Весна будит не только романтику

С самого утра Томаса одолевали какие-то непонятные настроения – вместо привычной утренней лености его наполняло  смутное беспокойство. Это не было предчувствием или опасением, просто ему хотелось что-то сделать, а вот что никак не приходило на ум.Томас был взрослым рыжим котом килограммов под семь весом и довольно спокойным нравом. В попытках найти то, чего просит его душа он покатал клубок, давным-давно отданный хозяйкой в его вечное владение,  поточил когти о ковер, что было строжайше запрещено и каралось шлепком, но сейчас хозяйка еще спала и никто не мог помешать Томасу сделать все что ему взбредет в голову, но он не мог понять, чего же ему все-таки хочется! Попробовал достать из под холодильника закинутую туда на прошлой неделе пластиковую крышку от бутылки с водой, но длинны лапы не хватило, да и было не особо интересно… Даже миска с кормом и лакомство, которое пока еще было в неприступном белом холодильнике, но могло оказаться в миске, стоило только пойти разбудить хозяйку, чтоб она, спасая свой утренний сон выходного дня сделала для кота все, что он попросит потом еще понежится в теплой постели, не особо влекла его. Поудивлявшись этому факту и самому себе, рыжий кот решил отвлечься привычным способом и понаблюдать за внешним миром через окно и, стоило ему вспрыгнуть на подоконник и бросить взгляд на такую привычную картину, как сердце забилось чаще и перед внутренним взором замелькали незнакомые, яркие, и какие-то сладкие образы… От неожиданности он буквально слетел обратно на пол и только там, постепенно возвращая контроль на собой,  заметил, что шерсть на нем стояла дыбом, а хвост распушился и был, по крайней мере, в четыре раза толще чем обычно… Томас не понял что произошло, но ему хотелось еще раз испытать те ощущения, которые накрыли его при взгляде за окно. Он снова запрыгнул на подоконник, но волна переживаний не накрыла его, вместо нее внутри поселилось что-то горячее одновременно распирающее его и наоборот какая-то пустота… голодная пустота… зовущая, требующая заполнить ее… но заполнить чем? Кот постарался успокоиться и понять, что же так взволновало его, что он увидел там на улице, на улице на которой он ни разу не был за все три года своей жизни. А за окном подходил к концу последний месяц зимы и солнечные лучи становились чуть теплее чем раньше, а снег темнее и тяжелее даже на вид.
Неожиданно, заставив вздрогнуть кота на карниз с противоположной стороны стекла плюхнулся голубь. Это был знакомый голубь, он часто прилетал подразнить Томаса и полюбоваться как тот переживает у себя дома от невозможности добраться до пернатой игрушки, которая всегда была для него такой интересной и такой же недоступной. Но сегодня кот дернувшись застыл на месте, пораженный вновь накрывшей его волной тех самых незнакомых образов, только теперь они не казались такими уж незнакомыми и были куда отчетливей чем в первый раз – он видел сейчас перед своими остекленевшими глазами не голубя, нагло расхаживающего по карнизу, а лежащее у его лап окровавленное тело, которое одуряющее пахло кровью. Томас мотнул головой, отгоняя картинку – какой кровью? И почему от этих мыслей у него выделяется слюна? Такое бывает только когда он видит комочки корма или пакетик с лакомством, то есть то, что было его привычной едой, а кровь… в его сознании снова стали возникать обрывочные картины: вот он преследует кого-то в высокой траве – траве?? Что такое трава? Ему представился зеленый ковер, как у хозяйки в спальне, только с гораздо большим ворсом и полным бесчисленными незнакомыми и одновременно знакомыми запахами следов других существ, а теперь он летит вниз с дерева, но не падает, а целенаправленно опускается на загривок какого-то серого ушастого животного, похожего на кота, но воспринимаемого однозначно как жертва, а не как соперник… Томас снова помотал головой и непонимающе посмотрел на подоконник, окно и голубя… Бушующие внутри него образы и мысли уже не парализовали, они наоборот наполняли его силой, желанием действовать, куда-то лезть, кого-то ловить и.. что делать с пойманными он теперь представлял ясно и ярко и это были уже совсем не игрушки. Озарение было настолько явным, что даже голубь понял, что хотя их и разделяет прочное стекло лучше не дразнить зверя, которого в Томасе пробудила приближающаяся весна.