Третья реальность. 1. Первая

   Это мой старый фантастический рассказ. Я его пригладил, сократил и разбил на части               
               

 В уютном баре аэропорта было тихо и прохладно. Уильям Пауэрс, глубоко задумавшись, сидел за столиком со стаканом виски в руке. До посадки на нью-йоркский рейс оставалось чуть более часа. Удачно получилось, что кто-то сдал билет в тот самый момент, когда он обратился в кассу. Все остальные места были проданы, и пришлось бы ему торчать в аэропорту еще три часа до следующего рейса. Теперь, когда перед ним открылись блестящие перспективы, о которых раньше он мог только мечтать, ему было жаль каждой минуты, отделяющей его от величайшего триумфа, какого только может достичь человек.

 А ведь совсем ещё недавно казалось, что политическая карьера закрыта для него навсегда. Разразившийся семь лет назад скандал, когда его, сына сенатора и студента престижного вуза, обвинили в изнасиловании, поставил крест на публичной деятельности. Деньги и влияние отца спасли отпрыска от суда, но юридический факультет пришлось покинуть и поступить на физический, хотя точные науки не были его призванием. Кое-как закончив курс,  он, благодаря покровительству члена Ученого совета, отвечающей за работу с персоналом, женщины не первой молодости, которой очень не хотелось расставаться с молодым любовником, остался при университете. И даже был устроен в биофизическую лабораторию, известную на всю страну своими блестящими достижениями.
 
 Открытия и изобретения, запатентованные сотрудниками лаборатории, приносили университету многомиллионные прибыли, поэтому они находились на привилегированном положении. Направления для исследований ученые выбирали сами, и никто не требовал с них отчета о проделанной работе. Билл пришел как раз в тот момент, когда они находились на пороге нового и, пожалуй, самого сенсационного открытия в истории университета. Им удалось обнаружить очень слабое, на грани возможностей самой современной аппаратуры, электромагнитное излучение человеческого тела. Излучение наблюдалось в очень узком частотном диапазоне, и его спектр был такой же индивидуальной особенностью человека, как отпечатки пальцев или генетический код, с одной только разницей: любая болезнь или травма сопровождались изменениями в спектре. То есть фактически они открыли то самое биополе человека, о котором давно уже твердили разные экстрасенсы и целители, но напрочь отрицала официальная наука.

 Потребовалось совсем немного времени, чтобы создать сканер биополя – прибор, считывающий спектр излучения любого человека, находящегося в зоне его действия, а затем и генератор биополя, воспроизводящий в точности заданный спектр. И тут начались чудеса. Легкие заболевания, вроде простуды или расстройства желудка, под действием собственного биополя человека, снятого с него в здоровом состоянии, проходили бесследно за полчаса, мелкие раны и травмы заживали буквально на глазах.
Окрылённые первыми успехами, молодые учёные втайне записали биополя многих сотрудников университета и своих родственников, и вскоре чудесное исцеление одного из старейших профессоров университета, доставленного в реанимацию с безнадежным инфарктом и уже через два месяца вновь приступившего к работе, и фантастически быстрое срастание костей после сложного перелома ноги у тещи одного из сотрудников рассеяло все сомнения. Работа над совершенствованием прибора шла полным ходом, радиус его действия удалось увеличить до нескольких километров, и было очевидно, что это далеко не предел. Среди сотрудников уже велись разговоры о будущей информационной базе, куда будут записаны биополя всех живущих на Земле, и о глобальной сети, куда каждый сможет обратиться за исцелением.

 Необходимость сохранения тайны до этих пор не вызывала ни у кого сомнений. Заявить об открытии биополя без очень веских аргументов в пользу его существования означало бы поднять такую волну обвинений в авантюризме и шарлатанстве, что даже высокая научная репутация вряд ли спасла бы учёный коллектив от крупных неприятностей. Однако после таких блестящих успехов было решено готовить материалы к публикации.

 И никого из этих ученых болванов, мечтающих осчастливить человечество, даже не посетила мысль, которая пришла в голову Биллу в ту же самую минуту, когда он узнал о чудесных свойствах генератора биополя. Прибор, оказывающий такое мощное влияние на человеческий организм, должен иметь и свою «темную сторону». Надо только найти такой спектр излучения, который окажется не целительным, а смертельным для человека, и в руках у него окажется новое, невиданное еще оружие. Оружие, убивающее без следов. И Билл догадывался, что для этого надо сделать. Всего лишь поменять полярность сигнала, и излучение генератора будет не восстанавливать нормальное биополе, а подавлять его по всему спектру.

