наши пришли

                Наши     пришли
10    декабря  1941  года   под г.Клином   слышалась  с раннего  утра   громкая  артиллерийская   канонада.  Немецкие  машины   с  солдатами   ,  с полевыми  кухнями,  с орудиями  на  прицепе,  с  другими  прицепными  фургонами   стали  отходить  от  г.Клина   в сторону села  Петровское и  ,  далее, на  Волоколамск. На  всём   протяжении  дороги  от  г.Клина   и  на   Волоколомск   стояли   на  обочинах   немецкие   машины ,  несколько   танков,  валялось    различное    имущество – противогазы, винтовки,  ящики  с  патронами,  противотанковые  мины,  двуколки .  убитые   лошади  и  убитые  немецкие  солдаты.  Среди  убитых  были  и  наши  солдаты  в  серых  шинеях, шапках  ушанках,  а  кто  и  в  одних  телогрейках.  С  неба  сыпал  небольшой снежок, и  слегка  присыпал   убитых.  Убитых  было  много   с  обеих  сторон.  Некоторые   трупы  лежали  прямо  в  кюветах  или  даже  боком    на  дороге.  Их  просто  обходили   стороной.  Зрелище  было  не  для   слабонервных.  Посередине   дороги  между  г. Клином  и  селом  Селенским    раскинулось  огромное   Селенское   поле.  Немцы  там поставили   Батарею   155  мм   орудий   и  вели артиллерийский   обстрел  от  района  Клина   до  ст.Подсолнечная  и  далее, куда   позволяла   дальность  стрельбы.  Так  вот  эта  батарея  в  полном  составе   четырех  орудий  осталась  на  селенском  поле   в  целости   и   сохранности.   Немцы  из за  глубокого   снега  не  смогли   её  вывезти   и   тягачи  тоже   застряли   в  глубоком  снегу.  А   батарея   была  оборудована  по   всей   инженерной  науке – орудия    закопаны  ,  ниши   для       снарядов  укрыты,
.аппарели  замаскированы,  окопы  для личного   состава  отрыты  в полный   профиль./Впоследствии ,  когда  я  уже  заканчивал  учебу  в   артиллерийском    училище,  мне   приходилось  вести   стрельбу  из  этих  ,,   точнее    подобных  орудий, благо  трофейных   сна 
рядов  было  достаточно./
     Основные    силы  немцев   ушли   на  запад,  точнее убежали,  так   как    на   улицах   около  домов  осталось  значительное   количество   автомобилей ,  различных  повозок ,  и  самое   интересное,  мотоциклов  .. Некоторые  жители  эти  мотоциклы,  особо  с  колясками ,  прихватили   себе,  ну   а   на  остальных   одиночках    начали   кататься   ребятишки с  горок.
А    в  районе    гаража   трое немцев  никак    не  могли  завести   мотоцикл.  Все  их  сослуживцы  уже убежали,  а  эти  никак  не   могли  завести   свой  мотоцикл.
   Буквально  в  ста  метрах  от  немцев,  медленно   появились  пятеро   советских   солдат-разведчиков  с  винтовками  на перевес. Мы, группа   мальчишек  ,   закричали  нашим  солдатам  что  недалеко   немцы.  Но  в  этот  момент  мотоцикл  немцев  затарахтел,  они   быстро   уселись  и  рванули  в  сторону   деревни Некрасино.  Наши солдаты  остановились,   стали  у  нас  спрашивать есть  еще  в  городе   немцы.,  есть  ли  у  нас   немецкие  ракетницы. пистолеты    типа  «Вальтер,   патроны  к ним  ну   и  многое  другое.  Я  обратил  внимание  на  то  ,  как  одеты наши  солдаты.  Это  было  очень  важно,  так  как  стояли  холода  серьезные  и,  судя   по  немцам  ,  они  здорово  все  мерзли. А  на   наших  солдатах   были  телогрейки,  ватные  штаны  ,  шапки  -ушанки  под   завязочку  и  сверху   серые  ,  такие   родные  шинели. На  руках   у  всех  солдат  были  одеты   теплые   рукавицы   с   одним  пальцем,  за  плечами,   котомки  с  нехитрым  солдатским   скарбом , а  в  руках  винтовки  с  примкнутыми   штыками.  Солдаты  немного   посовещались,  но  узнав  ,   что  дальше  немцев  нет  ,  повернули обратно  к  вокзалу   и  перекрестку  дорог  на  г.Клин  и  село  Петровское,  куда   отступали  немцы.  По   дороге  на  село  Петровское  ,  по  обочинам   стояли  немецкие   машины,  замерзшие  и  брошенные  .  другое  военное  имущество.  Наши  части  на  машинах.  