Ромео и Джульетта эпохи развитого эгоизма. Гл 16

Приговор Лей-Ли объявили через неделю. У эдемитов не было смертной казни, поэтому было решено лишить ее всех гражданских прав и выгнать за границы мегаполиса. Отныне она становилась изгоем. Ни один мегаполис мира не вправе был принимать ее. Ее ДНК, отпечатки пальцев, скан радужки глаза были переданы всем охранным системам всем городам их цивилизации. В назначенное время Лей-Ли отконвоировали к воротам и вывели за охранный периметр. Ворота замкнулись за ней навсегда и она побрела навстречу своей жизни или смерти во враждебном мире, не имея ценностей и оружия.

Стив не появлялся у Сони довольно долго. Влюбленные жили счастливо, наслаждаясь тихими днями уединения и шумными праздниками с многочисленными гостями.

Андрей постепенно выздоравливал. Уже ежик волос на его голове превратился в аккуратную мужскую прическу, а борода и усы отросли заново. Глаз полностью восстановился, и повязка была снята с лица. Он помолодел визуально и внутренне.

Соня рядом с ним цвела, будто ей тоже вернули ее молодость. Она чувствовала себя влюбленной девочкой, с замиранием сердца ждущей первой в ее жизни ночи любви. Будто не было всех этих лет, любовников и любовниц.

Стив приехал к ним в гости якобы, чтобы проверить показатели биокапсулы Андрея и перепрограммировать ее на обычный глубокий сон. Он улучил момент, когда Соня отошла по делам, и вызвал друга на серьезный разговор.

- Андрей, тебе Соня передала, что теперь ты являешься гражданином нашего мегаполиса и всей цивилизации вообще?

- Да, я рад, но я не планирую здесь оставаться.

- Прошу тебя, подумай хорошенько. Ну что ты забыл у себя в твоей Семеновке? Война, боль, ужасы смерти, тяжкий труд и отсутствие нормальной медицины? А также впридачу строгая мораль и фанатичные священники. Община, где вы будете постоянно у всех на виду.

- Они – мой народ. Я возвращаюсь домой и везу с собой невесту, как положено по нашей вере.

- Ну что ты заладил «мой народ, моя вера» - иногда мне кажется, что это ты родом из цивилизации эгоистов, как нас называете вы. Неужели ты не можешь пожертвовать хоть чем-то ради своей любимой женщины? Я же вижу – ты любишь ее, а она – тебя. Разве это не счастье?!

- Я о таком и не мечтал.

- Ты подумай, каково ей будет там? Неужели ты считаешь, что она будет счастлива с твоим народом?

- А почему нет? Она добрая, отзывчивая, трудолюбивая.

- Да, а также скромная и набожная…

- Нет. Пока нет. Но станет – она же любит меня.

- А ты? Ты ее любишь? Оставайся с нами. Смотри – ты ведь самая популярная личность нашего мира. Ты и Соня научите нас таким забытым человеческим качествам, как любовь, верность, семья, дружба, взаимопомощь. Оставайся – и ты обратишь в свою веру всю нашу расу. Мы охотно примем крещение и будем верить в Бога. Ты станешь Патриархом Мира – у тебя будет самая большая и преданная паства.

- Но вы не примете всех правил моей веры.

- А ты стань реформатором. Внеси изменения в ортодоксальную религию, которая не может существовать в изменившемся мире в том виде, в котором она существует у вас.

- Ты знаешь, что делают с церковными реформаторами.

- Знаю, зато потом их причисляют к лику святых и чтят веками, передавая их имена с благоговением из уст в уста. Ты будешь великим реформатором и сможешь сделать то, что недоступно другим. Только позови – мы пойдем за тобой. Ты сильный, волевой, харизматичный, а в нашей выродившейся цивилизации давно не рождалось великих вождей.

- Я всего лишь солдат – не искушай меня, Стив. Я не хочу ни власти, ни почета, ни паствы величиной во весь мир. Я хочу тихого семейного счастья.

- Но так не бывает. Не дадут вам спокойно жить хоть бы и в вашей Семеновке. Пока они не знают, что она другой расы, они, может быть, вас не тронут. Но она обязательно проколется на чем-то. Обычно прокалываются на мелочах. И что тогда? Твои фанатики сожгут ее на костре, как еретичку?

