Пылающий мир 2

                Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток.
                Мой каждодневный труд, мой выходной восторг.
                Слова и их мотив, местоимений сплав.
                Любви, считал я, нет конца. Я был не прав.
                Созвездья погаси и больше не смотри
                Вверх. Упакуй луну и солнце разбери
                Слей в чашку океан, лес чисто подмети.
                Отныне ничего в них больше не найти.


Поджав сухие губы, смотря усталым невидящим взглядом вперед и только вперед, я стоял, словно ожившее изваяние, будто бы ничто не могло привлечь мое внимание. Но все это было притворством, искусным притворством. Сегодня все изменится. Запавшим взглядом, осмотрел все вокруг, словно в последний раз. Хотя почему словно? Первый и последний раз я видел чистый, белоснежный холл Главного Правительственного Порта, безликих красивых стюардов с холодной отрешенностью в лицах, безэмоциональные роботы! Кровь будто бы начала закипать в жилах, но голова дернулась в сторону, и перед глазами тут же явилось лицо матери. Она молчала, не плакала, но в ее лицо было что-то такое, отчего становилось жутко. Что я мог сделать? Сказать что-то лживое и глупое вроде «Все будет хорошо»? Что я могу сделать, если меня заклеймили неудачным экспериментом с подорванным здоровьем, но чрезвычайно опасными отклонениями? Опасный индивидуум должен отправиться в специализированное учреждение, где он будет находиться до самой своей смерти – таков был приказ свыше, что оставалось кроме как подчиниться? Поэтому, Сириусу и мне, по достижению шестнадцатилетия, надлежало отправиться в закрытое медицинское учреждение специального типа имени В.Нурмегранда. И теперь мы вместе с другими неудачниками этой жизни держали в руках билеты на край света, архипелаг Вапаасти в Северном море, где и будет располагаться наша тюрьма. Идеальный выход для неразрешимых проблем – отправить проблемы как можно дальше.

Размышления прервал громогласный и долгий рёв гудка – пора! Сириус, мрачно стоявший на платформе за белой линией вместе с двумя другими депортируемыми из Киберии, поманил меня рукой. Не смотря на родителей, я вывернулся из матушкиных объятий и,опустив взгляд, зашагал к черте. Лишь я ступил за черту, между нами и провожающими выросла непроницаемая прозрачная стена, а в следующий миг платформа, на которой мы стояли, поползла вверх. В последний раз я решился глянуть на родителей и тут же закрыл глаза – чтобы лучше запомнить. Платоформа летела вверх все быстрее, маленькие точки внизу стали еле различимыми.
- В моменты, когда приходится рвать связи, задумываешься о том, как хорошо их не иметь, - прозвучал отрешенный, глубокий, но чистый голос слева и ниже от меня.
В кабине нас было четверо. Мы с братом и две девушки. Трое из нас уставились на ту, которая произнесла эту странную фразу. Незнакомка едва доставала мне до плеча, но не выглядела ребенком. Она, поймав мой взгляд, посмотрела в мою сторону и, ухмыльнувшись, опустила голову. Это было невежливо, но я осмотрел ее с ног до головы. Лицо было слегка асимметрично и широковато, но легкий контур скул и длинные светлые кудрявые волосы сглаживали это впечатление. Брови намного темнее волос и темные ресницы очерчивали синие распахнутые глаза. Губы алели на бледной коже. Когда девушка отвернулась от меня, я отметил ее идеальный профиль. Поверьте, я рассмотрел все ее недостатки, но она была из тех, у кого даже некоторые минусы можно сделать изюминкой. Возникало ощущение, будто я видел ее раньше. И только взглянув на ее руки, меня, кажется, пронзило озарение, смешанное с картинами воспоминаний из детства: дождливая непогода холодного вечера, мокрые булыжники городской площади, девчушка, склонившаяся надо мной, держит в руках огонек. Бамс! Огня на ладони уже нет, только белокурый локон касается щеки…

