Сексуальные извращения

Ранее публиковалось на andersval.nl

      Молодой аспирант Андрей Астахов появился в лаборатории, как всегда, в двенадцать,  и был встречен недовольным взглядом самого пунктуального и рано приходящего работника Петра Аркадьевича Фетюкова, который тут же буркнул что-то вроде, - "Аспиранты появляются в полдень", что было легким перефразированием названия бесконечного телесериала Тени исчезают в полдень.
      Нет, Андрей не опоздал.  Аспирантам лаборатории математического моделирования Института Проблем Кибернетики разрешалось появляться на работе в период от восьми до двенадцати,  в то время как прочим работникам разрешалось появляться только в промежуток от восьми до девяти, что усматривалось ими как дискриминация. Корме того, один день в неделю аспирантам отводился на посещения Государственной Публичной Библиотеки и Библиотеки Академии Наук.  Этот библиотечный день Петр Аркадьевич называл банным днем, формально образованным от аббревиатуры БАН (Библиотека Академии Наук), но с прозрачным намеком, что аспиранты используют его для своих отнюдь не научных интересов.
     - Ох уж эти аспиранты, как надоели, - проговорил, потягиваясь, другой аспирант  Алик Мохов, который явился на десять минут раньше Андрея, - эх, вам бы пулемет, Петр Аркадьевич, вы б их всех короткими очередями, правда?
      - Я в отдел стандартизации, - сказал Петр Аркадьевич, проигнорировав реплику Мохова, и вышел.
      Алик и Петр Аркадьевич открыто враждовали. Едва появившись в лаборатории, Алик всех рассмешил. Как водится, после собеседований и консультаций ему было предложено место в аспирантуре и, вместо того, чтоб как все написать заявление от руки, он засел печатать его на машинке. Когда, минут через двадцать, он его завершил и подал секретарше Ниночке, та принялась истерически хохотать. Не в силах сказать в чем, собственно, дело сбежавшимся работникам она тыкала пальцем в заявление, где было напечатано «Прошу зачислить очным аПсирантом».  Кличка Апсирант так и закрепилась за Аликом и часто употреблялась младшим научным персоналом лаборатории.  Алик же, в свою очередь, разработал для штатных сотрудников лаборатории шкалу научной импотенции, среди которой были такие градации как частичный научный импотент (ЧНИ) и полный научный импотент (ПНИ).  В основе определяющих критериев лежало время прихода на работу и знание государственных и отраслевых стандартов.  Чем раньше человек приходит на работу и чем глубже он знает стандарты, тем большей научной импотенцией он, по мнению Алика, страдает, поскольку сам Алик считал, что кибернетический гений должен мыслить математически и свободно от узких рамок ГОСТов и ОСТов.  И, поскольку, бессонница - это спутник интеллектуалов, специалист не должен появляться на работе слишком рано.
      Вначале ярлыки ЧНИ и ПНИ воспринимались как научные звания по аналогии с членом академии наук, но потом истинное значение аббревиатур прояснилось.  Главным научным импотентом отдела Алик считал младшего научного сотрудника Петра Аркадьевича, который не блистал знаниями математики, но обладал феноменальной осведомленностью обо всех стандартах, нормативах и инструктивных документах отрасли, а также появлялся на работе раньше всех. Никто толком и не знал, когда приходит Петр Аркадьевич, потому что никто ни разу не пришел раньше него.
     За звание полного научного импотента Петр Аркадьевич коварно отомстил Алику на предварительной защите кандидатской диссертации. Предварительная защита - это как генеральная репетиция, провалить предзащиту означало отложить защиту на очень долго. Алик работал над прибором оптимального управления процессами выпечки хлебобулочных изделий, в котором он зачем-то воплотил аналоговую схему инвертирования стохастических слабо нелинейных операторов в условиях частичной не наблюдаемости объекта управления и был этим несказанно горд.  Прототип прибора стоял на столе. Сами работники фабрики, которые прекрасно управляли этим процессом вручную и не подозревали, что их действия настолько математически сложны. На предзащите, как водится, задавались бессмысленные вопросы и производились выступления не по теме, поскольку цель выступающих всегда была показать свою компетентность.  Поэтому когда очередной профессор вставал и спрашивал, а не пробовал ли он применить метод Фокера-Планка-Колмогорова, аспирант, который понятия не имел о методе Фокера-Планка-Колмогорова, должен был как-то выкручиваться. Не выразить должного почтения задающему бессмысленный вопрос и не поблагодарить за идиотские замечания означало безвременно закончить свою научную карьеру.
      Когда процесс издевательства над соискателем подходил к концу, встал Петр Аркадьевич и объявил, что прибор Алика противоречит Государственному Стандарту (ГОСТ) номер такой-то, пункт такой-то, подпункт такой-то. Все опешили.
      - А в чем он заключается? - спросил Алик.
      - А вот вы откройте и прочтите, - ответил многозначительно Петр Аркадьевич и сел, сверкнув очками.
      Предзащита была смазана и скомкана, Алику посоветовали доработать прибор в свете сделанных отделом замечаний, за кои Алик всех сердечно поблагодарил, а позже выяснилось, что данный стандарт требует, чтобы кнопка СТОП была окрашена в красный цвет, имела горизонтальную надпись СТОП белыми буквами и подсвечивалась изнутри.
      Петр Аркадьевич предусмотрительно слинял с работы раньше, чем Алик успел вернуться из библиотеки с криком, - где этот долбаный научный импотент, держите меня, я сейчас засуну этот ГОСТ ему в определенное место.
          
