Точка возврата. 27

Как радостно!
Печальные мысли уходят:
Покинув тело, превращусь в облако
Плывущее в этом призрачном мире
Рядом с луной

Обоси Юраносукэ Ёсио



Жил в стародавние времена некий мастер-оружейник, Тосё, по имени Масамунэ. Он пожил на свете много лет и шестидесяти годам достиг просветления. С тех самых пор он стал делать самые совершенные мечи во всей Ниппон. А лет через двести появился на свет еще один величайший мастер-тосё. И звали того человека Мурамаса. Сотворил он множество мечей по остроте не уступавших, а то и превосходивших творения своего великого предшественника. Но был человеком жуткого нрава, вспыльчивым и злобным. Говорят, перед тем, как сотворить новый меч, он молился всем демонам преисподней, да только трудно в это поверить.
И вот, однажды, уже после смерти Мурамасы, вышел спор между даймё  клана Мори и клана Икэда о том, какой из этих мечей более совершенен. Вызвали своих мастеров над оружием, и велели принести мечи, изготовленные этими мастерами. Молодой мастер над оружием из клана Мори предложил произвести испытание по линии рё-курума, поперек живота на уровне таза. На преступнике, приговоренном к смерти. Как назло, таких преступников не оказалось в застенках ни того, ни другого дайме. Тогда старый-престарый мастер над оружием из клана Икэда, по имени Нобутэда Горуэмон, сказал, что в этом деле следует положиться на силы природы. Поскольку в  испытаниях меча многое, очень многое зависит от мастера тамэси-гири . Как раз неподалеку от места спора протекал быстрый ручей. Время было осеннее, и ручей на своих плечах нес изрядное число опавших листьев клена, красных, как свежая кровь. Первым воткнули в песчаное дно ручья творение мастера Мурамасы. Быстро текущая вода стала прибивать к лезвию множество листьев. Будто сам меч притягивал их к своему ха (лезвию). И каждый листок, что соприкасался со смертоносным металлом, был рассечен надвое, и вода ниже по течению быстро покрылась алыми половинками кленовых листьев. Вторым же, воткнули меч мастера Масамунэ. И произошло чудо: меч словно отталкивал от себя проплывающие в холодной влаге листья. Ни один из них не только не был им разрезан, но даже не коснулся меча. Увидели это спорщики, и тотчас устыдились они предмета своего спора. Просветлело лицо отчаянного рубаки Мори Огами. И сказал знаменитый дайме:
- Есть под солнцем и луной множество чудес в мире Будды. И одно из них постигли мы только что. Есть меч, несущий смерть, сацудзин-кэн. И есть меч, несущий жизнь, кацудзин-кэн. И каждому есть место под солнцем и луной. И в каждом творении мастера живет часть души его.