 В радиоэлектронике Билл кое-что смыслил, и собрать инвертор выходного сигнала для него проблемы не составило. Между генератором и передающей антенной находился разъем, куда его можно было подключить. Записать биополе бывшего приятеля по юридическому факультету, прервавшего с ним все отношения после давнего скандала, было ещё проще.

Узнав о скоропостижной и необъяснимой смерти молодого адвоката, Билл решил действовать немедленно, поскольку грядущая публикация открытия его никак не устраивала. Все теоретические положения, чертежи и схемы, а также информация о последних перспективных исследованиях  были скопированы в его личный ноутбук, для его планов на ближайшее будущее мощность генератора была вполне достаточной, а остальное можно будет доработать потом.

 Расследование причин взрыва и последующего сильного пожара, уничтожившего лабораторию биофизики вместе со всем персоналом, привело к однозначному выводу о несчастном случае. Этому способствовали и показания единственного оставшегося в живых сотрудника Билла Пауэрса о разлитой лаборантом канистре с машинным маслом, что подтвердило версию следствия о попадании масла в систему подачи сжатого кислорода как о причине взрыва. Отсутствие Билла на рабочем месте в момент катастрофы также не вызывало подозрений: он всегда был в хороших отношениях с университетским начальством, и на него с удовольствием спихнули обязанность бегать по кабинетам с бумагами и утрясать административные и финансовые проблемы, пока его более талантливые коллеги занимаются чистой наукой. Возможность злого умысла даже не рассматривалась ввиду отсутствия видимых мотивов для преступления.

 И теперь, спустя два месяца после трагических событий, Билл Пауэрс, чистый перед законом, жаждущий власти и обладающий уникальным средством для ее достижения, в ожидании рейса на Нью-Йорк  строил планы, величие и грандиозность которых скоро почувствует на себе все человечество. Деньги и связи отца плюс небывалое тайное оружие, которое с легкостью устранит любого конкурента или недоброжелателя, который вздумает сунуть нос в его дела, откроют ему путь к вершинам власти. Потом он усовершенствует прибор и создаст ту самую глобальную сеть, о которой мечтали эти прекраснодушные болваны с их благими намерениями, мир их  праху и искренняя благодарность, без них он так и остался бы посредственным научным сотрудником без всяких перспектив. Когда он получит власть, к его услугам будут лучшие умы Америки, да, пожалуй, и всего человечества, то есть той его части, которую он сочтет достойной жить на Земле. Кстати, одним из последних исследований, проведенных в лаборатории, было установлено, что у каждой расы и народа имеются  общие особенности биополя. Когда он создаст глобальную сеть и найдет способы воздействия на эти особенности… Геноцид, говорите? А если бы китайцам или неграм удалось первыми завладеть подобным оружием? Долго бы они колебались, прежде чем его применить? И он тоже не будет. Выживает сильнейший, таков закон природы, а все эти принципы гуманизма и христианские заповеди противоречат ему, а значит, ни к черту не годятся, и следовать им может только полный идиот.

 – Разрешите? – хриплый, чуть надтреснутый голос вывел его из задумчивости. Билл поднял глаза. Перед ним стоял высокий старик с высохшим лицом и пустым стаканом в костлявых пальцах. Билл вздрогнул: что-то в его облике, или во взгляде, а может быть, в манере держаться странным образом вызвало в нем мгновенное воспоминание о людях, с которыми он еще недавно спорил, рассказывал анекдоты в курилке, пил виски на корпоративных вечеринках… О людях, которых он убил. Ни о ком конкретно, просто как будто промелькнуло что-то объединяющее их с этим стариком. Билл пристально вгляделся в лицо незнакомца. Нет, померещилось, что, впрочем, неудивительно. Эти ребята еще долго будут сниться ему по ночам. Нервы, черт бы их побрал! Старик продолжал стоять с вопросительным видом, худой, седоволосый, на левой щеке родинка в форме полумесяца. Странно, где-то он уже видел такую родинку, но она никак не ассоциировалась в памяти с этим человеком. Очевидно, старик знал когда-то лучшие времена. Костюм его, хотя и сильно поношенный, выглядел довольно прилично, да и сам он производил впечатление неглупого, даже, пожалуй, интеллигентного человека. Диагноз был ясен, равно как и намерения старика. Неудачник. Сколько таких, как он, опустившихся и живущих одним днем, шляется по дешевым ресторанам и барам, развлекая посетителей безусловно поучительными, иногда занимательными и крайне редко правдивыми историями в надежде перехватить стакан-другой спиртного у случайного знакомого! В другое время Билл, наверное, не стал бы с ним разговаривать, но сейчас ему необходимо было отвлечься, успокоить расходившиеся нервы. В конце концов бродягу в любой момент можно будет прогнать, если надоест.