     Андрей прошел к своему столу и углубился в математические выкладки. Кандидатская Андрея была частью докторской его шефа. Заведующий лабораторией математического моделирования кандидат технических наук Николай Николаевич Петухов вовсю работал над своей докторской диссертацией.  В соответствии с требованием Высшей Аттестационной Комиссии, чтоб стать доктором наук требовалось открыть новое научное направление, создать школу и учеников. Поэтому Николай Николаевич и набрал команду аспирантов, каждому из которых была поручена индивидуальная часть его, так сказать, нового научного направления.  Координация аспирантских исследований была делом очень непростым. Каждая такая работа должна была закончиться отдельной кандидатской диссертацией с подтвержденным экономическим эффектом. Прежде чем аспирант начинал работать, тема должна была быть утверждена ученым советом и под нее должны были быть выбиты фонды, а в конце концов все эти отдельные аспирантские куски должны были красиво сложиться в кроссворд Петуховской докторской и засиять новым научным направлением.  Все это было бы невозможно без сильной поддержки руководства института в лице члена-корреспондента Академии Наук СССР и директора института профессора Носикова, который очень благоволил Николаю Николаевичу.  Андрей однажды столкнулся и обменялся с Носиковым парой реплик при анекдотических обстоятельствах.  Как-то Андрей и Николай Николаевич шли по коридору института, живо обсуждая устойчивость экспериментального определения собственных функций приближенного интегрального оператора типа Урысона. Заговорившись, они оказались сначала у мужского туалета, а потом и внутри. Не прекращая научной дискуссии, они воспользовались свободными писуарами. Находясь, так сказать, в процессе, они услышали за спиной голос директора института.
      - Ну, они и в кулуарах не прекращают наукой заниматься, - пошутил зашедший в этот момент член-корреспондент и расположился у свободного санузла.
      - Да-да, Виктор Петрович, и в кулуарах и в писуарах, все о науке, все о ней, - немало не смутившись, бодро отрапортовал начальнику Николай Николаевич, - а это наш новый аспирант Астахов Андрей - большой талант, может решить неразрешимое, разумеется приближенно, но с заданной наперед точностью.
      Андрей и член-корреспондент обменялись приветственными кивками, поскольку рукопожатие в данной обстановке было неуместным, да и руки у всех троих были заняты.
      - Ну вы тут излишне не теоретизируйте, - не упустил возможность дать указания подчиненным член-корреспондент, стряхивая последние капли, - нас министерство на народно-хозяйственный эффект нацеливает.
      - Понял, Виктор Петрович, именно туда кибернетику и нацелим, - быстро согласился Николай Николаевич.
 