- У нас давно никого не жгут.

- А что у вас делают? Выгонят ее из селения, побивая камнями за безобидную ласку на людях? Или тихо отравят в вашей общинной трапезной, опасаясь ее чужеродности. Ведь она даже внешне отличается от ваших женщин.

- Я буду рядом, я не дам ее в обиду.

- Ты поступаешь, как эгоистичный ребенок. Я очень боюсь, что она погибнет. Соня – особенная женщина. Она – величайшая драгоценность. Даже хотя бы потому, что она одна из всех наших женщин научилась любить.

- Я это знаю, и я не допущу того, чтобы она пострадала.

- Да? Так же, как твои первые две жены. Но что ты, у вас же женщина почти не считается человеком! Она должна только подчиняться, вести домашнее хозяйство, работать в поле и рожать детей. Велика потеря – гибель жены…

Он не договорил. Андрей сгреб его за грудки и с грозным рыком заглянул в глаза.

- Ты не знаешь, каково было мне. Я любил своих жен. Не моя вина, что их не стало.

- Не твоя, но твоего народа! Кто допустил, чтобы твой город вырезали подчистую? Кто, защищая селение от лазутчиков, устроил вокруг него минное поле? Не ты. Я знаю, что не ты. Но ты не смог защитить своих жен и детей. Как ты защитишь Соню?

Андрей отпустил друга. Он выглядел виновато.

- Я не знаю, как быть, Стив. Я потерялся между мирами.

- А ты подумай. Как взрослый умный мужик – сядь и подумай. Чем ты жертвуешь и ради чего. Езжай, поговори со своими, проконсультируйся – чего они больше желают – получить тебя обратно в качестве рядового солдата или воспользоваться уникальным шансом и обратить в свою веру всю нашу расу? Оставайся, друг. Я никогда не предам тебя и Соню. И не дам вас в обиду. Это я точно могу гарантировать. Ты поймешь, что жить счастливо можно и здесь. Ты узнаешь, как расширяет возможности твой персональный биосимбионт. Ты сможешь учиться – я же вижу, как манят тебя наши знания. Ты сможешь развивать свои творческие способности. Ты заработаешь и свозишь свою жену в Осаку или еще куда-нибудь. Ты будешь жить для нее, а она – для тебя. Когда родятся ваши дети – жизнь ваша будет полна и прекрасна. Мы живем гарантированные 200 лет – и вы проживете долго и счастливо.

- Не искушай меня. Я не могу принять твое предложение?

- Но почему?

- Ваши биосимбионты – вы никогда не остаетесь наедине с собой, с собственными мыслями и чувствами. Откуда тебе знать – может быть, вы давно стали рабами ваших симбионтов и простыми батарейками для них. Вы живете долго, потому что это они не хотят умирать, вы счастливы, потому что именно такая энергия потребна для их существования и функционирования, вы не испытываете горя и боли, потому что от этого они могут испортиться. Так кто же из вас хозяева, а кто – рабы?

- Я не могу тебе ответить на этот вопрос. Но зачем его задавать, если мы и так живем счастливо? Просто мы с самого детства не одиноки.

- Нет, вы одиноки. Эти ваши чертовы машинки – как шизофрения, как раздвоение личности. Вы вечно разговариваете сами с собой, считая, что беседуете с другой личностью. Они мешают вам общаться друг с другом, воспитывать своих детей, любить, ощущать взаимопомощь и поддержку соплеменников.

- Ты прав и не прав. Но ты можешь изменить нашу жизнь. Ты способен на это, потому что ты сильная личность. Только вживив биосимбионт ты сможешь понять, на что реально ты способен. Зачем осуждать заранее то, чего ты не пробовал и не понимаешь?

- Конечно, ведь я дикарь, я учился всего четыре года, я не понимаю вас с вашими умными головам и утонченными душами. Но почему же тогда лучшая женщина вашей расы полюбила меня?

- Потому что ты умеешь любить. Ты дал ей то, чего ей так не хватало. Она – не лучшая женщина, она – иная. Сильно отличающаяся от всех остальных. Именно поэтому она всем нам так интересна. Она непредсказуема и капризна, очаровательна и тонка душой, ранима и сильна. Она – настоящая Женщина, ради которой мужчина готов на все.