- Мы уже встречались! – неожиданно даже для себя воскликнул я
Незнакомка исподлобья взглянула на меня и снова насмешливо приулыбнулась. Я хотел продолжить допрос, но платформа уже поднялась на поверхность, и в ту минуту, когда стеклянные стены исчезли, белокурая девушка первой выпрыгнула на поверхность, будто убегая от меня. Я поспешил следом, заметив недоуменные взгляды Сириуса и девушки-брюнетки. Незнакомка была уже в шагах в десяти, поэтому я, как дурак, рванул следом. Она вскачь неслась по набережной самой живописной бухты Киберии – бухты Знаний, которая круглый год сияла чистотой, лазурным морем, испещренным множеством яхт, корабликов, катеров, крейсеров и другими видами морского транспорта, такая необъятная она была.
Незнакомка снова обернулась, будто дразня меня за отставание, я перешел на бег, но тут она резко остановилась, а я, чтобы по инерции не упасть, схватился за ее плечи, но девушка, кажется, даже не заметила этого. Она подняла руку, показывая вверх, и призвала:
- Только посмотри!
Рука девушки указывала на необъятную белую махину, возвышавшуюся над нашими головами и закрывавшую солнце. Золоченая надпись на борту гласила : «Крылья Архангела». От удивления я часто-часто заморгал, раскрыв рот, сделал пару шагов назад, наконец отпустив хрупкие плечи незнакомки.

Сзади кто-то с придыханием произнес :
- Вот это да! – Сириус тоже обомлел при виде мечты десятилетней давности. Какая ирония!
Крейсер ничуть не изменился, все также лоснился блеском и глянцем, правда уже вблизи, а рядом с ним можно было увидеть табло, гласившее : «Киберия – Вапаасти»
- Хоть в чем-то власти Киберии решили проявить щедрость, - резко сказала брюнетка и направилась к трапу, вслед за моей белокурой незнакомкой.

Поднявшись наверх, я любовно провел рукой по борту, чтобы убедиться, что это явь и я правда поплыву на этом чудесном судне. Дыхание захватывало уже только от этого, но мои мечты прервал чей-то незнакомый голос. Это оказалась еще одна женщина лет тридцати, которая также поплывет с нами. Она была представительницей того учреждения, куда мы направлялись.
- Мое имя – Алиса Праудмур. Сегодня я ваш представитель, но я также являюсь воспитателем и врачом в закрытом мед учреждении специального типа, которое станет вашим домом. Наше учреждение состоит из нескольких корпусов, располагающихся на разных островах архипелага,но об этом вам будет рассказано при прибытии. Сейчас вам надо знать то, что наш корабль не идет дальше порта Ла Мар. От него нам придется добираться самим. Крейсер идет в пути несколько часов, чтобы легче перенести путешествие и для лучшей переносимости вам вколют снотворное, так что вы проспите основную часть плавания в своих каютах. Приятной дороги! – женщина развернулась на каблуках и пошла в сторону кают-компании. Я же думал лишь о том, что мне выпала единственная  и последняя возможность посмотреть на что-то новое, но меня хотели отправить спать, чтобы я, не перевозбудился и не разнес здесь все к чертовой матери. Но я уже готов это сделать!

Чтобы лучше запомнить каждый уголок моей детской мечты, каждый блеск палубы и кормы, я, улизнув, обошел весь корабль и не заметил ,как дошел до носа. Подойдя ближе, я увидел, что там уже кто-то стоит. Мелькнула мысль, что это Алиса Праудмур, но, приглядевшись, я увидел буйные светлые кудри и поспешил вперед. Я стал рядом ,положив руки на борт. Незнакомка улыбнулась, и перед моим взором возник кулачок, а когда он разжался,  на ладони заплясал крохотный огонек. Ладонь сжалась , и огонек исчез, оставив лишь ухмылку на моем лице:
- Я не ошибся.
В следующее мгновение произошло сразу несколько вещей: я увидел протянутую мне руку девушки с длинными сильно подрагивающими пальцами и ее широкую улыбку, сменяющуюся выражением испуга. В это же время я почувствовал укол в руку , и увидел медика в защитном костюме. Следующий миг: мои глаза закрываются, я падаю вниз и последнее, что вижу – девушку, что-то кричащую мне, в то время как медик делает ей укол. Но слышать я уже не могу. Поэтому приходится читать по губам, слово из четырех букв. Когда я погружаюсь в темноту, то ясно знаю две вещи: мою новую знакомую зовут Хлоя и она чем-то серьезно больна.