стр. 98

Тот же сон. Окна приземистых домов, украшенные цветами, узкие улочки, залитые солнцем, средневековые шпили и башни. А потом черная вода скрыла все... Только свинцовая гладь и чайки... Не открывая глаз, он потянулся, сладко хрустнув суставами, чувствуя сильное сексуальное возбуждение. Чьи-то горячие губы умело ласкали его член. Неплохо! Вечеринка, судя по всему, удалась. И кто же? Притворяясь спящим, он попытался угадать. Марина? Ушла с каким-то хмырем. Лена, беленькая? Порывалась что-то исполнить на балконе, а потом напилась вдрабадан. Нет. Лена черненькая стала строить из себя целку, закатала истерику и уехала. Дура. Неужели Машенька? Красавица, умница... Стоп. Машеньки вчера не было. Алиса! Точно. Ай, да Лиска – синеглазая киска. Он приподнялся на локтях, лучезарная улыбка медленно сползла с его загорелого лица. Из-под шапки черных тонких косичек, с вплетенными разноцветными бусинками, позвякивающими в такт движения головы, на него смотрели огромные карие глаза, белки светились на темнокожем милом личике.
– Ты кто?
– М-мм-м...
– Впрочем... Неважно... Потом поговорим...
Поиграв еще несколько минут, она точными и глубокими движениями заставила его кончить, и грациозно направилась в душ. Её мускулистая спина, упругие ягодицы и длинные, стройные ноги блеснули бронзой в золотом утреннем свете, залившем просторную комнату. Не проронив ни слова, они выпили ароматный кофе и оделись. Пока она поправляла воздушную розовую шляпку перед большим зеркалом в тяжелой позолоченной раме, он открыл сделанный под заказ из красного дерева футляр для часов, и из пяти пар выбрал спортивные «Breitling» с желтым циферблатом. Внизу, садясь в желтую «Laraki», выписанную из Марокко только потому, что такой второй машины нет ни у кого, ни в этой стране, ни, по крайней мере, на сегодняшний день, на территории постсоветского пространства, он узнал её.
– Я тебя знаю... Ты обманываешь людей. Рассказываешь по телевизору про погоду.
Бесшумно открылись ворота и машина, хищно урча, как дикий зверь, прижавшийся к земле перед смертоносным прыжком, шурша колесами, плавно выехала по гравиевой дорожке на шоссе и рванула по направлению к городу.