- Я покажу ей свой мир, и пусть она решает сама. Если она захочет уйти – я не буду ее держать.

- Без тебя она никуда не уйдет. И будет с тобой, пойди ты хоть в ад!

Соня стояла в дверях и слушала. Друзья не знали, как давно она там стоит. Лицо ее было застывшей маской. Оно не выражало ничего.

Она подошла к спорщикам и обратилась к Андрею, игнорируя Стива:

- Собирайся, поехали, - сказала она.

- Куда? – удивился Андрей.

- В твою Семеновку, к твоему народу. Поехали. Прямо сейчас.

Андрей наскоро попрощался со Стивом и тот, пристыженный, поспешно ушел.

Они быстро собрались. Соня надела на левую руку, где был терминал биосимбионта повязку, имитирующую гипс при переломе.

- Скажешь своим, что я сломала руку. Обещай, что не расскажешь, откуда я родом. Ты был в плену в другом селении и мы бежали вместе. Скажи, что я другой какой-нибудь религии.

- Тогда нам кое-что понадобится. Не спеши с отъездом.

- Что же?

Андрей объяснил, как должна выглядеть их одежда и какой должна быть машина. Все это надо было изготовить. Соня заказала все необходимое. Завтра им обещали изготовить все заказанные предметы.

- Запомни, ты – славянка, язычница из селения Яров Бор. Меня держали там в плену, но ты влюбилась в меня и помогла бежать. За такие вещи у них положена смертная казнь. Ты хочешь стать христианкой и готова принять крещение. Есть еще одна деталь… интимная. Прости. Мне так неловко тебе это говорить. Ты знаешь наши обычаи – я могу жениться только на девственнице, и если обнаружится, что ты ею не являешься, то тебя могут выгнать с позором.

- Это совсем пустяковая процедура – займет одну ночь в биокапсуле. Как раз этой ночью я настрою ее, а наутро уже буду девственницей.

 - Я люблю тебя, - сказал Андрей, - Стив прав – ты необыкновенная женщина.

Он нежно поцеловал ее в губы, но она отстранилась:

- Не надо. Нам надо отвыкать от этого, пока нас не обвенчают.

- Я не могу без тебя, запомни, если с тобой что-то случится, меня тоже не станет, - сказал Стив. Прошу тебя, давай грешить поцелуями последний этот вечер. Потом – будет другая жизнь.

Она села рядом с ним на диван и нежно поцеловала в русые усы. Он привлек ее к себе, приник к губам, словно пил ее душу и не мог напиться. Его рука гладила волосы любимой, но вот она опустилась ниже, провела по спине, обняла за талию.

Соня гладила его отросшие волосы, кожу на шее, забралась под рубашку, нащупала выступающий позвонок.

Он застонал от удовольствия и вдруг, не совладав с собой, повалил ее на диван. Она начала отбиваться, понимая, что он уже не властен над собой и то, чего он так стремился избежать, произойдет помимо его воли. Ее сопротивление только разжигало его страсть. Он навалился сильнее и силой развел ее стиснутые колени. Она уже не хотела сопротивляться, она хотела на все плюнуть и отдаться ему. Ее рука скользнула за пояс его брюк. Он вздрогнул от неожиданности. Опомнился и хотел вырваться, но она обвила его ногами за талию и не пускала.

- Да, давай сделаем это сейчас. Пусть завтра будет то, что будет. У нас будет одна ночь любви.

- Нет, нет, нельзя. Потерпи еще немного. Скоро у нас будет таких ночей столько, сколько захочешь. Не искушай меня, я почти не удержался. Отпусти.

Она рассердилась и с гневом столкнула его.

- Уходи! Убирайся! К своим дикарям, фанатикам и покорным безмозглым бабам! Ты не умеешь думать сам! За тебя всегда думают другие. Ты только послушный автомат в их руках! Машина смерти и любви. Я не хочу тебя!

- Ты сошла с ума? Опомнись. Но как же наши планы, как же наша любовь?

- Ты… Ты не достоин любви, - ее губы задрожали и она разрыдалась.

Он обнял ее и поцеловал. Но страсть улеглась и момент, когда все почти свершилось, был упущен. Они разошлись спать по своим биокапсулам, чтобы назавтра выехать навстречу своей новой жизни.