на   лошадях  ,  в   пешем  порядке  преследовали  немцев,  удирающих  во  все  лопатки. Потом   наступило   какое-то  затишье. Не  было  видно  ни  немцев.  ни  наших  войск.  Вот   тут  наступило   время   нашей  ребятни.  Бросились  все  по немецким  машинам. Смотрели  на  всё,  что  там  было. Даже   полевую  немецкую  кухню  нашли,  а  там  был  чуть   теплый   компот.  Правда  .  многие    поостереглись  что-либо  брать  оттуда. Я-  тоже.  Набирали  в  основном  инструмент, какие-то  вещички,  не  представлявшие  практической    ценности,  искали  что-либо  съестное.  Но,  к   сожалению  его-то  и  не было. На  валявшиеся   винтовки,  патроны, снаряды.  гильзы  ручные  гранаты  с  длинными  ручками,  минами  противотанковыми ,  противогазами  и  прочее    имущество   никто  не  обращал  внимание, А  вот  насчет  соляра или  другой   горючей  жидкости,  умные  мужики   позаботились  неплохо.  Сливали  что  возможно  и  во  что  возможно. Но  нас  .ребят  ,  эт о   как-то  не  интересовало,  а  зря!  Электричества ещё  не было  долгое  время  в  городе,   вот тут  и  понадобился  керосин!  Керосин, конечно, дело хорошее, но  я  отступил от основной темы.  Прежде чем   «нашим» придти, произошло  столько  событий, о  которых  в  то  время , никто  ничего  не  знал,  а  мы -  тем  более.
Когда  осенью 1941 года  немцы  «прикатили»  на  своих  машинах  до  самого  Клина, Высоковска, Солнечногорска и других близлежащих подмосковных  городков то ,  это  была  такая  реальность,  КОТОРАЯ  не  укладывалась в  наших  головах.  Дело  было  в  том, что  прежде  чем   им   «прикатить» ,  советские  войска вели  ожесточенные  бои  по  всему  советско- германскому  фронту. В  районе  Центральной  России,  где  в это  время  года погода  должна  была    бы  быть довольно   теплой,  накатили  морозы  и  непроходимые  болотистые участки  местности  хорошо  промерзли,  а  немецкая  техника  (  танки,  бронетранспортеры, машины  и пр.)  получили  неограниченные  возможности  для  маневрирования  в  любом  направлении.  Этими  благоприятными  условиями   немецкое  командование  не  преминуло  воспользоваться.  И  30  сентября  немцы  начали  очередное  наступления  на   Москву  на  Брянском  направлении, а со  2-го октября    и  на   Вяземском  направлении,  где   в  окружении  оказались  войска  Западного  и  Резервного   фронтов,  да  ещё  на  и  на  севере  14  октября немецкие  танки  ворвались  в г.Калинин.   Эти  события  у  нас  отзывались  по   своему. Кто  мог  уехать  -  уехали,  а  основная  часть  населения  осталась  в  городе.  Наши  малочисленные   армейские   подразделения  вначале  готовили  оборону,  но  возможность  окружения   вынудили   отойти  с  подготовленных  позиций  на  запасные,  что  были  в  районе  г. Клина  ,  села  Селенского  и  Крюкова,где  и  происходили,  в  дальнейшем,  кровопролитные  бои.  .Положение     наших  войск  было  критическим.
  Ставка  Верховного Главнокомандования  приняла  решение о  создании  можайской  линии обороны,  в  которой  насчитывалось   около  90  тысяч  человек. Этого  было  катастрофически  мало, но  тем  не  менее  советские  войска  оказали  упорное   сопротивление   превосходящим силам  врага и  задержали  немцев  на  рубеже  рек  Лама, Руза  и  Нара. Тоже  происходило  и на  севере.  В  ходе  оборонительной  Калининской,  операции1941  года,после  прорыва  немецких  танков в  Калинин,  17  октября  на  базе  войск  правого  крыла  Западного   фронта, был  создан   Калининский  фронт  из  4-х  армий (22, 29, 30 и 31),  под  командованием  генерал-полковника  Конева  И.С.,  которому  и  удалось  остановить  немецкое  наступление  в  тылы  Северо-Западного  и  Западного фронтов   ,  тем  самым,  восприпятствовав  дальнейшему наступлению  немцев  на  Москву.
                Советские  войска  получили  приказ  прочно   удерживать занимаемые  рубежи  и  не  допустить  обхода  немцами  Москвы с  Северо-Запада  и  Юго-Запада, от  Тулы.