 Билл кивком указал старику на стул и плеснул из бутылки в подставленный стакан. Тот взял стакан, немного подержал в руке и опрокинул быстро, но без торопливой жадности, свойственной алкоголикам. Затем нерешительно протянул руку через стол к раскрытой пачке сигарет. В ответ на вопросительный взгляд Билл щелчком отправил пачку на середину стола. Затянувшись и выпустив в потолок струю дыма, старик откинулся на спинку стула и заговорил:

 – Благодарю вас. Стакан рома и сигарета – меню приговоренного к смерти. Как раз то, что мне нужно.

 – И чем же вы заслужили столь суровый приговор? – иронически осведомился Билл.

 – Чем заслужил? Да тем, что поставил на карту жизнь, погнавшись за безумной, несбыточной надеждой. Более того, я победил в этой дьявольской игре, но бывает так, что и за выигрыш приходится платить очень дорого.

 "Что-то по тебе не заметно, что ты выиграл" – с усмешкой подумал Билл, – "Впрочем, если за выигрыш нужно платить, что такое тогда проигрыш?" Поймав выжидательный взгляд бродяги, как бы испрашивающий разрешения продолжать, он взглянул на часы и снисходительно кивнул.

 – Сейчас в это трудно поверить, – начал старик свой рассказ, – но в свое время я был молодым и, без ложной скромности, талантливым ученым. Я имел постоянную должность на кафедре математической физики местного университета и считал себя самым счастливым человеком в мире. Действительно, у меня было все – любимая работа, солидный счет в банке, прекрасная вилла на побережье в сотне миль от города и, самое главное, у меня была моя семья. Элис была лучшей из моих студенток и могла бы сама сделать  научную карьеру, но пожертвовала ею ради меня. Ее безоглядная вера в меня кое-кому казалась наигранной, но я-то знаю: она действительно считала, что я могу все. Стоит ли говорить, как много это значит для мужчины? Мы прожили вместе шесть лет, растили пятилетнюю дочь, маленькую Кэт, были счастливы и исполнены самых радужных надежд.

 В то лето мы жили на своей загородной вилле. Я работал, целыми днями не выходя из кабинета. Работа моя касалась теории поля – я вывел целый ряд очень интересных уравнений и пытался понять их физический смысл. Это была чрезвычайно трудная задача, почти неразрешимая, но в то лето мне казалось, что я и вправду могу все. Однако когда в результате сложнейших умозаключений передо мной приоткрылась истина, я не поверил самому себе: выходило, что я теоретически обосновал возможность создания машины времени!

 "Никак его в фантастику потянуло" – подумал Билл, – "Ну что ж, старик, по крайней мере, не претендует на правдивость своей истории".

 – Снова и снова я проверял каждое звено в цепи доказательств, – продолжал старик, – и не нашел ошибки. Надо сказать, что когда я сообщил о своих выводах Элис, она ничуть не удивилась. Похоже, меньшего она от меня и не ожидала.

 На другой день Элис позвонила ее старшая сестра. Я никогда не мог понять, как в одной семье могли вырасти две столь разные женщины. Неопрятная, сварливая старая дева, к тому же чрезвычайно мнительная. Во всей медицинской энциклопедии, наверное, нет болезни, которую она бы у себя не находила. Вот и в этот раз она определила у себя то ли рак, то ли СПИД, и требовала Элис немедленно к себе, чтобы скрасить ее последние часы. Я уговаривал жену отказаться, но она очень жалела сестру за ее неустроенную жизнь, к тому же такого рода фобия действительно могла перерасти в серьезную болезнь, и я в конце концов согласился отпустить ее на три дня. Дочку она брала с собой – я был слишком занят, чтобы уделить ей достаточно внимания. Я купил им через Интернет билеты на самолет, и они уехали. Как оказалось, навсегда.

 Их самолет упал всего в двух милях от конца взлетной полосы, у самого шоссе. Как установила комиссия, неисправность возникла в топливной системе, двигатели резко снизили тягу на взлете и экипаж ничего не смог сделать, чтобы предотвратить катастрофу. При ударе горючее вспыхнуло, и там сгорело все, что могло сгореть.

Продолжение здесь:http://www.proza.ru/2014/02/11/1999