Стихийное бедствие

               
         
                …  Разговорились   как – то  с  соседом по даче.   После бани,  конечно,    принявши  на грудь  несколько  стопочек.  Я  его и спрашиваю так  ненавязчиво:  -  А чего  это,  Саня, тебя  твоя благоверная  частенько  идиотом величает?    - Да как тебе, Ваня, сказать по совести, - сосед задумался, закурил сигаретку,  помолчал, а потом заговорил, осторожно поглядывая в сторону своей дачи.    - Понимаешь,  в чем дело.  Вот,  вроде бы,  и хочу сделать что-то доброе и полезное, а выходит все наоборот, ей назло. Вот, к примеру, вчера хотел розетку заменить, давно уж собирался,  приготовил все, хотел энергию отключить, а она как раз с соседкой, Машкой,  сериал села  смотреть.  Ну, думаю, не буду им удовольствие портить, как – нибудь осторожненько все произведу. Ага.  Копаюсь там,  на кухне, и вот уж осталось  последний винтик привернуть, - отвертка, гадина, как осмыгнулась!  Знаешь, Вань, какой взрыв был!  Я даже ослеп, такой шар огненный перед глазами!  Моя летит: - Чё такое? Опять ты, идиотина, чё-то  натворил?!    Ну и  понесла по матушке и по батюшке. А я, Ваня,  сижу, не вижу ни  х…,   а когда огляделся – мама родная,  пол отвертки  как небывало.  И темнота…  Свету нет,  пробку выбило. А запасную  как-то не могу найти. Да еще эта орет. Так что и кино посмотрели и поужинали…  При  свечах…  Вот и сам делай вывод, кто я есть.  А  ведь хотел как лучше.
   Или вот возьми тот случай с ведром, помнишь?   Машка пришла к колодцу  воды набрать, а я уже  насос  убрал на ночь. Ну, думаю, пока я насос  этот ставлю да переноску разматываю,  она чё, стоять будет, ждать,  когда я все это проверну. Ладно,  думаю, зачерпну-ка я ведром. Благо,  вода еще высоко стояла. Ага. Беру веревку, привязываю ведро, зачерпываю и уж почти поднял на краешек колодца, а она, веревка-то, возьми да и порвись!   Ведро в колодец – бац!   И что делать?  Надо-ть чем-то цеплять. А чем? Вопрос, конечно, интересный:  ни багра, ни крючка какого. А Машка-то стоит, рот открыла, а что толку? Ага. Ладно.  Надо что-то делать.  Так и быть: тащу лестницу, опускаю ее в колодец, спускаюсь и чувствую, что она    подо мной помаленьку топнет. Ладно. Спустился,  воды вот так,  по самое  не могу, да и холоднющая. А чё сделаешь, чуть не ныряю, ищу ведро. Веришь – нет – накупался, но достал. Вылезаю, как цуцык, трясусь весь. Бегу в гараж переодеться. Ага. Вернулся к колодцу, лестницу-то  надо вытащить.  Берусь обеими, тяну, а она даже не шевелится. Моя хватилась, что-то меня долго  нет. Смотрит, а я над колодцем  в такой вот  позе,  один курдюк торчит.  Ты чё там, кричит,  и бежит ко мне.  Ну,  че тут долго объяснять, сама видит.  - На кой черт  ты туда ее засунул?- спрашивает.  Ведро, говорю, доставал.  Веревка оборвалась. Вот, орет, идиотина!  А насос на   что  тогда держишь?  Я ей, Ваня, вежливо объясняю, что, мол, хотел как быстрее. А она опять своё:  где взяли такого идиота! И пошто он именно мне  достался? За какие такие грехи?  И так далее. Да если бы только это. Видит, что я не могу лесенку-то вытащить – давай помогать, Да што ты! Её так засосало, что оёё!  Ага. Зовёт соседку. Теперь трое тянем. Ага. Сила есть – ума не надо. Поднатужились и - бац! Поперечину сломали. Немая сцена, как в том ревизоре.  А следующая-то, Ваня, далеко, не достать. Что делать?   А кто виноват? Да, все как в книгах.
 -Ну и как, достали все же, - спрашиваю соседа. А он только сигаретки одну за другой  смалит.
 - Веришь,  нет, Ваня,  вытащили все же. Но матерков и разных имен я поимел тогда более чем достаточно…  Или вот еще такой был случай.  Послала меня на базар. Купи, говорит, яиц  и колбаски   вареной.  Я, говорит, чтой-то  окрошечки захотела, ну и огурчик там прихвати. Своих-то еще не было. Это, кажись, на Петров-день было. Ну, взял я денег и подался. На остановке сел в автобус, чё пёхом-то ходить,  когда можно на халяву, по проездному.  Ага. Сел как барин. Сижу. Кондукторша подходит. Я в карман за карточкой – шасть - нету!  Я - в  другой – нету. Не взял, значит.   А она стоит, ждет. А тут как раз остановка моя. Мне бы выйти,  да и все дела. Так ведь нет, как назло – контролёрша  заходит. Ну и пошла писать губерния! Вдвоём-то они меня и обули на полсотню.   Вышел   я  и что делать? С чем на базар  идти. Денежки-то профукал. Прокатился на халяву!  Обратно ехать, а на какие шиши?  Пошлёпал пёхом. Прихожу.  Она смотрит на  меня. А где,  спрашивает,  покупки-то.  Ну,  я и давай ей  рисовать,  как дело было…. Как ты думаешь, Ваня, она меня назвала?... Правильно.  Именно так.   Дальше рассказывать?
 - Да ладно. Не надо. И так всё ясно.
 Пошли лучше спать.  Утро вечера, говорят, мудрёнее….   