           В  свою  очередь,  немецкое  командование,  стремясь  использовать  благоприятные  погодные  условия,  приняло  решение  о  новом  наступлении  на  Москву.  Перегруппировав свои  силы   немцы  15-18 ноября  нанесли  главные  удары   с севера  в  направлениях  Клин-Рогачево,  с  юга—Тула –Кашира.  Ценою  огромных  потерь  противник  вышел  к  каналу  имени  Москвы  в  район  Яхромы,  форсировал  реку   Нару  севернее  и  южнее  Наро-Фоминска,  подошел  к  Кашире  с  юга,  и  всё.
           Дальше  немцев  не  пустили, но  и  наших  воинов  полегло  немало.
  Советские  войска,  ведя   напряженные   оборонительные  бои.  в  тоже  время  сосредоточивали  свои  силы   для  возможного  контрудара.  И  такой  момент  наступил. Растянув  свои  коммуникации,  немцы  начали ослаблять    усилия  на  многих  участках  фронта.

    Воспользовавшись  этим советские  войска  27 и  29   ноября  нанесли  сильнейшие   контрудары  по  южным  и  северным   группировкам   врага.   А  3-5  декабря  1941  года,  1-я  ударная  армия,  16  и  20  армии   нанесли   новые     контрудары  в  районах Яхромы  ,Красной  Поляны   и  Крюкова,  начав  теснить  врага,  восстановили  положение   на  реке  Нара.
Общее  наступление   под  Москвой  началось  5-6  декабря  1941  года,  и,   несмотря  на  сильные  морозы  и  глубокий  снег,  развивалось  успешно.
          В  ходе  Калининской, Клинско-Солнечногорской,  Тульской, Калужской и  Елецкой   операций  в  в  первые же дни   боёв  была  вырвана  тактическая,  а  впоследствии  и  стратегическая  инициатива  у  немцев.  8  декабря  1941  года  Гитлер  подписал  директиву о  переходе  к  обороне  на  всём  советско- германском  фронте,  в  том  числе  и  на  Московском  направлении.

В  ходе  наступательных  действий  советские  войска  освободили  города : Рогачев-9 декабря  ,Истра – 11 декабря  ,Солнечногорск—12декабря, Клин--!5 декабря, Калинин—16  декабря,  Волоколамск—20  декабря.    Высоковск  был  оставлен  немцами  15  декабря  1941  года.



     Наутро  в городе  появились  кавалеристы  и масса  лошадей. Солдаты  спрашивали  , где можно  поить лошадей.   Конечно,  все  указывали  на Холодный  пруд.Это  большое  водохранилище,  где  летом  все  купались , ловили  рыбу , а зимой  катались  на  коньках,  расчистив  необходимую  площадку.



 
                Вот  туда  и  стали  водить  коней.  Ребята брали лошадей  и  вели  за  уздечку  по  городской  улице  на  водопой.  Некоторые  садились  верхом  и ехали,  а  другие  пытались  скакать,  точнее  -« трусить  рысцой.»

  Я тоже  попробовал  сесть  на  лошадь  и,  даже  проехал  от  7-й  казармы  до  фабрики.  Всё  было  хорошо,  но  вдруг  лошадь самостоятельно  затрусила  рысцой  и  я  на  виду  у  всех  людей,  стоящих  на  тротуаре,  начал сползать      с  крупа  коня,  а  потом  и  свалился  на  землю. Пришлось  быстро  вскакивать  и  догонять  лошадь,  которая  сама  перешла  на  шаг. Взяв  её     за  уздечку,  повёл  на  пруд,  напоил,  а  потом  отвел  обратно   Дальнейшие  попытки   водить  на  водопой    пришлось    на  время  отложить,  так  как  я  натер  мозоли  на  «мягком  месте».