Массивные стеклянные двери ресторана распахнулись, навстречу, со счастливой улыбкой выбежал швейцар. Оказавшийся рядом оборванец, расчехлил фотоаппарат с огромным объективом и начал щелкать затвором, виновато улыбаясь. Пожалуй, его можно понять. Темнокожая красавица в розовом, сидящая в спортивной ярко-желтой машине рядом с импозантным мужчиной в белом - не плохое цветовое сочетание. Опять будут звонить друзья: видели твою рожу над идиотским комментарием. Недавно узнал о себе новое в одном из журналов: он страстный игрок и жить не может без рыбы. Идиоты. После того, как его еле откачали в детстве, когда рыбная кость застряла поперек горла, он ни разу за три десятка лет до рыбы не дотронулся, и в казино заходит очень редко, да и то, лишь за тем, чтобы проверить, как идут дела. При этом забавно, что редактор журнала - его давняя знакомая, вполне вменяемая, как он думал, барышня.
Ему нравилось это место, обычно он приезжал сюда рано утром, чтобы выпить кофе и перекусить, но сегодня здесь у него была деловая встреча. Этот, то ли монгол, то ли узбек, наверное, уже созрел. Будет предлагать свою цену. Тэрлан - неприятный человек. Опасный.
Девочка, откинувшись на кожаном кресле, возилась со своей игрушкой: мобильным телефончиком в золотом корпусе. Такая куколка украсит любую компанию. Взять её с собой? Она принесет удачу.
– Ну, расскажи, какая будет сегодня погода?
– Сегодня будет жара, милый.
Поднимаясь по голубому коврику, бегущему поверх мраморных ступеней, он заметил их в отражении зеркал. Два коротко стриженных болвана в черных костюмах даже не пытались скрыть враждебность во взглядах. Делая вид, что они остались для него не замеченными, он вытащил из кармана расческу, причесал волосы. Взял её за руку, незаметно вложив в неё маленькую коробочку. И приблизился, чтобы поцеловать.
– Крошка. Что бы ни случилось, храни это у себя. Будь умницей.
Наверху сиял управляющий, который провел их в отдельный зал, декорированный в африканском стиле, свет рассеивался через стеклянный потолок, создавая иллюзию солнечного утра. Навстречу им вышел невысокий коренастый человек в идеально скроенном темно-сером костюме, черной рубашке и полосатом серебристо-черном галстуке. Густой серебряный ежик на голове, широкие скулы и цепкий взгляд, сверкающий из щелочек маленьких глаз под золотой оправой заставляли внутренне съежиться.
– А вот и наша золотая молодежь, – они обнялись, как старые добрые друзья. – Да еще и в компании такой прелестной жемчужины. Позвольте ручку, сударыня. Да, нынешняя молодежь имеет стиль. Я всегда тебе завидовал. Понимаешь, о чем я? Ну, проходите, проходите. К нашему скромному столу. Вы уж простите, я вас не дождался. Режим. Да, ничего не поделаешь, возраст... Вот, прошу любить и жаловать. Ренатик. Милейшей души человек.
Громила в спортивной куртке нехотя оторвал взгляд от тарелки, едва кивнул, не переставая жевать.
– Вы не обращайте внимания на кажущуюся неприветливость. Это обманчивое впечатление. У Рената добрая и творческая натура. Очень креативен. Сделает все, что попросишь... Буквально.
Она заказала фруктовый салат и сок. Он выбрал стейк с овощами и водку. Со стороны могло показаться, что за столом собралась дружная компания, весело прожигающая жизнь в одном из самых дорогих заведений города. Поодаль стояли две статуи официантов, готовые в любую секунду сорваться с места, а внизу, между пустыми стойками гардероба всхлипывал швейцар, вытирая нос испачканным кровью носовым платком. Широкоплечий парень с поломанными ушами и рваным шрамом на горле под ухом с милой улыбкой закрыл входную дверь перед обескураженной компанией, вежливо извинился и повесил написанную от руки табличку: «Ресторан заризирвирован».
– А, ну что же ты все молчишь? Такая красавица рядом с тобой сидит, а ты все молчишь! Не хорошо.
– Тэрлан, ну что ты ей богу. Вот эта твоя восточная натура, всё вокруг да около. Может, поговорим?
– Ну что ты так торопишься? Молодость. Я такой же был. Резвый, шустрый. Отдохни, покушай. Что ты не кушаешь ничего? За фигурой следишь? Это правильно, только я тебе скажу, из опыта своего, послушай старика, – добродушно шутливый тон никак не вязался с холодным изучающим взглядом, стекла в дорогой оправе отсвечивали фиолетовыми бликами. – Фигура, мышцы, все это хорошо, но женщины в большинстве к этому равнодушны. Я правду говорю, а детка? И, между прочим, вся эта ваша дорогая косметика тоже на редкого ловца, только женщина женщину по достоинству оценит. Первое на что я обращаю внимание, это глаза. Вот что я скажу. Потому что, глядя в глаза, я вижу душу человека, главное его сокровище…
По коридору по направлению к африканскому залу быстрым шагом ступали шестеро бойцов, отбросили попытавшегося преградить дорогу управляющего, выхватили из под черных курток оружие...
– ... вот у тебя, детка, прекрасные глаза, он тебе говорил об этом? Конечно, нет... Кто в наши дни обращает внимание на такую мелочь, как душа.
Темнит Тэрлан, что-то задумал. Никогда не был так многословен. Или тянет время. Девочка сидит напротив, со скучающим видом. Смотрит в глаза. У неё красивые глаза. Достала из сумочки губную помаду, повертела её в руках и уронила на пол.
– Милый, ты не мог бы достать мою губную помаду. Кажется, она закатилась на твою сторону.
И что это за фокусы? Он, все же, полез под стол. Увидел сначала алюминиевый футлярчик, а потом её розовые набуковые босоножки на высоких толстых каблуках, педикюр на ухоженных пальцах, стройные бронзовые лодыжки, коленки, которые медленно раздвинулись в стороны... достаточно для того, чтобы заметить, что на ней не было трусиков... В эту же секунду он услышал грохот, от удара ногой распахнулись двери зала, и в комнату ворвались вооруженные люди. На коленях у Рената лежит кожаная сумочка, из которой выглядывает матово-черная рукоятка. Он выхватывает пистолет за мгновение до того, как Ренат хватается рукой за сумку. Приглушенно звучат выыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыыы

Твою мать! Блин!!! Ну что ты будешь делать? Чёрт! Опять эта долбаная клавиатура. Все время заедает на букве «ы». Ну не возможно так. Скоро всё развалится. Всё, сегодня же иду и куплю новую клавиатуру. И заодно мышку. Оптическую. Без этого дурацкого шарика. На жестяной подоконник с грохотом падают крупные капли, все чаще и чаще. Пошел ливень. Звонит телефон.
– Масик, привет, как ты там? Ты не забыл отнести мои сапоги в мастерскую. И купи на базаре орешки, изюм, сушеную вишню, что еще... Ну, что-нибудь вкусненькое. Ты Максима идешь встречать? Или мама к себе заберет? Ну всё, пока. Целую.
Сразу же заверещал мобильный - это напоминалка, что пора со школы встречать сына. Однажды забыл про него, заработался и опоздал на час. Обиделся пацан... Как раз и прогуляемся вместе, зайдем в «Домотехнику», купим новую клавиатуру.
 
декабрь 2006