     - Повезло тебе парень, САМ теперь тебя в лицо знает, - сказал Николай Николаевич, когда директор удалился на достаточное расстояние.
     Член-корреспондент академии наук СССР Носиков начал заниматься кибернетикой еще при Сталине, когда в философских словарях значилось: Кибернетика - лженаука, основатель - Норберт Винер - мракобес. За это он, собственно, и сел, но быстро вышел, после смерти Сталина и был реабилитирован. Срок в лагерях прибавил ему уважения в научном мире, в котором подхалимажа и без того хватало. В мире науки в бывшем СССР чинопочитание было ничуть не ниже чем в Политбюро. Переполох при появлении академика в научной лаборатории был похож на посещение генерального секретаря периферийного обкома КПСС.
     Андрей многократно сталкивался с конъюнктурными веяниями в науке, запрет на критику определенных подходов, необходимость решать задачи только конкретными и часто далеко не лучшими методами, навязыванием совершенно бездарных технологий и т.д. Но, несмотря на все это, кибернетика была столь многообразна, что в ней всегда можно было найти свою нишу.  Вот и вчера он весь день провел в публичной библиотеке, перелистывая иностранные журналы в поисках иностранных ссылок для своей диссертации.  Высшая Аттестационная Комиссия (ВАК) требовала тщательной проработки иностранных источников, для чего авторы просто шли в библиотеки, находили нечто похожее, часто по одним рисункам и ставили ссылки то на японские журналы, то на французские, не имея даже поверхностного знания этих языков.
      Откопав пару ссылок, Андрей неожиданно наткнулся в алфавитной картотеке на брошюру с интригующим названием «Сексуальные извращения» и далее в скобках «Полный каталог и описание, Доктор медицинских наук, профессор Х. Э. Трипаков».
      - Надо взять, - подумал Андрей, - мужик наверняка со знанием дела все изложил, - и фамилия у него соответствующая, наверно сам все экспериментально проверил.
      Выписав все библиотечные индексы и атрибуты, Андрей встал в очередь заказать книжку. Пожилая библиотекарша глянула в формуляр заказа и, повернув голову назад, в сторону ленточного конвейера, доставляющего заказанные книги, громко прокричала, - Леночка, а ты «Сексуальные извращения» уже в хранилище отправила?
      - Нет, Марья Антоновна, здесь лежит.
      - Ну, хорошо, вот молодому человеку ждать не придется, давай неси сюда «Извращения», я оформлю.
      Сзади кто-то негромко хрюкнул в попытке сдержать смешок.
      - Ну что за народ у нас, лишь бы поржать, а может я ученый по сексуальным извращениям, - подумал Андрей.
      -Сейчас-сейчас, Марья Антоновна, - продолжал голос другой работницы.  На стойке зазвонил телефон. Марья Антоновна взяла трубку, - да... да... ну разумеется... одну минуточку... И закрыв трубку ладонью, прокричала, - Леночка, тут Валентина Михайловна по инвентаризации звонит, это надолго, вот оформи пока за меня «Сексуальные извращения» читателю.
      -Иду, Марья Антоновна, - ответил молодой женский голос и миловидная молодая блондинка без всяких эмоций начала что-то вносить в карточку, но не могла найти нужные поля. Леночка, - подсказала опытная работница, - «Сексуальные извращения» в правое поле, а ХЭ Трипаков - налево.
      Сзади опять хрюкнули.
      - Вот она наша культура населения, - зло подумал Андрей, забирая брошюру, изрядно потрепанный внешний вид которой говорил о ее неимоверной популярности в народе. 
          
      Перечитав брошюру и сделав с нее, на всякий случай, копии, Андрей подумал, что  Х. Э. Трипаков что-то упустил как, например, получение удовольствия от изучения списка сексуальных извращений, в особенности от того факта, что сам ты не попадаешь ни под одну из описанных форм.  А как, интересно, это можно сформулировать: Изучение списка сексуальных извращений  является, в свою очередь, сексуальным извращением. Нет, все формулировки начинались словами: получение удовольствия сексуального характера от... Поэтому это должно звучать: получение удовольствия сексуального характера при чтении списка сексуальных извращений ну и должно это называться перверсиокогнитиофилия. Довольный своим вкладом в науку о сексуальных извращениях, Андрей пошел сдавать брошюру.
 
