

Старушка рассказала мне, посмеиваясь над собой, что вот прижилась в этих пушкинских местах, как кошка, и никак не может уехать в Ленинград. А уезжать давно пора. В Ленинграде она заведовала маленькой библиотекой на Каменном острове. Жила она одна, ни детей, ни родных у нее не было.

— Нет, нет,— говорила она,— вы меня не отговаривайте. Обязательно приеду сюда умирать. Так эти места меня очаровали, что я больше жить нигде не хочу. Каждый день придумываю какое-нибудь дело, чтобы оттянуть отъезд. Вот теперь хожу по деревням, записываю все, что старики говорят о Пушкине. Только врут старики,—добавила она с грустью.—Вчера один рассказывал, как Пушкина вызвали на собрание государственных держав и спросили: воевать ли с Наполеоном или нет? А Пушкин им и говорит: “Куды вам соваться-то воевать, почтенные государственные державы, когда у вас мужики всю жизнь в одних и тех же портках ходят. Не осилите!”

Внучка Керн была неутомима. Я встречал ее то в Михайловском, то в Тригорском, то в погосте Вороничи, на окраине Тригорского, где жил в пустой, прохладной избе. Всюду она бродила пешком — в дождь и в жару, на рассвете и в сумерки…

Она рассказывала о своей прошлой жизни, о знаменитых провинциальных режиссерах и спившихся трагиках (от этих рассказов оставалось впечатление, что в старые времена были талантливы одни только трагики) и, наконец, о своих романах.

— Вы не смотрите, что я такая суетливая старушка,— говорила она.— Я была женщина веселая, независимая и красивая. Я могла бы оставить после себя интересные мемуары, да все никак не соберусь написать. Кончу записывать рассказы стариков, буду готовиться к летнему празднику».


***
               
Действительно долгой оказалась жизнь генеральши Анны Петровны Керн. Благодаря знакомству с Пушкиным так и продолжает числиться она в литературе по фамилии первого мужа. Немного преувеличил Паустовский, назвав ее «столетней старухой», но все же, 79 лет возраст тоже немалый. Немудрено, что появились возрастные изменения, заканчившиеся слезами из-за куска хлеба.

Похоронена А.П.Маркова-Виноградская около Торжка,  на погосте возле старой каменной церкви в деревне Прутня. Скончалась она в месяце мае, когда дожди размыли дорогу, что не позволило доставить гроб на кладбище, «к мужу». Как в России часто бывает - точное место захоронения сейчас уже установить невозможно. Однако на кладбище установлено символическое надгробие.


***
               
Не суждено оказалось Аглае Александровне Пыжевской окончить свои дни в любимых пушкинских местах на псковщине. Вмешалась война. Скончалась она в возрасте 67 лет в Ленинграде в Доме ветеранов сцены в 1943 году. Нашла провинциальная веселая актриса свое упокоение на Серафимовском кладбище, что находится в районе Чёрной речки. Пусть и косвенно, но место связано с именем Пушкина. Свидетельствует об этом Книга Памяти – «Блокада» (1941-1944).