 
       Однажды,  тоже после бани, сидим с ним на крылечке, пивком балуемся, покуриваем.  А он такой товарищ – долго молчать не может, вот и сейчас,  что-то вспомнил.   
   - Вот не поверишь, Ваня, как за что не возьмусь – все выходит мне боком.
  - А, может, за беленькой сбегать? –  вдруг предлагаю я. -  Правильно же говорят:  пиво без водки – деньги на ветер.               
-  Вот-вот, - оживляется сосед. – Один раз,  Ваня,  проводил я свою благоверную домой с малиной, а сам остался здесь. И вот взыграло как-то в душе: захотелось  мне, Ваня, выпить, а денег она мне не оставила. Спросить у соседки – так я ей еще старый долг не вернул. Хорошо еще, что моей не говорит, а то бы тут была бородинская битва.  И в долг в ларьке Варька не даст. Ну что тут делать?  А, думаю, соберу-ка я ведерко этой самой виктории, сбегаю на базарчик, толкну по дешевке, чтоб не торчать там долго – вот тебе и денежки! Ага. Сказано – сделано. За полчаса собрал литров  пять   и живенько отправился. Иду – тороплюсь, потому как дело к вечеру. Подхожу к остановке, вижу, мой автобус на посадку движется. Ах – ты, думаю, надо бы подсуетиться, а то придется пёхом шпарить.  Ага. Прибавил рыси, подбегаю уже к автобусу и, надо же, гадский потрах, за что-то запнулся. Бац! И ведёрко с ягодой уже под автобусом. А тот не стал меня жалеть, газанул и по моим ягодкам! Можешь, Ваня,  представить моё состояние. Полный крах! Коленку расшиб, руку ободрал. Дальше  рассказывать?  Хотя, вот финал-то и главное. Приехала моя утором необычно рано.   - Ты где, идиотина, ну-ка быстренько собери викторию, я Машке посулила, она  сегодня пенсию получит. Всё какая- ни какая копейка. Сахарку куплю.      
   - Что, Ваня, делать?  Беру ведёрко и в грядки. Через минут несколько приношу урожай, моя как глянула в посудинку-то,  да так и рот открыла.  И что, спрашивает, это весь урожай?  Да, говорю, весь. А ну, говорит,  колись, гад, или я тебя вместо ягод Машке сдам, причем даже денег не возьму.
  -Ну, и как?  Сознался? - спрашиваю, хотя заранее знаю его ответ.
 -  А как ты думаешь, Ваня. Пришлось. Вот с тех пор и сижу на карантине. Денег не даёт, даже за хлебом сама ходит. И вот то, что мы тут с тобой сейчас пивком балуемся, так потому, что её нету тут. Умотала домой с огурцами. Замалосолить решила. Да пусть делает что хочет.
  - Так что, за беленькой-то сбегать? – возвращаюсь я к началу нашей беседы.
  - Да не надо, пожалуй, - отвечает он.  - От греха подальше….



  За весь дачный сезон он рассказал мне немало своих историй. Все они были в чем-то похожи друг на друга.  И ведь не жаловался он ни на кого, не клял свою судьбу, сам делал вывод, что вот такой он недотёпа,  что это,  видимо, болезнь такая и,  что он где-то даже читал, у какого-то  фрейда  про какие-то психоанализы.  И даже помнил, как называется это дело да вот подзабыл. Надо бы у  Вовки – внука - спросить. Он на адвоката учится, а у них на курсе даже предмет есть такой. Так, что есть полный шанс всё это раскрутить.
    Как это будет происходить,  я потом Вам попробую рассказать.  А пока на этом и  закругляюсь…