С  появлением   кавалеристов , жизнь  в  городе  стала  быстро  налаживаться. Местные  органы  власти   сразу  взялись    за  восстановление  хлебозавода  ,хлебного и  продовольственного  магазинов.  Все  предприятия, фабрика,  милиция,  военкомат,  больница  начали  ремонтироваться.  Жилищно-коммунальные  службы учитывали  всех  живых  жителей, работающих  и  иждивенцев. Иждивенцам  выдавали  по  300гр  ,  а  работающим  -по  500 грамм  хлеба.  Это  был   первый  хлеб  после  оккупации,  от   советской  власти.  При  немцах,  у  многих  жителей,            вообще  никаких  запасов  не  было  и  люди   голодали,  да  ещё  и  при  сильнейших  морозах.  И  если  некоторые  жители   иногда   «ворчали»  на  местные   органы  власти, то  с  началом  выдачи   хлеба    ,  авторитет   властей   был  исключительно  высок  ,особенно  при  сравнении  с  той  властью,  которую  нам  принесли  оккупанты.    Время  шло  и  приближался  Новый  1942  год.


    Клуб  фабрики,   в  котором  встречали  раньше  все  праздники,  был  поврежден  из  за  пожара,  особенно   большой  зрительный  зал.. Но  правая   часть   первого  этажа  находилась  в  нормальном  состоянии,  Вот  в  ней  и  организовали  ёлку  и  встречу   Нового  года  . Пришли  многие  жители,  но  к  сожалению  не  все  смогли  зайти  в  фойе  клуба. Так   и  стояли  на  улице, слушая  выступления  и  поздравления  ,      концерт  художественной  самодеятельности.


    Ну ,  а  потом  начались  танцы.  Вот уж  разгулялась  оставшаяся  молодежь,  Да  и  не  только .  Было  много   военных  кавалеров,  все   соскучились  по  таким   редким  мероприятиям.  Танцевали  сначала  под  «баян»,что-то  пытался  играть  духовой  оркестр,   но   кроме  «вальса»,  у  него  ничего  не  получилось.  Не   было  музыкантов  они  были  на   фронте.  Но  потом  заработал   местный   радиоузел  и   полились  всем  знакомые  танцевальные    мелодии  и  песни  Это  было   настоящее  веселье   для всех     жителей   города,  которые,  за  время   оккупации   и   суровых    будней  войны  ,  забыли  о  нем. 

 
               
А  война   продолжалась. В местную   больницу   поступали   раненые  советские  солдаты   и   командиры.  Больница  не   отапливалась,  поэтому   пришлось   размещать  по  домам  и  квартирам  жителей.  К  нам,  на  квартиру, поселили  сразу    десять  человек   легко  раненых,  которые  сами  могли  ходить.  Пробыли  они  у  нас  3-4  дня.  Каждый  день  их  навещали  врачи  и  медсестры.  Некоторым   раненым  делали перевязки,  а  окровавленные   бинты  сжигали  сразу  в  печке.

        Но   с питанием  у  них  было   не  совсем  нормально.  Сухой  паёк  они  съели  сразу,  а  горячей   еды  не   было.  Вот  и  просили  у  матери  горячего «кипяточка»,  чтобы  заглушить  чувство  голода  и  холода. Наш   самовар  постоянно   был  в   работе.  Я   приносил  сухих  мелких  дровишек,  мы  с  ранеными  их  кололи  на  лучины   и  жгли  в  самоваре.  Воду     доставляли  два  красноармейца,  которые  могли  ходить  и  одной  рукой  носить. Чая   заварочного  не  было,  так  мы  сушили  в  русской  печке   остатки  мороженой    морковки,  мелко  нарезая  её.  Ну  ,  а  потом  заваривали  в  чайнике. Что-то  получалось, но  и  такому  «чаю»   были   все  рады. После  немцев  ,  я  под  снегом,    на  своём  огороде ,  да  и  на   полях  тоже,  откапывал  мерзлую  картошку.  Уж  не  ахти  какая,  а  все же   еда  .Мать  варила  эти  полуразвалившиеся  клубни  и  ставила  большой  чугун  с   дымящейся   картошкой  на  стол.  Для  раненых  это  была  большая  радость.