      Сидя за своим рабочим столом, Андрей не заметил, как вчерашняя копия оказалась на  видном месте и привлекла внимание проходящей мимо младшей научной сотрудницы Людмилы, с которой у него были приятельские отношения, несмотря на различия в возрасте.  Видимо, он достал эту копию вместе со своей технической литературой.  Людмиле было под сорок, и она попадала под категорию нарратофилия, поскольку любила вести сексуальные разговоры с лицами противоположного пола. Если эти самые лица пытались от слов перейти к делу, то их ждало глубокое разочарование, поскольку дальше разговоров это не шло.  Видимо, в этом и был глубокий смысл сексуальных извращений. Нарратофилу достаточно разговоров. Однажды Андрей пришел в отдел в разгар ее истории.
      - А он меня в подъезде как схватит, я думаю ну все, а сама говорю, ну зачем же в подъезде, пойдем ко мне на третий этаж, а он говорит: ну пошли, а потом добавил,- только смотри без фокусов, думаешь вбежать в квартиру и дверь захлопнуть, я первый войду. Я говорю, - хорошо-хорошо войдешь первый. Вот поднялись, я дверь открыла, он вошел, тут я дверь захлопнула и бежать. Он пока дверь открывал, я вниз сбежала, а там парни, я закричала, они бросились его ловить, но он сбежал.
      Воцарилась пауза.
      - Так, сексуальная пятиминутка закончена, все за работу, - подытожил Николай Николаевич.
 
      Айлурофилия, - процитировала Людмила первое же попавшееся на глаза извращение.
      - Чего-чего? - спросил Алик.
      - Да вот у Андрея полный список сексуальных извращений, - продолжила Людмила. Айлурофилия - очень красиво.
      - А что это? - поинтересовалась пожилая сотрудница Анна Филипповна.
      - Айлурофилия, - продолжила Людмила, - сексуальное влечение и привязанность к кошкам.
      - Это вы что, специально? - возмутилась Анна Филипповна. Все знали, что у Анны Филипповны четыре кошки, и она их обожает. - У меня был один котик, ну я весь день на работе, ему скучно, я ему того ... кошечку. Ну, они там одни весь день дома, ну и теперь их четыре, мне их чего, топить? Я что садистка?
      - Нет, Анна Филипповна, - вмешался Алик, - вы не садистка, садист у нас Фетюков. Он получает удовольствие от издевательства над аспирантами на предзащитах. Список перекочевал к Алику. - Так-так-так, ага - трансвестизм - переодевание в одежду другого пола, - процитировал он.
       Все головы повернулись к мирно сидящему в углу Мише Двоскину. Миша носил мужскую одежду, но как-то странно выбирал себе рубашки. Они у него были ярких цветов с какой-то отделкой и, временами, даже с жабо.
      - А чего это вы все на меня уставились, - тут же отреагировал Двоскин. Я, когда рубашку покупал, на пакете было написано «рубашка мужская». Ну, написано мужская, я и купил, было бы написано женская, я бы не купил, а то ж написано муж-ска-я.
      - Да успокойся ты, тут мы все в списке, - продолжил Алик, - любой термин возьми и человек найдется, вот например - раптофилия - сексуальное удовольствие от идеи быть изнасилованной.
      - Мне кажется, я кого-то знаю с этой идеей, - саркастично заметила Анна Филипповна, видимо решив посчитаться за сексуальное влечение к кошкам.
      - А по мне раптофилия все ж лучше, чем айлурофилия парировала Людмила.
      - Ну что вы там за хрень читаете? - раздался, наконец, голос шефа.
      - А тут и про вас есть, Николай Николаевич, - сказала Людмила, - вот к примеру, скатология - нецезурные выражения на публике.
      - Это когда я публично выражался, что-то не припомню?
      - Ну не далее как сегодня утром, куда вы послали Льва Михайловича?
      - Ну, допустим, в жопу.
      - Вот видите, в такое специфическое место и публично.
      - Дак тут все свои, это не публично, а в нашем узком кругу. А ты, Астахов, я смотрю, времени в библиотеках зря не теряешь, - сказал шеф. - Неясно, правда, какое отношение это имеет к вычислительной устойчивости численного инвертирования  интегральных рядов Вольтерра, но интересно и познавательно. В общем так. Со следующей недели библиотечный день отменяется. А теперь все за работу и убери эту хрень куда подальше.
      - Ну вот опять, скатология так и льется из ваших уст, - заметила Людмила.
      - Я сказал подальше, а не в жопу, - сказал шеф и удалился.
      - Ну что, допрыгались, господа извращенцы, банный день отменяется, - мрачно пошутил Алик, -сейчас вернется садо-мазохист Фетюков из отдела стандартизации и получит оргазм от этой новости.