    Вскоре  эту  партию  раненых  отправили  в  действующие  госпитали  и  медсанбаты.  Появились  и  другие,  но  уже  в  одиночном  порядке,  или    по  два -  три  человека ,  которые  задерживались  на  день-другой,  а  потом  их  эвакуировали    в  тыл. Кавалеристы  побыли  тоже  недолго.  Где-то  после  Нового  года  ,  они  ушли  в сторону  Волоколамска.  Там  ,  в  январе-  феврале  шли  ожесточенные  \бои,  немцы  отчаянно  сопротивлялись  и  наши  войска  несли  большие  потери.     НО,   надо    было    гнать  немцев  подальше  от   Москвы.
           В  январе  !1942  года  мы  с дядей  Ваней  Горбуновым  прослышали,  что  где-то  в  районе  деревни  Петровское,  лежат  под  снегом  замерзшие  трупы  убитых  лошадей.  Это  примерно  в 15-20  км  от  Высоковска. А  у  нас  ,  несмотря  на  паёк,  положение  с  питанием  было  не  здорово.  В   моей  семье  было четверо  едоков,у  Горбуновых  -девять  человек.  Вот  мы  и  решили  совершить  «поход»
за  конским  мясом  ,  которое  никогда  не  ели.



    Для    такого  похода  надо   было подготовиться  основательно. Из  лыж  я  сделал   сани,  с  перекладинами,  на  которые  можно  положить  и  перевозить  большие  по  размеру  и  весу  грузы  .И  это  нам  хорошо  помогло.  Вместе  с  нами  напросилась  ехать и  соседка  Воронкова,  которая  жила  одна  и  еды  у  неё  не  имелось  совсем.  Она  взяла  обычные  санки,  с  которыми  намучились  основательно,  при  возвращении. Вышли  мы  из  дому    часов  в  пять  утра.,  в  темноте.  В  деревне   Некрасино  нас  остановили  военные  патрули,  а  когда  узнали  куда  мы  идем  ,  пропустили  ,  предупредив  об  опасности.  За   деревней,  среди  леса,  едва  угадывалась  слегка  натоптанная  дорога,  по  которой  ездили  лошади,  запряженные  в  сани. 

     .
Дядя  Ваня  знал  эти  места  и  мы  смело  двинулись  дальше.  Часам  к  десяти  утра,. Проходя  большое  поле,  над  нами просвистел  снаряд,  разорвавшийся   метрах  в  ста  от   нас. Мы   залегли  на  снегу.  Пролежали  минут  двадцать,  но  всё  было  тихо.  Поднявшись  и  отряхнувшись  от  снега,  двинулись  дальше. За  время  пути   не  встретили  ни  одной  живой  души. Вскоре   показались  отдельные   домишки  деревни,  утопающие  в  снегу  .



                Подойдя  к одному
дядя Ваня  постучал.  Открыла  дверь  женщина,  у  которой  он  начал  спрашивать  про  убитых  лошадей .Она   ответила,  что  когда  немцы  отступали,  то  обоз   на  лошадях  с  повозками  штук 15-20,  попал  под  бомбежку  на   окраине   деревни   и  они  там  лежат  под  снегом.  Их  уже  начали растаскивать,  хотя   они  сильно  замороженные.  Из   дома   мы  взяли  с  собой  топоры  и  пилу.  Дойдя  до  окраины  деревни  ,  мы   увидели  полузасыпанную  снегом  тушу   лошади,  у  которой  была  уже   вырублена   задняя  часть. Голова  и  передняя часть  с  ногами  ,  торчали  из  под  снега.   Дядя  Ваня   ОСМОТРЕЛСЯ,  НЕДАЛЕКО    виднелись   бугорки,  засыпанные      снегом. К  ним  никаких   тропок  не  было  видно,  один  глубокий  снег. Ну,  и  решили   взять   переднюю  часть  без  головы.  Когда  ударили  топором  по  шее, то  топор  отскочил,  как  от  удара  по  камню.  Начали  пробовать  пилить  пилой.  Тот  же  результат  нулевой.  Тогда   опять  стали  рубить  топорами  по  очереди,  сначала  дядя Ваня,  потом  я.  Воронкова  сидела  на  санках,  но  тоже   бралась  за  топор,  чтобы  согреться.   Так  мы  проработали  часа  три  с  половиной,  пока  вырубили   переднюю  часть  без  головы  и ног. Разделив  её  по  хребту  на  две  половинки,  загрузили  на  сани  и  санки,  хорошо  привязали  и  стали  собираться    обратно.


    Было     уже  часа   три  дня. В  это  время  года  темнело   рано.  Когда  двинулись  в  путь,  то  выяснилось,  что  мои  сани  едут  хорошо,  а   санки  Воронковой  «режут»  снег и  передвигаются  с  трудом. Она  одна  не  в  силах  везти свою  поклажу,  а  это килограмм  тридцать  мороженого  мяса  с  костями..Пришлось  дяде  Ване  вырубить  кол  и   толкать им  её  санки  сзади,  а  мне  -  «впрягаться»  в  веревки  через  плечи  и  тащить  сани  в  одиночку,  прокладывая    путь санкам.  Пройдя  километров   семь- восемь,  в  темноте,  идти  становилось  всё  туднее  и  труднее.  Но  на  наше  счастье ,  взошла  большая  круглая  луна  и  дорога  стала  лучше  просматриваться.  Только  часам  к  двенадцати  ночи,  с  большим  трудом  ,  подошли  к  деревне   Некрасино,  где  нас  опять  встретили  военные  патрули.  На  этот  раз  осматривали  нас  очень  тщательно,  с  фонариками.  Кроме  нашей  поклажи,  осмотрели  и  нас ,  особо  меня  и  дядю  Ваню.
 
К  дому  мы  подошли  уже  далеко  за  полночь.  Родные  все  переволновались,  время  было  тревожное.  Поклажу  свою  мы  занесли  в сарай  и оставили  до  утра.  Ну,  а  утром  были  «, смотрины», кроме    родных , пришли        и  соседи  посмотреть  ,  что  же  мы  привезли.  Оказалось,  что   хорошо  привезли.  Я  сразу  от  своей  части   отрубил  кусок  с  кожей и отнес  матери,  которая  поставила его  в  русскую  печку  варить. Вначале  пошел  очень  терпкий  запах  от  конины,  которую  мы  никогда  не  ели,  но  потом  привыкли  и  стали  «уплетать»  за  милую  душу.


Ещё  бы,  остаток  зимы  и  начало  весны  ,  мы  не  испытывали  чувство  голода,  которое  нас  преследовало  до  этого .Тоже   было  и  у  Горбуновых,  у  Воронковой  и  теми, с кем  поделились  немного.  Как  всегда  ,  не  обошлось  и  без  зависти  от  некоторых  соседей, тем  более .  что   неожиданно   приехал  отец  с  фронта,  на  четыре  дня,  по  делам  своей  службы.


Вот  была  радостьу нас! С  собой  он  привез  несколько  банок  сгущенки  и  американской  тушонки,  ну  и   еще  кое-что. До  этого мы   никогда  не  пробовали  сгущенку,   и она   для нас  была  просто  роскошью.

                Об  отце  мы  ничего  не  знали с июля  1941  года. Когда  приходили  «похоронки»,то  тут  было всё  ясно  без  слов,  а  вот  когда  «ни  слуха, ни  духа», то было  тяжело  морально.  И  люди,  близкие  и  знакомые ,   терялись  в  догадках,  где  и  что  происходит  с  их  родными .  Устраивались  гадания  на  картах, рассказывали  о  черном  и  белом  петухах,  которые  дрались  между  собой  и  о  победе  белого,  ходили  в  церковь  и  молились,  что – то  искали на  донышках  чайных  чашек  и  кружек, передавали  слухи,  которые  слышали  от  разных  людей ,но  уже  в  своей  интерпретации,  говорили,  кто   что написал,  если  получали  письма  или  какое-  то  другое  известие.


Одним  словом,  отсутствие  правдивой  информации   очень  сильно  влияло  на  моральное  состояние   жителей  города  .Вскоре  было    подключено  местное    радио        и  тогда  информация  о  событиях  на  фронте  и  в  стране стала   доходить  до  людей  из  первых  источников.
            
 


     После  появления  кавалеристов,  жизнь  в  городе  стала  быстро  налаживаться  .Местные   органы власти   сразу взялись  за  восстановление    хлебозавода, хлебного  и   продовольственного  магазинов. Все  предприятия,  фабрика , милиция, военкомат, больница начали  ремонтироваться.  ЖКО  службы   учитывали  всех  живых  жителей, работающих  и  иждивенцев.  Иждивенцы стали  получать по  триста  грамм  хлеба,  а  работающие  по  500  грамм.


    Это  был  первый  хлеб,. после   оккупации,  от советской  власти.  При  немцах  у  многих  жителей    вообще  никаких запасов  не  было  и  люди  голодали  ,  да  ещё  и  при  сильнейших  морозах  .И  если  некоторые  жители  иногда  «  ворчали» на  местные  органы  власти,  то  с  началом  выдачи  хлеба    по  карточкам  ,  авторитет   властей  был  исключительно высок,  особенно  при  сравнении с  той  властью  ,  которую  нам  принесли  оккупанты.

   



                Рассказы